скачать книгу бесплатно
– И что ты предлагаешь? – Максим задумчивым и догадывающимся взглядом посмотрел на Артура.
– Былого не вернуть, девственную плеву и психику мы ей не залатаем, но можем заработать, – он лукаво сощурился, – а небольшой процент отвалим ей, так сказать, за сотрудничество и молчание.
– Шантаж?
– Ага.
От щекочущего азарта на их лицах образовались скалящиеся ухмылки.
– Это будет рискованно и опасно – нужно узнать больше информации и всё обдумать.
– Какой ты догадливый, Макс. Для этого мы и идём с ней по-дружески прогуляться, ненавязчиво поговорить о жизни. Ещё у меня есть выходы на источники, где можно получше узнать обо всём этом; также у меня осталась парочка одноразовых сим-карт с прошлой попытки заработать, а купить где-нибудь на рынке деревяшку труда не составит.
– Хорошо, только вести разговор в основном буду я, чтобы её не спугнула и не насторожила твоя манера общения.
– Как скажешь.
Артур заглядывается на двух девушек, сидящих на лавочке.
– Как думаешь, нам действительно её жалко? – произнёс Максим со сходящей ухмылкой.
– А? Ну, мне жаль, но от этой жалости никому ни горячо, ни холодно, а так хоть проучим старого мудака, может, ей приятное сделаем, – останавливается и указывает на девушек, – подойдёшь?
Максим хочет что-то сказать, но сбивается с мысли и переводит внимание на одну из лавочек в середине пешеходной улицы:
– Без проблем.
Одна из них, действительно, ничего. Обеим лет двадцать; общаются непринуждённо, смеются; расслаблены. Максим приближается и только созерцает, – никаких мыслей, любое размышление только приведёт к взвешиванию, по большей части, несуществующих рисков, а дальше будет страх, преодолеть который станет в разы сложнее. Опыт знакомств научил его быть здесь и сейчас. Он пуст и прозрачен; свет, звуки, запахи – всё проходит через него со скоростью расслабленной походки, как через сито, ход вещей протекает через его существо, не задевая холодного разума.
– Привет, – неторопливо, но отчётливо. Улыбка – обязательный элемент.
Они смотрят на него с ожиданием и интересом, что уже хорошо. Отсюда он может детально рассмотреть их внешность и реакцию и определиться с моделью своего дальнейшего поведения.
– Знаете почему я к вам подошёл? – не дожидаясь ответа, Максим продолжает, – одна из вас мне понравилась, – он решил играть на конкуренции. Та, что менее привлекательна и более закрыто держится, не похожа на лидирующую подругу, поэтому Максим решает заходить так, с учётом, что невербально будет отдавать предпочтение именно ей. Если среди девушек есть значительный перевес во внешней привлекательности или выявляется недружелюбно настроенная альфа-самка, то такая явная провокация на конкуренцию будет заведомо провалена.
– Да? И кто же? – более симпатичная спрашивает с улыбкой, ощущая здесь своё преимущество, и даёт понять, что первый крючок срабатывает.
– Та, у которой глаза более добрые, – Максим с улыбкой держит зрительный контакт, намеренно игнорируя красивую подругу. Здесь его задача – заставить нужную цель «продать себя», а вторую сделать своим сообщником. Если не обращать внимания на вторую, то будет велик шанс, что она станет «защищать» свою подругу от Максима по самым разным причинам.
Они обе смеются – значит, всё идёт как надо.
– И у кого добрее? – снова она спрашивает.
– Знаешь, я сейчас пригляделся, и появилось сомнение, – возможностью сомневаться он позиционирует себя как независимая сторона и поднимает свою ценность. – Вот ты, как тебя зовут? – Максим протягивает руку молчаливой девушке.
Она называет своё имя и с неуверенностью протягивает аккуратную ручку.
