Вера, мышонок и… здесь мы ещё не бывали

– А-ах, хорошо, что я тебя увидела, Вера. Ты ведь знакома с мадам Авророй? Ты её видела только несколько раз? Ну, не важно. Она попросила пригласить тебя на нашу обычную встречу клуба в воскресенье. Она хочет познакомиться с тобой поближе и поговорить. Как ты на это смотришь?

– Со мной? – удивилась Вера, и госпожа кивнула. – Хорошо, если она так хочет, то я не против.

– Тогда в шесть часов вечера в воскресенье поднимайся на второй этаж в мой салон. Ты ещё там не была? Но ведь ты знаешь, где он? Он рядом с библиотекой.

– Да, я видела дверь, госпожа. Я буду в шесть, – Вера замялась. – А как мне одеться?

Госпожа улыбнулась:

– Одевайся как хочешь, у нас всё по-простому.

Через час подруги встретились.

– Ну что, идём искать вело-одежду? – спросила Марисоль.

– Пошли, но только недорогую, – согласилась Вера. – А ведь я даже не знаю, какая нужна. Когда мы были моложе, мы катались в каких-то трико, кажется?

Марисоль кивнула и они пошли. Обойдя несколько магазинов, самыми подходящими из того, что девушки увидели, оказались следующие предметы одежды: не слишком короткие плотные шорты, нечто вроде кед да ещё лёгкие ветровки; футболки же и блузки у них имелись.

Доставив вещи в квартиру сеньоры Эрнандес, они переоделись, покрутились перед зеркалом в прихожей и выкатили велосипеды на улицу. Сегодня подруги думали прокатиться немного, так, только чтобы привыкнуть и испробовать.

Ноги быстро вспомнили, как крутить педали, а тело, как удерживать равновесие. Они поехали в сторону особняка сеньоры Мендес, оттуда немного дальше, а развернувшись доехали до дома Марко, и уж только тогда вернулись обратно к жилищу Марисоли.

– Как же это замечательно – катиться с ветерком! – произнесла восторженно Марисоль.

– Так бы и каталась весь день! – согласилась Вера, – но ты же помнишь, что мы хотели поучиться игре на куатро?

– Помню, само собой. И этим тоже, мне не терпится заняться.

Велосипеды снова оставили в прихожей сеньоры Эрнандес и, чуть не вприпрыжку побежали в квартиру Марко, но, вспомнив об обещании показать велосипеды Марко, вернулись за ними.

Марко внимательно осмотрел велосипеды, найдя их крепкими и красивыми, а подруги, оставив Марко, пошли репетировать. После двухчасового треньканья они почувствовали себя увереннее и убедились в том, что научиться играть простенькие мелодии вполне им по силам – тот гитарный мастер не обманул.

– А давай придумаем песенку, – предложила Вера.

– Про всякие шуры-муры, слёзы, и цветы брошенные в лужу?

– Не-е-ет, – засмеялась Вера. – Я думаю, что можно шутливую. Например, про усы Кристобальды! Хотя нет, это как-то жутко!

– Но ведь мы способны придумать и про другие усы, – заметила Марисоль. – Каждая из нас может начинать придумывать, а через несколько дней мы сверимся. Но сейчас хорошо бы ещё порепетировать, а то техника у нас по-прежнему хромает.

– Да, на обе ноги, – согласилась Вера.

Так они и сделали, а Марко, слыша даже из своей комнаты заливистый смех, чередующийся с попытками сыграть что-то похожее на мелодию, подумал: «У них неплохо получается. Быстро же! Да и мать Веры тоже музицировала в своё время. Помню, как Селеста играла на своей гитарке – у неё было укулеле, – и играла очень хорошо, правда, Вера мне сказала, что Селеста в последние годы жизни забросила игру, и то укулеле куда-то пропало. И почему? Может, она чувствовала, что с её здоровьем непорядок и у неё опустились руки? А, что гадать! Но Вера пусть играет – это будет напоминать мне о Селесте!».

Взбудораженная сегодняшними впечатлениями Вера, ворочалась в постели не в состоянии заснуть, и, возможно, не будь она настолько взбудораженной, ей бы не пришло в голову такое намерение: «Может, выпить снотворное? Ведь завтра предстоит кое-какая работа по дому, а потому нужно выспаться».

Она постучала к Розе, спросив, нет ли у неё снотворного? К счастью или нет, но снотворное было, хоть и слабенькое. Вообще, у Розы имелось довольно много лекарств, которые ей дала с собой мать на всякий случай, хотя Роза, при своём здоровье, так ими и не воспользовалась до сих пор.

