Замуж не по плану, или Сосед, ты станешь моим мужем?

Прохожу к столу под пристальным взглядом Виктора.

Вижу, что нравлюсь ему. Он оттягивает узел галстука. Вижу, как дергается его кадык. Прощается с собеседником. Я же плюхаюсь в кресло, положив перед ним заявление. В руках кручу горшочек с кактусом.

– Решилась, значит… – Читает и берет ручку.

– У меня был выбор? – Окидываю взглядом кабинет.

– Не в этот раз, – подтверждает. И подписывает. – Я отнесу сам в «кадры».

– И на этом спасибо. – Поднимаюсь на ноги.

Пора уносить отсюда ноги. Эффект произвела, вижу. Напоследок ему, пусть вспоминает по ночам.

– Что планируешь? – Голос чуть хрипит.

– Планирую обдумать смысл своей жизни, – хмыкаю и, довольная собой, направляюсь к двери, пересекая кабинет.

– А если точнее? – прилетает вопрос.

– Приехать хочешь? – оборачиваюсь усмехнувшись.

Молчит, чуть прищурив взгляд.

Ох, не надо на меня так смотреть… Знаю я тебя и твои грязные мыслишки. И мысли отца. Второго шанса не будет.

– Уезжаю.

– Куда?

– На Пхукет. – Посылаю воздушный поцелуй и выхожу.

Ни с кем не прощаясь, покидаю офис, тороплюсь к машине. Горшочек с кактусом идет в багажник, там под резинку оставляю его. Так хоть есть вероятность, что он доедет в целости и сохранности. В навигаторе забиваю адрес, и да – ехать не ближний свет. Почти семь часов. На часах почти час. Это к вечеру я приеду. Ну, чудесно. Ладно, справлюсь.

Выезжаю с парковки. Внимание от дороги отвлекает зазвонивший телефон. На экране появляется номер отца. Три ха-ха. Отвечать не собираюсь. Меня считают больной на голову, раз связалась с женатым. При этом выслушивать не сильно пытались. А чуть не подложить меня под своего зама, считая, что он «нормальный» мужик – в порядке вещей. Жаль, узнала уже, когда наши «отношения» приняла за чистую монету. Больше я на такое не поведусь.

Черт с вами. Мне действительно нужно немного выдохнуть и под другим углом посмотреть на свою жизнь.

Включаю свой любимый плейлист и, заправившись до полного на ближайшей АЗС, отправляюсь в дорогу. На выезде из города заезжаю в большой гипер. Там затариваюсь продуктами. Пока разберусь на новой местности, что и где, хоть что-то будет съестное в холодильнике.

Закупившись по моим меркам прилично, снова поглядываю на часы. Теперь я точно приеду под самую ночь.

Два часа в пути.

У меня еще боевое настроение, и я под музычку, подпевая, барабаню пальцами по рулю.

Еще два часа.

Мне становится скучно. Я одна никогда так далеко за город не уезжала. За окнами уже темнеет.

Решаю, что лучше момента не будет, сворачиваю на обочину и выхожу немного размяться.

Навигатор показывает еще почти четыре часа в пути. А это половина дороги. И время прибытия – начало одиннадцатого.

Еще два часа в пути, и мне уже хочется бросить эту идиотскую затею с поездкой в тишину. Развернуться и купить билет на ближайший в Тай? Теперь эта идея мне кажется более адекватной нежели эта.

И наконец, навигатор показывает последний поворот с главной трассы в какой-то небольшой городок, который нужно проехать насквозь. И спустя почти двадцать минут по проселочной дороге меня ждет пункт назначения. Зловеще звучит.

Я не учла одно – темноту. Здесь напрочь отсутствует уличное освещение. Ведь один-два фонаря – не в счет. Стоит выехать за город, как дорога будто вообще исчезает. Я и не рассчитывала на асфальт и идеально ровное покрытие. Но не такое же! Дыра на дыре, плюс щебенка. Сбавляю скорость почти до нулевой, иначе подвеска моего любимого авто просто отвалится, оставшись трофеем этой глухой местности. И это к моему графику еще плюс час. А при подъезде к деревне с обычным названием «Дубки» интернет отказывает вовсе. И навигатор зависает.

