Когда уходит темнота

– Этого мало? – она видит, что я колеблюсь.

– Хватит, – я киваю ей и подхожу, чтобы взять деньги.

Когда я беру купюру, я поднимаю на нее глаза. В ее печальных глазах сквозит что-то непонятное. Я уверена, что раньше я знала, что это. Но я не хочу думать об этом, просто засовываю деньги в карман и поднимаюсь к себе в комнату.

Одежда, в которой я спала, не подходит для прогулок по вечернему городу. Я открываю шкаф и достаю джинсовое платье. Сегодня я умнее, чем вчера, поэтому беру с собой кожаную куртку. О куртке Дилана, которую я выбросила утром, немного сожалею. Но потом вспоминаю, как он повёл себя как мудак около школы, и перестаю сожалеть.

Спускаюсь по лестнице, прохожу мимо гостиной. Мельком высматриваю женщину, с которой я живу в этом доме. Она сидит в гостиной и смотрит телевизор, который работает на полную громкость. Она что, глухая? Я выхожу из дома, громко хлопая дверью. Чем дальше я отдаляюсь от дома, тем мне становится спокойней. Там мне всё напоминает о том, что произошло. По её вине. Щипаю себя за бедро, чтобы вырваться из круговорота своих воспоминаний.

Вдалеке вижу знакомую неоновую вывеску. Подхожу ближе, присматриваясь к светящимся окнам. Через стекло вижу, что кафе снова пустое. Интересно, здесь когда-нибудь бывают клиенты? Захожу внутрь, и расслабляюсь. Всё та же официантка снуёт между столиками, поправляя меню. Завидев меня, она теряется. Ведь вначале я ей понравилась. А моя татуировка ей не понравилась. Но ведь на то и был расчёт, чтобы не нравиться людям.

– Привет!

Она расплывается в улыбке, и мне приятно, что она решила выбрать меня, как меня, а не как девушку с татуировкой черной птицы.

– Привет! – отвечает она мне. – Я – Тесс.

– Привет, Тесс! – снова здороваюсь я и мы смеёмся.

Я сажусь за тот же самый столик, лицом к двери. Она подходит ко мне, так же держа наготове ручку и блокнот. Я делаю заказ, и резко выпаливаю:

– Поужинаешь со мной?

Она краснеет, видимо, приняв мои слова, как свидание. Я хохочу над этой ситуацией.

– Хэй! Я просто хочу тебя угостить.

Я вытаскиваю стодолларовую купюру и машу перед нею. Она облегченно вздыхает и соглашается.

– Можешь заказать всё, что хочешь, – кричу ей вслед.

Через пару минут она возвращается с заказом на двоих и садится напротив меня. Она уже сняла свой фартук и выглядит почти как моя подруга. Если бы она, конечно, была у меня. Но у меня нет подруг или друзей. Я не завожу с людьми долгие отношения. Я просто вожусь в компашке приятелей со школы, которые не знают обо мне ничего. Всё что им нужно знать, это моё имя и номер моего сотового. Этого вполне достаточно, чтобы общаться ни о чем.

– Я о сих пор не знаю, как тебя зовут, – говорит Тесс, отпивая кофе.

– Тиа!

– Интересное имя!

– Ты давно здесь работаешь? – я перевожу тему. Не хочу, чтоб она распространялась о том, какое у меня имя. Дальше дойдут вопросы о моей семье, и всё такое в том же духе.

– Нет, – она отвечает смеется. – Вчера, это был мой первый день в этом кафе.

– Да, мой тоже, – мы хихикаем, как будто нас связывает общая тайна.

Звон колокольчика, как дежавю, заставляет меня вздрагивать. В кафе входит Дилан, и я чувствую себя глупой. Тесс оборачивается и громко ойкает.

– Спасибо, что угостила.

Она вскакивает и бежит за стойку, чтобы надеть свой фирменный фартук. Подходит к нашему столику и убирает свою посуду, из которой она только что ела.

– Всё нормально, – говорю я. Странно, что она ведёт себя так, словно ее за чем-то нехорошим застукали.

