Линии на руке

– Ну куда мне в этот лес соваться? – состроив жалостливое лицо, произнесла Бирюкова. – Давайте я просто буду еду на всех готовить, так от меня будет пользы больше. Я ж копье это ваше в руках не удержу. Мне рыбу потрошить и то жалко, а вы тут хотите, чтобы я зверей убивала.

– Ну хотя бы умение получи.

– Боюсь я, боюсь. Вот, что хотите со мной делайте, а не пойду я к этому камню вашему. Не пойду! Ругайте меня, бейте, убивайте, а не пойду!

Казалось, что женщина сейчас начнет рвать на себе волосы, или упадет на колени. Говорила она искренне, и я вполне допускал, что пользы от нее в лесу действительно не будет.

– Понятно. Дело твое. У кого-нибудь будут еще возражения? Василий?

– А можно как-нибудь без меня? – дрожащим голосом спросил парень.

– Нельзя.

– Ну хорошо, – вздохнул он, – тогда, я пойду.

– Отлично. Мы сегодня выяснили, что четыре человека вполне могут справиться с мелкими хищниками. Нас, если не считать Эмму, восемь. Делимся поровну и начинаем прочесывать лес.

– Я с вами хочу, – робко сказал Гуляев.

– У нас уже набрана команда. Пойдешь с Эдуардом. Можете прямо сейчас прогуляться, а мне на сегодня хватит, – я показал забинтованную руку.

На этом собрание закончилось. Люди начали расходиться по хижинам, а спустя час, вопреки моим сомнениям, Федос и остальные выдвинулись в лес. При этом мужчины нагрузились оружием так, что я решил, будто они весь склад выгребли. Копья, мечи, кинжалы. Эдуард зачем-то прихватил лук. Ну все, гроза пернатых вышел на охоту.

Сидя возле едва тлеющего костра, на котором закипал котелок с водой, я прокручивал в голове произошедшее сегодня.

Насыщенным выдался денек. Сперва вылазка в лес, затем достаточно тяжелый разговор. Я не сомневался, что все делаю правильно, вопрос лишь в том, а достаточно ли этого? На ближайшее время планы ясны – пережить первую волну и раскачаться как можно сильнее, а что дальше? Где та грань, после которой можно с уверенностью сказать – мы готовы идти к стене. Цена ошибки – смерть. Мы с Ершовой и одну бронированную тварь убить не смогли, а что если их будет больше? Даже два хищника сделают из нас фарш.

– Что-то вы слишком грустный, Максим, – ко мне подсел Мельников, отвлекая меня от тягостных размышлений.

– А есть поводы веселиться?

– Конечно, пока мы живы, всегда найдется повод для улыбки.

– Борис Игоревич, а вы случайно по пути в деревню никаких грибочков не употребили? Я кажется видел несколько. Бледные такие, на поганки похожи.

– Ну что вы, как можно. Просто я вновь чувствую себя молодым. Что у меня было на Земле? Внуки, которые приезжали раз в год, дочка, загруженная своими проблемами, скудная пенсия и медленное угасание. Пусть я лишился всего этого, но взамен получил новые знакомства и здоровое сердце. Вы не представляете, как мало надо человеку для счастья.

– Не страшно все это потерять? Через пару недель мы, возможно, исчезнем из этого мира.

– Знаете, чем старше становится человек, тем чаще он думает о том, что там – за чертой. Марк Твен однажды сказал: “Я не боюсь смерти. Я был мёртв миллионы и миллиарды лет до того, как появился на свет, и не испытывал от этого ни малейшего неудобства.” Эта фраза мне очень хорошо запомнилась. Так что, какая разница, умрем мы через неделю, или продолжим коптить небо, финал всегда один.

– А вы умеете подбодрить, – улыбнулся я и как ни странно понял, что настроение мое действительно улучшилось.

– Обращайтесь, – Мельников поднялся с бревна, на котором мы сидели, – пойду теперь к Насте – девушка совсем расклеилась, как бы не случилось чего.

Короткий разговор стер подкравшееся уныние. Борис не столько словами, сколько отеческой интонацией и добрым отношением внушил какую-то надежду на лучшее. Проблем у меня меньше не стало, но теперь я смотрел на них с неким, пусть неоправданным, но оптимизмом.

