Сделка со смертью

Хьюго: Для меня это важно.

Лиззи: Спрашивай, любовь моя.

Хьюго: Тебе знаком человек по кличке Штурман?

Лиззи: Кличка?

Лиззи: Твой матросский сленг мне незнаком.

Хьюго: Прошу, не уходи от ответа.

Хьюго: Ходят слухи, что парень перерезал из-за тебя всю семью, а потом и сам наложил на себя руки.

Лиззи: Ах, наслышана.

Лиззи: Но клянусь богом, я к этому не имею никакого отношения.

Хьюго: И ты никогда его не встречала?

Лиззи: Он пару раз приходил ко мне, но я его отвергла.

Лиззи: То, что он сделал, было не моей волей, а его.

Хьюго: Но не ты ли дала ему эту идею?

Лиззи: Может, и сболтнула что-то по глупости.

Лиззи: Какое это имеет значение, Хьюго?

Лиззи: Не серди меня!

Лиззи: Ведь сейчас есть только ты и я.

Лиззи: А всё остальное совсем неважно.

Хьюго: Пожалуй, ты права.

Лиззи: А сейчас я дам тебе имя.

Лиззи: Женщина, оскорбившая меня и мой наряд на благотворительном вечере, заставила меня краснеть среди сотни знакомых.

Лиззи: Пожалуйста, дорогой…

Лиззи: Заставь её пожалеть о каждом вонючем, мерзком, поганом слове, вылетевшем из её рта!

Хьюго: Лиззи…

Хьюго: Что ты такое говоришь?

Хьюго: Ты совсем на себя не похожа.

Лиззи: Дрянь!

Лиззи: Я хочу, чтобы она захлебнулась собственной кровью!

Лиззи: Только не нож.

Лиззи: Возьми топор.

Лиззи: Разруби её голову на две части.

Хьюго: Лиззи!

Хьюго: Я тебя не узнаю.

Хьюго: Такие слова, да с твоих прекрасных губ…

Лиззи: Ты сделаешь это или нет, моряк проклятый?

Хьюго: Нет!

Хьюго: Я не знаю, что с тобой сейчас произошло, но ты больше не моя Лиззи.

Лиззи: Ах, понятно.

Лиззи: Вот так всегда.

Лиззи: Один и тот же конец.

Лиззи: Штурман тоже ревел на моём плече.

Лиззи: Жалкое зрелище.

Лиззи: «Не могу! Не буду!»

Хьюго: Я оставлю тебя одну.

Хьюго: Я сейчас как будто в каком-то кошмаре.

Лиззи: Хьюго, дорогой.

Лиззи: Прости меня.

Лиззи: Просто та женщина слишком ранила мои чувства.

Лиззи: Приходи сегодня на ужин.

Хьюго: Я не знаю…

Лиззи: Пожалуйста.

Лиззи: Я так тебя люблю.

Лиззи: Жить без тебя не смогу, мой любимый Хьюго.

Лиззи: Приходи, пожалуйста.

Хьюго: Хорошо.

Лиззи: Я предупрежу родителей.

Хьюго: Спасибо за приглашение.

Хьюго: Я буду на ужине.

Глава 15. Кто же всё-таки злодей?

Хьюго стоял возле дверей дома Браунов, не решаясь постучать. Его тяготили сомнения. Голос и лицо Лиззи не казались ему столь милы, как было раньше. Приглашение он принял из вежливости и уважения к её и своим чувства. Голос Смерти в голове затих, и он даже на мгновение почувствовал свободу. В дверь он так и не постучал; подумал, мол, к чёрту всю эту больную любовь. Ошибки совершённые уже не исправишь, но, может быть, получится избежать новых. Хьюго развернулся на каблуках и уже был готов уходить, когда дверь, в которую он так и не решился постучать, открылась.

Мистер Браун: Хьюго?

Хьюго: Мистер Браун, добрый день.

Мистер Браун: Прошу вас, проходите!

Мистер Браун выглядел бледнее обычного, его губы слегка посинели, а руки предательски дрожали.

Хьюго: С вами всё хорошо, сэр?

Хьюго: Не приболели ли?

Мистер Браун: Голова разболелась на плохую погоду.

