Хан Батый и десантники. Книга 6. Могущество. Альтернативная история с попаданцами

С гарнизоном города, здесь собралось до 35 000 защитников. Ордынцы, потеряв убитыми всего 3,5 тысячи, гораздо превышали их количественно. Как обычно, все близлежащие деревни были разорены и к городу пригнали примерно 12 тысяч хашара, мужчин и женщин. 5 февраля к Сандомиру вышли мы и смоляне, числом 21 000 человек, с 72 пушками. Монголы уже предприняли 4 попытки штурма, положив убитыми весь хашар -12 000 мирных граждан и почти полторы тысячи своих.

Защитников погибло до 4 тысяч. Всё это время, монголы не давали крестоносцам спать, устраивая шумные, фальшивые попытки нападения, на самом деле, просто гоня вперёд, на верную смерть, пленных. Крестоносцы едва держались на ногах. Мы подкатили пушки к одному из входов в город и начали разрушать его ядрами. Обороной города командовал чешский король Пржемысл, который поняв, что город не удержать, послал к Батыю послов с предложением о мире.

Однако Батый, руководствуясь Ясой монголов, где всякому городу, оказавшему сопротивление, надлежит быть уничтоженным, не согласился и отправил послов обратно. Вновь удалось найти и пригнать к городу около 3 тысяч хашара и, когда вход в город полностью развалился, ордынцы пошли в атаку, гоня хашар впереди себя. Им удалось сломить сопротивление и ворваться внутрь города. Мы даже не пытались вмешаться. В городе началась резня и грабёж, который закончился через сутки. Затем город подожгли, а взятых в плен более 8000 человек, заставили ломать стены. Потери монголов при захвате города не превышали 2000 человек. Зато в городе и окрестностях, погибли не менее 40 тысяч.

Кроме этого, были пленены несколько тысяч молодых девушек и детей в возрасте от 12 лет и старше. Всех других убивали без жалости. Из Сандомира, 9 февраля, Батый отправил первый караван к себе в Сарай, с пленными и бесконечный поезд повозок с награбленным добром, охраняемый 5000 воинов. Хорошо, если из почти 60 000 пленных, дойдёт хотя бы половина. Правда, всех наиболее слабых – девушек и детей, около 9000, собирались продать в Боспоро.

Предполагалось, что из военнопленных, монголы в течении двух лет создадут свои войска, распределив пленных по имеющимся туменам, увеличив свою армию на 40-50 тысяч. В плен угодил и король Пржемысл со свитой из нескольких графов, двух герцогов и нескольких баронов. Сейчас они составляли часть свиты самого Батыя, вынужденные присутствовать при нём, во время приёма пищи и отдыха, в качестве почётных пленников.

Сюда же мы присоединили короля Англии, графа фландрского и герцога Саксонского Альбрехта. Мы понимали Батыя, который хотел показать властителям Европы своё могущество и принудить их к уплате дани, нежели ждать назначения новых правителей. К тому же, за этих вельмож можно было взять хороший выкуп. Позже так и случилось. За всех этих самодержцев, Батый в общей сложности получил 12 миллионов перперов выкупа, многократно окупив поход.

12 февраля 1249 года. Среда. Батый собрал совещание, куда прибыли и мы. К этому дню, я уже слетал к Данцигу и узнал о произошедших там, событиях. 35 тысяч конных дружинников и 600 драгун, князь Александр, Марченко и другие, подошли к осаждённому Данцигу из Гродно 10 февраля. После некоторого колебания, Марченко принял решение отправить нашу часть пленных, 6200 человек под охраной 200 драгун в Юрьев. С ними же повезли 82 воза с добычей, наняв ещё 100 человек из полоцких горожан.

На не ожидающих ничего дурного, осаждающих город 15 000 голландцев и ганзейцев, вдруг обрушились 30 тысяч кавалеристов, когда большинство их, находились в лагере, готовя ужин. Русские полки промчались по лагерю, как вихрь, стараясь, правда не очень вредить готовящемуся на кострах жаркому. Застигнутые врасплох, сопротивление смогли оказать лишь 5 тысяч окруживших город дежурных, изредка постреливающих по стенам из арбалетов.