До вечера ничего особо интересного не происходило. Я, хромая на раненую ногу, шлялся по деревне, помогая Эмме с готовкой и выполняя несложные работы, на которые был способен – покусанная раптором рука ныла при каждом движении. Ближе к ужину вернулась четверка Федоса. Как мне показалось, именно он взял на себя роль лидера этих людей.

Грязь на лицах, порванная одежда и перебинтованные конечности явно свидетельствовали о том, что с пернатыми хищниками люди все-таки познакомились. К тому же, Саня зачем-то тащил с собой выпотрошенную тушку раптора. Хозяйственный. Суп, наверное, собрался варить. Правда, Эмма, увидев мертвое животное замахала руками, став похожей на ветряную мельницу, и свежее мясо непонятного зверя забраковала, пришлось мужчине тащить тушку обратно и выбрасывать ее за стену.

В целом рейд оказался удачным. На традиционном уже вечернем собрании, где присутствовали все поселенцы кроме Насти, Федос в красках рассказал о том, как они мужественно уничтожили две группы мерзких пернатых существ, заработав при этом только царапины. Рассказчик из Сани оказался очень эмоциональным, но не слишком умелым, а количества мата заставляло морщиться даже меня, однако, никто не перебивал. Людям требовалась разрядка, а глуповатая история о героическом охотнике вполне помогала поверить в возможность победы человека над природой.

С этого дня начались постоянные вылазки в лес. Цель была проста – максимально быстрая, но по возможности безопасная прокачка. Ходили двумя группами в разное время. Утренние часы я выбрал для себя, ну а Федос шарился по округе после обеда. Конечно, можно было и целый день потратить на поиски добычи, но тут мешал один крайне неприятный фактор. Почти каждая схватка не обходилась без ранений. Мелких, но весьма болезненных. Конечно к утру следы зубов и когтей исчезали без следа, но это утром, а шляться по лесу, когда у тебя разодрана до мяса нога – удовольствие на любителя. За несколько стычек с рапторами мы, правда, приноровились убивать мелких пернатых гадов и минимизировали травмы, но все же не избавились от них до конца.

За два следующих дня на моем счету уже числилось больше пятнадцати убитых тварей. Я достиг третьего уровня, и полученное очко навыков влил в увеличение длительности “каменной кожи”. Такой вариант показался мне наиболее правильным. Четыре секунды неуязвимости для когтей и клыков мелких хищников позволяли один раз в час устраивать настоящую бойню среди рапторов.

У остальных, дела с прокачкой шли не так гладко. Настя могла убивать животных только своим умением – копье в ее руках жило своей жизнью и совершенно не хотело слушаться, а Борис больше работал как защитник, хотя около пяти или шести рапторов все-таки уничтожил.

Свободное от прокачки время я вместе с Мельниковым тратил на постановку примитивной обороны в деревне. Мы не имели ни малейшего понятия насколько большая будет волна, и какие твари будут в ней участвовать, поэтому работали, можно сказать, вслепую. Здесь забаррикадировать проход, тут выкопать яму, наполнив ее заостренными кольями. Работа шла не слишком быстро – все же опыта у нас не было, как, впрочем, и инструментов. В деревне не нашлось даже банальной лопаты. Собственно, по этим причинам ни я, ни Борис особых надежд на эффективность данных сооружений не питали. Хорошо если хотя бы одна ловушка сработает.

Шестой день пребывания людей в этом мире ознаменовался нападением на группу Федоса чешуйчатой твари. Судя по сбивчивому рассказу очевидцев, она появилась совершенно неожиданно и едва не убила, идущего позади Васька. Парень с испуга применил свое отталкивающее умение, что, вероятно его и спасло. Хищник отлетел, вырвав из человека кусок мяса, после чего скрылся в кустах.

Гуляев выжил. Его кое-как перевязали и отнесли в деревню. К вечеру парню стало хуже, он начал бредить, звать маму и в конце концов потерял сознание. Честно говоря, я уже не думал, что он оклемается, но к утру Василий пришел в себя. Выглядел он при этом полностью здоровым физически, однако его моральное состояние оставляло желать лучшего. Он не притронулся к еде, почти не разговаривал и, казалось, совсем забыл о грядущей волне. Даже разговоры Мельникова не помогли. Парень замкнулся в себе.

Семь дней. Уже семь дней, как мы застряли в этой деревне, окруженной лесом. Лица мужчин покрыла щетина, а женщины, лишенные привычной косметики, пытались прихорашиваться любыми подручными средствами, что сильно осложнялось отсутствием больших зеркал. Впрочем, внешний вид нас сегодня волновал в последнюю очередь. Седьмой день. День, когда должна прийти волна.

