Тайны Варангии. Тёмная страна

– Неда, тебе нужно отдохнуть, – тихо произнесла она.

– Я не могу его оставить. Если Акамир этим воспользуется и убьёт его…

– Ты думаешь, что он на такое способен?

– Да, – твёрдо ответила Рогнеда, встретившись взглядом с подругой. – Это он всё и устроил. Знаешь, что он мне прошептал в лесу?

Дарина лишь мотнула отрицательно головой.

– Он сказал, что вместо Дамира должна быть я, но если умрёт и Дамир – тоже неплохо…

Ужас отразился на лице Дарины, и она прикрыла рот ладонью.

– Да порази его Перун! Ты рассказала об этом Великому?

– Нет, ещё никому не говорила.

– Скажешь?

– Не знаю, – выдохнула Рогнеда, качая головой. – Главное – чтобы Дамир выжил.

– Хочешь, я посижу с ним, а ты хоть чуть отдохнёшь?

Рогнеда лишь крепче сжала руку князя, не намереваясь покидать его до тех пор, пока он не откроет глаза. Без слов Дарина поняла подругу, поднялась и приоткрыла окно, впуская в комнату свежий вечерний воздух.

– Неда, если я тебе понадоблюсь, пошли за мной дружинника, хорошо?

Рогнеда молча кивнула в ответ. Дарина ушла, оставив ее наедине с тишиной, вновь склонившую голову в молитве богам, уповая на их милость.

Тем временем Беримир, охваченный яростью, мерил шагами комнату, и с криками допрашивал Акамира. Великий князь был в исступлении от злобы и отчаяния, сыпал обвинениями в сторону сына, не стесняясь в выражениях:

– Ты маленький, хитрый ублюдок! Отвечай, чьих рук это дело?! Как моя дочь оказалась в одна в лесу? Никогда в жизни не поверю, что ты не смог справиться со своей лошадью!

– Отец, клянусь всеми богами! Я пытался помочь! Лошади будто заколдованные взбесились и помчались вперёд. Я отпустил поводья, и когда моя лошадь встала на дыбы, я не успел удержать её!

Акамир тщетно пытался доказать отцу свою невиновность, каждое резкое, унизительное слово Беримира вонзалось в сердце, причиняя всё новые и новые раны. Внутри поднялась буря горьких чувств: смесь обиды, боли, и гнева. Юноша вновь ощутил себя отвергнутым и недооценённым, словно его личность и старания попросту игнорировали те, кто должен был поддерживать и любить его. Он с новой силой почувствовал ненависть к Рогнеде и порыв убить её. Она была причиной его унижений сейчас.

– Ты отвратительный выродок! Радмира была права, говоря, что ты хочешь избавиться от неё! А я, как глупец, не верил!

– Вы знаете меня всю жизнь, вы растили меня и воспитывали, а эту девчонку знаете меньше года и доверяете ей безоговорочно! Я всегда был вам предан, а она сколько раз вас уже ослушалась? Вы любите чужих вам людей больше, чем родного сына! Я не виноват, что родился от служанки! И я не заслуживаю таких оскорблений!

Слезы заблестели в глазах Акамира, но он сдержал порыв. Беримир с удивлением посмотрел на сына, однако его взгляд быстро исказился, отражая презрение:

– Убирайся! Не хочу тебя видеть! И не думай, что я поверил тебе! Ты за всё ответишь!

Акамир выскочил из комнаты, охваченный яростью и ненавистью. Он вновь был отвергнут, но отныне это не будет причинять ему боль. Он так решил. После слов Великого юноша возненавидел его не меньше, чем Рогнеду и Дамира. Он больше не будет искать отцовского признания и одобрения. Скоро придёт час, когда Беримир понесёт наказание за все его страдания. Акамир поклялся в себе отомстить всем, а прежде всего отцу. «Я буду последним, кого ты увидишь перед смертью, отец, и именно я принесу тебе её».

Тихое, ровное дыхание князя было для Рогнеды той ниточкой, за которую она цеплялась с надеждой на то, что он справится. Руки и ноги казались ей неподъёмным грузом, а мучившая голову боль, несмотря на отвар, принесённый Хорсом, не унималась. Иногда она пыталась встать и пройтись по комнате, но усталость быстро брала верх, а тревога сжимала грудь так крепко, что она боялась отойти от Дамира более чем на пять шагов. Время тянулось мучительно долго. На улице уже наступила ночь, и Рогнеда пробежалась по комнате, зажигая масляные лампы. Внезапно через распахнутое Дариной несколько часов назад окно резким порывом ветра ворвался прохладный воздух. Длинная коса, лежавшая на её плече слетела.

