250 дней в царской Ставке. Дневники штабс-капитана и военного цензора, приближенного к высшим государственным и военным чинам

Для иллюстрации приведу одно из писем этого проектомана: «Глубокоуважаемый Михаил Васильевич.

Из прилагаемой при сем вырезки из № 12970 газеты „Южный край“ видно, что, как и следовало ожидать, особое совещание по обороне не могло иначе поступить, как признать нежелательным прием на военную службу рабочих, изготовляющих военные предметы, так как промышленность уже мобилизовалась. Если промышленность частью и мобилизовалась, то, во всяком случае, не вся и очень неудачно. Признание рабочих в положении военнообязанных, при условии оставления их совершенно в том же положении, в котором они находятся сейчас, с обязательством их носить кокарды и ополченские кресты или гербы на головных уборах, не может нарушить хода работ заводов. Зачисление рабочих на военную службу даст правительству возможность держать рабочих в повиновении и не позволять им устраивать сходки и забастовки. Затем время покажет, что следует изменить в положении рабочих, но всякие перемены должны прежде всего преследовать главную цель – обеспечение безостановочности и производительности работ заводов.

Странно, что проект милитаризации заводов, работающих для войны, составлен не Военным министерством, а Министерством торговли и промышленности.

Мне кажется, что главным недостатком военно-промышленной организации является сложность ее, вследствие привлечения в ее состав совершенно разнородных элементов, из которых участие, например, членов Государственной думы и Государственного совета является совершенно лишним. Эти последние могут иметь значение лишь контролеров, но никак не членов распорядителей, если они не имеют своих заводов и фабрик.

Вместо объединения фабрик и заводов в районных группах и создания таким образом военно-промышленных трестов Военному министерству следовало разделить всю территорию России на промышленные районы, назначить в каждый из них, как я писал уже, военных специалистов для заказов на заводах и фабриках районов и для наблюдения за исполнением заказов. В каждом районе чины государственного контроля, вместе с представителями военного ведомства, с фабричными инспекторами и с представителями фабрик и заводов выработали бы условия заказов. Представители военного ведомства следили бы за успехом работ и за количеством изделий, государственный контроль охранял бы интересы казны, фабричная инспекция – интересы рабочих и представители фабрик и заводов – интересы владельцев их. Все эти органы в каждом районе составляли бы комитеты: интендантские, артиллерийские и военно-технические, под председательством представителей военного ведомства, и эти комитеты сносились бы непосредственно с главными управлениями Военного министерства. Такая организация отличается простотой и совершенно обеспечивает интересы военного ведомства, казны, рабочих и владельцев заводов; кроме того, она гарантирует от злоупотреблений трестов и всех искателей легкой наживы.

Прошу принять уверения в моем глубоком уважении и искренней преданности.

Покорный слуга Н. Четыркин».

Не распечатывая писем Четыркина, Алексеев передает их Носкову, а тот отвечает уже гуртом. Мой ответ не удовлетворил новое начальство – и немудрено, потому что я хотел дать ясно понять, что Алексеев не имеет времени читать такую требуху.

► Носков рассказал свой инцидент с варшавским архиепископом Николаем. Быв на вокзале в Варшаве, он бежал по делу через комнату, в которой сидел этот монах, и вдруг слышит крик: «Невежа, не знает, что надо отдать честь!» Носков сдержался и подошел узнать, кто этот вежливый архипастырь. Произошел крупный разговор, в котором Николай кричал: «Нахал!» – и откалывал фразы вроде: «Вот они, настоящие-то наши враги! Пастырей Христовых в грош не ставят, вот они!» Свидетельницей всей этой сцены была многочисленная публика. Носков не оставил выходки монаха, после которой два часа лежал в истерике, и подал рапорт. Николай был запрошен официально и отвечал, что хорошо не помнит происшедшего… Носков энергично добивается конца и ищет поддержки в протопресвитере военного и морского духовенства Шавельском и Воейкове; оба они, по каким-то личным соображениям, на его стороне.