– Очень приятно, – мягко пожимает ладонь, – Мне почему-то кажется, что могу тебе доверять, ты похожа на одну мою хорошую знакомую. Видишь ли, мне чем-то приглянулась твоя подружка, как думаешь, стоит ли взять её номерок?
Их реакция положительная – смех. Главное, чтобы общение было лёгкое и игривое. Никакой серьёзности, всё это игра; нужно лишь, чтобы они приняли правила этой игры, заложенные самой природой, а дальше будет проще простого.
Перед тем как ответить, она смотрит на подругу – значит Максим правильно определил их роли.
– Пусть сама решает.
– Нет, скажи ты. Как скажешь – так и будет.
– Тогда не стоит.
– Это похоже на вызов. Теперь я тем более обязан это сделать.
Максиму удаётся снова рассмешить их и расположить к себе сильнее. В такие моменты он уже автоматически посматривает на наручные часы и начинает семенить, чтобы создать иллюзию своего ограниченного времени.
– Так, я начинаю задерживаться. Девушка, имеющая такую подругу, не может быть плохим человеком, поэтому давай я возьму твой номерок – пообщаемся как-нибудь, посидим, кофеёк попьём.
– У меня парень есть.
Максим с ходу определяет, что она врёт. Он давно привык пропускать мимо ушей такого рода проверки на то, хватит ли у него уверенности не остановиться, если чувствует, что девушка готова продолжить общение. А если бы и врала, то его это навряд ли остановило, поскольку в таком случае для самооценки награда в разы слаще.
– Я не предлагаю тебе свататься за меня или что-либо пошлое, для такого я тебя совсем не знаю, – теперь самое лучшее время для мягкой настойчивости, – диктуй, а там спишемся, созвонимся, пообщаемся, может, решим что-нибудь.
– Ну, не знаю…
– Всё, записываю.
– Ха-ха, ладно, восемь…
Цифры календарей и номера комнат, куда Максим провожал полуночных путников, проносились перед глазами и безвозвратно летели в сетчатую мусорку. Нужно было что-то менять. В целом, жизнь в хостеле нравилась, он привык к ней, но это-то и пугало. Спустя время, прогуливаясь возле замёрзшего городского пруда, Максим заметил на заборе за голыми ветвями вывеску книжной лавки. Он не был фанатом художественной литературы и чтения по возможности старался избегать, однако «потерянные» университетские годы неожиданно раскрыли в нём любовь к форме, структуре и культуре хранения книг, как интересуются животными не зоолог, но таксидермист или музейщик. Неприметная дверь, спуск в подвальное помещение, и его приветствовали благородные запахи старых книг, потрёпанных обложек и пожелтевших листов, перелистываемых короткими, пожелтевшими от сигарет, пальцами. Так, он познакомился с Игорем Марковичем, владельцем и по совместительству продавцом подвального книжного магазина. Игорь Маркович через полузатемнённые очки с пристальным взглядом, как ему это свойственно, выслушал спонтанное предложение Максима, провёл ладонью по причёске «ёжику» с проседью и своим электрическим голосом назвал время, к которому завтра будет ждать своего нового продавца.
– И снова на высоте! Узнаю короля невербального общения со своим этим грудным голосом.
– Ты слышал, о чём я с ними разговаривал?
– Когда мимо проходил, остановился. Вызвонишь её потом?
– Не знаю, если желание будет.
– Понятно. Ты как всегда.
– А куда эта девочка должна подойти? И, кстати, как её зовут?
– За следующим подземным переходом. Имя Настя.
– Постараюсь не забыть. Как там в хостеле?
– Потихоньку-помаленьку. Русланчика-чекушку недавно в наркологичку забрали с белой горячкой. Допился всё-таки, нашли бредящего под лавочкой рядом с хостелом. А помнишь, как мы к нему с бодуна протащили кошку и делали вид, что только он её видит?
– Ха-ха, да. Там ещё была питерская автостопщица, которая называла нас абьюзерами.
– Не абьюзерами. По-другому. Газлайтерами.
– Что это?
