Изнанка

Жаловаться на весь это беспредел было некому, поскольку местная, партийно – хозяйственная верхушка напоминала скорее ОПГ, нежели официальную власть. Участковый по утрам ходил похмеляться к подотчётным алкоголикам, председатель поселкового комитета партии на пару с главным комсомольцем крышевали незаконную торговлю левыми (во всех смыслах) машинами с японских автомобильных свалок.

Нина Александровна, тогда ещё просто – Нина, хотя ей и было уже за тридцатник, оказалась в поселковой больнице случайно. Работала по контракту на плавучем рыбоперерабатывающем заводе, собиралась, уж было, ехать рожать на родину – в Тверь (тогда ещё Калинин), да не успела. Знала бы заранее, что всё так обернётся – пешком бы пошла! Пусть не в центральную Россию, но хотя бы до Петропавловско-Камчатского добралась!

Врачи оказались непрофессионалами. Во-первых, не обнаружили вовремя повреждённую плаценту, во-вторых, уронили плод во время родов, прямо на холодный, кафельный пол, в-третьих, начали реанимировать далеко не сразу. Восемь минут ребёнок не дышал, и, по сути, был мёртв.

Ну, и потом, когда девочка, вопреки всему, ожила и даже выжила, дяди-тёти с медицинскими дипломами, решили закрепить «успех». Непонятно с какого бодуна, но ей сделали пункцию, да ещё, до кучи, вкатили несколько прививок, кои, учитывая обстоятельства, младенцу были противопоказаны! И не просто противопоказаны – фатальны!

Но Ольга и тут умудрилась остаться в живых.

Только вот восемь минут смерти, с которых, собственно и началась её быстротекущая, превратили девочку в инвалида.

ДЦП —это ведь не генетическое заболевание, как многие по неграмотности думают, это именно – механическое, если можно так выразиться, повреждение центральной нервной системы. Которое пока, к сожалению, починить невозможно.

Когда у дочки обнаружилась страшная болезнь, врачи, пряча глаза, традиционно предложили матери отказаться от ребёнка. Поставить подпись в соответствующем документе, и обо всём забыть. Однако не на ту напали. Нина Зарентинова стиснула зубы, забрала Ольгу из роддома и уехала в родной город.

Потом было много всего – больницы, курсы реабилитаций, санатории для детей-инвалидов, дефицитные и крайне дорогие лекарства, непонимание окружающих, равнодушие государственных структур, работа в двух, а то и в трёх местах сразу, бессонные ночи….

Единственное, чего не было за все эти долгие годы – покоя. Нина Александровна не давала спуску ни себе, ни Ольге, ежедневно, ежечасно, ежеминутно ЗАСТАВЛЯЯ девочку ходить, говорить, думать; делать всё то, что делают в этом возрасте её сверстники – не больше, но и не меньше. Она УЧИЛА, она ЗАСТАВЛЯЛА дочь БЫТЬ ЗДОРОВЫМ ЧЕЛОВЕКОМ.

И у неё получилось. Вопреки судьбе и обстоятельствам.

Ольга выросла, закончила школу – не какую-то там специализированную, самую обыкновенную; поступила в университет, выучилась на филолога, потом получила ещё одно образование – экономиста, и ещё одно – психолога. Некоторое время работала в Москве, по специализации – «медицина катастроф», вытаскивала из петли таких же, как она, а ещё тех, чьим новорождённым детям ставили безнадёжные диагнозы. Иногда – гораздо более страшные, чем ДЦП. Затем, вернувшись в Тверь, девушка организовала свою фирму – по установке окон, стала обеспеченной и независимой. Вышла замуж, родила сына.

Причём, и тут Ольга действовала не как инвалид, которые, в девяносто девяти случаев из ста, ищут себе пару в среде таких же бедолаг со справками и льготами, а как самая обыкновенная женщина. Без всяких скидок и послаблений.

