Сквозь зеркальные миры. Книга II. Противостояние

Зачем она вернулась?

3

Илилла подала нам плащи и скромно отошла в сторонку. Алимира обратилась к Иллару, игнорируя меня и мой букет:

– Нас ждут в Альбумиуме.

Нас – это нас всех или меня и её, или её с Илларом?

– Нас всех! – ответила Алимира, повернувшись ко мне спиной.

Если ей помешали отдыхать, я здесь не причём, не я вызвал её в Альбумиум, и нечего на меня злиться. Иллар взглянул на Илиллу, она так и стояла в стороне, не поднимая глаз.

– Я не пойду, – тихо прошелестела Илилла, но я услышал. – Мне туда нельзя.

Нельзя в Альбумиум? Почему? Что за странная Видящая?

Ветер раскачивал колокольчики у меня в руках, и я подумал, что надо куда-то девать цветы. Не нести же их с собой в Альбумиум.

– Илилла отнесёт их Марго, – ответил на мои раздумья Иллар.

Мне оставалось только печально вздохнуть и согласиться с ним.

Я так долго выбирал цветы, хотел подарить их сам, а теперь неизвестная мне, а может быть, и Марго, Илилла просто отдаст букет, опустив голову и смущённо улыбаясь. Совсем не этого я хотел. Теперь я был также зол и недоволен, как Алимира. Что там такого случилось в Альбумиуме, что ещё за срочность?

Алимира, взлетела, продолжая меня игнорировать.

– Я жду вас, – прокричала она сверху.

Иллар подхватил меня, и мы взлетели. Ноги сразу же заледенели на ветру. Я оставил ботинки во Флоуссне!

– Ботинки! – заорал я.

Иллар захохотал. Алимира тоже сначала улыбнулась, но потом снова сделала недовольное лицо.

– Догоняйте, – крикнула она и исчезла.

Иллар кинул свой плащ на землю, знаком попросил меня подождать и исчез среди кустов, разделяющих два мира. Илиллы уже не было. Я сел на плащ Иллара, так ногам было теплее, и стал ждать. Подумал, что неизвестно, сколько мы пробудем в Альбумиуме, и у меня может не остаться времени, чтобы вернуться в город Реганта и встретиться с Марго.

Размышляя о своей нелёгкой судьбе, я заметил, что к ноге, к пятке, прилип лист неизвестного мне дерева. Наверное, я притащил его из Флоуссна. Я отлепил листок и бездумно его разглядывал. Прожилки на листе образовывали необычный геометрический рисунок. «Чудесный мир», – подумал я о Флоуссне и пустил лист по ветру.

Лист покружил вокруг меня, замельтешил перед глазами, но улетать не собирался. Я подставил руку, лист опустился мне на ладонь. Я усмехнулся и дунул, чтобы листок снова улетел. Он не двигался. Похоже, всё в этом прекрасном мире необычно, там даже есть деревья с ручными листьями.

Я тряхнул рукой, лист не шелохнулся, оставался на ладони, как приклеенный. Я хотел снять его, но…

…Нет, я не страдаю галлюцинациями! И нет, я не спал! Хотя то, что произошло, было похоже на кошмарный сон, реальное воплощение фильма ужасов.

Листок начал медленно растворяться у меня на ладони, уходить под кожу. А я просто сидел и смотрел на него, не веря в происходящее, не понимая, что делать. Я застыл, глядя на ладонь, оцепенел от страха. Какое-то время зелень просвечивала сквозь кожу ладони, а потом лист исчез внутри меня. Мне казалось, что во мне что-то шевелится, движется, растёт, ладонь распухает, скоро она начнёт жить своей жизнью, рука перестанет меня слушаться!

Но ничего этого не случилось.