– Твою-то мать! – ругаюсь, понимая, что дальше мне нужный дом искать придется практически вслепую.

Ну и шикарнейшим бонусом ко всему этому великолепию становится чуть подмороженная жижа под колесами вместо дороги.

Останавливаюсь в начале деревни. Выхожу из машины. Под моим весом тонкий лед, прихвативший грязь, потрескивает. А вот каблуки проваливаются.

Зашибись картина.

И такая дорога по деревне. С освещением тут на удивление дела обстоят лучше. Может, еще и получится отыскать нужный адрес.

Забираюсь в машину, достаю договор. Номер дома – тринадцать. Нет, я не суеверная. Улица Речная. Отлично.

Еду медленно, словно крадусь. Остановившись у первого дома, пытаюсь разглядеть номер. Но торможу взгляд на названии улицы. Отрадная.

Эм… А где Речная?

Если я сначала думала, что мне будет не сложно, то… Будет и еще как!

В итоге я останавливаю машину посередине улицы… какой-то и выхожу из машины.

Ненавижу сейчас весь мир. А мужиков почему-то больше всего.

– Чего ищешь? – Оглядываюсь на голос.

У невысокого заборчика стоит бабушка.

– Улицу Речную.

– А чего ты там забыла?

Подхожу ближе. Обычная такая бабушка. В драповом пальто с платком на голове.

– Дом сняла.

– Жить, что ли? – Смотрит с удивлением.

Лицо все в морщинах, но глаза добрые.

Тоже мне, Нинка. И давно ли ты стала распознавать по глазам людей? Кто добрый, а кто нет?

– Да.

– Скучно вам городским, что ли? Или от нечего делать? – причитает.

– Так, бабуль, подскажете, куда ехать? – Теряю терпение. Устала адски, мне не до светских бесед.

– Боюсь, как бы не застряла твоя карета. – Кивает в сторону машины.

Да, сюда надо было, как минимум, на джипе ехать, а не на седане. А еще лучше – не ехать вообще! Что-то я начинаю уже жалеть о содеянном.

– Вроде немного подморозило, – говорю с сомнением, носком ковыряя землю.

– Тебе тут недалеко в общем-то. Вон до того столба, видишь? – Показывает рукой.

– Ага.

– И вот от него вниз по дороге. Там улица Речная, которая тебе и нужна.

– Спасибо. – Выдыхаю, значит, самой искать не придется.

– А дом-то какой нужен? – Уже хочу вернуться в машину, так старушка снова спрашивает.

– Тринадцатый.

– О, это в самом конце улицы. Съедешь и снова налево. Он будет по правой стороне.

– Еще раз спасибо, – снова благодарю и делаю пару шагов в сторону машины.

– Ты только осторожнее съезжай по дороге вниз к улице. Дорога-то подмерзла, может ледок быть. А там река.

– Спасибо, что предупредили. – И скорее сажусь в машину, а то от бабки хрен отвертишься.

Трогаюсь с места и еду к столбу, который показала бабка. Там небольшой перекресток. Вниз, налево, прямо и направо. Вот обе дороги, кроме той, что мне нужна, на вид ничего. Освещаются даже. А вот та, что нужна мне – фиг там.

Но делать нечего, я, прислушавшись к замечанию бабульки, аккуратно съезжаю вниз и поворачиваю налево.

Что ж начало новой жизни все налево-то и налево?

Что она там говорила? По правой стороне в самом конце? Ну, замечательно. Проезжаю домов по пять-шесть с обеих сторон и упираюсь в тупик. Дальше заросли.

Выхожу из машины, не заглушив двигатель. Под ногами хрустит подмерзшая грязь. Чудненько. Обхожу машину и уставляюсь на дом, на заборе которого виднеется табличка с цифрой тринадцать. В свете фонаря сильно не понять, что к чему. Заборчик ровненький, аккуратный. Домик виднеется. А что дальше?