Мистер Браун: Прошу в гостиную.

Хьюго, несмотря на взбушевавшиеся в нём инстинкты самосохранения, зашагал за ним вслед.

Хьюго: Лиззи пригласила меня на ужин.

Мистер Браун: Да, знаю.

Хьюго: Но если я пришёл в неподходящее время…

Мистер Браун: Заходите первым.

Мистер Браун: Мне нужно…

Мистер Браун: Мои очки…

Мистер Браун: Кажется, забыл их на письменном столе.

Хьюго: Они у вас на голове.

Мистер Браун: Ах да.

Мистер Браун: Трубку курительную оставил на кухне.

И мистер Браун отскочил от Хьюго, как будто тот был заразен неизлечимой болезнью, и бросился бежать.

Хьюго: Что, чёрт возьми…

Офицеры полиции открыли дверь в гостиную одним резким движением, хлопнув Хьюго что есть силы по носу. Парень скривился, схватился за нос и отшатнулся.

Офицер: Вы арестованы.

Офицер: Прошу вас сдаться властям без сопротивления.

Хьюго бросился бежать. Попытка офицера схватить моряка за руки успехом не увенчалась, ведь Хьюго превосходил их и в росте, и в силе. Он бросился к двери, хватаясь за часы.

Хьюго: В прошлое.

Хьюго: Пожалуйста, в любое время, в любой час.

Хьюго: Только забери меня отсюда.

Смерть: Эх, Хьюго…

Смерть: Прыжков у тебя больше не осталось.

Смерть: Последний раз ты совершил два за раз.

Хьюго: Два за раз?

Смерть: Отправился в прошлое и вернулся в будущее.

Хьюго: Но меня же схватят!

Хьюго: Меня посадят за решётку, убьют!

Смерть: Как же мне с вами весело.

Смерть: Вы такие забавные, люди.

Выстрел в спину. Хьюго упал на пол, не успев даже открыть входную дверь.

Лиззи: Он сказал, что сделал это всё ради меня.

Лиззи сидела напротив офицера, промакивая глаза носовым платком.

Лиззи: Я была в таком ужасе.

Офицер: Вы правильно сделали, что сообщили в полицию.

Лиззи: Он… он…

Лиззи: Отец, пожалуйста, выйди.

Мистер Браун: Нет, дорогая, я знаю, он совершил ужасные вещи.

Мистер Браун: Я с тобой.

Мистер Браун: Я всегда буду с тобой.

Лиззи: Он изнасиловал меня.

Мистер Браун: Какой урод!

Мистер Браун: Как он смел!

Мистер Браун: Но теперь это уже неважно.

Мистер Браун: Я рад, что его подстрелили, словно бродячего пса.

Мистер Браун: Собаке – собачья смерть.

Офицер: Мисс Браун, я знаю, вам тяжело об этом говорить…

Офицер: Но что именно он вам сказал?

Лиззи: Он сказал, что убил старика в переулке и забрал все его деньги.

Лиззи: Сказал, что на это серебро мы должны убежать с ним вместе.

Лиззи: Я пришла в ужас.

Лиззи: Никогда бы не подумала, что Хьюго на такое способен.

Лиззи: Он, конечно, был крупных размеров парень, но такой добряк, как мне показалось.

Мистер Браун: А я ведь даже ужинал с ним.

Мистер Браун: Сам виноват, что не разгадал его с самого начала.

Мистер Браун: Этот этикет, этот матросский сленг.

Мистер Браун: Сразу надо было гнать этого бродягу к чертям собачьим.

Офицер: Что произошло дальше?

Лиззи: Когда я заплакала и стала молить его сдаться властям, он повалил меня на кровать и…

Лиззи: Я не могу об этом говорить.

Мистер Браун: Боже, дорогая…

Мистер Браун: Почему ты мне ничего не рассказала?

Лиззи: Он сказал, что перережет всю мою семью.

Офицер: Мы понимаем.

Офицер: Под давлением такого опасного человека ни одна девушка не вымолвила бы и слова.

Лиззи: И как признаться в том, что меня лишили чести?

Офицер: Прошу прощения.

Офицер: Мы можем продолжать?

