Графиня на неделю

Сара Мэллори

Графиня на неделю

Sarah Mallory

HIS COUNTESS FOR A WEEK

A Novel

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S.A.

Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

His Countess for a Week

Copyright © 2019 by Sarah Mallory

«Графиня на неделю»

© «Центрполиграф», 2021

© Перевод и издание на русском языке,

«Центрполиграф», 2021

© Художественное оформление,

«Центрполиграф», 2021

* * *

Посвящается Сильвии Т., которая учила меня не ждать, когда мои мечты воплотятся в жизнь, а активно осуществлять их. И которая наверняка подумала бы, что «покоиться с миром» довольно скучно.

Глава 1

«Аполлония» вошла в Портсмутскую гавань под конец короткого ноябрьского дня. Лучи заходящего солнца окрашивали ее паруса в розовые тона. Одна фигура среди снующей на палубе команды стояла неподвижно – это был джентльмен, кутавшийся в теплый плащ. Шляпы на нем не было, и его густые белокурые волосы ерошил ветер. Он смотрел на воду, щурясь от солнечных бликов на ее поверхности.

К нему подошел капитан.

– Прошу прощения, сэр, мы скоро швартуемся.

– Что? – Пассажир развернулся, но как будто не сразу понял, что от него хотят. – Ах да. Мне, наверное, лучше спуститься и не мешать вам…

Успокоенный его дружелюбным тоном, капитан позволил себе улыбнуться.

– Благодарю вас, сэр. Не беспокойтесь, как только пристанем, сразу же высадим вас на берег.

Улыбнувшись в ответ и кивнув, Рэндольф спустился в темную душную каюту, которая последние полгода заменяла ему дом. Еще несколько минут он согласен потерпеть! Он бросился на койку и закинул руки за голову, слушая крики и глухие стуки с палубы над головой и не в первый раз гадая, правильно ли поступил, решив вернуться в Англию.

За шесть лет в Австралии он неплохо преуспел. С удовольствием управлял собственной фермой в Эйрдсе, на земле, подаренной ему после помилования. Однако, когда пришло письмо Чизлетта, ему довольно быстро удалось убедить себя в том, что его долг – вернуться на родину.

И теперь он гадал, что его ждет. Когда он покидал Англию, страна приходила в себя после долгой и мучительной войны с Наполеоном. Будучи далеко от родины, Рэндольф почти не интересовался положением дел в Англии, потому что не рассчитывал вернуться.

Из раздумий его вывел негромкий стук в дверь.

– Простите, милорд, вижу, ваш багаж еще не уложен. Если позволите…

– Да-да, Джозеф! Входите!

Рэндольф спустил ноги на пол и стал смотреть, как камердинер собирает его немногочисленные пожитки. Складной крюк для снятия сапог он завернул в материю и положил сверху в переполненный чемодан; за ним последовали головная щетка и расческа. Затем Джозеф взял перочинный нож, но Рэндольф протянул руку:

– Джозеф, я сам его понесу. Спасибо! – Он сунул нож в карман короткого пальто. – Вы жалеете, что мы возвращаемся в Англию?

– Мне все равно, милорд. Если захотите вернуться в Эйрдс, я с радостью проживу там до конца моих дней.

– Мы, возможно, вернемся, если нынешнее предприятие окончится плохо, – заметил Рэндольф.

– Как скажете, милорд.

– Джозеф, дьявол вас побери! Неужели вы всегда должны быть таким чертовски хладнокровным?

Седовласый камердинер подарил ему одну из своих редких улыбок.

– Конечно, сэр, будь я другим, не прожил бы так долго!

– Верно! – рассмеялся Рэндольф. Он встал и положил руку на плечо пожилому камердинеру. – Джозеф, много лет я был для вас настоящим испытанием. Я ваш должник. Я, наверное, не остался бы в живых, если бы не вы. Жаль, что вы не позволяете мне…

– Милорд, если вы снова намерены предложить мне пожизненную пенсию, позвольте сразу вам сказать, что она мне ни к чему. Чем я буду заниматься, если не смогу заботиться о вас?

– Да, Джозеф, вы это уже говорили, но теперь мы вернулись на родину, и, возможно, вы отнесетесь к моему предложению более благосклонно. Может быть, захотите осесть, найти себе жену. Помню, когда-то вы были большими друзьями с горничной моей сестры.

Что-то промелькнуло в глазах Миллера, но что – тревога, теплые воспоминания или смущение – Рэндольф не понял.

