Академия «Терем»

Кристина Миляева

Академия «Терем»

© Кристина Миляева, 2025

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2025

Иллюстрация на обложке Soma

Пролог

– Нет, – покачала головой матушка и закатила глаза в надежде на то, что моя совесть вернется, – даже не начинай! Я не собираюсь выслушивать твои капризы и потакать твоим желаниям. Ты – дочь бога смерти, а ведешь себя как безродная человечишка с парой десятков отпущенных лет. Мне стыдно за твое поведение. Терпению пришел конец. Теперь ты либо станешь лучшей выпускницей «Терема», либо спокойно склонишь голову и начнешь перенимать дела у отца, как и полагается наследнице подземного царства.

– Мне даже тысячи лет нет, какая учеба? – вздернула я бровь. – Ты сама почти до десятого тысячелетия развлекалась и баловалась тем, что над смертными издевалась. А теперь пытаешься пристыдить меня и тыкаешь своими же грехами? Не считаешь, что это несправедливо по отношению ко мне?

– Но я не устраивала извержений вулкана на Камчатке просто потому, что кто-то отказал мне в свидании, – качнула она белокурой головой. – Ты перешла все границы разумного и теперь обязана понести за это заслуженное наказание. Вопрос решен, и начни вести себя как взрослая. Прости, но я пыталась отстоять твое право перед судом верховных богов. Перун оказался непреклонен. Да и твой отец посчитал, что творить такие беды в мире смертных, который в последнее время и так в подвешенном состоянии, – это перебор для его наследницы. Ты же прекрасно знаешь, у меня с твоим папой больше не может быть детей. Потому, радость моя, начинай нести ответственность за поступки, которые совершаешь. Мне не хотелось бы оплакивать твой труп. Сейчас я разговариваю с тобой как с умным и рассудительным ребенком. Один год в школе или сотня лет в заточении и медитации у богов востока? Выбор за тобой.

– Хорошо, – сдалась я и понуро опустила голову, – понимаю, ты делаешь это ради меня, но в голове все равно не укладывается, что из-за простых смертных со мной поступили подобным образом. Они же плодятся на зависть любым тараканам, десятком больше, десятком меньше… Эх!

– Ты станешь седьмой королевой подземного царства, – строго сказала матушка, – и я не желаю слышать от тебя жалобы. Человеческая жизнь важна, и пока ты не поймешь этого, будешь заперта в стенах «Терема». Надеюсь, после года в исправительной школе-интернате ты осознаешь, что значит быть богиней, нести ответственность за свой род и исполнять долг.

– Ты сама-то веришь в это? – удивленно посмотрела я на родительницу. – Матушка, на дворе двадцать первый век. В нас никто не верит. Люди в единого бога не верят, что уж говорить про устаревший пантеон славянских божеств? Кто сейчас Перуну или Сварогу кланяется? Дай Высший, чтобы писаки раз в полгода вспоминали в своих книгах и славянское фэнтези сочиняли. Хотя я читала несколько шедевров подобного жанра, там половина не про нас реальных, а про каких-то выдуманных невесть кого. Хуже только греческим и римским приходится, про тех чушь городят такую, что со стыда сгореть хочется.

– Пока помнят про твой род и твоих изначальных богов, ты живешь. Это закон мироздания. Как только память сотрется, вслед за ней исчезнет и весь род, – пригрозила она мне пальцем. – И хоть в пошлых романах с рейтингом 18+, хоть в криминальных драмах. Если в головах людей твой образ жив, то жива и семья богов. А ты ведешь себя как избалованный подросток. Ни стыда, ни совести, что дальше будешь делать? Пойдешь сторисы снимать и вайнами на жизнь зарабатывать? Позорище!

– Мам, я и есть избалованный подросток с Рублевки, – криво улыбнулась я и откинулась на сиденье машины. – Наш семейный бизнес почти полностью контролирует всю ритуальную сеть России. Хочешь сказать, что с такими доходами я бы выросла скромной и нежной барышней, коротающей время за вышивкой и музицированием на арфе? Прости уж, но с девятнадцатого века так не смеялась, когда мне любовницей императора предлагали стать. Папенька, на секундочку, и предлагал. Ему, видите ли, государственные грамоты были нужны с позволением на работу. Ну… Серьезно?