Лиззи: Да.

Лиззи: Через пару дней, когда я возвращалась в комнату, он был там.

Лиззи: Я бросилась бежать, но он был сильней. Скрутил мне руки и бросил на кровать.

Лиззи: Хьюго хвастался тем, что зарезал Мэтта Нолана.

Лиззи: Он говорил такие ужасные вещи.

Лиззи: Сказал, что насладился последним убийством, и ему теперь мало.

Лиззи: Хьюго упомянул, что теперь будет строить мир, где будет вершить чужие судьбы.

Лиззи: А я, как его жена, должна всегда сопровождать его, боготворить и беречь семейный очаг.

Лиззи: Когда я спросила его, почему он убил Мэтта Нолана, то он лишь рассмеялся.

Лиззи: Сказал, что знает, что у нас роман.

Лиззи: Но это был полный абсурд!

Лиззи: Я его всего лишь пару раз встречала.

Лиззи: Он был хорошим другом моего отца, но ко мне не имел никакого отношения.

Мистер Браун: Я полностью это подтверждаю.

Офицер: Вы сказали ему об этом?

Лиззи: Да, но он не поверил мне.

Лиззи: Всё крутил перед моим носом ножом.

Лиззи: На ноже была кровь.

Офицер: Этот нож мы нашли в его доме.

Лиззи: Хьюго сказал, что Мэтт Нолан пищал, как резаная свинья, а потом засмеялся так громко, что у меня аж кровь заледенела.

Лиззи: Я хотела кричать, позвать на помощь, но из-за шока не могла даже пошевелиться.

Лиззи: Это всё было слишком пугающе.

Лиззи: Для такой юной девицы, как я, не знающей о жестокости и насилии…

Лиззи: Всё смешалось и сбило меня с толку, понимаете?

Офицер: Конечно.

Лиззи: Когда он ушёл, я отправилась к отцу и наконец нашла в себе силы рассказать ему правду.

Лиззи: Вместе мы придумали план о том, как заманить Хьюго сюда, где вы… где вы…

Мистер Браун: Где и было совершенно правосудие.

Офицер: Мисс Браун, мы благодарим вас за оказанную помощь следствию.

Офицер: Весь город теперь спит спокойно, и всё благодаря вам.

Лиззи: Благодарю вас, офицер.

Лиззи: Прошу лишь об одном одолжении.

Лиззи: Не предавайте моё имя огласке.

Лиззи: Как мне жить после этого?

Лиззи: Если бульварная пресса прознает про это, мне конец.

Лиззи: Каждый будет тыкать в меня пальцем.

Лиззи: Я больше никогда не смогу выйти в свет.

Офицер: Я уважаю вас и вашего отца.

Офицер: Подробности дела мы раскрывать не будем.

Офицер: Просто огласим имя убийцы и сообщим людям, что теперь они могут не бояться возвращаться домой.

Лиззи: Вы так любезны.

Лиззи: А теперь прошу прощения, но мне нужно прилечь.

Офицер: Разумеется.

Мистер Браун: Моя дочь отправляется на круизный отдых.

Мистер Браун: Ей нужно побыть как можно дальше от этого места.

Мистер Браун: Надеюсь, через три месяца я вновь увижу румянец на её щеках и улыбку на губах.

Офицер: Отдых пойдёт вам на пользу.

Офицер: Не смеем вас больше задерживать.

Глава 16. Да свершится правосудие

Стоял солнечный июльский день. Лиззи Браун взошла на борт корабля. Ветер игрался с её светлыми волосами. Она что-то напевала под нос, наслаждаясь лучами тёплого солнца. Каюту ей дали большую и просторную, но в ней она не хотела находиться ни минуты. Она выбрала себе удобное место в тени, на самой верхушке корабля, где и провела весь день, вышивая крестиком. Иногда в её голове всплывали картинки прошедших событий, и она безостановочно хихикала.

Лиззи: Как же, однако, всё хорошо сложилось.

Лиззи: И повеселилась в который раз, и не попалась.

Лиззи: Бедный Хьюго! Тебя, поди, сейчас черти жрут.