Я продолжал смотреть на ладонь, как будто ждал, что лист выйдет обратно наружу. Рука дрожала, горло перехватило ужасом. Что это было? Где-то внутри меня поселилось инородное тело?! Я начал нервно тереть ладони одна о другую. Тряс рукой, пытаясь смахнуть с неё невидимый листок неизвестного дерева. Со страхом думал о том, что у меня галлюцинации, и возможно, то, что я видел – первый признак безумия. Но тут появился Иллар с моей обувью. Весёлый, довольный и очень реальный. Мне сразу стало легче, в голове прояснилось. Я тут же убедил себя, что никакого происшествия с листом не было, просто надо во время ложиться спать, тогда не будет никаких сновидений наяву.

Иллар подхватил меня, мы поднялись над полем и понеслись к туманной стене. Иллар доставил меня к Альбумиуму одетого, обутого, бодрого, вполне адекватного, в общем, в лучшем виде.

У входа в Альбумиум меня ждали мама и отец. Я открыл рот, чтобы начать задавать вопросы, но отец покачал головой, давая понять, что я сам скоро всё узнаю. А мама тут же начала, вернее, продолжила воспитательную работу. И хотя летели мы до места назначения недолго, я успел выслушать, что я лохматый, похудел, плохо выгляжу, наверное, мало сплю и ещё меньше ем, и не захватил короткий меч, который обещал всегда носить с собой. Интересно, лет через пятьдесят, мама также будет читать мне нотации, или признает, наконец, мою независимость и самостоятельность.

4

Альбумиум, как обычно, встретил светом, покоем, умиротворением. Ушли страхи, усталость, неуверенность, раздражение. Я понял, что рад видеть родителей, а с Марго смогу встретиться после возвращения из Альбумиума. Только мой страх быть отвергнутым и непонятым удерживал меня от встречи с ней.

Мама прекратила читать нотации и рассказывала, что происходит в Ауране, пока я тренируюсь, чтобы в одиночку заменить тысячу Стражей (нет, половину от тысячи, ведь мне помогает Алимира).

Остановились мы у водной стены, разделяющей Альбумиум и мир Мрака. Значит, и, правда, что-то случилось, раз мы прилетели сюда. Здесь собрались альбумийцы и ауэрлейны. Я увидел Китара, давно я с ним не встречался, и будущую Регану Рамиру (я уже не называл её Мартой). И Марго! Она была здесь! А Илилла с моим замечательным букетом в городе Реганта. Что за день такой, невезучий. Совсем не так хотел я сегодня встретиться с Марго.

С неба медленно опустились двое альбумийцев. Один из них был правитель Альбумиума. Тот, кто его сопровождал, был мне неизвестен.

– Это Правительница, – предупредила мой вопрос мама.

Я впервые видел правительницу Альбумиума, хотя, можно сказать, что и сейчас не видел. Правительница была окутана лёгкой белой тканью, полностью её скрывавшей. От неё шло спокойное белое сияние. Крыльев не было видно, наверное, они меньше, чем у мужчин.

Отец подошёл к правителю Альбумиума, они посовещались. Потом все вокруг начали двигаться, перемещаться. Я понял, что они выстраиваются в линию напротив водной стены. Мама, не отпускавшая мою руку, быстро вписала нас в эту шеренгу. Только теперь я увидел, что водная стена изменилась. Вода не текла, она остановилась и была прозрачной, но не как стекло, а скорее, как чистый лёд. За этой ледяной стеной что-то двигалось, мелькало, копошилось.

– Когда это случилось? – спросил я Китара, который оказался рядом со мной.

Он пожал плечами, отвечая на мой вопрос, и добавил:

– Давно тебя не видел, ты изменился.

Да уж, изменился. Поживёшь здесь, ещё не так изменишься.

Наверное, мы чего-то ждали. Но то, чего мы ждали, не происходило. Пустое ожидание никого не устраивало, и все по очереди начали подходить к стене. Первыми к ней подошли Правители Альбумиума. Правитель коснулся стены рукой. Ничего не изменилось. Правители отступили назад. Затем отец вывел к стене маму и Рамиру. Мама сначала потянула меня за собой, но отец, увидев это, покачал головой, и я остался на месте. Реганты, как настоящие, так и будущие прикоснулись рукой к ледяной стене. Безрезультатно. Что должно произойти?