– Пожалуй, ты права, – сменила мама гнев на милость. – Но я не могу отменить решение верховного суда. Тебе назначили исправительную коррекцию или сотню лет в заточении. А сейчас общество так быстро развивается, что, боюсь, когда ты выйдешь из темницы, будет новая эра. Потому лучше выбрать «Терем». Там у тебя есть шанс продержаться до окончания срока исправительных работ, отнять первое место и выгрызть путь к свободе. Но будь осторожнее, это не просто интернат, где исправляют провинившихся отпрысков богов всех мастей, но и странный жуткий дом со своими тайнами. Дорогая, я знаю, о чем толкую. Потому будь предельно осторожна и не влипай в неприятности.

– Ты говоришь так, словно я не в пансион еду, а на гладиаторские игрища, – не разделила я страха родительницы.

– За пять лет, что я там училась, восемнадцать семей лишились наследников, а одна и вовсе перестала существовать, уступив главенство побочной ветви, – тихо пробормотала матушка. – Это дикое место, со своими законами и порядками. Я не просто так тебе все это рассказываю. У меня был не самый жуткий опыт. В том же шестнадцатом веке из сорока двух воспитанников «Терема» никто не дожил до конца учебного года. Каждая смерть была жуткой и необъяснимой. Даже в реке мертвых их судьбы потухли. Они не могли ни переродиться, ни воскреснуть, ни перейти в другой пантеон. Будь предельно осторожна в словах и помни: там нет связи с внешним миром. Вас со всех сторон неприступной стеной будет окружать мертвый лес. Хотя бы так… Тебе будет проще, чем другим. Но знай, выход открывается лишь дважды в год. Сегодня и через девять месяцев. Я вернусь за тобой, и мне не хотелось бы забирать бездыханное тело. Так что прошу – выживи и стань первой в учебе.

– Ты уверена, что это лучше, чем сто лет в заточении? – По спине пробежали мурашки, и меня передернуло.

– Только там ты поймешь, чего стоит человеческая жизнь. – Дверь открылась, и мать вышла наружу. – Вход между этими дубами. Я буду тут до вечера, если лес не примет тебя, то наказание смягчат. А если примет, знай, мы с отцом очень сильно любим тебя. И хотим, чтобы ты выжила. Иди же, пока солнце не село.

– Мама, – потрясенно протянула я, но увидела лишь печальное покачивание белокурой головы.

Интерлюдия

Четырьмя месяцами ранее

– Папуль, ну пожалуйста, можно я уйду пораньше с сегодняшнего совещания? – сложила я губки бантиком и попыталась разжалобить отца.

– Ты хочешь бросить все ради своего мальчишки! – рявкнул тот и со звоном опустил кружку на рабочий стол.

– Пап, – закатив глаза, горько вздохнула, – сегодня даже ничего важного обсуждаться не будет. Вы сами как-нибудь сможете определить, что взять на новый логотип: морскую волну или темно-малахитовый. Я не хочу пропускать годовщину из-за такой ерунды. Давай как взрослые. Я последние несколько месяцев спала по три часа, чтобы успеть со всем разобраться и отправиться в путешествие с тем, кого полюбила всем сердцем. И это экстренное заседание из-за логотипа – вот вообще не в кассу.

– Ладно, – сдался папочка, – проголосуй на бумажке и оставь свои письменные комментарии. Только учти, ты должна быть постоянно на связи и делать все так, как я тебе говорю. Попробуй только создать компании проблемы, и твоя задница будет алой от ремня.

– Ну я уже не девочка, чтобы меня ремнем пугать, – попыталась возразить я.

– А это не помешает мне выпороть тебя, – погрозили мне пальцем.

– Ладно, прости, я поняла, – аккуратно сделала пару шажков в сторону от его рабочего стола. – Давай на этом закроем тему, и я пошла.

– Но не забывай, о чем я тебе тут толковал полчаса, – пожал плечами отец.

– Спасибо, люблю тебя, – расплывшись в довольной улыбке, тут же выскочила за дверь.

До дома я летела на крыльях любви, буквально ощущая все те переливы эмоций и чувств, которые испытывала к Диме. И сейчас настало то самое время, чтобы перевести наши отношения на новый уровень. Я столько раз пыталась организовать нам свидание, чтобы сделать предложение и затащить в ЗАГС. Возможно, кто-то скажет, что это глупо и совершенно нерационально в нашем обществе, но мое воспитание выпало на те годы, когда священный брачный союз значил очень многое. Тряхнув головой, я припарковалась около типичной многоэтажки, которая располагалась чуть дальше центра, и кинула взгляд на телефон. Хотела было написать о том, что приеду, но в последний момент передумала, решив сделать сюрприз. Закрыв машину, поспешила в лифт, который доставил меня на мой этаж.