О том, что нас ждет, мы могли судить только по скудным записям в дневнике Артема. Сколько будет хищников, кто именно нападет на деревню, помогут ли ловушки? Все эти вопросы не имели ответа, и нам оставалось только ждать.

С самого утра я находился на стене возле ворот, всматриваясь в темнеющий неподалеку лес. Стоять на одном месте было невыносимо и деревянные мостки поскрипывали в такт моим шагам. Ветер доносил влажный запах прелой земли, птицы перекрикивая друг друга, верещали с деревьев, и ничего не говорило о том, что вскоре сюда могут прийти десятки хищных тварей, мечтающих уничтожить людей, неведомо как оказавшихся в этом мире.

В деревне мужчины и женщины, скрывая подступающий страх, перебирали оружие, проверяли ловушки, пытались шутить или наоборот огрызались друг на друга. То и дело ко мне подходил кто-нибудь, но убедившись, что пока нам ничего не угрожает, уходил восвояси.

Ровно в двенадцать часов будто по звонку спокойствие, царившее в лесу, рассыпалось, как хрустальный бокал, упавший на бетон. Кусты и трава разом пришли в движение, пропуская сквозь себя множество мелких тварей. Приближалась волна.

8 Глава

Их было много. Очень много. Те самые пернатые твари, на которых мы охотились последние несколько дней, пришли отомстить. Не знаю, откуда в лесу могла скрываться такая толпа животных, но за каких-то несколько секунд они буквально облепили стену, сделав ее похожей на кусок сахара, брошенный возле муравейника. К счастью, забраться по вертикальной поверхности хищники не могли, и лишь бессильно царапали камень в попытках подняться повыше. Их будто кто-то кнутом гнал сюда, при этом визг стоял такой, что у меня начали болеть уши.

– Да уж, упади сейчас к ним, даже костей не оставят, – с каким-то восхищением в голосе сказала Маша. – Пулемет бы сюда или бочку с бензином!

На стене возле меня собрались почти все жители деревни. Отсутствовали только Эмма и Василий. Женщина, едва услышав мой предупреждающий крик, заперлась в часовне, видимо, надеясь на крепость дверей, а Гуляев потерянно сидел у костра, не реагируя на тычки и окрики. Парень так и не отошел от вчерашнего потрясения и теперь боялся собственной тени, не особо воспринимая реальность. Привести его в чувство не получилось даже Мельникову, а прочие и не пытались. Впрочем, неизвестно как бы повели себя остальные в подобной ситуации. Когда здоровенная чешуйчатая псина выдирает у тебя кусок плоти, это бьет по мозгам весьма серьезно.

Волна мелких тварей, заполнив пространство перед воротами, казалось бы, иссякла. Новые хищники больше не бежали из леса, а те, что были, равномерно распределились по периметру. Возможно, на других участках ситуация отличалась, но семь человек при всем желании не могли закрыть всю протяженность стены. Мы решили не разделяться. Если какое-то животное переберется через стену, это в любом случае станет известно, а так у нас появится шанс одолеть его совместными усилиями.

– … – грязно выругался Федос. – Походу у нас проблемы.

Пусть форма выражения эмоций у Федоса оставляла желать лучшего, но вот содержание он отразил предельно точно – у нас действительно намечались серьезные проблемы. Та мелкая шушера, что пищала сейчас под стеной, оказалась лишь затравкой перед основным блюдом. На сцене появились главные участники сегодняшнего действа.

Пятерка крупных, похожих на гориллу животных выбежала из леса. Выглядели они весьма опасно – длинные лапы, почти касающиеся земли, заканчивались внушительными когтями, тело, покрытое бурыми волосами, помимо прочего было защищено какими-то кожистыми складками в районе живота и груди. Монстры очень быстро приближались, и что-то мне подсказывало, трехметровая стена для подобных существ не станет серьезной преградой.

– Настя, Федос, – крикнул я, – валите этих тварей, когда они на стену полезут. Потом можем и не успеть!

Куликова, стоявшая неподалеку, кажется, не услышала меня и замерла, испуганно глядя в сторону леса. К счастью, рядом оказался Мельников, который вывел ее из ступора ободряющими словами. Федос, в свою очередь, выглядел чуть увереннее и в моральной поддержке не нуждался.

