Академия Иларгиарен: Тучи сгущаются

Мира Амортис

Академия Иларгиарен: Тучи сгущаются

Все участники этой войны сегодня, да, впрочем, уже и давно, разочарованы ее результатами. Где бы там ни одерживались победы, сколько бы ни брали или ни теряли пленных, какие бы территории ни захватывали и ни уступали – результат войны все равно не тот, какого от нее ожидали..

Герман Гессе

Введение

Поселение, некогда раскинувшееся в объятиях холмов, ныне являло собой лишь мрачную тень былого величия. Каменные дома с зияющими провалами вместо окон и крыш, изуродованные жертвы неистовой ярости, стояли бессловесными свидетелями военной катастрофы. Узкие улочки, когда-то кипевшие жизнью, сейчас были завалены грудами щебня – могилами стен, скелетами деревьев и осколками разбитых надежд. Среди этого хаоса, словно насмешка судьбы, высились сады. Яблони, упорно цепляясь за существование, раскинули свои ветви-руки, умоляющие о спасении. Их цветущее великолепие, окаймляющее пустошь, вызывало немой крик отчаяния, резким контрастом подчеркивая безжизненность этого места.

Среди руин, развалившись на обломках фундамента как властелины мира, восседали два орка. Каршар, исполин с лицом, изрытым шрамами, – его единственный глаз, окаймленный рубцом, пересекавшим левую бровь, горел злобой, – вяло перебирал пальцами забранные в высокий хвост спутанные дреды и откашливался, готовясь снова вступить в диалог. Рядом с ним Драк-Тор с огромными клыками, сверкающими в полумраке, и губами, пронзенными несколькими кольцами, отпивал из видавшей виды ржавой кружки водку. Его черная грива колыхалась на ветру, пока орк выслушивал поток слов, изрыгаемый его фронтовым товарищем.

– Слышь, ну и херня была в последнем бою! – процедил Каршар, жадно затягиваясь вонючей сигарой. Запах гари и гнили от разрушенной деревни едва перебивал ее дрянной дух. – Ты видел, кто там был? Мальчишка-маг какой-то! Светлые в Союзе совсем рехнулись что ли, детей на убой кидать?

Драк-Тор ухмыльнулся, оскалив клыки.

– Ха, может, взрослые у них уже кончились?

– Да пошел ты со своими шутками, – хрипло пробурчал Каршар. – Этот малой дрался как черт! Я его магией взрыва долбанул, все нахрен разорвало – а он стоит, живой! И не скажешь, что пацан!

– Ты че, охерел, врагом восхищаешься? – фыркнул Драк-Тор, сделав глоток из кружки. – Еще скажи, что он тебя вдохновил!

Взрыв хохота, подобный раскатам грома, потряс безжизненные улицы. Двумя дружескими, но могучими ударами по плечам орки скрепили свой союз. Их смех, грубый и торжествующий, хищной птицей пролетел меж руин. Каршар, затянувшись сигарой, выпустил клубы дыма, окутавшие массивные фигуры мрачной завесой, и посмотрел прямо в глаза собеседнику.

– А ты-то как на передовой оказался, а? Вроде про тебя как-то давно не слышно было!

Драк-Тор лениво зевнул, опустил на землю кружку с пойлом и прикурил сигару, прежде чем начать говорить.

– Да что, ерунда! Сидел за «грешки», – ухмыльнулся он, выпуская дым из ноздрей. – Рубанул одного доходягу-гоблина. Да насрать на него! И вот, прикинь, ко мне заявляется сама При-гра Зар Железная. Она тогда уже начала собирать армию по контрактам. Я про эту орчиху давно все знал: как она Вторую кампанию в Некрополисе выиграла, как по службе вверх ползла! Мы ж с ней когда-то плечом к плечу стояли, помнишь?

Драк-Тор щелкнул когтями, выпуская еще одну струю дыма и оскалившись шире.

– А потом слышу: Каиана воскрешают. Тут все и стало на свои места. Она ж ему присягнула, ясен пень! Она же силу уважает. Будет биться за Орду до последнего. За всю нашу братию! А мы что? Сколько циклов нас, орков, эти светлые маги щемили? Вечность по шеям ездили, как будто мы хуже кого-то!

Каршар кивнул, сплюнув на землю, и оглядел товарища долгим взглядом.