Дилан стоит посреди кафе, как будто выбирает, куда ему присесть. Я с ним согласна, выбор огромный. Кафе пустое, ну если не считать меня. Но я готова слиться с пустотой, что я всегда, впрочем, и делаю. Он идет в мою сторону уверенным шагом. Я качаю головой, предупреждая его, что это плохая идея. Но он подходит и плюхается на кожаный диванчик. Первая мысль, возникшая в голове, что надо уйти. Но вторая мысль вынуждает меня остаться. Это мой тихий оазис за столиком в конце кафе. И я никуда не уйду.

Он кладёт руки на стол, скрестив пальцы. Его темные волосы удачно гармонизируют с черными глазами. Он вообще мне кажется парнем с другой планеты. Таких в нашем городе я ещё не встречала.

– Тебе заплатили, чтобы ты сел рядом со мной? – я язвлю, потому что хочется хоть как-то выбить этого парня из колеи.

– Я и сам могу заплатить, – он отвечает грубым голосом.

Мы смотрим друг другу в глаза, не отрываясь. Нашу гляделку прерывает Тесс.

– Что-нибудь будете заказывать?

Она обращается к нему, но смотрит на меня. Я уже почти доела свою еду, но не собираюсь прощаться.

– Тесс, можно мне еще кофе?

Она кивает и записывает, но не уходит. Дилан, мудак такой, сделай уже заказ! Он отводит свой взгляд от меня и поднимает голову на Тесс. Мне ее немного жалко, потому что она наверняка не встречала таких самовлюбленных козлов.

– Мне черный кофе!

Ой, ну надо же, мистер Долбаный Болван наконец-то заговорил. Тесс быстро растворяется в кухне кафе, а мы продолжаем испепелять друг друга взглядом.

– Думаешь, эта татуировка делает тебя крутой?

– А ты думаешь, что твои татуировки не доказывают, что ты козёл? – парирую я.

Он откидывается на диван, и его самодовольная улыбка блуждает по лицу. Прищурив глаза, он разглядывает меня с интересом. Я поднимаю брови в удивлении, потому что его взгляд останавливается на моей груди.

– Первый раз видишь грудь? – спрашиваю.

– Да, первый раз вижу, чтобы у девушки вообще не было сисек.

Он меня офигенно поставил на место. Но я не сдаюсь и продолжаю нести чушь:

– Полшколы дрочат на мои маленькие сиськи, понял?

Он продолжает улыбаться, и меня это выводит. Я хватаю кожаную куртку и встаю, чтобы выйти. Он тоже встает, раскинув руки.

– Что?

Он выдергивает куртку из моих рук и кидает ее на диван.

– Какого хера?

– Она моя, – заявляет он.

Я обескуражена его поведением, и наклоняюсь, чтобы достать куртку. Но он перехватывает меня и пригвождает к стене. Дилан трётся лицом о мои плечи. И я чувствую приятное ощущение внизу живота. Я уверена, что его тоже накрыла волна возбуждения. Это чувствуется по его телу, он дрожит в сантиметре от меня. Я закусываю губу, чтобы не издать стон. Не хочу, чтоб он думал, что он завёл меня. Его руки уже не держат меня. Они ласкают моё тело, опускаясь всё ниже. Я отталкиваю его, когда вижу, что к нам идет Тесс. Она ничего не видела, потому что смотрела, как бы не расплескать кофе.

Я выскакиваю из кафе и бегу в сторону дома. Меньше всего мне хочется, чтобы меня преследовал мой незнакомец. Я забегаю в дом и бегу в ванную комнату. Нельзя, чтобы его прикосновения остались на моей коже. После холодного душа я запрыгиваю в постель и говорю сама себе, что я больше никогда не появлюсь в том кафе. С этими мыслями я погружаюсь в ночную темноту.

