Река желаний

– Эмма… – тихо начал он, на мгновение отведя глаза, словно собирался с мыслями, удерживая её руку в своей, – я понимаю, что мы к этому не стремились так рано. У нас были свои планы: сначала учёба, затем карьера, и только потом – совместное будущее. Я и сам думал, что мы придём к этому постепенно, со временем…

Эмма смотрела на него, затаив дыхание, чувствуя, что её сердце вот-вот разорвётся от волнения. Его голос был мягким и тёплым, в нём слышалась искренность, которую она так ценила.

– Но, когда я узнал, что ты беременна, – он улыбнулся, и в его глазах загорелся нежный свет, – всё это вдруг стало неважным. Сначала я испугался. Но всё обдумав, понял, что моя жизнь приобрела новый смысл. Теперь я готов свернуть горы ради нас, защитить тебя… наш союз. Я больше всего хочу быть с тобой, стать твоей опорой, твоим мужем.

Эмма не могла сдержать слёз, слушая его слова. Её глаза наполнились влагой, и одна слеза медленно скатилась по щеке.

Она давно знала, что любит его, но его признание, его готовность принять эту ответственность сейчас, когда всё было так неожиданно и непросто, тронули её до глубины души.

Адам достал из кармана небольшую бархатную коробочку и открыл её. Элегантное, с тонким ободком колечко, сверкнуло в свете летнего солнца. Он опустился на одно колено, его глаза, полные любви и решимости, были устремлены на неё.

– Эмма, я люблю тебя и хочу посвятить тебе свою жизнь. Ты тот человек, ради которого я готов на всё. Выйдешь за меня замуж? Давай, начнём наш путь вместе прямо сейчас. Всё будет хорошо, если мы будем вместе – мы всё преодолеем.

Эмма не могла оторвать взгляда от него, её сердце наполнилось теплом, и она почувствовала, как в ней разгорается ответная волна любви и благодарности. Она прикрыла лицо руками, чтобы вытереть слёзы, и, опустив руки, улыбнулась.

– Да, Адам… да, конечно, да, – прошептала она, её голос дрожал, но был полон счастья. Она наклонилась к нему, заключила его в объятия и добавила. – Я тоже тебя люблю и готова на всё ради нас.

Адам медленно поднялся, сжимая её руку, будто боялся, что она ускользнёт, и надел кольцо на её палец. Они стояли на аллее среди яблонь, окружённые кружевом из ветвей и листьев, тишина вокруг была наполнена их собственными чувствами.

– Знаешь, у меня идея: давай, прямо сейчас, заедем в ЗАГС и выберем ближайшую доступную дату? Хочу, чтобы мой ребенок родился в полноценной семье, – Адам улыбнулся и погладил Эмму по щеке.

– Хорошо, конечно, – Эмма закрыла глаза, положив голову на его ладонь.

Летний период в ЗАГСе всегда считался горячим сезоном. Практически все дни были расписаны, даже ранние утренние часы. Первая доступная дата приходилась на пятнадцатое октября, ровно через три месяца.

Лето проходило прекрасно. Эмму переполняли любовь и счастье. Животик не спешил расти. В один из выходных, Адам пригласил её к себе домой, чтобы представить избранницу своим родителям и сообщить им об их решении пожениться.

Родители жили в большом доме, утопающем в зелени пригорода. Ухоженный сад обнимал дом плотным кольцом, раскидистые деревья тянули свои ветви к небу, а клумбы цветов благоухали, создавая вокруг атмосферу идиллии.

Едва переступив порог, Эмма почувствовала холодное величие, которое царило внутри: на стенах висели строгие картины в массивных золочёных рамах, дорогие канделябры освещали тёмные коридоры мягким, приглушённым светом, повсюду стояла мебель из благородного тёмного дерева. Этот дом словно давил на неё своим весом и тишиной, и, хотя она старалась дышать ровно, в глубине души поднималось лёгкое волнение, от которого ей было не по себе.

Навстречу вышли родители: элегантная женщина с аккуратно уложенными седыми волосами, в строгом платье, и мужчина, в очках и костюме-тройке, с невозмутимым выражением на лице.

– Мама, папа, это моя Эмма, – с лёгкой улыбкой начал Адам, держа Эмму за руку.

Его мать слегка улыбнулась, пожимая руку гостьи, но её взгляд был оценивающим.

– Здравствуйте, Эмма. Очень приятно, наконец, познакомиться, – её голос был ровным, но чувствовался холод.

