
Полная версия:
Беременна не по правилам, или Цена одной ошибки
– Зайди ко мне, – приказал, когда он ответил.
Артём появился через пару минут, обвёл недоумённым взглядом пол моего кабинета, на котором продолжали валяться листы неподписанного договора, вздёрнул в удивлении одну бровь.
– Я рад, что вы живы, – заметил Артём с лёгкой усмешкой, устраиваясь в гостевом кресле.
– У меня нет настроения для твоих шуток, – сказал я резко и кивнул ему на разбросанные документы. – Собери.
Артём без раздумий выполнил мой приказ и положил папку с документами на стол.
– Что-нибудь ещё? – в его словах не было издевки, но я прекрасно знал, что иногда Артём меня ненавидел, как например, в данную минуту.
– Да. Дай задание юристам и сам тоже займись следующим – раскопайте любой компромат на Жданову Тамару Юрьевну, на её родителей, друзей, коллег, перешерстите всю её жизнь, начиная с пелёнок. Вытрясите всё грязное бельё, которое она, её родители и друзья бережно хранят. Хочу научить её кое-каким манерам. Мне показалось, что они у неё грубоваты.
Артём ничего не сказал на мой приказ, хотя и был поражён.
– Я так понимаю, слежку будем продолжать, – произнёс он.
– А разве был приказ отменить её? – разозлился я.
– Простите, Руслан Германович, не подумал.
– Также с этой минуты начните отслеживать все аэропорты, вокзалы, интернет приложения, где можно договориться выехать из города на автомобиле. Помимо этого, отслеживайте все её звонки. И ещё сам лично сообщи всем фармазонщикам[1], чтобы сразу сдали нам Жданову, если она обратится к ним.
– Вы думаете, она решит покинуть страну?
Я хмыкнул, порой поражаясь наивности своего помощника.
– Артём, я знаю женщин. Тамара сейчас напугана, а так как все женщины трусливые создания, то она обязательно предпримет попытку бежать из страны. И если не дура, то попытается достать документы на новое имя, – я улыбнулся холодно и цинично. – Будем ждать этого шага с её стороны, и тогда мне будет проще её прижать.
– Можно выскажу своё мнение? – спросил Артём.
– Нет, – ответил ему резко.
– Но всё же я скажу, – рискнул мой помощник.
Я поднял на него гневный взгляд.
– Руслан Германович, просто послушайте. Женщина беременна, и ей не нужны в её положении волнения, ведь она может и потерять ребёнка… Может, пусть спокойно живёт и наслаждается своей беременностью, а вот когда родит…
– Это всё? – оборвал я жёстко.
– Да, – кивнул Артём.
– Тогда свободен. Иди и делай свою работу.
Артём ушел, а я заскрипел зубами. Сам прекрасно знал, что рисковал, но ведь если сейчас дам слабину, то проиграю, верно? Да, мной двигал исключительно эгоизм. Именно во время беременности Тамара уязвима, и я собирался полностью взять над ней контроль, желает она того или нет. А уже после родов я отпущу её на все четыре стороны.
В ней растёт и развивается МОЙ ребёнок, и я не могу позволить, чтобы он жил без меня и вдали от меня. Я всегда получал желаемое и сейчас тоже получу.
Набрал своего водителя и дал ему задание завтра приехать к дому Тамары. Но я был уверен, что она предпримет попытку к бегству. Что ж, пока я был добрым. Могу стать и злым.
То, что я не оставлял Тамаре ни малейшего шанса, меня нисколько не беспокоило: в конце концов, она получит за вынашивание моего ребёнка хорошие деньги. Если, конечно, станет хорошей девочкой и подпишет договор и отказ от ребёнка.
* * *– Томочка, ты уверена? – в пятый раз спросила меня Люся. – Может, всё-таки уедешь? Хотя бы в какую-нибудь глушь, а?
