Согретая турецким солнцем

Шаг за шагом, движение за движением, и уже стал вырисовываться неплохой танцевальный кусочек. «Раз! Два! Поворот! Степ! Кик! И вернулись!» – орала я, показывая движения. Покрасневшие дамы пыхтели, но старательно повторяли. Классная музыка, лёгкий морской ветерок, пальмы вокруг и атмосфера отпуска… Не знаю, как они, но я точно кайфовала от происходящего. Ещё больше настроение поднимал завистливый взгляд Виолетты, упиравшийся в спину. Обернувшись на секунду, по негодующим жестам блондинки «номер один» я поняла, что установленный лимит времени уже исчерпала. Пришлось закругляться. Мы ещё немного потянулись, одарили себя любимых аплодисментами, и я объявила, что завтра в это же время состоится пилатес. Зрители рассосались с трибуны, а две краснощёкие женщины подошли ко мне. Активно жестикулируя, они пытались что-то объяснить, перебивая друг друга.

– Ich verstehe nicht30, – медленно проговорила я заученную фразу, демонстрируя своё крайне скудное знание немецкого языка.

– Okay! English31? – спросила одна из них.

Мой одобряющий кивок дал им сигнал к продолжению беседы.

– Вы нам очень понравились! Мы живём в Штутгарте и давно занимаемся фитнесом. На степ раньше не ходили, а теперь будем! Завтра снова вы ведёте?

– Спасибо! Очень приятно слышать! А про завтра сказать ничего не могу, к сожалению. Я сама ничего не знаю.

– Ну, если вы, то мы придём! – в один голос выдали мои собеседницы.

– Надеюсь, увидимся! Спасибо за тренировку! Хорошего вечера!

– Это вам спасибо! Tschüß32!

Женщины устало побрели в сторону жилого блока, и наступила Надина очередь говорить.

– Ты молодец! Мне понравилось очень! Ты фитнес-тренер, да?

– Спасибо! Ну, я больше по танцевальной части…

– А-а-а! Сегодня ещё что-то будет?

– Неа. У нас тут сейчас репетиция, а потом перерыв. Мы только вечером вернёмся.

– Понятно. Я тогда пойду Костю искать. Он купаться пошёл. А вечером будем искать тебя!

– Договорились! До вечера!

Надя ушла на пляж, а на сцену начали стекаться аниматоры. Судя по лицам, репетиции никто особо не радовался.

– Уже друзей себе нашла? – то ли с завистью, то ли с отвращением спросила Виолетта.

– Они сами нашлись.

– Как это сами?

– Вот так. Взяли и сами нашлись, – повторила я, желая завершить разговор.

– О! Это ты? – вытаращила глаза пионерка, взяв в руки мой бейджик.

– Нет, блин! Просто картинку из сети скачала.

– А чего у тебя фотка такая красивая? У меня обычная, – протянула она, демонстрируя мне шейный портрет.

Наконец, появилась Марина, и репетиция освободила меня от ненужного внимания. Сначала мы повторили то, что выучили вчера, потом начали учить новый танец. Я, конечно, уже стояла впереди и помогала остальным. Дома мы оказались только в полседьмого, то есть через час после окончания рабочего времени. Без бутербродов. Буфет закрывался в шесть. А желудок, к сожалению, работал без перерывов…

– Девочки, кто-нибудь пойдёт на ужин? – обратилась я к соседкам по комнате.

– Я хочу есть, но идти не хочу, – отозвалась Ксюша. – Лучше полежу.

– А ты знаешь, что ужинать надо с гостями? – съязвила всезнайка.

– В смысле?

– Думаешь, мы все просто так на ужин не ходим? Никто не хочет за чей-то стол подсаживаться! Вот и питаемся сэндвичами. Если, конечно, взять успеваем.

– Я тоже так не хочу…

– Либо терпи до ночи, либо иди ешь с кем-нибудь.