– И мне очень приятно, – улыбнулась Эмма, стараясь быть максимально вежливой.

– Надеюсь, дорога была комфортной? – спросил отец, его глаза на мгновение задержались на Эмме, а затем скользнули к Адаму, словно задавая ему немые вопросы.

– Да, спасибо. Адам забрал меня из дома и привёз сразу к вам, – ответила Эмма, ощущая, что внимание всех присутствующих сосредоточено на ней.

– Хорошо, ты в надёжных руках, – коротко ответил отец, и в его голосе слышалась сухая нотка, будто это намёк на её зависимость от их сына.

– Мама, я подумал, что мы могли бы немного прогуляться по саду. Эмма была в восторге от него, когда мы приехали, – сказал Адам, почувствовав лёгкую напряжённость, стараясь разрядить обстановку.

– Конечно, – ответила мать, жестом приглашая их следовать за ней. – Наш сад – это действительно гордость нашей семьи. Мы потратили много времени, чтобы сделать его таким, каким он сейчас является.

Эмма, желая проявить любезность, заметила:

– Он потрясающий, чувствуется, что здесь вложена душа. Мне всегда нравилось ухаживать за растениями, но, конечно, такого масштаба у нас никогда не было.

– О, ты тоже любишь садоводство? – с лёгким удивлением спросила мать, но её тон остался холодным.

– Да, с детства. У нас сад совсем небольшой, и мне всегда нравилось помогать родителям ухаживать за цветами, – ответила Эмма, испытывая лёгкую неуверенность, словно её слова казались здесь не совсем уместными.

Они вышли на террасу, с которой открывался вид на благоустроенный сад. Эмма невольно задержала дыхание, любуясь красотой.

– Всё это требует немалых усилий и затрат, – заметил отец, глядя на Эмму поверх очков, затем повернулся к саду. – Но, впрочем, это того стоит. Мы привыкли к качеству в любом деле, и в садоводстве в том числе.

Эмма кивнула, не зная, что ответить. Казалось, её взгляд и слова взвешивали и оценивали на скрытых весах, и это её смущало. Она чувствовала себя не в своей тарелке, но старалась скрыть это. Адам, уловив состояние, мягко прикоснулся к её руке, чтобы поддержать.

– Эмма – удивительная девушка, – сказал он, с теплотой глядя на неё. – Она всегда вдохновляет меня на то, чтобы двигаться вперёд. Думаю, что с ней моя жизнь станет ещё лучше.

– Что ж, это замечательно, Адам, – ответила мать, хотя её улыбка была слегка натянутой. – Приятно видеть, когда наши дети находят своё счастье.

– Безусловно, – добавил отец, и его взгляд снова обратился к Эмме. – Нам бы хотелось узнать больше о тебе. Откуда ты родом? Чем занимаются твои родители?

– Мой папа – военный, а мама – домохозяйка, – ответила Эмма, стараясь говорить уверенно, хотя видела, как мать Адама опустила взгляд, словно обдумывая её ответ.

– Интересно, – заметила мать, поправив кольцо на руке. – Сейчас так редко встречаются люди, которые остаются верны семейным ценностям. Мне всегда казалось, что женщины должны стремиться к саморазвитию и карьере.

Эмма снова почувствовала себя неловко, но попыталась не подавать вида.

– Моя мама всегда поддерживала нас с отцом, и я восхищаюсь её заботой. Думаю, это тоже своего рода саморазвитие, – ответила она, заметив, как мать Адама чуть приподняла брови, словно ответ её удивил.

Разговор прервался, когда на террасу вышла пожилая женщина в белом фартучке с подносом, на котором стояли красивый фарфоровый чайник и чашки. Она кивнула в знак приветствия и поставила его на стол.

– Чай подали как раз вовремя, – сказала мать и жестом пригласила всех к столу.

Эмма неловко улыбнулась и присела на краешек стула, стараясь выглядеть спокойно. Адам сел рядом, незаметно касаясь её руки, словно подбадривая. Он понимал, что атмосфера напряжена, поэтому пытался смягчить её, хотя и сам выглядел немного скованным.

– Знаете, Эмма очень ждала этой встречи, – начал он с тёплой улыбкой, словно надеясь, заразить ею родителей. – Я уверен, вам понравятся её искренность и доброта. Она – невероятный человек.

– Как приятно это слышать, – ответила мать, придвинувшись ближе к столу, чтобы разлить чай по чашкам. – Адам рассказывал о тебе, Эмма, но всегда хочется услышать всё из первых уст.

