Дорога к славе

– Слушай, вообще я должен тут всё закрыть. Колин придёт часам к десяти, а будет ли сегодня Рик – я не знаю, – сказал Эл, протирая тряпкой стойку вокруг Честера.

– Ага, ясно, – кивнул Честер, с трудом возвращаясь в вертикальное положение. Он сейчас так сильно хотел спать, что ему было совершенно всё равно, где это делать.

– Чего «ага»? – усмехнулся Эл. – Смотреть на тебя – лучше всякого снотворного! Пошли, отведу тебя в гримёрку. Она, конечно, не шик, но диван там есть. А Рику я позвоню. Попробую с ним договориться.

– А тебе не влетит за меня?

– Да не должно. Колин нас не сдаст, – отмахнулся Эл. – Пошли уж, беспризорник.

Честер сполз с табурета и уныло поплёлся за Элом, через весь зрительный зал, в маленькую дверь за сценой. Она вела в узкий коридор, где было ещё несколько дверей – в тесную туалетную комнату, душевую и гримёрную для выступающих в клубе музыкантов.

– Отсыпайся. Я Колина предупрежу, чтобы он не принял тебя за какого-нибудь проходимца и не вызвал полицию, – сказал Эл, запуская Честера в гримёрку.

– А я и есть проходимец, – устало отозвался Честер и устроился на потёртом, но мягком диванчике. Он едва поместился на нём целиком, но удобство и комфорт сейчас мало его волновали. Заснул он почти моментально.

8.

Честер приоткрыл глаза и озадаченно поморгал. Он лежал в полной темноте, шея ныла от неудобной позы, а главное – он совершенно не помнил, где находился и как туда попал. Голова неприятно гудела, он не выспался, а ютиться на узком диванчике было очень непросто.

Честер сел, свесив ноги на пол. Глаза постепенно привыкали к темноте, и он уже мог разглядеть очертания мебели: несколько стульев, столик и шкафчики, наподобие тех, что стояли у них в школьных раздевалках.

– Какого чёрта? – пробормотал Честер, растерянно озираясь. Он потёр пальцами лоб, развеивая остатки сна, и вдруг расхохотался. Воспоминания нахлынули на него внезапно, обрушились ледяной волной во время шторма; но, в отличие от бушующей стихии, принесли с собой не разрушение, а облегчение. Чувство свободы, которое охватило Честера за порогом родительского дома, особенно сильное от осознания того, что он никогда в жизни больше туда не вернётся, снова напомнило о себе и теперь буквально распирало Честера изнутри. Ему следовало бы решить такие насущные проблемы, как поиски жилья и работы. А ещё он остался без документов, и значит, ему следовало раздобыть где-то новые. Но по сравнению с тем, что он наконец вырвался из-под контроля отца, всё остальное казалось Честеру пустяками.

Он поднялся на ноги и потянулся, разминая затёкшие мышцы. Интересно, сколько он проспал? Судя по ощущениям, не слишком-то долго.

Честер не стал включать свет и на ощупь дошёл до двери. Уже из коридора было слышно, что в клубе кипела жизнь. Конечно, до вечернего шума было далеко, но заведение точно не пустовало.

Честер зашёл в зал со стороны сцены и направился к барной стойке. С Колином он был знаком весьма поверхностно, но всё-таки надеялся, что тот не откажет ему в чашке кофе.

– Чес, привет, – Колин едва заметно шепелявил и смотрел на Честера с любопытным прищуром. – Говорят, ты теперь бездомный?

– Ага, – отозвался Честер. – Будь другом, угости сигареткой и кофе… За кофе я даже могу заплатить, – он проверил карманы джинсов и удостоверился, что так удачно прихваченные с собой деньги были ещё при нём.

– Ну да, не сомневаюсь, – фыркнул Колин. Он был ровесником Эла, но выглядел чуть старше и всегда как будто был чем-то недоволен. Хотя это ввпечатление было обманчивым. – Эл велел тебя кормить-поить и в обиду не давать до его возвращения, – он продемонстрировал Честеру салфетку, на которой крупным и по-детски старательным почерком Эла была кратко изложена ситуация.

– Это здорово! Поесть я бы не отказался. Но главное – кофе и сигарету!

– Будет тебе кофе и сигарета, нахлебник, – ворчливо усмехнулся Колин.

Честер удовлетворённо кивнул и подвинулся на край барной стойки, чтобы не мешать другим посетителям делать заказы.