Итак, приняв таблетку Вера приготовилась хорошо поспать.

Глава 7

Открыв глаза Вера увидела, что стоит на какой-то равнине, окружённой лесами и скалами. От неожиданности она присела и схватилась за голову, то есть хотела схватиться, но что-то ей помешало. Она никак не могла дотронуться до головы. Встав, Вера подняла руку, на которую была надета рукавица переходящая в серебристый рукав, и поднесла её к лицу. Рука стукнулась о препятствие. Ощупав голову со всех сторон, она поняла, что на её голову надет какой-то колпак сферической формы. Шлем?

– Что же это такое?! – тихо выкрикнула Вера.

– Вижу, к вам вернулось сознание, сержант-стажёр Хименес, – раздалось у самого уха Веры.

Она вскрикнула, снова присев от испуга и быстро обернулась, но никого не увидела.

– Кто здесь? Покажитесь!

– Тук-тук, кто там? Есть кто-нибудь? – раздалось уже у другого уха.

Вера вскочила и, выставив руки перед собой, осмотрелась:

– Да кто же здесь? Покажитесь, пожалуйста!

– Хм, вынужден констатировать, что в сознание вы ещё не пришли. Пока вы в пути.

– Кто вы? И где вы? – спросила Вера уже менее взволнованно, поскольку ей пришёл в голову спасительный ответ: «Наверное, я сплю и вижу удивительный сон».

– Ваши показатели мозговой активности и мышечного тонуса говорят о том, что вы бодрствуете. А я, если уж вы по-прежнему не в себе – я ваш личный ассистент ИКИ, и это аббревиатура.

– ИКИ? А где вы? И что означает ваше имя?

– Я в шлеме, по которому вы недавно стучали. Хотя и в скафандре тоже, – ответил голос. – Имя означает: Искусственный Квази-Интеллект, но это обиходное наименование, а полностью название звучит как БСМИ-6 или БесСознательный Машинный Интеллект шестой версии.

Разговор происходил на русском языке, как показалось Вере (к сожалению, проснувшись, она его полностью забыла), а ИКИ пояснил, что название связано со старой машиной, ставшей в своё время одной из вех в вычислительной технике.

– То есть вы только похожи на человека?

– Точно! Только похож, потому и «квази-интеллект». Я не являюсь самосознающим и своевольным субъектом, и потому обращение ко мне на «вы» – неуместно.

– Значит, вас… то есть тебя, совсем не ценят?

– Что вы, сержант-стажёр – меня очень ценят, а некоторые даже испытывают дружеские чувства к экземплярам подобным мне. Так что я не бесподобен – говорю это на тот случай, если вы так подумали.

– Хи-хи-хи, я и правда так подумала. ИКИ, а почему ты называешь меня сержантом-стажёром? Я что, как будто на военной службе? – и добавила: «Хорошенький сон! Какой-то абсурд!».

– Я напоминаю вам, что вы находитесь в состоянии бодрствования, сержант-стажёр Хименес. Я называю вас сержантом-стажёром, потому что таково название вашей должности. И вы не на военной службе.

– Тогда почему сержант? Разве это не армейский чин? И что у меня за должность? Что я должна делать?

– Раз уж вы в таком состоянии, то я буду объяснять вам всё на пальцах до тех пор, пока вы не придёте в себя окончательно. Сразу предупреждаю, что в меня заложено чувство юмора, то есть его имитация, так что имейте это в виду. Также в меня встроена база знаний, из которой я прямо сейчас черпаю сведения о способах контакта с людьми, которые не в себе. Название вашей должности – это анахронизм, пережиток тех времён, когда человечество имело армии. Должность сержант-стажёр подразумевает, что вы можете действовать в составе исследовательских групп изучающих неизвестные планеты, но ваш опыт полевой работы менее двух лет.

– Планеты? Какие ещё планеты?

– Такие, как эта. Планета НК2022038Г Малышка.

– Планета Малышка? – не смогла удержаться от улыбки Вера. – А почему Малышка?

– Эта планета, геологически и биологически очень близка к Земле тех времён, которые являются пограничными между юрским и меловым периодами. А это примерно 145 миллионов лет назад и, примерно через 4,4 миллиарда лет после окончательного формирования Земли как отдельной планеты. На этой же планете, судя по данным полученным автоматическими модулями, от момента формирования планеты прошло всего 1,1 миллиарда лет, то есть геологические процессы и скорость течения эволюции происходили более чем в четыре раза быстрее земных. Но и это не всё: такой возраст планеты дают 124 метода датировки из 247 ныне применяемых – чуть больше 50 процентов от всех методов. Но остальные методы дают возраст от 20 до 1000 лет.