– Вот-вот! – хрипло подхватил он. – Что в Орде эти вонючие маги пытались свои порядки наводить, что этот Союз купол поставил! Пришлось нежить давить, светлых терпеть. Тьфу! Чем мы хуже? Нахрен нам эта магия богов? Каиан всех раскидал, теперь на Союз идет, а я за него! Он Орде величие быстро вернет!

– Ну, думаю, а чего тянуть? Это же великая война, настоящая, а не херня какая-то! – продолжил Драк-Тор, ухмыляясь еще шире. – Ну и подписал контракт. Теперь я с тьмой связан, магией хреначить могу! А раньше? Только топоры да дубины. А теперь – реальная сила в бою, аж дух захватывает! Не до скуки, скажу я тебе!

Каршар усмехнулся, выпуская клуб дыма.

– Ну, кайфово-то оно, пока череп чем-нибудь тяжелым не раскроят, – хрипло бросил он. – А я-то подписался больше ради семьи… Жена, дети – им жратва нужна. Понятно, против Орды я никогда не пойду, но тут и дело правое, и деньги капают. Сдохну – жене выплатят… сколько там? Тысячу золотых? Хватит, чтобы они в город перебрались из деревни. А жить-то как-то надо…

Орк затянулся глубже, будто выгоняя из легких остатки сомнений.

– Помню, как нас две недели перед боем муштровали. Магии взрыва учили, да боевым хитростям. А в бою… ты ж знаешь, там некогда думать, что с тобой случится. Адреналин хлещет – только и успевай рубить да херачить направо и налево!

Раскатистый хохот орков, прерываемый хриплым кашлем и чавканьем выпиваемой водки, взорвал тишину. Затем, наконец, настало мертвое молчание. Громилы, застывшие фигуры в дыму, выдыхали клубы, что медленно таяли в прохладном вечернем воздухе. Насмешливый ветер нес странный коктейль, возможный только на войне: запах паленого дерева и обугленной плоти, пронзительно смешанный со сладким дурманом цветущих садов. Весна упорно пробивалась сквозь пепел разоренного поселения, насмехаясь над самим танцем смерти.

Кроваво-багровое небо казалось запятнанным кровью недавних баталий. Желто-голубые цветы торвиники, еще не сдавшиеся под гнетом войны, робко пробивались из-под обломков, шепча безмолвный реквием по давно ушедшему миру.

– Весна, – буркнул Каршар, бросив взгляд на остатки цветущих яблонь. – А мы тут все еще сидим, среди этого сраного пепла…

– Ничего, – хрипло отозвался Драк-Тор, поднимаясь с земли и расправляя плечи. – Война кончится, светлые все подохнут, а мы будем жить! Главное, что мы знаем, за что деремся. Вот, что правда важно, дьявол бы все это побрал!

Орки отряхнулись и направились прочь по разрушенной деревне, горькому некрополю из золы и праха, становясь живым отражением безжалостной победы и бесконечной тьмы.

Глава 1

Академия Иларгиарен

Выброшенная из вихря портала в бездну неизвестности, Варвара ступала по холодному камню мрачного коридора подобно призраку, скользящему по краю забытого мира. Каждый шаг по галерее отдавался в голове, а холод пробирал до самых глубин души. Едва заметный серебристый свет, пробивающийся сквозь высокие арки, выделял на стенах фрагменты загадочной красоты – завораживающие фрески, повествующие о лунных ритуалах. И в этой мрачной атмосфере Варвару охватил вовсе не ужас, а предвкушение тайн, которые вот-вот раскроются перед ней. Девушка понимала, что оказалась в Академии Иларгиарен, эльфийском оплоте, именно там, куда направлялась их делегация.

Подойдя к одному из оконных проемов, Варвара замерла, плененная великолепием открывшейся картины. Внизу, у подножия скалы, дремал городок, освещенный звездными россыпями огней, раскинувшимися по бархату побережья южного моря. Луна, немыслимо огромная, в три раза превышала свой обычный размер, окутывая все своим ледяным серебряным сиянием. Отражение светила дрожало на водной глади, придавая ночи чарующее величие. Варвара глубоко вдохнула, наслаждаясь ароматом солоноватого морского воздуха, пропитанного свежестью прибоя, и замерла, будучи не в силах оторваться от бесконечно волшебного пейзажа.

В этот момент за ее спиной раздался тихий голос:

– Я тоже люблю этот вид с утеса Мавоисиль.