«Думай, Саша, думай… Надя! Надо их с Костей подловить и с ними покушать. Только я понятия не имею, когда они в ресторан пойдут… Ладно, на месте разберусь», – размышляла я, выбирая себе наряд на вечер.

Ровно в двадцать минут восьмого я переступила порог главного ресторана нашего отеля. Прямо у входа меня встретило многоэтажное строение, заставленное арбузами и дынями, мастерски превращёнными в произведения искусства. На одном полосатом шаре вырезали лебедей, на другом – морской пейзаж, на третьем – забавную карикатурную физиономию. Вдруг внимание привлекла длинная очередь в глубине зала и, подумав, что напрасно народ толпиться не станет, я двинулась в гущу событий. Подошла и ещё раз убедилась, что попала в рай. На широком подносе лежала клубника. Красная, спелая, ароматная… «Как у бабушки в огороде! Только раза в три больше. Или в четыре. И это в конце апреля!» Набрав себе полную тарелку ягод, я решила, что не мешало бы и еды прихватить. Пока ходила вдоль заставленных всякими яствами столов, упорно искала глазами новых знакомых, но их нигде не было. «Неужели придётся садиться к чужим?» – негодовал мой внутренний голос.

Время перерыва подходило к концу. «Если не начну есть сейчас, то не успею в бэкстейдж к восьми», – проговаривала я, стоя посреди ресторана с двумя полными тарелками еды. Нади и Кости не было, так что выход оставался только один. Заметив немолодую женщину за маленьким столом, я решила попытать счастье. «Интересно, она одна, или ждёт кого-то?» – думала голова, когда ноги уже шли к намеченной цели.

– Здравствуйте! Можно к вам присесть? – спросила я по-английски, натянув самую лучезарную из своих улыбок.

– Ja! Ja!33 – кивнула женщина, переставляя свою сумку со стула на пол.

«Значит, всё-таки не одна», – досадно отозвалось внутри.

Я с удовольствием приступила к содержимому первой тарелки. Ужин в отеле во сто крат превосходил великолепие и разнообразнее блюд завтрака и обеда, вместе взятых. Так что голодные глаза и загребущие руки вновь обеспечили меня непосильной порцией. И съесть её предстояло за пятнадцать минут. Точнее, за четырнадцать. И ещё минута оставалась на дорогу к амфитеатру. Я запихнула в рот что-то, завёрнутое в виноградный лист, когда к столу подошли пожилой мужчина и парень.

– Хэллоу! – кое-как выговорила я с набитым ртом.

– Guten Appetit34! – в один голос ответили они.

Неловкости в моё положение добавилось, но вкусная еда перебивала все плохие мысли. Дошла очередь до клубники. Моё счастье на какое-то время приняло вполне осязаемую форму и сосредоточилось в больших красных ягодах с крошечными желтоватыми семенами. «Как же это вкусно!» Не обращая никакого внимания на немецкое семейство, я уплетала порцию свежих летних витаминов как в последний раз. Соседи по столу удивлённо поглядывали на меня, шокированные скоростью опустошения тарелок. «Ну, извините. Времени у меня в обрез!»

В бэкстейдже я появилась вовремя с набитым под завязку пузом. Йозеф, Кемаль и Эрай уже играли в телефоны, миниклубщицы пили чай, а Виолетта что-то активно доказывала Ксюше. Я присела на своё место и шумно выдохнула.

– С кем сидела? – переключилась на меня блондинка «номер два».

– С немецкой семьёй.

– Ты немецкий знаешь?

– Нет.

– Ну, и как тебе ужин?

– Классно! Клубники объелась…

В глазах моей собеседницы блеснула откровенная зависть. «Так тебе!» – мой внутренний голос показывал ей язык.

Когда в бэкстейдж заезжала Марина – слышали все. С привычным грохотом она закатила коляску с сыном внутрь, собирая все косяки на своём пути.

– Девочки, пойдёмте в офис за подарками на «бинго»! – скомандовала молодая мама.