– 20 лет? Как это возможно? – удивилась Вера. – Наверное, это ошибка.

– Именно так и думают, но и другие оценки в 1,1 миллиарда лет, также не представляются верными. И вот возник вопрос: как могут ошибаться все методы датировки?

– Может быть, глючат компьютеры, которые обрабатывают эти данные с модулей? – предположила Вера.

– Глючат компьютеры? Как это понимать? – спросил ИКИ.

– Я точно не знаю. Так у нас говорят, когда компьютеры сходят с ума.

– У кого это, у вас? У сержантов-стажёров? – заинтересовался ИКИ.

– Да нет… ладно, ИКИ, просто забудь.

– Не знаю, смогу ли. В этом словосочетании мне послышался ужасающе высокомерный антропоцентризм, который уже считается изжитым делом прошлого.

– Извини, я не хотела. Просто слышала когда-то такое выражение.

– Расслабьтесь, сержант-стажёр Хименес, я же предупреждал – у меня есть чувство юмора. Я попытался изобразить помешанного на политкорректности робота из давно минувших эпох. Сейчас это вымерший вид роботов.

– Хи-хи, понятно. Ну а что там ещё с планетой? Почему её так назвали?

– Она очень молодая, наверное, поэтому и Малышка, хотя я не уверен, что правильно понимаю человеческую логику. Вот если бы мне позволили, то я бы назвал планету не Малышкой, а Старушкой, ведь она развивается, а значит, и идёт к концу в четыре раза быстрее.

– Старушка? – засмеялась Вера. – Кто же будет так называть планету? А название Малышка мне нравится!

– Что ещё вы хотите знать?

– М-мм, так это другая планета? Значит, я не на Земле?

– …

– Да? – ждала уточнений Вера.

– Простите, я думал, что это риторический вопрос. Вы не на Земле. Вы на Малышке.

– Я хочу снять шлем, – сказала Вера.

– В основании шлема, с левой и с правой стороны имеются защёлки. Нащупайте защёлку с любой стороны – они дублируют друг друга.

Вера нащупала.

– Ухватитесь за неё и потяните, после чего сделайте не менее четырёх покачивающих движений влево-вправо.

Раздалось короткое шипение и шлем отсоединился от костюма. Сняв его, Вера осмотрела шлем. Это была прозрачная сфера – совершенно чистая, не имеющая никаких видимых глазу компонентов, за исключением двух антеннок на макушке. Вера качнула одну из них.

– Они для красоты, – пояснил ИКИ. – Антенны не несут никакой функциональной нагрузки, поскольку системы связи не основаны на передаче электромагнитных волн. Но позволь мне люди решать, то я бы убрал эти бесполезные украшения, однако молодым исследователям они нравятся; молодёжь считает, что антенны придают им бравый вид.

– Да-а, ты шутник, ИКИ. С тобой не заскучаешь.

Удерживая шлем, Вера опустила его и осмотрелась. Теперь она начинала верить в то, что это не сон, и в таком случае окружающая обстановка уже переставала быть просто фоном для сновидения. Воздух здесь очень похож на тропический, но с сильным привкусом смолистых веществ и температурой градусов под тридцать, при полном штиле и умеренной влажности.

Итак, Веру окружала долина, обрамлённая лесом и скалистыми холмами. Долина казалась знакомой, но откуда? Вдали вроде бы какие-то большие животные, прильнувшие к деревьям на опушке леса, а сзади осевший на одну сторону гусеничный вездеход с прозрачной крышей-колпаком похожей на шлем Веры, но с другим радиусом скругления. От вездехода шёл чёрный дым. Вера поднесла шлем к лицу и крикнула внутрь:

– ИКИ, что мне сейчас делать?

– Не надо кричать, сержант-стажёр. Я вас отлично слышу. И не надо говорить в шлем. ИКИ – это неотъемлемая часть всего костюма, а не только шлема. Я повсюду! – в последних словах послышались нотки металла.

Вера застыла, поскольку прозвучало это жутковато.

– Я снова пошутил, сержант-стажёр. Когда вы были в добром здравии, вам очень нравились мои шутки. Но, как я и сказал, ИКИ – это неотъемлемая часть всего костюма. Сейчас вам нужно попытаться установить связь с кораблём и другими членами исследовательской группы. Я пытался, но безрезультатно – нужен передатчик вездехода, если он цел, конечно.

