скачать книгу бесплатно
– Берем их с собой, – приказал Яфет, оглядывая пустынный берег. В обе стороны уходит широкая серая полоса из песка и гальки. Кое-где виднеются торчащие из песка выбеленные водой и ветрами человеческие черепа, фрагменты костей, полузасыпанные скелеты очень крупных птиц.
Волны вздымаются вдалеке от берега, некоторые высотой с человека, катятся вперед и падают в бескрайнюю серую массу воды. На поверхность моря от застилающих небо огромных ветвей падает добавочная тень.
В воздухе стоит мощный запах влаги и морской соли.
– Берем и уходим, – повторил Яфет. – Нам сегодня справлять тризну по павшим. Да и люди уже несколько недель сидят на черством хлебе и доедают последние запасы вяленого мяса. Пусть отведают свежей рыбы.
У Льва приоткрылся рот, он посмотрел неверяще, словно тцар предложил искупаться в крови младенцев.
Шатур озадаченно почесал в затылке, глянув на уходящую вверх практически отвесную стену из серого камня, по которой спускались сюда. Там множество выемок, где гнезда чаек, то здесь, то там уступы, удобно спускаться и подниматься налегке, но вот тащить с собой рыбин, каждая из которых как маленькое бревно…
– А если их убила неведомая болезнь? – спросил Громострел осторожно. – Они передохли, и их вынесло на берег?
– Риск есть, – согласился Яфет, – а вот выбора нет. Нам надо что-то жрать. Проварим-прожарим как следует. И не такое ели в походах.
– Тризна будет знатная, – прогудел Шатур. – Осталось придумать, как их поднять в лагерь.
– Если сверху сбросить веревки, – предложил один из воинов, – то будет несложно. Главное, найти достаточно длинные. Или связать короткие вместе!
Громострел глянул одобрительно, повернулся к остальным.
– Итарк, Соболь, Горун! Лезьте со Львом назад в лагерь, да найдите веревки подлиннее и покрепче! Пришлите сюда еще десяток парней. Они будут здесь привязывать, а сверху вы станете поднимать.
Старший воевода крякнул, сказал сурово:
– Главное, обойдитесь без лишнего шума. Пусть люди спят, набираются сил. А мы, тем временем, натаскаем рыбешек.
Лев снова посмотрел сперва на него, потом на тцара с великим изумлением. Затем потрясенно покачал головой.
– Но как же…? Есть рыбин с человеческими лицами? Это ж все равно, что людей!
Его глаза округлились.
– Неужели вы сможете?
– Значит, отрежем головы прямо тут! – бросил Яфет. Он глянул наверх, где над краем гряды мелькнула косматая голова Соколиного Клюва. Волхв смотрит на тцара, жестикулирует, словно пытается привлечь внимание. – Нам нужна свежая еда! И нечего наводить панику. Отправляйтесь скорее и сбрасывайте веревки!
– Да уж, – добавил Громострел и с мрачным весельем погладил бороду. Тревожно глянул по сторонам. – Велетов пока что нет. И эти волны, каждая размером с гору, не накатывают на берег. Как-то не хочется столкнуться ни с тем, ни с другим.
Внезапно из воды с ревом взметнулось длинное скользкое тело. Стоящий у самой кромки воды Яфет едва успел выхватить меч, как оно тут же рванулось к нему. Огромный и толстый в обхвате змей оглушительно ревет. Со чешуйчатого тела во все стороны летят брызги.
Голова с раскрытой и полной зубов пастью оказалась прямо перед Яфетом. На миг тцара парализовал накативший ужас. Но потом сердце принялось учащенно биться. Меч в его руке ожил, стальной клинок образовал вокруг полупрозрачную стену. Он рубанул, метя прямо в эту уродливую темно-зеленую морду.
Краем глаза заметил, как рядом оказался Громострел со Львом и Шатур с остальными воинами. Кто-то бросился вперед и встал между Яфетом и змеем, но морская тварь отшвырнула бедолагу в сторону, и пасть на длинной толстой шее рванулась к тцару.