Первая сигарета с утра оказалась лучше любой обезболивающей таблетки для гудящей головы Честера. А после нескольких глотков кофе он и вовсе почувствовал себя почти сносно. Даже неприятное ощущение тумана отступило, возвращая способность мыслить.

А подумать Честеру было над чем. Куда он пойдёт и где будет искать работу, если менеджер клуба откажется дать ему место здесь? Где будет жить? Что делать, если отец начнёт его искать?

Честер только встряхнул головой и тихонько рассмеялся, когда за стойкой зазвонил телефон. Колин поднял трубку и во время разговора так активно косился в сторону Честера, что тот просто не мог не обратить на это внимания. Впрочем, кто был незримым собеседником Колина и о чём они говорили, Честеру оставалось лишь гадать: до него долетали только обрывки фраз.

В конце концов Колин повесил трубку и с озабоченным видом повернулся к Честеру.

– Рик звонил. Интересовался тобой. Скоро он будет здесь. Хочет о чём-то с тобой поговорить.

– Быстро! – удивлённо хмыкнул Честер. – Как думаешь, какие у меня шансы убедить его, что меня следует принять сюда на работу?

9.

Рик Хоув, опрятный, одетый с иголочки моложавый шатен, сидел за столом в своём кабинете. Напротив него сидел Честер и бросал по сторонам нервные взгляды. Он мог сколько угодно бравировать и мысленно махать рукой на сложившуюся жизненную ситуацию, но он не мог не признавать, что от этого разговора зависело довольно много. Во-первых, работа здесь, помимо заработка, могла дать возможность беспрепятственно посещать концерты самых разных групп и исполнителей, а может и поспособствовать налаживанию полезных связей в музыкальном мире. Во-вторых, и от этой мысли у Честера неприятно замирало сердце, Хоув вообще мог решить, что делами несовершеннолетнего бездомного мальчишки должны заниматься его семья и полиция.

– Так значит, тебя зовут Честер? – Рик продолжал изучать Честера внимательным неподвижным взглядом.

– Да, сэр, – кивнул Честер.

– А фамилия у тебя есть?

– Честер Ченс, – ответил Честер. Под таким именем его знали почти все товарищи по бывшим группам, хотя многие догадывались о том, что на самом деле Честер был наследником лорда Честерфилда.

Рик скептически усмехнулся, давая понять, что не очень-то верил в правдивость полученной информации.

– И сколько же тебе лет, Честер Ченс?

– Восемнадцать, – сказал Честер, краснея до кончиков ушей.

– Так, приятель, твой товарищ Эл сегодня с утра вытащил меня из постели после не самой спокойной ночи в моей жизни. Он нахваливал мне твои персональные качества, среди которых, кстати, была и честность. И нахваливал так, словно ты – породистый жеребец. Пока что у меня нет причин с ним согласиться, и я вообще не понимаю, какого чёрта сижу здесь, когда мог бы только-только продирать глаза ради чашечки чая и сигареты. Так что давай попробуем ещё раз. Сколько тебе лет? На самом деле.

– Восемнадцать, – Честер сделал глубокий вдох и посмотрел на Рика широко распахнутыми серыми глазами.

– А на самом деле? – Рик сложил руки перед собой на столе и наклонился вперёд, пристально глядя на Честера.

– Мне почти восемнадцать. Исполнится через два месяца.

– Так почему бы тебе тогда не вернуться сюда через два месяца?

– Сэр, мне… мне просто некуда идти, – Честер сглотнул. Ему не слишком нравилось кого-то о чём-то просить. Но сейчас, кажется, выбора у него просто не было.

Рик кивнул, хотя в его взгляде оставалась доля сомнения.

– И какую работу ты рассчитываешь здесь получить?

– Любую! Хотя бы уборщиком!

– Парень, да ты швабру хоть раз в жизни в руках держал? Я не знаю кто ты и откуда. И не будь ты другом Эла, я бы даже не начинал этот разговор. Не знаю, зачем ты пытаешься меня обмануть, но ты совершенно точно из очень приличной семьи, мальчик.

– У меня больше нет семьи! – с чувством воскликнул Честер.

– Да? – Рик скептически приподнял одну бровь. – И что же с ней случилось?

– Меня выгнали из школы, и отец заявил, что больше не желает иметь со мной ничего общего, – Честер невесело усмехнулся, надеясь, что сможет выдать эту альтернативную версию за правду.