Мама вернулась ко мне. Остальные тоже встали в строй.

– А чего мы ждём?

– Чего-то. Стена замёрзла, такого раньше не было. Мы хотим понять, почувствовать, почему это произошло, – ответила мама.

– Может быть, у них там просто зима наступила, вот стена и замёрзла. А мы ищем разгадку, там, где и загадки нет, – высказал я предположение.

– Посмотрим.

Теперь была очередь Проводников. Они тоже коснулись стены и стояли так довольно долго. Потом отошли и начали совещаться, к ним присоединился отец и правитель Альбумиума. Значит, Проводники что-то почувствовали. Я смотрел на Марго. В свете Альбумиума она была необыкновенной, сияющей и недоступной.

– Максиан! – я чуть не подпрыгнул от неожиданного крика отца. Мама подтолкнула меня к стене, там уже была Алимира. И она продолжала меня игнорировать. Рядом со мной встал Китар.

– Подойди ближе к стене, – сказал он мне, – а теперь дотронься до неё.

Какие-то ритуальные танцы вокруг Мрака. Но я подошёл к стене, практически носом в неё упёрся и положил руки на ледяную поверхность. Стена не была холодной, как я ожидал. Мало того, я её совсем не чувствовал, как будто её не было. Я посмотрел на Алимиру. Она оперлась о стену двумя руками и вглядывалась в то, что происходило за ней. Китар близко к стене не подходил и до неё не дотрагивался. Но, именно он первым увидел и сказал:

– Что это?

Это было огромным и приближалось к нам с обратной стороны. Медленно. Как будто там, за стеной, к нам двигалась гора. Алимира сделала шаг назад. Я, наоборот, буквально приклеился к стене, пытаясь разглядеть, что там происходит.

– Мак, отойди подальше, – это, конечно, мама.

– Мам, не волнуйся, ничто и никто не сможет пройти сквозь эту стену, – я сам до конца не верил в то, что сказал.

Я смотрел сквозь толщу льда в мир Мрака и понимал, что ЭТО идёт ко мне, что меня оно ждало. Я чувствовал его приближение, и уже не мог отойти от стены, никакая сила не оторвала бы сейчас меня от неё…

5

…Я не сразу узнал это место и удивился, что здесь так темно, ведь в Ауране не бывает ночей.

Я стоял на берегу озера рядом с входом в Альбумиум. Вот наш с Алимирой домик. Я смотрел на воду и думал, что я здесь не просто так. Должно произойти что-то очень важное, то, что изменит мою жизнь. Но, как только я это подумал, пришли сомнения. Нет, должно случиться нечто страшное, непоправимое, и также страшно и непоправимо изменится моя судьба. Мысли снова сменяют друг друга. И теперь я думаю, что сам должен изменить чью-то жизнь, помочь кому-то, спасти, предотвратить катастрофу.

Мысли проходят в голове чётко, друг за другом, будто маршируют. Теперь я думаю о том, что за спиной меч, надо достать его, приготовиться к битве. Но следующая мысль – нет, я не буду нападать. Значит, защищаться? Нет, я вообще не буду биться. Но, как же я тогда смогу защитить того, кто дорог мне?

Я держу меч, мне страшно. Не за себя, а за кого-то, кого нет сейчас со мной. Мне кажется, что я опоздал, катастрофа уже произошла, и изменить ничего нельзя.

Я смотрю на озеро и вижу, как из воды поднимаются два чёрных силуэта. Как будто утопленники восстали со дна. Они движутся к берегу, колышутся, шевелятся на ветру. Тёмные силуэты сливаются с чернотой неба и воды. Они не подходят к берегу, останавливаются, застывают в воде. Ждут. И я жду их. Но они с тихим плеском падают обратно в озеро и уходят под воду в свой мрачный и холодный мир.