Толпа удирающих из лагеря, была застигнута и почти вся уничтожена. В плен попали, около 5 тысяч. Более тысячи сумели убежать. Вполне возможно, что им удастся добраться к себе и рассказать о провале похода, которому в истории, и так предстояло кончиться столь же плачевно. Город вздохнул свободно. 2000 пленных забрали на корабль «Атлантик» и повезли в Пернов. Остальных предали в рабство князю и пруссам.

Я передал князю Святополку приказ, прибыть в ставку Батыя, как я предполагаю, для вручения ярлыка на княжество Куявское и хельмскую землю, кроме своей. Лететь со мной, Святополк не решился и отправился на конях со свитой из 200 человек, так как по Польше болтались остатки недобитых крестоносцев. Об этом я доложил на совещании Батыю. Сейчас, на повестке дня, стоял вопрос, куда двигаться дальше?

Начали вносить предложения. Большинство ратовало двигаться по-прежнему маршруту- Моравия, Венгрия, Сербия, Хорватия, Далмация, а дальше – Венеция и Рим, а заодно богатые итальянские провинции – Ломбардия, Флоренция и т.п. Конечной целью называли Париж и Лион, где можно будет вытрясти из папы все его деньги. Мы напомнили, что желательно, пощадить владения короля Фридриха II Гогеншауфена, за его предупреждение о крестовом походе. Мы склонялись к походу на восточную Германию с целью освобождения полабских славян.

Батый выслушал все предложения, а потом выдал своё решение. Орда идёт на Венгрию, Чехию, Австрию и северную Италию. А нам и другим русским князьям разрешил идти куда мы хотим. В доверительной беседе, Батый попросил предоставить ему хотя бы один артполк, то есть 36 пушек с ездовыми, бомбардирами, заряжающими и т.д. Мы согласились и кроме этого, предоставили Батыю роту драгун, с гладкоствольными ружьями. Мы думаем, что Батый был этим доволен.

Наконец-то у нас возникли более тесные, доверительные, отношения. Между тем, здоровье Батыя несколько пошатнулось, он уже долгое время испытывал сильные боли в ногах и не мог долго стоять или ходить. Он даже начал думать о том, что ему пора вернуться к себе в Сарай, а командование походом возложить на Бурундая. Тем не менее, мы разделились и направились на запад, в сторону Вроцлава и Легницы, собираясь далее идти на Чехию. Батый же направился к Кракову, затем на Моравию и к Будапешту. Марченко с псковичами, новгородцами и чудью, двинулись на Штеттин. Выход состоялся 15 февраля.

Урок покорности для Европы

Монголы разделились на две колонны, одна из которых пошла, после взятия и разорения Кракова, на Венгрию, а вторая на Моравию. Все мы двигались сейчас очень медленно, отягощённые обозом, который постоянно пополнялся всё новыми предметами, отобранными у местных жителей. Сено и продукты для себя мы бесцеремонно отнимали у крестьян, а недовольных убивали, чтобы было неповадно. Мелкие города склонялись перед нами, и мы обирали население, забирая только ценные вещи. Некоторые замки пытались сопротивляться и тогда приходилось задерживаться на 2-3 дня.

Пушками разрушали входы и тогда никого из жильцов не оставляли в живых и забирали вообще всё, а ненужное сжигали. Пусть побудут в шкуре побеждённых и постараются запомнить, каково это, быть наказанными без причины. Если честно, нам вообще ничего было не нужно, мы просто изгалялись, чтобы впредь нас боялись, и мы этого добились. Вскоре, о нашем продвижении и бессмысленности сопротивления, узнали все. Больше ни один замок или город даже не пытались нас рассердить.

Мы ночевали где хотели, останавливаясь в городах и выгоняли из приглянувшихся домов хозяев. К Праге подошли после Вроцлава и Легницы, 15 марта и забрав у пражан 15 тонн серебра, двинулись к Дрездену, а затем к Берлину. Берлин, в который мы прибыли 27 марта, оказался посёлком с населением в 5000 человек. Ограбив его, мы двинулись к Штеттину, где нас должны были ждать Марченко со своими соратниками. Встреча состоялась 8 апреля. Нас ожидал корабль «Атлантик».

Марченко расположился на правом берегу Одры, а мы на левом. Больше нам уже не хотелось никуда идти, надоело. Хотелось домой. Между делом, проходя через земли Бранденбурга, лежащие севернее Берлина, мы натыкались на отдельные селения, так называемых лютичей, но все они уже были онемечены, приняли католичество и, даже вошли в состав Священной Римской Империи.