Девушка, невольно вздрогнув от неожиданности, резко обернулась. Перед ней стоял высокий юноша, который подошел почти бесшумно. Его длинные пепельные волосы мягким шелком спадали на плечи и струились водопадом ниже талии, заостренные уши выдавали эльфийскую кровь, а синие глаза, глубокие и пронизывающие, как ночное небо, источали усталость, смешанную с непреклонной силой.

«Такой же отстраненный, как Альрик…» – мелькнула у Хранительницы мысль, и сердце на мгновение сжалось. Однако она быстро справилась с нахлынувшей грустью и сосредоточилась на незнакомце, стремясь рассмотреть его получше.

Серая мантия, расшитая мириадами звезд, обнимала его юную фигуру. Казалось, что сам лунный свет соткался в полотнище, послужившее основой для одеяния мага. Лицо скрывал полумрак, но призрачный свет обрисовывал утонченные, почти неземные черты: изящный и правильный изгиб носа, легкую тень недовольства на губах, бледную, почти прозрачную кожу с едва заметным синеватым отливом, как у создания, рожденного самой ночью.

И хотя появление незнакомца застало девушку врасплох, его присутствие вдруг принесло с собой странное и необъяснимое ощущение покоя. Варвара больше не чувствовала себя одинокой в этом чужом, загадочном месте.

– Это так величественно, – прошептала девушка, все еще завороженная видом за окном. – Утес… как вы сказали?

Хранительницу удивило, что она не поняла сказанное слово. Оно не походило на общемагический язык, хотя юноша произнес его почти без акцента. Это название… оно звучало так необычно, и оттого виделось еще более таинственным.

Юноша уловил ее замешательство и пронзил Варвару своими большими глазами.

– Мавоисиль, – повторил он. – Это на эльфийском языке. Переводится как «лунный каштан». Там, – он кивнул в сторону окна, – растут с начала времен древние каштаны, освещаемые вечно полной луной. Удивительно, что ты не знаешь эльфийского, – добавил он с сарказмом, словно этот факт показался ему странным.

Варвара поймала на себе прожигающий взгляд незнакомца, и невольно затаила дыхание. Казалось, юноша смотрел не просто на нее, а в самую глубину души, точно пытаясь раскрыть тайны, которые она и сама не осмеливалась тронуть. Этот пристальный, почти гипнотический взор вызвал в девушке тревожное волнение.

– Ты здесь новенькая, – произнес он, подходя ближе. – Заблудилась? Я никогда раньше не видел тебя в этих коридорах. Это крыло… – он чуть помедлил, задумавшись на мгновение, – в него редко кто заходит. Здесь только мои покои и комнаты слуг-гоблинов. Но гоблины равнодушны ко всему, что окружает их.

В спокойном голосе не было ни насмешки, ни угрозы, отчего Варваре стало особенно неловко. Она действительно сбилась с пути. Портал перенес ее не туда, куда следовало, и теперь она оказалась здесь, вдали от своих спутников. Девушка уже собралась объясниться, но юноша вдруг снова задержал на ней взгляд, и тут выражение его лица изменилось. В холодных глазах появилось что-то новое – интерес, едва заметная искра любопытства.

– Ты… – его голос дрогнул, но собеседник быстро взял себя в руки. – Ты носишь Высший артефакт, верно?

Варвара едва удержалась от того, чтобы не ахнуть от удивления. Как он мог так легко разгадать ее тайну? С трудом подавив свои эмоции, она коротко кивнула. Каждая секунда казалась вечностью, пока юноша продолжал изучать ее понимающим взглядом. Этот незнакомец знал о ней слишком много…

– Варвара Зеленович из Академии Скогенсель, – продолжил он спокойно, констатируя факт. – Нам сообщили о вашей делегации.

Имя, произнесенное голосом лунного мага, эхом отозвалось в сознании девушки. Почти забытая боль от Сердца леса, которую она научилась подавлять, внезапно вспыхнула, как огонь. Лицо ее исказилось на мгновение, и собеседник это тотчас заметил. Он ничего не сказал, но его взгляд стал еще более внимательным: казалось, он безмолвно признавал ее боль – и понимал ее лучше, чем Хранительница могла представить.

– Это ведь… Академия магии Иларгиарен? А Вы – Лирис? – спросила Варвара, осторожно подбирая слова. Девушке требовалось убедиться, что она находится там, где нужно, и что перед ней действительно тот, к кому ее направили.

Он слегка приподнял бровь, изогнув губы в презрительной усмешке, которая, впрочем, быстро сменилась равнодушием.

– Разве требуются дополнительные уточнения? Да, Лирис. Меня и так все знают.