Молодой человек в форме матроса прошёл мимо неё. Заприметив Лиззи, он поправил фуражку и выпрямил спину. Лиззи улыбнулась, обнажив белые зубы. Ей здесь становилось скучно. А этот парень – такой недалёкий, неуклюжий, стеснительный – мог бы вполне стать новой её игрушкой.

Лиззи: Прошу прощения!

Лиззи: Сэр!

Моряк: Да, мисс!

Моряк: Вы ко мне обращаетесь?

Лиззи: Не поможете встать?

Лиззи: Кажется, я засиделась.

Лиззи: Ног совсем не чувствую.

Моряк: Разумеется.

Моряк подбежал к ней, по-джентельменски предлагая руку. Лиззи помощь приняла, встала на ноги и упала вдруг в объятья моряка, когда корабль качнуло на большой волне. Моряк раскраснелся и покашлял в кулак.

Лиззи: Прошу прощения.

Лиззи: Я такая неуклюжая.

Моряк: Ничего страшного.

Лиззи: Вы здесь работаете?

Моряк: Да, я служу в нижних цехах.

Моряк: Сделал вот перерыв, решил прогуляться под солнцем.

Моряк: А то внизу знаете как холодно?

Лиззи: Не знаю.

Моряк: Прошу прощения, я забываюсь.

Моряк: Рассказываю про работу матросов такой даме из высшего общества.

Лиззи: Ну что вы!

Лиззи: Мне очень интересно!

Лиззи: А расскажите подробнее.

Моряк: Пойдёмте, я вам кое-что покажу.

Лиззи: Как интригующе!

Моряк: Люди отдыхают здесь каждое лето, вот только мало кто знает о секретных местах на корабле.

Лиззи: Правда?

Моряк: Видите нос корабля?

Лиззи: Да, вижу.

Лиззи: А разве туда можно добраться?

Моряк: Если знаете проходы.

Моряк: Пойдёмте же, мисс!

Лиззи: Ну давайте!

Лиззи: Как зовут вас, сэр?

Оскар: Оскар.

Оскар: А вы, мисс?..

Лиззи: Мисс Браун.

Лиззи: Но вы можете звать меня Лиззи.

Оскар: Очень приятно, Лиззи.

Оскар: Давайте я помогу вам вскарабкаться.

Оскар подхватил её за талию, и та по-девичьи вскрикнула.

Лиззи: Что вы, молодой человек!

Лиззи: Мы ведь только познакомились, а вы уже руки распустили.

Оскар склонил голову набок, внимательно всматриваясь в черты лица Лиззи.

Оскар: Прошу прощения.

Оскар: Вы просто так красивы.

Оскар: Мне кажется, я буквально за мгновение голову потерял.

Лиззи: Да будет вам.

Она игриво ударила его веером по плечу.

Лиззи: Думаю, мы станем отличными друзьями.

Лиззи: Нам ещё столько плыть на этом корабле.

Оскар: Верно!

Оскар: Ну, что скажете?

Лиззи: Как здесь красиво!

Лиззи: Только очень опасно, боюсь подходить ближе.

Оскар: Можно взять вас за руку?

Лиззи: Только не увлекайтесь.

Она захихикала, вложив свою маленькую ладонь в медвежью лапу Оскара.

Оскар: Взгляните сюда.

Лиззи: Какой красивый закат!

Лиззи: Никогда таких раньше не видела.

Оскар: Я видел много.

Оскар: Встречал в порту и на корабле.

Лиззи: Да вы счастливый человек!

Лиззи: Наслаждаться такой красотой каждый день – великое счастье.

Оскар: Счастье – это когда есть с кем наслаждаться.

Лиззи: У вас теперь есть я.

Оскар: И правда.

Оскар: Вы очень милы.

Оскар: Вы знаете, у меня был друг.

Оскар: С ним я встретил множество закатов и рассветов.

Лиззи: Правда?

Лиззи: Лучший друг?

Оскар: Он был мне словно брат.

Лиззи: И где он сейчас?

Оскар: Его погубили.

Лиззи: Девушка, я так понимаю.

Оскар: Вы верно понимаете.

Оскар: Хотя вряд ли её можно было назвать девушкой.

