Корни

Став центром объединения семьи, Кристина обрела настоящий душевный покой. Забот по дому стало столько, что на семейном совете было решено освободить ее от работы. Ребята дневали и ночевали в Медицинской Академии. Помимо основных занятий проводили много времени в экспериментальной научно—исследовательской лаборатории.

Кристина редко куда выходила, разве что с Полиной вырвется куда-нибудь ненадолго. После приснопамятных событий у них сложились особые отношения. Полина стала ее лучшей, вернее сказать, единственной подругой. Полина доверяла ей все свои тайны. Последняя из них не давала Кристине покоя. Она дала слово, что никому, особенно мужу, не расскажет о ней. Кристина не находила себе места, потому что не знала, как помочь подруге, а посоветоваться с кем-то нельзя – слово дала помалкивать. «Как это могло случиться с ними? Да, люди разводятся, и для этого есть разные причины. Но Полина и Дмитрий?.. Красивые, умные, честные… Разводиться из-за каких-то там идейных соображений?! Дикость какая-то!»

7. Второй День рождения

Мельком взглянув на часы, Тина ахнула: уже два часа, а воз и ныне там. Вроде и встала пораньше, и с вечера сделала кой-какие заготовки, а толком еще ничего не готово. «Раньше за три часа все успевала – и убраться, и наготовить, привести себя в порядок… Не то что сейчас. Возраст, наверное, ничего не поделаешь. Хочешь не хочешь, приходится считаться. Пора сделать небольшую паузу, попить кофейку».

Тина механически протянула руку к полке, достала ручную кофемолку, насыпала обжаренных зерен. Не спеша принялась молоть кофе. Это было самым любимым ее делом в домашней работе, нет, не делом, скорее ритуалом. И бабушка, и мама исполняли его почти благоговейно. Их лица при этом были спокойны, сосредоточены, немного печальны. О чем они тогда думали, о чем мечтали… Как жалко, что мало говорила с ними, все времени не хватало… Тина горько усмехнулась. Время…

Почти четверть века Тина отмечает день рождения дважды, в декабре и в июне, десятого числа. В тот злополучный день Елена заслонила ее от пули грабителя. Сама погибла, а подругу спасла. Вторая пуля прошла по касательной и лишь ранила ее. Так что десятого июня в доме отмечаются две даты: даты второго рождения Тины и смерти Елены.

Восстановление Тины проходило долго и тяжело. После выздоровления занялась привычной работой – управлялась, и неплохо управлялась, в своем кафе. Но как только муж стал зарабатывать нормальные деньги, вышла из бизнеса.

У мужа, слава Богу, дела идут в гору. Сын долгое время не мог найти себя в жизни. Спасибо, армянские родичи взяли его в оборот. Сейчас Роберт живет и работает в Амстердаме, имеет в собственности два небольших магазинчика. У Кристины муж – лучше и не надо, дети хорошо воспитаны, студенты, мать любят, даром что приемные.

Тина так задумалась, что не сразу услышала звонок в дверь.

– О, какой запах! Я уже на лестничной площадке почувствовала, – Ирина приостановилась в дверях и глубоко вдохнула. – Прими сумки, там Сашка передал какие-то бутылки, виски кажется, какой-то особенный сорт.

– Ты вовремя! Только-только собиралась сварить кофе.

Наскоро поцеловав подругу, Тина достала почерневшую от времени турку и бережно засыпала смолотые зерна.

– Божественно! В Москве нигде такого не выпьешь! – Ирина зажмурилась и покачала головой. – Признайся, Тинка, есть же какой-то секрет?

– Все секреты перед тобой – ручная кофемолка, старинная турка, первосортный кофе и мягкая вода. Сто раз тебе это говорила.

– А я сто раз повторяла, но ничего подобного не получается.

– Вот и хорошо. Будет причина почаще приходить ко мне, – не скрывая удовольствия, улыбнулась Тина. – У тебя новая прическа? Молодец, ты всегда на высоте.

– Приходится. Ты же знаешь, Сашка тот еще ходок!

– Да ладно тебе! Небось прошли те времена, «отговорила роща золотая…»

– Ну ты даешь! Для современных девиц неважно, «отговорила роща» или нет, главное, чтобы золотая была!

Подруги невесело засмеялись.