– Что за «бинго»? – тихонько спросила я.

– Сегодня лотерея, – начала объяснять Ксюша. – Мы сейчас призы на стол выставлять будем. Принесём из офиса много разных турецких сувениров: футболки, кружки, часы, магниты и главный приз – кальян. Расставим всё, как надо и будем ждать.

– Чего ждать?

– Ну, когда шоу закончится. Мы должны стол с подарками охранять. А потом Марина «бинго» начнёт.

– Ясно. А что за шоу?

– Турецкая ночь, – с явным отвращением пробубнила оказавшаяся рядом Виолетта.

Я была и остаюсь танцором до мозга костей, но национальное хореографическое творчество меня всегда утомляло. Монотонные звуки незнакомых инструментов и скучные перемещения артистов с унылыми лицами по сцене никогда не доставляли эстетического удовольствия, поэтому я сразу переняла эмоции пионерки.

Закончив расстановку подарочной экспозиции, мы с соседками по комнате присели рядом со столом. На сцене шло мини-диско, и я удивлялась предприимчивости человека, который его придумал. «Довольные детки, счастливые мамы и папы. Здорово! Только аниматоры не особо радуются».

– Всё никак не могу спросить, сколько тебе лет? – вдруг заговорила Виолетта.

– Двадцать два. А тебе?

– Я старая уже, – грустно выдохнула она. – Скоро двадцать шесть.

– У тебя день рождения намечается?

– Да. Четырнадцатого мая.

– Круто! У нас будет пати?

– Ага… Какое тут пати? – совсем скисла пионерка.

– Эй! Чего это ты? Будет тебе настоящий день рождения с настоящими подарками!

Виолетта посмотрела на меня так, как уличная дворняжка глядит на протянутый случайным прохожим кусок колбасы. Моя неприязнь к ней дала трещину.

– Ксюш, посиди здесь! – вдруг скомандовала всезнайка. – Мы за коктейлями сходим.

Виолетта поднялась и зашагала в сторону пул-бара, жестом пригласив меня с собой. Ничего не понимая, я отправилась следом.

– Нам для «бинго» надо четыре специальных коктейля в баре взять, – пояснила она.

Бармен знал о нашем приходе, но попросил немного подождать. Уже стемнело, и все столики в районе барной стойки заполнились гостями. Официанты то и дело бегали туда-сюда с подносами, заставленными либо экзотично оформленными напитками, либо пустыми бокалами. Вечерние туристы, впрочем, как и вечерние аниматоры, сильно отличались от дневных. В солнцепёк никто особо не прихорашивался, а к ужину все выходили, как на красную дорожку. Мне, человеку провинциальному, нравилось разглядывать иностранцев в дорогущих нарядах. Женщины в блестящих платьях с безумными декольте и массивными украшениями напоминали конфетки в праздничных обёртках. Мужчины же в своих туалетах оставались более сдержанными, но детали образов многих из них прекрасно гармонировали с костюмами дам, так что легко можно было определить, кто с кем приехал.

– Саша, я хочу с тобой поговорить! – неожиданно заявила пионерка.

«Не люблю я такие вступления… Ну, очень не люблю!» – отозвался внутренний голос, пока Виолетта настойчиво сверлила меня взглядом.

– Хорошо. Говори.

– Я видела, как ты с Селимом разговаривала сегодня. О чём? Он тебе нравится?

Улыбка сама собой появилась на моём лице. Вроде бы, блондинка говорила серьёзно, но я с трудом сдерживала смех. Вместо привычного понижения интонации в конце фразы, Виолетта её усиленно повышала, а ещё в её исполнении звук «о» слишком сильно выделялся. Когда-то я читала, что жители Прикамья унаследовали традиции от древних северных народов, которые жили в морозном климате и говорить старались полузакрытым ртом, не выпуская тепла. Пионерка была ярчайшим носителем особенного пермского говора, который её серьёзные намерения превратил в юмористическую миниатюру.