Оскар: Это был дьявол в теле женщины.

Лиззи: Как можно такое говорить?

Оскар: Отвратительная сирена потопила слишком много моряков.

Лиззи: Что…

Оскар: Бедный мой Хьюго.

Лиззи: Хьюго?..

Лиззи: Что-то голова закружилась.

Лиззи: Не поможете слезть отсюда?

Оскар: Как спишь ты ночью?

Оскар: Хорошо?

Лиззи: Помогите слезть!

Лиззи: Я сейчас закричу.

Оскар: Твой крик – музыка для моих ушей.

Оскар схватил её двумя руками, и она запищала, зашипела, ругаясь и бранясь, а потом вцепилась ногтями в шею моряка.

Лиззи: Тварь!

Лиззи: Отпусти меня!

Лиззи: Я тебе горло перережу!

Лиззи: Всю твою семью, сволочь, на тот свет отправлю!

Оскар: Семьи у меня больше нет.

Оскар: На тот свет моего единственного брата ты уже отправила.

И он бросил её вниз, наслаждаясь мерзким криком, который не имел ничего общего с человеческим. Убедившись, что море забрало её тело, он присел на корточки, достал из внутреннего кармана матросской куртки бутылку виски и сделал три больших глотка.

Оскар: Покойся с миром, брат.

Итан: Дедушка…

Итан: От твоих историй стынет кровь.

Итан: Не хотел бы я оказаться на месте Хьюго.

Натаниэль: Никто бы не хотел.

Натаниэль: Однако здесь Смерть диктует свои правила игры.

Итан: Расскажи мне, как смог ты с ним договориться?

Итан: Ведь ты жив, а значит, победил?

Натаниэль: Ещё рано.

Натаниэль: Время для моей истории ещё не наступило.

Итан: Что же произошло с часами?

Натаниэль: После смерти Хьюго часы хранились как улика 75 лет.

Итан: 75 лет?

Итан: Так много?

Натаниэль: Да. Видимо, Смерти за столько лет стало очень скучно.

Натаниэль: Оттого он как следует и наигрался с Эммой.

Итан: Эмма?

Итан: Это новая героиня твоей истории?

Натаниэль: Да.

Натаниэль: Тебе ещё не надоело меня слушать?

Итан: Я весь внимание.

Натаниэль: Тогда вот тебе следующая история о хранителе времени.

Глава 17. Страж закона

Смерть приготовила очередной сюрприз,

Готовься, Эмма, до прыжка.

Один лишь день ценою в жизнь —

Твой бесконечный день сурка.

Эмма: Я так понимаю, всё нормальное разобрали.

Эмма: А мне только безделушку столетней давности оставили.

Том: Вечно ты недовольна, Эмма.

Том: Часы – настоящий антиквариат.

Том: Может, в ломбард сдашь, заработаешь пару купюр и возьмёшь в аренду жильё поприличней.

Том: У тебя хоть горячая вода есть?

Эмма: Сам там недавно душ принимал, вот ты мне и скажи.

Том: Тише ты.

Том: Не хватало ещё перед директором объясняться.

Том: Сама знаешь, что отношения на работе не одобряют.

Том: А у меня и так проблемы с начальством из-за тех дурацких слухов.

Эмма: А у нас с тобой отношения?

Том: Без обязательств.

Том: Так ты любишь говорить?

Эмма: Так я люблю говорить.

Том: Жестокая ты женщина.

Эмма: А какие в полиции ещё служат?

Эмма: Тихие и ранимые?

Эмма: Такие дуло пистолета на бандита не наставят.

Том: А ты не только на бандита наставишь, но и на всех своих коллег тоже.

Эмма: Не бойся, Том.

Эмма: Солдат ребёнка не обидит.

Том: Слушай, солдат.

Том: Улики пролежали здесь 75 лет. Теперь их либо на утилизацию отправлять, либо себе забрать.

Том: Так что?

Том: Часы домой заберёшь?

Том: Или мне их отдать твоему напарнику Майклу?

Том: Хороший подарок будет.

Том: У него ведь выписка сегодня.

Эмма: Обойдётся.

Эмма: Часы заберу.

Эмма взяла часы и покрутила их в руках.