Я вхожу в воду и иду к ним, не замечая холода, не чувствуя сопротивления воды. Я иду туда, где исчезли чёрные тени. Вода уже по пояс, по грудь, по горло… Я иду. Ещё немного и я захлебнусь. И только я думаю об этом, как сразу оказываюсь на берегу.

Мне не холодно, не страшно, не грустно, не радостно. Мысли медленно текут, как вода в озере. Но вдруг они сбивают строй, начинают двигаться хаотично, набрасываются все сразу, а потом разбегаются. И мне снова не понятно, зачем я здесь. Я испытываю то страх, то решимость, то апатию. Но главное – это ожидание. Чего же я жду?

И вот голос нежный и очень знакомый начинает говорить со мной. Ну, наконец-то, сейчас мне всё объяснят.

– Все должны уйти. Останемся только мы. Я и ты. Мы будем вместе всегда. Ты сможешь защитить меня, а я тебя. Никто не победит тебя, пока я рядом. Никто не причинит мне зла, пока ты рядом. Вместе мы сильнее всех. Мы не станем просить ни у кого помощи. Мы не будем никому помогать. Никто не нужен нам, потому что мы вместе.

Я вглядываюсь в темноту. Этот голос так знаком мне! Кто говорит со мной? Где она? Но, нет, не понимаю, не могу вспомнить, мысли окончательно покинули меня. Разошлись по своим делам.

– У меня нет никого, кроме тебя. У тебя нет никого, кроме меня. Мы никогда не расстанемся, – голос уже не говорит, а поёт. Мне кажется, что я слышу музыку.

Я понимаю, что голос звучит у меня за спиной. Я поворачиваюсь. Прямо передо мной – огромная толпа. Уже дважды видел я её и бился с ней. Рабы Мрака были так близко, что я отшатнулся…

6

В глаза ударил яркий свет Альбумиума. Иллар и Китар с двух сторон пытались оторвать меня от «ледяной» стены. Все толпились вокруг, говорили, спорили. Все были заняты мной. И никто не обращал внимания на то, что происходит за стеной со стороны Мрака.

Стена сама отпустила меня, я оторвал от неё руки, сделал шаг назад. Но больше двигаться не мог. Я смотрел сквозь лёд на мир Мрака, понимал, что надо уходить, бежать отсюда, но стоял, не мог пошевелиться. Мрак парализовал меня.

Он будто влез в меня, в моё сознание, переворошил его, с глубокого тёмного дна поднял то, что я скрывал от других и от самого себя. Мрак пришёл, чтобы узнать обо мне всё. Он копался у меня в голове, считывал мысли, эмоции, желания. Он вытаскивал и изучал моё прошлое, настоящее, и, даже будущее. Он ворошил и вытягивал из меня всё, что я знал и помнил о себе и то, что я забыл, чтобы никогда не вспоминать. Злость, стыд, боль, страх мучили меня одновременно, а его это радовало и забавляло. Он мог раздавить, уничтожить меня, сделать своим рабом. Я упал на колени и не мог подняться. Теперь все смотрели туда же, куда и я, сквозь стену.

За стеной стоял воин в серебряных доспехах Стражей, в руках у него были мечи, похожие на мечи этих древних воинов. Он был раза в два здоровее и выше меня. Шлем закрывал его лицо, и я видел только густые грязно-коричневые волосы, рассыпанные по плечам. И внутренним, раньше неизвестным мне зрением я видел его чёрные, без зрачков глаза.

Воин Мрака сделал шаг вперёд, размахнулся и двумя мечами ударил в стену. Стена не дрогнула, все, кто были рядом со мной, остались на своих местах. А меня отбросило назад, как будто он ударил в меня. Я упал на спину, почувствовал дикую боль в груди, как если бы туда ударил меч. Ауэрлейны окружили меня, пытались поднять и увести. Воин Мрака снова ударил в стену. Теперь удар пришёлся мне в голову. Боль была невыносимой, как будто, он снёс мне полголовы. Странно, что я не умер сразу. Меня снова пытались поднять или оттащить подальше от стены, но ничего не получалось. Я стал таким же тяжёлым, как оружие Стражей, которое никто не мог поднять, кроме меня. Да, ещё, похоже, Мрака.