– Ну-ка, ну-ка! И за что же тебя выгнали из школы?

– Я отставал по математике, – Честер заметил насмешку в глазах Хоува и продолжил: – А ещё директор застукал меня в туалете во время урока… Я там слушал пиратское радио!

– Надеешься подкупить меня страстью к рок-н-роллу? Так меня этим не удивить!

– Я не надеялся вас подкупать или удивлять. Я просто прошу вас закрыть глаза на мой возраст и дать мне шанс попробовать у вас поработать. Я согласен мыть полы и посуду, разгружать товары… Да всё, что скажете! Вот увидите, я справлюсь!

Рик покачал головой и вдруг рассмеялся.

– Парень, я не понимаю, почему ты считаешь, что работа у нас – это то, что тебе нужно. Вернулся бы домой, попросил бы прощения у отца…

– Никогда, – холодно отрезал Честер.

– Как категорично! – покачал головой Рик. – А если сюда нагрянет твой отец, что я буду ему говорить?

– Что вы понятия не имеете, кто я такой и что здесь делаю, – хмуро буркнул Честер, теряя надежду.

– А если тебя будет искать полиция?

– Не будет, – тихо ответил Честер. Он очень надеялся, что это было правдой.

Рик задумчиво покачал головой.

– Если я возьму тебя на работу, я нарушу закон, – сказал он наконец.

– Мне исполнится восемнадцать в июле… И потом, у меня нет с собой паспорта. Кто проверит?

– Мальчик, ты, кажется, очень серьёзно вляпался. И не туда ты пришёл решать свои проблемы.

– Мне больше некуда было идти, – пожал плечами Честер и поднялся на ноги, собираясь уходить. – Спасибо, сэр. И простите, что из-за вас вам пришлось рано встать.

– Сядь, Честер, – сказал Рик. Потом едва слышно пробормотал себе под нос: – Господи, зачем я это делаю?..

Честер замер на месте, потом послушно опустился обратно на стул.

– Не забудь сказать спасибо Элу, – ворчливо сказал Рик. – Пять фунтов в неделю. Это максимум, что я могу тебе предложить.

– Вы это серьёзно?

– Серьёзнее некуда, – со вздохом отозвался Рик. – Иди-ка сходи в отдел мужской одежды. Подбери там себе что–нибудь… В моём клубе даже полотёр должен выглядеть настоящим модом! И если твой отец, или полиция, или кто бы то ни было ещё будет тобой интересоваться – я действительно сделаю вид, что вижу тебя впервые в жизни!

– Спасибо, сэр!

10.

К работе Честер приступил тем же вечером. И с первых же минут он понял, что лёгкой его жизнь не будет.

Колин, которому было поручено провести обучение Честера на месте, был несказанно рад лишней паре рук – особенно в субботний вечер. Посетителей было хоть отбавляй, а на сцену готовились выйти очередные музыканты.

Честер сновал по залу, то убирая пролитые напитки за неловкими посетителями, то разнося заказы. Его должность не имела названия, а в обязанности, похоже, входило всё.

– Да твою же мать! – Честер брезгливо поморщился. Только что он по поручению Рика заглянул в мужской туалет и теперь мрачно лицезрел чей-то вывернутый наизнанку ужин, растёкшийся неопрятной лужей вокруг унитаза.

Он с отвращением сглотнул слюну и с трудом подавил собственный приступ тошноты. Рик был прав – швабру в руках Честер никогда раньше не держал. Он был привычен вычищать из конюшен навоз, но это было совсем не одно и то же.

Честер не без труда подавил омерзение и принялся за уборку.

– Ну как, справляешься? – Рик встретил Честера у входа в зал.

– Да, всё в порядке, – кивнул Честер. Это точно не было работой его мечты. Но других предложений у него сейчас всё равно не было.

– Ну давай-давай, – Рик удовлетворённо кивнул головой и отправился по своим делам.

Возможно, это было своеобразной проверкой на профпригодность. Проваливать её Честер не хотел. За несколько часов он ни разу не присел, зато трижды вымыл пол в туалете, бесчисленное множество раз собрал с пола окурки, разбитую посуду (виной чему один раз стал сам) и рассыпанные закуски. Ещё до того, как группа вышла на сцену, он вынес на улицу огромный мешок мусора, не без труда подняв его по ступеням чёрной лестницы.

– Что, тяжело, приятель? – Колин посмотрел на Честера с искренним сочувствием.