– А ещё с Йозефом разговаривала. Значит, он мне тоже нравится? – засмеялась я.

– Ак, то другое. Я видела, что вы с Селимом друг другу улыбались!

– Он тебе нравится, да? – я вопросительно подняла одну бровь, тихонько пихнув Виолетту локтем.

Пионерка опустила глаза в пол, потеребила карман джинсов и тихо пробубнила:

– Да. Очень.

– Он хороший мальчик, дружелюбный. И улыбка у него классная! Но увы. Мне он неинтересен, так что расслабься.

Всезнайка снова превратилась в доверчивую дворняжку с огоньком надежды в глазах. «Как же быстро она меняется!» Бармен выставил перед нами четыре бокала с разноцветными трубочками и кусочками арбуза, нанизанными на стеклянные края. Четырёхслойная жидкость внутри завораживала. По дну растеклась оранжевая полоска, на ней разместилась жёлтая, ещё выше – зелёная, а венчала этот квартет полоса цвета ясного турецкого неба в самый солнечный день. Раньше радугу в стекле я никогда не видела, поэтому детский восторг засиял в моих широко раскрытых глазах. Мы с Виолеттой вернулись к столу с подарками и дополнили экспозицию цветными коктейлями. Я присела рядом с Ксюшей, а блондинка «номер два» – рядом со мной.

– Он тебе точно не нравится, да? – переспросила Виолетта.

– Точно.

– Хорошо… Просто… Я давно на него смотрю.

– На кого? – влезла в разговор Ксюша.

– Неважно! – оборвала её пионерка.

На сцене появились артисты в национальных турецких костюмах. Парни облачились в голубые рубашки, расшитые золотом жилеты, чёрные шаровары с широкими поясами и сапоги того же цвета. На девушках были чёрно-голубые платья, расшитые жилеты и чёрные туфли на низком каблуке. Про улыбку эти ребята ничего не слышали и двигались по площадке с самыми угрюмыми выражениями лиц. Подсознание советовало заговорить о чём-нибудь прежде, чем сон унесёт меня далеко от всех этих событий.

– Марина сказала, что ты тоже здесь в первый раз. А почему поехать решила? – обратилась я к Виолетте.

– Ой… Это длинная история.

– Я думаю, что времени у нас предостаточно, – и кивнула в сторону сцены.

– На самом деле, я давно хотела. В прошлом году здесь отдыхала с друзьями и познакомилась с одним мальчиком.

– Местным?

– Ага! Я, по сути, к нему и ехала. Но в итоге сейчас здесь сама по себе.

– Почему?

– Сама не знаю. Раньше думала, он мне нравится, а когда приехала, поняла, что мне до него нет дела. В принципе, как и ему до меня. Но я не жалею, что бросила всё там, в Перми. Я ж риелтором работала. Скучно! Я ненавидела свою работу. А тут мне нравится…

– Да… Сказочное место!

– А ты как сюда попала?

– Я? Просто устала от однообразия. Лазила как-то в интернете, увидела объявление о наборе аниматоров и решила, что ищут именно меня. По-быстрому уволилась из фитнес-центра и клуба и приехала сюда.

– Ты работала в фитнес-центре? Я так и подумала.

– Да. Танцы и фитнес – единственное, что я умею делать хорошо.

– Я заметила. Ты классно танцуешь. Я тоже так хотела бы…

– Спасибо!

– А парень есть у тебя? – в лоб спросила Виолетта.

С одной стороны, я всегда симпатизировала прямолинейным людям. Стеснение и рамки приличия придумали слабые и закомплексованные представители общества, чтобы уподобить себе тех, кто смел, честен и открыт. Но оборотная сторона такой открытости – бестактность, которую вряд ли кто-нибудь в людях ценит.

– Если бы у меня был парень, приехала бы я сюда на полгода? – слова вышли немного грубее, чем хотелось.

– Я бы тоже не приехала, – выдохнула блондинка.