– Нет, Люсь, он будет ждать этого поступка от меня. Нутром чувствую.
– Но откуда ты знаешь? – не унималась подруга.
Я вздохнула и устало ей улыбнулась.
– Видела его глаза. Я ощущала на себе его ауру, которая буквально меня подавляла. Он не просто опасен… А ещё тот проклятый договор… Люся, этот человек не отступится. И он сказал, что я… сосуд. Мать его, грёбаный сосуд! Ты понимаешь?
– Козёл! – свирепо воскликнула подруга. – Но раз он последняя сволочь и будет давить на тебя, то тогда какие варианты? Или, погоди… ты что, решила согласиться?!
– С ума сошла?! – рявкнула на неё. – Ни за что на свете не отдам своего малыша. А вариант у меня только один – бороться.
Люся развела руками.
– Каким образом? Стукнешь его по башке? Отравишь мышьяком? Взорвёшь его офис? Или натравишь фанатов вашей Игры, которую запретили в нашей стране? Кстати, почему нет? Скажешь, что запрет Игры – это его рук дело, и фанаты порвут Ладомирского на много-много Ладомирских Ладомирсичек.
Рассмеялась над её последней шуткой, а отсмеявшись, уже серьёзно сказала:
– Думаю, это слишком жестоко. Мой план более мирный и гуманный, Люсь. Я попросила своего бывшего кандидата в мужья номер один дать контакты его друга-адвоката. И вот сегодня вечером у меня с ним встреча в ресторане. Закон на моей стороне, и я буду отстаивать свои права. А если Ладомирский начнёт играть грязно, то пойду на телевидение.
– А кто адвокат?
– Малкович Борис Габрисович.
– Малкович? Этот жадный поляк? Ты серьёзно?
– Поляк он только по происхождению. Живёт-то и работает в нашей стране.
– Это не отменяет его жадности, – пробурчала Люся.
– Зато у него острые зубы и смертельная хватка, – парировала я.
– Пусть откусит голову Ладомирскому, – злорадно произнесла Люся.
– Прозвучало как тост, – улыбнулась подруге.
– А почему бы и нет? Ты выпей чаю, а себе я налью немного вина. И знаешь, что ещё? Я рада, что ты не впадаешь в панику.
– Не мой стиль, ты же знаешь.
– Это да. Ты крепкий орешек, Тома. Именно поэтому все твои шесть потенциальных мужей так и не стали мужьями. Ты крепче, сильнее их и подавляла своим авторитетом. Мужики не любят женщин, которые сильнее их самих. Они по природе должны быть круче. А вот, кстати, твой Ладомирский… Если бы ты с ним подружилась…
– Люся! – одёрнула её. – Прекрати!
– А что Люся? Что прекрати? – захлопала подруга пышными ресницами и кокетливо намотала на пальчик блондинистый локон. – Вот ты сейчас затеешь с ним войнушку, крови друг у друга попьёте, как следует. А не дай Бог, это отразится на твоём положении? Ты об этом не думала?
– Люся, я не понимаю ход твоих мыслей… Ты что, передумала и решила, что лучший вариант для меня – это согласиться и отдать ему моего ребёнка?!
– Боже, Тома! Ты же умная женщина, а порой ведёшь себя как подросток. Не нужно никого отдавать. Просто ты могла бы к нему поехать, как он того хочет, но не подписывать договор, а сказать, мол, я должна присмотреться, как вы живёте, подумать хорошенько, то да сё… А сама тем временем начала бы охмурять его…
– Люся, ты дура.
Глава 5
* * *На встречу я пришла на минут двадцать раньше и, если честно сказать, сильно нервничала.
За окном пошёл такой сильный дождь, что тяжёлые капли, падая на стекло, казалось, хотели разбить его и проникнуть в тёплую атмосферу ресторана… Точно также, как это делает Ладомирский.
Включили фонари, и дождевые брызги засверкали. Они уже не казались такими мрачными и злыми.