– Да нет, всё нормально, – пожал плечами Честер.

Это была первая свободная минута, и он воспользовался ею, чтобы покурить.

– Ничего, завтра будет проще! Да и сейчас станет поспокойнее, – Колин кивнул головой на музыкантов, которые готовились выступать.

Глава 3.

1.

Честер свесил ноги на пол, широко зевнул и потянулся. Узкий диванчик в гримёрной уже почти неделю служил ему кроватью. Спать на нём было неудобно, особенно после тяжёлой работы, и просыпался Честер с ноющей болью во всём теле.

С кряхтением он потёр затёкшую шею и всмотрелся в круглый циферблат настенных часов. При выключенном свете здесь в любое время суток царила полная темнота.

Рик официально дал Честеру два выходных в неделю, по договорённости с Элом и Колином, которые по сути и были непосредственными начальниками Честера. Но Честер пока не пользовался возможностью отдохнуть – ему по-прежнему было негде жить и некуда идти. К тому же он боялся, что отец мог начать его поиски, и не хотел лишний раз попадаться на глаза полиции.

О том, что Честер не только работал в его клубе, но и жил здесь, Рик не знал. Но он редко приходил в клуб до обеда, так что при должной осторожности у Честера были все шансы оставить это в тайне. По крайней мере, пока он не сможет накопить денег на съёмное жильё. Впрочем, его устраивала жизнь в клубе. Эл и Колин бесплатно давали ему что-нибудь из закусок. Рядом с гримёркой был душ – не самого опрятного вида, но лучше, чем никакой. И, разумеется, ему не надо было платить ни за проживание, ни за дорогу на работу…

Честер всё пытался разглядеть в темноте стрелки часов и понять, почему Эл до сих пор его не разбудил, если на самом деле была уже четверть первого. Забыл? Или часы остановились?.. Вдруг раздался звук скрежетания ключа в замочной скважине. Честер вздрогнул и повернулся к двери, как раз вовремя, чтобы увидеть тёмный силуэт на фоне дверного проёма.

Честер растерянно заморгал. Человек в проходе сделал шаг вперёд и замер на месте.

– Честер?!

– Мистер Хоув? – Честер вжался в диван и, как будто хотел спрятаться или вовсе исчезнуть, выше натянул на себя потёртый клетчатый плед – щедрый подарок Колина и единственный способ согреться в холодные предутренние часы.

– Честер, ты какого чёрта здесь делаешь?

– Да я… Задержался вчера, устал, решил остаться, – неуверенно придумывал на ходу Честер.

– Ну да, – Рик скептически прищурился. – И часто ты устаёшь?

Честер понуро опустил взгляд и ничего не сказал.

– Ладно уж, живи здесь, – усмехнулся Рик.

– Вы серьёзно сейчас?

– Ну а что мне с тобой делать? Раз уж я зачем-то начал тебе помогать – не бросать же это дело на полпути? И потом, ребята тебя нахваливают… Правда, Колин проговорился, что примерно четверть разбитой посуды – твоих рук дело…

Честер покраснел и снова промолчал.

– Короче, чёрт с тобой, паршивец. Живи пока здесь. Главное, чтобы от музыкантов жалоб не было, – добавил Рик строго. – Если хоть один скажет мне, что ты им тут помешался – вышвырну вон!

2.

Следующим утром Честер проснулся неожиданно рано и так и не смог больше заснуть, несмотря на то, что предыдущая ночь, как и всегда, была непростой. Он умылся, оделся, зашёл в зал и подошёл к сцене. В такое раннее время, когда в клубе ещё не было никого, даже служащих, он казался совсем огромным. Каждый шаг глухо звучал в пустоте.

Уже с неделю Честер бросал тоскливые взгляды на барабанную установку, которая принадлежала клубу. Она была совсем новая, даже пластики почти не истёрты: большая часть музыкантов привозили сюда свои инструменты.

Желание посидеть за барабанами сжигало Честера изнутри. Последние несколько дней он вообще не мог думать ни о чём другом. Гладкое лакированное дерево, блестящий металл… они манили и притягивали его. И сопротивляться этому влечению становилось всё сложнее.

– Привет, красавица, – Честер вскочил на сцену и с мечтательной улыбкой на губах провёл кончиками пальцев по краю крэша. Он оглянулся по сторонам в надежде найти палки и по началу разочарованно нахмурился. Потом перегнулся через тома и заметил две «покусанные» палочки на полу рядом с бас-томом. Интересно, кто их тут забыл?..

