Руины Ада

Взъерошенная борода и скромный наряд проповедника придавали его речам оттенок искренности, возможно, даже народности. Как будто седеющий мужчина действительно изо всех сил пытался донести до своей немногочисленной паствы всю глубину и трагизм ситуации.

– Но нашёл выход Свет Божественный, решив превратить мир людей в Рай, а ещё не прошедшие испытания души переселить в иной пласт бытия, демонами занятый. Ибо было зло всегда многолико, и миров у зла было несколько. И разверз тогда Свет небеса Ада красные и сошёл вниз, дабы освободить верхний слой преисподних. Не ради грешников, но ради не успевших ни нагрешить, ни доказать свою святость.

Теперь просвещающий простонародье мужчина крепко сжал правую руку в кулак и погрозил чему-то невидимому позади собравшихся на площади слушателей:

– И выжег Свет в Аду всё нечистое, и пробил душам путь между прежним миром и теми пластами бытия, что с тех пор Нижним Адом зовутся. Заселилось на развалинах верхнего Ада тогда человечество и назвало сей мир Руинами, ибо ничего не оставалось здесь целого. Умерли второй смертью здесь грешники, изгнаны были демоны, чтобы не мешать людям выстроить себе новый дом.

Голос проповедника заметно смягчился, губы расплылись в улыбке, которая могла бы принадлежать доброму дедушке.

– А прежний наш дом опустел, но стал Раем для праведных. И кто будет жить во свете, тот после смерти поднимется, дабы вкусить наслаждение! Не вечное, но достаточно долгое, чтобы душа отдохнула. А кто грешил много при жизни, тот отведает мук адских, и никто больше его уже не спасёт! Ибо Свет Божественный, который с тех пор Светом Небес нами зовётся, присматривает только над нашим нынешним миром и Раем. Даёт шанс человечеству, но не снимает бремя с людей жить во свете. Ибо смысл существования наших душ – стать не марионетками Создателя, но равными Богу! А такое возможно только через постоянный выбор между светом или тьмой. Между добром либо злом, даже если выбор сей далеко не всегда очевиден.

Брови жреца нахмурились, подчёркивая, что сейчас он говорит о чём-то чрезвычайно важном:

– Через ошибки и бессчётные перерождения души людские обретают понимание истинное, приближаются к Создателю, пусть и медленно. Но мудрые учатся не только на своих промахах, но учитывают знания предков! Которые уже прошли долгий путь лишений и наказаний, опытным путём обнаружили, что правильно, а чего следует избегать. Которые могут помочь идти прямо, а не плутать в дебрях невежества, сызнова падая в одни и те же ямы. Предшественники наши – вот от кого черпают знания мои братья по вере!

Жрец наставительно поднял указательный палец:

– Как вы обучаете своих детей, помогая им освоиться в мире, так и мы, проводники душ, обучаем мужчин и женщин. Увеличиваем их шанс попасть на Небеса и избежать преисподние! Ибо то, что один создаёт с великим трудом и усердием, слаженный коллектив сделает без особых усилий. Как лампа освещает путь в темноте, так и вера наша в Свет Небес покажет вам путь, пройдя которым обретёте блаженство! Молитесь Богу Единому, чада мои, изучайте мудрость, дарованную вам поколениями Его слуг верных. Внимайте речам моим и других светопоклонников, тогда со временем вы не только пройдёте путь тернистый через пороки и трудности, но и сами сможете осветить путь другим! А сияющий во тьме едва ли сам когда-то заблудится.

И вновь ободряющая улыбка. Взгляд ярко-голубых глаз, устремлённый с надеждой на публику:

– Подумайте о словах моих, чада. Поразмышляйте как следует. А у кого будут вопросы или желание причаститься к свету, для тех всегда открыты храмы и мы, проповедники всего светлого. Вопрошайте и слушайте, следуйте советам людей умудрённых. Вы люди, и у вас есть выбор. Так сделайте его правильно!

Проповедник в очередной раз возвысил свой голос, но затем вновь смягчился, завершая наконец свою речь:

– Да пребудет с вами свет, чада! Увидимся на закате здесь завтра. Да пребудет с вами свет… Пусть пребудет.

На этих словах силы, казалось, покинули проповедника.

