скачать книгу бесплатно
В то время, когда Старостин заканчивал дела с переоформлением документов, футболисты алма-атинского «Динамо» были на турнире в Джамбуле и жили в вагончике на железнодорожной станции.
Мы узнали, когда шел поезд Алма-Ата – Москва, в котором ехал Николай Петрович. Остановили этот поезд, организовали митинг и на полтора часа задержали весь состав.
Так провожали Николая Петровича Старостина.
Тренеры
Шли годы, менялся «Спартак», его тренеры, но не Старостин. И это чистая правда, а не развесистая клюква, которая расцветает в наших суматошных мозгах.
В детстве довелось-таки посидеть на коленях у Николая Петровича, когда Патриарх писал мне автограф на своей эпохальной книге «Звезды большого футбола». Так и написал – «Андрею Меркину от автора дружески».
Много лет служил «Спартаку» верой и правдой его брат Андрей.
В 1980-е годы, когда у «Спартака» было перманентное «серебро», награждение медалями частенько происходило в кинотеатре «Варшава». Простым болельщикам туда было трудно попасть, но попадали все равно. Андрей Петрович Старостин, редкого юмора и обаяния человек, присутствовал на всех награждениях команды.
Как-то раз пела там Катя Семенова – была такая певица, голосом похожая на Пугачеву. Вышла она поздравлять «Спартак», а сама – в говно. Причем не в легкое говнецо, а в жопу практически. Со сцены уходить не хочет, а петь не может.
Тогда Андрей Петрович вышел на сцену и сказал:
– Певица Катя Семенова настолько возмущена нашими серебряными медалями, что у нее нет слов – одни буквы. Давайте не огорчать ее на будущий год!
В зале овации, все ржут – Старостин галантно раскланялся, и вышел следующий артист.
Не отставал и Николай Петрович.
Братья Стругацкие не были болельщиками «Спартака», но Патриарх дружил с ними и пригласил на награждение золотыми медалями. В шестидесятые годы неоднократно видел их на трибуне на матчах сборной СССР. Говорили, что Аркадий болел за «коней», а Борис до последних дней – за «бомжей».
Столько лет прошло, вот уже и режиссеру Алексею Герману исполнилось семьдесят, из них восемь он снимает фильм «Трудно быть богом» по роману братьев Стругацких. Это мое любимое произведение замечательных авторов.
Но помимо всего они были еще фантасты-юмористы. Вот их поздравительный стишок тридцатилетней давности:
«Ура! И Кубок УЕФА
в руках «Зенита», ЦСКА.
А «Спартаку» желаем мы
любви болельщиков страны».
Пророки? Не знаю…
Никита Павлович Симонян был очень дружелюбен к нам, пацанам, и разрешал подавать мячики в Тарасовке и на Ширяевке. При этом время от времени шутливо спрашивал:
– Много «пар» и «колов» подтерли в дневниках?
Симонян был очень хитер и умен.
Золотое чемпионство 1969 года и стиль игры «Спартака» – ничего общего с командами Бескова и Романцева. Скорее стиль игры «анти-Киев», и именно в лучших матчах против киевского «Динамо».
Никита Павлович был умница и понимал, что с молодой командой против мудрого Маслова нужно играть особенно, что он и придумал.
Первый матч в Москве. Жесткий прессинг, контроль над центром поля, оба гола забиты на контратаках. Осянин и Хусаинов тоже трудились в защите.
Осенью в Киеве. Классика контратак. Гол Осянина в начале матча – и весь матч отбиваемся в обороне. Опять прессинг в центре поля и даже на чужой половине.
Папаев рассказывал, что физически команда отпахала в этих матчах так, что ребята не могли двигаться после этих двух игр.
Именно эти два матча решили судьбу золота. В других играх сезона команда в основном играла первым номером. Но это был не тот спартаковский футбол, который мы увидели десять лет спустя.
Скорее походило на сборную Англии времен ЧМ-66 плюс техничность и, не побоюсь этого слова, гениальность Вити Папаева. Фантастическая работоспособность Гили Хусаинова, сумасшедший по силе и точности удар Коли Осянина.
И защита! Такой защиты у нас я не помню. Команда оборонялась фантастически организованно – Логофет, Иванов, Абрамов, Ловчев.
