скачать книгу бесплатно
Обнаружил место посадки "Родины" пилот Комсомольского авиазавода на легком биплане По-2. Он передал координаты по радио и приземлился в болото рядом. Взлететь с размякшего грунта машина уже не смогла.
Эвакуации выживших пришлось ждать почти две недели. С самолета сбросили девушкам питание и теплые вещи, которые помогли продержаться.
Из Хабаровска спасенные летчицы поездом проехали до столицы с многочисленными остановками. На каждой станции люди собирались, чтобы послушать рассказы девушек о героическом перелете и непременно качать "летающих девчонок".
За свой рекордный полет девушки награждены золотыми звездами Героев Советского Союза. Вручал награды в Кремле на торжественном приеме, устроенном в честь героических летчиц, лично товарищ Сталин.
Во время войны Гризодубова командовала сто первым авиаполком дальнего действия. Крепко бомбила германские позиции. После Победы работала в авиационном НИИ, занималась вопросами радиолокации.
Осипенко служила в истребительной авиации, погибла в 1939 году за штурвалом. Раскова командовала женским бомбардировочным авиаполком. В 1943 году разбилась на самолете во фронтовом перелете. Вечная Слава героическим летчицам!
Сын полка истребитель Фердинандов
Толя Мерзликин, уже заслуженный ветеран Войны, вся грудь в боевых медалях. Сорок шестой год, парню всего пятнадцать. На боевом счету уничтоженные солдаты и офицеры и даже самоходка. Удивительный парень!
Родился Толя двадцать второго июня, Война выпала ровно на его десятый день рождения. Жил в Купавне, в рабочем посёлке.
Отец ушел на фронт, парень в тринадцать лет сбежал из дома на Войну. Стал сыном полка. На передовую парня, конечно, не пускали. Но удержать горячего мальчишку было невозможно.
В один из дней напросился в небольшую разведку с одним из бойцов. Где-то в рощице явно засел германский снайпер. Нужно было понять откуда он ведёт огонь.
Долго ползком подбирались к рощице. Но враг затаился. Тогда боец сказал, что привстанет, чтобы фашист начал стрелять. А дело парня понять откуда ведётся огонь.
Фашист первым же выстрелом тяжело ранил нашего солдата. Толя заметил откуда сверкнула вспышка. Сам парень рассказывал, что растерялся. Как быть, что делать?
Решил продать жизнь подороже. Снял с пояса раненого товарища гранату и пополз к снайперской засаде.
Фашистская кукушка притаился в дупле здоровенного дуба. Мальчику удалось незаметно подобраться к самому дереву и забросить гранату прямо в дупло.
Дуб разорвало взрывом, а самого парня отбросило и даже слегка контузило. Но фашисту пришёл конец.
Толя смог прийти в себя и помочь раненому бойцу добраться до санитарной роты.
В победном мае сорок пятого парню на гимнастёрку пришла медаль "За отвагу" и Орден Славы. В наградном листе ещё одна замечательная история.
В боях за городок Трайзен Анатолий был в разведке. Их взвод попал под жестокий пулемётный огонь. Не подняться.
Парню удалось по-пластунски подползти почти на двадцать метров к позиции противника. Сын полка забросал фашистов гранатами, уничтожив за один раз девятерых оккупантов!
Была на боевом счету парнишки и тяжёлая боевая техника. Парень вспоминал, как под обстрелом выбежал из дома, а на дом идёт самоходка "Фердинанд".
Тут же схватил вещмешок одного из наших солдат. Там связка гранат. Подобрался, прячась за заборчиком, поближе. И забросил всю связку под гусеницу.
Герой рассказывал, что дальнейшее как в тумане. От близкого взрыва потерял сознание. Не было у мальчишки силёнок забросить тяжеленную связку гранат далеко. Оказался в госпитале.
Подлечился и обратно на фронт, в родную часть. Освобождал Австрию и Румынию, Чехословакию и Венгрию.