Через полгода Сергей Сергеев – электрик по специальности, в жизни – довольно видный и неглупый парень, сделал ей предложение. Правда, брак оказался не совсем удачным, и спустя десять лет они развелись, но это уже никак не было связано с Ольгиной инвалидностью. Просто – не повезло. Бывает….

Хотя многие женщины ей, как это ни странно звучит, завидовали. И ревновали, стараясь не оставлять своих мужчин наедине с «убогонькой». Потому-как было в «убогонькой» нечто такое, что превращало представителей сильного пола в истекающих слюной даунов. Есть, знаете ли, такой, крайне редкий вид женщин. Вроде ничего особенного, а крышу сносит начисто. И не поймёшь почему, и не объяснишь никому.

К тому же, как девушка умная и незакомплексованная, Ольга была непревзойдённой любовницей. Мужчину себе она выбирала весьма придирчиво и неторопливо, но если уж выбрала, этому парню можно было только позавидовать. Как там, у классиков про «небо в алмазах»?…

Последним её партнёром был и вовсе, молодой, двадцатитрёхлетний парень – восторженный и трепетный, смотрящий на Ольгу, как юный гимназист на прима-балерину. Правда, за последние шесть месяцев, он ей изрядно поднадоел. Да, в постели с ним неплохо, но жить, по сути с ребёнком, взрослой, самостоятельной женщине, это, знаете ли, не айс.

Короче, после развода Сергеева (фамилию она не стала менять – лень было возиться) редко оставалась одна. И то, лишь в тех случаях, когда сама этого желала.

Разумеется, у всего имеется тёмная сторона. И на каждый плюс обязательно находится свой жирный минус. В виде какого-нибудь зануды, которому, как в анекдоте – «проще дать, чем объяснить, что ты его не хочешь».

«…И этот „жирный минус“, наверняка, опять проявится!» – недовольно подумала Сергеева, открывая барахлящий кран.

«Дескать, люблю – не могу, только о тебе и думаю, в Тверь приеду – обязательно зайду. Сходим куда-нибудь, посидим, поговорим…. Господи, да о чём с ним разговаривать?! …Блин, ну почему мне в последнее время так с мужиками не везёт?!…».

Зато Ольге повезло в другом. Ей выпал шанс ответить родному человеку добром за добро. Такое, как это ни удивительно, случается редко, и даже если это сопряжено с весьма непростыми обстоятельствами, всё равно – оно того стоит.

У Нины Александровны, на почве диабета, началась газовая гангрена, и ногу ей пришлось ампутировать. Вот тут-то её дочь и поняла, что это такое – удерживать на этом свете инвалида. Убогого. Причём, никаких обидных смыслов в подобном определении нет. Ведь убогий это значит У БОГА. Возле Бога. Здесь. Совсем рядом. Только руку протяни….

Два года Сергеева ухаживала за беспомощной матерью, делая всё, что бы та не чувствовала себя брошенной, ненужной. Кто прошёл через подобное, знает – это адский труд. Потяжелее, чем в «горячем» цеху. А тут ещё – исчезнувший с общими деньгами напарник по бизнесу, которого Ольга искренне считала лучшим другом, развод с Сергеем, начавшим периодически прикладываться к бутылке, другие проблемы….

В общем, мало не показалось.

Похоронив Нину Александровну, женщина стиснула зубы; расплатившись со своими (и чужими) долгами, свернула предпринимательскую деятельность и, подав на развод, всё своё внимание стала уделять сыну. Затеяв, как уже было сказано, ремонт в квартире. Превратившийся в хронический насморк.

Ольга снова вздохнула, сунула грязную тарелку под струю воды, взяла в левую (относительно здоровую) руку губку, капнула на неё моющее средство.