– Конечно, – ответила Эмма, стараясь держаться спокойно. – Мне очень приятно быть здесь и познакомиться с вами лично. Адам и мне о вас говорил, и я, действительно, очень рада нашей встрече.

– Прекрасно, – коротко заметил отец, не делая усилий поддержать беседу. Его взгляд задержался на Эмме, изучая её чуть дольше, чем нужно.

– А ты любишь чай, Эмма? У нас здесь привозной, выдержанный. Мы всегда стараемся выбирать только лучшее во всём…

– Да, мне очень нравится чай, – ответила Эмма, стараясь говорить уверенно. – В моём родном доме мы пьём простой чай, и я очень люблю, когда он имеет глубокий вкус.

– Простой чай, наверное, тоже хорош по-своему, – сухо отозвался отец, поднося чашку к губам.

Эмма почувствовала, как напряглась, поймав лёгкий оттенок иронии в его словах. Она бросила короткий взгляд на Адама, и он слегка сжал её руку, как бы подтверждая, что всё в порядке.

– Как мило, что вы так цените традиции, – сдержанно заметила мать, снова обращая взгляд к Эмме. – В наше время так редко можно встретить людей, которые остаются верны простым радостям.

Эмма кивнула, не найдя, что ответить, чувствуя, как лёгкий холодок пробежал по спине. Её слова, казалось, сталкивались с невидимой стеной. Она чувствовала себя чужой среди всей этой утончённой роскоши и людей, которые едва удостаивали её своим вниманием.

– Мы с Адамом… – Эмма осторожно начала, но её перебил отец, как бы невзначай заметив:

– Я так понимаю, ваша семья живёт в более… скромных условиях? Я слышал, что вы из провинции, верно?

– Да, из небольшого городка, – тихо ответила она, стараясь не терять самообладания. – Я выросла в прекрасном месте у реки, и мои родители старались воспитывать меня в тепле и заботе.

– Как интересно, – коротко произнесла мать, обменявшись взглядом с мужем, на губах которого виднелась лёгкая ухмылка. – Река… должно быть, там очень тихо и… по-своему очаровательно.

Адам тут же заметил, как его родители начинают завуалированно подчеркивать разницу между их мирами, и, решив отвлечь их, повернулся к матери с предложением:

– Мама, почему бы нам не показать Эмме ваш зимний сад? Вы же так гордитесь коллекцией орхидей!

– Конечно, – мать улыбнулась, как будто ей только что напомнили о её собственных достижениях. – Как-нибудь в следующий раз, обязательно.

Эмма заметила, что взгляд матери упал на её кольцо на безымянном пальце, подаренное Адамом на помолвку. Она, прищурившись, мягко отметила:

– Какое красивое кольцо, Эмма.

Девушка слегка покраснела и кивнула, непроизвольно погладив колечко.

– Спасибо, – ответила она с улыбкой, стараясь не показать смущения.

Мать Адама кивнула, ожидая от неё дальнейших объяснений, и чуть наклонила голову.

– Интересно… Какие у тебя планы на будущее, если не секрет? Какая у тебя карьера, Эмма? Или ты намерена полностью посвятить себя семье, как твоя мать?

Эмма на секунду замялась, чувствуя, как её слова застревают где-то на полпути. Она сжала колени, а потом осторожно начала:

– Я бы хотела… совмещать семью и работу. Возможно, развиваться в выбранной сфере, и…

Но тут Адам решительно прервал её, в его тоне слышалось дружелюбие и легкая защита:

– Мама, папа, я думаю, сейчас самое время вам сказать. Мы с Эммой уже всё решили: наша свадьба назначена на середину октября.

Когда Адам произнес эти слова, мать на мгновение замерла, а отец посмотрел на сына поверх очков, пытаясь осмыслить услышанное. Наступила звенящая тишина, нарушаемая лишь ровным дыханием Эммы, которая, заметив реакцию родителей, ощутила, как внутри неё сжимается что-то болезненное.

– Середина октября, значит? – наконец, произнесла мать, сложив руки на коленях и слегка склонив голову. Её голос звучал ровно, но в нём проскальзывали нотки прохладного любопытства.

– К чему такая спешка? – сдержанно добавил отец, внимательно глядя на Адама.

Адам, ощутив их пристальный взгляд, взял Эмму за руку, ища в этом жесте поддержку. Выдержав взгляд отца, спокойно ответил:

– Мы с Эммой уже давно вместе, ещё с университета. Мы любим друг друга, и… у нас будет ребёнок, – сказал он с лёгкой улыбкой, переведя взгляд на Эмму, в глазах которой светилась надежда.