Мои опасения о скалолазных способностях уродливых приматов оправдались на все сто. Растолкав, путающихся под ногами рапторов, гориллы в прыжке уцепились за выступы в стене и начали весьма проворно забираться наверх.

– Настя! – заорал я, – бей их!

Куликова не подвела. Морда самой шустрой твари буквально взорвалась, забрызгав стену кровью и ошметками мозгов. Как срубленное дерево горилла повалилась вниз, прихватив с собой одного собрата.

Следом за Настей в дело вступил Федос. Огненное одеяло на несколько секунд покрыло ползущую по стене тварь. Яростный крик разлетелся по округе. Горилла, вереща от боли и страха, сорвалась со стены, но к нашему большому сожалению осталась жива и почти мгновенно оказалась на ногах. Шерсть ее местами обуглилась, но на этом все – особых повреждений животное не получило, но хотя бы на какое-то время выбыло из строя.

Увы, на этом наш атакующий потенциал был исчерпан, теперь пришло время обороняться. Две агрессивные твари целеустремленно ползли по стене, выбивая из нее искры и куски камней. На наше счастье, неизвестные строители работали на совесть и тяжелым монстрам приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы удержаться на вертикальной поверхности.

– Копьями бей! – крикнул я и, подавая пример, попытался воткнуть стальной наконечник оружия в оскаленную морду ближайшей твари.

Сталь, оставив на черепе животного глубокую рану, серьезного урона все же не нанесла, но на помощь подоспела Маша. Любимое мачете, она пока убрала и так же, как и я, работала копьем. В две руки мы все-таки смогли остановить напирающего монстра. Горилла пыталась отмахнуться от нас свободной лапой, что в итоге привело к падению. Кусок кладки вывалился под весом тяжеленной туши, и тварь повалилась на землю, придавив нескольких мелких хищников, которым не повезло оказаться рядом.

Со вторым монстром ситуация развивалась по схожему сценарию. Эдуард и Федос хоть и неуверенно, но затыкали гориллу копьями, доведя ее до падения. Впрочем, убить живучее существо не получилось пока ни у кого, кроме Насти.

Первоначальный успех обнадежил людей. Пусть взбешенные твари сразу после падения вновь попытались взобраться на стену, но мы знали, как их остановить. Удар копья, еще удар, наконец в глаз монстра вонзается сталь, и он замертво падает на землю. Их осталось всего трое. Увлеченные битвой, люди перестали замечать хоть что-нибудь, впрочем, сколько бы я не бросал взгляды по сторонам, но новых противников пока не видел.

Через некоторое время в живых осталась лишь одна горилла. Покрытая множеством кровоточащих порезов, она все еще пыталась забраться на стену, но силы уже покидали ее. Казалось бы, успех, но в этот момент жуткий предсмертный крик прилетел со стороны хижин. Несложно было догадаться – где-то в стороне твари все-таки перебрались через стену. Василий, скорее всего уже был мертв.

Мельников, услышав возглас, тут же попытался спрыгнуть с мостков и отправиться на помощь, но я остановил сердобольного старика. Вряд ли Гуляева можно было спасти, а разделяться нам явно не следовало.

– Он же умирает! – кричал Борис.

– Ты пытался его вразумить! – я схватил Мельникова за рукав, – Все, там уже некого спасать, а здесь ты еще можешь защитить людей! У нас две женщины тут, забыл?!

Довод подействовал. Старик пришел в себя, будто только что осознав, где находится. Спустя несколько секунд мы увидели трех тварей, бегущих из центра деревни. Одна из них сильно отличалась по цвету: все ее тело – от лап до морды было измазано кровью.

– Надо было самому завалить придурка, – злобно сказал Федос. – Халявная полоска пропала.

– Они сейчас мостки развалят! – не обращая внимания на слова мужчины, крикнул я. – Вниз, бегом. Маха, помогай Борису, я одного на себя беру.

Бесполезное сейчас копье полетело вниз. В руку легла рукоять кинжала. Несколько секунд и вот я уже стою на земле, ожидая, когда к стене прибежит первая тварь. До нее десять метров… девять. Когда существо приблизилось на расстояние прыжка, я активировал “каменную кожу” и резко ушел в сторону, пропуская противника мимо. Инерция сыграла с гориллой злую шутку. Быстро остановиться она не смогла и промчалась мимо, лишь слегка царапнув меня когтями. Под ребра будто кулаком садануло, едва не выбив дыхание.