Низко склонив голову, мужчина медленно спустился с помоста и направился к воротам, сияющим золотом в последних лучах заходящего солнца.

Грандиозное представление на сегодня было закончено. Хотя едва ли больше пары человек из собравшихся слушателей догадывались, что перед ними разыгрывается именно тщательно отрепетированное представление. Речь проповедника казалась такой эмоциональной, такой искренней!

Но ведь именно так и должна выглядеть настоящая проповедь: идущая от самого сердца, от души. При этом речи следует литься плавно, с паузами в нужных местах, но без запинок. Нужно подобрать правильные слова, звучащие одновременно немного пафосно и возвышенно, но понятно для обывателей…

Да хорошая проповедь обязана выглядеть спонтанной, но быть при этом скрупулёзно подготовленной. Тогда, регулярно повторяемая с небольшими изменениями, она обязательно достучится до подсознания местных жителей, несмотря на всю их занятость повседневными хлопотами.

Ментальные установки граждан от одной, даже самой успешной проповеди не поменяются, и проповедник был на сей счёт прекрасно осведомлён. Завтра он продолжил свой тяжкий труд по завоеванию сердец жителей огромной империи. Поведает им детали, даст несколько практических советов. Разыграет жаркий спор с одним из «случайных свидетелей» его проповеди…

Но всё это завтра, а на сегодня пришла пора отдохнуть в дворце-храме.

Для его паствы блаженство, возможно, и наступит когда-то в посмертие, но для верного слуги Света Небес немного удовольствий припасено и в сём мире.

Однако ещё неокрепшим душам о том знать не следовало. Золотые Врата были открыты только для избранных.

* * *

Скромного вида мужчина, стоявший чуть в стороне от всех остальных, двинулся следом за куда более примечательным слушателем. Последний во время проповеди всей своей позой и гримасами выражал явное недоверие к речи жреца.

По тому, как смело он это делал, знающие люди могли догадаться, что сей «неверующий» – провокатор. Который будет изо всех сил критиковать проповедника и сомневаться в любых его утверждениях. Возмутитель спокойствия и вредитель, что станет подстрекать других слушателей и всячески срывать проповеди.

Пренеприятнейший тип. Настоящий кошмар для любого организатора.

И лишь немногие осведомлённые знали, что провокатор на самом деле действуют не против, а на стороне проповедника. Играет на руку жрецу и в конце концов не только раскается, но и станет самым рьяным приверженцем светотеизма. Заодно убедив в правильности выбора всех ещё сомневающихся.

Полностью подконтрольный противник – не самый простой в исполнении, но крайне эффективный трюк для запудривания мозгов публике. Приём, превращающий пресную проповедь в яркое противостояние мнений. Вносящий накал страстей в, казалось бы, банальный пересказ мифа. И всё это совершенно безопасно для проповедника, который хорошо подготовлен к отражению всех вербальных и даже невербальных атак. Знание – сила, а знание всех действий противника наперёд – настоящая мощь! По крайней мере, в глазах окружающих.

Но ведь в таких туманных областях, как религия, где нет чётких критериев истины, казаться – фактически равно быть. Кто выглядит наиболее уверенным в себе и лучше убеждает других, тот и прав. В отличие от простых обывателей, жрецы хорошо это знали.

К тому же, если в посмертии всё окажется совсем не так, как гласили священнослужители, то кто, кому и как станет предъявлять обвинения? От народа отдача здесь и сейчас, а возможная награда потом, когда невозможны претензии. Воистину, религия – величайшее изобретение власть имущих! Недаром все жрецы с таким остервенением отстаивают свою веру и совершенно нетерпимы к аналогичным верованиям своих конкурентов.

Это только на первый взгляд кажется, что прибегать к помощи подконтрольного оппонента – слишком изощрённый метод для завоевания людских сердец. На самом деле игра вполне стоит свеч. Даже не вполне, а ещё как того стоит!

Впрочем, сегодня нашёлся тот, кто хотел эту самую игру немного подпортить.

Устранив самое незащищённое звено, а именно «провокатора».

И этот кто-то незаметно следовал за своей жертвой.