В одно из зимних наступлений часть оказалась отрезана фашистами от своих. Оказались в окружении, выбирались ночью, вплавь по ещё не ставшей намертво льдом реке.
Парень сильно застудился. Долго не мог прийти в себя. После Победы болезнь дала осложнение на ноги. Подросток, мальчишка, а ходил с трудом.
После Победы вернулся в родную Купавну. Заслуженный ветеран Войны пошёл куда? Правильно, в школу, доучиваться. Потом техникум.
Работал на фабрике токарем, электриком. Парень был нрава лёгкого и весёлого. Ужасы Войны как будто не коснулись его.
Долгой жизни не получилось. Ушёл рано, здоровье, подорванное Войной, так и не выправилось. В сорок пять героя не стало.
Яркая жизнь, как вспышка звезды. Было и не стало. Вечная слава.
Тут очередной дегенеративный деятель с кличкой не выговоришь разразился речью. Мол, зачем День Победы праздновать, дела давно минувших дней, гордиться нечем больше что ли?
Тут не в гордости дело. Не только победу в этот день празднуем. Держим в сердцах память о таких вот мальчишках. Которые нас, недостойных потомков, натуральным образом выкупили у смерти. Жизнью своей выкупили.
И если забудем про сына полка Толю Мерзликина, так, считай, и нет нас больше. Невозможно одно без другого.
И ещё вопрос. Что снимут к следующему дню Победы за бюджетные деньги? Историю мальчишки со связкой гранат? Или очередную идиотскую серию про царского есаула с топором? Риторический вопрос.
Расплавленный орден политрука Лакомова
Нашёл очень любопытный штрих к подвигу политрука Лакомова. Это только в нынешнем кино политрук – редкий негодяй, отсиживающийся с веселыми санитарками и пузырём самогона в дальнем блиндаже. Ну ещё в знаменитых фашистских листовках про то, как просит кирпича физиономия злобного политрука. Все же беды от коммунистов, их весь простой народ ненавидел со страшной силой. Это сегодня в любом учебнике истории написано.
А уж какого-нибудь либерального в кавычках "историка" послушать, так наши бойцы массово перебегали на сторону фашистов. Только чтобы не идти плечом к плечу с этими красными коммунистами. Как в известной кричалке американских морпехов – "килл комми фор момми", убей коммуниста ради мамочки. Ну и прежде, чем бежать к освободителям фашистам, разумеется, нужно было этого самого политрука прибить.
Я не шучу, вот буквально на днях читал такое изложение истории. Фашисты-то нас, оказывается, освобождать от преступной власти большевиков приходили. А мы-то, дурачки и не поняли. Освобождали так, что после Войны по реестрам, например, в Белорусской ССР недосчитались несколько сот названий деревень. Были деревни и не стало их. Освободили их. От населения.
А вот история подвига реального политрука – Ивана Лакомова. Рассказана в целом ряде синхронных мемуаров. От воспоминаний легендарного танкового генерала Катукова, до военного интервью сержанта-танкиста Рындина, наблюдавшего за боем из окна медсанбата.
Катуков пишет, что в октябре сорок первого при обороне Мценска выдвинул на защиту моста три танка КВ-1. В том числе танк того самого политрука Лакомова.
Для людей понимающих, это не просто политрук. Во-первых, должность называлась старший политрук, это как войсковой капитан. Во-вторых был он комиссаром первой танковой роты первого танкового батальона. По давней армейской традиции это самая лучшая рота в подразделении. С неё и спрос особый.
Политруку всего двадцать восемь, по нынешним меркам почти мальчишка. А послушать либералов, так политруки только языками чесать могли. Помните старую шутку – рот закрыл, рабочее место прибрал.
Кстати, успел уже повоевать на озере Хасан. И Орден боевого Красного знамени заслужить. Явно не только зачитыванием солдатам боевого листка.
