Дарю тебе небо – Любовь Ласточки

скачать книгу бесплатно

– Да нет, ты всё поняла верно, – печально отозвалась Марина. – Но мне почему-то на данный момент захотелось, чтобы он поверил в то, что это не так. Чтобы хоть как-то вернуть его к жизни… Пробудить желание что-то поесть. Ну, не знаю, как тебе объяснить.

– Я понимаю, – отозвалась Лада. – Но, честно говоря, мне думается, что это не лучшая идея. Нельзя же постоянно поддерживать в нём ложную надежду. Вы убеждаете Влада, что Стас придёт, а его всё нет и нет. Вы не подумали, насколько жестоко Влад может разочароваться? И тогда он до такой степени замкнётся в себе, что уже ничего нельзя будет с этим сделать.

– Да, – согласилась Марина. – Наверное, ты права. Такого больше не повторится. Обещаю.

– Но Влад уже всё поймёт, – резонно возразила Лада. – Поймёт, что брат не пришёл, и просто перестанет вам доверять.

– Так же, как и тебе, – отозвалась Марина. – Ты ведь тоже солгала ему. Про куриный бульон.

– Да, но моя ложь не так жестока. – Лада устало вздохнула и добавила: – Впрочем, вы правы. Я больше никогда ему не солгу.

Она немного помолчала, а потом устремила на Марину взгляд, исполненной потаённой надежды, смешанной с невыразимым беспокойством, и спросила:

– Как вы думаете, он что-нибудь видит?

– Я так этого и не поняла, к сожалению. Надо будет сегодня же переговорить с офтальмологом.

– Я пойду с вами. Тёть Марин, обязательно попросите отдать вам выписку с результатами осмотра и рекомендациями. А я постараюсь забрать себе дубликат и буду подробно его изучать. Да, и помните, офтальмолог просил вас принести результаты предыдущего обследования Влада? Вы принесли?

Марина кивнула.

– Отлично. Нужно будет снять с этих бланков ксерокопии. Я также возьму их домой и сравню с сегодняшними результатами. Врач обещал нам объяснить всё подробно, рассказать, какие изменения произошли с глазами Влада с тех пор. Но мне бы хотелось самой всё просмотреть. Хорошо?

Марина пожала плечами:

– Конечно. Если ты так хочешь.

– Эх, если бы Влад хотя бы малейшим намёком дал понять, что он что-то видит! – с жаром произнесла Лада.

– Да где уж там! – огорчённо отозвалась Марина. – Он так тоскует по брату, что это его состояние заглушило в нём даже насущные потребности. Впрочем, я его понимаю. Понимаю как никто другой. Не знаю, сумею ли я сама когда-нибудь оправиться от этого горя. Чего уж говорить о Владе? Они с братом жили душа в душу.

– Мне кажется, дело не только в этом, – сказала Лада, немного подумав. – По-моему, его изрядно накачивают транквилизаторами… Если не чем-то похуже. Вот что, – её глаза решительно сверкнули, – если моя догадка верна, то так больше продолжаться не может. Я сейчас же пойду к его лечащему врачу и всё выясню. И если это то, о чём я думаю, нужно будет настоятельно потребовать отменить эти назначения. Немедленно.

Лада встала, намереваясь пойти к лечащему врачу Влада, но Марина поймала её за руку и слегка притянула к себе:

– Подожди. Ты прямо вот так и собираешься уйти? Даже не попрощавшись с Владом?

– Конечно же нет! – Лада смутилась. – Просто я непременно должна выяснить, чем они его пичкают, и положить этому конец. А потом я обязательно зайду к Владу и просижу с ним хоть целый день, – её губы тронула мягкая улыбка, – я сегодня никуда не тороплюсь.

– К лечащему врачу я пойду с тобой, – сказала Марина тоном, не допускающим возражений. – Если ты считаешь, что они дают ему какой-то недопустимый препарат… или даже несколько препаратов, мне тоже необходимо выяснить, что происходит. Но это можно сделать и позже. При нас же они всё равно ничего ему не дадут и не вколют. Влад знает, что мы здесь, и он нас ждёт. Нельзя его подводить.