Его сбило с ног, сверху накрыла ледяная вода. Вокруг туловища резко обвилось и сдавило, подняло в воздух. Меч вырвало из руки, он камнем рухнул в воду. С высоты Яфет узрел всполошившихся соратников, все спешат ему на помощь. Шатур ревет как медведь, размахивает мечом.
Наконец, по ушам ударил исполненный боли крик змея. Хватка разжалась, и тцар рухнул прямо с высоты в воду. С размаха ударился головой так сильно, что потемнело в глазах.
Глава 8
Когда яркий свет хлынул сквозь приоткрывшиеся веки, Яфет обнаружил, что укрыт гепардовой шкурой. Под задравшейся рубахой тоже чувствуется теплое, мохнатое. Пальцы коснулись ворсистой, приятной наощупь поверхности шкуры.
Над головой нависает потолок шатра из оранжевой ткани. В специально прорезанные щели бьют солнечные лучи, снаружи доносятся голоса стражников, густой хохот. Стенки шатра едва заметно подрагивают, слышится мычание волов, постукивание колес повозки, на которой разбит шатер.
Яфет поднялся. Протянув руку, взял стоящий на столике кувшин, отхлебнул. Вода оказалась вкусной, как никогда в жизни. Он сделал пару долгих глотков, чувствуя, как из головы испаряются остатки сонливости.
Прохладный ручеек потек по заросшему щетиной подбородку, забежал под воротник рубахи.
Тряхнув головой, он посмотрел на дремлющую рядом Златокору. Золотые волосы разметались по подушке. Веки и длинные нежные ресницы смежены, похожи на сложенные крылья бабочки. И без того алые губы кажутся еще ярче.
Тцар улыбнулся. Не удержавшись, наклонился и поцеловал. Ее губы оказались мягкими и нежными, как спелые вишни, которые Златокора любила есть в Вавилоне.
Девушка открыла глаза. Увидев над собой мужское лицо, вначале вздрогнула, но потом расслабилась, губы дрогнули в улыбке.
– Яфет, – произнесла она ласково, вглядываясь в его лицо. – Слава богам…Как себя чувствуешь?
На Златокору из отверстий в стенках шатра падают лучи солнечного света, заставляя и без того золотистые волосы сиять и переливаться.
– Да вроде бы ничего необычного не случилось, – сказал он. – Почему спрашиваешь?
Яфет задумался, пытаясь вспомнить.
– Последнее, что засело в памяти, это как змей сбросил меня в воду…
Он быстро посмотрел на жену.
– Шатур, Громострел…Они ведь живы, да?
Златокора откинула упавшие на лицо волосы и улыбнулась.
– Хвала богам, Яфет! Ты жив и здоров. Да и твои люди тоже. Вы все крепкие бывалые воины…Что вам какой-то морской змей.
Она смотрит восторженно, в полной уверенности, что перед ней не мужчина, а скала – все может, все по силам, для него не существует препятствий. А если где и споткнется, то она всегда поддержит.
– Змей напал неожиданно, – молвил тцар, как бы оправдываясь. – Ума не приложу, как мы не заметили. И почему-то напал именно на меня.
– Твою древнюю кровь чует даже змей, – улыбнулась Златокора. – Не думал, что это мог быть тот самый Змей, что соблазнил Еву?
Яфет покачал головой.
– Его уже наверняка нет в живых. Вряд ли Бог, сдирая с него волшебную шкуру для Адама, даровал бессмертие. Да и вообще, говорят, он был человеком.
Тцар прислушался – снизу раздается постукивание, шатер едва заметно подрагивает от мерного движения. Тут же через стенку донеслось мычание волов, что тянут повозку.
Он повернулся к жене, взгляд сделался счастливым, но украдкой, словно снял с души всю броню, за которой скрывается ежечасно и ежеминутно. В глазах словно растаяла ледяная глыба мужества и железной воли, которую показывает всем вокруг.
Он ощутил нежный аромат, идущий от волос и кожи жены. Златокора почти не пользуется притираниями, как остальные женщины в Вавилоне. В этом ее отличие и от двух других жен – Милены и Миштар. Златокора молода и естественно красива, от кожи идет аромат, похожий на луговые травы и аромат теплых соленых волн. Даже легкий запах ее пота кажется приятным.