Катуков пишет, что эти три танка были его последним резервом. Фашисты вот-вот выйдут в тыл. Нужно удержать мост через реку любой ценой. А мост уже плотно пристреляли сразу несколько гитлеровских батарей.
Почти сразу как танки вышли к мосту танк Лакомова накрыли огнём артиллерии. Машина загорелась.
Механик-водитель Сергеев, сбивая огонь с комбинезона, смог вытащить из горящего танка едва живого с тяжелейшим ранением радиста Дубровенко. Вернуться за комиссаром не смог, к пылающей броне было не подойти.
При этом горящий танк продолжал стрелять. Смертельно раненый политрук вёл огонь по фашистской батарее.
Катуков пишет, что горело так, что после боя в танке от Лакомова нашли только припаявшийся к полу Орден Красной Звезды.
В книге Росткова "Первые гвардейцы-танкисты" приведён взгляд на этот бой из другого нашего танка. Как оглушительно разорвались о броню сразу два снаряда. И как удивительным образом горящий танк продолжал уничтожать фашистов.
Второй танк тоже был подбит. Мехвод Аристов едва завёл заглохший мотор. И радист и механик были ранены осколками брони. Пушку заклинило.
В этой же книги приводится рассказ мехвода танка Лакомова. О том как тяжело раненный комиссар отказался оставить танк и продолжил огонь по врагу.
Кстати подвиг политрука зря не прошёл. Два оставшихся танка смогли уничтожить германские пушки и по мосту из города успешно вышли наши тыловые части.
Встречал я тут и чудовищную версию, в которой намекалось, что бойцы нарочно оставили комиссара погибать в горящем танке. А то и сами помогли пулей в затылок. Мол, дело-то ясное, бей политрука, даже если кирпича под рукой нет.
Но ответ на это я как раз и нашёл в книге Лившица "Первая гвардейская танковая бригада в боях за Москву". Не знаю, читали ли "Отче наш" Советские танкисты в тех трёх танках. Ну как в дорогом, напичканном рисованными эффектами фильме Т-34. Не за Родину же и не за Сталина в бой идти, правда же? Только Лившиц внезапно пишет, что вся рота Лакомова была коммунистами, кроме его мехвода Сергеева.
И вот обещанный штрих. Про него в интернетах не напишут. И даже на Первом канале в передаче про Лакомова не скажут. Неприлично сегодня такое говорить. В тот же день когда в горящем танке погиб комиссар Лакомов механик-водитель Сергеев подал заявление о вступлении в ряды партии. Коммунистов.
Потому что бы потрясён подвигом своего командира. И потому, что самое лучшее для нашей Родины тогда защищали большевики. От свободы от врагов внешних, до свободы от жадного банкира, злобного милитариста, подлого фабриканта и деревенского кулака. Потому и в партию тогда шли лучшие. Они и гибли первыми на таких вот боевых рубежах. Потому что беспартийный механик водитель мог из горящего танка сбежать. Сбежать, не выполнив боевую задачу. А большевик Лакомов не мог. И сдаётся мне, что слово "большевик" тут ключевое.
Так что стало в то десятое октября на одного большевика-танкиста меньше. И на одного большевика-танкиста больше. Значит, свою главную боевую задачу политрук Лакомов выполнил.
Почему весь Нью-Йорк скандировал "Слава СССР"
Совершенно термоядерная статья в Огоньке от января 1938 года. Речь о записках из дневника Героя Советского Союза штурмана Александра Белякова. Дневника о том, как весь Нью-Йорк в едином порыве заходился от криков "Да здравствует Советский Союз!!!" И не зря заходился, ох не зря.
Тогда три русских богатыря: Чкалов, Байдуков и Беляков совершили невозможное. Никто в мире не верил, а наши сделали. Зато сегодня в интернетах о том легендарном беспосадочном перелёте пишут совсем другое. Вот давайте и разберем с историческими публикациями байки нынешних либеральных борзописцев. Нет, ребята, всё не так, всё не так, ребята!