Ну что ж, нужно идти. Поднимаю запястье, на часах одиннадцать.

Желудок жалобно крякает. Ела я когда последний раз сегодня? Пирожок с кофе перед выездом сюда?

Возвращаюсь к машине. Оглядываюсь. Я никому не помешаю, если оставлю ее здесь. Но решаю все же прижаться чуть к забору. Завтра загоню на территорию. Тут же должны быть ворота? Что-то я не спросила Милану, или как ее там?

Глушу двигатель и достаю чемоданчик с парой пакетов. Из бардачка – ключи. И подхожу к калитке.

Че-е-ерт! Ничего не видно.

Приходится все поставить на землю рядом и, подсветив телефоном, открыть-таки калитку.

Закрыв ее на крючок, который нахожу на столбе, с вещами на перевес иду к дому. Поднимается ветер, и что-то да поскрипывает. Где-то завывает собака. Вой подхватывает еще одна. И мне уже не так радостно, как было до этого. Хочется быстрее оказаться в тепле и под крышей.

Доперев все до дома по дорожке, затаскиваю чемодан с сумками на крыльцо и выдыхаю.

– Осталось совсем чуть-чу-у-уть, – чуть ли не подвываю в голос собакам.

Справляюсь с замком входной двери быстрее, чем с калиткой, и, втащив вещи, закрываю за собой дверь. Опираюсь на нее спиной, выдыхаю.

– Ну все, кажется, я на месте, – бормочу себе под нос.

Можно расслабиться. Главное – под крышей, а остальное – ерунда. Но в темноте ничего не видно. Приходится снова включить телефон, чтобы понять, где включается свет.

– Нет-нет-нет! – стону, когда телефон издает жалобный сигнал, и экран тухнет.

Зарядка села окончательно.

Остается только на ощупь. И я, сделав пару шагов, выставив вперед руки, натыкаюсь на стену и веду ими верх-вниз-верх-вниз вдоль стены, пока не нащупываю выключатель.

– Вуаля! – улыбаюсь своей сообразительности и щелкаю им.

Но… Света нет.

Повторяю движение пару раз, но никакого эффекта. Света как не было, так и нет.

Черте что!

Дергаюсь за телефоном, чтобы набрать Милане, или как там ее… Но тут же вспоминаю, что и телефон у меня сдох.

Чудно.

Опираюсь о стену и ползу по ней спиной вниз. Приземляюсь на пол. Оглядываюсь. Света нет… И судя по тому, как моя задница начинает примерзать к полу, отопления тут тоже нет?

Вскакиваю на ноги и, не торопясь, направляюсь на поиски источника тепла и света. Но без электроэнергии, кажется, отопления не найти. Как слепой котенок, шарюсь по комнатам. В кухне ничего не нахожу. В соседней комнате – тоже. И в ванной… Пару раз спотыкаюсь обо что-то, и чудом мне удается удержаться на ногах. Понимаю, что в лучшем случае я замерзну, в худшем – переломаю себе конечности. Поэтому, выбрав комнату, не знаю, по каким параметрам, чутьем, наверное, решаю заночевать в ней.

Забираюсь на диванчик с ногами, найдя какое-то покрывало, укрываюсь с головой, чтобы хоть немного согреться, и то ли от усталости, то ли от холода, отключаюсь быстрее, чем получается построить план действий на утро.

Глава 3. Неприятное знакомство

Нина

Сон тяжелый, но какой-то поверхностный. Не знаю, сколько прошло времени, но я окончательно замерзла. И стала просыпаться только от того, что тело мое подрагивает. А ног, кажется, не чувствую. Но как же тяжело открыть глаза…

И ко всем этим неприятным ощущениям добавляется странное чувство, что за мной кто-то наблюдает или смотрит.

От понимания этого по коже несутся мурашки, и они не от холода, а от страха.