Конечно, мнимый провокатор не мог позволить себе пойти в дворец-храм. Во-первых, он был слишком малозначительной фигурой, ещё только выслуживающейся перед жречеством. Во-вторых, если бы кто-то заметил, что фальшивый торговец проходит через Золотые Врата в храмовый комплекс, то вся игра в противостояние света знания и тьмы невежества оказалась под угрозой разоблачения. На большой риск ради удобства какого-то рядового актёришки, естественно, никто ни за что не пойдёт. «Провокатору» просто дали достаточно денег для проживания на постоялом дворе. Не самого захудалого, но и далеко не роскошного.

Замаскированный светопоклонник возлежал в обеденном зале на слегка заляпанном предыдущими посетителями ковре, неспешно смакуя набаат – ферментированный напиток из сахарного тростника. В последнее время этот опьяняющий сладкий напиток вошёл в моду среди всех слоёв городского населения. Популяризируемая властью религия его употреблению не препятствовала. Возможно, потому что жреческая каста владела монополией на выращивание сахарного тростника… Но это только возможно!

– Два лезвия света! – произнёс кодовую фразу незнакомый мужчина, присаживаясь на ковёр у ног фиктивного провокатора. Этот короткий пароль использовался законспирированными светопоклонниками для опознания коллег. – Я Тафир, и теперь мы будем работать вместе.

Притворный провокатор сделал благодушный жест, приглашая своего собеседника прилечь на соседнем коврике напротив него. На самом деле это была всего лишь формальная вежливость, в то время как настороженный взгляд ложного торговца буквально обшаривал незнакомца. Нежданный напарник означал скорее проблемы, нежели помощь.

Либо же помощь в решении неожиданно возникших проблем, о которых он ещё просто не знал.

– Я Саид, – представился провокатор выдуманным, но заранее согласованным с его покровителями именем.

Человек, назвавшийся Тафиром, кивнул. Скорее всего, его имя тоже было ненастоящим, но здесь уж ничего не поделаешь. Скрытность – основа основ любой агентской деятельности. Тот, кто раскрывает все карты первому встречному, шпионом или агентом влияния точно не станет.

Тщательный осмотр не выявил в Тафире ничего необычного. Разве что серые шаровары показались несколько шире традиционных штанин в бёдрах. А так: тускло-жёлтый кафтан, столь же неброская шапка конической формы, простецкие кожаные сапожки, короткая круглая борода – типичный городской обыватель, на которого дважды никто и не глянет. По сравнению с яркой одёжкой Саида, его новый товарищ казался не более чем подмастерьем или мелким слугой.

Тем не менее что-то в этом человеке вызывало у Саида тревогу. Но это что-то не было связано с внешним видом. Скорее, некое смутное ощущение исходящей от Тафира угрозы.

– Выпьем? – предложил неприметный, но пугающий человек, наполняя из кувшина чашу для себя и подливая набаат в полупустой кубок Саида. – Подробности я расскажу тебе позже, сейчас изобразим непринуждённую беседу приятелей. За царя жрецов! Да будет век Ахеменида долог и не омрачится его правление бедствиями.

– За Ахеменида! – вынужден был ответить учтивостью на учтивость Саид. – Самого светлого из царей!

Два человека кивнули друг другу и глотнули из кубков. Набаат не был особо крепким напитком, однако мнимый провокатор сразу почувствовал расслабление. Это показалось ему немного странным, но лёгкая беседа ни о чём отвлекла его от подозрительных мыслей. Он и не заметил, как спустя полчаса опьянел до практически бессознательного состояния.

Его компаньон, к которому Саид испытывал теперь самые тёплые чувства, с видимым усилием поднял его на ноги и куда-то повёл.

– К-к-куда-а-а? – вяло попытался было воспротивиться фальшивый провокатор.

– В безопасное место, – абсолютно трезвым голосом ответил ему Тафир.

Несмотря на то что они пили один и тот же напиток, причём неприметный человечек вливал в себя куда больше, вдрызг пьяным оказался только Саид. Последний крайне смутно осознавал происходящее, немного опомнившись лишь к моменту, когда они вошли в скромный домик на границе трущоб и квартала ремесленников.

Тафир заботливо подвёл своего гостя в центр начерченного на полу красного круга.

– А ты-ы-ы то-о-очно светопок… пок… поклон… – пытался облечь Саид свою тревогу в слова, но получалось у него плохо.