Замок приветливо пискнул и пропустил в темную прихожую. Осмотрев собственную комнату, я закинула в чемодан все, что было необходимо, захлопнула крышку и посмотрела на свою фотографию с родителями. Примерила, как будет смотреться свадебное фото на этом самом месте. Счастье трепыхнулось в груди, раскаленной лавой прокатилось по коже и рухнуло в желудок огоньками предвкушения. Потянулась за кошельком, но тут же отдернула руку, не зная, как поступить. Я без родительских подачек прожить не смогу? Это скорее глупое заблуждение, но едкие слова Аллы, с которой я дружила последние десять лет, засели глубоко в груди и каждый раз острыми шипами вонзались в душу. Стащив со ступней туфли-лодочки, с ног – чулки, с тушки – платье, я потопала в гардероб. Что там требовалось для перелета? Что-нибудь удобное и неброское? Чтобы особо не выделяться из толпы зевак…

Мой выбор пал на растянутый свитер с пушистым белым ворсом, простые джинсы без кричащих логотипов и удобные кроссовки для ежевечерних прогулок. Отцепив накладные пряди и системы загущения, собрала белые кудри в высокий, но жиденький пучок. Сняла ресницы, стерла помаду, вынула линзы. И вот уже из зеркала на меня смотрела ничем не примечательная, но богатая по меркам общества блондинка. Таких на улицах сотни, если не больше. Мимо пройдешь и не поймешь, что в ней может зацепить. Быть эффектной намного сложнее, чем существовать заурядностью из метрополитена.

Черт! Только теперь поняла, какой безжизненной выглядит моя спальня. Словно гостиничный номер, который ждет очередного постояльца, чтобы тот провел в нем лишь пару часов. От столь неожиданной и неприятной детали стало горько и тошно. Вот так я и жила, как птичка в клетке. Золотой, дорогой, отделанной по первому слову техники, но беспощадно одинокой и холодной. Следовало раньше выпорхнуть из нее и расправить крылья, но страх останавливал. Теперь же мне просто наплевать.

Запихнув чемодан в багажник такси, я плюхнулась на пассажирское сиденье и подумала о том, как давно это было. Свобода и разгульное веселье. Чем больше втягивалась в современные реалии, тем покладистей становилась и превращалась в домоседку. Словно в прошлой жизни, когда самым большим гемором был выбор платья для бала, осталась та бесшабашная наивность и легкость. Особенно то, как непринужденно я могла флиртовать с красавчиками и не думать о репутации. Ведь человек жил ничтожно мало по сравнению с богами. Казалось, в моей любовной саге давно сгорели все мосты, и тоска однообразия навалилась на плечи, но теперь же новый кострище разгонял кровь по венам и заставлял окрыленной птичкой лететь в аэропорт на свидание с возлюбленным. Ради встречи с ним я пахала, как проклятая, чтобы успеть выполнить план и оформить себе три выходных вдали от родителей и шумихи мегаполиса.

Краски неба растекались по небосклону яркими всполохами, и я с наслаждением подставила лицо лучам. Такая свобода! Впервые за десять лет я была предоставлена самой себе: не нужно ни под кого подстраиваться, соответствовать ожиданиям и графикам отца с матерью. Мой день был полностью разгружен, и неожиданно оказалось, что город при дневном свете отличался от ночного полумрака. Вот зря мне приходилось видеть солнышко только из окошка офиса. Свобода в каждом глотке воздуха пьянила и дурманила, манила за собой. Хотелось, как в старые добрые. Достаточно быть красивой и чуть умнее табуретки, чтобы тебя на балы приглашали и турниры из-за тебя проводили.

Возле аэропорта, достав мои сумки из багажника, таксист пожелал счастливого дня и укатил. Я же, еще раз взглянув в синие просторы небесной глади, засмеялась и пошла проходить досмотр. Улыбаясь всему миру, летела на крыльях счастья и любви.

– Добрый день, – подойдя к кассе, я посмотрела на улыбчивую девушку.

– Добрый день, – кивнула та, – какое направление?

– Мин-Воды, на полвосьмого, бизнес, если есть, – протянула я паспорт.

– Бизнес только на десять сорок восемь, – посмотрев в компьютере, она перевела взгляд обратно на меня. – Берете?