Честер обошёл установку, шмякнулся на стул и подхватил палки в руки.

– Вы же никому не расскажете, что я вас брал? – он погладил шершавое, облупившееся и покрытое сколами от ударов по ободу и тарелкам дерево. Кому бы они ни принадлежали, эти палки успели послужить своему прежнему владельцу.

Честер удобнее устроился на стуле, правая нога – на педали бас-бочки, левая – хай-хэта. Несколько раз он постучал правой ногой, звук от колотушки, ударяющей по мембране бас-барабана, гулким эхом разнёсся по пустому залу. А хлёсткий резкий выстрел по малому барабану заставил и самого Честера вздрогнуть.

– Эй, какой ты звонкий, приятель!

Честер сделал несколько одиночных ударов, сначала медленно, как будто пробовал на вкус или о чём-то договаривался с барабаном. Прислушивался к ощущениям в руках. К отзвукам и металлическому отклику. Около месяца назад он ушёл из очередной группы и с тех пор не сидел за установкой, так что пальцы казались ему неповоротливыми и непослушными. Однако постепенно мышцы разогревались, суставы расходились, и к нему возвращалась привычная лёгкость. Он разогнал дробь, спустя несколько минут присоединил ритмичную бочку на сильную долю. Ещё через какое-то время – пульсацию левой ногой по хай-хэту. Наконец, пробежался серией брейков по томам и перешёл на неспешный, но качающий бит.

Мысленно он прокручивал в голове любимые песни, полностью погружаясь в ритм только одной им слышимой музыки. Он играл так, словно рядом с ним на сцене стояли живые музыканты, а выглядел одновременно сосредоточенным и безмерно счастливым: глаза полуприкрыты – ему не надо видеть установку, чтобы знать, куда должен приходиться следующий удар; губы изогнуты в немного напряжённой, но довольной улыбке; голова чуть запрокинута назад.

За барабанами Честер забывал о своей неуклюжести, которая была присуща ему в обычной жизни. За барабанами он не делал лишних движений, он был ловок как никогда и как никогда уверен в себе.

– Чес? Эй, Чес!

Честер не сразу откликнулся на зов Эла. Он был слишком поглощён игрой, к тому же в зале стоял тот ещё грохот! Он вздрогнул от неожиданности, перестал играть, почти подпрыгнув на месте, и едва не упал со стула. Пытаясь удержать равновесие, Честер инстинктивно ухватился левой рукой за хай-хэт, выронив при этом из рук палки, да и саму стойку успел поймать только в самый последний момент.

– Это было феерично! – рассмеялся Эл.

Честер помимо воли расплылся в широкой улыбке и покраснел до кончиков ушей.

– Чёрт, только не говори никому, – попросил он.

Потом убедился, что все части установки устойчиво стояли на своих местах, и выбрался из-за барабанов.

– Почему нет? – удивился Эл. – На твоём месте я бы непременно похвастался своим мастерством перед выступающими здесь музыкантами. Того и гляди взяли бы тебя в состав!

– Да брось, я же так, самоучка, – отмахнулся Честер.

– Ага, а они все, надо полагать, учились этому в университете, – фыркнул Эл. – С тех пор, как наша группа распалась, ты, кстати, стал играть намного круче! – в его голосе слышалось искреннее восхищение. – Поговори хотя бы с Джо. Думаю, он не будет против, если ты иногда будешь ею пользоваться, – Эл кивнул головой на установку.

3.

Джо отвечал в клубе за всё музыкальное оборудование. Он был уже не молод, носил на себе пару десятков лишних килограммов и выкуривал по две пачки Мальборо в день, несмотря на одышку. Макушка была гладкой, как бильярдный шар, а остатки волос завязаны в хвост на загривке; зато на щеках и подбородке всегда была щетина с налётом седины.

Честер предпочитал лишний раз с Джо не связываться – он был суров и неприветлив, не стеснялся грозно рыкнуть матом на самых известных музыкантов и не боялся лишиться за это своей должности. Здесь он подрабатывал только ради удовольствия и из дружбы с Риком, основой же заработок шёл от работы на звукозаписывающей студии. Рик держал Джо в клубе, потому что тот, в эпоху, когда микшерные пульты для живых выступлений ещё не существовали и в помине и никто даже не думал нанимать для концертов звукорежиссёров, умел выстроить баланс между разными усилителями, что на порядок повышало качество звучания.