Хозяин домика вынул из пола в углу комнаты несколько глиняных кирпичей, затем достал из тайника нечто длинное.

– Точно, – длинным предметом оказались сдвоенные ножны, из которых Тафир вытащил раздвоенный меч. – Ты когда-нибудь видел, чтобы такой меч был у кого-то не из жреческой касты?

Ошарашенный Саид вяло покачал головой.

Которая через пару секунд отделилась от тела.

Кровавый фонтан оросил красный круг в центре комнаты.

И теперь стало очевидно, что круг был красного цвета вовсе не из-за краски.

Интерлюдия 1. Страж Медных Врат

У большинства людей нет никакого порядка в отношении обид, терзающих их души, – нет ясности в обвинениях, нет списка обвиняемых и перечня их преступлений. Для большинства людей уязвлённая, полная желчи часть их души – это своего рода жилище, в котором обитают мучительные образы, вырвавшиеся из суетного круговорота насилия и произвола и сумевшие каким-то образом пережить отведённую им пору. Большинство людей неграмотны и потому не могут надеяться использовать слова, чтобы приколоть к бумаге тени, мечущиеся в их сердцах. И даже если им это доступно, они, как правило, яростно отвергают точное описание и разбор своих скорбей, ибо любая ясность обыкновенно способна сделать эти обиды спорными и сомнительными.

Ричард Скотт Бэккер

Медные Врата

Рифат неспешно приближался к легендарным вратам, преграждающим созданиям из плоти вход в нижние преисподние. По сравнению с исполинским Колодцем Душ, Медные Врата не поражали воображение своей монументальностью или изысканным барельефом. Ворота как ворота. Ещё и стоявшие прямо посреди пустоши без какого-либо намёка на стены по обеим сторонам от створок. Казалось бы, обходи не хочу.

Вот только Рифат знал, что обойти Медные Врата таким простым образом не получится. Как ни иди, они всё равно окажутся прямо перед тобой, преграждая путь в Нижний Ад – собирательное название для всех миров ниже Руин. И дело здесь было даже не в магии, а в совершенно иных законах, по которым работали пространство и время на стыке пластов бытия. Граница между материей и духом в этом месте была размыта, истончена до предела.

Даже Буер наконец-то умолк, косясь то на Медные Врата, то на Рифата. Это была серьёзная преграда как для людей, так и для демонов. Причём на вторых она работала в обе стороны: тварям из нижних пластов бытия было трудно прорваться в Верхний из Адов изнутри Врат, не меньше проблем было связано с возвращением демонов в родную стихию. Медные Врата никак не препятствовали движению чистого духа к Колодцу Душ, все остальные попытки пересечения границы между мирами не поощрялись. Это если говорить очень мягко…

Однако Рифату было необходимо подойти к Колодцу Душ на максимально близкое расстояние, чтобы его спускающийся в бездны дух не утратил связь с телом. Если между двумя составляющими его естества будут Медные Врата, он будет слаб и никогда не сможет вернуться из путешествия. Вернее, когда-нибудь сможет, но только пройдя через полный цикл перерождения. К тому времени мстить уже станет некому, да и того, кто помнил бы о мести, существовать больше не будет. Вместо него на Руинах Ада родится совсем другой человек… Такой расклад никуда не годится.

Медные Врата тускло поблёскивали в лучах красноватого солнца. Стенания, исходившие от гигантского вихря впереди, с каждым шагом всё нарастали. Стоны, преследовавшие Рифата большую часть его пути по пустошам, напротив, затихли. Вопреки ожиданию, путник почти не чувствовал ветра – чёрные души крутились в водовороте согласно совсем иным законам природы. Никаких живых существ, ни враждебных, ни дружелюбных или нейтральных, здесь не было.

Спокойное место. Располагающее к тому, чтобы телесная оболочка обрела здесь покой. Даже валявшиеся повсюду кости вблизи Колодца Душ казались сохранившимися намного лучше, чем в остальной части пустошей. Если Рифату суждено здесь погибнуть, его тело может пролежать в целости и сохранности сотни лет… Слабое утешение, но лучше, чем никакое. В его ситуации приходится ценить даже подобные мелочи.

– А что, если нам разделиться? – предложил Рифат своему восьминогому спутнику. – Я пойду налево, ты пойдёшь направо. Разделятся ли Врата, чтобы преградить путь нам обоим?