– Да, давайте, – подумав, все же согласилась.

– К оплате сорок три девятьсот пятьдесят семь, без багажа, – тут же отозвалась кассирша и протянула терминал.

– Багаж тоже оформляйте, – махнула я рукой.

– Оплачивайте, – кивнула та, – все успешно, прошу ваши билеты.

– Спасибо большое, – ухватив посадочный, я поспешила сдать багаж и отправиться по магазинам, чтобы прикупить обновок и прилететь к любимому во всеоружии.

Время тянулось на удивление медленно. Я облазила практически всю зону беспошлинной торговли в надежде убить часы до посадки. Но в груди ворочалось какое-то странное ощущение. Тревога пробиралась из-под слоя счастливого сумасшествия и когтистыми лапками хватала за плечи. Я не понимала, из-за чего возникло такое безумное и неосознанное чувство. Вроде бы все отлично, все планы были согласованы с вышестоящим руководством, и никаких проблем в фирме не предвиделось. Тряхнув головой, я уселась в зоне для ожидания и заказала себе бокал шампанского, чтобы скрасить это бессмысленное времяпрепровождение.

Обернувшись через плечо, судорожно сглотнула и поспешила перейти в комнату для випов, подальше от снующей по аэропорту толпы людей, ибо знакомый силуэт заставил вздрогнуть и напрячься. Только с Ириной не хватало пересечься. Я, конечно, ценила и любила свою подругу, но дико ненавидела, что ей всегда было известно про всех окружающих ее людей. Главный источник слухов и сплетен в моей компании друзей. Я богиня, прожившая не один рассвет и закат многочисленных империй. А тут столь нудная и бессмысленная раздача советов, которые я не просила. Хорошо бы, Ирина улетела куда-нибудь подальше. Чтобы глаза мои ее не видели, не в это прекрасное вечернее времечко.

Взглянув на часы, я решила немного поработать, дабы скрасить три с половиной часа, оставшихся до вылета. Мерзкое чувство вновь вернулось, но было списано на волнение, ведь раньше не приходилось так бессовестно игнорировать просьбы и желания отца, да и сбегать с совещаний в разгар работы. Когда до посадки осталось десять минут, я собрала вещи и направилась к стойкам. Протянув стюардессе билет в бизнес-класс, нырнула в воздушный трап, ведущий прямиком к двери самолета. И уже за моей спиной двери выхода номер 13 захлопнулись с противным лязганьем, отрезая меня от Москвы и ее бесконечной суеты.

Закинув ноутбук и сумку на полку, я растянулась в кресле и блаженно прикрыла глаза. Пошло оно все к черту! Вот они – заслуженные выходные без трупов и вечных сверхсрочных неприятностей. Хотелось выпить и отдохнуть в любимых объятиях! На большее меня точно не хватит!

Адрес квартиры, в которой остановился Дима, я узнала заранее, попросив кое-каких друзей помочь. Все же, когда ты контролируешь такую обширную нишу, появляются разнообразные связи, причем сами собой. Не только криминальным элементам интересно, где и кого можно прикопать под сосенкой, но и законным представителям органов правопорядка. Так что поплакаться в жилетку и достать нужную инфу проблем не составило. Хмыкнув про себя, я вспомнила ошарашенный взгляд одного из маменькиных любовников, который тряс головой и под чарами морока пытался сообразить, на кой черт его даме сердца сдался молодой повеса. Но магия на то и магия, осечек не давала. Вот и сейчас я катила по улочкам незнакомого города, перешучиваясь с мужичком средних лет, который предлагал мне экскурсию прямо от дверей аэропорта. Я вежливо отказалась и попросила побыстрее доставить меня до дома.

Таксист выгрузил мой багаж и пожелал хорошей ночи. Даже несмотря на то что долетели мы быстрее графика, время уже перевалило за полночь. Скинув сообщение любимому, я открыла фронтальную камеру и поправила макияж. Стоило убедиться, что все в полном порядке. Не хотелось предстать перед Димой в невыгодном свете. Домофон на удивление не работал, так что, перебирая ногами и левитируя багаж за спиной, я поднялась на нужный этаж. Благо на дворе ночь, и можно было себя немножко побаловать, облегчив жизнь.

Хотела позвонить в дверь, но на пробу дернула за ручку, памятуя о его глупой привычке не запираться. И в самом деле было открыто, так что я скользнула внутрь.

