Криминальные сны

Михаил Туруновский

Криминальные сны

Криминальные сны

Автор: Михаил Туруновский

Запоздалая весна наконец разродилась первым холодным мартовским дождём. Городские тротуары, сбросив с себя останки заиндевелого снега, мгновенно зачернели долгожданным асфальтом. Вдоль проезжей части зажурчали потоки мутной воды, которая сквозь решётки ливневой канализации с клокотанием уносилась прямиком под землю.

Было утро. Следователь городского управления следственного комитета майор Андрей Сабиров ехал на своём автомобиле в здание судебно-медицинской экспертизы.

Где-то на полпути он угодил в протяжённую автомобильную пробку.

Надёжно застряв в длинной веренице машин, он позволил себе немного расслабиться и, закрыв глаза, откинул голову на подголовник сидения.

С некоторых пор, поселившаяся в его доме бессонница, опять навязала ему на всю ночь свою компанию. А, как только наступило утро, грубо вытолкала за пределы собственной квартиры с ощущением ноющей головной боли.

И только теперь, оказавшись в городской пробке, сидя в мягком водительском кресле, он неожиданно провалился в долгожданную мягкую пустоту и мгновенно уснул.

Однако вскоре его нечаянный крепкий сон прервал отвратительно резкий гудок стоявшего за ним автомобиля. Его нетерпеливый владелец, возмущённо что-то кричал, жестикулировал руками и, судя по всему, требовал от Андрея немедленно прийти в себя.

Сабиров резко открыл глаза, а затем несколько раз подряд встряхнул головой, отгоняя остатки былой дремоты.

Привычным поворотом ключа он сразу завёл двигатель и медленно покатился в плотном автомобильном потоке, сковавшем всю проезжую часть улицы.

Майору на тот момент было тридцать восемь лет. За пятнадцать лет неустанной службы в органах он успел снискать себе неизменное уважение сослуживцев, а также славу самого дотошного в делах «следока».

Фанатичная привязанность к работе фактически лишила его права на семью и личную жизнь. Закоренелый холостяк слишком мало обращал внимания на собственные нужды. Питался в основном в кафе и разных забегаловках быстрого обслуживания. По городу всегда передвигался только на личном автомобиле или же использовал служебный транспорт в случае поломки своего железного коня.

Всё это заметно прибавило ему массы собственного тела. И некогда стройный молодой следователь, в итоге быстро превратился в матёрого мужика крепкого телосложения с заметным намёком на избыточный вес. А глубокие залысины, на месте былых кудрей, внешне добавили ему ещё несколько годков, отчего он стал выглядеть немного старше своих лет.

Однако эти обстоятельства никак не сказались на его жизненном темпераменте, и он, по-прежнему, целыми днями носился по городу, посвящая работе над бумагами лишь свои вечера, которые чаще всего плавно перетекали в ночь.

В обращении с людьми он старался быть корректным и на его округлившемся, к тому времени лице, надёжно закрепилась подкупающе добрая улыбка. Именно с таким выражением лица он, как правило, легко выходил из любой щекотливой ситуации, надёжно маскируя своё отношение к происходящим событиям.

С трудом выбравшись из автомобильной пробки, Андрей резко прибавил газу, стараясь наверстать упущенное время, но всё же немного опоздал к назначенному часу.

Двор судебно-медицинской экспертизы был покрыт сплошной тонкой коркой ещё не растаявшего льда и по периметру завален осевшими до земли почерневшими сугробами.

Андрей вышел из машины и, осторожно ступая по скользким бугоркам, подошёл к двери и остановился.

Глубоко вдохнув, он набрал, как можно больше свежего воздуха, а затем резко распахнул дверь и словно пловец нырнул внутрь помещения.

Несмотря на многолетний стаж работы в органах, он так и не сумел побороть в себе чувство брезгливости по отношению к трупам и отвращение к запахам формалина, карболки и прочих медицинских препаратов.

Стараясь не делать глубоких вдохов, он быстро преодолел длинный мрачный коридор и, постучав для приличия, почти ворвался в помещение ординаторской.

Эксперт патологоанатом, работавший в это время за своим письменным столом, сразу поднял голову и с улыбкой посмотрел на своего гостя.

– А-а, Андрюша! Привет! Жду тебя. Заходи, дорогой! – встретил его своим мягким добродушным голосом Николаич, самый старый работник этого заведения, который всегда питал к Сабирову искреннюю, почти отеческую симпатию.