Эмма: Раритетная вещь, однако.

Цифра 3 заблестела под светом настольной лампы.

Эмма: Может, и оставлю её себе.

Том: Конечно, ты же любишь собирать всякий хлам.

Том: Я когда их увидел, сразу о тебе подумал.

Пейджер Эммы запищал, уведомляя её о новом сообщении:

Майкл: Завтра на работу вместе, коллега?

Устройство снова пискнуло.

Майкл: Соскучилась?

Эмма: Чёрт тебя побери, Майкл.

Эмма: Две недели спокойствия и тишины.

Эмма: А теперь мои головные боли снова вернутся.

Майкл: Заеду за тобой в восемь утра.

Эмма: Когда уже эта бестолочь сотовым научится пользоваться?

Том: Бедный Майкл.

Эмма: Отчего это он бедный?

Том: С такой сварливой женщиной работать.

Эмма: Сварливой?

Эмма: Да я тише воды, ниже травы.

Эмма: Это у него рот не затыкается.

Эмма: Ладно, Том.

Эмма: Счастливо.

Том: Что, поцелуя на прощанье не будет?

Эмма: Размечтался.

Эмма положила часы в карман полицейской куртки, надела чёрные очки-капельки – несмотря на то, что на улице был вечер – и отправилась домой. Том смотрел ей вслед до тех пор, пока дверь полицейского участка не закрылась за ней. Она, конечно, была горячей штучкой, но с такой в полемику лучше не вступать. Длинные чёрные волосы она заплетала в косу, чтобы те не мешались во время бега. Косметикой пользоваться не любила. Парфюм предпочитала мужской.

Внешность её была притягивающей: восточные глаза и маленький утончённый европейский нос кружили голову всем, кто с ней впервые встречался. Но стоило Эмме заговорить, ругнуться, а то и сплюнуть кому-нибудь под ноги, и чувства мужчин гасли так же быстро, как и вспыхивали.

Её разбудил стук в дверь. Громкий, требующий, бодрящий.

Майкл: Эмма!

Майкл: Дорогуша!

Майкл: Время вставать!

Эмма: Пошёл к чёрту, Майкл!

Эмма взглянула на будильник: шесть утра.

Майкл: Я принёс кофе и пару свежих булочек.

Потом он снова застучал, на этот раз громче.

Эмма: Какого чёрта?

Эмма накинула на себя банный халат и поплелась к двери. Она открыла дверь и уставилась на Майкла недовольным взглядом. Тот, привыкший к скверному характеру коллеги, воспользовался моментом и проскочил в её квартиру.

Эмма: Почему так рано?

Майкл: У нас дело появилось.

Майкл: Найден труп на обочине.

Эмма: И тебе доброе утро!

Эмма: Давай сюда свой кофе.

Эмма: Располагайся.

Эмма: Я пойду приму душ, и можем выдвигаться.

Майкл: Располагаться?

Майкл: Не уверен, что на этот диван можно садиться.

Майкл: Скажи мне, что это «Нутелла»!

Майкл: А этой пицце сколько лет?

Эмма: Да заткнись ты уже.

В душе Эмма вывернула ручку горячей воды на максимум, но из крана не вытекло ни капли.

Эмма: Пошёл ты, Том.

Эмма: И всё-то ты знаешь.

Сжав зубы, она приняла ледяной душ и уже готова была выходить, как вдруг труба издала звуки, похожие на урчание живота, и её окатила мощная струя кипятка.

Эмма: А-а-а!

Майкл: Эмма?

Майкл влетел к ней в ванную комнату. Эмма, укутавшись душевой занавеской, вылетела из душа.

Эмма: Твою ж…

Эмма: Отвернись, извращенец!

Майкл: Ты закричала, и я…

Эмма: Пошёл к чёрту!

Майкл хитро улыбнулся и отправился к своей машине.

Эмма: Что за день-то такой?

Эмма, успевшая уже выйти из душевой, сделала глоток кофе и тут же выплюнула напиток на грязный пол.

Эмма: Идиот!

Эмма: Кофе с молоком!

Эмма: Ну и как много ты видел?

Майкл: Не понимаю, о чём ты.

