Не отдавай меня никому

– Нас снова будут обсуждать, пташка, – как-то горько произнес он.

– Да, но в этот раз мы с тобой оба получаем от этого удовольствие!

Алекс засмеялся, и Дане стало наплевать на происходящее вокруг. Стало наплевать абсолютно на все, а его искренняя улыбка согрела сердце. Она нежно обняла мужа. А все это время не прекращались вспышки фотоаппаратов.

Александр Хард сидел в своем рабочем кабинете и читал прессу: ничего нового или удивительного. Он отбросил газету подальше и уставился в ноутбук. Все, чего он хотел сейчас, это скорее вернуться домой к своей жене. Снова увидеть ее, услышать голос, прикоснуться. Но дел невпроворот.

Алекс устало вздохнул.

– Мистер Хард, встреча с мсье Афорно через пятнадцать минут.

– Да, отлично, -кивнул он заглянувшей помощнице.

Она вышла, а в кабинет снова постучали.

– Что еще?

– Это я.

Эвелин вошла, не дожидаясь его приглашения. Александр напряженно уставился на нее.

– Ты явно добиваешься увольнения.

– Я хотела бы поговорить с тобой.

– О чем на этот раз?

– Твоя жена и весь этот брак… Ты думаешь я не знаю, что она не любит тебя, что это всего лишь игра на публику для вашего общего пиара?! Ее агентство строится, а ты всеми путями привлекаешь к нему внимание! Этот эпатаж не остался незамеченным, и теперь ошалелые невесты понесутся к ней отдавать свои денежки.

Он молчал.

– Но я действительно хочу быть с тобой! Я готова на все ради тебя! Мы целый год были вместе, но появилась она и все изменилось в одну секунду!

– Я всегда тебе говорил, что это чистый секс. Разве нет?

– Да, но…

– Не надо этих, НО! Я сто раз тебя спрашивал устраивает ли тебя подобное? Что я получал в ответ? Конечно. А теперь ты требуешь от меня взаимности? Где я ее тебе возьму?

– Александр, – Эвелин болезненно скривилась, – я всегда буду рядом в отличие от нее. Эта Рисс приносит тебе одни неприятности. Да и она никогда не будет любить тебя так как я! Ты ведь знаешь, я хочу семью с тобой, хочу детей! Я на все готова чтобы ты был рядом! – Гранд, чуть не плача, умоляюще смотрела на него. А он понимал ее чувства и поэтому не хотел причинять еще большей боли. Не так давно он сам был на ее месте. Алекс постарался быть как можно более спокойным.

– Эвелин, все пройдет, как только ты встретишь другого. А меня прости, но я любви тебе никогда не обещал. И я всю ее отдал жене.

Гранд смахнула с щеки покатившиеся слезы и зло пробормотала:

– Я тебя ей просто так не отдам!

Александр улыбнулся:

– Жаль тебя расстраивать, но даже если я не буду с ней, с тобой я тоже не буду. Иди, – кивнул он на дверь. – Наши разговоры бессмысленны.

Эвелин выскочила из кабинета, а он тяжело выдохнул, утопив лицо в ладонях. Эта женщина уже несколько недель не дает ему прохода, и что с этим делать он не знал. Он все надеялся, что она одумается и перестанет ходить за ним, названивать, но она активно продолжала, подталкивая его к нарастающему гневу в свою сторону. Дана же напротив становилась все улыбчивее и улыбчивее, и он совершенно не хотел портить их налаживающиеся отношения историей с Гранд. Сейчас пташка занималась своим агентством, но при этом всегда отвечала на его звонки, и они старались проводить как можно больше времени вместе. К тому же, она действительно затеяла ремонт в доме, а потому сейчас они жили в самом центре Лондона, в одном из пентхаусов.

Алекс снова вздохнул и принялся собираться. К черту всю работу. Сегодня он уйдет пораньше.

Александр вошел в дом, а там все: и отец, и сестра, и Джеймс с Мэйси. Они о чем-то болтали и возились на кухне.

Хард, еще из прихожей услышав многочисленные голоса, осторожно заглянул и улыбнулся:

– Всем привет.