– Давайте сначала вы осядете, милорд, а потом посмотрим, – только и сказал камердинер.

Они услышали, что пассажиров приглашают сойти на берег. Джозеф застегнул чемодан и выпрямился.

– Итак, милорд, пойдемте?

После полугода на корабле Рэну непривычно было чувствовать под ногами твердые булыжники, а не деревянную палубу. Кроме того, удивляло отсутствие качки. Однако времени на привыкание у него не было. Тени удлинялись. Он огляделся и заметил стоявший неподалеку закрытый экипаж. Возле него стоял неброско одетый мужчина. Несмотря на то что прошло столько лет, Рэндольф сразу узнал семейного адвоката. Он быстро зашагал навстречу и протянул руку:

– Мистер Чизлетт, добрый день!

– Милорд… – Чизлетт низко поклонился.

– Полно, старина, пожмите мне руку! – отрывисто сказал Рэндольф. – Последние шесть лет я жил без церемоний и не собираюсь начинать заново, особенно с таким старым другом, как вы. Кстати, пока я путешествую под именем Рэндольф Киркстер.

– Как вам будет угодно, сэр. – Чизлетт быстро пожал ему руку и указал на транспортное средство: – У меня всего один экипаж. Возможно, нам понадобится еще один, если у вас много багажа.

– Пара сундуков и несколько чемоданов, – ответил Рэндольф. – Думаю, мы поместимся.

Через несколько минут багаж прикрепили ремнями, и они с Джозефом и мистер Чизлетт забрались внутрь.

– Я снял вам номер в «Адмирале», – сообщил адвокат. – Я и сам там остановился. Наверное, лучше всего обсудить ваши дела завтра после завтрака.

– Зачем ждать до утра? – удивился Рэндольф. – Чем скорее мы все выясним, тем лучше. – Он посмотрел в окошко. Экипаж замедлил ход. – Мы уже приехали? Превосходно. Пойдемте! Мистер Чизлетт, будьте добры, распорядитесь, чтобы ужин нам накрыли в отдельном зале – скажем, через час. – С этими словами он спрыгнул на мостовую и быстро направился в гостиницу. Чизлетт ошеломленно смотрел ему вслед.

Джозеф Миллер расплылся в улыбке:

– Его светлость не из тех, кто пойдет шагом, если можно бежать. Мистер Чизлетт, нам остается с этим смириться!

Рэн откинулся в кресле и удовлетворенно вздохнул.

– Наконец-то я наелся досыта! Кормежка на корабле была довольно скудной…

Они с Джозефом и Чизлеттом сидел за столом в отдельном зале «Адмирала». Со стола уже убрали; теперь посередине стояли кувшин с легким пивом и графин с лучшим бренди хозяина гостиницы.

Миллер разлил бренди в два бокала и один придвинул Чизлетту.

– Вам наверняка не терпится поскорее приступить к делу, – заметил он, беря второй бокал и вставая, чтобы выйти. Рэн жестом попросил его остаться.

– Джозеф, не уходите. У меня от вас секретов нет! – Налив себе пива, он обернулся к адвокату. – Итак, мистер Чизлетт, если вы готовы, приступим к делу. Может быть, для начала вы еще раз все мне объясните? Как вышло, что опозоренный барон, которого выслали с родины в кандалах, вдруг стал графом Уэстреем! О той ветви семьи я никогда не слышал.

Мистер Чизлетт какое-то время грел бокал в ладонях.

– История проста, милорд, но трагична, – начал он. – У седьмого графа было два здоровых сына и три младших брата. Поскольку ваш дед приходился графу всего лишь кузеном, он никогда не считал, что титул может перейти к вашей ветви семьи. Самый младший брат умер, не оставив потомков, сына второго брата убили при Ватерлоо, но никто по-прежнему не считал это поводом для забот. Затем умерли два сына графа – одного унесла лихорадка, второй погиб в результате несчастного случая на охоте. Его брат поздно понял, что он слишком долго откладывал женитьбу и рождение детей. Таким образом, полтора года назад, когда умер граф, титул перешел к его бездетному брату, который также скончался через несколько месяцев. Вот почему титул перешел к следующему ближайшему родственнику, то есть к вам, милорд. Теперь вы – девятый граф.

– А если я не захочу принимать титул?

