скачать книгу бесплатно
– А почему бы нет?
От сигаретного дыма снова повеяло серой, я сморщился и выкинул окурок на проезжую часть.
Тут из-за угла вырулил напарник Слайда и ещё издали помахал нам рукой.
– О! – прокомментировал Дмитрий. – Явился – не запылился. Ты чего опаздываешь?
– А что? – подходя к нам, напрягся тот. – Саныч буянит?
– Саныч ещё с Торковки не приехал. Просто нам с тобой после обеда политику монтировать. Не забыл?
– Я ничего не забываю, – проворчал Косой, тоже вытаскивая из кармана сигарету и прикуривая. – К тому же до обеда ещё куча времени!
– Да?! – возмутился напарник. – А в типографию ехать?! А начальство их из дома высвистывать?! А бумаги оформлять?! Дай Бог – до двух всё это успеть!
– Ладно, ладно, – проворчал «рокер», торопливо докуривая сигарету. – Сейчас чайку попью и поедем.
2.
Бакланов появился в обед, к моему немалому удивлению – бодрый и весёлый, к тому же – без запаха свежевыпитой водки.
– Привет! – он пожал мне руку, плюхнулся на своё место и кивнул на монитор. – Поставили, значит, компьютер?
– Поставили, – кивнул я. – Вот, уже работаю.
И показал на экран, где у меня висела фотка Голенбогена-Уруса, а поверх него – на втором слое файла PSD – сетки с числами. Пока ещё не в шахматном порядке.
Шеф вгляделся в изображение, хмыкнул.
– Значит, всё-таки календарь….
– Ага.
– Ты это…. – он, словно что-то вспомнив, вытащил из кармана телефон, ткнул пальцем в экран. – Надо бы ещё раз к этому кренделю съездить.
– К какому кренделю?
– К Гелентвагену. И чем раньше, тем лучше.
– Зачем?! Мы ж с ним вроде обо всём договорились?
– Ему ещё какая-то идея в голову пришла, он СМСку мне прислал. Желает тебя видеть у себя в кабинете.
– А мне по телефону позвонить нельзя было?! Озвучить, так сказать, идею?
Бакланов вздохнул.
– Наверное можно. Но это же областная администрация! Чиновники! Они привыкли «на ковёр» людей вызывать.
– Ох! – я покачал головой, затем свернув «фотошоп», встал с кресла. – Вот не было печали….
Захватив сумку, я выбрался из офиса и потопал по Крымова в сторону Советской площади.
«Хорошо хоть идти недалеко! …Интересно, что им понадобилось? Приделать к изображению господина Голенбогена нимб с крылышками?! Или протрет Путина к каменной стене на заднем плане присобачить?».
Уже дойдя до конца улицы, я вдруг вспомнил о долговязом «актёре» и оглянулся.
Тип в чёрном сюртуке тащился за мной, по-прежнему изображая царя на прогулке – руки за спиной, да ещё головой по сторонам вертит. Будто и вправду по Петропавловке гуляет. Только у нас, в отличии от знаменитой крепости, смотреть особо не на что.
«Вот зараза! Точно – следит! И чего, спрашивается?! Нашли, мать их, шпиона!».
Мысленно сплюнув, я двинулся дальше, и вскоре уже стоял в вестибюле областной администрации, ожидая помощника Голенбогена.
– Где вы ходите?! – появившийся, наконец «Кощей» выглядел сердитым.
– Я где хожу?! – изумился я. – Я вообще-то на работе был, ваш заказ делал! А вы меня отвлекаете.
Помощник похлопал глазами. Очевидно в его голове понятие «отвлекать» с понятием «вызов к начальству» никак не состыковывались.
– Ладно, пойдёмте.
Мы снова поднялись на третий этаж, только на этот раз ждать в приёмной мне не пришлось. Секретарша, кстати, тоже отсутствовала.
– А, господин дизайнер! – Голенбоген оторвался от монитора и показал рукой на кресло. – Присаживайтесь.
Я сел.
– Как продвигается ваша работа? – поинтересовался чиновник.
– Благодарю вас, хорошо, – сухо ответил я. Меня вновь начали преследовать фантомные запахи. Только теперь серой воняло не от сигарет, а от «слуги народа».
«Ну, правильно!» – я мысленно усмехнулся. «А чем ещё от этих чертей должно пахнуть?! Фиалками?!».
– Я рад, – тем временем изрёк Голенбоген, сразу сделавшись похожим на жидкометаллического робота из второго «Терминатора». То же отсутствие эмоций, та же протокольная рожа.
– Но у нас есть одно пожелание….
– Да, слушаю, – кивнул я, вытаскивая из сумки блокнот с ручкой.
– На календаре, который вы делаете, я должен быть не один.
– А с кем? – удивился я, невольно бросив взгляд на портрет Президента за спиной чиновника.
– Вот, – он протянул мне фотографию. – С этим объектом.
Хм! На цветном глянцевом снимке стояла женщина в длинном, вечернем платье, с букетом цветов. Не очень красивая, и уже в годах. За сорок – точно. Правда, стройная, не похожая на большинство дам «бальзаковского» возраста.
«Не понял! Наш „государев человек“, что, свою жену (или кто она там ему?) прославить собирается?! А почему тогда тётка одна сфотографирована?!».
– То есть от меня требуется вставить это изображение в тот снимок, который является у нас основным?
Чиновник кивнул.
– Совершенно верно. Но не просто вырезать и перенести на новый слой….
Он помолчал, уставившись на свои руки отсутствующим взором, затем снова поднял взгляд.
– У этой женщины не должно быть лица.