– Впрочем, все под контролем. А у тебя с Иваном как? Вчера забегала в офис, перекинулась с ним парой словечек. Хорош, ничего не скажешь, с возрастом даже еще интересней стал. Появилась в нем этакая уверенность, уравновешенность. Наши девчонки не оставляют попыток заинтересовать его. Он, надо сказать, тоже не обделяет их вниманием, балует. На праздники, дни рождения делает такие подарки…

– Ну и что. Ну потратит он какую-то сумму на своих «обожательниц». На нашем семейном бюджете это не отражается – вот что главное. Никаких серьезных дел с девчонками у него нет и быть не может.

– Уже?..

– Дело не в этом. Иван брезглив очень. Петушится больше так, для общего тонуса. Так что пусть себе играется, повышает свою мужскую самооценку. Он никогда не уйдет из семьи. Привычка, знаешь ли, дорогого стоит.

– Я в этом и не сомневаюсь. Хочешь картинку из жизни? Его новая секретарша…

– Нора? О ней ваши девчонки уже докладывали. Говорят, девушка из кожи лезет, чтобы понравиться шефу. Тенью за ним ходит, ездит с ним на все совещания, и так и сяк для него старается.

– До недавнего времени все так и было. А тут случай. Мы с Иваном стояли у его машины, тебя ждали. Норка и тут его достала. На меня, старую клюшку, она конечно ноль внимания, сладким голоском о каких-то пустяках чирик-чирик, в глазки заглядывает, по плечику нет-нет да и проведет. И тут Иван завидел тебя, засветился весь, улыбка во весь рот. Говорит: «Вон мой квадратик бежит!» И так он это сказал, что дураку ясно: здесь ловить нечего. Норка это сразу поняла, потускнела… Впрочем, долго грустить ей не пришлось. В информационном отделе появился новый сотрудник, такой красавчик… Зарплата больше, чем у начальника отдела. Выхоленный, спортивный, самоуверенный. Так что все наши девчонки переключились на него.

– Нам с нашими мужиками повезло. Недавно приезжала из Израиля его бывшая жена. Выглядит шикарно, я даже немного занервничала. А потом ничего, Ритка мне понравилась. Реальная баба. В Израиле у нее свой бизнес.

– Она ведь математик?

– Была когда-то. Но быстренько поняла, что на этом поприще денег не сделаешь. Пошла работать в магазин электронной техники. Сначала продавцом, потом менеджером, потом совладелицей, потом полновластной хозяйкой целой сети магазинов. Я ее уважаю. И сынок у них хороший, в Америке сейчас живет. Но с Сашей у них не сложились отношения.

– У Александра свет в окне – ваша дочечка.

– Это точно! После ее рождения он сильно изменился. Разумеется, я как мать люблю дочку, но куда мне до его обожания! Души в ней не чает. Да и она ему отвечает тем же. Папина дочка у нас вышла.

– Ревнуешь?

– Что ты!

– Славная у вас Сонечка. И умница, и красавица.

– Да и у тебя дети хорошие, грех жаловаться! Кстати, где Кристинка-то? Ты ж говорила, она обещала помочь тебе?

– Скоро придет. Они с Полиной где-то в магазинах зависли.

– Хорошо, что они подружились. Вообще удивительно, как в жизни все переплетено. Елена тебе жизнь сохранила, а Кристина спасла от смерти ее дочь.

– Ну, не от смерти…

– Даже хуже. Неизвестно, чем закончилось, если б те уроды ее увезли в машине.

– Подумать страшно!..

– То-то! А видишь, как все обернулось: Кристинка вышла замуж за Ленкиного мужа, девчонки теперь дружат, не разлей вода… Сегодня все придут?

– Все, кроме Макса. Он бубнил что-то невнятное, почему не сможет приехать, но я поняла, что из Америки в Россию сейчас не рекомендуется выезжать.

– О как!

– Зато у нас сюрприз: Вероника звонила, они с мужем сейчас по делам в Москве. Возможно, заглянут к нам. Я Полину предупредила, попросила захватить портрет.

– Какой портрет?

– Елена написала портрет Фрица, незадолго до… Переслать в Германию не успела. —Взяв чашку с недопитым кофе, Тина резко поднялась и направилась к мойке.

– Тин, ну что ты, правда… Сколько времени-то прошло А знаешь, иногда я думаю, что Ленка тогда поступила так по дурости! Чего ты так смотришь?

– Не смей…

– Чего это «не смей»? Что думаю, то и говорю!

– Ты упрекаешь Елену за то, что она спасла меня?..

– Ну почему же… А впрочем, да. Зачем она это сделала? Сама погибла, девку осиротила…

– Каждая из нас это сделала бы.

– Себе-то не ври. Ты никогда такого не сделала бы, потому что прежде всего подумала бы об Иване, о детях, о маме.

– А ты?