Ей сегодня предстояло сделать многое. К сожалению, все эти дела были банальными и очень скучными. Как, впрочем, большинство дел, которыми занимаются наши женщины. Сходить в магазин, позвонить классной руководительнице Дмитрия – поговорить о намечающейся двойке по математике («и это – за год!!! Совсем от рук отбился!»), помыть полы, постирать, приготовить обед, погулять с Пандусом, убрать, наконец, в «гардеробной»…. А ещё – позвонить бывшему мужу – узнать, устроился тот, наконец, на работу или нет ещё?!

Глава 3

13 сентября 2019 года

1.

– Не высовываемся! – прошипел Алексей, хотя никто высовываться и не думал. Вся группа лежала в небольшом овражке, а скорее – в бывшем окопе времён Отечественной войны, пресекавшем редкий сосновый лес, зажатый между шоссе и болотом.

– Много их там? – спокойно поинтересовался Стикс.

– Пять человек, – спустя несколько секунд ответил наблюдающий за дорогой рыжий. – На «Тигре».

– И чего делают?

– Не знаю. Все из машины вылезли и по обочине ходят. Будто что-то ищут.

– Грибы, – тихо хохотнул Роман, перетянул камуфлированное кепи с лысого затылка на лоб и откинулся на травянистый склон.

«Он, что, спать здесь собрался?!» – мысленно поразился Михаил, прислушиваясь к звукам, доносящимся со стороны трассы. «У патрульных под боком?! Офигеть!».

Вот уже несколько часов они двигались по бездорожью, пересекая пресловутую Линию Безопасности, то и дело прячась от патрулей, вертолётов, дронов и даже воздушных шаров, висящих над деревьями и, по словам проводника, напичканных следящей аппаратурой по самое не могу.

«Между прочим» – вдруг вспомнил Волохов, – «в интернете никто о воздушных шарах не упоминал. Да и вообще…» – он посмотрел на Алексея, по-прежнему неотрывно следящего за трассой. «Прав был рыжий – в Сети сплошное враньё! Что впрочем, неудивительно. Ибо „интернет“ и „ложь“ – слова – синонимы».

Тем временем, со стороны трассы послышались звуки захлопываемых дверей, затем взревел двигатель, и «Тигр» уехал.

– Что же они всё-таки искали? – задумчиво проговорил рыжий, распрямляясь.

– Может, следы какие обнаружили? – высказал предположение Роман, вновь передвигая кепи на затылок и тоже поднимаясь на ноги.

– Чьи следы?

Лысый усмехнулся.

– Изнаночника, например.

Его коллега фыркнул.

– Ну, ты то хоть бред не неси! Изнаночники теперь за Локус не выходят.

– А люди видели.

– Какие люди?! – Стикс презрительно выпятил губу. – Пьяные солдаты?!

– Ладно, ладно, – Роман поднял руки, – все такие умные, один я дурак.

– Заметь, это ты сам сказал!

– Нам можно идти дальше? – вмешалась женщина, отряхивая сосновые иголки с куртки сына – дауна. Тот, кстати, вёл себя очень хорошо – не шумел, не капризничал и беспрекословно выполнял все приказы матери.

– Можно, – подтвердил Стикс, кивая на еле заметную тропинку между сосен. – Только аккуратно, без суеты.

Группа двинулась вперёд. Первым – проводник, за ним – Алексей с короткоствольным автоматом, женщина с ребёнком, Волохов и Роман.

– А, что, изнаночники и вправду за Периметр выходят? – вполголоса поинтересовался у последнего Михаил.

– Сам не видел, – честно признался тот. – Но слышал об этом от надёжных людей. У меня есть в Эммаусе знакомые офицеры – фэшники, рассказывали.

– И чего они тут делали?

– Кто?! Фэшники?! – удивился охотник.

– Да нет, почему фэшники?! Эти… изнаночники?

– То же, что и в Изнанке, – Роман с мрачным видом пожал плечами, – на людей охотились.

– И как с ними поступили?

– Расстреляли. Из пулемёта.