– Алекс! – Дана бросилась к нему на шею, скидывая на ходу фартук, и он крепко обнял ее. Именно ради этих мгновений он всегда так торопится домой. Потому что она ждет. Его любимая женщина ждет его.

Дана смотрела на него с улыбкой, а он спокойно болтал с семьей. Хард улыбался, был весел и это грело ее душу. Она не поняла, как так вышло, но это стало ее основным смыслом, делать так, чтобы ее муж искренне радовался. С тех пор как она призналась ему прошло несколько месяцев, и Дана каждый из них ждала с замиранием сердца. Скоро год закончится и им нужно будет поставить повторные подписи под контрактом, подтверждая намерение остаться в браке и дальше на новых условиях. И хотя Дана была уверена в себе, редкие тревожные взгляды Алекса ее пугали. Последнее время она постоянно видит Эвелин Гранд рядом с ним, она названивает ему домой и ей не важно утро это или вечер, а он попросту игнорирует или говорит таким тоном, что Дане хочется ее даже пожалеть, но именно это и пугало. Ее вечно улыбающийся Алекс становится все хмурнее последнее время, и она не понимает почему. Неужели он изменяет ей? Его гложет чувство вины? Может вторую подпись под словами "согласен" поставить теперь хочет только Дана?

– Ну как твои французы? – поинтересовался Виктор, разрезая жареную индейку.

– На завтра как раз намечена поездка, – задумчиво поглядел Алекс на жену, а та грустно распахнула свои прекрасные медовые глаза.

– Вот как. Надолго?

– На несколько дней. Надеюсь, не затянется.

– Ты едешь с Эвелин? – мистер Хард продолжал есть, а вот у Даны еда в горле застряла.

– Да. Именно она ведет эти переговоры. Будет совершенно не к месту брать с собой несведущего в этом деле.

– Согласен, – одобрительно кивнул Виктор.

А напряженный взгляд Алекса вновь заставил Дану содрогнуться.

– Это чисто деловая поездка, – вдруг произнес он, чем заставил ее еще больше растревожиться.

– Я знаю, – улыбнулась девушка сквозь силу. – Да. Я налью всем чая, – торопливо поднялась она.

– Я помогу.

Алекс подошел к ней на кухне и обнял со спины.

– Пташка, что такое?

Некоторое время она молчала, мучаясь в собственных метаниях.

– Ты ведь любишь меня?

– Конечно, – он повернул ее к себе. – Дана, любовь моя, что такое?

– Ты ведь не спишь с ней?

– С кем?

– С Эвелин!

– Конечно нет! – он нахмурился. – Родная, ты последнее время сама не своя. Тебя тревожит Гранд?

– Она хочет тебя забрать.

– С чего же ты взяла?

– Чутье.

Александр тяжело вздохнул.

– Ты просто помни, что я только твой.

– Я знаю, что ты готов меня отпустить, если я захочу уйти. Но я так не смогу. Кто-кто, а ты прекрасно понимаешь какая я эгоистка.

– И я полностью согласен на это.  Не отдавай меня никому, любовь моя, и я сделаю тебя самой счастливой на свете, – провел он рукой по ее щеке, – никто не способен забрать меня у тебя, пока ты нуждаешься во мне.

– Правда?

– Да, – потерся он как кот своей шершавой щекой о ее нежную гладкую щеку, но Дана лишь счастливо улыбнулась.

– И ты всегда будешь рядом?

– Всегда.

– Даже если я стану толстой?

Алекс еле сдержал смех:

– Пташка, я признаю, что мне нравится смотреть на тебя, но люблю я тебя вовсе не за твой вес, – он бережно прижал ее к себе. – Я всегда буду рядом, родная, всегда. И не предам тебя, во что бы мне это не встало. Ведь ты самое дорогое, что у меня есть, самое ценное, самое важное, – он так любяще смотрел на нее, что Дана не смогла не поверить. Ее сердце расплавилось от этих слов и взгляда серо-голубых глаз.  Он любит ее, он только ее, и они всегда будут вместе.

Его поездка пришлась на раннее утро, и он уехал, оставив на тумбе букет алых роз и записку: «Не грусти. Я буду грустить за двоих. Люблю тебя. Твой Александр».