Вкратце напомню, что совершили наши парни. Летом 1937 года они вылетели из Москвы, прошли над Северным полюсом и приземлились в Ванкувере. После чего их принимала вся Канада и США, включая американского президента. Немудрено, это звучит просто – вылетели, приземлились.
Парни летели над полюсом, летели трое суток, без сна и без посадок. Перемахнули без малого четверть экватора, десять тысяч километров. Повторюсь – в мире такой перелёт считался в тридцатые годы невозможным!
А знаете, что пишут сегодня в интернетах? Правильно. Что полёт научных целей не имел (да мало ли, что парни воздушный полюс покорили, мало ли, что был создан лучший и самый передовой в мире чудо-самолёт). Что рекорд тоже установить не удалось, потому как янки что-то там намудрили с подсчётами маршрута и потому нашу честную десятку тысяч километров не засчитали. Потому Сталину срочно пришлось выдумывать, будто мы хотели установить регулярную авиалинию через полюс в США. Глупости, в общем, скучающего тирана.
Только на поверку всё было не так. И удивительный перелёт был. И переговоры наши лётчики с высшими американскими политиками вели. О регулярном маршруте между СССР и США. Об этом дальше сам Беляков расскажет. Только вкладываться американцы в сетку радиомаяков и диспетчерское сопровождение не стали. По вполне понятно причине – с горшочка не слезали от ужаса.
Да-да, говорить про это не принято. Только у этого совершенно потрясающего перелёта была и еще одна цель. Пожалуй, главная. Туполев сделал замечательный самолёт, самолёт рекордсмен. Его так и называли в чертежах – "Рекорд дальности". Только это не просто самолёт, это дальний бомбардировщик.
Это прадедушка нынешних стратегических ракетоносцев, белых лебедей из-за которых не спится "Онест Джону". Сталин просто в очередной раз показал капиталистам: мы за дружбу, но если грянет час, берегитесь. У нас есть бомбардировщик, способный разнести в труху и ваш Ванкувер, да и до Калифорнии, если надо достанем. И достали следующим перелётом, что характерно.
Кстати, та самая Туполевская машинка, на которой наши три богатыря штурмовали полюс очень скоро станет основой для дальнего бомбардировщика первой серии. Того самого ДБ-один. И Сталинский намёк американские друзья поняли очень хорошо. Из Москвы Сталин мог бомбить Вашингтон, а вот из Вашингтона Москву никак. И свои ордена Красного Знамени три богатыря получили не зря.
Кстати, про отсутствие научной ценности нашей экспедиции. Дальше Беляков расскажет как чествовали их ведущие мировые полярные исследователи и учёные. Как жали им руки знаменитые учёные от Стефансона, до участников экспедиции Роберта Пири. Коммунистами эти учёные не были вовсе, руки жали вполне из искреннего восхищения подвигом наших парней.
Что ж, дадим слово штурману Белякову. Там, право слово, есть крайне любопытные впечатления от канадских и американских далей. Буржуины изо всех сил пытались пустить пыль в глаза "этим красным". Если путешествие, так первым классом, если приём так с членами Сената, если ресторан – самый дорогой.
Но отчего-то удивление и восхищение вызывают у наших парней совсем другие вещи. А все эти капиталистические побрякушки лишь доброе подтрунивание и легкую усмешку. Как над слегка душевнобольными. Другие у парней цели – они шарик планеты в кулаке сжимают, чтобы каждый мог хоть на полюс, хоть куда податься. Невероятное совершают. А их ресторанами с кружевными салфетками удивить хотят, смешно же.
Вот как раз из смешного. В Канаде один из крупных магазинов одежды немедленно сделал себе рекламу на наших парнях. Прислал им добротные костюмы, а взамен выпросил себе лётные кожаные штаны и куртки нашего экипажа. В витрине выставлять для рекламы. Чкалов посмеялся, но добро дал. Нам не жалко, выставляйте. Чудные, право слово.