Он невесело хохотнул.

– Потом того летёху… ну, начальника патруля, долго и противоестественным образом имели все – от учёных до генералов. И вообще, чуть из нацгвардии не турнули.

– Это ещё почему?! – поразился Волохов.

– А изнаночников, оказывается, надо было живьём брать! – ядовито произнёс охотник. – Вязать и тащить в посёлок. Ага! Посмотрел бы я на этих генералов, если бы они сами наткнулись на варгов. Их ординарцы потом замучились бы обосранные штаны с лампасами отстирывать!

– На кого наткнулись?

– На варгов. Так мы называем изнаночников. Сам понимаешь, в боевой обстановке, чем короче слово – тем лучше. Поэтому и говорим – варг.

– От искажённого «враг»? – высказал предположение Михаил.

– Нет, – Роман поморщился. – Варг – древнеславянское слово, так называли колдунов… волхвов то есть, умеющих оборачиваться воронами.

– Но ведь изнаночники не оборотни?

– Изнаночники гораздо хуже оборотней, – сварливо произнёс охотник. – И колдунов, и леших, и привидений, и вампиров. Изнаночники – люди.

– Бывшие люди, – уточнил Волохов, вспомнив сайты под громкими названиями, типа «Монстры Твери» или «Чудовища Изнанки».

Роман усмехнулся.

– Бывших людей не бывает. Разве только трупы.

– Которым ты, вскоре и станешь – ворчливо добавил проводник, обернувшись и посмотрев на Михаила. – Нет, это ж умудриться надо! Идти за Локус без оружия! Ты чем вообще думал?!

– Денег у меня на оружие не хватило! – в который уж раз за сегодняшний день огрызнулся Волохов. – Я тебе, что, дочь миллиардера?!

– А что ты вообще, в таком случае, собирался делать в Изнанке? Варгов голыми руками валить?

– Я читал – в самой Твери найти оружие несложно….

– О, Господи! – Стикс закатил глаза. – Читал он! В интернете! Где одни дебилы учат других дебилов, как побыстрее сдохнуть! Ты скажи спасибо Лёхе, что он тебе ствол подогнал!

– Я уже сказал, – Михаил вздохнул. – И при первой же возможности деньги отдам!

– Ага! Если доживёшь.

Не желая больше припираться с проводником, Волохов промолчал.

Они прошли вдоль покосившегося бетонного забора, миновали поросшую мхом одноэтажную руину из силикатного кирпича и свернули направо – к небольшому, но всё-таки болоту.

Под ногами захлюпало, запахло гнильём.

– А мы не утонем на хрен? – поинтересовался Михаил, с опаской разглядывая кривые, мёртвые деревья, высовывающиеся из мутной воды.

Стикс помотал головой.

– Не утонем. Не в первый раз.

Он хотел ещё что-то добавить, когда вдруг над пустошью, чуть ли не со всех сторон сразу, загремел железный голос:

– Внимание! Незаконно проникшие на охраняемую территорию! Вы нарушили федеральный закон и подвергаете свои жизни смертельной опасности! Впереди – гибель! Пока ещё не поздно – остановитесь и поверните назад!…

От неожиданности Волохов присел и в страхе посмотрел на серое, низкое небо, с которого, как ему показалось, и раздавался жуткий глас.

– Спокойно! – рыжий поднял руку. – Не обращаем внимания.

Женщина, тоже, похоже, здорово испугавшаяся, наклонилась к сыну, что-то прошептала ему на ухо, затем погладила по голове и, взяв за руку, повела дальше.

А голос продолжал греметь:

– …Вам следует незамедлительно выйти к федеральной трассе М-10, расположиться на обочине, дождаться проезжающего мимо патруля Национальной Гвардии и проследовать с ним назад – к посёлку Эммаус. Только тогда с вас будут сняты обвинения в незаконном проникновении на охраняемую территорию. В противном случае….