Яфет наклонился к ней, к самой шее. Пьянящий аромат ударил в голову, вскружил, заставил забыть, что он – тцар и находится в диких северных землях, где небо закрывают ветви громадного Прадуба, с них сыплются гигантские розовые листья, а под ногами грязь, в которой увязают даже волы.
Он поцеловал жену в шею, губы опустились ниже, коснувшись ключицы. Руки стянули со Златокоры рубашку, а она в ответ радостно смеется, с наслаждением принимая жадные ласки.
Позже, когда все закончилось, оба лежали рядом под теплой гепардовой шкурой. За стенками шатра раздаются голоса, ржание коней, смех, его едва заметно покачивает на движущейся повозке.
Яфет узнал хохот Громострела, рассудительный голос Соколиного Клюва – оба рядом с шатром. Тут же раздались и голоса военачальников, он услышал Шатура и Астарка, что-то удивленно вопросил Лев. В ответ раздался общий хохот.
Тцар ощутил, что слабость ушла, мысли выныривают из беспечного, такого легкого водоворота и стали вновь превращаться в думы. Наливаться тяжестью ответственности за свое племя, которое пошло с ним в эти дикие и пустынные края.
Выражение легкой беспечности слетело с лица. Он вновь сделался строгим и собранным, как и подобает тцару в чужой земле, когда по пятам идет погоня.
– Мне пора, – молвил он, поднимаясь. – Время вернуться к делам.
– Тебе надо навестить Милену с Миштар, – негромко произнесла Златокора, отведя взгляд. – Они твои жены, как и я. Ты должен и им уделять время.
Яфет нехотя качнул головой, принялся одеваться.
– Сначала разберусь с более насущными делами.
Зычный голос Громострела раздался ближе, прямо у входа. Прямо за пологом звучно откашлялись. Затем внутрь осторожно заглянул воевода.
Златокора накрылась шкурой с головой, скрывая от старого воина ослепительно красивую наготу.
– Иду! – бросил Яфет властно.
Воевода послушно попятился и вышел.
Тцар натянул полотняную рубашку, кожаные штаны, а сверху надел вязаную рубашку, оставив кольчугу в шатре.
Подхватив ножны с длинным мечом, он, жмурясь от ударившего в глаза солнца, вышел наружу.
Рядом с телегой на могучих конях уже едут Громострел с Соколиным Клювом. Вокруг движутся другие телеги, волы тянут здоровенные повозки, мычат. Со всех сторон ржание коней, голоса воинов и сидящих на возах женщин, стариков и детей.
Яфет на ходу спрыгнул с медленно ползущей телеги на землю, под ногами чавкнула грязь.
Молодой отрок тут же подвел Аркунара, и тцар вскинул себя в седло. Хищно улыбнулся, чувствуя, как в тело снова вливается мощь, а волосами играет ветер, будто приглашая мчаться ему навстречу, скакать наперегонки.
Слегка пришпорив животное, Яфет поехал рядом с ближайшими соратниками. Поглядел на скачущих вокруг воинов, на телеги – всюду радостные лица, с них ушла бледность, люди улыбаются, со всех сторон доносятся оживленные голоса.
– Смотрю, отдых всем пошел на пользу, – заметил Яфет. – Обидно, что я проспал всю тризну.
– Тризн еще на твой век хватит, – заверил Громострел. – Вон, смотрю, лицо заспанное, сразу видно, что отдохнул. Не то, что мы – ели без роздыха, пили, не просыхая…Я даже почти уговорил одну женщину пойти за меня замуж!
– Да ладно, – не поверил Яфет. – Ты, и чтоб женился?
– Она вовремя отказалась! – заявил Громострел, подняв для пущей важности палец. – Риск был велик, но мне хотелось пощекотать нервишки! Больше так играть с огнём, конечно, не буду. Уж лучше в омут с головой или на раскаленные ножи голой задницей.
– Зато нашему тцару жениться было на пользу, – понимающе заявил скачущий рядом Соколиный Клюв. – Ты разве не видишь, что Златокора поставила его на ноги? Красивая любящая женщина – вон лучшее лекарство для мужчины!