Оторвавшись от зрелища идущего дождя, я встретилась взглядом с невысоким и худощавым мужчиной. Он стоял возле моего столика и смотрел на меня изучающе. Его взгляд был цепким, а в глазах светились ум и хитрость.
– Тамара Юрьевна? – спросила он.
– Да, это я. Добрый вечер, Борис Габрисович.
– Добрый, добрый… – он поцеловал мне руку и опустился в кресло.
– Уф, какой дождь идёт! Вы любите дождь?
– Нет, сырость и холод – это не моё. Я люблю тепло.
Он кивнул и тихо засмеялся:
– Истинная женщина всегда выберет комфорт.
К чему он это сказал, не знаю. Главное, чтобы смог помочь мне.
Подошедший официант принял у нас заказ.
Пока мы ждали, я вкратце обрисовала ситуацию, в которой оказалась. Старалась по максимуму отречься от эмоций, но через слово у меня проскальзывали нотки возмущения.
Малкович выслушал меня и ни разу не перебил. И лишь когда я закончила рассказ, задал несколько уточняющих вопросов.
Принесли наш заказ.
Салат с заправкой из чёрного трюфеля, наверное, был великолепен, но я его ела, не ощущая вкуса. Вот до чего довёл меня Ладомирский. И ведь это только начало. Не прошло и недели, как мы встретились первый раз в репроцентре, а я уже нервничаю и переживаю.
Прости меня, малыш, я буду стараться поменьше переживать…
После смены блюд Малкович наконец сказал:
– Вот что Ладомирский будет делать…
Я затаила дыхание. Сердце учащённо забилось.
Мужчина промокнул губы шёлковой салфеткой и, откинувшись в кресле, продолжил:
– Такие, как Ладомирский, не привыкли получать отказ, Тамара Юрьевна…
– Просто Тамара, – поправила его.
– Хорошо. Так вот, вы двое оказались в довольно щекотливой ситуации, но из вас двоих желанное получили только вы. Ладомирский же остался без ребёнка. Ему нужно заново искать суррогатную мать и снова проходить все процедуры.
– И что? – нахмурилась от его слов. – Подумаешь, сдаст ещё раз в баночку свой биоматериал. Не он же будет вынашивать ребёнка, в конце концов. Я вообще не понимаю, почему он ко мне прицепился. Или этот его сперматозоид оказался особенным или вовсе последним?
– Не время для ехидства и юмора, Тамара. Просто послушайте меня, – кивнула. Да, адвокат был прав. Нужно откинуть эмоции и рассуждать здраво. – Плюс ко всему такие мужчины не привыкли к отказам. Имея деньги и власть, они всегда получают то, что хотят. Они покупают всех и вся. И неважно, будут это вещи или люди. Вы сами сказали, что Ладомирский предложил вам весьма солидную сумму, чтобы вы подписали договор суррогатного материнства и отказ от ребёнка. Но вы отказали ему, – снова кивнула на его слова. – Это стало неожиданностью для господина Ладомирского. Ведь такой, как он, судит по людям по шкале продажности. А вы, Тамара, даже торговаться с ним не стали, просто указали ему на то, что он всего лишь донор. Конечно, с одной стороны, вы правы, а вот с другой – вы задели мужское самолюбие и хорошенько отдавили ему яйца. Теперь для Ладомирского дело всей жизни – отобрать у вас ребёнка, которого он считает своим по праву, – мужчина повертел в руках бокал с вином, наблюдая, как свет играет с рубиновой жидкостью, и, снова подняв на меня взгляд, продолжил: – Из всей сложившейся ситуации делаю вывод, что закон на вашей стороне, Тамара. И я смогу легко добиться у суда управы на Ладомирского. Ему и его людям будет запрещено приближаться к вам.