За сорок с лишним лет своей работы в судебной экспертизе, этот худощавый, невысокий, всегда приветливый и просто добродушный по складу своего характера мужчина, давно привык к необычным условиям своей профессии. Неунывающий весельчак в возрасте уже немного за семьдесят, при случае очень любил подшутить над своими коллегами и, в особенности, над полицейскими.

Вечно загруженные многочисленными делами, они легко попадались на его бесконечные розыгрыши, что доставляло ему немало удовольствия и помогало быстро снять ненужное рабочее напряжение.

– Ты знаешь, там секционная переполнена сегодня, – обратился он сходу к Андрею. – Мне на вскрытие сейчас тело прямо сюда привезут. Так что мы в процессе, так сказать, всё обсудим. Ты не против? – добавил он тоном, не оставлявшим никакого сомнения в честности его слов, и хитро прищурился одним глазом, наблюдая исподтишка за реакцией своего гостя.

Майор заметно смутился и в поиске ответа начал беспомощно оглядываться по сторонам, словно искал для себя убежище в этом небольшом кабинете.

Выдержав достаточную, чтобы получить личное удовольствие паузу, старик наконец растянулся в улыбке и поднялся из-за стола.

– Ну, ладно, ладно. Шучу я! Какое вскрытие в ординаторской? Что ты, ей-богу?! Будто в первый раз у меня!

– Да ну тебя, Николаич! – облегчённо выдохнул Сабиров и отмахнулся рукой даже не собираясь оправдываться. – И так башка с самого утра чумная, так ты ещё тут со своими вечными шуточками!

– Ну, всё, всё! Не обижайся, дружище, – подошёл к нему доктор и по-братски обнял за плечо. – Кстати, а чего это ты с самого утра такой разбитый? Не нравишься ты мне. Если не хочешь в ближайшем обозримом будущем стать моим «клиентом», то немедленно начинай следить за собой. Пора, мой друг, пора! Тебе сколько уже? К сороковнику уже подбираешься?

Андрей виновато пожал плечами и кивнул головой в ответ.

– Ну, вот! – продолжил эксперт. – Самое время для раннего инсульта. Режима никакого. Питаешься, чем попало. Спишь плохо. Я угадал?

– Угадал, угадал, – согласился с ним Андрей и машинально потёр пальцами виски.

– Так. Всё понятно. Пошли! – скомандовал Николаич и аккуратно потянул майора за плечо, увлекая за собой.

– Это куда ещё? – слегка оторопел Андрей.

– У меня стол один пока свободен. Там тихо, тихо, – ласково пояснил Николаич. – Никто не шумит. Правда прохладно. Но ничего. Дам тебе тёплый плед. Гарантирую, что сон будет просто мертвецкий! Выспишься от души!

– Ты опять за своё? – понял, что снова попался на хитрую уловку неугомонного шутника, Андрей и улыбаясь, замотал головой. – Ты это… Хватит голову мне тут морочить. Лучше заключение гони! Надеюсь готово?

– Эх, Андрюша! Ну, когда вы все наконец поймёте, что без здорового чувства юмора в этом мире жить просто противопоказано! Конечно готово! Вон оно, на столе сверху лежит твоё заключение. Всё, как ты и предполагал. Труп криминальный. Однозначно, отравление сильнодействующим препаратом. Я там всё подробно описал.

Эксперт кивнул в сторону своего рабочего стола, а сам направился в угол кабинета, где на небольшом столике располагался электрический чайник.

– Давай ка мы с тобой кофейку бабахнем, а? – предложил Николаич и снова едва заметно покосился на Сабирова.

Заметив лёгкое смятение майора, старый шутник снова не удержался и ввернул свою очередную чёрную шуточку.

– Кофе у меня фирменный! Ты ещё такого не пробовал. С формалинчиком! Свежий, заметь. Только вчера банку открыл.

– Тьфу ты, чёрт проклятый! – откровенно выругался Андрей. – Хочешь, чтобы меня прямо здесь в кабинете вывернуло?

– Ой, какие мы нежные! – расхохотался доктор, очень довольный финалом своей шутки. – Я действительно тебе хороший кофе предлагаю.

– Ну, понеслось! – начал потихоньку закипать Андрей. – Ты опять про формалин свой что ли?

– Да, нет! Я в том смысле, что кофе у меня в самом деле отличный, попробуй!