Из Канады наших парней везут первым классом. На фешенебельном "Дугласе". Чуть ли не с лежачими креслами и шампанским. С красоткой стюардессой, предлагающей наперебой от фруктов и мороженого, до горячих закусок.
Только нашим парням интересно иное. Салон и толпа восторженных журналистов их не увлекает. Они просятся в кабину к пилотам. Понять, есть ли что-то у американцев лучше, чем у нас в приборах и оборудовании. Можно ли и нам такое внедрить. Просятся ни больше, ни меньше – порулить, почувствовать как ведет себя непривычная машина в воздухе. И получают такое разрешение!
И насколько же разное восприятие мира. Американский пилот хвалится какой замечательный и красивый у него кондиционер в кабине. А Беляков поддакивает, а в дневник запишет другое. Нужно подумать над автоматическим контролем давления и состава воздуха, над герметичной кабиной для высотных перелётов через полюс. Разный масштаб задач у этих, казалось бы, почти таких же пилотов – нашего и западного.
Еще забавное наблюдение. Стюардесса гонит салфеткой мух. Беляков честно пишет – в кафетериях на земле мух у буржуинов не видал. А вот в первом классе самолёта – поди ж ты, кружатся над горячим бифштексом. Чудно.
Вот еще любопытное. Когда Беляков садится за штурвал курс пролегает к горе "Шаста". Гора высокая, без малого пять километров. Только оказывается, что название горы – русское. В окрестностях жили довольно много давних выходцев еще из царской России. И гора на самом деле называется "Счастье". Только местные выговорить такое уже не могут. Так и перекрестили в гору "Шаста".
А вот, наконец Окленд и Сан-Франциско. А там и до Калифорнии рукой подать. Что характерно, за право принять "этих незначительных лётчиков Сталина" Окленд и Фриско натурально подрались. Но интернетам же виднее.
А в Окленде уже гигантская толпа. На наших трёх богатырей надевают венки из роз. В воздух летят головные уборы. Весь аэродром убран флагами СССР. Можете себе такое представить? В честь наших, Советских лётчиков!
В Вашингтоне и вовсе правительственный прием на без малого тысячу гостей. Наш лётчик описывает, что от бесчисленных рукопожатий Чкалов даже слегка взмок. Непростая работа, как оказалось, пожать тысячу рук в приветствии и еще тысячу на прощание!
А вот и обещанные переговоры о регулярной трассе над полюсом между СССР и США. И это не шутки. Наших парней принимает лично министр торговли США и глава пассажирской авиации Роппер. Чкалов излагает подробный план – нужны радиостанции, нужны маяки светом и на радиоволне, нужны аэродромы для дозаправки на северных островах у побережья США. Но Роппер только качает головой – у США нет возможностей оборудовать свою сторону маршрута. Опасен этот маршрут для США, очень опасен.
А дальше приём в Конгрессе, а затем Нью-Йорк. Встречает наших парней на вокзале сам легендарный полярник, этнический исландец Вильямур Стифансон. А толпа встречающих бросает лётчикам цветы и скандирует в один голос "Да здравствует Советский Союз!!!", "Да здравствуют Советские орлы!!!" Вот так к нам относились в мире, даже в, мягко говоря, недружественных нам капиталистических Штатах в Сталинское время. Потому что было за что уважать! В сырьевую сверхдержаву мы превратились уже потом.
Наших лётчиков встречает лично мэр Лагардия. Он немного говорит по-русски. Мэр шутит над своим городом первых небоскрёбов и вежливо спрашивает наших парней по-русски: "Как Вам понравилось село Нью-Йорк?". Впрочем, возможно, он просто путает непривычные ему слова.