– Слушай, меня достала такая жизнь, – ныла Ира, растекшись лужицей по разворошенной постели. – Уже начинает казаться, что это не мое счастье, не моя судьба и не моя любовь. Хочу наконец-то придушить ее и заполучить тебя полностью.

– Ириночка, ты всегда любила страстно и пылко, и я ценю это, – засмеялся мой возлюбленный, которому я собиралась сделать предложение руки и сердца. – Но я женат, и ты прекрасно об этом знаешь, к тому же без денег Миры мы не сможем выплатить кредит за наше гнездышко. Моей зарплаты не хватит, чтобы содержать тебя. А ты достойна только лучшего.

– Ну не скажи, – потрясла моя подружка пальчиком у того перед носом, – мы были вместе чуть ли не с шестого класса. А на первом курсе универа из-за чего расстались? Из-за глупых разногласий в постели? А за пятнадцать лет супружеской жизни с мужем я спала раза три в месяц, и то когда уже доставал до печенок своим нытьем. А ты с этой белобрысой мымрой вообще не кувыркался ни разу. Но блин, я не хочу, чтобы она даже целовала тебя. Черт! Меня бесит сам факт ее существования. Вдруг эта идиотка притащит какую-нибудь заразу, от которой придется лечиться! Она же совсем безмозглая. Даже не понимает, что ты ее используешь лишь ради денег.

Дима вопросительно приподнял бровь и поцеловал Иру в макушку:

– Вряд ли Стас понимал, что ты из себя представляешь. За семь лет с момента нашего расставания ничего в тебе не поменялось. И возможно, я капельку жалею об этом, но упаси боже, если Мирослава узнает, что мы встречаемся у нее за спиной. Нам повезло, что мы смогли вырваться отдохнуть подальше от Москвы, моей жены и наивной Миры.

– Разумовская – конченая идиотка, она даже не поняла, что у нее на юбилее ты был только со мной, – вздохнула Ира и уронила голову на мужскую грудь.

– Давай, колись, что ты уже успела натворить? – заржал Дима, и я увидела через зеркало, как сильные пальцы стиснули девушку. – И не заговаривай мне зубы, съезжая с темы. Что за вакханалию ты устроила в столице и почему мы сейчас у черта на куличках, а не в нашей квартире на Тверской, как обычно? Как же твоя репутация идеальной жены политика?

– Я на развод подала, – тихо пробормотала та. – И наняла журналистов, которые сольют инфу о том, что Мира увела у меня мужа, а также помогала ему убирать конкурентов. Так что эту идиотку либо посадят, либо убьют. Меня устроит любой вариант.

– Что? – мой первый любимый мужчина закашлялся. – Что ты сделала? Ты же понимаешь, что Разумовский так просто тебя не отпустит, если поймет, откуда ноги растут.

– Он ее из дома выгонит и забудет о том, что доченьку имел, все же репутация ему дороже, – Ира села, и я увидела россыпь засосов на ее коже. – Если закатит скандал, репутация их семьи рухнет просто ниже плинтуса, поэтому ему будет проще отказаться от дрянной девицы, чем прикрывать ее. Идеальная сказка для журналистов.

– Ты понимаешь, что для этого слишком рано? – спросил у нее Дима. – Обожди еще полгода, перед тем как сливать Мирославу. Надо выплатить кредит за дом и потом еще что-нибудь отложить. Или еще лучше, жениться на ней, а потом слить. Киллера для такой дурочки даже искать не придется.

– Хоть ты не начинай, придурок, – моя лучшая подруженька игриво царапнула мужскую грудь. – Я вот реально не понимаю, люди что, в самом деле не могут два и два сложить? Да у нее же мозгов, как у туалетного ершика. Даже у твоей Алки и то в черепушке больше серого вещества.

– Ладно тебе, не бесись, – усмехнулся Дима и зачесал влажные волосы назад. – Измени ему, сделай не так, как хотела провернуть со скандалом, а используй брачный договор себе во благо, пусть поплачется и успокоится. Зачем сейчас подставляться и оставаться без денег? Отец Миры не идиот, просто так в сказочку не поверит. Подумай о Еве, зачем ее так травмировать? Сперва избавимся от супругов, потом заставим Разумовскую выложить нам все бабло и сотрем всех этих идиотов из нашей жизни. А там уже станет намного проще строить будущее.