Это развеяло пасмурное утро и после выпитого кофе, Дана отправилась в агенство. Здание уже было выбрано и теперь проводилась внутренняя отделка. Миссис Хард выкроила минутку и, усевшись в своем будущем кабинете за ноутбук, позвонила по видеосвязи мужу.

– Привет!

– Привет, пташка, – прозвучал его усталый голос.

– Как прошел день?

– Неплохо, – усмехнулся Алекс. – Дел много. Было двенадцать собраний. А завод так вообще невесть где.

– Устал?

«Александр идем. Ужин стынет, а то я уже спать хочу», – раздалось на заднем плане.

И Дана оцепенела:

– Ты там с Эвелин?

– А? Да.

– И вы вместе ужинаете?

Дана сглотнула подкативший ком.

– Да тут какая-то белиберда с расписанием.

– А живете вы отдельно?

– Как ни странно, нет, – тяжело вздохнул он. Его взгляд застыл на Дане. – Не переживай, в моем люксе шесть комнат. Не знаю, что у них там за накладка вышла со свободными номерами, но между нами ничего нет.

Дана и слова вымолвить не могла, лишь кивнула.

– Пташка?

– Все нормально, иди кушать, остынет же, – скинула она звонок.  Дану затрясло. Голова за секунду наполнилась страхами и опасениями. Мысли, как пчелы, назойливо зажужжали в голове, науживая только одно. Он изменяет ей?

– Да нет! – затрясла девушка головой. – Точно нет! Алекс же сказал, расписание. Значит так и есть!

Но утренняя газета растоптала ее уверенность в пыль. Там на страницах о бизнесе красовалось фото на которой Эвелин и Александр целуются. Его руки опущены и глаза открыты, но он целует другую. Дана рухнула на диван и заплакала. Никогда раньше она не рыдала из-за мужчины. Однако Хард смог разбить скорлупу и пробраться к сердцу. Но что теперь делать? Она не хочет верить, что он мог предать ее. В спальне зазвонил телефон. Девушка, вытирая на ходу слезы, поднялась.

– Алекс, – увидев звонящего, скинула вызов, а затем собралась и уехала в офис. День проходил в терзаниях и муках, и Дана безумно боялась возвращаться домой. Все вышло совсем не так, как она надеялась. А ведь она действительно сделала все, что было в ее силах, дабы он был счастлив. Неужели Хард больше не ее мужчина?

С отсутствующим взглядом, зарывшись глубоко в собственные мысли, она вышла из агентства и застыла на крыльце.

– Алекс?

 Хард стоял, облокотившись на мерседес, галстук снят, несколько пуговиц открыли его шею, руки в карманах, а долгий пронзительный взгляд обращенный к ней, заставил девушку содрогнуться.

Она медленно подошла к нему.

– Я позвонил сотню раз.

– Ты спал с ней?

– До того, как мы поженились.

– Почему поцеловал?

– Она просто хотела попасть на первую полосу.

– И ты ей с радостью помог.

– Я уволил Эвелин.

Дана такого не ожидала. Они внимательно смотрели друг на друга. Алекс устал, это было видно по его поникшим плечам и теням, что залегли под глазами.

– Но разве она не твой партнер? И разве не она вела французов?

– Она явно забыла свое место. Но мне пришлось изрядно поноситься, это факт.

– Это не навредит тебе?

– Нисколько, – он оттолкнулся от машины и сделал шаг к Дане. – А нам? Нам это происшествие навредит?

– Все зависит от того, что ты скажешь.

– Я уже говорил. Я люблю тебя Дана. Люблю уже пять лет и буду любить до самого конца. И мне наплевать на других женщин. Меня волнует только одна и это ты. Я хочу всегда быть рядом с тобой. Хочу оберегать. Ты делаешь вид будто невероятно сильная, но на самом деле ты мягкая и ломкая, ты такая хрупкая, Дана, что я боюсь тебя сломать и поэтому я поддержу тебя во всем, что тебе действительно необходимо, даже если ты решишь уйти от меня, – в уголках его губ затаилась уже знакомая насмешка. – Год прошел, Дана. Ровно год, как ты носишь мою фамилию.

