Замуж не по плану, или Сосед, ты станешь моим мужем?

– Магаз? Ты чо, не местная? – Склоняет голову на бок, чуть прищурив карие глаза.

– Была бы местная, не спрашивала.

– А, так вон туда. – Показывает прямо по дороге, чуть задрав козырек кепки. – Там магаз. Напротив памятник. Не пройдешь мимо. – Усмехается и шмыгает носом. Тут же поднимает руку и рукавом куртки вытирает сопливый нос.

– А где народ? – Оглядываюсь.

– Так на работе, – хмыкает.

– Прям все? – Не понимаю.

– Не-е-е, – тянет. – Но большинство. На ферме. – Неопределенно машет рукой.

– А дети тут есть?

– Конечно! – Смотрит на меня как на дурочку. – Так утро, школа.

– А ты чего гуляешь? – Подлавливаю его.

– А я болею. – Снова шмыгает и улыбается.

– Ага, вижу, как болеешь. Ладно, пойду. Спасибо, что подсказал.

– А-а. – Неопределенно машет рукой и, встав одной ногой на педаль, второй ныряет под раму и, оттолкнувшись, крутит педали.

Усмехнувшись, иду в указанном им направлении.

По пути встречаю бабулек. О чем-то спорят. С сумками наперевес идут.

Прохожу мимо. Оглядываются.

– Это что за краля? – Доносится до слуха.

Краля? Это они про меня?

Наконец дохожу до магазина.

Это магазин, да? Он самый? Явно не вписывается в мое понимание “магазина”. На вид старая изба, деревянная. Ветхое крыльцо с перилами с одной стороны. По ступеням поднимаясь, чувствую, как они под моим пятидесяти килограммовым весом прогибаются. Вхожу, приглядываясь, ослепленная солнечным светом. И, когда наконец начинаю видеть, теряю дар речи.

Вот это ассортимент. Может, и черт в маринаде найдется?

В одном небольшом зале на полках продукты. В другом – и посуда, и вазы, и цветы искусственные. Даже корм для животных есть. А на полу стоит рассада и ведро мелкой картошки. На стене висит несколько часов. Тут же семена. В общем, не зная, что где лежит, не найти ничего.

От такого обилия ассортимента у меня голова начинает кружиться. А запах! Мама дорогая!

– Здрасьте! – Слышу женский голос, оборачиваюсь.

За кассой стоит женщина средних лет. Да, лет тридцати пяти, может, чуть больше. С рыжей кудрявой шевелюрой. В цветастом платье, поверх которого передник повязан. В ушах серьги массивные. Да и сама она в теле. Не полная, а такая… Большая. И грудь у нее… Большая, которая того и гляди выпрыгнет из выреза платья.

– Здрасьте, – отвечаю в ее же манере. – А хлеб свежий есть?

– Свежий? – усмехается, пробегая взглядом по мне.

Да что ж они так пялятся, будто я в чем-то измазана!

– Ну, конечно, свежий. Может, круассаны?

– А вино к французской булке не соизволите? – смеется.

Смотрю на женщину и не понимаю причины для смеха.

– Все свежее, особенно хлеб, три раза в неделю, – уточняет, снова смотрит на меня.

– Та-а-а-к, – тяну. – А что есть? Может, блинчики или сырники? В заморозке которые, – снова спрашиваю.

На меня снова смотрят как на дуру.

– И этого тоже нет?

– Все, что есть, – перед тобой. – Тыкает в прилавок.

А там… А там если что-то и есть, то густо заросло инеем. На полках – в пакетах макароны, еще что-то из этого семейства. Консервы, соленья… Печенье.

Нахожу коробочку медовика.

Ну, хоть какая-то радость-то должна остаться от похода в это адское местечко?

– Беру. – Кладу перед ней у кассы.

Достаю карту, протягиваю.

Женщина смотрит на пластик, хлопает глазами. А потом переводит взгляд на меня и расплывается в улыбке.

– К чему прикладывать будешь? К кассе или к тортУ? – Смеется.

Дверь магазина хлопает. Входят две женщины лет под сорок. Быстро оценивают ситуацию.

– Приезжая, смотрю, лицо новое, – говорит одна другой, будто меня тут нет.