Я облегчённо вздохнула и улыбнулась. Я знала, что можно победить этого зверя законным способом, не прибегая к переезду в другую страну…
– Рано радуетесь, – мрачно произнёс Малкович, снимая с меня розовые очки. – Ладомирский не станет вас трогать на время вашей беременности, но вот когда вы родите…
– Что? – нахмурилась я. – Что он сможет сделать? Я не понимаю…
Малкович вздохнул и пояснил:
– Доказать отцовство Ладомирского будет проще простого. Он сможет подать заявление на совместную опеку и будет прав. Клиника, в которой вы оба обслуживались, допустила грубейшую ошибку. И это я говорю не про ошибку в биоматериалах, а о том, что они сообщили вам друг о друге. Тайна донорства – есть такое понятие. Но это уже совсем другое дело. Вы уже знаете, что являетесь родителями ребёнка.
Я сделала глоток воды, смачивая пересохшее от волнения горло, и нервно затеребила шёлковую салфетку.
– А дальше Ладомирский сделает следующее. Когда он добьётся совместной опеки, на этом не остановится.
– Я в принципе ему и говорила об этом, что максимум готова пойти на совместную опеку. Он ведь не сможет отобрать у меня ребёнка, правда?
– Дело в том, что он его отберёт, Тамара. У вас могут внезапно найти наркотики. Или вас уличат в хакерских махинациях с деньгами. Есть множество вариантов, как можно подставить человека и сломать ему жизнь. Но это уже будет зависеть от фантазии и кровожадности Ладомирского. И вот тогда вы навсегда потеряете своего ребёнка.
Стало трудно дышать…
Страх…
Липкий, удушливо-сладкий, с вязким привкусом гнили… Я никогда не испытывала такого всепоглощающего страха – потерять всё, потерять ребёнка…
Нельзя бояться. Никак нельзя. Страх сделает меня слабой… Чем меньше я стану бояться, тем менее уязвима буду. Но как избавиться от страха, что ядом начал отравлять мою кровь?
Нужно посмотреть ему в лицо и сказать: «Я не боюсь… Это я, Тамара, и есть твой страх перед неизбежной испорченностью и наказанием за твои деяния, что ещё не совершены. Я стану твоей карой и болью. Я стану кнутом, который накажет тебя, и рукой, которая будет держать этот кнут. Я не боюсь тебя…»
– Я не сдамся, – произнесла твёрдым голосом. – Я пойду на телевидение и всё расскажу. Правду не спрятать, Борис Габрисович.
– Поверьте моему опыту, Тамара. Прав будет тот, у кого связи и большие деньги. И никакая общественность вам не поможет. Поймите, Ладомирский зацепился за этого ребёнка не только из принципа вам досадить и доказать, что он сильнее. Это его ребёнок тоже. Насколько известно, у Ладомирского нет детей на стороне, он за этим щепетильно следит. Представьте, он богатый человек, будет жить и знать, что где-то растёт его продолжение, его кровь.
Я смотрела на этого мужчину и начала чувствовать к нему презрение. И это правозащитник?
– Что вы предлагаете, Борис Габрисович? Сдаться и отдать своего ребёнка Ладомирскому? Это вы мне советуете? Вы, кто призван защищать и отстаивать правду? – мои слова прозвучали как кислота, разъедающе и беспощадно.
Он покачал головой.
– У меня другой для вас совет, Тамара, – произнёс адвокат.
– Буду рада услышать его, – ответила с долей ехидства.
– Вам лучше договориться с Ладомирским. Вы – женщина, Тамара, и очень красивая женщина, а ещё умная. Вы выбиваетесь из привычных для Ладомирского понятий о женской сути и можете сыграть на этом.
Я хмыкнула на его слова. Нечто похожее я слышала от подруги сегодня днём.
– Моя подруга предложила согласиться на предложение Ладомирского жить в его доме во время беременности и попробовать… охмурить его… – ну вот, я это произнесла. Тяжело вздохнула.