Она слушала его и не могла сдержать слез:

– Алекс…я ношу не только твою фамилию…

У Харда на лице появился ужас, что медленно превращался в вопрос.

– Я беременна.

– У нас БУДЕТ ребенок? – он сделал ударение именно на это слово. Дана положила руку на свой плоский живот и улыбнулась.

– Не знаю, как ты, а я аборт делать не собираюсь.

Его губы расплывались в улыбке, и Хард счастливо завопил.

– Боже ты мой! Пташка! – он крепко обнял ее. – Наш ребенок, – прошептал Александр, положив свою ладонь на ее живот. – Ты ведь говорила детей заводят от тех, с кем хотят провести всю жизнь.

– Точно, – кивнула Дана, – так я и думаю.

Александр взял ее лицо в свои руки и заглянул в родные медовые глаза.

– Я люблю тебя, пташка.

– А я люблю тебя больше.

Эпилог

Дана стояла с бокалом красного вина и вела непринужденную беседу с одной из своих бывших клиенток, что не так давно вышла замуж и воспользовалась услугами именно ее свадебного агентства. Миссис Хард организовала невероятное празднество, и все были в восторге. Особенно невеста, что теперь души в Дане не чаяла и всем нахваливала ее прекрасные организаторские способности и жажду создать по-настоящему счастливое торжество. Банкетный зал блистал роскошью и богатым убранством, гости были довольны не только обстановкой, но и атмосферой.

На всех свадьбах, которые курировала Дана царило нечто по-семейному идиллическое и расслабляющее. И все большее количество людей повторяли что: "Хард знают как вести дела".

Поэтому ее агентство процветало и от клиентов отбоя не было. Звонки о долгожданной брони на новое торжество поступали с самого утра. Множество знаменитых и богатых особ только в драку не лезли, пытались заполучить услуги именно Даны. Очередь выстроилась на несколько месяцев вперед. Из-за этого миссис Хард, то и дело, приходилось задерживаться на работе, но это нисколько ее не огорчало. Она прекрасно знала, что пока трудится Александр рядом с их малышом и точно так же он не переживал за сына, когда самому приходилось задерживаться по делам.

Они договорились, что их ребенок будет воспитываться в их семье. Будет получать максимум тепла и любви именно от мамы и папы. Их малыш не должен нуждаться во внимании и чувствовать себя обделенным из-за родительских стремлений сделать карьеру. Конечно же Мэйси и Джеймс тоже считались за своих и со всей гордостью и ответственностью подходили к вопросам воспитания маленького Роберта Харда, но родительская опека малыша всегда была на первом месте и это не обсуждалось. А потому они не брали няню и всячески старались быть рядом с сыном.

Если у Даны был аврал – значит с ним Алекс, если у Алекса накапливалось столько дел, что он ночами не спал – с ним Дана, ну, а если вариантов совсем не оставалось – вот тогда и подключались заботливые дедушки и бабушки.

Родители Даны тоже во внуке души не чаяли и стали приезжать к ним чуть ли не каждую неделю.

Дом Хардов теперь всегда был полон народа. Тут и там слышался веселый смех взрослых, заливистый хохот Роберта, задорные призывы поиграть в догонялки или прятки. Совершенно нормальным стало видеть, как бедный Джеймс ходит по огромному особняку в поисках Роба и постоянно интересуется "Где же этот маленький проказник затаился".

Гомон затихал только ночью, когда малыш засыпал и тогда Дана с Алексом оставались наедине.

С каждым днем она все больше понимала, что этот мужчина принес ей такое счастье, на которое она даже и не надеялась. Дана мечтала о каких-то эфемерных ощущениях, грезила о невероятных чувствах и совершенно сказочном романе, но любовь оказалась куда приземленней и обыденней: утренний кофе в постель, цветы на подушке, заляпанные детским питанием футболки, бессонные ночи, а еще успокаивающий голос ее мужа: "Не переживай. Я все решу". И это оказалось куда лучше любых романтических фантазий.