Михаил вновь повернулся к Роману.

– Что это вообще?

Тот усмехнулся.

– Охота на лохов.

– В смысле?

– Давление на мозги. Типа, мы всё знаем, мы всё видим, русиш партизан, сдавайся!

– Так это запись?! – догадался Волохов.

– Ну, конечно, запись. Врубают иногда.

Охотник снова усмехнулся.

– Что б нам тут жизнь мёдом не казалась.

– А… – Волохов обвёл взглядом окружающее пространство, – динамики-то где?

– Да понатыканы то там, то сям, – Роман неопределённо повертел в воздухе рукой. – Беспроводные системы…. Неужели не слышал?

– Нет.

– Зря. Прикольная штука. У меня дома, к музыкальному центру в гостиной, кроме нормальных колонок, подключены по вай-фаю ещё две – такие… круглые. Там задаешь направление, звук передаётся как радиоволна, и на кухне громкость получается точно такой же, как в комнате. Удобно. Можно хоть в ванной музыку слушать, хоть на балконе.

– Понятно, – Михаил с уважением посмотрел на ближайшие деревья, на которых, если верить охотнику, и были установлены динамики – Действительно – удобная хрень. Жаль я не меломан.

Пригрозив напоследок долгим тюремным сроком, а то и полным уничтожением всем, продолжающим путь к Периметру, железный голос наконец заткнулся, и над лесом вновь повисла тишина.

– Не устали ещё? – поинтересовался проводник, оглядываясь назад. – Привал не надо делать? Время у нас ещё есть.

– Мы бы отдохнули, – несколько неуверенно сказал женщина. – Только где? Здесь слишком сыро.

– Сейчас, – Стикс кивнул на заросли ольхи. – Сами увидите.

И действительно, уже метров через пятьдесят, за переплетением листвы и ветвей, обнаружилось заброшенное одноэтажное строение.

– Полчаса, – категорично заявил проводник, заходя внутрь и показывая глазами на стоящие вдоль стен армейские ящики из-под патронов. Разумеется, пустые. – Присаживайтесь.

Все расселись, за исключением Алексея, который остался снаружи и, судя по всему, продолжил контролировать окружающую территорию.

«Интересно, он постоянно изображает из себя крутого рейнджера? Или они с Романом время от времени меняются ролями?».

Проводник бросил на него быстрый взгляд, буркнул.

– Кто желает, может покурить.

Волохов, разумеется, тут же вытащил сигареты, чиркнул спичкой. Зажигалки – ни газовые, ни тем более бензиновые в Изнанке и окрестностях не действовали. Поэтому спички были здесь настоящим «стратегическим» товаром. Единственным средством добыть огонь.

Роман тоже вставил в рот сигариллу и прикурил, выдохнув целое облако дыма.

– А можно это делать на улице?! – разражено поинтересовалась женщина.

– На улице – нельзя! – отрезал Стикс. – Терпите.

Михаил посмотрел через оконный проём на покачивающиеся ветви берёз.

«Надо ж! Динамики на деревьях! А как же видеокамеры?» – вдруг спохватился он. «Если уж установили эти… беспроводные аудиосистемы, то наверняка ведь и камеры повсюду понатыкали?!».

– Слушай, – обратился Волохов к Роману, – а нас тут не засекут? Через видеонаблюдение или со спутника, скажем?

– Со спутника могут, – охотник кивнул. – Потому-то мы из кустов и не вылазим…. Ну, при условии, что эти самые глюки не ловят. Насчёт же видеокамер – не парься. У нас у всех глушилки с собой имеются. От неё любая видеосистема в радиусе ста метров зависает.

– Зависает?

– Типа того. Показывает вместо реалити-шоу банальный стоп-кадр. В течении то ли двадцати, то ли тридцати минут…. Я точно не помню.

– И что? Прокатывает?