– Вы знаете, Тамара, а ваша подруга права. Вы можете не то чтобы сблизиться с ним, но познакомиться и узнать лучше. Открыть себя, показать, какая вы есть… Не гарантирую, но, возможно, Ладомирский проникнется к вам – и в будущем вы сможете договориться о совместной опеке. Вам не придётся воевать и бояться будущего. Только не соглашайтесь что-либо подписывать. Даже на пустых листах, вам понятно?
Задумчиво кивнула.
– Понятно. Я… я пока не знаю… Мне нужно подумать… – улыбнулась рассеянно адвокату. – В любом случае благодарю вас за консультацию.
Малкович рассмеялся.
– Ох, моя дорогая, благодарность не заменит масло и икру, – он протянул мне свой телефон, в котором написал сумму за консультацию.
Я едва не поперхнулась от такой наглости. Цифра была впечатляющей.
– Что ж… давайте номер вашей карты, я перечислю вам указанную сумму.
* * *Малкович
Распрощался с Тамарой Юрьевной и сел в свой автомобиль. Первым делом набрал номер телефона человека, которого я уважал, но и боялся до дрожи в коленках.
– Говори, – раздался голос Ладомирского.
– Добрый вечер, Руслан Германович, я встретился с Тамарой Юрьевной и переговорил, – произнёс ровным и уверенным тоном.
– Каков результат вашей встречи? – сухо поинтересовался он.
– Тамара Юрьевна явно сбита с толку и ищет выход, Руслан Германович. Я предложил ей согласиться на ваше предложение переехать в ваш дом и присмотреться к вам как к отцу ребёнка, которого она носит, – рассказал поверхностно, не вдаваясь в подробности разговора.
Весьма неплохую выгоду можно получить с обеих сторон, так почему бы не поиграть одновременно на стороне Ладомирского и на стороне Ждановой?
– Что она ответила?
– Сказала, что подумает. Больше ничего.
– Говорила об отъезде из города или страны?
– Нет, Руслан Германович, об этом не было ни слова.
– Ясно. Есть что-то ещё, о чём я должен знать?
– Никак нет. Разговор вышел у нас коротким…
– Она согласилась взять тебя в роли адвоката?
– Нет, Руслан Германович, это мы пока не обсуждали, хоть я и дружу с её бывшим мужчиной, но думаю, она в данный момент просто не определилась, как будет действовать дальше. Вполне возможно, попросит стать её адвокатом.
– Если предложит, соглашайся. Будешь разворачивать дело так, как я скажу, – в его голосе прозвучали стальные ноты. Мне не предлагали, а приказывали.
Меня передёрнуло от возникшего страха и недавних воспоминаний, как разговаривали со мной его люди. Дрожащей рукой вытер со лба выступивший пот и ответил:
– Конечно, Руслан Германович. Ваши люди мне всё доходчиво объяснили.
Ладомирский отключился.
Я отбросил телефон на соседнее сиденье и положил голову на руль.
Бедная Тамара Юрьевна, не повезло ей попасть в лапы такого, как Ладомирский. Надеюсь, что она последует моему совету и примет предложение пожить у него на время беременности. А там, глядишь, и правда у них что-то сложится. Тогда я смог бы стать их семейным адвокатом.
Да, с такими людьми нужно дружить. Только дружить и никак иначе.
* * *– Привет, Сань. Прости, что звоню поздно. Сможешь уделить мне несколько минут своего времени? – мне в голову пришла идея, которую я собиралась воплотить в жизнь.
Сдаваться не намерена, но и борьба, ни к чему хорошему не приведёт – это факт. Мне и правда нужно договариваться с Ладомирским. Но договариваться будем на моей территории, на моих условиях и только о совместной опеке.
– Тома? Томочка! Неужели это ты? – обрадовался мой друг и коллега по работе, Александр Александрович Саньков, или просто Саня, а ещё ведущий руководитель огромного игрового проекта. – У меня для тебя всегда найдётся не только несколько минут, но и часы, дни, а если хочешь, и вся жизнь.
