скачать книгу бесплатно
Через минуту в дежурку подсел старший опер Соснин, и они помчали дальше. Соснин удивлялся: зачем ехать, терять время, когда он отдал объяснение, нарисовал портрет стрелка, только ищите, но потом успокоился: жираф большой, ему видней.
Въезжая в Орлинку, повернули к дому лесника.
– Вон хозяин. – Соснин показал на деда на крыльце.
А когда подошли к заборчику палисадника, он обратился к хозяину:
– Здравствуйте, снова к вам. Со мной человек из Калуги…
Дед провел гостей в комнату.
Комната, в которой произошел выстрел
Когда Сенищеву показали дырку в полу, он присел рядом:
– Сюда стрелял?
Дед:
– Сюда…
– Сквозная?
– Похоже, навылет…
– Надо пулю достать…
– А вот его нога… – Дед показал на след обуви.
– Молодцы, сохранили. Сфотографируем… Вы можете понятых найти?
Дед, как и в прошлый визит милиции, ушел за старичками.
Пыжи и пуля, извлеченные из-под пола
Сенищев ловко выдернул из портфеля фотоаппарат, сфотографировал след на полу, доску с дыркой.
Думал, как проникнуть под пол.
Вскоре дед привел двух доходяг, которые были при выемке патронов. Общими усилиями сняли с пола доску, достали пулю и пыжи.
Осмотрев дом, Сенищев заполнил протокол.
Доходяги поставили крестики на последнем листе и ушли, а гость из Калуги сел за стол и обратился к хозяевам дома:
– Теперь я должен вас допросить…
– Так с жинкой говорили. – Дед посмотрел на Таджика.
– Ее опрашивали, а это допрос… – произнес Сенищев.
Спрашивал деда, слушал ответы.
Записывал:
«…живу с женой… осталось семь домов… проживают дачники… старики со старухами… 18 апреля 1993 мы были с женой вдвоем в доме. Около 9.15 сели завтракать. В это время к нам в комнату вошел незнакомый мужчина… без стука…»
– Как выглядел мужчина?
Сравнил ответ деда с тем, что записали в объяснении бабули:
– Все так же… Я из него перепишу…
Переписал:
«…лет 30–35… рост 165 см… голова лысоватая… с густой бородкой округлой формы… брюки… рубашка…»
– Что еще?
– В правой руке у него обрез… – говорил хозяин. – Мы с женой растерялись… Мужчина прошел на середину комнаты и молчал… Я обратил внимание, что курки на обрезе взведены, так как долгое время работал лесником… Спросил: почему у него взведены курки? Он не ответил, стал молча спускать курки. Мне показалось, что он не привык обращаться с оружием, потому что спускал курки неумело.
– Мог застрелить?
– Нет, обрез держал стволом вниз… Приклад обрезан по шейку…
– Понятно, выстрелил…
– Да. Он отнесся к выстрелу спокойно и попросил налить ему 100 грамм водки… Бутылка-четвертинка стояла у нас на столе… Ее ваш коллега забрал…
Таджик:
– Я ее в отдел отвез…
Хозяин:
– Я налил ему 100 грамм. Он стоя выпил… Он говорил, что подрался с охотниками и отобрал ружье… Я предложил закусить ему холодцом. Он закусил и попросил налить ему еще водки. Я налил. Он выпил. Я спросил, отуда он. Он сказал, что из деревни Прыски. Я спросил у него фамилию. Он ответил: Иванов Николай Николаевич. Тогда я сказал, что сам из Прысок и всех там знаю. После этого он сквозь зубы сказал, что из Казачьего…
– Вы проезжали Прыски и Казачье. Они перед Козельском, – пояснил калужцу Таджик.
Марченко:
– И добавил фамилию, но я ее не расслышал. Он задрал рубашку на животе. Я заметил, что у него на поясе полный патронташ патронов. Мужчина стал доставать патроны из патронташа и отдал мне в руки. Он дал мне 12 патронов 16-го калибра. Тут же перед уходом мужчина зарядил один недостающий патрон в ружье…
Прыски
Соснин понял, почему послали человека из Калуги в Орлинку: он многое упустил и теперь молчал.
Марченко:
– Когда дал мне патроны, он стал просить какую-нибудь рубашку. Жена дала мою старенькую хлопчатобумажную рубаху. Он тут же одел ее поверх своей рваной и застегнул пуговицы. Когда оделся и вышел, жена пошла следом. Он спросил: как добраться до асфальтовой дороги. К Сосенскому…
Закончив допрос, Сенищев задал вопрос:
– Опознать сможете стрелка?
– Смогу… – ответил хозяин.
– А вот ваше объяснение, – обратился к хозяйке. – В нем верно написано?