6. Я каждую ночь просыпаюсь с кошмарами, которые душат меня. Они приходят снова и снова, чтобы забрать последние остатки настоящего. Будущее, такое туманное и расплывчатое. А прошлое, вот оно, всегда рядом со мной, но я не позволяю себе полностью погрузиться в темноту. Я сижу в своей потели. Простыня скомкана, и это значит, что я снова кричала во сне. Раньше, моя мать прибегала ко мне посреди ночи, оставаясь в комнате до утра. Но, когда я стала старше, я запретила ей делать это. Запретила входить в мою комнату. Она больше не должна распространять здесь все мои детские страхи и воспоминания. Здесь должно быть только моё состояние души. Мой островок личного комфорта.

За окном ещё полутемно. Я гляжу на мобильник. Шесть утра. Классно, что не надо тащиться в школу. Воскресенье. Ненавижу выходной, потому что не знаю, чем заняться в этот день. Но и люблю воскресенье, потому что не надо так рано вставать с постели. Спать мне не всегда удается из-за кошмаров. Но просто поваляться, чувствуя себя ленивой задницей, это я всегда за.

Но нужно вставать, потому что хочется есть. Я не надеваю тапки, не хочу, чтоб моя мамаша услышала, как я крадусь в кухню. Босиком спускаюсь по лестнице, оглядываясь по сторонам. Не хватало мне сейчас задеть что-нибудь и уронить. В комнатах достаточно темно, но я вижу очертание кухни. Щелкая включатель, и яркий свет бьет по глазам. Зажмуриваю, и открываю вновь. Еще полминуты уходит на то, чтобы поймать зайчиков, которые прыгают у меня перед глазами.

Открываю холодильник и достаю замороженный бекон и пачку сока. Кладу мясо в микроволновку и включаю бесшумный режим. Холодный апельсиновый сок льется мне в горло, а я думаю о Дилане. Он не похож на других парней из школы. Он более резкий, агрессивнее и очень загадочен. Единственный, с кого я могу вытянуть всю информацию о Дилане, это Том. Можно ему позвонить попозже и назначить встречу в забегаловке. Или сходить в парк. Нейтральная территория. Нам обоим туда добираться не меньше часа.

Я забываю про бекон, и иду наверх. Сок плескается в моем желудке, как маленькое озеро. Сажусь на кровать и беру телефон в руки. Я могу позвонить ему прямо сейчас. Знаю, что он будет орать на меня и материться, но я уже не смогу заснуть. Набираю его номер, зеленую трубку и держу телефон на расстоянии вытянутой руки. Не хочу, чтоб мои барабанные перепонки лопнули.

– Кто это? – грубый голос в трубке заставляет меня поднести телефон к уху.

Я молчу, так как не уверена, что это голос Тома. Если, конечно, Том во время сна не превращается во взрослого мужика.

– Тиа, это ты?

Я охереваю, потому что узнаю этот голос. Дилан. Он, что убил Тома и забрал его телефон в качестве сувенира?

– Хочешь забрать свою куртку?

Я давно бы уже сбросила звонок, но его магнетический голос склоняет меня к диалогу.

– Том ночует у тебя?

Это единственная логическая мысль в моей голове, остальные очень кровожадные.

– Нет.

– Тогда почему ты отвечаешь с его телефона?

– Я отвечаю со своего телефона, Тиа. Не морочь мне голову. Если хочешь забрать куртку, встретимся вечером в кафе.

Он сбрасывает меня первым. Козёл! Я бросаю телефон на пол, заползая обратно под одеяло. Почему он так уверен, что я приду? Я не собираюсь бежать по его первому зову, только потому что мне нужно забрать куртку. Мы оба знаем, что это предлог. Он хочет увидеть меня, а я его. В голове зреет мысль, чтобы снова набрать номер Тома. Но эту мысль я отбрасываю мгновенно. Во-первых, не хочу снова нарваться на голос Дилана. А во-вторых, мне надо немного подремать.