Отец от неожиданности снял очки и закрыл лицо рукой, стиснув переносицу пальцами, будто пытаясь снять напряжение.

Мать мгновенно изменилась в лице, но сдержала порыв. Её глаза холодно оглядывали Эмму, оценивая с головы до ног.

– Ах, значит, ребёнок, – протянула мать с ноткой едва сдерживаемого раздражения. – Октябрь… это ещё почти три месяца. Судя по твоему животу, срок ещё небольшой. Не думаю, что на этом стоит строить слишком серьёзные планы. Знаешь, девушкам часто не хватает… знаний и терпения, чтобы справиться с такой неожиданной ответственностью, как беременность. К этому, понимаешь ли, нужно подходить серьёзно. Думаю, что правильнее будет не торопиться, подождать и посмотреть, как будет развиваться плод, – холодно заключила она.

Эмма почувствовала, как к лицу прилила волна жара. Она слегка отстранилась, стараясь скрыть своё смущение и внутреннюю вспышку обиды. Голос матери Адама звучал твёрдо и жёстко, как холодный клинок, не оставляя места для утешения. Слова её казались продуманными до мелочей, и каждый намёк был направлен на то, чтобы подорвать уверенность Эммы в совместном будущем с её сыном.

– Но, конечно, мы будем надеяться, что это ребёнок Адама…, и у вас всё сложится, – добавила мать, в её взгляде не было сомнения, что молодые девушки, как Эмма, не прочь воспользоваться любой возможностью, лишь бы не упустить «подходящую партию».

Когда молодая пара вышла из дома родителей и села в машину, внутреннее напряжение Эммы достигло предела. Стоило захлопнуться дверце, как слёзы, которые она сдерживала весь вечер, наконец, хлынули на свободу. Она отвернулась к окну, прижимая ладони к лицу. Адам сел за руль, молча наблюдая за ней, его взгляд был полон сочувствия и вины. Он аккуратно взял её дрожащую руку и крепко поцеловал каждый её палец.

– Эмма… – тихо произнёс он, стараясь говорить как можно мягче. – Я знал, что этот вечер будет тяжёлым для тебя. Они… Они всегда были такими, и ничего другого я, честно говоря, от них и не ожидал.

Девушка всхлипнула, повернулась к нему, стараясь взять себя в руки, но глаза снова наполнились слезами, и она пробормотала:

– Я просто… не думала, что всё будет так сложно. Я старалась, правда… старалась понравиться им. Но им это было не нужно.

Адам снова сжал её руку, глядя в глаза с глубокой теплотой.

– Послушай меня, – его голос был мягким. – То, как они отнеслись к тебе, не имеет значения для нас. Я люблю тебя, и для меня важно только то, что мы вместе. Наша жизнь с тобой – это наше решение, не их. И я обещаю тебе одно: эта встреча не изменит ничего между нами. Ты – моя семья, и я жду нашего ребёнка также, как и ты.

Эмма, прижимая его руку к своей груди, ощутила, как её обида постепенно начинает растворяться. Она посмотрела в его глаза, полные искренности и нежности, и почувствовала, как на место боли приходит облегчение.

Знакомить Адама со своими родителями Эмма не спешила. Она прекрасно понимала, что жизнь её семьи в маленьком городке у реки, в скромных условиях, может отпугнуть жениха или изменить его отношение к ней. Она стеснялась своей простоты и боялась, что разница в их происхождении всё же станет для их любви непреодолимым барьером. Она придумывала разные отговорки: то отец по службе – не дома, то мать – у бабушки, которой требуется уход.

До свадьбы оставалось чуть больше месяца. Эмма всё чаще чувствовала себя усталой и измученной. Её и без того хрупкое тело стало ещё более истощённым – беременность забирала все силы, а постоянный токсикоз не давал ей покоя. Слабость мешала сосредоточиться на подготовке к свадьбе, и каждый день казался испытанием. Адам старался навещать её, привозил еду и витамины, но его отец нагружал работой с каждым месяцем всё больше, из-за этого могли видеться, в лучшем случае, пару раз в неделю. Однажды Адам нашёл Эмму в квартире без сознания, она лежала на полу возле кровати. Он немедленно вызвал службу скорой помощи, её доставили в больницу, где врачи сообщили, что её состояние критическое, а развитие плода не так давно прекратилось из-за недостатка сил в организме матери.