– А где можно снять наличку? – спрашиваю продавщицу.

– Где-где, в городе, – отвечает небрежно.

С жалостью смотрю на тортик и возвращаю его на место.

– Ладно, сниму, зайду, – отвечаю и собираюсь выйти, как она меня окрикивает.

– Надолго здесь?

– Как получится.

– Бери, запишу, – говорит, будто сжалилась надо мной.

Я обрадовалась. Снова хватаю коробочку с тортом, подхожу к ней. Женщина достает большую тетрадь и ручку.

– Как зовут?

– Нина.

– Тамара, – представляется. – Где живешь-то?

– На Речной, – отвечаю с готовностью.

Женщина тут же вскидывает взгляд.

– На Речной? Это у кого? – хмурит тонкие брови, подведенные коричневым карандашом, чуть прищурив глаза.

– В тринадцатом.

Тамара окидывает меня взглядом, более пристально, словно оценивающе.

– Это у Марковых, что ли? – доносится голос одной из вошедших.

– Ага, тринадцатый их, – поддакивает вторая.

– Со Степаном рядом, – зачем-то уточняет первая.

– Не запишу, снимаешь наличку, тогда и приходи. – Забирает у меня из рук злосчастный медовик, захлопнув тетрадь.

Я не понимаю такую смену настроения.

– Так а что…

– Сказала же, нет денег – нет тортА.

Сжала зубы от того, как режет слух от этого ее “тортА”.

Со стороны прилетают смешки.

Ну, нет так нет. Выхожу из магазина, вздохнув. И что на нее нашло, на эту гром-бабу Тамару?

– Томк, а, Томк, чего ты девку-то обидела? – Слышу голоса из магазина.

– Оплачивай, Светка, что взяла и проваливай! – фыркает Тома.

Мда… Что за нравы?

Направляюсь обратно к дому. Дорогу я хорошо запомнила. Без бензина и без сладостей. А быстрых углеводов ой как хочется. Надо заесть стресс…

Возвращаясь домой, по пути встретила мужика, который копался под капотом старой развалюхи. Заметив меня, он шарахнулся головой о капот. Старая бабка с ведрами куда-то шла.

В общем жизнь есть, а вот свежей выпечки – нет. Печаль.

Свернула на улицу Речную, а навстречу бабка гонит коз. Их штук десять. На меня она зыркнула вскользь и дальше пошла. Я же поторопилась к дому.

Подхожу. А сосед выгоняет свою машину.

Я даже не знаю, что это за тачка.

– Как прогулялась? – Останавливает машину, открыв дверь, выходит. – Нашла магазин?

На нем серая рубашка, джинсы такого же оттенка. Кроссовки.

– Кто ищет, тот всегда найдет, – отвечаю, заходя на участок. Закрываю калитку.

Не знаю, почему, но я на него зла! Из-за него по сути мне не дали тортика.

– И то верно… – Доносится его голос.

Хлопает дверь машины, и, погазовав немного, сосед уезжает.

Ну что ж.

Оглядываю участок. Деревья, кусты. Даже какие-то цветочки цветут.

Без интернета я тут взвою, конечно. Не сейчас, а через день-другой. Чем себя занять?

Почему-то именно сейчас начинаю жалеть, что не взяла свой коврик для занятий йогой. Ведь самое место ловить дзен. Вон, травка зеленая, птички поют. Полное умиротворение.

Вздыхаю.

Взгляд падает на машину, и я снова вспоминаю, что у меня нет бензина. А соседа я не спросила и не попросила… Да как его просить?

Надо что-то думать. Только вот что?

Направляюсь к дому. По пути трогаю белье. Еще чуть влажное. Сниму позже.

В кухне навожу порядок, заглядываю в холодильник. Если бы я знала, что тут проблемы с продуктами, то набрала бы полуфабрикатов побольше. А тут… Каша в пакетиках, бутылка молока, йогурты питьевые. Кофе, да снеки.

Сейчас бы рыбки кусочек с зеленым салатом.

От одного только представления еды у меня сводит желудок.

Вот же зараза!

Ладно… Ничего, не пропаду. Вернется Степан – допрошу.