– А як же…
Сенищев переписал объяснение в протокол допроса и дал бабуле расписаться.
Потом допросил Соснина.
– Вот теперь все пучком… – Собрал бумаги.
Дед вознамерился проводить гостей, как Сенищев:
– Вы с бабушкой со мной поедете…
– Зачем?
– Составлять портрет…
– Чей?
– Стрелка…
Фоторобот предполагаемого убийцы
Дед с бабулей нехотя утолкались с Сосниным на заднее сиденье дежурки.
Ехали и спрашивали:
– А его споймали?
– Нет, – отвечал Сенищев. – По лесам бегает…
– Ой, страсть-то какая!..
На душе у Соснина кипело: «Что в отделе волыните? Я же два дня назад портрет отдал. Мухи сонные!»
С ротозеями в милиции Таджик сталкивался почти каждый день, но, боясь снова оказаться в Душанбе, предпочел не возмущаться и спрыгнул с подножки УАЗа в Сосенском.
– Не волнуйтесь, вас привезут и отвезут обратно, – сказал Сенищев старикам, когда сам покидал машину у ворот Оптиной.
– Прощайте, – помахала бабуля.
– Рано прощаться… Мы еще встретимся…
Дед с бабулей надеялись, что их отпустят, а их повезли в Козельск.
Два часа эксперт подбирал, прикладывал нос, рот, брови, глаза к изображению головы на экране:
– Так похож? А так? Нет?..
Муж с женой спорили, тыкали друг в друга, ругались, пока с каким-нибудь вариантом не соглашались. Эксперт прикреплял бороду, клоки волос, пока не появилось более-менее схожая с нападавшим картинка.
Изрядно истрепав деда с бабулей, эксперт отстал от них, и стариков повезли назад в Орлинку.
6. Следственная группа трудится в поте лица
После поездки в Орлинку следователь Сенищев зашел в монастырь. Его устроили в кабинете в надвратной. В соседней комнате еще с утра возился со свидетелями прибывший с ним из Калуги следователь Сашин.
– Как работается? – Сенищев заглянул к коллеге.
– Пока как в танке… Как съездили?
– Да мелочовка, пульки-пыжи… – ответил Сенищев.
– И я никак за хвост зверюгу не ухвачу…
Два гонца из Калуги взялись за тех, кого до них не успели допросить.
Сенищев обратился к мужчине:
– Фамилия?
– Воропаев Сергей Николаевич… Родился в Москве в 1960 году… Работаю в Оптиной пустыни разнорабочим… В монастыре на послушании с января 1990 года… В ночь с 17 на 18 апреля нес послушание по охране крестного хода… Приехало много людей… Много пьяной молодежи… Охранял колонну священства… Послушание началось в 21 час… Раздали зеленые повязки… Сделали коридор для священства… Приходилось удерживать коридоры во избежание давки… Крестный ход начался в 24 часа… После пасхальная служба… С 3 до 5 я находился в храме… За время охраны колонны священства я видел много подозрительных людей… Главным образом в нетрезвом состоянии…
Отец Илий
«Вот и найди убийцу…»
Разнорабочий:
– У нас многие ходят в шинелях в монастыре… В шесть часов начиналась литургия в скиту… Я ушел в скит… Потом собирался ехать в Казачье… Так как скитские ворота закрываются, шел через главные… Там встретил знакомого… Взял кулич… Мы решили ехать в Козельск и купить там спиртное и отпраздновать… Когда зашел в монастырь… увидел своего духовника – схиигумена Илию возле Введенского собора. Я подбежал к нему и взял благословение на поездку в Казачье. С отцом Илией я беседовал на паперти Введенского собора. Я слышал, что звонили колокола… Ко входу мы прошли вместе с Илией… Меня знакомый довез до поворота в Козельск… В девять часов в Козельске я узнал, что убили монахов…
Если бы рядом оказался Мортынов, он бы сказал, что ничего нового рабочий не преподнес, но Мортынов остался в милиции, а Сенищев допрашивал.
Следом отвечал другой послушник:
– Лашков Станислав Александрович… послушник Стефан… родился в 1973 году в Москве… холост… инвалид второй группы… место жительства… монастырь Оптина пустынь… старый братский корпус… над просфорней… В братии монастыря Оптина пустынь состою с сентября 1990 года… Сначала я был в скиту ночным сторожем, потом келарем (заготовителем фруктов). Два месяца был в Шамординском монастыре кочегаром усыпальницы. Последнее время около года по субботам и понедельникам, по суткам и через сутки, несу послушание на центральной вахте с 7 до 7 часов утра… С 17 на 18 апреля в праздник Пасхи я дежурил на центральной вахте. Вообще по монастырю мы дежурим посуточно втроем.
Послушники
Сенищеву все оказалось в новость, и он с интересом слушал.