► После нашей в общем очень продолжительной беседы Носков сознался, что не может уважать службу в России вообще, а военную в частности и что уже давно задумал бросить все и надеть пиджак, но осуществить это ему помешала война.

27-е, воскресенье

► Протопресвитер Шавельский – по виду совершенный еврей, отдаленно он и есть его потомок. Все относятся к нему с большим внешним почтением; то же Носков настоятельно советовал делать и мне.

► Сегодня я наконец узнал, что все циркулировавшие в армии и обществе россказни об особой «секретной» комнате с специальными грандиозными картами, у которых сидят руководители штаба Верховного, а младшие чины в течение целого дня приходят и вставляют новые флажки и вынимают старые, – просто басня. Дело обстоит гораздо проще. Офицеры Генерального штаба, ведающие регистрацией хода военных действий на наших отдельных фронтах, по мере значительности перемен отмечают их, с помощью топографов и чертежников, на прежней карте и ежедневно утром, докладывая генерал-квартирмейстеру о происшедшем за сутки, по полученным штабом телеграммам из фронтов и армий, представляют ему эти карты. Затем они остаются в той же комнате; генерал-квартирмейстер докладывает о том же самом начальнику штаба (если он того пожелает), а последний – царю. В кабинете государя карты висят с утра до конца доклада, а потом, по его уходе, снимаются и поступают в соответствующие делопроизводства, где и хранятся. Эти карты могут видеть все офицеры нашего управления, и никакой особенной тайной они не ограждаются. У начальника штаба, генерал-квартирмейстера и генерала Борисова тоже лежат десятиверстные карты района всего нашего фронта, по которым они и справляются, читая оперативные телеграммы. Изредка на доклады представляются двухверстные карты, когда возбуждает интерес детальное изучение какой-нибудь сложной, но непродолжительной операции.

► Распределение офицеров нашего управления по различным делопроизводствам таково:

1-е делопроизводство – общие вопросы оперативного характера: полковник Иван Иванович Щолоков, капитаны Дмитрий Николаевич Тихобразов и Николай Федорович Протопопов, 2-е – Северный и Кавказский фронты: полковники Николай Алексеевич Кудрявцев и Николай Георгиевич Корсун, 3-е – Западный фронт: полковник Николай Евсеевич Щепетов и подполковник Александр Карлович Андерс, 4-е – Юго-Западный фронт: полковник Леонид Капитонович Александров и подполковник Георгий Александрович Муханов, 5-е – вооруженные силы Германии, Австро-Венгрии и Турции, сведения о ходе военных действий у Дарданелл, на сербской и итальянских границах и во Франции: полковники Владимир Евстафиевич Скалой, Борис Михайлович Стахович и Павел Александрович Базаров, 6-е – печать: Носков, 7-е – личный состав Генерального штаба всей русской армии: подполковник Владимир Яковлевич Пиковский и капитан А.В. Кожевников, 8-е – общее: полковник Петр Львович Ассанович и подполковник А.К. Андерс; журналисты управления: капитан Павел Ефимович Навоев и поручик Н.И. Давыдов.

► Пустовойтенко, Борисов и Носков часто вечерами ходят в кинематограф.

► С 1 мая по 1 сентября 1915 г. у нас сдалось в плен 2500 офицеров и 488 000 нижних чинов.

► Снова беседовали с Носковым о нашем деле; понемногу он воспринимает мои мысли, а я, зная слабость самолюбивых людей, больше всего боящихся внешне подпасть под чье-нибудь влияние, стараюсь убедить его, что все это проектируется им самим, чему он и верит.

► Я решительно протестовал против мысли Пустовойтенко об издании при Ставке большой политической газеты, которая взяла бы на себя задачу всестороннего, по мере возможности, освещения жизни армии, ее операций и т. д. Носков скоро понял, что такое издание не будет пользоваться доверием, как всякий официоз нашей предержащей власти. Да и практически эта затея была бы неосуществима: в Могилеве нет подходящей типографии, а производить самое печатание в Петрограде совершенно немыслимо. Сотрудников вовсе нет; нельзя же считать ими офицеров управления, совершенно не способных писать не суконным языком, да еще для публики. Дальше «соблаговолите», «в соответствии с вышеизложенным» и «полагал бы» дело у большинства не пойдет; нет и редактора, то есть человека, пользующегося определенной свободой действий в поставленном ему кругу, потому что круг этот должен точно означить Пустовойтенко, а он сам все еще не отдает себе отчета в пределах возможного для широкого опубликования.