Открываю глаза. Не сразу понимаю, что нахожусь укрытой покрывалом или пледом. Собираюсь с духом и стаскиваю его с головы…

– Ты кто такая?

Уставляюсь на гостя во все глаза.

Я, кажется, потеряла дар речи.

Передо мной стоит огромный бородатый мужик с топором! С топором, Карл!

Во рту то ли пересохло, то ли язык примерз к небу за морозную ночь. Но я и слова из себя не могу выдавить. Или это шок?

– Ты глухая или немая? – Грозно звучит мужской голос. – Еще раз спрашиваю, ты кто такая и что здесь делаешь?

Пытаюсь прийти в себя. Спрашивает, а не за шкирку трясет, значит, убивать не сразу, наверное, будет.

Боже, о чем я думаю?

– Кхм… – пытаюсь прочистить горло. – Живу. Я. Здесь.

С трудом вылетают слова. А голос я не узнаю.

– Вот только сказки мне рассказывать не нужно. Я знаю, кто здесь живет. А тебя в первый раз вижу.

– Да я здесь теперь буду жить, – наконец удается сказать что-то внятное. Но голос все равно скрипучий. Хватаюсь за горло. Кажется, эта холодная ночь не прошла бесследно.

– Бомжуешь, что ли? – хмыкает, склонив голову на бок.

А вот это обидно!

– А вы, вообще, кто такой? – Хочу встать с диванчика, как я думала ночью, но это оказывается кресло. Запутываюсь ногами в покрывале и падаю на пол, больно ударяясь коленями.

Шикарная картина. Развалилась перед непонятно кем на полу. Голос пропал. И меня ко всему этому считают бомжихой!

Пока эта тирада проносится в моей голове, а я безуспешно пытаюсь распутаться из своей же западни, как этот здоровяк хватает меня и, встряхнув, ставит на ноги.

Покрывало падает к ногам. А я, растрепанная, в мятом пальто и явно такого же непрезентабельного вида костюме, стою перед мужиком, который все еще не выпустил топор из рук.

Маньяк-убийца?

– А теперь внятно, кто ты и что здесь забыла?

– Для особо одаренных, – сиплю зло, – я здесь буду жить! Сняла этот дом. И приехала ночью. Договор в машине. А кто ты такой и что здесь делаешь? – Перехожу на ты, потому что мое уважение улетучилось мгновенно. Да и не было его собственно, просто воспитание не позволило сразу тыкать в этого мужлана. А надо было бы. И не словами, а чем-нибудь поострее.

Поняв наконец-то меня, он удивленно смотрит. О, оказывается, это бородатое нечто может выражать эмоции! Отлично, значит, не все потеряно. Только сейчас позволяю себе разглядеть этого бородача. Высокий, на голову так точно выше меня. Широкий… как шкаф. Бородатый. Глаза, кстати, на фоне темных волос светлые. То ли голубые, то ли серые – не понять. Смотрю на него, и мне становится еще холоднее. Потому что на нем, судя по всему, фланелевая рубашка красная в клетку и жилетка, теплая, наверное. На голове шапка. Спускаюсь взглядом ниже. Штаны и огромные ботинки. И топор. Неандерталец какой-то.

– Для начала покажи договор, – басит мужик.

Господи, я поняла свои ошибки, прости меня. Можно я обратно домой вернусь, а?

Но делать нечего, придется показать договор, а он в бардачке в машине.

Поглядываю на часы. На удивление уже десять. Значит, мне все-таки удалось немного поспать.

– Хорошо, только он в машине, – произношу и, обойдя этого огромного мужика, стараясь не обращать внимание на холодное оружие в его руках, направляюсь на поиски коридора, где я ночью скинула свои туфли.

Туфли и сумки так и стоят, как я их вчера бросила. Но только сейчас мне предоставляется возможность все разглядеть. Но этим я займусь позже, как только выставлю этого непрошенного гостя.