Подумав об оружии, я обругал себя последними словами: «Какой я идиот, что ничего не взял с собой! Говорила же мама, что короткий меч должен быть всегда при мне. Ещё одно подтверждение тому, что родители плохого не посоветуют».

Только я это подумал, откуда-то сверху свалился на меня короткий меч. Я схватил его.

– Ох! – ещё удар в голову.

Он так убьёт меня.

Для меня был весь этот спектакль с замёрзшей стеной. Меня он ждал, а я, как дурак, попался, пришёл.

Я лежал, сжимал в руке меч и не представлял, что делать. Краешком сознания отметил, что это меч Алимиры, а значит, никакого чуда нет. Просто, в отличие от меня, она взяла с собой оружие.

Надо было вставать, биться, ответить ударом на удар, показать Мраку, кто сильнее. И это было абсолютно невозможно. Руки и ноги не слушались меня. Голова болела и отказывалась что-либо придумывать. Решение приняла какая-то другая часть тела, не знаю, какая. Я лег на бок, оттолкнулся и покатился к стене. Увидел, как быстро взлетели ауэрлейны и альбумийцы, чтобы не мешать моему передвижению. Я со всего маху врезался в стену, но удара не почувствовал. Монстр за стеной ударил снова, на этот раз по ногам. Я выразил ему своё возмущение на чистом русском языке, слова как-то сами вспомнились. Примерился, и ударил мечом туда, куда мог достать лёжа – в стену на уровне его колена. Он согнул ногу, значит, я попал. Я тут же долбанул его по другой ноге. Очевидно, удары были сильные, потому что он сел. А я почувствовал, что его влияние на меня ослабло. Пока он не опомнился, я встал и резко провёл мечом по стене на уровне его шеи, как будто пытался отрубить ему голову. Монстр в доспехах Стражей выронил мечи, схватился за горло. У меня ещё прибавилось сил. Я размахнулся и со всей силы всадил меч в стену на уровне его груди. Я понимал, что он жив, но биться уже не может. Я размахнулся ещё раз, но стена, вдруг перестала быть прозрачной и ледяной, а стала черной и непроницаемой, как гранит. Я ударил, но сомневаюсь, что попал. Стена снова стала водной, сверху понеслась тёмная вода.

Вокруг меня собрались ауэрлейны и альбумийцы. У меня болело всё, даже мизинцы на ногах. Думать и предполагать, что бы это могло быть, не было никакой возможности. Не сейчас.

Мама подняла меня в воздух, проклиная Мрак на языке ауэрлейнов и людей. И сверху я увидел Алимиру. Она лежала очень прямо, вытянув руки по швам. Глаза у неё были закрыты, лицо заострилось и посерело. И это было так знакомо и так страшно!

Я закричал, указывая на Алимиру. Марго, Рамира и Иллар бросились к ней. Все были заняты моей битвой с Мраком, и никто не заметил, как он убил Алимиру. Теперь я – единственный Защитник. Боль потери оказалась сильнее физической боли, она сломила меня. Я потерял сознание.

7

Ну почему потерпевшим всё время оказываюсь я! Почему после встречи со мной Мрак никогда не попадает на больничную койку, а я всегда оказываюсь на Острове Целителей. Я представил себе Мрак в больнице, в гипсе, с перевязанной головой. Забавно, учитывая, что я не знаю, как Мрак выглядит на самом деле.

Я лежал, закрыв глаза, и мне казалось, что меня качает ветер. Открывать глаза, вспоминать, не хотелось. Далеко, в самую глубокую глубину сознания загнал я тяжёлые мысли о чём-то страшном и непоправимом.