Не менее решительно пришлось высказаться и против возложения основной задачи осведомления на «Русский инвалид»: это мертвящее издание положительно не годится на сколько-нибудь живое амплуа. Остановить же выбор на какой-нибудь из частных больших газет не представляется целесообразным прежде всего потому, что этим будет создана какая-то монополия, а с другой стороны – сужена аудитория, да, наконец, при таком исходе неизбежно было бы создано опять-таки нечто официозное, то есть тоже данная против, а не за.

► В прошлом Ставки уже были предложения основать особую газету. Редактор «Вечерних известий», «Голоса Москвы» и «Трудовой копейки» Борис Иванович Ивинский (псевдоним Борский), в 1905–1906 гг. разыгрывавший из себя радикала, прислал Янушкевичу докладную записку о том, что тыл требует «идейной организации» и энергичной борьбы с «духовным разбродом». «Бороться с духовным разбродом, призывать к пробуждению чувства благородного патриотизма, стремиться к экономическому и духовному освобождению России, укреплять веру в непобедимую мощь родины – вот какая задача выпала сейчас на долю русской печати. Но наша печать, к прискорбию, не выполняет своих обязанностей в этом отношении, каковая черта и до войны была отличительна для нашей интеллигенции». Нужен особый громадный орган, который не может создаться из названных газет редактора, так как он не в состоянии найти необходимые для того капиталы. «К сожалению, московские капиталисты до такой степени перероднились с немцами, что видные их представители после погрома немецких магазинов нашли возможным ходатайствовать перед главноначальствующим над Москвой о том, чтобы князь Ф.Ф. Юсупов разрешил австро-германским фирмам возобновить торговлю». Поэтому Ивинский просил Янушкевича устроить ему аудиенцию у великого князя для беседы о создании особого большого органа. 26 июня 1915 г. ему в аудиенции было отказано.

► Помогал Носкову в составлении очередного «сообщения» штаба Верховного для публики (№ 433), держал корректуру «сообщения», чего раньше не делалось, и… – о, ужас! – выкинул кавычки у даты, которой заканчивается каждое «сообщение». Заведующий штабной типографией обыкновеннейший из подполковников Иван Павлович Денисов был так поражен этим новшеством на 14-м месяце войны, да еще со стороны вновь прибывшего штабс-капитана, что настойчиво просил отменить чтение корректуры, ограничиваясь хорошо выправленным оригиналом. Я объяснил ему, что иначе нельзя, но кавычки уступил, – бог с ним. Ха-ха-ха! Так на один день была нарушена добрая канцелярская традиция, а затем экземпляры «сообщения», раздаваемые здесь в штабе, уже опять выходили с денисовскими кавычками…

► Журналист нашего управления капитан Навоев – горячая голова, составитель «патриотических» брошюр о героях войны, раненный в Японскую кампанию, бодрый, красивый, добродушный, детски-наивный; он получает большие деньги за свою литературу, чем вызывает зависть других.

► 15 сентября отсюда была отправлена в Калугу особая комиссия для осмотра и отвода помещений под Ставку. Наше управление предполагалось поместить там в дворянском собрании. Потом эта мысль была оставлена: и далеко от фронта, и моральное впечатление на народ от такого переезда было бы не из положительных, а от цеппелинов новой конструкции царя все равно не спасти.

28-е, понедельник

Вернулись с фронта, куда ездили на несколько дней, пользуясь отъездом царя в Царское Село, члены военных миссий Японии, Италии и Черногории. Здесь с ними все очень любезны. Кроме японца, все носят нашу форму.