Надеваю туфли, чуть поморщившись. Они ледяные. Но стараюсь об этом не думать. Поднимаю глаза и ловлю скептический взгляд мужика. Да уж, мои туфли ни в какое сравнение не идут с его ботинками, которые явно теплые.

Запахиваю плотнее полы пальто и выхожу из дома.

Мужик – следом за мной.

Останавливаюсь на крыльце. Здесь значительно теплее, чем в доме. Солнышко уже во всю светит и пригревает. Зажмуриваюсь, подставляя лицо солнцу, позволяя чуть погреться.

– И долго мне ждать? – рычит рядом.

Хочется выругаться грязно. Но вместо этого поджимаю губы и направляюсь к калитке. Выхожу, дернув за крючок, которым запирала ночью, и вкапываюсь.

Удивленно хлопаю глазами, замечая, что моя машина стоит в грязи, что аж треть колес не видно в этой жиже.

– Счастье, что вообще смогла добраться до места, а не встала где-то в километре от города, – бубнит мужик, догадавшись или прочитав мои мысли. – Договор давай!

– Вот же заладил, – ругаюсь, направляясь к машине.

Снимаю сигналку и, шагнув пошире, одной туфлей носком ставлю ногу в грязь, сморщившись. Открываю дверь, тянусь к бардачку, достаю оттуда договор и… И понимаю, что мои ноги начинают разъезжаться. А акробатка из меня никакая, к слову.

Ой, нет-нет-нет. Мне бы только не упасть в грязь.

Но видимо это моя участь – сегодня валяться перед этим мужиком, – проносится мысль. Но меня хватают за шкирку, как котенка, и ставят на травку у забора.

Забирает из рук папку с документами. Беспардонно достает договор и пробегается взглядом по строчкам.

А он читать умеет?

Смотрю на него и жду вердикта. Разрешено ли мне вернуться в дом или погонят в три шеи?

– Значит, арендатор. – Отрывает взгляд от бумаг и смотрит на меня.

Взгляд у него, надо сказать, хитрый с прищуром. Мне явно не доверяют.

Киваю.

– Нина… – бросает взгляд в бумаги, – Борисовна, – повторно читает мое имя.

Снова киваю.

– Вопросов больше не имею. – Вручает мне папку обратно и, оглядев меня, а потом машину, хмыкает и, развернувшись, шагает прочь.

Я стою, пялюсь ему вслед.

Что это вообще такое сейчас было? И кто он такой? Это все? Допрос закончен?

Замечаю, как исчезает за забором соседнего дома. И до меня доходит.

Сосед, что ли?

Вернувшись в дом, я первым делом снимаю свои многострадальные туфли. Из сумки достаю кроссовки и, сунув в них ноги, снова обхожу дом. Света как не было, так и нет, отопления, судя по ледяным батареям, – тоже. Надо было у мужика спросить, есть ли вообще свет в этой деревне.

Достаю из кармана пальто телефон, который сейчас выполняет простую функцию кирпича. Жаль… У меня было совершенно другое представление о доме в деревне.

Вхожу в комнату, которая больше той, где я спала, и замечаю камин. Камин! Это же бомба-пушка! Подхожу ближе, рассматриваю. Сделан из красного кирпича. Внутри чисто, но следы, что его используют, имеются. Отлично. Уже в предвкушении представляю, как сажусь около него и грею свои околевшие косточки.

Осталось только найти дрова. Нет, я ни разу не разжигала и не топила камин, но не теряю уверенности, что у меня получится.

Снимаю пальто, чтобы его не запачкать. Влезаю в свой чемоданчик с вещами и достаю из него теплую худи. Надеваю. Чуть подумав, меняю брюки на спортивные штаны. Жаль, вчера не смогла переодеться, может, не так бы и замерзла.

Выхожу на улицу. И снова торможу на крыльце. Солнце, птички поют. Красота нереальная. В доме будто холоднее, чем на улице. Направляюсь в обход дома. Здесь же должны быть где-то дрова? За домом небольшой сад. Большие деревья, может, яблони, может… Не знаю, что еще обычно растет на участках. Никогда не жила в подобных местах. Я городской человек от макушки до пяток.