– Стрибог ли это? – прошептала она, спеша закрыть окно.

Но за её спиной прозвучал женский голос:

– Не угадала! – Рогнеда вздрогнула и медленно обернулась, застыв от ужаса так и не закрыв окно. – Не ожидала увидеть меня, пропавшая княжна?

Перед ней стояла Верея. С момента их последней встречи она заметно изменилась. Кожа хоть и была бледна, но вид ее не был болезненный, как в той башне, где она была заточена. Алые, пухлые губы контрастировали с выразительными широко распахнутыми глазами, а чёрные волосы блестели, отражая свет ламп. Верея была высокой и красивой – настолько, что Рогнеда не могла не заметить это и подумала: «Действительно ли ведьмы бывают столь прекрасны?» Шок первых мгновений утих, и голос её прозвучал твёрдо:

– Как ты сюда попала?

– Ну, конечно же, влетела через окно! Только что! Не заметила? – с ехидным прищуром ответила Верея. – Каждая ведьма обладает своим даром, а у меня – особая дружба с воронами; могу сама превращаться в одного из них. Радмира, не смотри на меня так! Разве ты не читала сказаний об оборотнях? Ты же так любишь древние предания.

Верея стояла неподвижно, пристально глядя в глаза Рогнеды. Та выдержала ее взгляд, не отводя своего.

– Зачем ты пришла? Что тебе нужно?

– Хотела поговорить с тобой немного, да помочь. Пришло время.

– Не боишься, что я позову стражу?

Рогнеда была готова сделать это в любую секунду, но все же что-то ее останавливало, она выжидающе смотрела на ведьму.

– Радмира, мы обе знаем, что ты этого не сделаешь. Но времени у нас и вправду не много. Я пришла помочь!

– Чем именно?

– Дамир не доживёт до рассвета. Думаю, ты это понимаешь.

Верея обращалась к Рогнеде и ни раз при этом не взглянула на лежачего князя, которых глубоко дышал.

– Понимаю, что я тебе не внушаю доверия. Но Дамир должен выжить.

– Почему? Зачем тебе он? – дерзко бросила Рогнеда, став у кровати, закрывая князя собой.

– Хорошо, хочешь сейчас поговорить, будь по-твоему. Дамир – тот самый князь из пророчества. Слышала ли об этом хоть что-нибудь?

– Что-то слышала, но немного, – соврала Рогнеда, она совершенно не понимала о чем говорит Верея и что за князь из пророчества, ведь Беримир так и не раскрыл им тайну самого пророчества.

– Значит, знаешь, что пророчество гласит: он должен объединить Варангию и Темную страну. Я же здесь по поручению его матери, уж не по собственной воле, как ты ранее спросила. Мне нет до него дела. Моё желание – погубить Беримира и всё его порождение, вроде тебя и этого байстрюка. Ах, ты только представить, как он горевал, что в первый год твоего исчезновения заделал себе сына! Никогда об этом не задумывалась? Задумайся теперь. – Иронично произнесла Верея, театрально изображая удивление.

Рогнеда смотрела на неё с растерянностью, ведьма же, словно сама с собой говорила, перескакивая с одной темы на другую, не замечая княжну, лишь изредка бросая на неё взгляды. Верея начала неспешно ходить по комнате, оглядывая утварь, при этом говорила быстро и сбивчиво. Рогнеда не шевелясь с места, внимательно следила за ней.

– Ладно, ты права – мы говорим о Дамире, а я снова вспомнила Беримира. За семнадцать лет он однако ж постарел. И да, Дамир – сын ведьмы. Пророчество не исполнится, если он умрет. Вот – возьми! – она бросила Рогнеде небольшую склянку, та ловко ее поймала, – влей это ему в рот – он быстро придёт в себя!

– Откуда мне знать, что это не яд?

– Тогда выпей сама и убедись, как голова прояснится и боли пройдут! – рассмеялась Верея. – Лихо вас леший отделал!

– Леший? – удивлённо переспросила Рогнеда.

– Ну, кто же ещё? Ах, понятно – ты не знаешь, как он выглядит!

Не колеблясь, Рогнеда сделала глоток из склянки и поставила её на тумбочку рядом с кроватью.

– Хм, смелая девчонка! Кажется, я начала понимать, что привлекло Дамира в тебе.

– Значит, мать Дамира жива и она ведьма? – с осторожностью спросила Рогнеда, желая выведать больше.