Буер прекратил крутиться и радостно запрыгал на двух козлиных ногах:

– Нет, конечно же! Точнее, да! Я имею в виду, что Медные Врата разделяться не будут, но всё равно перегородят каждому из нас путь. Они существуют субъективно в сознании незваных гостей, поэтому появляются именно там и когда это требуется. Можно окружить Колодец Душ целой армией, но просто так никто за невидимую черту не пройдёт! Всякий упрётся в ворота. И каждый будет видеть собственную версию Медных Врат.

Рифат почесал заросший густой щетиной подбородок:

– К чему такие сложности? Неужели нельзя было просто возвести вокруг Колодца Душ высокую стену?

Демон хихикнул:

– Проще. Но и преодолеть такую преграду труда не составило бы. Приставляй к стене лестницы, делай подкопы, облетай, в конце концов, с помощью какой-нибудь левитации. А так ты упираешься в ворота, что бы ни делал. Если только не догадаешься обмануть своё субъективное восприятие…

Буер хитро подмигнул Рифату, но не стал продолжать. Видимо, ожидал, что путник начнёт просить рассказать ему о подробностях. Однако Рифат молча двигался дальше. У демонов нельзя ничего выпрашивать, их бесполезно о чём-нибудь умолять. Твари понимают лишь язык силы, их можно либо к чему-то принудить, либо заключить с ними сделку. На заранее оговорённых чётких условиях. Которые низшие сущности всё равно попробуют нарушить при первой возможности.

Рифат просто знал, что обойти Медные Врата, будучи скованным физическим телом, принципиально возможно. И раньше или позже он найдёт способ пройти, куда ему требуется. С помощью Буера или же без неё.

Несмотря на первое впечатление, вблизи Медные Врата казались куда крупнее любых ворот, построенных человечеством. Даже Золотые Врата, несмотря на всю их изысканность, были заметно скромнее по части массивности и размеров. Оно и понятно, ворота дворца-храма, помимо основной, выполняли ещё и декоративную функцию, а Медные Врата одним своим видом намекали на тщетность попыток снести их тараном или каким иным грубым способом.

Рифат положил ладонь на одну из створок ворот, надавил. С тем же успехом он мог попытаться сдвинуть даже не стену, а горы. Масса каждой створки была колоссальной. Высота превышала пять метров, раза в два больше была их длина. О ширине оставалось только догадываться, но очевидно, что та тоже была довольно внушительной.

– Ты не пройдёшь! – пафосным тоном провозгласил Буер, после чего вновь захихикал. – Если, конечно, не помрёшь или не попросишь меня открыть тебе тайну.

Рифат даже не взглянул на упивающегося своей важностью демона, продолжив ощупывать массивные створки. Такое ощущение, что они были выплавленные из одного неимоверно огромного куска меди, который весил, наверное, сотни тонн. Абсолютно гладкая поверхность казалась горячей, почти обжигающей. Было ли это следствием нагрева от солнца или металл излучал потустороннее тепло сам – оставалось загадкой, впрочем, мало интересовавшей Рифата. Он попробовал поскрести одну из створок ножом. Как ни крути, медь была довольно мягким металлом, поэтому острая сталь довольно глубоко вгрызлась в створки. Рифат начал буквально резать ворота.

Буер внимательно наблюдал за потугами человечка, то и дело отпуская в адрес Рифата едкие замечания. Скоро тому пришлось оставить попытки порчи чужого имущества. Медные Врата казались довольно податливыми, но стоило ему отвернуться или хотя бы моргнуть, как ворота словно бы восстанавливались. Да, пожалуй, именно так. Медные Врата просто стояли как новенькие. Столь же гладкие и массивные, на них не было ни царапины от ковыряния ножом. А вот сам нож успел затупиться.

– Ты ещё головой попробуй побиться, – посоветовал Буер. – А что, метод рабочий. Главное – как можно сильнее долбиться, чтобы дух наверняка отделился от тела! Тогда точно пройдёшь.