Мы улыбнулись друг другу и погрузились в собственные мысли. На сцене смены действий не предполагалось, и мой взгляд быстро перешёл на заполненный амфитеатр.

– Саша! – Надя радостно махала мне рукой, приглашая присоединиться к ним с Костей.

Я пробралась сквозь скучающих зрителей и оказалась на центральной трибуне, где для меня оставили местечко.

– Привет ещё раз! Красивая такая! – улыбалась девушка.

– Привет! И ты! Прямо вау-вау! – ответила я. – Костя, я уже говорила, что у тебя замечательная жена?

– Знаю, – парень задрал нос и обнял любимую.

– Пыталась вас найти в ресторане вечером, чтобы вместе покушать. Но… – я пожала плечами и состроила грустную гримасу.

– Ой, как жалко! Мы часов в восемь пришли.

– В восемь я была уже тут, – указала на закулисье амфитеатра. – До сегодняшнего вечера я и не знала, что ужинать нам можно только с гостями.

– Серьёзно? Глупость какая… Ну, значит, завтра договоримся, в какое время пойдём кушать!

– Было бы здорово! А то сегодня пришлось с немцами сидеть. Они меня так разглядывали, что повторения совсем не хочется! – я попыталась изобразить удивлённые взгляды немецкого семейства, а Костя и Надя поддержали меня заливистым смехом.

– Саш, а у вас всегда такие скучные шоу? – спросил широкоплечий моряк.

– Вообще-то, я про наши шоу пока мало знаю… Но мы сейчас репетируем очень даже нескучную программу. Правда, я понятия не имею, когда она появится на сцене.

– Вы сами выступать будете? – удивился он. – Это интересно. А все аниматоры профессионалы?

Я покачала головой. – Но все очень стараются.

– Надеюсь, мы застанем ваше шоу!

– Не могу обещать, но буду надеяться вместе с вами, – улыбнулась я.

Артисты поклонились и удалились за кулисы. Кемаль и Эрай сразу же вынесли стол с подарками на сцену, а Виолетта поставила рядом специальный барабан с шарами для лотереи. Ксюша и миниклубщицы со своих мест не сдвинулись, и я последовала их примеру.

– Что сейчас будет? – поинтересовалась Надя.

– Лото. Те, кто купил билетики, будут зачёркивать в них номера, которые Марина достанет из барабана.

– А сколько стоит такой билетик? Я бы поиграла.

– Честно говоря, не знаю… Но могу спросить, если надо.

– Кость? – пронзительный Надин взгляд устремился на мужа.

– Ладно, ладно! У меня деньги с собой, – сдался обезоруженный Костя.

Я хотела подойти к Марине, чтобы узнать стоимость, но рядом оказался Кемаль.

– Кемаль! – тихонько крикнула я.

– Что?

– Сколько стоит один лотерейный билет? И где его можно взять?

– Кто-то хочет купить? – его глаза радаром забегали по трибунам.

Мои знакомые сидели в паре метров от нас и внимательно наблюдали за ходом беседы.

– Они? – коллега кивнул в сторону молодых супругов.

Недолго думая, он обошёл меня и оказался прямо перед Надей и Костей. Достав из кармана лотерейки, Кемаль принялся навязчиво уговаривать пару купить побольше, не обращая на меня никакого внимания. Я так и стояла в стороне, шокированная и обозлённая на наглого турка. Надя, считав мои эмоции, тоже разозлилась и отказалась покупать билеты. Поняв, что ничего ему не светит, парень развернулся и ушёл, демонстративно толкнув меня плечом по дороге. Что он бормотал себе под нос, я, конечно, не поняла, но это определённо были не самые добрые слова. Переваривая произошедшее, я простояла без движения ещё несколько секунд, затем снова вернулась к своим новым друзьям.

– Какой он мерзкий! Мы даже не сказали, что хотим купить, а он уже начал совать нам в лицо свои бумажки! – возмущалась Надя.