Я закрываю глаза и проваливаюсь в темноту. Это огромное помещение, в котором я одна. Мои глаза закрыты, но уши воспринимают звуки. Я слышу крики и очень много голосов. Передо мной проносятся череда воспоминаний. Полицейские, заполнившие наш дом. Психолог, которая сидит передо мной и что-то записывает в свою толстую тетрадь. Моя мать протягивает ко мне руки, но ей не дают пройти ко мне. Она плачет и всё время повторяет, что ей очень жаль. Психолог просит, чтобы я не смотрела на неё. Но я продолжаю наблюдать так, как будто кто-то другой сидит в моём теле. Я никогда не нахожу дорогу обратно из своих кошмаров. Единственное, что меня заставляет проснуться и кричать от боли, это его лицо. Лицо, которое я хотела бы забыть. Но это не так просто. С годами его черты меняются, они превращаются в что-то старое и страшное. Но это всегда он. Всегда он и его омерзительный слащавый голос. «Иди к папочке, малышка».

Я проснулась от боли в груди. У боли тоже есть свои стадии. Первая, это когда ты воспринимаешь боль, как страх. Тебе страшно, потому что ты думала, что это никогда не случится с тобой. Вторая, когда ты начинаешь думать, что это происходит, потому что ты это заслужила. Ты слишком плохо себя вела, поэтому это твоя кара. И третья стадия, когда ты пытаешься ещё раз ощутить боль. Намеренно.

Я встаю с твёрдой уверенностью, что я пойду в кафе. Хочу донести ему, что я не стою и капли его внимания. У меня третья стадия боли. И мне хочется от этого вскрыть себе вены. Я бы давно уже сделала это, если бы не знала, что там меня будет ждать вечная темнота.

Поглаживаю руку с нанесенной татуировкой. Моя птица жалобно смотрит на меня. Сегодня я хочу надеть желтую блузку с лимонами в виде рисунка. Блузка с длинными рукавами, поэтому она скроет, спрячет мою бедную птицу. Подхожу к зеркалу, чтобы расчесать волосы. Можно сделать небрежный хвост или закрутить волосы в пучок. У меня красивые тёмно-русые волосы. Когда я их распускаю, они словно шелком ложатся на мои плечи. Но я делаю так довольно редко, не хочу показывать, что я красивая. Мне вполне хватает Ройса и его тупых шуточек. Парни не должны думать, что я хочу с ними что-то иметь.

Время тянется достаточно медленно. До вечера еще два с половиной часа. За это время я брожу по комнате. Слушаю музыку на плеере. Наблюдаю за прохожими из окна. Я весь день ничего не ем, чтобы поесть в кафе. Голод, это не самая большая проблема в моей жизни. К еде я достаточно равнодушна. Наверное, из-за этого у меня худые ноги и костлявые плечи.

Ложусь на кровать и гляжу в потолок. Неважно, что блузка может помяться, а волосы будут похожи на солому. Это же не свидание с очаровательным красавцем, который ведёт себя, как козёл. Я просто поужинаю в кафе, заберу куртку и дам ему понять, чтобы он держался от меня подальше. Никаких объяснений, одни факты. Я начинаю придумывать и заготавливать целые фразы. Но получается одна сплошная муть. В конце концов, я вообще не должна ему что-то объяснять.

Я закрываю дверь своей комнаты и спускаюсь в гостиную. Мне любопытно, чем занимается моя мать, когда я ухожу. Она спит на диване с книжкой на груди. Я подхожу на цыпочках, чтобы не разбудить ее. Бегло читаю название и удаляюсь. Естественно, что она еще может читать? Женщина, которая наплевала на безопасность своей дочери и закрутила роман с насильником, читает любовные романы. Я не устаю поражается ее наивности.

Я снова хлопаю дверью, злорадно ухмыляясь. Надеюсь, что она проснулась из своих сладких грёз. Я иду по улицам и повторяю, что я ненавижу её. Она разрушила мое детство. Она причинила мне больше боли, чем он.