Группы в основном играли здесь по пятницам и субботам, поэтому застать Джо на рабочем месте было непросто. В те моменты, когда Честер мог ненадолго расслабиться и отвлечься от мытья полов и разгрузки товаров, у Джо как правило был выходной. Когда Джо приходил – Честер был погружён в монотонную рутину неприятной, но уже привычной ему работы. Но однажды Эл выделил Честеру официальный перерыв на пятнадцать минут – в самый разгар рабочей смены, как раз незадолго до выступления музыкантов.

– Тебе чего, парень? – спросил Джо, хмуро посмотрев на подошедшего к сцене Честера. Сам он только-только уселся за установку, чтобы настроить барабаны. Некоторые барабанщики предпочитали делать это сами. Некоторые понятия не имели, что это в принципе можно и нужно было делать.

– Да я… – начал было Честер и вдруг растерялся. В голове он неоднократно прокручивал возможный разговор, но как дошло до дела – позабыл все слова.

– Ну так проходи мимо, если просто мимо проходишь.

– Я хотел спросить, нельзя ли мне вам помочь, – сказал Честер. Изначально он хотел только узнать, можно ли изредка играть на казённой установке. А сейчас внезапно задумался – а почему бы ему не поучиться чему-нибудь у этого самого Джо? Должна же была быть хоть какая-то польза от того, что он круглые сутки проводил в клубе…

– Чего?

– Ну… Я играю на барабанах, – торопливо затараторил Честер, как будто ему выделили на речь ограниченное время и теперь он старался в сжатые сроки изложить максимум информации. При этом на его лице расплывалась широкая наивная улыбка. – Не уверен, что хорошо, но я совершенно точно в них разбираюсь. Я вообще хочу стать музыкантом, а тут подрабатываю, пока не… – «пока что» – Честер не очень-то знал. Сколько он собирался тут жить и надраивать сортиры?.. – Пока не найду группу, – наконец продолжил он. – Вот я и подумал, что может быть вам нужен помощник. Вы бы меня всему научили… Я могу настраивать барабаны! И… ну… может, иногда вы бы разрешали мне посидеть за установкой, а то моя… сгорела…

Пока Честер говорил, Джо не сводил с него глаз. Несколько раз он вообще не успевал уловить смысла сказанного – настолько быстрой и сбивчивой была речь мальчишки. Ещё несколько раз Джо собирался его перебить и послать к чёрту. Но, вопреки всему дослушав до конца, переменил своё первоначальное решение. И стоило Честеру замолчать, Джо вдруг расхохотался, как будто ему рассказали самый смешной в мире анекдот.

– Ох, парень…

– Это значит да или нет? – Честер улыбнулся шире.

– Музыкантом, значит, хочешь быть? Думаешь, это круто и легко? – Джо тем временем посерьёзнел и прищурился, словно бы оценивал Честера.

– Я ничего не думаю, – передёрнул плечами Честер. – Я просто знаю, что это – единственное, чем я хочу заниматься.

– И ты понимаешь, что таких желающих – тысячи. А Ринго – всего один?

Честер снова пожал плечами. Он пока не понимал, к чему были эти вопросы.

– Учти, парень, мечты имеют обыкновение биться о суровую реальность. И если ты думаешь, что раз научился держать в руках палки, так к твоим ногам сразу падут миллионы хорошеньких девчонок, деньги и слава, так это не так. Музыка – это такая же работа, как любая другая. Может и сложнее. Заработок нестабильный… А помимо таланта и упорства нужно ещё и огромное везение… Ты готов быть нищим и голодным?

– А по мне не видно? – усмехнулся Честер.

Джо задумчиво почесал подбородок.

– По тебе видно, что ты упрям и себе на уме. Ладно… Тащи-ка сюда вон тот провод! Ну? Чего встал? Я дважды повторять не буду!

4.

– Эй, Чес, надо подстроить барабаны! – крикнул Джо через весь зал. Его голос отдавался гулким эхом в почти пустом помещении. Посетители, которые заходили на ланч, уже ушли. А те, кто собирался послушать концерт, напротив, ещё не заняли свои места – до выхода музыкантов на сцену оставалось несколько часов.

Честер приостановился собрать в кучу осколки очередной разбитой чашки, на этот раз не в результате своей собственной неуклюжести, а в ходе ссоры между молодым человеком и двумя девушками: похоже, тот крутил роман с обеими и они, разумеется, были не в восторге об этом узнать.