Александр никогда не ругал ее за работу, но журил за то, что себя не жалеет; никогда не торопил с делами и не заставлял выбирать между агентством и домом. Алекс понимал ее лучше ее самой, и случались моменты, когда он просто сгребал ее в охапку, укутывал в одеялко и прятал ото всех, давая ей возможность расслабиться и отдохнуть. При этом она никак не могла понять откуда свои силы черпает он. Александр всегда светился силой и уверенностью. Он был бодр и весел, постоянно улыбался и счастливо глядел на них с Робом, как только появлялся на пороге. А радостный крик: «Папуля!», – так и вовсе заставлял его умиляться с такой нежностью, что Дана не могла сдержать улыбки, видя этих двух вместе.

Роберт родился копией своего отца, не считая жестких волос, доставшихся ему от мамы. И мимика, и движения – все выдавало в нем Алекса Харда; даже легкая, пока наивная, но, все же, усмешка медленно расцветала на его губах. Иногда он глядел совсем ка Александр, и в такие моменты Хард старший удивлялся сходству отца и сына.

Мальчика холили и лелеяли, не забывая напоминать о том, что он из семьи уважаемых деловых людей и из этого вытекают определенные правила. Но ограничений они не ставили. Дана и Александр взяли себе за цель поддержать своего сына на любом выбранном им пути и позволяли заниматься тем, что ему нравилось, а потому в свои шесть лет маленький Роб уже изучал два языка и рисовал картины, обожал лошадей и даже стремился быть дегустатором молока. Александр, то и дело шутил, что таких увлеченных людей в их роду еще не было, а Роберт глядел на отца своими большими влюбленными глазами и радостно улыбался, зная, что папа гордится им.

Сын, повторяя за Алексом, воспитывал в себе терпение и рациональность. Он редко плакал и часто говорил, что "понимает" занятость родителей.

Вот и сегодня как раз был день, когда они оба были заняты. Виной этому стал один из общих сборов по бизнесу, и Александр, в окружении поклонниц стоял чуть поодаль от своей жены. В черном костюме, с затаившейся насмешкой в уголках губ, он был облюбован не одной парой женских глаз, но даже будучи занятым беседой, смотрел только на нее, а Дана не отрывала взгляда от своего мистера Харда.

Сейчас, с головы до пят, это был владелец многомиллионной компании, строгий и недостижимый мужчина, во взгляде которого таились сдержанность и уверенность, но Дана знала, как только они вернутся домой, ее любимый Алекс расслабится. Он скинет с себя строгий костюм и натянет обычную футболку да спортивные брюки, он будет веселым, и она увидит его лучезарную широкую улыбку, которая осветит собой просторные комнаты, подарит спокойствие и умиротворение ее душе. Наполнит сердце теплом и заставит Дану улыбаться в ответ.

Когда-то ее раздражала насмешка, что пряталась на губах незнакомца, но теперь она обожала ее и нуждалась в ней, ведь в этой усмешке было больше искренней нежности чем в улыбках сотен людей, окружающих ее.

– Нам пора, – тихо шепнул ей Александр, наконец, сумев выбраться из лап бизнес-партнеров и неугомонных дам. Положил свою ладонь на ее талию и повел из зала.

По дороге к выходу многие успели сказать "до свидания", кто-то махнул головой в знак уважения, а кто-то с недовольным видом проводил конкурентов лишь взором. Но им было наплевать на все это, потому что дома их ждал сын. Они пообещали. что приедут до того, как он ляжет спать.

"Папуля! Мамочка!" – Роберт встретил их радостными воплями, вырвавшись из объятий Джеймса, что помогал ему надевать пижаму.

Александр поблагодарил заботливого дворецкого и, подхватив сына на руки, сам понес его в кровать. Он накрыл его одеялом и сел рядом; снял с себя пиджак и накинул его на спинку стула.

– Как прошел твой день? – ласково погладил Роба по голове.

– Мы с Джеймсом учились готовить пирог с малиной! – довольно высказался мальчик, а Алекс весело скривился.

– Ну конечно, куда же мы без пирога.

– Да! Джеймс сказал, что это твой самый любимый пирог! Я приготовлю его на рождество! Ты же попробуешь? – невероятно прелестная надежда цвела в детских глазах, и Александр нежно улыбнулся:

– Конечно, сынок, как же иначе. Твоя мама тоже очень любит этот пирог, – подмигнул он Дане, стоящей в дверях. Она лишь головой покачала, улыбаясь своим мужчинам. – И Джеймс очень любит этот пирог. Его тоже непременно угостим.