– Старый ты бабник, – проворчал Громострел обвиняюще. – Лучшее лекарство – это ринуться в бой, даже если у тебя жар и руки-ноги переломаны. Дадут пару раз кулаком в тыкву, или саданут палицей – сразу и жар пройдет, и добавочные силы отыщутся, и руки дрожать перестанут! А ты как думал? Ну позвенит в голове недельку-другую, ну выбьют глаз или пару зубов. Зато потом как огурчик! Крепок как дуб и здоров как бык! Вон прям как я.
– Такое лечение укорачивает жизнь, – фыркнул волхв, указывая на очевидное.
– Лучше мало, да удало! – рассмеялся в ответ Громострел. – Чем долго и нудно! Чем триста лет жрать падаль и бояться пальчик прищемить, лучше один раз попить живой крови. А там – как боги положат!
– Ладно, – прервал их Яфет, когда они втроем выметнулись далеко вперед, оставив обоз позади. – Довольно спорить. Я же вижу, вы что-то хотите мне сказать. Что стряслось, пока я спал?
Они перешли на рысь, поскакали возле каменной гряды, за которой шумит море. Яфет полной грудью вдохнул солнеый морской воздух, услышал оглушительный рев воды.
Он скачет впереди, воевода с одного боку, волхв – с другого. Голова каждого едва доходит Яфету до плеча даже верхом. У обоих и впрямь поменялись лица, сделались угрюмыми, даже виноватыми, оба порываются сказать, но только раскрывают рты, словно хотят признаться в измене родине, но тут же умолкают, не произнеся ни слова.
– Говорите уже, – поторопил тцар, начиная злиться. – Что виноват в смерти Ратибора, знаю и без вас. Никогда не забуду, как эти велеты вылезли и… наверное, растоптали и их, и сарготов. Этот груз на мне до конца жизни. Или хотите обвинить в чем-то еще?
Он выжидающе посмотрел сверху вниз на одного, потом на другого. Его конь ловко и легко перемахнул через лежащий прямо на пути массивный камень. Он конского прыжка зубы клацнули, он едва не прикусил язык.
Первым заговорил волхв, осторожно подбирая слова.
– Не гневись, тцар. И не бери на себя вину.
– Да, – поддакнул Громострел, разведя руками, и отпустив на мгновение поводья, но затем снова ловко поймав, – нечего себя казнить. Все впереди – еще найдется за что. Или обвинят другие, как обычно.
Старший воевода выждал паузу, потом снова заговорил:
– Ратибор понимал, на что идет. Мы все гуляем по краю пропасти в этом походе по северным землям. И ты – прежде всего, ибо отвечаешь за жизни людей. Но мы хотели о другом… Вернее, это Соколиный Клюв. Да, он хочет сказать нечто важное!
Он посмотрел на волхва, тот поймал его взгляд и пожевал губами, словно заставляя себя произнести:
– Яфет…Тцар…
– Да говори уже! – взорвался Яфет. – Что вы оба мямлите, как младенцы!
– Некоторые вещи говорить нелегко, – проворчал Соколиный Клюв, оправдываясь.
– Пока ты отсыпался, тцар, а все поминали погибших, – вновь влез в разговор Громострел, – я узрел противоположный берег!
Воевода указал в сторону воды за обрывом. Яфет посмотрел туда, но увидел лишь бескрайнюю даль, и туман, который стелется по ту сторону, хоть и на вполне обозримом расстоянии.
– Не врешь? – спросил он, приподняв бровь. – Если так шутишь, то смотри у меня!
– Он не врет, тцар, – поддержал товарища волхв. – Я тоже видел берег. Но его постоянно затягивает туманом. И я…мне было во сне видение…как переправиться.
Он замолчал и снова бросил быстрый взгляд на Громострела. Тот пожал плечами и отвернулся, мол, дальше сам, я уже помог, чем смог.
– Понимаешь, тцар… – снова заговорил Соколиный Клюв, – чтобы сделать столь нелегкое дело, боги сказали… В общем, мы должны принести жертву…
Яфет уставился на него. Глаза округлились, стали медленно наливаться гневом.
Он остановил коня.