Самое обидно про деньги. Я ведь даже не подумала, что тут могут быть такие проблемы. Нет интернета, нет банкомата, нет хлеба, блин! И это двадцать первый век! Век технологий! Аж бомбит.

Я ведь даже не подумала, что такое еще бывает. А Милана эта? Почему не предупредила? Хоть бы немного рассказала, что тут да как. Да и я от незнания не уточнила. В общем, какая-то печаль, а не отдых.

Надо признаться, от незнания, чем себя занять, я слонялась по участку туда-сюда. Все поглядывала на соседский дом и прислушивалась. Когда он вернется?

Вышла на улицу, за забор. Вдали кто-то ходит. Пойти, узнать, где бензин взять? Может, кто поделится?

Решаюсь и выхожу. Помню того мужика, что в машине ковырялся. И дойдя до того дома, снова его замечаю.

– Здравствуйте! – Подхожу ближе.

Мужик снова бьется головой о капот.

– Здрасьте! – Расплывается в улыбке.

Мужику на вид лет сорок, ну, плюс-минус. Худощавый, с лысиной. В потрепанной футболке. Смотрю на него, и аж холодно становится. На улице еще не жарко.

– А вы не подскажете, где тут поблизости заправка?

– Подскажу, – с готовностью кивает. – В городе, и то, ближе к трассе.

– О, – вздыхаю. – А у вас, – киваю на развалюху, – будет немного, чтобы доехать до заправки?

– Коля! – доносится женский голос, и мы вместе с мужиком поворачиваемся на него.

В нашем направлении идет женщина. В спортивном костюме, в цветочек. Поверх – дутая жилетка. В руках – сумка.

Я кидаю взгляд на мужика. Тот как-то куксится.

– Так что насчет бензина?

– Извините. – Пожимает плечами.

– Коля, тебя оставь на минуту и тут же найдешь с бабой. – Зыркает зло на меня. – Ты кто такая, чо надо?

– Здравствуйте. – Это баба – я? – У меня закончился бензин. Хотела попросить немного, чтобы доехать…

– А-а-а, это ты приезжая? – перебивает меня. Снова смеряет взглядом. – Так, пошла отсюда. – Машет на меня рукой.

– Да я бы заплатила. – Делаю шаг назад.

– Люда! – решает возмутиться мужик. Но как-то слабенько.

– Я тебе сейчас покажу Люду! – Грозит кулаком. – А ты чего встала? – Снова на меня.

Я невольно отступаю.

– Заплатила бы она, – фыркает. – Денег у нее нет! – Смотрит на мужа.

– Дай помочь человеку, – подает голос Коля.

– Это кто тут человек-то? Эта, что ли? – Снова на меня. – Пошел-ка быстро в дом. Плохо он себя чувствует, ишь ты! Отгул прогуливаешь. Раз взбодрился, вперед – копать грядки! – Подгоняет своего мужика Люда.

Как только тот скрывается за забором, возвращается к машине, хлопает капотом, закрыв тот, и, крутанувшись, идет к калитке.

Чудесно. Мало того, что меня бабой обозвали, так еще, по ее мнению, я не человек… Удивительный народ. И как это она сразу поняла, что я приезжая? Хотя, чего я удивляюсь, наверное, по мне видно? Или уже слухи разошлись? Да и что я такого сделала, чтобы слухи распускать?

Понимаю, что дело без Тамары не обошлось. Одному черту известно, что она там про меня могла наговорить. Вообще это очень странная реакция у нее на меня. Я же никому ничего плохого не сделала!

В общем, первое фиаско. Бензина я не добыла.

А как это сделать, ума не приложу.

Как добираться до города? Может, тут транспорт есть общественный. Автобус там? Или… нет, другого, наверное, нет.

Больше не рискую налаживать контакт с местным населением и решаю дождаться соседа. По крайне мере, он не грозит взглядом убить меня. Хотя встреча с топором была очень впечатляющей.

Возвращаюсь к дому. Снимаю высохшее белье. Стелю постель. Периодически поглядываю на часы. Телефон мой молчит. Связь висит на волоске, вернее – на одной палочке. И это просто связь, не интернет.