– Нет уж! Спасибо! Не хватало мне, чтоб у меня ещё и на кофе стойкое отвращение из-за тебя появилось! Давай свою писульку и я помчался отсюда!

– Ну, ладно, ладно. Не обижайся! Вот видишь, ты уже и проснулся. Кстати, если у тебя со сном действительно появилась проблема, могу познакомить с одним хорошим знакомым. Опытный врач, невропатолог. Давно занимается проблемами сна. Говорит, что пробует сейчас какую-то экспериментальную методику. Утверждает, что результаты просто потрясающие.

– Потрясающие! – ворчливо повторил слова эксперта Андрей. – Что, что, а потрясать своими заявлениями вы врачи действительно умеете.

– Нет, Андрюш, я серьёзно. Очень хороший специалист. А со сном, брат, лучше не шутить. Здоровье враз пойдёт вразнос. И оглянуться не успеешь, как кучу проблем потом получишь.

– Не знаю, не знаю, – начал аккуратно отбиваться от предложения Андрей, который с детства боялся не только любого вмешательства в свой организм, но и самого вида белых медицинских халатов. – Подумаю в общем. Хотя проблемка похоже в самом деле появилась. Но сейчас не об этом. Короче, спасибо за предложенное угощение, давай заключение и я помчался. – деловито заключил майор.

– Ну, как знаешь, – пожал плечами Николаич, и поднял со стола лист бумаги, упакованный в полиэтиленовый файл, а затем, будто раздумывая о чём-то, неожиданно спросил. – Слушай, Андрей! У меня к тебе ещё один важный разговор есть. Сильно торопишься или есть ещё пара минуток?

– Если серьёзный, то разумеется. Говори конечно! – тут же согласился Сабиров, принимая заключение из рук эксперта.

– Тут дело такое…, – немного замялся Николаич, подбирая нужные слова. – Не поверишь, но впервые в своей жизни не знаю, что делать. Точнее, что фиксировать в заключениях.

– Как это?

– А, вот так. С недавних пор в городе начали появляться очень странные трупы. Все они, умершие во сне. Внешне никаких признаков насильственной смерти, а вот при вскрытии обнаруживаются очень странные вещи. Иными словами, их внутренние органы имеют характерные повреждения, словно получены они были в прямых контактах. Причинённые увечья фиксируются так же на костях вплоть до трещин и переломов. При этом на коже и мягких тканях никаких следов не наблюдается. Мистика какая-то! – развёл руками Николаич и умолк.

На мгновение в комнате зависла молчаливая пауза. В ходе рассказа Сабиров внимательно наблюдал за экспертом, который действительно имел очень серьёзный и даже растерянный вид, чем снова немало удивил Андрея. Однако следователь, не смотря ни на что, был по-прежнему уверен в том, что это всего лишь очередной мастерский розыгрыш старого весельчака.

– Николаич! Ты снова начинаешь, да? – хитро прищурился Андрей.

– В смысле? – без малейшего намёка на улыбку отреагировал эксперт.

– Ну, опять хохмишь, да?

– Так ты думаешь, что я шучу, что ли?!

– А, что? Нет разве?

– Конечно нет! Я абсолютно серьёзно тебе сейчас говорю.

– Серьёзно?! – слега, повысив тон, растянулся в улыбке Андрей. – Всё! Хорош! Завязывай, Николаич! У тебя от раза к разу сказки всё интереснее конечно становятся, но мне работать надо.

– Ну, да. Вот, и ты не веришь! И никто не поверит! – заметно обиделся эксперт.

Уже разворачиваясь в сторону двери, Сабиров ещё раз на прощание глянул на старика, и всё ещё уверенный в том, что мастерски увернулся от очередного розыгрыша, ухмыльнулся и помахал ему рукой.

– Бывай, Николаич! Спасибо за работу и бесплатный заряд юмора, так сказать!

Андрей ужом выскользнул из ординаторской и, как всегда, не мешкая покинул здание экспертизы.

Выйдя на улицу, он сделал жадный глоток свежего воздуха и вскоре запрыгнул в свой автомобиль. Разгребая колёсами почерневший талый снег, он вырулил со двора, и с рёвом умчался по своим служебным делам, быстро забыв о странной шутке старого эксперта.

Однако, спустя три дня, Николаич напомнил о себе сам.

Была первая половина дня, когда на мобильнике Андрея раздался вызов. Сабиров как раз только освободился после утреннего совещания у шефа.