Рассмеялась его шутке. Саня когда-то был в меня влюблён, а я, к сожалению, нет, хотя парень он очень хороший. Сейчас его влюблённость прошла, а шутка-подколка осталась.
– Часы, дни и всю свою жизнь посвяти своей единственной супруге, – ответила я, а потом добавила серьёзно: – Мне нужны два приглашения на мероприятие на эти выходные.
– Ты же отказалась идти на праздник. Взяла отпуск за свой счёт и сказала не приставать к тебе с предложениями потусить, – продолжил шутить Саня.
Я вздохнула:
– Всё верно, но сейчас обстоятельства сложились так, что мне нужно появиться на этой вечеринке. Там же, как и в прошлом году, будут представители крупнейших СМИ, наших и зарубежных?
– Обижаешь, родная, всё будет по высшему разряду и даже лучше! Приглашения тебе достану, хотя их уже не осталось, но думаю, если потрясу хорошенько Витька, то он быстро «родит» новые.
Улыбнулась рассуждениям друга.
– Так, одно приглашение на твоё имя, а второе? Говори имя своего спутника, я уже вооружён ручкой и бумагой.
– Второе приглашение оформи на имя Ладомирского Руслана Германовича.
В трубке послышался какой-то странный звук, похожий на падение чего-то крупного и тяжёлого. Раздалось несколько крепких выражений, и Саня взволнованно произнёс:
– Тома, мы Ладомирского заманиваем на своё мероприятие каждый год, но этот сноб нас всегда игнорировал. Как тебе удалось уговорить его прийти к нам? – удивление, возбуждение и радость так и звучали в словах друга.
Я вздохнула и подумала, что лучше бы наши пути с Ладомрским никогда не пересекались.
– Лучше тебе не знать, Сань.
– Ладно, мучить тебя расспросами не стану, ты каким-то чудом затащишь его к нам на мероприятие, и это просто грандиозно! Приглашения курьер доставит тебе завтра к обеду и…
– Нет, Сань, приглашения мне нужны завтра до десяти утра, – перебила его.
Саня замолчал.
– Другое время никак не рассматривается? – спросил он задумчиво.
– Иначе Ладомирский не появится на вечеринке, – с нажимом сказала ему. – Сань, с утра и никак не позже. Неужели это организовать в не твоих силах?
Раздался тяжёлый вздох друга.
– Блин, Тома… Сам Ладомирский… Ладно, уговорила. Сейчас что-нибудь придумаю. Приглашения завтра будут у тебя в девять утра.
– Спасибо, дорогой.
– Всё для тебя, Томочка. До завтра.
– Пока, Саня.
Завершила с ним разговор, а потом зашла в телефонную книгу, нашла следующий номер и набрала его.
Несколько долгих гудков, но мне ответили.
– Алло, – грудной женский голос с нотками недовольства вызвал улыбку.
– Добрый вечер, Снежана Алексеевна. Простите за поздний звонок. Это Тамара Жданова, ваша клиентка.
– Ох, Тамара Юрьевна, всё в порядке. Таким клиентам, как вы, я готова отвечать в любое время дня и ночи. Слушаю вас внимательно.
– Помните те мужские запонки с бриллиантами, которые я присматривала у вас в прошлом году?
– Как же не помнить такое? Вы хотели сделать подарок своему мужчине, а он оказался мошенником. Его ведь посадили?
– Да, он отбывает срок.
– Те запонки и зажим давно приобрели другие клиенты, Тамара Юрьевна. Вы же знаете, у нас эксклюзивные изделия, – расстроено произнесла женщина.
– Мне именно те не нужны, но нечто подобное…
– Хм, подобные у нас есть.
– Отлично, но мне нужно, чтобы вы их доставили завтра к девяти утра. Адрес я вам отправлю сообщением. Оплату могу произвести прямо сейчас. Сможете выполнить мою специфичную просьбу?