А вечером приём в "Валдорф-Астории". Причём, приём собирают ведущие научные и полярные общества Америки. Подождите, интернеты же сказали, что ничего выдающегося с научной точки зрения мы не совершили. Как так?
И снова Стифансон, полярные лётчики Хэтти и Маттерн. Полярник Кенион, летавший на Южный полюс с Эльсвортом. Вот колоритный седой чернокожий учёный – Матью Хэнсон. Когда-то он покорял Северный полюс с Робертом Пири. Звучали приветственные речи от губернатора Канады до адмиралов и крупных политиков.
Но особенно штурману понравились слова одного профессора из Харварда. Да-да, именно из Харварда, через "ха". Вообще, многие названия, в статье звучат и пишутся непривычно для нынешнего уха. Да что там говорить, дело-то вообще было не в США, а в САСШ. Северо-американских Соединённых штатах. Именно так тогда наши называли нынешний сияющий град на холме.
Профессор говорил недолго и закончил чеканной фразой – "Революция в России вызвала новые силы для покорения природы". Ни больше, ни меньше. В корень смотрел дядька, невозможны победы такого масштаба в капиталистических условиях. Невозможны и точка. Мир чистогана подвиги не куёт. Нет немедленного барыша от нового научного прорыва или невиданного маршрута.
А Чкалов сказал просто и возвышенно. От души:
"Садясь в самолет, мы, три человека, имели в своих сердцах 170 миллионов сердец, и никакие циклоны и обледенения не могли нас остановить, ибо мы, выполняя волю своего народа, несли дружбу вашему народу. Примите же от 170-миллионного Советского народа привет и дружбу, которые мы Вам принесли на своих крыльях".
Простые слова, но великие. Великие как подвиг наших парней: Чкалова, Байдукова, Белякова. Как подвиг всего Советского народа, сделавшего тот удивительный перелёт возможным.
Подвиг чекистов Кокорина и не Мамаева
Сегодня фамилия Кокорин прочно связана с хулиганом футболистом. А вот Советские школьники про слове Кокорин вспоминали не футболиста Мамаева, а политрука Руденко. Два друга сражались плечом к плечу, в одном бою оказались на краю смерти.
Один этот край перешагнул, спасая другого. И оба стали за тот бой Героями Советского Союза. Кокорин – посмертно. История такая, что американские Рэмбы нервно теребят автомат в сторонке. Вот про что кино бы снимать!
Оба друга – не кадровые военные. Оба служили в войсках НКВД. Ну Вы помните, заградотряды, ГУЛАГ, замучанные зэки и всё такое. Артист Михалков с черенком от лопаты вместо винтовки в бою. В жизни всё было, как обычно, совсем не так.
Толя Кокорин, к началу Войны всего девятнадцать лет. Санинструктор.
Родился в Боровичах, под Новгородом. Погиб геройски при обороне Карело-Финской ССР от фашистов. Вот, как это было.
Снова обычная история, как под копирку. Школа-семилетка, потом медицинский техникум, выучился на медика. Недолго поработал фельдшером в родной деревне.
В сороковом году написал заявление на службу. Определили в войска НКВД СССР. На фронте оказывал помощь раненым на поле боя, эвакуировал раненых в тыл.
Через полтора месяца после начала Войны рота Кокорина была переброшена к станции Хийтола в Карелии. Шли ожесточённые бои с финскими фашистами. Которые, как известно любому либералу, с нами не воевали. А только немножко помогали гитлеровцам замыкать блокаду Ленинграда. Недавно вон в Ленинграде мемориальную доску маршалу Маннергейму даже повесили.
Но отчего-то четвёртого августа 1941 года эти самые мирные финны не просто воевали, а прорвали нашу оборону и вот-вот должны были смести наши позиции.
Оборону держали чекисты, войска НКВД. Наши солдаты несли тяжёлые потери. Были выбиты все старшие офицеры. Командование ротой принимает политрук комиссар батальона Николай Руденко.