Когда Эмма пришла в себя, Адама рядом не оказалось. Врач сообщил ей о потере беременности. Она почувствовала, как в одно мгновение её мир рухнул. Сердце было разбито. С потерей ребёнка, её надежда на светлую жизнь, которую они с Адамом так детально планировали, умерла.

Это было началом конца – их отношения стали натянутыми и отстранёнными. Адам, казалось, сам не знал, как справиться с этим горем. Они не сказали своим родителям о потерянной беременности. Назначенная дата пришла и ушла, а они даже не поехали в ЗАГС. Эмма почувствовала, что с каждым днём Адам всё сильнее отдаляется от неё, он полностью ушёл в работу, как будто это было его способом справиться с утратой. Их общение сошло на нет, и теперь они встречались лишь изредка, будто не могли окончательно разорвать свою связь, но и вернуть её к прежнему теплу тоже не удавалось. Эмма ощущала вину за всё произошедшее: потеря ребёнка, отчуждение – всё то, что когда-то было ярким и живым, а теперь стало едва различимыми тенями былого счастья. Она отчаянно пыталась вернуть их прежние отношения, старалась быть поддержкой для Адама, но не получала взаимного отклика.

Громкий гудок проезжающего автомобиля выдернул Эмму из воспоминаний. Она посмотрела на часы и поняла, что уже прошло чуть больше двух часов, как она должна была встретиться с Адамом. Он не приехал на встречу. Она почувствовала беспокойство за него, будто что-то непоправимое могло с ним случиться, и тут же набрала его номер – он не ответил. Её сердце забилось сильнее, волнение заставило дрожать её руки. Она снова набрала его номер. Наконец, Адам взял трубку, его голос был прохладным, как осенний ветер, прорвавшийся сквозь ткань её пальто.

– Эмма, извини, я совсем забыл о нашей встрече. Я сейчас с другом, можем увидеться в другой день, если захочешь.

Эмма ощутила странные чувства: одновременно радость от того, что с ним всё в порядке, и, в тоже время, разочарование от его безразличия к ней. Она снова почувствовала себя чужой.

– Ладно, давай в следующий раз, – ответила она, пытаясь сохранить в голосе хоть каплю бодрости.

– Хорошо, наберу, – скороговоркой проговорил Адам и тут же сбросил звонок, не дождавшись её ответа.

Эмма поднялась со скамьи и направилась в парк, где они когда-то прогуливались и строили планы на будущее.

Она шла, опустив голову, задумавшись о том, что в их жизни совсем не осталось тех простых и тёплых встреч. С каждым шагом её мысли всё больше наполнялись тревогой и грустью.

Глава 3

Эмма шла через парк, с каждым шагом ощущая тяжесть одиночества. Перед ней простиралась аллея яблонь, среди которых Адам когда-то сделал ей предложение. Теперь, прогуливаясь одна, она чувствовала, как воспоминания терзали её душу, и слёзы сами собой подступили к глазам. Она оказалась брошенной всем миром, оставшись один на один с тишиной, заполнившей её сознание. Когда-то Эмма могла вырваться из любого мрачного состояния, наполняя пустоту яркими историями и весёлыми рассказами, но сейчас от этих искр ничего не осталось. И только порывы холодного ветра поторапливали и заставляли её инстинктивно прижимать к себе давно выцветшую сумочку, будто она могла согреть.

Уже стемнело, Эмма продолжала идти. Она добрела до противоположного выхода из парка, где её встретил прилавок с горячими кренделями и ароматным чаем с лимоном. Она вспомнила, что весь день ничего не ела, и решила немного побаловать себя. С кренделем и чашкой крепкого чая она встала недалеко от лавки, стараясь согреться. Тепло напитка и сдобы стали придавать ей силы. Придя в себя, Эмма осмотрелась вокруг и заметила недалеко от выхода из парка витрину книжного магазина, в котором она в студенческие годы была частым посетителем. Она медленно подошла к нему. Стёкла витрины отражали её задумчивое лицо, а на полках яркими обложками сверкали новые романы, сборники стихов. Эмма вспомнила о своей мечте – писать, создавать сказочные миры и истории, которые будут увлекать читателя. Её сердце защемило от ностальгии по тем временам.

«Почему? Почему я не решаюсь начать?» – спросила она себя, но ответа не последовало. Её сердце замерло, но рука так и не потянулась к двери. Спустя какое-то время внутренний голос, наполненный горечью и разочарованием, тихо шепнул: «Ты не заслуживаешь счастья.» Эмма развернулась и, бросив на магазин последний взгляд, отправилась к метро, оставив свою мечту за этими стёклами.