– Андрей, доброе утро! Это я, Николаич, – представился эксперт. Голос его был заметно взволнован. О том, что произошло нечто важное, Сабиров понял сразу, как только услышал вместо привычного Андрюша, своё полное имя.

– Привет, Николаич! Что стряслось? – поинтересовался в ответ майор.

– Нужно чтобы ты срочно приехал! Сможешь прямо сейчас?

– Прямо сейчас? – задумчиво переспросил следователь, пытаясь прокрутить в своей памяти план на день. Но вместо этого завис, словно компьютер, не в силах быстро собраться с мыслями.

– Алло, Андрей! Ты меня слышишь? Приезжай срочно ко мне! Это очень важно! – почти прокричал на противоположной стороне линии Николаич.

Повышенный тон эксперта мгновенно отрезвил Сабирова и он, слегка вздрогнув, ответил: «Да, да. Слышу. В течение часа буду. Хорошо.»

– Жду! – коротко отрезал Николаич, и сам прервал связь.

Не позднее, чем через час, майор был уже в здании судебно-медицинской экспертизы.

Не давая лишних разъяснений, Николаич, как обычно, обнял Сабирова за плечо и потянул за собой к выходу из кабинета.

– Куда идём, если не секрет? – осторожно поинтересовался Андрей, хотя и так было понятно, что его ведут в «трупорезку», как он сам это называл.

– Туда, туда, дорогой, – подтвердил догадку эксперт, на ходу читая его мысли – Сейчас сам всё увидишь!

В секционной на прозекторском столе на животе, лицом вниз, лежал раздетый свежий труп. Николаич подвёл Андрея вплотную к столу и начал свой рассказ.

– Как видишь, мужчина средних лет. Умер сегодня ночью в своей постели не просыпаясь. То есть во сне. Родственники умершего, которые проживают совместно с ним это подтверждают. Никаких видимых повреждений на теле не обнаружено. Ни ссадин, ни малейших царапин.

– Так. И что? – начал постепенно входить в тему Сабиров.

– А, то, дорогой ты мой, что у мужчины этого абсолютно характерный перелом шейного позвонка! – торжествующе объявил эксперт. – Характерный для повешения, между прочим! А следов удушения никаких при этом нет. Можешь убедиться сам! Вот, пожалуйста смотри! – добавил он и внимательно уставился на следователя.

– Погоди, погоди! – начал вникать Андрей. – Такого не может быть! Этому должно быть какое-то объяснение. Прости! Я сегодня немного не в форме. Туговато соображаю. Бессонница вконец одолела, кажется. Но тут что-то не так. Погоди! А что, если ему просто свернули шею? – наконец высказал он своё предположение.

– Не-а! – очень спокойно парировал Николаич. – Во-первых, в этом случае ломается совсем другой позвонок. Во-вторых, чтобы так красиво сломать живому человеку шею нужно быть либо профессиональным киллером, либо опытным вертобраневрологом. Его домашние к этим категориям, сам понимаешь, не относятся. И, в-третьих, …, – не закончил эксперт и повернулся к Андрею. – Так! Помоги-ка мне его аккуратно на спину перевернуть.

Предложение патологоанатома мгновенно вызвало у Сабирова приступ отвращения и он, превозмогая своё внутренне сопротивление прикоснулся к мёртвому телу где-то в районе колен и вместе с Николаичем развернул труп лицом вверх.

Обратив внимание на побледневшее лицо следователя, эксперт тут же выдал свой любимый монолог.

– Господи! – воскликнул он. – Да что же вы их так боитесь? Это же всего лишь костюм!

– Какой костюм? – всё ещё продолжая ощущать характерную дурноту, переспросил Андрей.

– Ну вот чем, скажи ты мне, отличается он сейчас от нас с тобой? Молчишь? А я тебе скажу. Человеческое тело, наполненное душой – это человек, а вот оставленное им после смерти тело – это всего лишь его костюм! Заметь, чем дольше мы его носим, этот самый костюмчик, тем сильнее он ветшает. Разве не так?

Сабиров снова на мгновение завис, переваривая полученное объяснение, но затем с удивлением переспросил.

– Ты что же это, Николаич, выходит веришь в то, что у человека душа есть?