– Щегол! – бросил Костя.

– Саш, он тебя обидел? – Надя заглянула мне в глаза.

– Нет-нет. Просто я в шоке.

Пока мы обсуждали выходку парня с козлячей бородкой, Марина начала игру. Один за одним она вытаскивала шары, громко объявляя их номера на русском, английской, немецком и турецком языках. «Удивительная женщина!»

– А она здесь кто? – спросил Костя.

– Менеджер по связям с общественностью. Ну, и в анимации тоже не последний человек.

– Мы её сегодня с ребёнком видели, – заявила Надя.

– Да, у них сынок есть.

– С таким мужиком с косичкой, да? – уточнил Костя. – А он кто?

– Наш начальник.

– Так они муж и жена? – округлила глаза Надя. – А почему колец нет?

– Нет колец? А я и внимания не обратила. Не знаю даже…

– Нету-нету! Я точно видела. Не понимаю, как так можно! – продолжала молодая жена.

– Не знаю. У всех свои тараканы, – вздохнула я.

– А после лотереи ещё что-то будет? – поинтересовался Костя.

– Да. В одиннадцать часов мы все пойдём в «диско». Там сегодня ретро-вечеринка Oldies goldies35. Присоединитесь?

Надя посмотрела на Костю, и он сразу понял, что они пойдут. Потом девушка улыбнулась и спросила:

– Это в подвале возле ресторана?

– Да. Там прям написано «Disco».

«Бинго» закончилось, когда все призы нашли своих обладателей. Аниматоры потянулись в бэкстейдж, куда направилась и я. В гримёрке снова воцарился хаос, где каждый пытался выбрать что-нибудь подходящее из общей кучи костюмов.

– А это зачем? – обратилась я к Ксюше.

– Ты разве не знаешь? Нам нужно переодеться в кого-то из звёзд 70-х или 80-х.

– Блин! А я таких звёзд не знаю… И переодеваться не хочу…

В полной растерянности я взглянула на вешалки. Глаза бродили туда-сюда, пока не наткнулись на блестящее синее платье. «По-моему, подойдёт», – отозвалось в голове. Для полноты образа я прихватила каштановый кудрявый парик и чёрные босоножки. На мне платье выглядело гораздо хуже, чем на вешалке. Шили его, видимо, на длинноногую крепкую деваху, коей я не являлась. Перевязав талию ярко-розовым платком, я надела пышный парик с мелкими завитушками, накрасила губы фиолетовой помадой и нарисовала стрелки внушительных размеров. «Вуаля! На звезду, конечно, не похоже, но смотрится нарядно».

– Девочки, время для фото! – объявила я.

Ксюша и Тансулу находились ближе всех, поэтому быстро шагнули в кадр. Они облачились в синие брюки и красные широкие рубашки, усыпанные пайетками, и отличались лишь причёсками: Тансулу собрала волосы в высокий пучок, а Ксюша распустила.

– Подождите меня! – заорала Мари, докрашивая губы.

– И меня! – вклинилась Виолетта.

Вскоре в объектив моего телефона позировали уже все представительницы анимационной команды, отсвечивая самыми разными цветами. «Вот это воспоминания!»

В 22:45 ослепительно-блистательной толпой мы двинулись в пул-бар. После шоу гости плавно переместились туда, и к десяти вечера бар просто ломился от наплыва желающих выпить на свежем воздухе. Мы скакали между столиками и уговаривали отдыхающих пойти в «диско». Моё стеснение медленно, но верно сходило на нет: то ли костюм так действовал, то ли стадное чувство. К одиннадцати часам вся команда была уже в подвале, превращённом в настоящий ночной клуб. Там оборудовали и бар, и диджейскую кабину, и сцену, и танцпол, и столики с мягкими диванчиками вдоль стен. «Всё как в настоящем клубе! Всё, кроме ужасной музыки».