«Надо спать. Спать долго, как можно дольше. Если проснуться, то можно вспомнить. Вспомнить то, что нельзя вспоминать. Нельзя, потому что снова будет больно. Очень больно», – думал я, убаюкивая себя.

Но, спать больше не хотелось, похоже, я выспался. Пришлось открыть глаза. Прямо надо мной совсем рядом было голубое небо с редкими облаками. Меня раскачивало на ветру. Я всё ещё сплю или уже умер? Я совсем не чувствовал своего тела, и это меня пугало. Я поднял руку, видел, что она поднялась, но не ощущутил её. Я был лёгким, невесомым. Неужели после этого столкновения с Мраком я, наконец-то смогу летать.

И всё же, где я? Осторожно повернул голову сначала в одну, потом в другую сторону. Рядом со мной в кресле спала мама. Небо над головой, мама рядом и отсутствие ощущений себя. Что это может быть? Наверное, мама почувствовала мои передвижения, потому что открыла глаза. Кресло тут же приблизилось ко мне, мама положила мне руку на лоб, но прикосновения я тоже не почувствовал.

– Как ты? – спросила мама.

Я совсем не ощущаю себя. Двигаться могу, но ничего не чувствую.

– И хорошо. Тебе сильно досталось в этот раз. Ты весь, как один сплошной синяк. Целители дали тебе снадобье, которое позволяет не чувствовать боли.

– А где мы? – спросил я, указав взглядом на близкое небо.

– Мы на Острове Целителей, как обычно, после твоих встреч с Мраком.

– Я так и думал. Что-то плохой из меня Защитник. Мрак жив-здоров, бодр и весел, а я опять лечусь. Почему небо так близко?

– Это потолок так раскрасили, специально для тебя. Теперь здесь на Острове у тебя есть персональный домик. Но хочется верить, что ты не часто будешь здесь бывать.

– И мне хочется верить.

– А твою кровать я специально под потолок подняла и раскачала, чтобы ты поспал подольше. Тебе ещё долго здесь болеть. Мрак тебя сильно покалечил.

– Как ты думаешь, почему он был так похож на Стража? Где он мог взять доспехи? И мечи?

– Столько вопросов и ни одного ответа. Ты не представляешь, Мак, как долго мы это обсуждали. Версий много, но ни одна до конца не объясняет произошедшего.

– Мне тогда показалось, что Мрак сможет пробить стену и ворваться в Альбумиум. Такое возможно?

– Никто не знает, что возможно, когда речь идёт о Мраке.

Я прикрыл глаза, устал говорить. Да, Мрак здорово меня отделал. Но разговор помогал не думать и не вспоминать. Главное – не вспомнить.

– Дай мне что-нибудь, чтобы я заснул.

Мама исчезла, потом появилась опять. Я проглотил противное кислое снадобье Целителей, меня передёрнуло.

И когда я уже засыпал, воспоминание, которого я так боялся, прорвалось. Снова я увидел серое мёртвое лицо Алимиры в ярком свете Альбумиума. Алимиры больше нет. Мрак убил её. Она отдала мне свой меч, осталась беззащитной. А я был занят битвой, спасением своей жизни и не защитил её. Ещё одна потеря. И опять я виновен в смерти того, кто был мне очень дорог.

8

Наконец-то я выздоровел. Синяков почти не осталось, у меня ничего не болело, самочувствие было удовлетворительным и меня «выписали» с Острова Целителей. Я понимал, что мою битву с Мраком обсудили не раз и не два, пока я болел. И я ничего нового не смогу добавить, кроме того, что Мрак обманул меня, да и всех остальных. Но для чего ему понадобилось собирать всех в Альбумиуме и нападать на меня? По мне, так, слишком сложная схема.

Мне было интересно, кто, что думает по поводу нашей последней встречи с Мраком. И чтобы обсудить её, собрался совет Правителей, то есть, мама, отец, я и правитель Альбумиума.