– Как я сообщал вам в письме, титул графа Уэстрея древний и включает земельные владения в разных графствах. От процветания этих владений зависят арендаторы, слуги и их семьи. Если вы не пожелаете принимать титул, мы постараемся добиться, чтобы управляющих назначили в Лондоне – так сделали девять месяцев назад, после смерти восьмого графа. На титул никто не будет претендовать; в свой срок он перейдет к вашему сыну. Если вы умрете, не оставив потомков, титул угаснет. – Углы тонких губ адвоката слегка опустились, выражая его неодобрение. – Конечно, милорд, вы можете предоставить управление усадьбами управляющим и наслаждаться… м-м-м… плодами вашего нового положения. Разумеется, все зависит от вас.

– Хотите сказать – я могу жить как лорд, в то время как всю работу будут выполнять другие? Ну уж нет! Благодарю покорно. Если я решу принять титул, то сделаю все от меня зависящее, чтобы приумножить свое достояние, а не растрачивать его дотла!

* * *

Рэндольф отпил пива. Он неплохо преуспел в Австралии. Ему нравилась работа на свежем воздухе; он сам управлял своей фермой и превратил ее в процветающую.

– Господь свидетель, титул мне не нужен, – медленно заговорил он, – но теперь он мой, и я не могу не придавать ему значения. Я не стану уклоняться от исполнения своего долга.

Воцарилось неловкое молчание. Лишь весело потрескивал огонь в камине. Джозеф Миллер первым подал голос:

– Значит, лорд Уэстрей, мы остаемся в Англии?

Их взгляды встретились. В глазах старого слуги Рэн увидел те же преданность и веру, которые помогли ему пережить самые мрачные дни. Он с улыбкой поднял бокал.

– Мы остаемся в Англии.

После того как он принял решение, атмосфера в комнате разрядилась. Хотя осторожный адвокат не склонен был открыто выражать эмоции, Рэн почувствовал облегчение старика.

– Отлично, милорд. Во-первых, я должен передать вам перстень Уэстреев. – Он достал из кармана бархатный мешочек и вручил его Рэндольфу. Тот достал перстень и примерил его сначала на один палец, затем на другой. – Если он вам не подходит, мы отдадим его в растяжку.

– Нет-нет, он годится на мизинец. – Рэн поднял руку. Золотой перстень с печаткой казался тяжелым, но он постепенно привыкнет к нему, как привыкнет быть графом и ко всему, что влечет за собой титул.

Адвокат вздохнул с облегчением и позволил себе улыбнуться.

– Я очень рад.

* * *

На следующее утро, войдя в отдельный кабинет, Рэндольф изрядно удивился: Чизлетт уже сидел за столом и заканчивал завтракать.

– Боже правый, вы что же, вообще не спите? Вчера мы разошлись уже после полуночи!

– Нескольких часов сна мне вполне хватает, – ответил Чизлетт. Он кивнул Джозефу, который вошел в кабинет следом за хозяином, и снова повернулся к Рэну: – Если у вас нет ни вопросов, ни распоряжений, я намерен отправиться в Лондон, как только завершу трапезу.

– У меня, конечно, появится еще сотня вопросов к вам, – отозвался Рэндольф. – Однако пока мне довольно и того, о чем мы уже договорились.

– В таком случае я отбываю. – Чизлетт допил кофе и встал. – Не стесняйтесь писать мне, милорд, буду с нетерпением ждать нашей встречи в столице весной. До свидания, лорд Уэстрей. Мистер Миллер.

Поверенный вышел, а Рэндольф подошел к окну, чтобы посмотреть, как тот уезжает. Лишь когда экипаж тронулся с места, он обернулся и оглядел стол.

– Джозеф, клянусь, сегодня у меня отменный аппетит! Мне недостаточно булочек и кофе! Будьте так добры, сходите к хозяину и узнайте, не добудет ли он нам яиц и, может быть, окорока?

– С радостью. – Миллер широко улыбнулся. – Сказать ему, кто вы?

– Нет, черт побери! Я еще не одет для своей новой роли и хочу немного понаслаждаться анонимностью… – Он задумался. – Понимаете, старый друг, отныне наша жизнь сильно изменится. Придется управлять многочисленными имениями, слугами и разбираться с арендаторами.

– Да, сэр, но с этим мы справимся без труда. А теперь садитесь, а я пока схожу и напомню о нас мошеннику-хозяину!

Глава 2

Весь день Рэндольф изучал документы, оставленные ему Чизлеттом, и отложил их, только когда настало время переодеваться к ужину. Лорд и леди Гилмортон пригласили его отужинать в «Королевском гербе», гостинице, которая пользовалась их покровительством.