– Прокатывает, прокатывает, – вмешался Стикс. – Я был один раз в их командно – диспетчерском пункте, в Эммаусе. Там одних только мониторов больше двух сотен. И каждый разбит минимум на десять ячеек. А операторов всего пять человек. Поди – за всем уследи!

– Подождите, – спохватился Михаил, – но мне в Семисотке говорили, что ни в самой Изнанке, ни рядом никакая электроника не работает. Я даже айфон на хранение бармену сдал.

– Ну, и правильно сделал, – Роман пожал плечами. – В чём проблема-то?

– А…. – Волохов ткнул пальцем в сторону окна, – как же тогда вай-фай, аудиосистемы, видеокамеры?

– Дремучий ты чел! – с отвращением констатировал проводник. – Это ж армия! У них защита знаешь какая стоит? Ни один электромагнитный импульс не возьмёт!

Он помолчал, потом, ухмыльнувшись, добавил:

– Кроме наших глушилок, разумеется. Космические технологии… за космические же деньги! Теперь ты понял, почему путешествие в Изнанку стоит так дорого?

– Понял, – пробормотал Михаил, докурил сигарету и тщательно растёр окурок подошвой ботинка. После чего перевёл взгляд на женщину, которая в тот момент кормила своего сына шоколадным батончиком. Даун пускал слюну, радостно гыкал и смотрел на мать с обожанием.

«Что они будут делать за Периметром?» – в который уж раз поразился Волохов. «Если уж даже мне, здоровому мужику, без оружия туда лучше не соваться?!».

Правда, пистолет у женщины был. И, как понял Михаил по реакции охотников, – весьма неплохой. Тяжелый, с длинным стволом и с какой-то прибамбасиной наверху – кажется, лазерным прицелом. Ствол, полученный самим Волоховым, выглядел куда скромнее. Зато Алексей подогнал две дополнительные обоймы и коробку патронов. В долг, разумеется.

«Ладно. Разживусь деньгами, сразу отдам. Поскольку, действительно, рыжий меня здорово выручил».

На что надеялся Михаил, пускаясь в эту авантюру, он, наверное и сам не смог бы ответить. Как всегда – на извечное русское «авось». Один из сайтов, посвящённый якобы подготовке новичков к путешествию по Изнанке, давал, например, следующие советы:

«…Оказавшись за Периметром, вы вскоре доберётесь до посёлка Химинститут. Не торопитесь двигаться дальше, оглядитесь. Здесь много торговцев, у которых можно купить оружие, и даже взять его в долг. Деньги, конечно, потом придётся отдать, но без ствола в Твери делать нечего. Чем ближе к центру – тем больше изнаночников…».

Волохов снова повернулся к Роману.

– А мы в Изнанку через Химинститут входить будем?

– Да, через Химинститут.

– А там торговцы есть?

– Кто есть?! – наморщил лоб охотник.

– Торговцы. У кого оружие купить можно.

Стикс в сердцах сплюнул и покрутил пальцем возле виска.

– Во! Совсем уже! А в супермаркет там нет желания зайти?! Чипсов прикупить, кока-колы, пивка….

Роман усмехнулся.

– Нет, родной! Оружейный диллер в подвале там не сидит и подержанными калашами не торгует. Мы вообще-то не в компьютерную игру идём. И даже не голливудский боевик. Химинститут же лучше миновать тихо, особо не отсвечивая….

– Из-за изнаночников?

– Нет. Там другие твари тусуются. Гораздо более опасные.

– Что ещё за твари?! – удивился Михаил.

– Люди. О двух руках и двух ногах. Уголовники.

– Уголовники-то откуда?!

– Зона там была недалеко – в посёлке Перемерки. Общего режима. Где ещё Улюкаев сидел. Министр бывший. Слыхал?

– Слыхал. И что?