– Да. Вы правы, – отозвалась Лада. Она подошла к стоящему в коридоре кулеру для воды, вытащила из стопки прикреплённых к аппарату пластиковых стаканов один, налила в него чуть тёплой прозрачной жидкости и протянула Марине. – Вот возьмите, попейте.

Марина приняла у Лады стакан и искренне поблагодарила.

– Не за что, – отмахнулась Лада, взяла другой стакан и налила ещё порцию. – Я, пожалуй, тоже попью. Что-то во рту пересохло. – Она пригубила немного воды и сказала: – А ещё стакана четыре мы нальём для Влада. Пусть они стоят у него в палате на случай, если ему захочется попить.

– Я принесла полуторалитровый термос, – сообщила Марина. – Но ты права. Там горячая вода, а Владу наверняка захочется попить воды комнатной температуры. К тому же в его состоянии он просто не сможет налить воду из термоса. Так что ты предложила более удачное решение. Спасибо тебе.

Лада кивнула, допила воду, выбросила свой стакан в стоявшее рядом ведро и стала наполнять водой новые стаканы для Влада. Они с Мариной взяли по два стакана и поспешно вернулись в палату.

Когда они вошли, Влад продолжал всё так же неподвижно лежать на кушетке. Его покалеченные, в сплошных кровоподтёках глаза снова были открыты и неотрывно смотрели в потолок. И только по изредка вздымавшейся и опускавшейся грудной клетке можно было понять, что он ещё дышит.

– Сыночек, милый, хочешь попить водички? – ласково обратилась к нему Марина. – Мы с Ладочкой принесли целых четыре стакана и, если нужно, возьмём ещё – столько, сколько ты захочешь.

Ответом ей было раздирающее душу звенящее молчание.

Лада придвинула ещё один находившийся в палате ободранный стул, поставила его рядом со стулом Марины, присела, слегка облокотившись на спинку, и внимательно оглядела хрупкую фигурку Влада, прикрытую больничным одеялом. И тут её взгляд случайно упал на покоившуюся поверх одеяла правую руку, сжимавшую включённый, судя по всему, мобильный телефон.

– Тёть Марин, смотрите! – воскликнула Лада. – Что это у него?

Она перехватила взгляд Марины и кивнула в сторону лежавшего в руке Влада устройства. Затем осторожно наклонилась, протянула руку и мягко дотронулась до запястья Влада. Оно было ледяным, но девушка всё равно почувствовала, что, как только она к нему прикоснулась, всё её тело словно бы мгновенно пронзило мощнейшим разрядом электричества.

Лада невольно подивилась сама на себя. Вот чёрт! Нет, с этим надо срочно что-то делать – иначе у неё реально снесёт крышу! Неужели этот неподвижно лежащий в бинтах паренёк с покалеченными глазами и изувеченной жизнью настолько глубоко волнует её сердце и мысли, что её вот так пробирает от одного прикосновения? Она очень бережно разогнула пальцы Влада, вытащила мобильный телефон и поднесла его на уровень глаз.

На подсвеченном зеленоватым светом дисплее отражался текст открытого SMS-сообщения. Лада пробежала его глазами. Её тонкие пальцы нервно сжали корпус телефона и легонько задрожали.

– Что там? – взволнованно спросила Марина, заглядывая через плечо девушки. Она сама несколько дней назад принесла сыну его телефон и положила на прикроватную тумбочку. Лада молча передала ей трубку, и Марина увидела высветившиеся на зелёном фоне тёмно-коричневые буквы:

«Прости. Прощай.

Светлана».

Вот так. Просто и лаконично. Всего три слова. Но Лада вдруг ощутила такую жгучую боль за Влада, что чуть было не расплакалась прямо в палате.