Немногие говорили по-славянски и уже забыли своих предков, так что мы не стали задерживаться здесь. Некого было спасать от немецкого ига. Мы опоздали. Подойдя к Штеттину начали держать совет. Нас было менее 15 000, плюс, около 8000 смолян, 34 000 псковичей, новгородцев и других. Мы заявили, что возвращаемся домой.

Остальные тоже согласились с нами. Договорились, что «Атлантик», заберёт всё награбленное и увезёт в Юрьев, откуда всем гораздо удобнее, забрать позже и доставить в свои княжества. Чтобы быть уверенными в сохранности, всё добро будет сложено в трюмах по отдельности и с каждым грузом отправятся по 200 воинов, чтобы сгрузить и потом складировать свои вещи, а может быть и сразу же начать их вывозить.

А остальные пойдут вдоль берега до Пернова и к Юрьеву. На том и решили. В трюмы загрузили 3000 тонн грузов, сопровождать которые отправились 1400 экспедиторов. Корабль отчалил, а мы отправились пешком, точнее на лошадях, налегке. По пути забрали пленных из Пинска и Минска и 23 мая прибыли в Пернов, по пути разграбив Ригу. 30 мая прибыли корабли «Варяг», «Крым», «Воронеж», «Азов», «Ока». Всё своё добро мы загрузили и отправились домой уже 1 июня.

А вот Батый остался. На этот раз он прошёлся по Венгрии, вновь ограбив и разорив Будапешт, Эстергом, Печ и другие города и замки. Однако, в этот раз, он направился через Хорватию в Далмацию и разорил её за то, что в прошлый раз, там удалось скрыться королю Беле. Разорив Славонию, Батый не стал захватывать Венецию, за её отказ участвовать в крестовом походе на Русь. Зато крепко наказал Ломбардию, Милан, Флоренцию, Рим. Здесь Батыю довелось встретиться с императором Фридрихом II, королём Сицилии, который настолько уважал Батыя, что даже был согласен устроиться к хану в качестве главного сокольничего.

Привезя с собой богатые подарки, он получил ярлык, подтверждающий его право владения Священной Римской Империей. Батый очень ласково обошёлся с ним и вручил золотую пайцзу, которую выдавал крайне редким личностям. К сожалению, императору даже не удалось воспользоваться ей, так как он умер в следующем, 1250 году. А Батый проследовал во Францию и посетил Лион, оставив в нём одни головёшки, рассердившись на то, что Папа Иннокентий, сумел сбежать и скрыться на острове Мальта.

Дойдя до границы с Испанией, Батый удовлетворился результатом своего похода и повернул назад. В это время Бурундай, с другой половиной войска, прошёлся по германским княжествам, жестоко наказывая их за участие в крестовом походе. Приказав всем монархам стран, по которым он прошёл, прибыть в Марсель, заставил их поклясться в верности и определил для каждой страны, размер выплачиваемой ему дани, которую они должны будут ему передавать через его баскака, резиденцией которого он назначил Гамбург.

Теперь, кончилась для нас халявная жизнь, уже не придётся ездить по городам, выдавая себя за ханских баскаков. Но мы, слава Богу, уже столько набрали, что нам хватит на много лет. Батый прошёлся по Сербии, Болгарии, Валахии и вернулся в степь, к марту 1250 года, заставив всю Европу содрогнуться от своего посещения. Его добыча превысила все ожидания, мы не знаем точно, но эта сумма наверно просто не может уместиться в нашем сознании. С ним прибыло в Сарай ещё около 100 тысяч рабов.

Мы были довольны, что Батый внял нашим просьбам и не тронул Испанию, Венецию и Никею, приказав им выплачивать ему дань. Этот год не принёс Орде больших потерь. В этом походе Батый потерял убитыми едва 25 000 воинов. Между прочим, выполняя ранее достигнутые договорённости, были демобилизованы и вернулись домой, в мае-июне 1249 года, 11 тысяч призывников из нашей России, отслужившие 5 лет. Очень многие остались при Орде, решив связать свою жизнь с военной службой при Батые. Все остальные, взятые на службу в Орду люди других княжеств и народов, оставались в Орде до своей смерти или старости.