► Носков больше и больше воспринимает мой план создания особого Бюро печати. Он очень безалаберный человек. Его сильно заботит вопрос об обеспечении семьи.

► 31 августа начальник Генерального штаба генерал Михаил Алексеевич Беляев писал начальнику штаба: «По имеющимся сведениям, в австрийском официальном сообщении от 19 текущего августа приведены цифры наших потерь пленными, достигающие якобы в последние дни в районе Владимира-Волынска 15 000 нижних чинов при 36 офицерах. В том же сообщении приводится, по-видимому, вымышленный подсчет взятых у нас в плен с начала мая месяца текущего года 2100 офицеров и 650 000 нижних чинов и упоминается о захваченных в боях за тот же период 394 орудиях и 1275 пулеметах. Передавший означенные сведения Министерству иностранных дел императорский российский посланник в Софии сообщает, что распространяемые в Болгарии преувеличенные данные о числе пленных производят весьма неблагоприятное впечатление, и находит желательным их опровергнуть. Кроме того, наш военный агент в Греции сообщает, что германский император сообщил по телеграфу своей сестре, греческой королеве, о том, что после овладения Новогеоргиевском германскими войсками взято в плен 90 000 пленных и 1500 орудий. Эти данные известны в придворных кругах и производят сильное впечатление. Вследствие этого полковник Гудим-Лев-кович полагает желательным принять возможные меры к ослаблению неблагоприятного впечатления, производимого означенными сведениями на общественное мнение Греции».

Справки дежурного генерала Ставки указывают следующие наши потери «без вести пропавшими» (здесь и все попавшие в плен) с 1 мая по 1 сентября 1915 г.:

Начальник штаба ответил Беляеву 13 сентября: «Значительность этих цифр, на мой взгляд, едва ли позволит успешно бороться с тем неблагоприятным впечатлением, которое производит в Болгарии распространение нашими врагами указанных вами данных о числе пленных, тем более что Болгария, видимо, уже определенно решила вступить на враждебный нам путь. Что же касается потерь наших пленными, взятыми в Новогеоргиевске, то, к сожалению, распространяемые немцами данные, вероятно, очень близки к действительности. Точных данных об этих потерях в моих руках не имеется, и я сужу о них, принимая в расчет общий состав гарнизона крепости и ее вооружение».

► Для лучшей ориентировки читателя в устройстве управления всем военным механизмом остановлюсь на этой стороне постольку, поскольку она может представить общий интерес.

Прежде всего, военный министр и все его министерство, как концентрационная канцелярия, продолжают функционировать и во время войны. Основа их деятельности, с одной стороны, укомплектование и снабжение, с другой – прохождение службы личного состава армии. Разумеется, во всем этом до некоторой степени участвует и армия.

Главный штаб – орган Военного министерства и, следовательно, также не оставляет своей работы. Управление армией, собственно, регулируется «Положением о полевом управлении войск в военное время», утвержденным 16 июля 1914 г.

Вот его основные общие положения.

Положение о полевом управлении войск в военное время применяется с объявлением мобилизации, не ожидая особых по сему распоряжений (ст. 3). Сухопутные вооруженные силы, предназначенные для военных действий, образуют высшие войсковые соединения – армии, в составе двух и более корпусов каждая. Армиям присваиваются номера или названия. Несколько армий, предназначенных для достижения одной стратегической цели и действующих на определенном фронте, могут быть объединены в еще более высоком войсковом соединении, образуя армии данного фронта. Армия, не входящая в состав армий фронта, получает название отдельной армии (ст. 4). Начальствование над каждой из армий вверяется командующему армией, начальствование над армиями данного фронта вверяется главнокомандующему армиями этого фронта (ст. 5). Высшее начальствование над всеми сухопутными и морскими силами, предназначенными для военных действий, вверяется, если государь не изволит предводительствовать войсками лично, Верховному главнокомандующему (ст. 6). При Верховном главнокомандующем для управления всеми сухопутными и морскими вооруженными силами, предназначенными для военных действий, формируется штаб Верховного главнокомандующего. При главнокомандующем армиями фронта и при командующем отдельной армией для управления армиями этого фронта и отдельной армией формируются: полевое управление главнокомандующего армиями фронта и полевое управление отдельной армии. При командующем армией, входящей в состав фронта, формируется штаб армии. При командире корпуса и начальнике дивизии формируются управления корпуса и дивизии, причем существующие уже в мирное время штабы корпусов и дивизий переформировываются в соответствующие управления одновременно с объявлением мобилизации (ст. 7). Занятые области противника или присоединяются к ближайшим военным округам, или же, по мере надобности, из этих областей образуются самостоятельные военные генерал-губернаторства. Для управления в гражданском отношении занятыми по праву войны областями неприятеля формируются особые учреждения (ст. 11).