Варвара на мгновение задумалась. Перед ней все-таки он? Легендарный маг-полуэльф, Лирис, чье имя с благоговением и трепетом произносила Елена. Никакого официального представления – разве это нужно, когда само его присутствие излучало силу? В стенах Иларгиарена он, несомненно, был знаком каждому. Но кто он, хранитель Высшего артефакта, ее будущий наставник? Какая неведомая мощь, какое сияние или, может, завораживающая глубина, заключается в этой реликвии? Сродни ли она ее драгоценному Сердцу леса, или же это нечто совершенно иное?

Дарья и Елена пытались, конечно, раскрыть перед ней секреты Высших артефактов, но их слова оставались лишь отзвуком в пустоте жаждущей познания души. Теория не шла ни в какое сравнение с опытом, что могла поведать живая легенда. Судьба даровала Варваре встречу с тем, кто сам носил эту непостижимую тяжесть, эту святую и страшную благодать… и, возможно, мог утолить ее мучительный голод. Дрожь пробежала по телу, но Варвара, преодолевая нерешительность, наконец, сформулировала вопрос, терзавший ее изнутри.

– Лирис, – Варвара старалась говорить уверенно, хотя внутри все сжималось от волнения. – Скажите… Сердце ночи. Каково это – носить такой артефакт? Чувствуете ли Вы его силу постоянно?

Она искренне надеялась, что этот загадочный маг откроется ей, пусть ненадолго, и поделится тем, что скрывалось за его ледяной маской. Но лицо Лириса оставалось таким же непроницаемым. Казалось, вопрос был для него не более чем досадным шорохом среди ночной тишины.

– Артефакт? – переспросил он, будто не понял, о чем идет речь. – Это просто часть жизни. Как дышать. – Почти равнодушно бросил маг. – Ты привыкаешь.

На миг в его синих очах промелькнула странная тень – эмоция, мимолетная, как отблеск звезды в ночном небе. Варвара тотчас захотела узнать, что его тревожит, но Лирис уже вернулся к своему холодному, отчужденному взору.

– Артефакт просто… есть, – добавил он, чуть наклонив голову. – Со временем ты перестаешь замечать его присутствие. Не знаю, что еще сказать об этом…

Лирис говорил так буднично, что Варвару мгновенно пронзило разочарование. Однако что-то в глубине его голоса намекало на иное – на то, что за этими словами скрывалась невидимая тяжесть. Девушка догадывалась, что полуэльф знает гораздо больше, чем готов был озвучить сейчас.

Внезапно он сам сменил тему, не желая углубляться в разговор об Артефактах:

– Ты спрашивала про утес Мавоисиль. Это название скалы, на которой стоит замок Академии, – произнес Лирис, бросив взгляд на пейзаж за окном. – Я часто бываю на обрыве, сижу под лунными каштанами. Это единственное место, где можно остаться наедине с собой.

Лирис задумался, продолжая смотреть вдаль, не оборачиваясь.

– Отсюда, из северной галереи, открывается лучший вид на утес, – добавил он тише, точно делился секретом. – Эти коридоры редко посещают. О месте на обрыве знают немногие, и мне это нравится.

– Невероятно красиво, – прошептала Варвара, стараясь не нарушить хрупкую атмосферу момента. Она не могла отвести взгляд от Лириса, стоящего спиной на фоне арочного проема. – Я… Я бы хотела увидеть это место своими глазами, при свете луны! Наверняка оно… волшебное.

Горячие слова сами вырвались из уст девушки, отчего она тут же почувствовала себя уязвимой.

– И… я очень рада встрече с Вами! И тому, что Вы будете меня обучать… – неожиданно добавила Варвара с неподдельной теплотой, не в силах сдержать переполнявшие ее эмоции.

Лирис обернулся на девушку, но вместо ответа лишь коротко кивнул. Затем взор юноши снова устремился к небесам, и он, казалось, потерял интерес к разговору, а лунный свет был для него важнее любых произнесенных слов.

– Нам пора в Лунный холл, – наконец сказал полуэльф, возвращая Варвару в строгую реальность академических коридоров, а в голос – холод. – Там уже ждет Совет Академии.

Когда Варвара собиралась кивнуть в знак согласия, Лирис неожиданно добавил:

– Называй меня на «ты». Мы оба носим артефакты, и формальности нам ни к чему.