– Милый, – покачала та головой и вздохнула, – дело тут не в будущем и изменах. Мне надоело быть послушной женой, сидеть дома, заниматься благотворительностью, воспитывать детей и делать вид, что все хорошо. Еве уже пять, должна сама соображать головой, а у нее только сумочки и новые телефоны в голове. В ее возрасте надо уже о собственном будущем думать. Не зря же говорят, что всех приличных мужей еще щенками разбирают. У нее в детском садике в кого ни ткни, так будущий миллионер. Ты и сам понимаешь, мне нелегко было делить тебя с кем-то. Отец официально изгнал меня из семьи, а Стасик решил, что я недостойна быть его женой, и лишил денег собственную дочь до совершеннолетия. Несмотря на то что она его законная наследница. Я никогда не лезла в дела Стаса и не тянула одеяло на себя. А теперь помимо твоей жены еще и с Мирой приходится бодаться, чтобы побыть рядом с тем, кто мне дороже всего на свете. Я такая дура, что упустила тебя в школе. Ты стал умным и расчетливым, трех любовниц водишь за нос, вытряхивая их кошельки.

– Ирусь, в какие дебри тебя понесло? – вопросительно уставился Дима на любовницу. – Или ты за эти три дня так устала играть в законопослушную жену политика, что решила пойти сразу во все тяжкие? Может, хоть за границу свалишь? Неделька-другая на Бали, и твои мозги вернутся на место. Еще раз говорю, рано убивать Мирославу, мне нужны ее деньги и связи. Я хочу, чтобы она переписала на меня акции и открыла счет в банке.

– Нет, я хочу развестись, – помотала головой Ирина. – Меня в этой ситуации не столько Мира удручает, сколько ее отношение ко мне и вечные разговоры о вашей свадьбе. Она же об меня ноги вытирает, как о половую тряпку, хвастаясь своими цацками и деньгами. Не ценит и не понимает, что я могу просто слить все желтой прессе. А я устала… Морально устала… Я не хочу служить сточной подружкой для всех, кто с ней общается. С ней пора заканчивать и возвращаться к тебе, я так решила.

– Нет, нам нужны ее деньги… – опять пробормотал мой уже бывший возлюбленный.

Дослушивать эти откровения не хотелось. Нашлось объяснение моему плохому предчувствию в аэропорту. Вот какого лешего Ирина там забыла? Она рушила все, что было мне дорого. Вот так, на осколки и вдребезги. Едва не разрыдавшись, я швырнула сумки прямо посередине коридора, и зеркала в квартире задребезжали. Чтобы не взбеситься окончательно на глазах у смертных, я заставила поток магии свернуться клубком и переместить меня на другой край России. Следовало остудить голову и хорошенько обо всем подумать. Маменька говорила не верить сладким речам, но моему идиотизму не было предела.

Прохладный воздух Камчатки обдал лицо, я постаралась успокоиться и привести мысли в порядок. Нельзя давать волю эмоциям. Отец предупреждал о последствиях, что не заставят себя долго ждать, стоит мне что-нибудь натворить. Телефон в кармане завибрировал, и я мгновенно открыла сообщение, чтобы прочитать: «Прости, любимая, я жить без тебя не могу, мне надоело тебя обманывать и я должен тебе признаться. У меня есть жена, которую я хотел бросить и от которой собирался уйти к тебе. Но обстоятельства теперь не в мою пользу, Алка беременна…» И все это ради того, чтобы высосать из меня еще больше денег… Дальше читать не было сил, захотелось завыть в голосину. Я сползла на промозглую землю и тихо разрыдалась. В голове шумело, я не понимала, что со мной происходит. Просто в одно мгновение яркая вспышка озарила пространство, и меня буквально выключило. Магия вырвалась наружу, и я перестала различать все на свете, утопая в своей печали и темном мареве разбитых надежд.

Глава 1

Дорога в ад

Еще раз внимательно посмотрев на матушку, я с сожалением поняла, что просить бессмысленно. Она, может быть, и хотела мне помочь, но вряд ли могла что-то сделать в сложившихся обстоятельствах. Верховные боги не оставили бы от меня мокрого места, не родись я в семье бога смерти славянского пантеона. Итак… Перспективы оказались настолько плохими, что я не представляла, как действовать дальше. Ибо в эту колонию для несовершеннолетних наследников всякого рода божеств загреметь можно было лишь за очень громкие и резонансные поступки. И если моя мама училась там по прихоти своей матери, то это больше исключение, чем правило, которое ярко подтверждало славу, ходящую вокруг «Терема».