Все местности и все гражданское управление театра военных действий с объявлением мобилизации подчиняются главным начальникам соответствующих военных округов или военным генерал-губернаторам; при этом в местностях, объявленных на военном положении, взаимоотношения гражданских и военных властей определяются «Правилами о местностях, объявляемых состоящими на военном положении», в местностях же, не объявленных на военном положении, гражданское управление подчиняется главным начальникам военных округов на правах генерал-губернаторов. В тех военных округах, в коих в мирное время звание командующего войсками округа соединено со званием генерал-губернатора, права и обязанности, сопряженные с этим последним званием, при мобилизации переходят к главному начальнику военного округа. В тех же округах, в коих должность генерал-губернатора в мирное время занята особым лицом, последнее, с объявлением мобилизации, оставаясь в должности, подчиняется главному начальнику соответствующего военного округа, сохраняя присвоенные ему права по отношению к подчиненным ему органам управления (ст. 14).

О Верховном главнокомандующем

Верховный главнокомандующий есть высший начальник всех сухопутных и морских вооруженных сил, предназначенных для военных действий. Он облекается чрезвычайною властью, и повеления его исполняются на театре военных действий всеми без изъятия правительственными местами и общественными управлениями, а равно должностными лицами всех ведомств и всем населением, как высочайшие повеления (ст. 17). Ему подчиняются члены императорской фамилии, если они находятся в пределах театра военных действий (ст. 18). Он предназначается по непосредственному избранию государя; с объявлением мобилизации он назначается высочайшим приказом и указом Сенату (ст. 19). Он исключительно и непосредственно подчиняется государю и за свои распоряжения и действия ответствует только перед ним; во всех случаях, когда он признает это полезным или нужным, он имеет право обращаться непосредственно к государю. Никакое правительственное место, учреждение и лицо в империи не дает Верховному главнокомандующему предписаний и не может требовать от него отчетов (ст. 20). Никакое правительственное место, учреждение и лицо в империи не имеет права непосредственно сноситься с Верховным главнокомандующим, за исключением министров, главноуправляющих отдельными частями и лиц, непосредственно ему подчиненных (ст. 21). Руководствуясь преподанными ему высочайшими указаниями, он распоряжается военными действиями по своему непосредственному усмотрению, направляет усилия всех подчиненных ему сухопутных и морских вооруженных сил к достижению общей цели всеми способами, какие признает нужными (ст. 22). Министр иностранных дел тотчас по объявлении мобилизации обязан поставить его в известность о важнейших и могущих иметь значение во время войны дипломатических договорах с иностранными державами (ст. 23). Он может собственной властью заключать с неприятелем перемирие, когда военные обстоятельства вынуждают к тому безотлагательно, донося тотчас государю; если же в перемирии не представляется безотлагательной необходимости, то предварительно испрашивает высочайшее соизволение как на перемирие, так и на условия оного. Теми же правами он пользуется и в отношении прекращения перемирия (ст. 25).

Он не может вступать в переговоры о мире без особого по сему повеления государя (ст. 26).

Штаб Верховного главнокомандующего

Штаб состоит из следующих управлений:

1) генерал-квартирмейстера;

2) дежурного генерала;

3) начальника военных сообщений.