Если не считать адвоката, с которого он взял слово никому ничего не говорить о том, что он возвращается в Англию, Рэн написал только своей сестре Деборе и ее мужу. Он не удивился, когда получил от них записку: они собирались встретиться с ним в Портсмуте. Он радовался тому, что они приехали встретить его, и все же немного тревожился и несколько раз поправил галстук перед тем, как войти в гостиницу.

Слуга провел его в отдельный зал, и Рэн впервые за шесть лет увидел сестру. Сердце у него екнуло. Он узнал бы ее где угодно: стройную, подтянутую, в зеленом платье и с зачесанными наверх темно-русыми волосами.

– Дебора!

Едва дождавшись, когда слуга выйдет и закроет за собой дверь, сестра бросилась к нему. Ее зеленые глаза блестели от слез.

– Ах, Рэн, Рэн! Это в самом деле ты?

Он со смехом прижал ее к себе.

– Надеюсь, ты не бросаешься так к незнакомцам! – Крепко обнимая сестру, он кивнул зятю: – Здравствуй, Гилмортон! Как поживаешь?

Виконт встал ему навстречу; улыбка оживляла его серьезное лицо со шрамом на левой щеке.

– Здравствуй, Рэндольф. Хорошо, спасибо. Когда ты выпустишь мою жену, я пожму тебе руку.

Напряжение ослабло. Сестра потащила его к камину, забросала вопросами.

– Любимая, дай бедняге хоть немного отдышаться, – негромко проговорил Гил.

– Твои письма всегда были такими бодрыми, – сказала Дебора, прижимаясь к нему и пытливо вглядываясь в его лицо. – Значит, теперь у тебя все хорошо? По-настоящему хорошо?

Рэн сжал сестре руку, понимая, что кроется за ее вопросом.

– Да, по-настоящему.

Рэн ничего не рассказывал родственникам о том, что пришлось ему пережить по пути в Сиднейскую бухту. Все заключенные страдали от тяжелых условий, морской болезни и лишений, но ему, кроме того, приходилось преодолевать невыносимую тягу к опиуму. У него бывали периоды горячки и еще более долгие периоды мрачного отчаяния. Он был многим обязан своему камердинеру. Неустанная забота Джозефа спасла его. Ради того, чтобы сопровождать его, Джозеф отказался от свободы. Рэн считал себя в неоплатном долгу перед ним.

– Миллер по-прежнему с тобой? – поинтересовался Гил, словно прочитав его мысли.

– Да. Я предлагал ему остаться в Австралии и управлять моей фермой, но он предпочел вернуться.

– Значит, Джозеф Миллер вернулся на родину вместе с тобой, – негромко заметила Дебора, и в ее глазах заплясали веселые огоньки. – Моя горничная Элси будет рада это слышать!

– Неужели она столько лет тосковала по нему? – встревоженно воскликнул Рэн.

Дебора рассмеялась.

– Нет, конечно нет. Но когда-то они были большими друзьями, и мне очень интересно…

– Моя жена – самая настоящая сваха, – перебил ее виконт, качая головой. – Оставь, Деб! Позволь брату и его камердинеру привыкнуть к новой жизни!

Принесли ужин, и они пересели за стол, где продолжили беседу. Рэн рассказывал о своей жизни в Эйрдсе, где ему после помилования пожаловали землю.

– Чем ты намерен заняться сейчас? – спросила Деб.

– Он намерен превратиться в графа, – ответил вместо Рэндольфа Гил. – Иначе зачем он заранее послал нам свои мерки и попросил заказать для него модные наряды?

Рэн рассмеялся.

– Все придумал Джозеф. Он знает, что ничего подходящего у меня нет.

– М-да, с сожалением вынужден согласиться, – протянул его зять, оглядывая Рэна с головы до ног. – В таком сюртуке ты в лучшем случае сойдешь за фермера-джентльмена. К счастью, нам удалось исполнить твою просьбу. Тебя ждет целый сундук новых нарядов. Надеюсь, когда мы встретимся в следующий раз, мне не придется стыдиться своего шурина.

– Очень великодушно с твоей стороны! – парировал Рэн, улыбаясь.

– Но куда ты поедешь? – нахмурилась Деб. – Поехали с нами в Гилмортон! Маленьким Джеймсу и Рэндольфу не терпится познакомиться с дядей. Можешь остаться у нас на зиму.