– И я не полезла бы под пули, потому что себя люблю и жалею. Да, а что в этом удивительного? Я тогда только-только узнала, что такое счастье. И вдруг потерять его… Нет. И Ленка… она должна была прежде всего подумать о своей дочке, о стариках!

– Прекрати, – Тина закрыло лицо руками и замотала головой.

– Прости. Что-то меня занесло. Я только для того говорю все это, чтобы ты себя так не изводила. Ленку не вернешь… А потом… что ты из нее делаешь святую? Она была нормальной бабой. И знаешь, не хотела тебе говорить, но если уж на то пошло… у нее был любовник.

– Ну что ты выдумываешь!?

– Ничего не выдумываю. Не веришь? Я бы и сама раньше не поверила. Но вот тебе факт: после похорон мать Елены разрешила мне взять что-нибудь на память, какой-нибудь пустяк. Как понимаешь, я в вещах не рылась, открыла первый попавшийся ящик, а в нем письма, целая пачка писем Фрица и одно ее неотправленное письмо.

– И ты осмелилась читать их?

– А чего такого? Я же не думала, что там про любовь. Начала читать, а потом не смогла остановиться. Так все красиво написано. И потом мне хотелось понять, как такое могло получиться: ведь у Ленки всегда был железный принцип, чужой мужик для нее не существовал.

– Неужто и впрямь думаешь, что они были любовниками?

– Я не утверждаю, что они постоянно встречались. Но знаю точно: Фриц несколько раз приезжал по делам, и они общались.

– Ну ты даешь! Они встречались, потому что тянулись друг к другу, как близкие по духу люди. Они смотрели на мир одними глазами, как говорится, «одним дыша, одно любя…» Вероника знала об их отношениях и поддерживала их.

– Да ты что?!

– Забыла Веронику? Она всегда была умной и рациональной, даже слишком. Людей считывала на раз-два. Знаешь, я раньше не понимала, почему Елена общается с Вероникой и ей подобными. Только со временем уразумела, что общаться с сильными мира сего очень удобно. Там нет никаких иллюзий, они обладают способностью, врожденной или благоприобретенной – не суть, – разглядеть в каждом индивидууме то ценное, что в нем есть, и использовать это с обоюдной пользой. Такие как Елена – для них находка: никогда ничего не попросит, не предаст, если ненароком узнает что лишнее, умрет, а никому не расскажет. Так что наша Вероника сразу поняла: беспокоиться незачем. Этим двоим ни от этого мира, ни друг от друга ничего не надо. Они как птички небесные сидели бы на веточке и песенки распевали. Так что Веронике от их отношений только польза: идиллическая любовь реальной жизни не помеха, зато места для других сюжетов уже нет.

– Интересное дело… Значит, ты знала о их романе, пусть и платоническом, знала и молчала?

– Я много чего знаю. Мало ли что ты мне рассказывала – об этом тоже никто и никогда не узнает.

Не дав подруге возразить, Тина поднялась:

– Слышишь, дверь открывается, и голоса в прихожей? Наверное, девчонки пришли. Надеюсь, они наших разговоров не слышали. А то подумают, что тетки на старости лет в маразм впали, о любви толкуют.

– Ну и что! Пусть знают, что жизнь может начаться и в сорок, и в пятьдесят, и в шестьдесят…

– Во всяком случае, она продолжается. Придет время, сами это поймут.

8. Нескучные поминки

Вынимая покупки из пакетов, Ирина рассыпалась комплиментами по поводу «неземной красоты» Полины, ее наряда и качества выбранных продуктов.

– С Кристиной я часто встречаюсь, а тебя целую вечность не видела. Хорошеешь! А Дмитрий разве не с вами? Он ведь уже вернулся из поездки?

– Вернулся. И сразу же уехал в Питер, – небрежным тоном ответила Полина.

– Что ж так? Раньше он никогда не пропускал этот день.

– Мало ли что было раньше…

– Вы что, поссорились? – встревожилась Тина.

– Не то чтобы поссорились… Дмитрий в последнее время стал невыносим. Я думала, в отпуске отдохнет, успокоится. Амстердам – такой милый город, маленький, уютный. А он не успел в дом войти, как с порога стал критику наводить: то ему не так, это не так. Не нравится ему, видите ли, сегодняшняя западная демократия.

– Ну и что? Сейчас сами западники говорят о кризисе либеральной идеи.

– Это их дело, им можно. А он приезжий, человек со стороны, и не имеет права…

– На высказывание? – Ирина оторвалась от готовки и с удивлением взглянула на девушку. – Это что-то новенькое!