Со своей разрушительной ненавистью я подхожу к кафе. Я вижу, что Дилан уже внутри. Его голова опущена. Сегодня кафе не пустое. За большими стёклами сидят люди. Компания подростков и пожилая пара. Мне кажется, что если бы я пришла сюда первой, то не было бы всех этих посетителей. Были бы только Дилан и я. Но, с другой стороны, может он будет при всех вести себя скромно. Я открываю дверь и вхожу в кафе. Дилан сидит спиной ко мне. Есть ещё шанс убежать. Но я хочу всё прояснить между нами. Подростки смотрят в мою сторону оценивающе. Они ненамного младше меня, но взгляды у них уже взрослые. Машу Тесс рукой, она мне в ответ улыбается. Хоть кто-то рад мне здесь.

Подхожу к столику, за которым сидит Дилан, и разглаживая юбку, усаживаюсь, напротив. Он поднимает глаза, и в его отражении я вижу себя. Серьезную и чертовски голодную.

– Давай поговорим после. Я ужасно хочу есть.

Тесс как будто слышит мои слова и спешит ко мне с неизменным атрибутом каждого официанта. Блокнот и ручка.

– Привет, Тиа! Что-нибудь хочешь заказать?

– Умираю с голоду. Жареную картошку и большой биг-мак. А еще кофе. Как обычно, – я выпаливаю все на одном дыхании и мой желудок бурчит от предвкушения.

Дилан продолжает смотреть на меня. Но теперь его взгляд более тёплый и расслабленный.

– Тебя не кормят дома?

– Следующий вопрос.

Я даю ему понять, что не желаю говорить о себе. Он кладет куртку на стол возле вазочки с приправами.

– Это, по-моему, твоё?

– Ты и сам это прекрасно знаешь, – я ёрзаю на диване, потому что не хочу разговаривать с ним. Я хочу наброситься на еду и запивать горячим кофе.

Он слышит мои мысли и умолкает. Сегодня он выглядит по-другому. На нем черная футболка, сливающаяся с его татуировками. Волосы зализаны назад. Ему очень идёт, но я не собираюсь признаваться ему в этом.

Тесс приносит мой заказ, и я начинаю жадно есть, забыв о правилах приличия. Дилан смеётся надо мной, но мне нисколечко не стыдно. Утолив свой голод, я демонстративно срыгиваю. Дилан совершенно этим не смущён. Кажется, что он долбаная кирпичная стена, в которую я кидаю камни, а они летят назад.

– Ну?

– Тебе идёт жёлтый цвет.

Он что, только что сделал мне комплимент?

– Признавайся, где ты закопал Тома?

Дилан сменяет позу, и теперь его рука лежит на столе, а вторая тянется за телефоном.

– Я взломал его андроид. Теперь его номер временно является моим.

– Нафига тебе это было нужно? Ты, типа, долбаный хакер?

– Нет. Завтра я куплю себе новый номер. Мне просто нужно было узнать твои цифры.

– Эй! Я тоже могу себе купить новый номер. И никому его не скажу. Что тогда будешь делать?

– Сделаю всё, что мне вздумается.

– Фу, почему ты такой мерзкий? С тобой нельзя нормально разговаривать.

– А ты хотела со мной разговаривать? – Дилан наклоняется и спрашивает шепотом. – Разве ты не пришла сюда сегодня за вчерашним маленьким приключением?

На что он намекает, грязный извращенец?

– Честно сказать, хреновый из тебя обольститель.

Я наблюдаю за ним, желая, чтоб он сдох от своей профнепригодности. Хотя знаю, что это неправда.

– Мы учимся в одном классе. И в нашей школе достаточно кабинетов, чтобы я показал тебе, в чём я ещё хорош.

Мои щёки краснеют от мысли, что я могу оказаться с ним наедине в пустом кабинете.

– Ты слишком большого мнения о себе. Я знаю пару девчонок, которые бы клюнули на твои предложения. Например, Мэдисон. Наверняка ты уже познакомился с ней в свой первый учебный день. Я даже уверена, что она уже отсосала у тебя.

– Мне плевать на Мэдисон. Меня интересуешь ты.

Я больше не могу слышать его речи, поэтому оставляю Тесс деньги за ужин и чаевые и выхожу из-за стола. Он не пытается меня остановить, и на этом ему огромное спасибо.