– Похоже на то, – ехидно улыбнулась Верея, напоминая кошку, играющую с мышью.

– Верея, скажи, почему волки принимают Дамира? Как у него могла возникнуть связь с одним из них?

– Просто! В его жилах течёт кровь Варгов. Вот – почитай на досуге и передай своему жениху. – Она протянула свёрнутые пожелтевшие листы. – Это часть дневника Яромира, который я украла из тайной библиотеки твоего непутевого отца, к сожалению, здесь написано не все. Кстати, сам дневник я подкинула рыжей княжне, чтобы быстрее вывести Дамира на свет!

Рогнеда нахмурилась и взяла листы из рук ведьмы, та же улыбалась с самодовольством.

– Думаю, мне пора.

– Постой! – Рогнеда сделала шаг к ведьме. – Расскажи мне об отце.

Верея остановилась, медленно повернув голову. Лицо её сменило выражение снисхождения на серьёзность, улыбка исчезла, а в глазах мелькнула злоба.

– Что ты хочешь узнать? – холодно спросила она.

– Я… хотела понять, что он с тобой сделал? И сказал ли мне правду… или же солгал о вас?

– Сомневаешься? – протянула Верея. – Не знаю, что он тебе рассказывал. Возможно, говорил, что я околдовала его… что он был под чарами… Но это не так. Он когда-то любил меня, но был трусом и выбрал то, что сказал ему Яромир. Был ли он по-настоящему влюблён в Тамиру – вот, что тебе следует выяснить у него. Ведь как можно так быстро выбросить из сердца человека, в которого влюблён с детства? Ты как думаешь?

– Он говорил, что очень любил Тамиру, – тихо ответила Рогнеда. В душе её металось странное чувство, а вот боль в голове утихла. Проведя рукой по затылку, она обнаружила, что раны затянулась.

– Прошло? – усмехнулась Верея. – Яромир был против нашего брака. Мы долго боролись, пока однажды он не привёл её. Их быстро поженили, а меня восьмеро дружинников вывезли в лес и каждый из них надругался надо мной. Ты, конечно, знаешь об этом? Когда-нибудь расскажу тебе всю историю подробно.

Хотя ведьма стала причиной, по которой Рогнеда была семнадцать лет разлучена с семьёй и потеряла родных, душа ее сжалась от услышанных слов как в первый раз, когда ей это рассказывал Беримир.

– Но как же твоя сила? Я видела, как одной рукой ты отшвырнула стражу на церемонии имянаречения Акамира. Почему тогда не сделала этого?

– Я не была такой сильной тогда. Хоть я и родом из Темной страны, как и Дамир, но моя мать бежала оттуда, будучи ещё на сносях мной, и не обладала силой. Едва чудом добралась до замка, может, даже опоила кого, чтобы попасть сюда, она была отличной травницей. Так я и родилась в этих стенах. С пяти лет стало ясно, что внутри меня сила, но я не умела управлять ею. И вот умирая я лежала в лесу и услышала зов – меня призвала Озара, верховная ведьма, древнейшая из ныне живущих.

– Вас много? Ты не одна ведьма? – осторожно спросила Рогнеда.

Верея рассмеялась.

– Конечно, нет, глупая! Иначе пророчество не имело бы смысла. Озара научила меня владеть моей силой, и через шесть лет я вернулась – с местью. Довольно. Этого тебе знать достаточно.

– Как зовут мать Дамира? – снова попыталась задержать ведьму Рогнеда.

– Всему своё время, пропавшая княжна. Скоро всё узнаете, – загадочно сказала она, и резким движением укрылась плащом, обернувшись в ворона и вылетела в окно.

Рогнеда кинулась к окну и поспешно закрыла его. Затем подошла к Дамиру, он был покрыт испариной и бледен, как смерть. Она стремительно схватила склянку с тумбочки и вылила всё её содержимое ему в рот. Минуты тянулись в безмолвии, изменений не наступало, разве что дыхание стало ровнее. Рогнеда закрыла глаза и, уткнувшись в грудь князя, пыталась осмыслить услышанное: о пророчестве, о матери Дамира и его загадочном прошлом, о Беримире и его сложных отношениях с Вереей и Тамирой. Рогнеда верила в великую любовь Беримира и Тамиры, о которой рассказал он сам, но что если это была лишь ложь? В голове стало тяжело от этих мыслей. «А если…» – фраза, которая не давала ей покоя. Внезапно она вскочила, схватила листы из дневника Яромира и хотела скорее погрузиться в чтение, но вдруг услышала стоны Дамира. Быстро спрятав листы за пояс, она склонилась над князем.