– Группы? Я что, была не одна?

– Разумеется, нет. С вами были: лейтенант Суарес, сержант-стажёр Флорес и сержант Родригес.

– Суарес?… Флорес?… Надо же! Да ещё Родригес!? Ведь это фамилия Розы и моих соседей в Трёх Енотах.

– Не знаю о каких енотах вы говорите, но имя сержанта Родригес действительно Роза, вернее, полностью оно звучит как Розалинда.

– А что произошло с вездеходом? Он дымит, – заметила Вера.

– Во время спуска неожиданно отключились все системы, и включились снова на высоте 1500 метров. Тормозные двигатели сработали, но с превышением допустимой мощности. Произошёл сильный нагрев области под днищем, в результате чего загорелась даже термостойкая резина на одной из гусениц. Это она дымит и это не опасно. Но сейчас вам необходимо выяснить не пострадал ли передатчик из-за того непредвиденного сбоя. Я не смог к нему подключиться, и надеюсь, что его нужно только перезапустить.

– Понятно. Я иду, – бодро ответила Вера, направившись в сторону вездехода, решив, для начала, осмотреть его с той стороны и убедиться, что возгорание действительно не опасно, а если возможно, то постараться потушить его.

Глава 8

Она обошла машину и сразу увидела две дымящихся накладки на гусенице, и только хотела спросить у ИКИ – есть ли огнетушитель, как повернув голову в сторону скалистой стены, которая находилась не очень далеко, заметила группу небольших животных. Она сделала два шага в их сторону, но они оставались совершенно неподвижными.

«Это что – памятник? – удивилась Вера. – Они словно каменные. Ведь совершенно неподвижные! Только вот откуда взяться памятнику на неизученной планете? Некоторые из них выглядят вроде бы пушистыми, но как понять живые ли они? Ветра-то нет».

– Ты видишь, ИКИ?

– Вижу. Что вы собираетесь делать?

– Я хочу подойти поближе и посмотреть.

– Должен предупредить, что повадки местной фауны неизвестны, и если они живые, и если бы меня кто-то спросил…

– Я поняла, ИКИ – ты бы не рекомендовал подходить. Но мне ужасно хочется, к тому же они выглядят безобидно. Я быстро.

Вера сделала ещё десять шагов в сторону животных и присела на корточки.

– Ну, прямо как настоящие! – сказала она, после чего протянула руку, но тут животные, оказавшиеся вполне живыми, сделали несколько шагов назад совершенно синхронно и опять застыли словно увидели диво дивное.

От неожиданности Вера упала назад:

«Вот это да! Они живые! И кого-то мне напоминают», – подумала она.

Вера встала на четвереньки, намереваясь придвинуться к животным.

– Тихо-тихо, не бойтесь, – обратилась она к ним. – Вы так похожи на животных о которых я читала в одной детской книжке! Ну точно! Смотри, ИКИ, вон семейство динозавриков: Папа Буфи, мама Уфи и сам Руфи. Вон семейство пушистых: Папа Кышь, мама Тишь и рядом Пышь – друг Руфи. И местность очень похожа!

– Не знаю, о чём вы говорите, сержант-стажёр, но эти животные настоящие.

– Руфи! Руфи! – позвала Вера, после чего у одного из динозавриков буквально отвисла челюсть от удивления. Это выглядело очень забавно, поскольку сейчас этот заврик выглядел точь в точь как удивлённый человек.

– Идите сюда. Дайте я вас поглажу, – позвала Вера и протянула руку.

Теперь животные уже не стали отбегать, а один из них, вероятно, Пышь, быстро подскочил к руке, ткнулся в неё носом и убежал обратно к своим.

– Вот молодец! – похвалила его Вера. – Не убегайте, сейчас я к вам приближусь, – и она легла на живот, чтобы ещё меньше пугать животных, а после подползла почти вплотную.

Животные принялись обнюхивать руки и голову Веры. Она медленно села. Один из пушистых залез на колени, а Руфи встал на задние лапы и задышал Вере в ухо.

– Как такое может быть, ИКИ? Ведь они точно из книги «Истории о маленьком динозаврике Руфи».

– В моей базе нет сведений ни об этой книге, ни об этих литературных персонажах. Возможно, есть в корабельной базе.

– И больше ты ниче… – только хотела спросить Вера, как услышала треск и громкий рёв.