– Да, мы будем тебе рады, – подхватил ее муж. – Живи у нас, сколько захочешь.

– Благодарю, но с визитом, боюсь, придется подождать. Первым делом мне необходимо осмотреть мои владения.

– Ах да, Рэн. Ты же теперь богач. – Гил устроился удобнее, грея бокал в ладонях. – Состояние и титул – да ты стал настоящим лакомым кусочком!

– Гил! – возмутилась Деб то ли в шутку, то ли всерьез. – И ты еще меня называл свахой!

Виконт состроил удивленную мину.

– Разве я неправду сказал? Представляю, какая буря поднимется в колонках светской хроники: новый лорд Уэстрей – помилованный преступник. Но позволь тебе заметить, Рэн, данное обстоятельство ни на йоту не умаляет твоих достоинств среди матерей, у которых есть дочки на выданье!

– Мы ведь не знаем… – Дебора бросила на брата лукавый взгляд. – Может быть, у него уже есть дама сердца в Австралии.

Рэн покачал головой:

– Познакомиться с настоящей дамой в Сиднейской бухте или Эйрдсе затруднительно. И потом, я все время был очень занят – зарабатывал себе на жизнь. Теперь, полагаю, мне следует задуматься о браке.

– Во имя всего святого, Рэн, ты слишком серьезно относишься к своим обязанностям! – воскликнул виконт.

– Я должен позаботиться о продолжении рода. – Рэндольф пожал плечами. – По-моему, это нетрудно. Я не слишком требователен. Мне нужна женщина, которая станет для меня удобной женой.

– В том, чтобы влюбиться, нет ничего удобного, друг мой, – фыркнул Гил. – Любовь приносит не только радость, но и страдание.

– Значит, я не стану влюбляться, – простодушно ответил Рэн. – Я слишком стар для такой ерунды.

– В двадцать восемь лет? – Дебора рассмеялась. – Ты прекрасно годишься на то, чтобы совершенно потерять голову из-за женщины!

Рэн не обиделся.

– Может быть, но вряд ли у меня будет много времени на дела такого сорта – по крайней мере, в первые месяцы. Я разрешил Чизлетту написать управляющему в графскую… то есть в мою резиденцию, Уэстрей-Прайорс в Оксфордшире, что я в Англии и собираюсь через несколько недель приехать туда. Однако, судя по бумагам, оставленным Чизлеттом, у меня есть еще небольшое имение в Девоне, Бомонт-Холл. Насколько я понял, оно недалеко от Тавистока. Жаль будет не взглянуть на него, раз я так близко.

– Близко? – нахмурился Гил. – Да ведь ехать придется добрых сто пятьдесят миль, а дороги, насколько я могу судить, в ужасном состоянии.

– А я не поеду посуху, – с улыбкой ответил Рэн. – Я, знаешь ли, успел привыкнуть к морской качке. Мы с Джозефом купили билеты на корабль, который с утренним приливом отходит в Плимут!

По пути в Плимут Рэндольфу и Джозефу повезло с погодой. Высадившись на берег, они наняли экипаж до Бомонт-Холл. По дороге Рэн с интересом смотрел по сторонам.

Им овладело ощущение, что он вернулся домой.

Как и предсказывал виконт, за пределами городов дороги оказались разбиты, и они испытали облегчение, когда, через час езды по ухабам и колдобинам, экипаж повернул в открытые ворота и они очутились в маленьком парке.

– Подъездная аллея в хорошем состоянии для имения, которое пустовало не меньше года, – заметил Рэн. – Чизлетт говорил, что здесь постоянно проживает небольшой штат слуг. Постой… как же фамилия дворецкого? Вспомнил – Миви. А его жена – экономка.

– По-моему, нам все же следовало заранее написать, что мы едем, – буркнул Джозеф.

– Ничего страшного, – радостно ответил новый граф.

Ему не терпелось взглянуть на Бомонт-Холл. Он не остался разочарован. День был погожий, и солнце садилось в короне золотистого света, когда экипаж повернул за угол и впереди показался дом.

Бомонт-Холл оказался внушительным трехэтажным строением. Краснокирпичный фасад с кремовыми пилястрами по углам, доходящими до линии крыши, намекал на барокко. Дверь увенчивал каменный козырек, покрытый богатой резьбой и напоминавший морскую раковину.