Пустой диско-зал. Унылые песни. Из присутствующих только диджей в кабине, бармен за стойкой, Йозеф на барном стуле и восемь счастливых аниматоров в дебильных костюмах на танцполе. «Веселуха!» Мы, конечно, изображали кайф, но даже в темноте проглядывались наши злобные лица. Вскоре в подвал потянулись гости. Они, как по команде, усаживались на удобные диванчики и с предвкушением чего-то грандиозного глазели на нас. Поняв, наконец, что никакой развлекательной программы не предусмотрено, пожилые пары начали присоединяться к нам, а через полчаса танцпол до краёв наполнился желающими тряхнуть стариной и зажечь под хиты своей молодости. Моё настроение заметно улучшилось, и, забыв про свой неординарный внешний вид, я отрывалась как могла.

– Йозеф разрешил взять какой-нибудь коктейль, – Виолетта кое-как перекрикивала громкую музыку.

Мои счастливые глаза посмотрели сначала на неё, потом на барную стойку. Все обладатели смешных париков и блестящих одежд толпились возле выставки красивых бутылок со стаканами в руках. «Йозеф тоже там, значит, пионерка не шутит!»

– Классный у нас начальник! – я покрутила стакан в руках.

– Вообще-то, это впервые. Я тут с марта, и до сих пор нам ещё ни разу ничего не перепадало. А так хотелось… – отозвалась Виолетта.

– Это потому что я приехала!

– Да уж. Слишком много перемен из-за тебя!

От слов пионерки повеяло неприятным холодом, и только я собралась задать вопрос, как в дверях появились Костя и Надя.

– Какие вы смешные! Отдыхаете? – подмигнула Надя.

– Ага! Йозеф разрешил.

– Классно! Значит, надо поддержать компанию. Кость, я тоже буду!

Мы расположились на диванчике в глубине зала, «чокнулись» и выпили за дружбу. Начался добрый разговор по душам, и я всё больше влюблялась в свою новую работу. Бокалы опустели, и наш единственный мужчина вновь отправился в бар. Из-за громкой музыки нам с Надей приходилось кричать, чтобы слышать друг друга, но это не мешало делиться байками из жизни. Вернувшись, Костя поставил на столик три бокала «виски-колы». Я посмотрела на них, потом на Костю, потом по сторонам…

– Да, брось! – ухмыльнулся большеглазый парень. – Никто не узнает!

– Ты же сама сказала, что вам разрешили? – подхватила его жена.

«Муж и жена – одна сатана!»

– Да, разрешили. Но только по одному…

– Так ты и пьёшь один! Просто медленно, – сверкнул глазами Костя, протягивая мне бокал.

Я ещё раз оглянулась по сторонам, убедившись, что до меня никому не было дела, потом взяла бокал и сделала три больших глотка, чтобы он не выглядел новым.

– А пойдёмте танцевать? – предложила Надя.

– А пойдёмте! – согласились мы с Костей.

На танцпол мы вышли под песню Глории Гейнор «I will survive36», и наши руки сами поднялись, двигаясь в такт музыке. Народу было по-прежнему много, а мои коллеги попрятались по тёмным углам: из всех аниматоров танцевала только я. И надо же было Йозефу войти в «диско» именно тогда… Бегающие огоньки волнами освещали его недовольную физиономию, и аниматоры тут же телепортировались обратно на площадку.

Никто не считал, сколько ещё раз Костя наведывался в бар, но я чётко ощущала, что была пьяна. Мы то сидели за столиком, то танцевали, то смеялись над очередной Костиной шуткой… Вечер проходил лучше, чем просто прекрасно, но в половину первого Ксюша сообщила, что нам пора. Я обняла Надю, попрощалась с Костей и вместе с коллегами отправилась бэкстейдж. По дороге я полной грудью вдыхала ночную прохладу и запах моря, доносившийся с пляжа. Ощущение безграничного счастья окутывало с ног до головы, а широкая улыбка никак не покидала моего лица…