И лучший вратарь Анзор Кавазашвили – тащил вообще все!
Более похож на команды Бескова и Романцева был «Спартак» 1974 года при Николае Алексеевиче Гуляеве. Техничный и комбинационный футбол со стенками и забеганиями.
Классика жанра – посаженные на жопу хохлы в «Лужниках». Великая игра! С эстетической точки зрения – самая красивая командная игра «Спартака». Конфетка.
Однако до золота недотянули…
Гуляев был строг, но справедлив. Мог вынести контрамарку нам, сопливым говнюкам, как, например, на знаковый матч с Киевом.
Константин Иванович всегда интеллигентно и дружелюбно разговаривал с болельщиками, особенно со «старичками-боровичками». Отпускал шутки-прибаутки, типа своей эпохальной в адрес литератора Хукела:
– Ничего, что я в костюме и при галстуке?
В конце 1970-х годов судьба свела близко с Олегом Ивановичем Романцевым, одно время даже дружили семьями, особенно жены. Потом он переехал на Преображенку и как-то все затерялось.
Очень непростой и неоднозначный человек, не красно-белый, а скорее так: черно-белый.
После продажи клуба Червиченко мое и без того отрицательное отношение к Романцеву стало еще хуже.
Но прошли годы, и жизнь плавно привела меня к тому, о чем писал старик Фрейд, – к переоценке ценностей. Без этого невозможна жизнь, кто этого не делает хотя бы раз в пять-десять лет, тот не достигает в жизни ничего. Так что к шестидесяти годам смотришь на жизнь по-другому. Я лично Олегу Ивановичу все простил, причем независимо от результатов «Спартака». Как сказал Господь в Нагорной проповеди: «Прощайте и прощены будете».
Что тут еще добавить, даже не знаю…
Ненавидимый многими Старков мог по телефону подробно и долго объяснять мне – а я никто и звать меня никак, – как найти поле в Голландии и во сколько будет матч.
Балагур и весельчак Черчесов после матча в Европе на корректный и вежливый вопрос одного немолодого и уважаемого болелы ответил:
– Соблюдайте субординацию, все вопросы в установленном порядке через пресс-атташе.
Забыл, что «Спартак» – это субкультура.
Про довоенный «золотой дубль» старички-боровички рассказывали, что «Спартак» играл в скоростно-силовой и жесткой манере плюс вратарь Жмельков, который ловил все что можно и нельзя.
Так что столь любимая нами «спартаковская игра» была не всегда такой, какой мы ее себе представляем. И выглядела она совсем по-разному.
«Все течет, все изменяется».
Аксиома.
«Фантомас»
Примерно в середине шестидесятых годов произошло одно событие, которое оставило широкий след в наших юных и неокрепших душах.
На экраны страны вышел в момент ставший культовым фильм «Фантомас».
Причем долбоебы из кинопроката сперва выпустили вторую серию «Фантомас разбушевался», а потом первую – собственно «Фантомас», и только после этого третью «Фантомас против Скотланд-Ярда».
Со всех афиш всех кинотеатров Москвы и России сияла зловещая и зеленая морда неуловимого разбойника Фантомаса, красавицы Милен Демонжо, гламурного (тогда еще не было этого слова, но мы догадывались) Жана Марэ, смешного до колик в животе Луи де Фюнеса.
Возле нашего дома в клубе имени Русакова стояли огромные очереди, люди часами пробивались к заветной кассе, чтобы купить билет. Услужливые барыги тут же, не отходя от кассы, предлагали билеты по три рубля.
Каждую из серий мы смотрели по многу раз, а потом, на переменах и не только, в школе и подъездах домов писали мелом, спизженным у доски, латинскую букву «F» с маленьким, подчеркнутым снизу кружком. Особенной доблестью считалось позвонить куда-нибудь из телефона-автомата и загробным голосом сказать:
– Внимание! Через несколько минут вас посетит Фантомас.
Споры и зарубы по фильму шли до кровянки, количество серий якобы варьировалось от семи до десяти, а сам Фантомас оказывался то королем Франции, то роботом с электронным мозгом.
А самая-самая первая серия вообще называлась «Труп в зеленом чемодане».
Только много лет спустя я узнал, что серий так и было всего лишь три, а сборы за прокат фильма перекрыли все мыслимые и немыслимые рекорды и не побиты до сих пор.