– Дамир? Ты меня слышишь? – тихо спросила она.

Его веки дрогнули, и он медленно открыл глаза. Вокруг всё словно расплывалось в туманной пелене, но моргнув несколько раз, он окончательно сфокусировал зрение и увидел перед собой фигуру девушки, чьи глаза мерцали в полумраке.

– Рогнеда? – охрипшим голосом произнёс князь.

– Дамир! Слава всем богам, ты очнулся! Я так боялась.

Он попытался приподняться, но лицо исказилось от боли. Рогнеда мгновенно подоспела, помогая ему и подкладывая под спину несколько подушек, чтобы князь оказался полусидячем положении. Дамир пристально всматривался в её лицо, не отводя взгляда. Волосы у нее упали на лицо, и он слабой рукой убрал их, задержав ладонь на её щеке, нежно проводя до губ.

– Наклонись ко мне ближе, – прошептал он.

Рогнеда смутилась, но подумала, что он хочет сказать что-то тихо ей сказать. Она медленно приблизилась, глядя в его небесно-голубые глаза. Дамир приподнял голову и нежно коснулся её губ своими. Губы его были шершавыми и сухими, а густая щетина касаясь кожи колола, но это был самый трогательный поцелуй в её жизни. Он запустил одну руку в её волосы, другой, взяв за талию, прижал крепче к себе. Дыхание их стало тяжёлым и жарким. Он слегка отстранился и взглянул на неё – её алые губы едва приоткрылись, маня его вновь, глаза расширились, а лёгкое волнение отражалось в взгляде. Она дрожала в его объятиях. Не в силах сдержаться, он снова поцеловал её. Второй поцелуй был полон страсти и настойчивости. Рогнеда ощутила предательскую ноющую боль в животе – желая всем сердцем слиться с ним целиком. Энергия, исходящая от него, притягивала её словно мотылька к свету, и она была готова обжечь крылья, лишь бы этот миг не кончался. Но Дамир медленно отдалился, ослабляя хватку. Рогнеда покорно отступила, хотя в глубине души надеялась вновь ощутить его притяжение.

– Я так сильно за тебя испугался. Давно не испытывал подобного страха, – его голос был всё ещё тихий, но в нём ощущалась твердость, и он не боялся показать свою уязвимость.

– Я тоже боялась за тебя… Мне было страшно, что ты умрёшь… – украдкой взглянула она на него, чувствуя, что слова даются с трудом, боялась, что однажды он сможет использовать её слабости.

– Стоило мне всего на несколько минут отлучиться, а ты уже влипла в передрягу, – усмехнулся князь, наблюдая её смущение. – Я давно хотел тебя поцеловать, – вдруг добавил он, и Рогнеда со смущением посмотрела на него, желая услышать продолжение. – Но ты бываешь такой несносной, что к тебе не подойти. Ты – комок противоречивых чувств, абсолютно не умеешь мыслить спокойно, и все твои поступки продиктованы лишь эмоциями. С этим что-то надо делать.

– Эй! Это не так! – обиженно пролепетала Рогнеда, поджав губы.

– Вот об этом я и говорю, – усмехнулся он. – Хотя чего я от тебя жду – ты ведь умом еще совсем ребёнок. Кстати, когда тебе исполнится восемнадцать?

– Летом, осталось совсем немного.

– А у меня день рождения осенью, – так между прочем отметил Дамир. – Когда свадьбу играть будем? – в его глазах заблестела хитринка.

– Может быть, в день летнего солнцестояния?

– На Купалу? Интригующе… Но я не против. Парни будут жечь костры, девушки прыгать через них, плести венки и гадать. Я люблю этот праздник.

– Я тоже, – воодушевлённо ответила Рогнеда и добавила: – Купальский обряд начинается со сватовства и женитьбы. Было бы прекрасно начать именно так.

– Как скажешь, дорогая. Ждать осталось недолго.

– Как ты себя сейчас чувствуешь? – внезапно спросила Рогнеда, забыв, что всего несколько минут назад он балансировал на грани жизни и смерти.

– Хорошо. С каждой минутой силы возвращаются, и рана почти не болит.

Рогнеда поднялась и осторожно откинула покрывало с Дамира. Взгляд её невольно задержался на обнажённом торсе – воплощении мужественности и силы воина. Аккуратно сняв повязку с раны, она заметила, что она почти полностью затянулась. Испуганно взглянув на князя, она лишь едва слышно удивленно ахнула.