За садом, у забора, стоит небольшое сооружение. Сарай. У одной из его боковых стен выложены дрова. Радуюсь своей находке и, набрав в руки столько, сколько могу унести, тороплюсь обратно.

Зайдя в комнату, сваливаю дрова у камина и начинаю их закладывать внутрь. А потом ищу бумагу и спички. Газету нахожу быстро, а вот спички отыскать получается в кухне у плиты. Она, кстати, не электрическая. Я даже забываю на мгновение, зачем пришла сюда. Газовой плитой доводилось пользоваться, но там был электроподжиг. А тут, судя по баночке с обугленными спичками, его нет. Ладно, с этим я чуть позже разберусь. Возвращаюсь в комнату и, смяв газету, засовываю ее между дров. Чиркаю спичкой, и как только вспыхивает огонек, подношу к газете, которая сразу же загорается.

Сижу, наблюдаю, как разгорается костерок. Дерево начинает потрескивать. Бумага быстро сгорает. Чтобы не терять времени, пока разгорятся дрова, я иду в кухню. Пытаюсь зажечь конфорку. Но ничего не выходит. И только прислушавшись, когда открываю вертушок на плите, понимаю, что газ не шипит. Та-а-ак… Это что, еще и газа тут нет?

Тогда поднимаю взгляд и утыкаюсь им в тонкую трубу, на которой вижу кран, который, судя по всему, перекрыт. Улыбаюсь сама себе. И, открыв кран, снова пытаюсь поджечь конфорку, и у меня получается раза с пятого. Да так, что отпрыгиваю от плиты с вскриком. Потому что так полыхнуло, что я чуть без волос не осталась.

– Спички детям не игрушки! – усмехаюсь и, убедившись, что в чайнике есть немного воды, ставлю его на плиту.

Только сейчас до меня доходит запах дыма. Возвращаюсь в комнату с камином и застываю. Все в дыму. Мама дорогая! Подхожу к камину, машу руками, откашливаясь. Да почему же не идет дым в трубу-то?! Что за напасть такая?

Подбегаю к окну, открываю его, и еще одно. И выбегаю из дома, открыв нараспашку дверь, закашливаюсь, согнувшись пополам.

Со стороны забора слышу шум, и, подняв голову, вижу, как ко мне с ведром наперевес несется мужик – тот, который был с топором.

Без слов влетает в дом. А я стою у крыльца и не понимаю, что делать. И куда это этот здоровяк пролетел?

Через пару минут выходит, ставит все еще полное ведро на землю.

– Ты идиотка или притворяешься? – Поднимаю на него удивленный взгляд. – Задвижку на трубе почему не открыла?

Пожимаю плечами.

Задвижку? На трубе?

– Да и на кой черт тебе камин понадобился? – Смотрит хмуро.

– Замерзла. – Пожимаю плечами. Голос все еще не вернулся. Я же хотела чай попить.

Чайник!

Подскочив на месте, рванула обратно в дом. И успеваю вовремя выключить конфорку, так как вода в чайнике закипела.

За мной в дом вернулся сосед.

– Так, – тяжело вздыхает, – вот же напасть, – ругается.

– Холодно в доме, – сиплю.

– А отопление включить? – Снова злой взгляд.

Мне только что и остается – это пожать плечами.

Качает головой и выходит из кухни, я – за ним. Чуть дальше по коридорчику, за ванной, оказывается, есть еще дверь. Здесь котельная. Небольшой газовый котёл стоит на полу.

– Вот. – Щелкает выключатель, но свет не загорается. – Ты чего без света сидишь? – Удивленно на меня смотрит, но, увидев видимо мое страдальческое выражение лица, чуть ли не закатывает глаза. – Щиток у входной двери. – Возвращаемся в коридор. Я за ним, как хвостик, по пятам. Он щелкает тумблерами, и я слышу, как что-то в доме щелкает, включаясь, оживает. Возвращаемся в котельную, и он показывает. – Здесь – повернула, а здесь – нажала на кнопку. Все, скоро будет тепло. Это регулировка температуры в батареях. Хотя не запоминай, сам все настрою.