Часть 3

Большая перемена

Июль 1249 года. Я вернулся домой в Ростов 7 июля, после, более чем полугода, отсутствия. Во-первых, меня ждали важные изменения – моя семья увеличилась ещё на трёх человек. Это были, рождённые Веселиной и Баженой, Ярослав и Людмила в июне и Владимир, сын от Молвиты, появившийся всего лишь 5 дней назад. Таким образом у меня имелись 16 детей, из которых, двое приёмные. Старшие -Михаил, Дмитрий и оба приёмных Борис и Владимир, которого теперь будем называть Владимиром первым, перешли в третий класс, Настя и Максим, во второй, а Ксения и Иван в первый. Все три мои жены проживали в отдельных квартирах и имели нянь, для помощи в воспитании многочисленного потомства.

Своих детей я учил иностранным языкам –латыни, греческому, а ещё отдельно кипчакскому и немецкому, привлекая воспитателей –гувернёров. Также поступал Теплов и другие советники, разве что, вместо немецкого, давая итальянский или французский. За полгода, Ростов несколько обустроился, приобретая вид двойника Воронежа. Совпадали места строительства стадиона, учебных корпусов, казармы, штаба и т.п. разве что, леса не было вокруг города.

Я привёз с собой 500 военнопленных, чехов, моравов, короче славян. Их я поставил на строительство крепостной стены, окончание строительства которой, предполагалось к 1252 году. Пленным пообещал, что, если они будут стараться, я их отпущу по завершению строительства. Мы, в целом, привезли очень богатую добычу, но теперь, дальнейший грабёж нам не доступен. Однако, мы уже достаточно богаты и поэтому решили сделать перерыв, иначе говоря, как в школе –большую перемену.

В Европе и в улусе, воцарился относительный мир. Европа запугана и уже не пытается выглядеть независимой и крутой. Все, как миленькие, начали отстёгивать дань Батыю и весьма приличную, не сравнить с теми крохами, что мы собирали до этого. За порядком поставлен следить в Гамбурге главный баскак, один из ханов без войска. Правда, с ним оставлен отряд в 3000 воинов, притом в основном из мокши, которых европейцы страшно боятся, даже больше, чем самих монголов.

А мы решили вплотную заняться нашими делами, построить правовое государство, искоренить безграмотность, нищету, эксплуатацию человека человеком, поднять промышленность и вывести Русь на передовые позиции в мире, а самое главное – сформировать армию, вооружённую огнестрельным оружием и умеющую его применять, в количестве, по крайней мере в 20 000 человек, чтобы стать по-настоящему свободными. Пока ещё не вернулся Батый с Ордой, я послал 300 человек с трактором к реке Грушевка, чтобы продолжить добывать антрацит.

Кстати, первые же опыты с применением антрацита, дали потрясающие результаты в получении отличной стали. Между тем, нашим химикам, удалось выделить и получить вольфрам из испанского олова, что позволило изготовить твёрдосплавные материалы, которые резали сталь и использовались в токарных резцах и свёрлах. Кроме того, добавка вольфрама в сталь, увеличила её прочность. Эту сталь мы не продавали за границу, как и нашу пшеницу, которой мы собирались обеспечить все наши хозяйства.

Из подсолнечника давили масло и обеспечили им, пока что, всё пронское княжество. Продолжались опыты по получению пенициллина и уже имелись положительные результаты. Из двух разбитых АСУ 57, сняли один двигатель и, разобрав его на детали, копировали их один к одному, планируя создать аналогичный. К счастью, имелись в запасе шланги бензопроводов на складе и аккумуляторы. Проблемой было восстановить катушку зажигания и стартер с генератором, которые хоть и имелись в запасе, но Алексей твёрдо обещал изготовить их копию самостоятельно.

Наши производства стали перенимать предприимчивые деятели в других городах. Возникли мануфактуры по выпуску карандашей, керосиновых ламп и примусов, зажигалок и спичек. В Воронеже создали первый в мире самовар. С осени начнут их выпуск. Спустили на воду ещё один корабль проекта «Варяг», названный «Орёл», который встал в порту Новой Рязани. Но затягивался уже на полгода срок спуска корабля нового поколения «Посейдон», океанского лайнера.