В случае наличия в составе вооруженных сил флота включается еще военно-морское управление. Сверх того, в состав штаба входит чиновник для ведения переписки по дипломатической части (ст. 32). План формирования штаба разрабатывается главным управлением Генерального штаба еще в мирное время по непосредственным указаниям начальника Генерального штаба (ст. 33). Начальник штаба предназначается по непосредственному избранию государя (ст. 34). Генерал-квартирмейстер, дежурный генерал и начальник военных сообщений избираются в мирное время с доклада государю военным министром по представлению начальника Генерального штаба, прочие чины из лиц военного ведомства избираются начальником Генерального штаба; избрание начальника и чинов военно-морского управления исходит от морского министра; чины гражданского ведомства избираются подлежащими министрами, по соглашению с военным министром (ст. 35). С объявлением мобилизации начальник штаба, генерал-квартирмейстер, дежурный генерал, начальник военных сообщений и начальник военно-морского управления назначаются на должности высочайшим приказом и указом Сенату; о назначении на должности всех прочих чинов штаба объявляется, по общим правилам, в высочайших приказах и в приказах лиц, властью которых назначение сделано (ст. 36).

Разумеется, начальник Генерального штаба Янушкевич в мирное время «не успел» дать указаний, и штат штаба Верховного был поднесен для высочайшего утверждения в таком виде, который им самим считался уже забракованным. Конечно, виноват был стрелочник – полковник Александр Карлович фон Нерике, непосредственно ведавший штатами… 25 июля, еще в Петербурге, приказом Верховного главнокомандующего штат был уже значительно переделан.

Прежде всего, вместо одного чиновника для ведения дипломатической переписки была сформирована дипломатическая канцелярия из директора, вице-директора, старшего и младшего секретарей, юрисконсульта и пяти нижних чинов. Во-вторых, в управление дежурного генерала были добавлены для делопроизводства и поручений один генерал-майор Генерального штаба, три штаб-офицера Генерального штаба и один штаб-офицер инженерных войск, а число писарей увеличено почти вдвое.

Штат, конечно, громадный, при котором офицеры и чиновники не только не обременены делом, что давало бы им право считать себя выше нареканий за «устройство» в тылу, но даже иногда и вовсе его не имеют. То же самое творится и в младших штабах, но о них я не говорю.

В общем состав офицеров и чиновников штаба такой:

Начальник штаба

Он есть ближайший сотрудник Верховного главнокомандующего по всем частям и должен быть в полной мере осведомлен во всех его планах и предположениях (ст. 38).

Он обязан представлять Верховному главнокомандующему соображения о направлении военных действий и о мерах по их обеспечению (ст. 39). В соответствии с указаниями Верховного главнокомандующего он разрабатывает и передает подлежащим войсковым начальникам распоряжения относительно ведения военных операций, также своевременно осведомляет их об обстановке и происходящих в ней изменениях (ст. 40). Он присутствует при служебных докладах Верховному главнокомандующему всех лиц, непосредственно подчиненных Верховному, высказывая по этим докладам свои соображения и заключения (ст. 42). В ведении его состоят все офицеры Генерального штаба, занимающие штатные должности Генерального штаба на театре военных действии (ст. 43). Все распоряжения Верховного, объявляемые начальником штаба словесно или письменно, исполняются, как повеления Верховного (ст. 45). Он имеет право осматривать все войска, крепости, учреждения и заведения, входящие в состав действующих армий (ст. 46). В случае болезни Верховного управляет всеми вооруженными силами его именем, а в случае смерти Верховного немедленно заступает его место впредь до назначения государем нового Верховного, хотя бы главнокомандующие армиями фронтов и командующие отдельными армиями были старше его в чине (ст. 47). По сношению с министром финансов определяет и объявляет обязательную на театре военных действий для населения, войск и флота сравнительную ценность денежных знаков, русских и иностранных, обращающихся на этом театре (ст. 27 в последующем изменении). Он имеет право формировать во время войны части войск, управления, учреждения и заведения, не предусмотренные высочайше утвержденными штатами, утверждать для них временные положения и временные штаты, представляя об этом Верховному (ст. 28, то же).