– А как тут не верить? И в бога я тоже верю. Только не нарисованного на картине. Другого какого-то. Абстрактного, что ли? Понимаешь? Ну, да ладно. – резко прервал он своё философское объяснение, и вернулся к сути вопроса. – Теперь посмотри на его язык. Видишь, как он вывалился? Такое случается только при удушении в петле! А на шее ни царапинки! А должна быть триангуляционная борозда! Синяя такая полоска вокруг шеи. Каково? Что скажешь теперь?

В ответ в комнате повисла немая тишина, которую Андрей вскоре нарушил сам.

– Ты абсолютно уверен в своих заключениях? – только и сумел выдавить он из себя, продолжая пялиться на загадочный труп.

– Абсолютно! Или гоните меня отсюда в шею! – немного возбуждённо заявил Николаич и гордо задрал вверх подбородок.

– Чертовщина какая-то! – еле слышно вымолвил Андрей, и перевёл взгляд на эксперта.

– Ага! А, я что тебе в прошлый раз говорил? Не верил? Вот. Смотри теперь сам. Только скажи, что мне с этим делать? Если я всё как есть опишу, в это же никто не поверит. Совсем скажут с катушек съехал Николаич на старости лет! На пенсию старику пора, скажут! Разве не так?!

– Да. Согласен. Дребедень какая-то, – поддержал его Андрей и снова принялся растирать пальцами свои тугие виски.

– Так, так. Всё понятно. Сколько дней уже не спишь? – уверенно, как подобает врачу, поинтересовался Николаич.

– Точно не считал. По-моему, вторая неделя пошла, – признался наконец Сабиров и устало уронил веки.

– Красавец! Нечего сказать! Пошли со мной! – решительно скомандовал эксперт и повёл Андрея обратно в ординаторскую, где усадил на стул.

Там он набрал чей-то телефонный номер и, по-дружески, обратился к тому, что был на противоположном конце провода.

– Саша, привет! Узнал? Ну, да. Это я. Как дела говоришь? Нормально. Весь в работе, как говорится. Слушай! У меня к тебе дело срочное! Нужно одного нашего сотрудника на ноги поднять. Да. Профиль твой. Не спит вторую неделю. Нет, нет. Абсолютно свой, не подведёт, не волнуйся. Гарантирую. Хорошо. Даю твой адрес. Спасибо! Если что, я твой должник! Что говоришь? Не дай Бог? А-а! Ну, да! Прости, дружище! – рассмеялся он, заканчивая короткий диалог.

– Это обо мне, как я понимаю? – решил подтвердить свою догадку Андрей, тяжело отрывая взгляд от пола.

– О тебе, о тебе! О ком же ещё!

– Нет, спасибо, конечно, за проявленную заботу, Николаич, но давай я сам как-нибудь справлюсь без этих ваших шаманских штучек, – категорически отверг помощь Андрей и медленно поднялся со стула.

– Ну, как знаешь, – разочарованно развёл руками Николаич. – Мужчина ты взрослый, принуждать тебя никто не будет. На всякий случай на-ка вот тебе телефончик. Зовут его Александр Петрович. Будет совсем невмоготу, двигай к нему хоть ползком. Иначе потом поздно будет! – авторитетно заявил эксперт и протянул Сабирову бумажный стикер с номером телефона и адресом. – А то, что сегодня здесь увидел, давай обсудим, когда в норму придёшь. Хорошо? Вот, и ладушки! Только не тяни! Прошу тебя.

Наступивший понедельник, открыл счёт уже третьей недели, когда вместо здорового сна Сабиров проводил ночи в тяжёлой полусознательной дремоте. Отсутствие здорового сна начало сказываться на его работоспособности. Усталость теперь наступала гораздо быстрее, чем обычно, а работа над документами требовала всё больше времени из-за невозможности сосредоточится. Ему, то и дело, приходилось возвращаться к началу текста, так как дойдя до конца абзаца он понимал, что не уловил сути написанного раньше.

Планировать рабочий день тоже становилось всё сложнее. Андрей постоянно что-то забывал и тогда приходилось разворачиваться в пути или браться за то, что было упущено вчера.

Домой Сабиров вернулся ближе к десяти.

По дороге он купил несколько гамбургеров, которые вместе с большой кружкой чёрного чая составили в этот вечер весь его скромный холостяцкий ужин.

Испытывая, скорее изнеможённость, а не просто сильную усталость, он кое-как запихнул в себя разогретые в микроволновке бутерброды и повалился на кровать в надежде уснуть.

Однако сон, словно забыл к нему дорогу и, по-прежнему, упорно не хотел к нему возвращаться.