Игнорирую боль и максимально быстро разворачиваюсь. Кинжал в руке, прыжок и сталь, проходя мимо наростов кожи, входит в спину монстра. Тут же, пока противник не успел опомниться, вынимаю оружие и пытаюсь отпрыгнуть. Не успел – снова когти пытаются разорвать тело, но мое умение еще действует. Вновь сближаюсь и кинжал не разрезает, он рвет глотку монстра. Фонтан крови орошает землю.

Оборачиваюсь, чтобы оценить обстановку и замечаю, как еще одна горилла пытается пробить щит Мельникова. Невидимая пленка гнулась под яростным натиском монстра, но пока держалась. В это время Маша, стараясь не привлекать к себе внимание, обходит гориллу сбоку и одним ударом проламывает ей грудь. Ершова била наверняка – подмышку, туда где вероятно находились легкие и сердце животного. Тварь даже пикнуть не успела, ноги ее подкосились, и она рухнула на вытоптанную траву.

Минус два. Остался один целый противник, который сейчас пытался поймать Лизу, но пока безуспешно. Воспользовавшись кратковременной скоростью, женщина как дикая кошка уходила от атак озлобленной твари, а в это время к ней сзади подкрадывался Эдуард.

Помочь я не успевал, так как застал лишь финал этого противостояния. Вишняков, запрыгнув на спину горилле, обхватил ее руками и начал душить. Ростом тварь была не сильно выше человека, так что мужчина имел вполне весомые шансы на успех. Хруст шейных позвонков слышал, наверное, каждый. Глаза животного потухли, а голова, лишенная поддержки, завалилась набок. Минус три.

Вишняков, кажется, сам не поверил в случившееся. Он недоверчиво смотрел на конвульсирующее тело монстра, изредка поднимая глаза на нас. Мужчина будто хотел, чтобы кто-то подтвердил, что да, именно он секунду назад победил грозного противника.

Чья-то массивная туша свалилась сверху, придавив Эдуарда. Хрустнули кости, крик боли резанул по ушам. Недобитая тварь, которая, как оказалось, все это время целеустремленно ползла по стене, все-таки добралась до цели.

Подхватив оброненное копье, я подбежал к поднимающемуся монстру и со всего размаха вонзил оружие ему в грудь Удар оказался фатальным. Булькая кровью, тварь еще пыталась достать до меня когтями, размахивая длинными лапами, но я уже отпрыгнул назад. Еще пара мгновений, и землю сотрясает грохот упавшего тела.

Вишняков был все еще жив. Он не мог шевелить ногами – видимо прыжок гориллы сломал ему позвоночник, но боль мужчина чувствовал в полном объеме, судорожно втягивая воздух и царапая ногтями землю.

– Извиняй, Эдик, – услышал я голос Федоса, – но ты уже не жилец.

Сказав это, мужчина без лишних сантиментов воткнул острие копья в глаз Вишнякова. Спустя несколько секунд тело исчезло.

– Ну вот, – Федос показал всем появившуюся на руке третью полоску, – теперь все честно.

– Ты-то у нас всегда за справедливость, – максимально серьезно сказала Маша. – Я на стену, посмотрю, может там еще кто-нибудь ползет.

– Только быстро, – сказал я, – в деревню вполне могли проникнуть другие твари.

Сразу после моих слов где-то в стороне часовни раздался треск ломающейся древесины, сменившийся истошным женским визгом. Эмме все-таки не удалось переждать волну.

– Накаркал, – зло произнесла Лиза.

– Маша, забей на стену, бежим к хижинам. – крикнул я. – И еще, если не будет другого выхода, убивайте друг друга!

Возвращаться обратно на стену, не имело никакого смысла – монстры уже находились в деревне, а деревянные мостки попросту не выдержат их атаки, один удар и хрупкая конструкция повалится, похоронив под собой людей. Нужно было отходить. За пару дней до волны мы с Мельниковым при содействии остальных жителей соорудили возле одной из незанятых хижин что-то вроде частокола. Там же находились примитивные ловушки, которые удалось сделать. Защита, конечно, смешная, но все же лучше, чем ничего.