– Э-э… То есть как это – не должно быть лица?!
– Замажьте его.
– Чем?!!!
Голенбоген деревянно усмехнулся.
– Мне, что, учить вас работе с графическими программами?!
– Нет, – смутился я. – Просто я должен знать – чем именно… э-э… замазывать. Каким цветом?
– Думаю, телесным. Пусть у неё вместо лица будет пятно телесного цвета.
– Хорошо. А как именно должна располагаться эта фигура, – я постучал пальцем по снимку. – Рядом с вами? Где-нибудь в стороне?
– Рядом со мной, – чиновник неожиданно улыбнулся, показав мелкие некрасивые зубы. – Не в обнимку, разумеется, но рядом.
– Понял. Вы отсканируете снимок?
– Берите, – отмахнулся Голенбоген. – нам он не нужен. У вас-то в конторе, надеюсь, сканер есть?
– Имеется.
Я запихал фотографию в сумку, вместе с так и не открытым блокнотом («а чего, спрашивается, записывать?! Такое пожелание, пожалуй, забудешь!»), поднялся с кресла.
– Сроки у нас остаются те же?
– Те же, те же, – вмешался до этого молчавший «Кощей». – Хотя, разумеется, оплата будет увеличена. Мы свяжемся с вашим начальством.
«Да они сумасшедшие!» – подумал я, выходя из администрации и двигаясь в обратном направлении. «Полные крейзи, если подобные картинки хотят в типографии распечатать и по кабинетам развесить! Интересно, этих говённых слуг народа на вменяемость проверяют? Ну, скажем, при вступлении в должность? У чувака с башкой явно – большие проблемы, если он желает видеть рядом с собой тётку с отсутствующим лицом! Интересно, кто она?».
Не выдержав, я остановился, достал из сумки фотографию и принялся её изучать.
«Баба, как баба…. Рожа не айс, конечно, но не всем же быть красавицами! Челюсть тяжеловатая и глазки маленькие, широко расставленные, лицо мрачноватое. Стоит на фоне какой-то покоцанной стены. В руках букет роз. Розовых. „Розовые розы Светке Соколовой….“. А, кстати…» – я перевернул снимок, надеясь найти имя сфотографированной женщины, но вместо него обнаружил довольно-таки странную надпись: «Мы тебя найдём. Мы тебя не забудем» – чёрными, корявыми буквами.
«Опа! Что значит – „мы тебя найдём“?! Угроза?! Интересно, где наш Гелентваген взял этот снимок? И кто она ему? Во, засада!».
Я покачал головой, сунул загадочную фотографию обратно в сумку, после чего машинально оглянулся и, разумеется, тут же заметил своего преследователя.
Хрен в чёрном сюртуке стоял на тротуаре метрах в ста от меня, и снова читал свой дурацкий талмуд.
«Ну, хватит!» – внутренне рявкнул я, после чего, резко развернувшись, направился к незнакомцу. Тот среагировал мгновенно. Захлопнув книгу, быстрым шагом, чуть ли не бегом, ломанулся назад и вскоре исчез за углом.
– Тьфу, чёрт! – вслух сказал я, затем остановился и поскрёб затылок.
Чувствовал я себя очень неуютно. И дело даже не в похмелье.
Во-первых, сам факт слежки, а то, что за мной именно – следят, я уже не сомневался. Во-вторых, способ передвижения этого «актёра»…. Ведь он даже бежал с сомкнутыми сзади кистями!!! Охренеть! Ну, и наконец, третье: куда он девал свою чёртову книгу?! В карман засунул?! Предположим. Только почему я этого не видел?! Вот он стоит – читает, вот уже бежит, заложив за спину руки, а где, так сказать, промежуточная стадия?! Да и какой должен быть карман, что бы в него влезла подобная хрень?!
«Нет, надо этим кренделем вплотную заняться! Всё-таки поймать, набить морду и допросить! …Или сначала допросить, а потом набить морду? Ладно. Разберёмся».
Настроение и без того далеко не безоблачное, испортилось окончательно, и в офис я вернулся злым, как собака.
– Вы представляете, – сказал я, обращаясь к Бакланову. – Этому Голенбогену – Урусу потребовалось добавить в календарь бабу!
– Голую? – хохотнул шеф, в отличие от меня, пребывающий в хорошем настроении.
– Если бы, – я вздохнул и продемонстрировал ему снимок.
– Да, не Моника Беллучи, – кивнул Григорий Александрович. – Она вообще кто?
– Не знаю. Не сказали. Зато потребовали замазать её лицо.
Бакланов выпучил глаза.
– Чего-чего сделать?!
Виталий, до этого особого интереса к нашему разговору не выказывающий, и тот выпрямился, оторвавшись от монитора и уставившись на меня.
– Замазать лицо, – повторил я.
– Чем?!!!
– Краской телесного цвета.
– А… – шеф поморгал, – а на фига это ему?!
Я молча пожал плечами.
– М-да. Тяжелый случай, – добавил от себя Виталий. – Тебе, наверное, фотку отсканировать надо?
– Угу.
– Тогда давай сюда. МФУ к моему компу подключен.
Перебросив изображение тётки к себе в рабочую папку, я принялся вырезать её из «стены», вставлять в основной файл, подгоняя по размеру, цвету, свету, контрасту и прочим параметрам. Кроме того пришлось, дабы всё выглядело естественным, копировать на прозрачный фон траву и потом вставлять обратно – поверх края платья.
Работа была кропотливой и долгой, поэтому, когда женщина с букетом, и теперь уже с мутным пятном вместо лица, заняла своё место рядом с Голенбогеном, часы показывали половину пятого.