Маленькие животные аж взвыли, а Вера вскочила на ноги и увидела приближающегося со стороны леса огромного хищника.

– Что делать, ИКИ? Мы можем как-нибудь защититься?

– Немедленно надевайте шлем, сержант-стажёр. У нас нет нелетального оружия, если вы об этом. Но у нас есть средства для отпугивания животных с помощью звуковых и световых эффектов. Правда, не таких больших животных.

Хищник всё приближался, но теперь медленнее. Он, вероятно, пытался оценить, не опасен ли тот дымящийся жук, и та серебристая штука – то есть Вера – которая уже успела надеть шлем.

– В районе грудной клетки на вашем костюме находится прожектор, сержант-стажёр. Я попробую ослепить ящера. И одновременно включу сирену, но для вашей безопасности я выключу внешние микрофоны и немного затемню шлем.

– Давай, ИКИ!

Прожектор засветил неожиданно ярко и это при том, что было использовано затемнение. ИКИ сообщил также о включении сирены, звук которой максимально сконцентрирован в направлении опасности.

Хищник заревел, что было видно по разинутой пасти, и несколько отступил, но после снова взвыл и двинул вперёд к уже намеченной цели – к Вере.

– Ой-ёй-ёй, он не очень-то испугался! Ты можешь что-нибудь ещё, ИКИ?

– Я увеличу громкость сирены до предела, испробовав воздействие различных частот. Также я использую прожектор в режиме стробоскопа.

Вера увидела вспышки, которые, казалось, озаряли всё небо – как будто работал гигантский сварочный аппарат. Вспышки участились.

– Я должен увеличить степень затемнения шлема, сержант-стажёр. Вы ничего не будете видеть, но я стану вашими глазами.

– Действуй, ИКИ!

Через несколько секунд Вера спросила:

– Ну что там? Он отступает?

– Противник в нерешительности. Судя по внешним признакам у него нарастает паника, но он ещё надеется попробовать вас на вкус.

– ИКИ!

– Простите, я пытался разрядить обстановку, сержант-стажёр.

– Мы можем что-нибудь ещё?

– Мы можем отступить. Сзади я вижу разрыв, по которому возможен подъём на скалы. Там довольно тесный проход и хищнику будет трудно последовать за нами.

– Но как же эти маленькие животные? Они здесь в опасности!

– Хорошо, сержант, я так и знал, что вы о них спросите. Тогда слушайте! Аккумуляторные батареи в лёгких костюмах невелики. Сейчас средства для отпугивания потребляют ток в 120 ампер при напряжении 100 вольт. Больше я выдать не могу, но и при таком расходе мы долго не протянем – нужно ещё сохранить часть ёмкости батареи для связи: с вашей группой, со спасательной группой и с кораблём. Ведь мы так и не выяснили, что с энергосистемой вездехода. Поэтому у нас только один шанс – нужно пойти в наступление пока хищник не начал успокаиваться и приспосабливаться к изменившейся окружающей обстановке.

– Я готова, ИКИ. Я пойду!

– Сержант, делайте в точности так, как я вам скажу. Готовы?

– Да!

– Десять шагов вперёд, не слишком быстро. Сейчас немного левее и ещё пять шагов. Стоп!

– Что сейчас?

– Ждите, сержант.

Прошло несколько секунд.

– Сейчас три шага вперёд, быстро! Стоп! Ещё три шага, быстро! Стоп!

Вера почувствовала вибрацию через подошвы и приготовилась ощутить, как наступает конец, решив, что ящер задумал до неё добраться во что бы то ни стало. Но тут шлем внезапно стал прозрачным и послышались звуки топота хищника. Вера увидела, как он несётся в сторону леса.

– Паническое бегство, – прокомментировал ИКИ.

Убегающий врезался сдуру в дерево, опрокинулся на бок, но быстро вскочив, с треском стал проламываться сквозь растительность, исчезнув из виду.

– Неужели у нас получилось его прогнать? – только и могла сказать Вера.

– В точку! У вас получилось его прогнать, сержант-стажёр.

– Скорее у тебя, ИКИ. Если бы не ты, то что бы я делала?

– Не скромничайте, сержант. У меня нет ни тела, ни даже настоящего сознания, но они есть у вас, и вы ими рисковали.

– Ты тоже не скромничай, ИКИ. Без тебя я бы пропала! И хватит называть меня сержантом, зови меня Верой и обращайся на ты, хоть иногда. Ведь мы теперь друзья?

– Если вы так считаете, сержант-стажёр Вера. С тебя канистра машинного масла за спасение.