Я прихожу домой и ложусь спать прямо в одежде. Прокручиваю вновь и вновь его слова в голове, и вспоминаю, что вечер прошел, не так, как я планировала.

7. Понедельник – день тяжелый. Я встаю, быстро одеваюсь и выбегаю из дома. Кошмары вновь приходили вперемешку с лицом Дилана. Сегодня я проспала, поэтому мне нужно ускорить свой шаг, чтоб не опоздать. Знаю, что меня ждёт выговор за то, что я ушла с пар самовольно, без всякой причины. Пока бегу в школу, начинаю придумывать подходящие отговорки. В голову ничего не приходит стоящего. Я не раз через это проходила. Терпеть не могу оправдываться.

Добегаю до здания школы и облегчённо вздыхаю. До начала занятий еще десять минут. В фойе замечаю Тома и Мэдисон. Они оживленно что-то обсуждают, и он гладит ей спину. Прям пара года! В толпе мелькающих одноклассников вижу Ройса. Не хочу встречаться с ним с утра пораньше, поэтому разворачиваюсь и иду в туалет.

Сказав себе пару утешающих слов и приводя себя в порядок, снова вливаюсь в оживленный коридор и подхожу к кабинету. Все уже на месте сидят, разложив учебники. Обычно я сажусь на дальнюю парту. Но сегодня все парты заняты, кроме одной. Там сидит Дилан. У меня нет выхода. Швыряю сумку на пол и усаживаюсь рядом с ним.

– Плохо спала?

Его сарказм прям лучшее начало дня. Я ничего не отвечаю. Просто достаю учебники и открываю нужную страницу. Учитель приветствует нас, заходя в кабинет. Пока он выводит тему на доске, я оборачиваюсь и шепчу Тому:

– Сегодня пойдём на старое место?

Том одобрительно кивает. Моё настроение поднимается до отметки одиннадцать из десяти. Мне хочется расслабиться после напряженного выходного.

– Старое место? – переспрашивает Дилан.

– Да, но тебя туда никто не приглашал, – огрызаюсь я.

– Меня пригласил с утра Том.

Том – засранец! Какого хера ты творишь за моей спиной?

– Пофиг! – я презрительно фыркаю и приготавливаюсь слушать тему.

Когда заканчиваются занятия, я подзываю Тома.

– Эй! Как прошел выходной?

– Ты пригласил Дилана в наше место?

– Да, ты же знаешь, мы соседи.

– Только потому что он твой сосед, мы теперь должны тусоваться вместе?

Я вижу, что ему не нравится такая постановка вопроса. Он обиженно сопит.

– Послушай, Тиа, он классный парень! С придурью, такой же, как и мы. Мы все отлично поладим.

– Ладно, – соглашаюсь я. – Но только не зови Ройса.

– Я и не собирался. Я в курсе, что вы немножко повздорили. В общем, мы с ним теперь тоже не общаемся.

Вот это новость! Я обвиняла Тома в том, что он трус. Но, как оказалось, это не так.

– Дилан сломал ему нос.

Дилан? При чём здесь Дилан?

– Ройс трепался о тебе, когда к нам подошел Дилан. Я ещё ничего не успел ему сказать, как Дилан вырубил его одним ударом.

Ага! Том, ты долбаный, обоссавшийся от страха трус!

– Забей! Встретимся в старом месте. Мне нужно заскочить к директору.

Том кивает и выходит из школы. Я прохожу мимо учительской и ныряю в приёмную директора. Вежливо стучусь и вхожу в кабинет. Директор сидит со строгим видом, перебирая документы.

– А, Майклсон! Давно тебя не видел!

Когда это все вокруг стали такие язвительные? Я усаживаюсь на стул и начинаю крутиться вокруг себя.

– Тиа, ты можешь относиться к этому намного серьезнее?

– Да, – я ставлю ногу на пол, останавливая стул. – Давайте побыстрее покончим с этим, мне нужно домой, – вру я.