– Меня чуть не погубило любопытство. Хотел узнать, что происходит в мире Мрака, а нарвался на драку, – начал я.

– Мы все оказались слишком любопытными, – ответил правитель Альбумиума. – Никто не проявил себя умным и дальновидным, даже мы с тобой, – обратился он к отцу.

– Мрак приходил убить меня, но в этот раз у него не получилось, – продолжил я.

– Он не может убить тебя. Он никого из нас не может убить, – сказал правитель Альбумиума. – Мы можем стать его рабами, если окажемся слабее его. Но уничтожить физически он никого из нас не сможет.

– Каким бы сильным ни был воин Мрака, – сказал отец, – он ничего не смог сделать с нами. Никто не погиб.

– Никто не погиб! – воскликнул я. – Он же убил Алимиру!

Имя, воспоминание, которое я пытался загнать далеко, в недоступную память, было произнесено, и я сам сказал об этом. Я снова вспомнил Алимиру, её прямую, неподвижную фигуру, руки, вытянутые вдоль тела, закрытые глаза. Это воспоминание потянуло за собой другое: серый дождливый вечер и девушка, также неестественно прямо лежащая на земле, и смотрящая невидящими глазами в небо. Две непоправимые потери.

– Алимира жива, – сказала мама. – Ты думал, что она погибла?

Я посмотрел на всех, «как громом пораженный». Теперь я точно знаю, что означает это выражение.

– Жива! – наконец прорвался из меня голос. – Жива! Не может быть. Она здесь? Она ранена?

– Нет. Она не ранена, совершенно здорова. Мраку нужен был ты, больше никто его не интересовал. У Алимиры было что-то типа обморока, потери сознания, даже не знаю, как это назвать, – ответила мама. – У нас обмороков не бывает.

– Алимира сказала, что испугалась за тебя и за себя. Она отдала тебе меч, осталась без оружия. А потом ей показалось, что Мрак убил тебя, и после этого она ничего не помнит, – добавил отец.

– Странно, – отозвался я. И подумал, что Алимира совсем не похожа на нервную барышню, которая от испуга падает в обморок. – Где она сейчас?

– На берегу Чёрного озера, где скала Ариол, – ответил отец.

– Она хочет встретиться с Ариолами. Но они не хотят с ней говорить, – сказала мама.

– С Ариолами? Что за странная идея. Как ты думаешь, мам, а со мной она захочет встретиться?

Мама пожала плечами.

– Позови её.

9

Мрак, Мрак, Мрак… Мрак – дурак.

Для чего ему нужна была эта странная битва? Мог ли Мрак убить меня? Все уверены, что нет. Он не может меня убить, только сделать своим рабом (что для меня хуже смерти). Мрак не смог убить меня, но показал насколько он сильнее. Когда-то, не так давно, я решил изучать Мрак, найти его слабые стороны. И пока ни на шаг не продвинулся в этом направлении. А он, как раз, воплотил мой план в жизнь. Я вспомнил, как воин Мрака копался у меня в голове, вывернул меня наизнанку. От такого воспоминания затошнило, и я быстро поменял его на другое, более позитивное.

Я подумал об Алимире. Как хорошо, что она жива и не ушла навсегда в Мир «теней»! Я ждал её, хотел поскорее снова увидеть. Кто мне поможет в изучении Мрака, как не она. А ведь есть те, кто знает Мрак гораздо лучше меня и Алимиры. Иллар, например.

Итак, план таков – забрать Алимиру, и вместе с ней – на Остров Проводников.

И будто откликнувшись на мои мысли об Илларе, появилась Марго. Лёгкая, белоснежная, прекрасная, она вышла из воздуха. И мне показалось, что, стало светлее, повеяло тёплым ветром, я ощутил аромат цветов.

Я не видел Марго целую вечность. Две или три вечности. Я смотрел на неё, молчал и понимал, что никогда не устану любоваться ей.