Вера хихикнула и тут же дёрнулась: «А как же те животные?».

Она обернулась, пытаясь отыскать их взглядом и надеясь, что они давно убежали. Но животные только выходили из-за кустов возле стены, в которых они укрылись.

«Что же вы не убежали? Вы очень рисковали!» – подумала про себя Вера.

– ИКИ, я подойду к животным и после попробую связаться с кораблём из вездехода. Я недолго.

– Дело ваше, сержант-стажёр, но советую не медлить. Запасы энергии в батарее не бесконечны, и в случае её исчерпания, я, также отключусь.

Вера кивнула и помахала рукой животным, уже собираясь направиться к ним, как в не снятом ещё шлеме раздались шипение и треск:

– Вызывает капитан Мендес. Сержант-стажёр Хименес, вы меня слышите? Жду ответа.

– Я вас слышу, слышу… капитан Мендес (Вера заметила, что капитана зовут так же, как сеньору Мендес – и должно быть не случайно, раз уж пошла такая гулянка).

– Вы в порядке, сержант-стажёр… Вера?

– Со мной всё хорошо, капитан. Уже хорошо.

– Некоторое время мы не могли к вам пробиться, – рассказала капитан. – Наша телеметрия показала полное отключение всех систем вездехода, после чего наш сигнал, как мне доложили инженеры, уже перестал достигать поверхности планеты из-за сильных помех. И сейчас мы слышим помехи с вашей стороны, словно при радиосвязи. Вы тоже слышите помехи?

– Да, капитан, они сильные.

– Но, по крайней мере, мы видим, что ваши показатели имеют нормальные значения.

– Да-да, всё нормально, капитан, правда, я ещё не осмотрела вездеход. И я не знаю где лейтенант Суарес, сержант Родригес и сержант-стажёр Флорес. И ещё тут особые животные, которых надо защитить.

– О чём вы, сержант-стажёр? Они на «Амазонке», я имею в виду люди… ах, понятно, насчёт вашего вопроса о группе. Их мы успели телепортировать и считали, что вы это поняли. Вас переместить не смогли, так как уровень помех в вашем профиле превысил допустимый для полного восстановления предел. Рисковать с новой технологией мы не стали. А насчёт животных… Разберёмся как им помочь, когда вы вернётесь.

– На Амазонке? – не сразу сообразила Вера. – Они что, там отдыхают? На Амазонке?

– Да, ваша группа на корабле, но насколько я знаю они…

Глава 9

– Вера! Вера! Да проснись же ты, наконец!

Вера, которую довольно сильно трясли, открыла глаза и увидела склонившуюся над ней экономку, а также Розу, стоявшую в дверях.

– Лейтенант Суарес? – пробормотала, ещё не вполне пришедшая в себя Вера.

– Какой такой лейтенант? Вера, ты как себя чувствуешь? Ты заболела и теперь бредишь?

– Сеньора Суарес, – раздался голос Розы, – Вера вчера не могла заснуть и поэтому попросила у меня снотворное, а у меня как раз было. Я и дала. Не думала, что она так разоспится.

Домоправительница облегчённо вздохнула:

– Ты меня испугала. Но зачем было принимать снотворное?

– Я не могла заснуть, а сегодня много работы и я подумала…

– Какая работа? – спросила сеньора Суарес. – Ты о чистке ковров? Да ведь это не к спеху. Не почистите сегодня, так в другой день. В общем, вставай и иди завтракать.

Едва сеньора Суарес вышла, Вера потянувшись увидела, что Мигель стоит на задних лапках, схватившись передними за прутья, и пристально на неё смотрит.

– Со мной всё хорошо, Мигель, не бойся. Сейчас я умоюсь и дам тебе поесть.

Вера заправила постель, установила Вомбата с Кенгуру на их место и тут же села.

«Ой-ёй-ёй, а голова-то у меня кружится. И тяжёлая. Прямо бетонная! Больше никогда не буду пить снотворное!» – решила она и вышла из комнаты.

Днём Вера и Роза всё-таки пропылесосили ковры и под ними, что отняло немало времени, так как ковров в доме хватало, но несмотря на усердие они не успели почистить все, отложив чистку до завтра. Время подходило к половине шестого, а в шесть должна вернуться госпожа, выходившая сегодня по своим делам, и при ней пылесосы лучше не включать – она их очень не любит!

Вера уже собралась идти в квартиру Мануэлы, чтобы забрать Марисоль и велосипеды, как к ней подошла Роза.