Эмма: В душе!

Эмма: Как много ты увидел?

Майкл: Да там так жарко было, что у меня очки запотели.

Эмма: Лжец!

Майкл: Могу лишь отметить, что фигурка у тебя что надо.

Эмма с еле заметной улыбкой ударила Майкла в плечо.

Майкл: Ауч!

Майкл: А это за что?

Эмма: Ещё раз кофе с молоком принесёшь, и я тебе колено прострелю.

Майкл: Я тоже по тебе скучал.

Майкл: Ну всё!

Майкл: Не сердись!

Майкл: Я две недели в больнице лежал после ранения.

Майкл: Память отшибло.

Майкл: Сделай бампер на машину: «У меня непереносимость лактозы».

Майкл: Так точно не забуду.

И он засмеялся громко, как от хорошей шутки, закидывая голову назад.

Эмма: Ты за дорогой смотри внимательней.

Майкл: Ну, скажи: скучала?

Эмма: По твоему трёпу – точно нет.

Эмма: Однако, Майкл, я рада, что ты в порядке.

Майкл: В порядке?

Майкл: Пф-ф-ф.

Майкл: Да я фору любому молодому офицеру дам.

Эмма: Осторожно!

Майкл резко нажал на газ и тут же вписался в задний бампер красного кабриолета.

Глава 18. Труп на обочине

Судмедэксперт: Офицеры!

Судмедэксперт: Опаздываете!

Судмедэксперт: Мы тут вас полтора часа ждём.

Эмма: Приносим свои извинения.

Эмма: Думаю, причину нашей задержки вы узнаете завтра.

Эмма со злостью глянула на Майкла. Тот лишь отвёл взгляд в сторону.

Эмма: Все газетные заголовки будут кричать о том, как офицер полиции не различает газ и тормоз.

Эмма: И про то, как зад нашего мэра хорошенько помяла бравая полиция.

Судмедэксперт: Зад?

Майкл: Это она про машину.

Майкл: Я же извинился.

Эмма: К чёрту твои извинения!

Эмма: В самого мэра!

Эмма: За руль полицейской машины ты больше не сядешь.

Эмма: Краснеть и позориться из-за тебя!

Эмма: Этого мне ещё не хватало!

Судмедэксперт: Кхм-кхм.

Судмедэксперт: Рад, что ваша команда снова в сборе.

Судмедэксперт: А то слишком тихо было последние две недели.

Судмедэксперт: Ну, я надеюсь, мы можем начинать.

Эмма: Прошу вас!

Судмедэксперт: Молодая женщина, документов не обнаружено.

Судмедэксперт: Лицо изуродовано, глаза изъяли с помощью острого предмета.

Судмедэксперт: Сложно опознать жертву.

Майкл: Не лицо, а настоящий фарш.

Судмедэксперт: Пройдёт какое-то время, прежде чем мы установим личность.

Офицеры Майкл и Эмма подошли к трупу молодой девушки.

Судмедэксперт: Предположительно 30 лет.

Судмедэксперт: Убийство было совершенно около восьми часов назад.

Эмма: А труп нашли…

Судмедэксперт: Этим утро на обочине главной дороги.

Судмедэксперт: Убили не здесь.

Судмедэксперт: Предполагаю, что выкинули из машины.

Судмедэксперт: На голове вмятина: как от сильного удара при падении.

Судмедэксперт: Удар пришёлся после смерти.

Эмма: Выкинули на ходу?

Майкл: Значит, их было двое?

Судмедэксперт: Необязательно.

Судмедэксперт: Если труп был в кузове фургона, то вполне возможно, что убийца во время движения автомобиля открыл кузов или багажник, и труп сам вывалился на дорогу.

Судмедэксперт: Иначе как объяснить, что половина тела лежит на обочине, а голова – на трассе?

Судмедэксперт: Неаккуратно.

Эмма: Скорее всего, не хотел привлекать внимания.

Майкл: Как же тут не привлечь внимания, когда из твоей машины труп вылетает?

Судмедэксперт: Действовал ночью, других машин не было.

Эмма: Однако если бы он остановился на трассе, где остановка запрещена, это могло бы вызвать подозрения.