– Не вижу никаких препятствий, Тамара Юрьевна, – я словно наяву увидела, как она расплывается в довольной улыбке. – Я лично упакую запонки. К девяти утра они будут у вас. Оплату произведёте после получения. Мы доверяем своим клиентам.
– Благодарю за доверие, Снежана Алексеевна.
– С вами приятно работать, Тамара Юрьевна. До завтра.
– До завтра.
Прикрыла глаза и выдохнула.
Что ж, Руслан Германович, будем играть по вашим же правилам, но только в мою игру.
Глава 6
* * *На следующий день ровно в девять утра курьер от ювелирного дома доставил «дорогую» посылку.
При парне открыла коробку, затем футляр, отделанный чёрной кожей, и улыбнулась. Запонки были великолепны. То, что нужно.
– Всё прекрасно, – сказала курьеру и расписалась за получение. Выставленный счёт за подарок Ладомирскому вызвал во мне лишь глухую волну раздражения.
Пока что, господин Ладомирский, знакомство с вами влетает мне в круглую копеечку.
С разницей в десять минут другой курьер привёз два приглашения.
Я вложила в конверт ещё и письмо, которое так старательно сочиняла для Ладомирского с самого утра, и принялась ждать.
В ожидании часа Х нервно сидела за кухонным столом и гипнотизировала свой телефон.
Ладомирский позвонил ровно в десять ноль-ноль, ни секундой позже.
– Вас самого не раздражает такая точность? – вместо приветствия спросила его наиграно ласковым тоном.
– Я горжусь своей пунктуальностью и точностью, Тамара, – раздался его спокойный и уверенный голос. – Водитель вас ждёт у подъезда. Откройте ему, он поможет с чемоданами. И до скорой встречи.
Он отключился, а я хмыкнула. Потуже завязала пояс халата и отправилась открывать дверь водителю, который уже начал трезвонить в домофон.
Мужчина с посеребренной головой и такими же усами, которые можно было назвать гусарскими за их завитые кончики, очень вежливо поприветствовал меня и представился:
– Матвей Викторович, к вашим услугам, Тамара Юрьевна. Я снесу вниз ваши сумки и чемоданы и отвезу к Руслану Германовичу, – он обратил внимание на мой домашний вид и добавил: – Подожду вас в машине, раз вы ещё не готовы.
Приветливо ему улыбнулась и пригласила внутрь квартиры.
– Нужно передать Руслану Германовичу этот конверт и эту коробку. Лично в руки. А поехать к нему я не могу, – расстроено вздохнула и развела руками. – Увы, но у меня совершенно другие планы, Матвей Викторович. Так и передайте ему.
– Но… – озадаченно посмотрел на конверт и коробку водитель Ладомирского. – Как же…
– Да, ещё передайте, чтобы он заехал за мной ровно в семь вечера в эту субботу. Хотя в письме я об этом упомянула, – произнесла, перебив водителя.
Матвей Викторович взглянул на меня так, словно я новое чудо света, потом, видимо, собрал мысли в кучу, ухмыльнулся и кивнул:
– Как скажете, Тамара Юрьевна. Я передам конверт и коробку Руслану Германовичу лично в руки, можете не сомневаться. Всего доброго.
– Прощайте, – сказала с улыбкой и закрыла за ним дверь.
Посмотрела на время – 10:22.
Что ж, отсчёт пошёл. Интересно, водитель сейчас доложит своему господину о моём своеволии или же по приезду? Впрочем, скоро узнаю. А пока мне нужно снять стресс и съесть одно пирожное. Или два. И договориться с новой клиникой. Я переживала за своего совсем ещё крошечного малыша – пять недель ему всего лишь – и молила Бога, пусть с ним всё будет хорошо.
Пока я заваривала свежий чай, позвонила Люсьена.