Его готовность вновь перенесли, уже на апрель следующего года. Появились несколько кирпичных и керамических заводов. В новых городах, в обязательном порядке, строили очистительные станции, канализацию и водопровод, применяя трубы, выпускаемые нашими предприятиями. Ещё три завода начали выпуск бумаги. Сумели изобрести настенные часы с гирьками, которые пока, выпускались единичными сериями, по 20 в месяц, можно сказать, на коленке. Цена их была заоблачная, но их брали и стояли в очереди, вырывая их из рук производителя.

Обучение в школе ввели обязательное, 4-х годичное. Мы планировали, что как только освободимся немного, то полностью переключимся на преподавательскую деятельность, передавая все свои знания, которые вполне укладываются в программу нынешних университетов. 15-30 июля, я выезжал с жёнами в Гармене, где отдохнул от похода, в котором чуть не замёрз в холодной палатке.

Между тем, мы не стремились внедрить все наши открытия и, в особенности, технику и технологии будущего в другие города. Всё чудесное сконцентрировали в своих городах, предоставив провинции производства, доступные по нынешнему уровню промышленности и не требующие электричества или не свойственных технических средств, типа токарных и фрезерных станков.

Таким образом, учтя все неприятные и опасные прецеденты, наши города, в которые вход для посторонних был закрыт, представляли собой государства в государстве, в которых всё было коренным образом иначе, чем на всей остальной территории. Пусть все остальные развиваются своим путём, не спеша и без конфликтов. Новый епископ Муромский и Рязанский, Евфимий, посетил Маргелово и имел длительную беседу с Судейкиным. Ему было предложено не встревать в наши дела, а заниматься только делами духовными.

Судейкин твёрдо обещал, что православная религия остаётся у нас главенствующей, имея государственную поддержку, но лишь до тех пор, пока она не вмешивается в мирские проблемы. Наша позиция подкреплялась законами Ясы Чингиз хана, ставившей все религии на один уровень и запрещающей ущемлять права одних конфессий, привилегиями других. Кроме того, мы были защищены от воздействия церковников, отсутствием их влияния в своих городах. Мы дали им хотя бы ту привилегию, что их освобождали от налогообложения в пользу Орды и государства.

Август 1249 –декабрь 1250. Так, неспешно и мирно, мы продолжали своё развитие, стремясь набрать силы и выйти из подчинения великому хану Монголии. Владычество Орды, практически прекратило междоусобные разборки меж князей, хотя вне нашей России, они ещё имели место. Спуск на воду нового океанского лайнера «Посейдон» провели в июне. Большие проблемы задал нам новый, турбо-паровой двигатель.

Каждый подшипник изготовляли по месяцу. Хорошо, что на нас не давят плановые сроки, которые, при наших возможностях, невозможно учесть с достоверной точностью. А наличие средств позволяют оплачивать все работы. При строительстве корабля, в больших количествах применялась сталь. В этом случае от парусов отказались вообще и на их местах стояли 3 громадных трубы. Имея в качестве топлива антрацит, корабль развил на испытаниях, скорость в 16 узлов.

При нормальной эксплуатации, он вполне мог ходить со средней скоростью в 12-13 узлов. Весь корпус ниже ватерлинии и на метр выше, обшили стальными листами толщиной 2 мм. Испытания корабля, прошли удовлетворительно и сейчас он стоит у нас в Ростове. С помощью военнопленных и тракторами, выкопали большую пристань, слегка подправив имеющуюся бухту. Вынуто было около 20 000 кубометров земли.

Мы мирно собрали урожай 1249 и 1250 годов, заменяя малопродуктивное зерно на селекционное. Кстати, основали небольшой коллектив, занявшийся селекцией других видов зерновых – ячменя, овса, ржи и т.п. Как и предрекали, начался рост деревень. Увеличение урожаев вызвало незначительное удешевление пшеницы и гречихи, оставляя прежние цены на другие виды зерна. Уменьшение нами площади посевов пшеницы в три раза, а также складирование больших её запасов у себя, удержали страну от возникновения переизбытка продуктов и замораживания цен.

Отсутствие свободных площадей под пашни, не позволило крестьянам резко увеличить получение и сбыт зерна. Программа по укреплению материнства и поддержки деторождения давали результаты. Рождаемость росла повсеместно, а хорошее питание и развитие гигиены, снизили детскую смертность. Через 18-20 лет, мы ожидали демографического взрыва. Прирост населения составил более 20 человек на каждую тысячу населения. Приняли новую конституцию и несколько расширили кодекс законов Ярослава Мудрого. Ввели обязательную воинскую повинность.