Мысли о работе вперемешку с какими-то бытовыми мелочами непрерывно барражировали в его голове, не давая возможности отключиться. А популярные методы в духе пересчёта стада овец давно доказали ему свою бесполезность.

Время от времени, Андрей вставал с постели и выходил на балкон, чтобы подышать свежим воздухом, а затем снова ложился в надежде уснуть, но всё было напрасно.

Не сомкнув глаз до самого утра, он поднялся с постели, как обычно, под звон будильника в шесть тридцать, и отправился бриться в ванную комнату. Там, заглянув в зеркало, он ужаснулся своим лилово красным, опухшим глазам. А затем долго умывался холодной водой надеясь, что болезненный отёк сойдёт, но это не помогло. В отражении зеркала на него, по-прежнему, смотрел больной человек, измученный хронической бессонницей.

Заваренная на завтрак двойная порция кофе, которая должна была вернуть ему хоть какой-то признак бодрости, также не принесла ожидаемого эффекта. Его мысли постоянно путались в голове, не позволяя сосредоточиться и это раздражало его всё сильнее.

Когда же Сабиров спустился вниз с восьмого этажа своей многоэтажки, он почти сразу почувствовал, как его голову, словно кованым обручем, опоясала тупая головная боль.

Несмотря на это, он упрямо сел за руль и, выезжая со двора, едва не столкнулся с проезжающей по главной дороге машиной.

От неизвестного ему водителя Андрей мужественно выслушал в свой адрес шквал нецензурных, но всё же справедливых обвинений, а после того, как возбуждение немного улеглось, предельно осторожно поехал на службу.

Войдя в здание, он вяло поздоровался с дежурным, который при виде вошедшего в здание майора, не сумел сдержать своего удивления. Прапорщик непроизвольно раскрыл рот и затем ещё долго провожал Андрея своим сочувствующим взглядом.

Судя по всему он решил, что следователь накануне основательно загулял и явился на работу с большого похмелья.

Войдя в кабинет, Сабиров почти упал в своё рабочее кресло. Думать о работе не было никаких сил. Мысли словно провалились в некую бездонную пустоту без всяких шансов вернуть их оттуда.

И только теперь, осознав до конца полную безвыходность своего положения, он достал тот самый бумажный стикер, который вручил ему Николаич и набрал, указанный в нём, номер телефона.

Вскоре на противоположном конце послышался приятный мужской голос, который представился доктором Суздальцевым. Андрей вкратце сообщил ему о своей проблеме и о том, где он получил этот номер.

Встречу решено было не откладывать, и уже через два часа Сабиров удобно расположился в мягком и необыкновенно уютном кресле в рабочем кабинете врача.

Александр Петрович оказался мужчиной средних лет, немного за пятьдесят. Среднего телосложения, высокий шатен с проницательными голубыми глазами.

Доктор сразу произвёл на Сабирова очень приятное впечатление. И дело было не только в его безупречных манерах и тактичности поведения. Он принадлежал к тому редкому типу людей, которые без труда могли очень быстро расположить к себе практически любого человека, даже не успев сказать ему ни слова.

Александр Петрович всем своим существом излучал какую-то необъяснимую симпатию и располагал к безусловному доверию.

– Итак, начнём? – с лёгкой улыбкой на лице обратился к Андрею доктор, дождавшись, когда тот закончит озираться по сторонам. Всё это время Сабиров легко выдавал волнение своим поведением, что было вполне естественным для любого пациента.

– Расскажите, как давно это у вас это началось?

– Точно не помню, но думаю, что около двух недель или чуть больше, – слегка прикрыл глаза Сабиров, пытаясь мысленно восстановить картину своего недуга.

– Какие-то стрессовые ситуации накануне были?

– Стрессовые? – слегка ухмыльнулся в ответ Андрей. – Да у меня вся служба сплошное стрессовое состояние!

– Понимаю. Но может быть что-то ещё? На личном плане, например. Может что-то интимное. Вы не стесняйтесь, рассказывайте, пожалуйста. Важно всё до мелочей.

– Интимное, интимное…, – словно раздумывая повторил Андрей за доктором. – Так ведь и интим мой тоже весь в работе.

– Понятно, – кивнул доктор и сделал какую-то запись в своём блокноте. – Ни семьи, ни детей. Половые связи беспорядочные и не частые. Так?

– Можно сказать, что да, – пожал плечами следователь и ещё глубже погрузился в кресло.