Рэндольф с улыбкой посмотрел на своего спутника:

– Джозеф, можете не волноваться! Крыша выглядит крепкой, так что в самом худшем случае мы сегодня отлично выспимся на полу.

Экипаж остановился у низкого крыльца, и Рэн нахлобучил шляпу на голову.

– Что ж, вперед! Посмотрим, как отнесется Миви к нашему приезду.

Их провели в дом. Дворецкий немного удивился при виде нового графа, но вовсе не выглядел потрясенным, как ожидал Рэндольф. У Джозефа имелось рекомендательное письмо от Чизлетта, предназначенное для бдительных стражей, но дворецкий взглянул на него лишь мельком.

– Добро пожаловать, милорд, – произнес он, кланяясь. – К сожалению, мы не знали о вашем приезде.

– Времени не было, – ответил Рэн, вручая дворецкому шляпу и сюртук. – Если в доме найдется еда, принесите ее, пожалуйста, в гостиную.

– Слушаюсь, милорд. А что вы будете пить?

– Вряд ли у вас есть кофе.

– Господь с вами, милорд, конечно, у нас есть кофе! И чай тоже имеется.

– Тогда кофе. – Рэн покосился на Джозефа. – Вы пойдете со мной.

Камердинер хранил молчание лишь до тех пор, пока Миви не провел их в гостиную и не вышел, закрыв за собой дверь.

– Милорд, они наверняка сочтут странным, что вы садитесь за стол со слугой.

– Пусть привыкают! Вы не слуга, а мой адъютант. Я вас повысил! – Он опустился в кресло, стоящее у мраморного камина, в котором весело пылал огонь. – Позже я непременно выясню, какого дьявола они растопили здесь камин, раз в доме никого нет, но сейчас я этому очень рад.

– Да, – ответил Джозеф, садясь. – Однако и мне это показалось странным. Слуги в ливрее, огонь в камине, хотя они не знали, что едет хозяин.

– Может быть, они время от времени протапливают комнаты, чтобы не было сырости… – Рэн замолчал, когда открылась дверь и вошел Миви, неся на подносе бокалы и графин. За ним следовала пухлая пожилая женщина в белом переднике и кружевном чепце на седых кудряшках. Она представилась миссис Миви, экономкой.

– Милорд, кофе сейчас будет готов, но я подумала, что, пока вы ждете, вам захочется выпить бокал вина. – Она поставила на вспомогательный стол поднос с пирогами и печеньем и повернулась к графу. – Ну, доложу я вам, и суета поднялась! – весело сказала она. – Знай я, что вы приедете, я бы приготовила для вас ужин, но, поскольку ее светлость уехали на весь день, у меня есть только пирог с яйцами и беконом…

– Погодите. – Рэн поднял руку, прерывая этот бурный поток. – Ее светлость?

Старушка удивленно заморгала.

– Ну да, милорд. Графиня.

Настала очередь Рэна удивляться.

– Графиня? Хотите сказать, что здесь живет жена покойного графа?

Он выругался про себя. О такой возможности он не подумал.

Экономка заулыбалась.

– Конечно нет, милорд. Разумеется, я имею в виду вашу супругу!

Рэндольф сделал вид, что не слышит, как закашлялся Джозеф, и сосредоточился на том, чтобы скрыть собственное изумление.

– Ах да, леди Уэстрей, – произнес он, и глазом не моргнув. – Так вы говорите, она уехала?

– Да, милорд. Утром поехала в Меон-Хаус, чтобы покататься верхом с леди Меон. Она останется там на ужин и на ночь.

– Вот как? – Рэндольф покосился на Джозефа – тот сидел багровый и кашлял. Неожиданно Рэндольфу стало смешно. – В таком случае мы присоединимся к ней, как только что-нибудь съедим. Пожалуйста, миссис Миви, принесите нам вашего пирога, а после того, как мы поужинаем, я попрошу вас, Джозеф, распаковать и почистить мой вечерний костюм!

Рэн посмотрелся в большое зеркало, разглядывая черный фрак с золотыми пуговицами, на которых красовался герб Уэстреев. Доставая фрак из сундука с одеждой, который приготовили ему Гилмортоны, он отнесся к нему с подозрением, но теперь одобрительно кивнул.

– Деб и Гил превзошли мои ожидания! – объявил он. – Фрак, бриджи, рубашка из тончайшего полотна, даже обувь! Все, что нужно, чтобы убедить сомневающихся, что я в самом деле новый граф.