Добравшись до дома, она ощутила, что её тело продрогло до костей. Сразу направившись в ванную, она набрала горячую воду и медленно погрузилась в неё, надеясь согреться. Вода обволакивала её, унося лишь часть напряжения, но тяжесть на сердце не исчезала. Её тело, ослабленное и истощённое, всё ещё хранило боль утраты, и она напоминала о пустоте, которую ничем нельзя было заполнить. Лёжа в воде, Эмма вспомнила время окончания университета, когда её жизнь была наполнена смыслом и планами на будущее. Она вспоминала себя счастливой, и как, в одночасье, всё начало разваливаться. На каком шаге она свернула не туда? Этот вопрос мучил её, но ответа она не находила. Потратив последние силы, чтобы выйти из ванны, она накинула халат и упала в кровать, погрузившись в сон.

Неожиданно её разбудил резкий, настойчивый звонок в дверь.

«Кого это принесло в воскресный день? Кому я вдруг понадобилась?» – подумала она, еле встав с кровати, и направилась к двери. На пороге стоял Адам, его лицо выражало ярость и беспокойство. Она впервые увидела его таким.

– Адам? Зачем ты здесь? – спросила Эмма, растерянно глядя на него.

– Глупая! Почему ты не отвечала на звонки? Что с твоим телефоном? – с раздражением прошипел он. – Я уже три дня не могу до тебя дозвониться!

– Какие три дня? Мы же вчера должны были встретиться, а ты не приехал, – удивлённо ответила она, пытаясь его понять.

– Это было в субботу, Эмма. Сегодня среда! Что с тобой? Ты снова была без сознания? – его голос звучал резко, но в нём проскальзывала тревога.

Адам вошёл в её комнату, не сняв обувь, быстро огляделся. На столе валялись бумаги, кровать разобрана, на полу ботинки и её верхняя одежда. Он прошел на кухню и заглянул в холодильник – он был совершенно пуст.

– Посмотри на себя! Ты решила изморить себя голодом? Ты серьёзно?! – крикнул он, положив на стол пакет с продуктами, которые принёс с собой. – Да что с тобой не так?! Я не могу за тобой присматривать, повзрослей!

Не дождавшись ответа, он развернулся и вышел, захлопнув за собой дверь. Эмма осталась стоять в оцепенении, она медленно опустилась на стул, чувствуя дрожь в руках. Она достала свой телефон, разряженный и забытый, подключила его к зарядке, посмотрела на экран и обнаружила, что сегодня, правда, среда. Она поняла, что провела три дня в отключке, не осознавая, что с ней происходит. Подняв взгляд на пакет с продуктами, Эмма почувствовала тянущую боль в животе. Она оторвала один банан, мысленно поблагодарив Адама за заботу, и начала его есть, чувствуя, как по её венам вновь разливается кровь. Она задумалась: может быть, Адам её всё ещё любит, раз приехал, беспокоясь о ней?

Подкрепившись, Эмма решила позвонить на работу. Она хотела извиниться перед начальником за своё отсутствие и предупредить, что ей может понадобиться ещё несколько дней для восстановления. Но не успела она сказать и пары слов, как Александр её перебил, выпалив:

– Эмма, о выходных нужно предупреждать заранее! В понедельник у тебя начинается отпуск, но завтра и в пятницу ты должна явиться и закрыть все незавершённые дела или передать их коллегам. Надеюсь, это понятно?!

Девушка едва сдержала слёзы, она хотела что-то ответить, но её начальник уже бросил трубку, как будто ответ не имел значения. Со вздохом, прижав телефон к груди, она поймала себя на мысли, что предстоящий отпуск будет как нельзя кстати. Она вспомнила, что полгода назад начальник настоял на том, чтобы сотрудники подали свои заявки на отпуск, и, под давлением обстоятельств, ей пришлось выбрать середину осени – время, которое мало кто предпочитал. Тогда она сомневалась, что это будет полезным, но сейчас это было спасением от невыносимой рутины и накопившейся усталости. Пора уже навестить родной городок и родителей, под опекой которых, возможно, хотя бы на время, она обретёт покой, который, казалось, ускользал от неё с каждым днём. Чувствуя едва пробивающуюся надежду, она ещё сильнее желала убежать от этого сумбура, вернуть свою жизнь в порядок, найти в ней хоть какой-то смысл.