– Ну, типа когда один пытается убедить другого, что у него не всё в порядке с головой и восприятием реальности.
– Чего только не придумают.
Возле фонарного столба стоит миниатюрная фигура в большеватом, не по размеру, сером пальто. Ещё как будто совсем детское личико скрывается за каре со светлыми волосами. И только в кремово-карих глазах выдаётся холодное спокойствие, несвойственное такому возрасту. Максиму приходит мысль, что, наверное, для любого отца нет более пугающего момента в жизни, чем заметить подобный взгляд у своей дочери.
– Вылитые братья волки. Только Артур белый, а его более симпатичный друг – серый.
– Ты не первая, кто говорит, что мы похожи, только вот я симпатичнее.
Они, действительно, имели внешние сходства: худощавые телосложения ростом чуть выше среднего, сухие вытянутые, с правильными чертами, лица, обрамлённые мягкой щетиной на подбородках, – в целом, черты привлекательные, но «привлекательность» не ограничивается одной лишь правильностью форм и общим состоянием здоровья; в мимике, жестах, взглядах проявлялись эгоцентризм, наигранность, а более проницательный наблюдатель мог заметить намерение унизить другого человека, чем тоньше и незаметнее, тем лучше, что бессознательно и беспричинно отталкивало немногих людей. Когда у Максима появилась новая постоянная работа – появились средства для переселения с хостела. В день переезда тот самый Русланчик-чакушка помогал ему стаскивать сумки в такси, пока Артур где-то в парке прогуливался с новой работницей хостела, которая чем-то приглянулась Русланчику, что с неудачливым алкоголиком случалось нечасто. Убрав рукавом каплю пота с морщинистого лба, он сказал Максиму: «Никогда не понимал, почему девицам нравятся такие, как вы, по лицу же видно: уйдёт и не оглянется». Максим хотел ответить: «Так, может, поэтому и нравятся», – но вместо этого поблагодарил за помощь и сел в автомобиль.
– Неплохо, только я как будто это уже где-то слышал.
– А я вообще не понял.
– Это старая шутка. Вы оба вообще телевизор не смотрите.
– Нет, а зачем?
– Вот, Макс, половина её выступления проходила в подобной манере. Все чего-то смеются, а я, как сейчас, стою-моргаю, но сто?ит отдать должное её подаче: она какая-то необычная и притягательная.
– Согласен, есть что-то.
– Ладно-ладно, расхвалили.
– У меня есть лучше анекдот, который Максу как-то рассказывал.
– Может, не стоит?
– В общем, идёт педофил с мальчиком вглубь леса, и начинает темнеть. Мальчик говорит извращенцу: «Дяденька, мне страшно». А педофил ему отвечает: «Это тебе-то страшно? А мне назад ещё одному идти».
Максим, идя по левую руку от Насти, всеми возможностями мимики пытается остановить Артура, который идёт от неё по правую, но безуспешно. Артур договаривает, смотрит на Максима и понимает, что сделал это зря. Оба настороженно переводят внимание на Настю. Она же, к общему облегчению, разражается звонким смехом.
– Слушай, – Артур решает воспользоваться подходящим моментом, – помнишь, ты рассказывала про свой первый раз?
Появившаяся неловкость для Максима сглаживается абсолютно невозмутимой реакцией Насти.
– Помню.
– Не хочешь ли заработать с этого…
– Стой, – не выдерживает Максим, – не слушай его, он не то имеет в виду. Артур вкратце пересказал мне твою историю, прости, что вообще ворошим прошлое, но, как я услышал, мне просто по-человечески стало это интересно, как и твоя личность. Если тебя не затруднит, расскажи об этом случае поподробнее.
– Мне нетрудно, – ответила она с небольшой задержкой. – На самом деле, я многое уже позабыла, что-то своими усилиями выкидывала из головы, что-то само забылось.
Они проходили возле большого пруда с серо-зелёной водой, откуда доносилось кряканье уток. Настя отвлеклась на птиц, подкармливаемых стариками на лавочках и бегающими детьми.