– Никому не возбраняется иметь собственное мнение по любому вопросу, о жизни в Европе в том числе. А твой Дима, между прочим, имеет на это особое право. Что ни говори, а он немец, – назидательно произнесла Тина.

– Да какой из него немец?!

– Самый натуральный. У него же родители – русские немцы?

– Мама – чистокровная немка, а отец наполовину. Но это неважно. Он родился и воспитывался в России, родители говорили по-русски.

– Нет, дорогая моя! Кровь – дело серьезное. Вот я родилась и училась в Москве, говорю только по-русски, в Ереване была всего раз в жизни, а все равно чувствую себя армянкой. Все дело в корнях, в них великая сила, и отказываться от них грех!

– Извините, но я с вами не соглашусь, – сдвинула брови Полина.

– Хватит болтать, девушки! – решительно прервала разговор Ирина. – Скоро шесть, а у нас ничего не готово. Надевайте фартуки – и за работу!

К семи часам гости были в сборе. По сложившейся традиции сначала помянули Елену и ее родителей. Потом выпили за новое рождение Тины, за семейное благополучие, за детей. Хозяйка не только угощала гостей, но и умело направляла беседу в нужное русло. Ее стараниями за столом царила дружелюбная, по-семейному теплая атмосфера. Иван вдруг некстати вспомнил, что на телеканале «Культура» должны показать передачу, посвященную столетию революции.

– В разговоре принимают участие известные эксперты, действительно знающие и уважаемые люди, – извиняющимся тоном пояснил он.

– Мог бы посмотреть передачу и в записи, – укоризненно покачала головой Тина.

– Начало мы уже пропустили, осталось всего полчаса, – оправдывался Иван.

– Ну что с вами делать, смотрите! А мы пока здесь приберемся, подготовимся к горячему.

– Ой-ой, смотрите! – громко вскрикнула Полина. – Это же наш профессор, человек энциклопедического ума, бездна обаяния, остроумия. Я хочу его послушать.

– Ну-ка, ну-ка! И я хочу приобщиться, вдруг и впрямь скажут что-то новенькое, – заинтересовалась Ирина. Несмотря на свои намерения, Тина осталась за столом и вместе со всеми досмотрела передачу до конца. – Я ожидала большего, – разочарованно произнесла Ирина.

– Да уж, сто лет прошло, а все одно, воду в ступе толкут.

– Нет, несколько свежих идей промелькнуло, – вяло возразил Иван. – Озвучены наконец-то документы, подтверждающие участие в подготовке переворота иностранных разведок, заинтересованность промышленного и банковского капитала в самой России.

– О том, что революция была импортирована с Запада, всем известно.

– Ты это говоришь с позиции сегодняшнего дня. Вспомни, как горячо раньше отвергалась даже мысль о германских деньгах, полученных большевиками.

– Любое сокрытие правды для решения сиюминутных задач – обычное дело для политиков. Простой пример: никто и никогда не заикался, что автор большевицкой «библии», Манифеста коммунистической партии, ненавидел славян и православие. Вряд ли у Маркса было бы столько почитателей в России, знай они об этом.

– Разве могла случиться октябрьская революция, не будь февральской? Вот с чего надо было начать, – уверенно сказала Тина. – О красном терроре еще до Троцкого говорили не только Ленин, но и Мартов, и даже Плеханов, которые были весьма умеренными революционерами. А почему так мало говорят о периоде правления Керенского? Голод, холод, расшатывание умов и устоев… В Петрограде тогда не осталось богатых не разграбленных квартир.

– Все началось гораздо раньше, с середины девятнадцатого века. Тургенев прекрасно описал в романе «Отцы и дети», – высказала свое мнение и Кристина.

– Да что вы как попугаи: Сталин, Ленин, Троцкий… Как не надоело говорить одно и то же! – неожиданно зло сказала Ирина. – Меня уже тошнит, когда слышу обвинения в адрес тех, кого давно нет в живых. Смешно сегодня рассуждать о причинах революции. Ладно бы, рассуждали об этом лет двадцать назад, а сейчас-то что? Маски сорваны, господа! Никто ничего не скрывает. Технологии революций давно перестали быть секретными: заинтересованность крупного бизнеса извне, готового потратиться на свержение неугодных правительств, продажные СМИ, молодежь, неспособная совладать с бушующим внутри хаосом, и критически настроенная либеральная прослойка, которой страх как хочется порулить. Все это давно известно и описано в учебниках. Лучше бы поговорили о роли «молчаливого большинства».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.