– Хорошо, – довольно кивнул ребенок и устроился под одеялом поудобнее.

– Какую сегодня сказку тебе рассказать?

– Про дракона и вредную принцессу! – в предвкушении захлопал в ладоши мальчик.

– Ах, эту, – засмеялся Алекс и снова погладил сына по голове. – Что ж, слушай, мой хороший. Это был веселый праздник, на котором дракон и увидел ту самую вредную принцессу…

А Дана стояла в пороге детской, облокотившись плечом на косяк, и наблюдала за ними.

Каждый вечер она заставала их за очередной сказкой и не могла сдержаться, чтобы не улыбнуться. Отец и сын были очень близки, и она совершенно этому не препятствовала. Не было ни ревности, ни грусти, наоборот Дана была бесконечно рада этому факту. Роберт любил ее всем своим детским сердечком, однако бескрайне нуждался в отце и его одобрении, а Алекс никогда на него не скупился. Он хвалил своего маленького сына, гладил по голове, нежно целовал в щеку и гордо представлял при любом удобном случае как Харда младшего.

Александр оказался прекрасным отцом и таким же прекрасным мужем.

Дана легко вздохнула, глядя как увлеченно, уже в тысячный раз, Алекс рассказывает сказку, что полностью соответствовала действительности. О девушке, которая вела себя ужасно, о драконе, что несмотря на это всегда был рядом и защищал от бед.

Именно из этой сказки, услышанной некогда впервые, Дана и узнала, как рьяно Александр всегда спасал ее. В этой истории злодеем был совсем не дракон, а та самая принцесса, которая так долго мучила его.

Как же хорошо, что он оказался так терпелив.

Дана будет вечно благодарна Алексу за то, что он ей дал. Этот мужчина осуществил все ее заветные мечты, он подарил ей самое важное в жизни. И это не бизнес и не деньги, это не богатство и успех. Это уют и домашнее тепло, крепкая семья и чувство безопасности.

За ним она готова идти хоть на край света, потому что за его спиной Дана больше ничего не боялась. Она отдаст ему всю себя до самого конца лишь бы смотреть каждый вечер на двух своих самых любимых мужчин, что так легко и счастливо улыбаются ей сейчас.

Раньше Дане казалось, что самое важное это не потерять себя, а оказалось, что самое важное это найти ЕГО – человека, который убережет тебя от боли и страха. Тогда, рядом с ним, ты останешься собой, ведь тебя не исковеркают неудачи, не убьет одиночество и не превратит в последнюю сволочь предательство и человеческая злоба. Он укроет тебя ото всех, и ты раскроешься в полной мере, будто лотос в солнечных рассветных лучах. Это и есть любовь, та самая, будто из книжек, только куда приземленней и чудесней.

Дана одарила любящим взглядом своих мужчин.

– Пойдем к нам, – замахал ей ручкой Роб. – Сказка почти закончилась! Сейчас будет мой любимый момент!

Дана весело засмеялась и торопливо направилась в детскую; села на край кровати и поцеловала сына в лоб:

– Там, где все жили долго и счастливо?

– Конечно. Так должны заканчиваться все сказки, – уверенно закивал Роберт, а Александр наклонился к нему и тихо шепнул:

– Только мы с тобой знаем, дружище, это…

– Совсем не сказка, – также заговорщицки тихо договорил малыш.

Дана улыбнулась и поднялась:

– Спокойной ночи, малыш, – поправила она одеяло и сын блаженно прикрыл глаза, собираясь спать.

– Спокойной ночи, Роб, – чмокнул Алекс мальчишку в щеку и выключил свет.

– Пушистых снов, пап, мам.

Александр прикрыл за ними дверь в детскую и нежно прильнул к губам жены:

– Хочешь чего-нибудь выпить?

– Я бы не отказалась от полночного кофе, – нежно погладила она его волосы.

– Сейчас организую, родная, – направился ее муж вниз на кухню, а Дана счастливо улыбнулась, глядя ему вслед.

Как же она рада, что дракон все же приручил ту вредную принцессу.