Варвара смущенно улыбнулась, осознавая, что от ее напряжения не осталось и следа. Разговор с Лирисом неожиданно пробудил в ней давно забытое чувство гармонии. Полуэльф внушал уверенность – нужно просто покориться судьбе, без лишних вопросов. Хотя Лирис был полной противоположностью Хранительницы – холодный, замкнутый, загадочный, – их связывало нечто большее. Оба они были носителями Высших артефактов, и именно это переплетало их судьбы.

Мысли девушки невольно унеслись к недавнему прошлому. Она вспоминала философские беседы и молчаливые прогулки по фьордам с Альриком. Его мудрость и невозмутимость наполняли юную душу таким же покоем, какой она сейчас ощутила рядом с Лирисом. Варвара отчаянно скучала по тем временам… Потеря проводника альфхира, убитого приспешниками Каиана, была для нее невосполнимой, и отголоски боли еще не утихли. Возможно, именно поэтому девушке так легко было найти общее в Лирисе и Альрике. Но действительно ли они похожи, или это ее сердце, не отпустившее утрату, пытается рассмотреть в полуэльфе замену?

Варвара размышляла об этом, пока они шли по пустым коридорам Академии Иларгиарен. Эти холодные, молчаливые пространства, наполненные лишь стуком их шагов, казались ей чуждыми. Здесь не было той жизни и энергии, которые всегда захлестывали Скогенсель. Академия Варвары кипела движением, а здесь царили безмолвие и апатия: аллегория застывшего в вечности времени.

Лирис шел чуть впереди, погруженный в молчание, будто их недавний разговор ничего для него не значил. Но для Варвары эта встреча уже стала чем-то важным, странным образом утешительным. Фигура будущего наставника подобно тени маячила перед ней, но даже это внушало только уверенность, а никак не страх.

На пути им изредка встречались студенты в серых мантиях. Они двигались почти бесшумно, порой парами, но чаще в одиночку. Варвара замечала настороженные или любопытные взгляды, которые бросали на нее и Лириса. Эти маги были сдержанными, их лица, лишенные эмоций, были живым отражением лунного света – холодного и отстраненного. Чем дальше Варвара шла, тем больше ей становилось не по себе. Успокаивало лишь присутствие Лириса рядом.

Наконец они подошли к высоким дверям, испещренным резным орнаментом. По обе стороны стояли гоблины в ливреях из темно-синего бархата, расшитых серебристыми звездами и лунами. Они почтительно склонились перед Лирисом и без единого слова распахнули массивные створки. Варваре открылся просторный зал с округлыми стенами и сводчатыми потолками.

– Лунный холл, – просто пояснил Лирис.

Варвара с трепетом осмотрелась, едва сдерживая восхищение. Над головой девушки раскинулся потолок, украшенный живыми фресками. Ночное небо с Луной и звездами двигалось плавно, подобно пробудившемуся космосу, затягивающему в свои глубины. Пол зала, сверкавший мозаикой, был инкрустирован сложным узором: огромный круг символизировал вечный цикл жизни и смерти, смену дня и ночи.

В дальнем углу зала Варвара завидела знакомые лица: наставница Елена, Мира, Тайрон и Лиссандра махали ей с улыбками, отчего на душе мгновенно стало теплее. Но вот Даниэль выделялся среди них, пронзая Хранительницу темным взором, полным ревности и изумления. Маг ветра силился понять, как Варвара, его Варвара прибыла сюда в компании такого таинственного мага, как Лирис. Не успели они очутиться в Иларгиарене, как девушка уже познакомилась с каким-то полуэльфом! Варвара тотчас уловила возмущение Даниэля и вздрогнула, но натянула едва заметную улыбку, стараясь не показывать волнения.

Серафины среди группы не было, однако это не встревожило магиню: странница времени всегда появлялась и исчезала, подчиняясь известным лишь ей правилам.

Затем внимание девушки привлекла центральная часть зала, озаренная холодным пламенем свеч в старинных канделябрах, где собрались незнакомые маги. Впереди стояла высокая женщина, чей образ пленил с первого взгляда. Она напоминала воплощение самой Луны: длинные серебристые волосы ниспадали по плечам, мерцая звездной пылью, а из-под сияющих прядей, закрепленных фибулой сзади, выглядывали тонкие заостренные уши. Яркие голубые глаза светились, впитав в себя разбеленный оттенок небосвода, а на правой мочке виднелась небольшая серьга – лунный серп. Облик дополнял точеный профиль, словно исполненный из мрамора древними мастерами.