– Правда, утки смешные создания?
– Обхохочешься, – съязвил Артур.
– Да, есть что-то. Я, кстати, здесь недалеко в книжном магазине работаю. Забегай как-нибудь.
– Забегу, а с тебя будет интересная книжка.
– А ты ему что?
– Хорошее настроение.
– Я согласен на хорошее настроение.
– Значит, по рукам? – протягивает она Максиму свою маленькую белую ручку.
– По рукам.
Все трое остановились у перил, ограждающих от трёхметрового падения в воду.
– Но для начала хотелось бы услышать твою историю.
– История… Мне пятнадцать. Трёмся с моей четырнадцатилетней подружкой возле продуктового, передаём друг другу смятую купюру и решаем, кому просить у случайных прохожих купить нам пачку сигарет. Решаюсь это сделать я. К магазину подъезжает дорогая машина, из которой выходит взрослый солидный мужчина. Я с краской на лице останавливаю его, мямлю что-то и сую в руки деньги. Он молча берёт их и через минут десять возвращает вместе с сигаретами. Не уверена, что могла бы почувствовать в том возрасте что-то серьёзное, тем более к человеку, который годится в отцы, но, может, это меня и расположило к нему. Мне хотелось верить этому почтенному мужчине. Он казался таким добрым и заботливым, ласково спросил мой номер телефона, и я сказала, потому что вспомнила дом, скандалы, вспомнила, что сегодня мне туда возвращаться. «Наверное, кому-то повезло больше», – думала я, когда он положил руку мне на плечо, прежде чем сесть в машину и уехать.
– Старый мудак опытным оказался, они таких за километр чувствуют, – проговорил Артур, но на его слова никто не обратил внимания.
– А дальше?
– Дальше всё как в тумане. Он позвонил – мы встретились. Водил меня по дорогим ресторанам, покупал всякое. На нашу третью встречу пригласил к себе домой. Большая шикарная квартира, и мне неловко, кажется, ему было тоже, ещё он будто бы боялся.
– Чего боялся?
– Что застукают?
– Нет. Как будто меня боялся, или себя, или своих желаний. Мы выпили вина; я в первый раз попробовала траву, расслабилась, а он как будто бы озверел, стал сильным. Я испугалась и поддалась. Не сопротивлялась.
Максим внимательно следил за ней, его удивляло это невозмутимое спокойствие. Однако они с Артуром чувствовали, что есть ниточки, за которые сто?ит потянуть, и рана откроется.
Вдоль набережной широкого пруда, через землю с только что оттаявшим снегом, на которой скоро зацветёт зелёный газон, они прошли к скамейке-лавочке с видом на люксовый отель, торговый центр и здание театра. Парни перевели разговор на нейтральные темы – не хотелось её перегружать, хоть она и не показывала этого. Поначалу Настя держалась сдержанно, но по ходу разговоров стала активнее, смешливее с присущей ей открытостью и самоиронией.
Блеск купола церкви на поверхности пруда пропал – темнело. Максим только сейчас обратил на это внимание; нужно было торопиться: завтра рано вставать на работу, а у Артура сегодня ночная, о чём тот вспомнил, лишь когда Максим с серого неба посмотрел на свои старые наручные часы с хоккеистом на циферблате. Девочка оказалась смышлёнее и интересней, чем оба того ожидали; почти за час общения на лавочке Максим всего один раз вспомнил, ради чего они действительно с ней сейчас общаются, и тут же забыл об этом, отвлёкшись на разговор. За стрелкой часов, добравшейся до цифры девять, следом зазвонил телефон.
– Алло. Да. Привет. В центре с Артуром и… и нашей общей знакомой. Ага, хорошо, мы подойдём, но ненадолго. Да. У меня завтра утром, а у Артура через пару часов. Хорошо, тогда там и встретимся.
– Кто это? Женя?
– Он самый.