– Как это возможно? – спросил Дамир.

Рогнеда тяжело простонала, на лице отразилось чувство вины. Прикусив нижнюю губу, она тщательно подбирала слова.

– Тебе, наверное, не понравится то, что я сейчас расскажу…

Дамир пристально, едва ли не строго, взглянул на неё, но молчал, уступая ей слово.

– Это Верея. Она утверждала, что пришла помочь тебе… – о матери Дамира, упомянутой ведьмой, Рогнеда решила не говорить, пока не прочтет дневник Яромира.

– Верея? – нахмурившись, переспросил он. – Почему ты не позвала стражу? Где Дарк? Мы могли бы сейчас же разобраться с нечистью!

– Дарка я отвела, – пояснила Рогнеда, – он вел себя агрессивно, когда Хорс пытался спасти тебя. Позвать стражу было невозможно: если бы я это сделала, ты бы не дожил до утра.

Она указала на пустую склянку, лежавшую на тумбочке.

– Я влила тебе это в рот… – неуверенно произнесла она. – И вот результат.

– А если бы я умер раньше от этой настойки?

– Нет, я выпила её первой. Когда поняла, что всё в порядке и мои раны за минуту затянулись, дала тебе.

– Ты безумна! – воскликнул Дамир. – А если бы погибла ты? О, бог Род, неужели ты не наделила своё дитя рассудком?

– Эй! – оборонительно произнесла Рогнеда.

– Ты что-то скрываешь, зачем ей помогать мне? – взглянул он проницательно, не отрываясь от её лица.

– Я не знаю, она не рассказала о своих мотивах, – соврала она и горя со стыда внутри, вспомнила о листах из дневника деда, спрятанных за поясом, о которых тоже пока не собиралась говорить. – Верея посеяла в моём сердце сомнение… Она сказала так, словно отец никогда не любил маму, словно ему было не больно, раз у него хватило времени завести второго ребёнка.

– Вот нечисть умеет взбаламутить воду! – усмехнулся Дамир. – Наоборот, твой отец, наш Великий государь, так горевал о вас, что пил без просвета. Я тогда почти не видел его трезвым. Долгое время он пребывал в таком состоянии – чуть ли не год – пока все искали тебя. Мне было десять, я был ребёнком, но те дни заставили меня быстро повзрослеть. Рогдай уже был советником Беримира и, пока тот плутал в пьяном угаре, отравлял ему разум. Именно он подослал служанку, которая родила Акамира, и от которой потом сам избавился. Я изо всех сил пытался вывести Беримира из этого состояния. Спустя год он стал немного приходить в себя. Об этом можно много рассказывать, но он сильно страдал. Что касается любви к Тамире – пусть сам тебе расскажет.

– Как же я устала от его вечных тайн, – вздохнула Рогнеда. – Он усложняет всё, пытаясь скрыть правду. Сколько ещё секретов хранится в его душе?

Её глаза тяжело закрывались, усталость накатывала волной, а внутренние переживания за целый день высосали последние силы. Она осуждала Беримира за тайны, но сама поступала также, не говоря всей правды Дамиру. Это ее тяготило.

Время было за полночь. Рогнеда уже едва соображала, глаза были полны тяжести, и она еле сдерживала зевоту. Чтобы избежать ошибок и не взболтнуть лишнего, она решила уйти, приведя перед этим волка Дамира обратно в комнату. Тот спокойно лёг у изножья княжеской кровати, вытянув лапы вперёд. Рогнеда тихо попрощалась и направилась к себе. Стоило её голове коснуться подушки, как она мгновенно погрузилась в сон.

Глава 6

На багрово-оранжевом закатном небе, где солнце медленно скрывалось за горизонтом моря, к древнему порту Лукоморья величественно приближался парусный корабль с гордым знаменем рода Варгов. Его силуэт чётко очерчивался на фоне заливающегося золотом моря, искрящегося и переливающегося в мягких волнах. Ветер наполнял паруса, словно неся их белоснежные крылья над водой, придавая судну стремительность и грациозность. На палубе царила оживлённая суета: матросы ловко стягивали паруса и готовили швартовые верёвки для причала. Крики чаек и скрип корабельных снастей переплетались с приглушёнными голосами моряков. Яснея, стоя на носу судна, глубоко вдыхала морской воздух, устремляя взгляд в сторону родного края – родного княжества и вдали замка, где, не ожидая её, находился дорогой отец Руслав. В душе девушки плескалась радостная надежда: вот-вот её ноги коснутся родной земли.