Рифат вздохнул. Всё, как он и ожидал. Примитивные способы открыть Медные Врата не сработают. Тем не менее он хотел убедиться в этом на все сто процентов, прежде чем просить о помощи демона. Его новый спутник не внушал Рифату большого доверия, полагаться на создание мрака без крайней необходимости точно не стоило. Рифат пошёл вдоль ворот, будто желая обойти досадное препятствие. Как и описывалось в легендах, Медные Врата перемещались вместе с ним, всё время преграждая путь к нижним пластам бытия.

Это было весьма необычное и не самое приятное ощущение. Как будто тебе кажется, что ты движешься, а на самом деле ты топчешься на месте. Громада Медных Врат просто оставалась на одном и том же месте относительно взора Рифата, как ни ускорял он свой шаг. Буер перекатывался на своих восьми ножках с другой стороны от несчастного путешественника, тоже двигаясь в унисон, но по крайней мере двигаясь, а не будучи приклеенной к глазу шторкой! В конце концов Рифат оставил и эту затею.

– Что, всё? Больше фантазии ни на что не хватает? – принялся глумиться над путником Буер. – Ямку там под воротами вырыть, закинуть крюк и залезть по верёвке, помолиться, в конце концов, не?

Рифат упёр в бока руки, уставившись на своего «компаньона»:

– Можешь смеяться и развлекаться сколько угодно, но покуда мы не спустимся на нижние пласты бытия, я не заключу с тобой сделку. Ты так и не доказал, что от тебя есть хоть какая-то польза.

Буер показал Рифату длинный острый язык, перекатываясь перед ним из стороны в сторону.

– Глупый ты, человечек. Зашёл в такую даль, но при этом ничего не знаешь про Ад. Настоящий Ад, а не Верхний из Адов или Руины Ада, как вы их у себя называете.

Рифат не стал спорить, продолжив молча взирать на трепливого демона.

– Ладно, слушай сюда, человечек. Так и быть, раскрою тебе секретик авансом. Я ведь уже говорил тебе, что надо обмануть своё восприятие? Для этого есть разные способы: от вхождения в транс до галлюциногенных растений. Но пожалуй, самый простой метод – это долго ходить параллельно Вратам, резко меняя направление, чтобы Медные Врата оказывались то справа, то слева. Давай, попробуй походи взад-вперёд. Метров пять – десять прошёл, вокруг своей оси крутанулся – только максимально быстро! – и снова немного прошёлся. Мгновенного результата не жди, вообще старайся расслабиться и расфокусировать зрение. Человечек, не смотри на меня таким осуждающим взглядом, я серьёзно всё говорю! Надо «раскачать» Медные Врата, как бы бредово это ни звучало. Помни, они существуют только субъективно у тебя в голове, и если ты всё сделаешь правильно, то после очередного резкого поворота Врата так и останутся справа или слева от твоего взгляда. Ты можешь даже сперва не понять, что путь к Колодцу Душ отныне открыт.

Для пущей наглядности Буер сам принялся кататься туда-сюда параллельно невидимой линии на стыке пластов бытия. Правда, учитывая его странное телосложение, при развороте он то и дело оказывался повернувшимся к Медным Вратам задней стороной головы, на которой лишь спустя пару секунд проявлялось лицо. От Рифата же требовалось, чтобы Врата находились на периферии его зрения постоянно.

Ничего не оставалось, как следовать указаниям демона. Рифат начал ходить взад-вперёд.

Каждый раз при резком развороте его голова немного кружилась. Медные Врата словно «отлипали» от одного его глаза и «прилеплялись» к другому. Так и сойти с ума недолго, хотя можно ли называть трезвомыслящим человека, который стремится попасть в Нижний Ад? Сложный вопрос, на который, вероятно, лучше ответа не знать.

Рифат ходил и крутился, покуда солнце полностью не скрылось за линией горизонта. После чего попил немного воды, начертил защитный круг и лёг спать. Было наивно рассчитывать преодолеть такую преграду с наскока. Завтра он продолжит попытки.

* * *

Десять шагов вперёд. Резкий разворот. Десять шагов в противоположную сторону. Повторить. И снова, и снова…

Солнце почти достигло зенита, у Рифата кружилась голова как от вращений, так и от страшной жары, однако он упорно продолжал своё упражнение. Он чувствовал, что Буер его не обманывает. Вернее, обманывает, но не по части Медных Врат, а недомолвкой по поводу того, что ждёт путника за преградой. Но сейчас это не имело значения.