Проходя мимо центральной поляны, мы наткнулись на последствия настоящей бойни. Чья-то кровь обильно залила траву, а следы на земле красноречиво указывали на произошедшие здесь события. Для полноты картины не хватало лишь оторванных частей тела и разбросанных внутренностей. Вероятно, именно здесь принял свою смерть Василий. Почему он не попытался спрятаться и не ушел от костра, оставалось загадкой, возможно паника поглотила разум парня.

Стараясь не задерживать взгляд на месте гибели Гуляева, мы двинулись дальше – к последнему рубежу обороны.

Небольшой участок земли, зажатый с двух сторон хижинами, был защищен вкопанными в землю кольями, между которыми имелись узкие проходы. Оказавшись в этом относительно безопасном месте, мы напряженно замерли, вслушиваясь в звуки, разносящиеся по деревне. За стеной бесновалось мелкое хищное зверье, а где-то в стороне часовни трещали доски. Люди старались даже не дышать, боясь привлечь к себе внимание, но тщетно. Торжествующий клич крупной, покрытой шрамами твари огласил округу – нас заметили.

Будто пришпоренный конь существо бросилось на нас, игнорируя ловушки и торчащие копья, а следом за ней показались еще двое.

Дерево оказалось бессильно против твердой, как кость, кожи монстра. Будто танк, ломающий хрупкие сосны, горилла прошла сквозь колья, разметав их парой ударов лап. Подготовленная оборона лишь задержала взбешенное существо, что позволило нанести ей несколько ударов копьями. Правда эффекта от таких комариных укусов почти не ощущалось. Тварь лишь сильнее разозлилась.

Все наши умения находились в откате. Мы ничего не могли противопоставить безумной мощи лесного зверя. Первым погиб Мельников. Взмах когтистой лапы практически оторвал ему голову. Затем пришел черед Насти. Еще одна тварь перелезла через копья и набросилась на беззащитную девушку. Куликова не сопротивлялась, в ужасе глядя на то, как приближается ее смерть. Погибла она быстро и, что самое важное, выиграла несколько секунд времени. Пока Горилла отвлеклась Маша, в каком-то немыслимом пируэте проткнула тело монстра. Наконечник застрял в ребрах, а тварь, громко вереща, бросилась прочь.

Увы, но на этом везение Ершовой закончилось, оставшись без оружия, она попыталась отойти за спину Федоса и Лизы, но самая крупная тварь, отличающаяся множеством шрамов на морде, не позволила ей это сделать. Один удар, и девушка мертва. Помочь ей я не мог при всем желании, так как пытался сдержать натиск второй гориллы.

Монстр, не обращая ни на кого внимания, рвался сквозь частокол, размахивая лапами как вертолет лопастями. Несколько раз кривые когти пролетали буквально в паре сантиметров от моего тела. Любая ошибка могла отправить на перерождение, однако у меня был козырь, который можно разыграть, осталось только придумать как именно.

У оставшихся в живых людей дела тоже шли не самым лучшим образом. Лиза бойцом не являлась совершенно. Прячась за спину Федоса, она вслепую тыкала копьем куда-то вперед, не понимая особо, что делает. Саня в это время пытался отогнать взбешенного монстра громкими криками и размахиванием оружия. Получалось не очень.

Все это я видел краем глаза, полностью сосредоточившись на своем противнике, в голове уже созрел план действия, но в следующий момент жуткая боль в спине, едва не вышибла из меня сознание. Обернувшись на остатках волевых усилий, я заметил довольное лицо Федоса. Отомстил все-таки урод.

Мир мигнул. Я вновь держу в руках копье, пытаясь отбиться от наседающей гориллы. Через секунду в спину вонзится сталь. Резкий рывок в сторону, разворот и теперь лицо Федоса уже не выражает радость, он растерян, и не понимает, почему его намерение раскрыто. Быстрое движение копья, и граненый наконечник пробивает сердце мужчины. В тот же момент та тварь, которую раньше сдерживало оружие, прорывается сквозь колья и двумя ударами отправляет меня на перерождение.

Здравствуй часовня – я осознал себя стоящим перед монолитом. В выбитую дверь проникал свет полуденного солнца, неподалеку слышалась ругань и женский плач.

Мозгу понадобилось пара минут, чтобы прийти в себя. Перед глазами все еще стоял образ монстра, заносящего лапу для добивающего удара, а мышцы живота сводило от затухающей боли в разорванных внутренностях. Это какая-то жесть! Меньше недели я в этом мире, а уже успел умереть четыре раза! Такими темпами может и крыша поехать.