Директор смотрит на меня пристально, мы оба знаем, что это ложь. Дом – это последнее место, куда я спешу после школы.

– Как у тебя с мамой?

Мне хочется вскочить, наорать на него, чтобы он не смел спрашивать меня о матери. Но я сдерживаюсь. Если я скажу то, что он хочет услышать, значит, быстрее уйду отсюда.

– Она в порядке.

– А ты? Я вижу, ты сделала себе татуировку. Мне нельзя это говорить, но ты выглядишь круто.

Директор улыбается, и я понимаю, что он всегда на моей стороне.

– Можно мне уйти?

–Да, конечно.

Окрыленная, что всё прошло без нудных вопросов и допросов, я бегу в забегаловку. Залетаю в бар, и мигаю глазами. После солнечного цвета, приглушенный мрак кажется почти ночью.

– Тиа! Мы здесь!

За столиком сидят Том, Дилан и Мэдисон. Подхожу к ним, стараясь не смотреть на Дилана. Наверное, он ждёт слова благодарности, но я не просила избивать Ройса.

– Как всё прошло? – спрашивает Том.

– Норм. Я в порядке. Закажешь мне пива?

У меня есть деньги, чтобы расплатиться. Но я хочу показать Дилану, что Том тоже готов ради меня на многое. Он конечно не сможет врезать моим обидчикам, но зато у него всегда есть деньги.

– Да. Мэдисон, тебе тоже?

Том удаляется, чтобы принести пива, а я рассматриваю волосы Мэдисон. Она снова их перекрасила, но в этот раз, это синий цвет. На прошлой неделе у нее были ярко-желтые волосы. Мне интересно знать, что с ней будет к тридцати годам. Она облысеет от постоянных покрасок или догадается купить себе парик?

Том возвращается с четырьмя кружками пива и шумно ставит их на стол. Дилан ведёт себя скромно. Он не поддерживает наше общение. Спокойно пьет пиво, копаясь в своём телефоне. У него новенькая модель, и я немного завидую ему. Наверняка, там куча социалок и игр. Мне на такой никогда не скопить. И мать тоже не даст, учитывая, что я сделала татуировку. А если бы и дала, я бы снова пошла в тот салон. Моей красивой птице явно не хватало компании. Я могла бы добавить больше листочков и деревьев, чтобы она ощущала себя свободной.

– Тиа! О чём задумалась? – голос Том вырвал меня из моего личного сюрреализма.

– Да, размышляю о Дилане.

После моих произнесённых слов, Мэдисон давится пивом. Том вскакивает и мечется возле нее. За ними забавно наблюдать. Я знала, что Том нравится Мэдисон. Но, теперь, когда у нас есть обжигающий взглядом Дилан, шансы Тома значительно падают.

Дилан стопудово слышал мои слова. Но он не подаёт виду, и продолжает смотреть в телефон. Том и Мэдисон выходят на улицу, чтобы покурить. Даже в таком злачном месте, где продают подросткам пиво, в помещении нельзя курить. Когда мы остаемся одни, Дилан поднимает голову и смотрит мне в глаза.

– Не ври себе самой, – произносит он.

– Я не понимаю тебя, – я качаю головой. Алкоголь разливается во мне теплом, и я чувствую себя храброй.

– Ты ломаешь себе жизнь. Ты не знаешь, сколько тебе отпущено. Но даже и эти драгоценные минуты ты тратишь впустую.

– Это что ты в телефоне только что прочитал? – разозлилась я. Я тяну руку к сотке, и задеваю бокал пива. Его телефон обдает пенной жидкостью, и он отключается.

– Я не буду покупать тебе новый телефон, – заявляю я.

Том и Мэдисон уже подходят к нам, и я, пользуясь тем, что Дилан обращает на них внимание, пулей вылетаю из забегаловки. Немного пробежав дальше, начинаю идти размеренным шагом. Черт! Этот Дилан сам создаёт себе проблемы. Сначала куртка, которую я выбросила. Теперь еще и телефон, который я нечаянно залила. Меня, как будто магнитом тянет, создавать ему неприятности.