Ну а друзья-одноклассники самым наглым образом подсовывали в ранец записку с жутким содержанием, написанную измененным почерком:
«Мне нужен труп, я выбрал Вас. До скорой встречи, Фантомас».
Футбольные сборные разных лет
В свое время удалось общаться с великим спартаковцем Павлом Александровичем Канунниковым.
Оказалось, что он был дружен с великим Василием Бутусовым, который забил первый гол в истории сборной России.
Конечно, я не удержался и спросил про игру с немцами, которую те выиграли на Олимпиаде в Стокгольме в 1912 году со счетом 16:0.
– Играли с финнами 30 июня и слили 1:2, а уже на другой день – утешительная игра с немцами.
В Швеции уже тогда были проблемы с бухлом, но наши ребята предусмотрительно запаслись из России.
Думаете, тогда меньше пили? А вот уж хуй!..
Вечером после матча все игроки сборной банально нажрались в жопу, ходили по полю в матче против немцев с глубокого бодуна.
Ничего не напоминает?
У немцев снят фильм с названием «Уэмбли Тор», он им до сих пор не дает покоя. Фильм, от интервью с вдовой судьи матча Готфрида Динста до рассказа сына Тофика Бахрамова, пронизан мотивом: гола не было. Бахрамов сказал сыну перед смертью:
– Гола не было. – И почил в бозе.
Игру помню очень хорошо, смотрел по телевизору в пионерском лагере, да и немцы повторяют не реже раза в год.
По моему мнению, никакого гола не было, но выкрутить можно все что угодно.
Еще более отчетливо стоит перед глазами матч на стадионе «Ацтека» с Уругваем, мяч был почти на линии, но наши дружно подняли руки. Голландский судья показал, что надо продолжать играть.
А уругваец, который недавно вышел на замену, головой забил мяч практически в пустые ворота за несколько минут до конца дополнительного времени. Он не видел, что наши игроки подняли руки, причем почти все!
Интеллигентнейший Гавриил Дмитриевич Качалин после этой игры первый раз в жизни повысил голос на игроков, он понимал, что это был его последний шанс попасть в призеры чемпионата мира.
Уже много лет спустя Анзор Амберкович Кавазашвили рассказывал, что виноваты сами и он лично тоже – надо было отрабатывать момент до конца.
Геша Логофет и Коля Киселев с большой неохотой, но тоже подтвердили это. Хотя у нас пытались во всем обвинить «армейскую» защиту.
Вот такие разные футбольные сборные.
Будапешт один
Весной 1968 года папа взял меня на игру с венграми.
Довелось побывать на лучшем, по мнению специалистов, матче сборной СССР.
После поражения 0:2 на «Непштадионе» через неделю играли ответный матч в «Луже».
Сказать, что обстановка была накалена, – значит не сказать ничего.
В мае того года я уже в полный рост слушал «Немецкую волну», «Голос Америки», «Радио Свобода».
Голоса вещали, что в Венгрии после первого матча люди стихийно вышли на улицы и радостно праздновали всей страной победу над ненавистными Советами.
Немудрено – после кровавого путча 1956 года прошло всего 12 лет, и венгры все очень хорошо помнили.
Победа была нужна – 3:0.
Мало кто в нее верил, но ажиотаж с билетами был такой, что папа только каким-то чудом через партком или местком достал два билета на Западную трибуну.
Билет был очень интересный, через все поле шла огромная красная надпись: «11 мая».
Разговору в Москве только и было, что про игру, – везде, даже в длинных очередях за квасом, в школьной раздевалке перед уроком физкультуры.
Вышли на «Спортивной».
Метро было заполнено, буквально шагу ступить невозможно. Люди очень медленно передвигались в сторону эскалатора.
Тогда впервые в жизни увидел, как работают «щипачи». Два коротких движения рукой – и рыжие «бочата» плавно соскакивают в подставленную ладошку.
На трибуне яблоку негде упасть, наши места чуть сбоку от правительственной ложи. Все говорят, что генсек Брежнев тоже на игре.
Наши в красно-белой форме, венгры – во всем белом.
У них в составе такие звезды, как Фаркаш и лучший футболист Европы 1967 года Флориан Альберт.