– Вот же выдра болотная! – воскликнула она и с досады стукнула миниатюрным кулачком с безупречным перламутровым маникюром на маленьких ноготках по своей острой коленке. Марина взглянула на Ладу, и этот взгляд был проникнут подлинным материнским теплом. Впервые в жизни оно было обращено не к её сыновьям.

Лада улыбнулась. Она уже выявила для себя одну весьма любопытную, бесконечно приятную и обнадёживающую деталь, на которую Марина пока ещё не обратила внимания.

– Мне интересно другое, – задумчиво произнесла Марина. – Как эта девица узнала номер его телефона? Влад как-то обмолвился, что никогда ей его не давал.

Лада безразлично пожала плечами и предположила:

– Возможно, Влад когда-то позвонил ей с него по рассеянности, номер отобразился в памяти её мобильника, и она его сохранила и обозначила в своей телефонной книжке. Но разве это важно? Важно другое!

Лицо девушки озарилось безмятежнейшим счастьем, и она пояснила:

– Если Влад смог открыть и прочесть это сообщение – значит он видит! Понимаете, тёть Марин? Влад видит! И не просто различает свет, а может читать!

– А ведь и правда! – Марина счастливо улыбнулась. – Сыночек, миленький, ты же видишь, да? Ну хоть чуть-чуть?

Голова Влада продолжала неподвижно лежать на подушке. И вдруг увлечённые своим потрясающим открытием девушка и женщина услышали очень тихий, но глубокий голос – слегка хрипловатый, красивого тембра:

– Прошу вас, заберите отсюда этот аппарат. Он мне больше не нужен. Я держал его только ради звонков и весточек Стаса. А он уже не позвонит… И никогда ничего не напишет и не пришлёт.

В палате мгновенно воцарилась оглушительная пустота, в которой можно было задохнуться… Сгореть… Разбиться в кровавую лепешку… И эта пустота стремительно и неотвратимо перекрывала собою робкие побеги тех светлых надежд, что ещё несколько мгновений назад поселились в чутких сердцах Марины и Лады.

Глава 18

– Ну что сказать? – Врач-офтальмолог погрузился в изучение лежащих перед ним бумаг. – Диагностика по-прежнему затруднена. Отчасти это объясняется наличием посттравматической гифемы в передней камере обоих глаз, отчасти – упорным нежеланием пациента идти на контакт.

– Гифема? – голос Марины звучал встревоженно. – А что это, доктор?

– Кровоизлияние в переднюю камеру глаза, – ответил врач. – В данном случае, как я уже сказал, мы имеем дело с гифемой обоих глаз. Причём в правом глазу, травмированном в большей степени, чем левый, к сожалению, начала прокрашиваться кровью роговица.

– Доктор, это опасно? – Пальцы Марины нервно теребили ручку миниатюрной дамской сумочки. – С этим можно что-то сделать?

– Разумеется. Назначим для левого глаза кровоостанавливающие, сосудоукрепляющие и рассасывающие препараты. По правому, очевидно, не обойтись без оперативного вмешательства.

– Операция? – Марина запаниковала.

Врач кивнул и пояснил:

– Удаление крови из передней камеры глаза хирургическим путём. Это несложная операция. Такая мера в данном случае необходима, так как кровь в передней камере свернулась и образовался сгусток, который едва ли поддаётся медикаментозному лечению. Кроме того, здесь начала прокрашиваться кровью роговица, а это однозначное показание к хирургическому вмешательству.

– А можно обойтись без операции и всё-таки попробовать пролечить кровоизлияние с помощью капель?

– Вы не хотите лишнего вмешательства, – врач устало взглянул на неё. – Что ж, понимаю. Попробуем где-то в течение недели лечить по той же схеме, что и левый глаз. Если гифема к тому времени не рассосётся, то оперировать придётся в обязательном порядке.

– Спасибо, – тихо поблагодарила его Марина. – А что вы можете сказать по результатам проведённых обследований? Вы ведь обследовали Влада после того, как сняли с его глаз хирургические пластыри?