На эльфийке красовалось длинное переливающееся платье в серо-голубых тонах, а в руках прекрасная магиня держала тонкий жезл, увенчанный пульсирующим белоснежным кристаллом. Именно к ней уверенно направился Лирис.

– Вот и она, – негромко произнес полуэльф, склонив голову перед эльфийкой. – Нашлась. Видимо, что-то странное с порталом.

Женщина с жезлом мягко улыбнулась девушке, изящно протягивая руку. Все взгляды магов, стоящих в центре, мгновенно обратились к Хранительнице.

– Я рада, что все в сборе, – проговорила эльфийка. – Мы волновались за тебя, Варвара.

Сделав паузу и окинув взглядом магов, она продолжила:

– Добро пожаловать в Иларгиарен. Я Лунара Элендиэль, глава этой Академии и ее Совета, а также Верховная лунная жрица. Мы очень ценим силу стихийной магии Скогенселя. Нам предстоит важная миссия и взаимное сотрудничество по обмену опытом.

Варвара, волнуясь, обхватила двумя руками прохладную ладонь Лунары, которая оказалась удивительно мягкой, что немного успокоило девушку. Хранительница вежливо поклонилась в ответ, стараясь сдержать накатывающую волнами, подобно морю у подножья скал, тревогу. Несмотря на бесстрастное лицо, в глазах Лунары явно читалось доверие. Варвара, пытаясь сохранять уверенность, проговорила:

– Спасибо Вам… за теплый прием и предложенную помощь, Лунара… Извините… за задержку. Я буду стараться во время обучения…

– Варвара, в опоздании нет твоей вины. Портал дал сбой, но Серафина, думаю, разберется с этим. Главное, что ты не пострадала, хоть и оказалась не в зале, а в самом дальнем крыле северной галереи.

Эти слова вызвали лихорадочный шепот среди магов, но Лунара, слегка ударив жезлом о пол, мгновенно погасила разрастающуюся волну беспокойства.

– Мы рады, что вы так быстро прибыли, – произнесла она, обращаясь уже не только к Варваре, но и к Елене и ее ученикам. Наставница ответила легким поклоном, и студенты торопливо последовали ее примеру.

– Я вижу, ты уже успела познакомиться с Лирисом, – продолжила Лунара, переводя взгляд на Варвару. – Теперь же позвольте представить его всем официально. – Легкая улыбка озарила утонченное лицо, когда она изящным движением руки указала на полуэльфа.

– Лирис Исильмэль, – продекламировала эльфийка с оттенком торжественности в голосе, – носитель Высшего артефакта Сердце ночи, преподаватель иберийского языка – языка этих земель. Он также состоит в Совете Академии и является выдающимся ученым-исследователем светлой магии.

Лирис поклонился едва заметно, как человек, привыкший к подобным представлениям. В его движениях не было ни капли волнения – лишь холодная сдержанность. Затем он отошел в сторону, позволяя Лунаре продолжить.

– Теперь я представлю остальных членов Совета Иларгиарена, – объявила глава Академии. – Астрид Штернлихт, звездная жрица, – Лунара указала на высокую женщину среднего возраста в темно-синей шелковой мантии. – Она хранительница карт ночного неба и преподает магию звезд.

Астрид шагнула вперед и тряхнула длинными сиреневыми волосами, покрытыми мельчайшими кристаллами, которые переливались на свету. Казалось, что она сама была частью космоса, воплощенной в землях Лофодис. Глубокие глаза, светившиеся в тон волосам, излучали искреннее тепло.

– Рада познакомиться! – произнесла магиня, приветливо улыбнувшись. – Я так люблю стихийников!

Лунара продолжила, когда все поклонились Астрид:

– Ноэль Люневиль, маг-воин и наставник по боевой магии.

Вперед вышел высокий моложавый мужчина с короткими серебристыми волосами, которые легкой волной обрамляли светло-оливковое загорелое лицо. Варвара заметила, что в правом ухе мужчины поблескивали две серьги. Одна была украшена адуляром в тонкой, почти невидимой огранке, вторая – в форме крошечного полумесяца, удивительно похожего на символ, который носила Лунара.

«Что означают эти серьги в виде серпа?» – мелькнула у Варвары мысль, пока она украдкой разглядывала мужчину. – «Это просто украшение или знак какой-то тайны? И кто еще носит такие? Жаль, что я не успела рассмотреть, есть ли что-то подобное у Лириса, когда стояла рядом с ним… А у Астрид под волосами и вовсе ничего не видно…»