Все парни служили с 19 лет, по 3 года. В Орду отдавали по 5000 парней в год, получая их назад через 5 лет. Отслужившие в Орде, большей частью назначались сержантами в армию, если не хотели заняться сельским хозяйством. Также шли служить в милицию. А мы продолжали наращивать бицепсы в своих филиалах. Раньше, мы пополнялись населением и армией, путём освобождения пленных и невольников.

Из их числа, проведя курсы ликвидации безграмотности, научив считать, писать, ускоренно обучив обращению со стрелковым оружием, создавались отряды, так называемых, драгун. Так же, весьма спешно, поверхностно обучив тактике ближнего боя, грамоте и самым поверхностным знаниям гуманитарных и технических наук, в течении года, выпускали прапорщиков, которых сначала, даже не знали куда девать, даже создали из них отряды, названные легионерами, то сейчас всё это было пересмотрено и реорганизовано. Все легионеры (бывшие прапорщики), ушли в армию, обучать служащих срочной службы.

Точно также поступили с матросами, которые поголовно были офицерами. Спешка была очень нужна в первое время. когда мы ещё вставали на ноги и нам требовалось количество в первую очередь. Однако сейчас мы твёрдо стояли на ногах. Во-первых, уже 7 лет, в контролируемой нами части Руси, существовала всеобщая воинская повинность, с каждым годом захватывающая всё больше молодых парней и обещающая через несколько лет сделать этот пункт всеобъемлющим.

Солдат учили грамоте, наравне с правилами обращения с холодным оружием, а в конце службы, с огнестрельным. Служба по призыву, длится 3 года. В качестве офицеров и преподавателей, служат бывшие легионеры и офицеры новых выпусков. Устроены школы сержантов, куда принимают отслуживших свой срок солдат и учат в течении полугода. В результате, образовался институт сверхсрочников. Особенную ценность представляют отслужившие 5 лет в орде.

У них набрался богатейший военный опыт сражений с войсками практически всех известных стран. Полевые сражения, осада городов, штурм крепостей и т.д. Таких принимали инструкторами для юнкеров. Юнкеров набираем из числа местной молодёжи и кадетов. В кадеты берём детей сирот, от 11 лет и старше, потерявших своих родителей во время войн. А юнкера учатся уже по три года. В основном им преподают офицеры, сами окончившие юнкерские училища в наших филиалах, а часть знаний преподаём мы сами. Выпускаем и преподавателей для школ, в каждом филиале.

Каждый преподаватель обучается, частично, и военному делу, за что получает звание прапорщик. А юнкерские училища, выпускают подпоручиков. Хотя и принят закон о всеобщем начальном образовании, но его не очень просто соблюсти. Очень многие дети проживают в глухих местностях, куда сложно добраться и откуда сложно посещать ближайшие школы, но, тем не менее, по крайней мере, мы охватываем около 30% детей, что уже весьма высокий показатель, учитывая, что для нашей России это составляет примерно 40 000 детей.

Критически не хватает преподавателей и к этому делу привлекаются священнослужители и даже, демобилизованные солдаты. Но эта проблема решается. Уже с конца 1246 года мы начали чеканить деньги из дюралюминия, вводя их в оборот с начала 1247 года, маленькими порциями. Как и предполагалось, купцы и другие получатели алюминиевых денег, сразу по получению, сдавали их в банки в обмен на золото и серебро и это продолжалось до середины 1248 года, пока эти деньги не попали в руки к иностранным купцам –никейцам, ганзейцам, венецианцам и другим. Они начали, прямо-таки охоту за этими монетами и пластинками, удерживая их при себе в качестве драгоценностей, наряду с алмазами или жемчугом. К примеру, монета в 5 рублей, весом в 6 граммов, оценивалась в 5 талеров, т.е. в примерно 20 грамм золота.

Уже к 1250 году, практически все дюралевые деньги вымылись из оборота, заняв своё место среди сокровищ европейских олигархов, всё более набирая ценность, поскольку у нас уже не было той дюрали, которую мы, без особого сожаления, могли бы пустить на чеканку денег. Пока, переплавке подверглись ложки, вилки, фляжки, миски и котелки, из которых мы начеканили монет, на общую сумму в 1,45 миллионов рублей.