– Насколько это было возможно, – врач вздохнул. – Я ведь уже говорил, что пациент отказывается идти на контакт и помогать нам, а это во многом затрудняет диагностику.

– Влад отказывается идти на контакт? – переспросила сидевшая рядом с Мариной Лада. – Простите, но это неудивительно. Влад только что потерял старшего брата, которого он очень любил. Вы должны понять, что его поведение вполне естественно.

– Я понимаю, – ответил врач, переведя усталый взгляд с Марины на Ладу. – Но поймите и вы. Пациент упорно молчит, когда его просят назвать буквы таблицы Сивцева, что полностью исключает возможность диагностики остроты зрения. Кроме того, он отказывается фокусировать взгляд в тех позициях, в которых это требуется для осмотра глазного дна. И что мы, по-вашему, можем сделать в таком случае?

– Но ведь есть же какие-то тесты, которые можно провести без активного задействования пациента? – терпеливо продолжила свои расспросы Лада. – И наверняка их немало. Вы проводили ему такие обследования?

– Само собой, – ответил врач. – Но без помощи пациента этого далеко не достаточно.

– И всё-таки, – не отставала Лада, – что вы скажете по тем тестам, которые смогли провести? Для нас это очень важно.

– Что ж, в общем и целом картина такова: на текущий период времени говорить о сохранении предметного зрения при условии соответствующей очковой коррекции или коррекции с помощью контактных линз можно лишь на левом глазу. Правый глаз, очевидно, пока способен только различать свет и темноту.

– То есть… Вы хотите сказать… Правый глаз моего сына практически ослеп? – Марина почувствовала, что находится на грани обморока.

– При таких травмах подобное состояние вполне закономерно, – врач глубже втиснулся в своё обитое чёрной кожей узкое кресло. – Я предупреждал вас об этом ранее.

Марина понимала, что он прав, и тем не менее оказалась не готова встретиться со столь неприглядно обнажённой устрашающей реальностью лицом к лицу.

– Поскольку рефрактометрия правого глаза, которая в числе прочих показателей уточняет количество диоптрий по сфере и по цилиндру, не определялась, мы произвели проверку в затемнённом помещении при освещении глаза ярким световым пучком, наводя на глаз пучок света с разных направлений – сверху, снизу, справа, слева. Таким образом мы проверили, как сохранилась способность отдельных участков сетчатки воспринимать свет. Это было единственное обследование, где мы всё же добились от пациента неохотных ответов, которые указали на правильную проекцию света, что говорит о том, что светоощущение глаза не утрачено.

– Влад видит свет… Но что толку! – в отчаянии воскликнула Марина. – Это всё равно, что ничего не видеть.

– Вы неправы, – голос врача звучал убеждённо, – причём неправы в корне. Во-первых, такое положение вещей касается только правого глаза, на котором сильно повреждена роговица и произошёл вывих хрусталика в стекловидное тело. Поэтому в данном случае иного ожидать не приходилось. Во-вторых, до тех пор, пока глаз сохраняет способность отличать свет от темноты, можно надеяться на восстановление на нём остаточного зрения. То есть если вовремя провести специальную операцию, глаз снова будет видеть. Не так, как было до аварии, конечно, но положение станет в разы лучше, чем то, что мы имеем теперь.

– Правда? – В глубине измученных глаз Марины засветилась надежда. – А что мы можем сделать для того, чтобы всё получилось именно так, как вы говорите?

– Прежде всего – постараться нейтрализовать гифему с помощью медикаментов. Если же не получится, придётся прибегнуть к хирургии. Ну и непременно нужно будет соблюдать режим регулярного закапывания назначенных препаратов, чтобы обезопасить глаз от бактерий, скачков внутриглазного давления и ускорить его заживление. А там можно думать об операции, о которой я говорил. И кстати, в случае удачного проведения операции специалисты в обязательном порядке проверят глазное дно, которое пока не офтальмоскопируется.