– Ну, и вот, когда Тверь… э-э… вывернуло, большая часть зеков обратилась и начала жрать всех подряд. Только это ведь зона, оружия у охраны полно. Варгов, кого постреляли, кого разогнали по окрестным полям, а потом оставшиеся уголовники с оставшимися уфсиновцами сцепились. Повоевали маленько, да и разбежались. Цирики – в центр города, к своей Управе, а зеки – в сторону Химинститута. Хотели, наверное, за Периметр двинуть, да сам понимаешь – далеко не ушли.

– Понимаю, – кивнул Волохов.

Тогда, пять лет назад, когда вся эта байда и началась, первое, что сделали наши доблестные генералы -двинули в сторону Твери войска национальной гвардии. Затем, спустя примерно восемь недель, когда попытки проникнуть в город окончились полным провалом (люди просто бесследно исчезали – одна группа за другой), приказали расстреливать всё живое, пересекающее Локус.

Правда, тогда эту мистическую черту называли по-другому – «границей абиотрофийной территории» (хотя при чём тут функционирование того или иного органа и опять же – биология?!), «линией перехода» и даже «местом предполагаемого контакта». Многие ведь у нас были уверены: на Земле высадились пришельцы.

Помнится, всякие там академики, уфологии и просто – чиновники, в прямом эфире, с умным видом размышляли – с какой именно звёздной системы товарищи прилетели – с Кассиопеи или с Альфа Центавра. Дескать, как существа высокоорганизованные, братья по разуму, рано или поздно, свяжутся с правительством Российской Федерации и начнут переговоры. А то и межзвёздную торговлю! Меняя всякие оттяги, типа антигравитационных двигателей и таблеток для бессмертия на нефть, скажем. Или оружие.

Потом эти же дураки в панике драпали пешкодралом в Шереметьево (на дорогах стояли многокилометровые пробки); покупая авиационные билеты за золотые слитки и сжигая российские паспорта.

В ту жуткую осень 2014-го года, после первой атаки монстров, из страны, специальным Президентским Указом, перестали выпускать госслужащих. Особенно – федеральных чиновников. Дескать, не фиг сваливать за кордон, когда в одном из крупнейших регионов Центрального Федерального Округа происходит чёрти что – не то вторжение, не то вообще – конец света.

Волохов помнил эти жуткие телевизионные репортажи, напоминающее скорее голливудские блокбастеры, замаскированные под документальную съёмку, нежели реальную хронику событий. Ничего не понятно – кто куда бежит, в кого стреляют, кому танком раздавило нижнюю часть тела – инопланетному чудовищу или всё-таки человеку?!

Тут же: оцепление вокруг аэропортов и вокзалов, озверевшие солдатики, ломающие прикладами телекамеры, окровавленные лица корреспондентов; кто-то визжащий, в очень дорогом костюме, кого мрачные типы в камуфляже волокут за ноги по асфальту. И тёмная полоса следом – то ли моча, то ли кровь.

И закрытые супермаркеты, тоже – взятые под охрану силовиками; и беженцы на дорогах, и перепуганные менты, не знающие – то ли по-прежнему нести службу, то ли валить вместе со всеми куда подальше.

Короче, весело было….

2.

– Илья, не смотри! – напряжённым голосом произнесла женщина, и даун послушно повернул голову.

Волохов и сам бы предпочёл этого не видеть, но не отворачиваться же, как маленькому?!

На небольшой поляне, окружённой соснами, лежали трупы. Трое мужчин в «гражданском» камуфляже и в берцах. Лиц их рассмотреть было невозможно, поскольку головы у всех троих отсутствовали. Точнее – были разорваны в брызги чем-то крупнокалиберным.

– Это кто? – поинтересовался Михаил.

Роман вздохнул.

– Уже никто. Не повезло бедолагам.

– Их убили солдаты?

– Дрон, – не оборачиваясь сказал проводник, обходя мертвецов по широкой дуге. – Очевидно, шли в темноте, к тому же без приборов ночного виденья. Вот и нарвались.