– И воды нет в кранах… – Раз уж он пришел.

– Вода… – Выходит из котельной. – Вода, скорее всего, в подполах перекрыта.

И он идет в коридор, отодвигает в сторону ковер, под которым находится дверь. Откидывает ее, щелкает выключателем на стене и спускается в подпол. Спустя полминуты выходит.

– Все, вода теперь есть. А тебя, что ж, не предупредили? – спрашивает, разглядывая меня, и, кажется, он уже не такой злой.

Качаю головой.

– М-да, – многозначительно произносит и направляется к выходу. Но вдруг останавливается, а я чуть не врезаюсь в его широченную спину. Оборачивается. – Задвижку на трубе камина задвинуть только тогда, когда уголь остынет, поняла?

Смотрит, нахмурив брови.

Киваю.

– Иначе угоришь. А мне тут проблемы с трупами не нужны.

Я снова киваю. От его предостерегающего взгляда мурашки по коже.

– Спасибо, – еле блею.

– И дверь на ночь входную закрывай. Мало ли что.

Разворачивается и выходит. А я на этот раз уже не иду за ним.

Смотрю ему в след и пытаюсь переварить то, что он только что сказал. Это что он имел в виду? Тут есть грабители? Или что?

Снова перевожу взгляд на забор. Там на дороге стоит машина. Ее бы загнать Все-таки на территорию. Но не сейчас, а к вечеру, когда подмерзнет немного эта жижа. Кивнув своим мыслям, решаю вернуться в дом. Но сначала хочу проверить, где тут ворота и направляюсь к забору. Нахожу их, с улицы и не заметишь. Не думала, что наличие таковых меня обрадует так искренне.

Ну вот, кажется, теперь все пойдет по-другому.

Глава 4. Спецэффекты

Нина

Первым делом вспоминаю про телефон и бегу искать в сумке блок, чтобы поставить его на зарядку. Иду в кухню, там включаю её в розетку и опускаюсь на стул. Под ложечкой сосет. Есть хочется адски. Вспоминаю про пакеты с продуктами, которые так и стоят у стенки в коридоре. Одно радует, что даже замороженные овощи не успели оттаять, так как ночью в доме был реальный колотун. А вот сейчас потихоньку начинает нагреваться воздух.

Включаю холодильник в розетку.

Заработал.

Открываю не до конца закрытую дверцу. Веду носом. Вроде нет запаха. Решаю подождать, когда отключится. Потом и разложу все по полочкам.

А пока достаю себе пару питьевых йогуртов. Овсянку, которую варить не нужно, и пакетики с заваркой. Лучше бы кофе, но пока я не готова так заморачиваться. А горячего хочется побыстрее.

Наливаю себе чай в большую свою любимую кружку, которую тоже прихватила с собой. Завариваю кашу в тарелке. Решаю устроить завтрак на крыльце. Потому что мне все еще кажется, что на улице теплее. Особенно на солнышке.

Стелю на ступеньку покрывало, ставлю рядом чашку и приземляюсь с тарелкой каши.

Ух. А в этом что-то есть. Приятное, первобытное, умиротворенное. И никаких отчетов, дедлайнов и воплей начальства. И никаких объяснений передом отцом о своей личной жизни.

Ничего. Только пение птиц.

И шум какой-то.

До слуха доносится лай собак и рычание какой-то техники.

И… И…

Морщу нос. Потому что от легкого дуновения ветерка дышать становится нечем. Дыхание перехватывает похлеще, чем от нашатыря.

Засунув пару ложек каши в рот, я все же не выдерживаю и направляюсь на задний двор. Принюхиваюсь и понимаю, что каша больше в меня не полезет. Да и чай под большим вопросом.