Королевство

С такими жесткими мыслями я провела два дня в своей опочивальне, углубившись в чтение книги о развитии культуры в королевстве Кони. Согласно общим выводам автора жители королевства просто обожали охотиться, а также бурно отмечать удачные дни охоты. Различным охотничьим традициям, способам охоты, снаряжению, приметам и прочему была посвящена добрая половина книги.

Вторая же часть была практически вчистую слизана с других книг – тут можно было прочитать заметки о религии, языке, вариантах наследования, но я видела точно такие же статьи и в других работах в различных королевствах, поэтому книгу явно написал местный житель, а вторую половину пришлось раздуть, чтобы раздуть материал. Почему-то начинающие авторы считали, что чем больше весит книга, тем больше уважения испытывают к ней читатели. Я же, в свою очередь, давно заметила, что в некоторых тонких книгах иногда содержится больше мудрости и верных фактов, чем в огромных фолиантах, заполненных, в основном, водой и выдумкой. Но про охоту автор действительно все описал живо, видимо, сам любил этим заниматься.

Тут кто-то постучал в мою дверь.

Я негромко сказала, что можно входить, совершенно не отрывая взгляда от книги. Думала, что это очередная служанка, которая пришла убрать остатки моего завтрака – все эти два дня я практически не выходила из своей комнаты, питаясь тем, что принесут. Есть я, правда, особо не хотела, но еду приносили исправно, и такое системное отношение к гостям мне нравилось. За годы отсутствия войны некоторые люди здесь развили гостеприимство и доброжелательность. По крайней мере, так казалось с виду.

Конечно, вела я себя не совсем учтиво, ведь при моем текущем положении мне желательно было посещать трапезный зал, знакомиться с новыми людьми, но мне, как я уже говорила, было откровенно все равно. Если бы про меня забыли, то такое положение вещей меня бы донельзя устроило.

Только тут я поняла, что не слышу легких шагов прислуги рядом с собой. В комнату вообще никто не вошел. Я подняла взгляд и увидела огромного мужчину, который своими очертаниями практически заполнил дверной проем. Похоже, это был мой муж. Потенциальный.

Может быть, он пришел поинтересоваться, в чем причина моей лености? И правда, что тут расселась, книжку почитываешь? Давай иди сад вспахивай, декор украшай и детей делай. Ну, или что-то такое, с воображением в этой части у меня всегда было туго. Но, как я уже говорила, на тот момент я выбрала единственную стратегию – делать все по запросу. Не проявлять инициативу. А дальше будь, как будет.

Выйдя из своих слегка саркастических мыслей, я заметила, что мой муж (потенциальный) слегка нервничает. Я решила проявить элементарную вежливость.

– Да? – очень вежливо спросила я.

Да, именно так. И ни слова больше. Ведь он же ко мне пришел, так? И какая разница, что это его дом, а не мой? Я же гостья и вообще…

– Эвелинн, – слегка неуверенно начал он.

Его голос хоть и предполагал быть тихим, но бас раскатился по небольшой комнатке как гром среди ясного неба. Похоже, он был из тех людей, кто не разговаривает, а вещает.

– Да? – снова спросила я, чувствуя себя попугаем.

– Ты, это, сегодня, это… на охоту пойти хочешь? Вместе со мной?

Мои брови слегка поползли вверх от изумления, и я было открыла рот, чтобы ответить, но…

– Не, не, ты не подумай. Ну, прогуляться, понимаешь? Я, это, назвал это охотой, но просто… прогулка? Ну, мы далеко заходить не будем…

Тут он поник, словно его словарный запас не мог во всех красках описать предложенной им дерзкой авантюры. Я сразу поняла, что он имеет в виду простую прогулку по лесу, но в местных краях любой выход в лес был равнозначен охоте. Даже романтические прогулки при свете луны у молодых парочек нередко сопровождались предсмертным криком раненой птицы, которую молодой охотник убивал единственным метким выстрелом. Этот момент считался идеально подходящим для жаркого поцелуя. Или для чего похлеще, чего уж там, погода же теплая.

Вот что значит быть подготовленным! Прочитаешь книжку-другую и уже чувствуешь себя, как рыба в воде. По крайней мере, как рыба в маленьком бассейне, но начало уже положено, верно?

Я решила не ходить вокруг да около.

– Отчего же? – спросила я несколько надменно. – Можем и поохотиться. Если у тебя есть свободный комплект снаряжения для меня.

Мой надменный голос вкупе с моим гордым видом сыграли с ним злую шутку – он в непонимании уставился на меня. Я рассмеялась в душе – он выглядел так забавно!

– Ты, это… знаешь, как охотиться? – недоверчиво спросил он.

Тут я решила притормозить, а то мало ли куда заведет мое остроумие.

– Я… раньше пробовала этим заниматься, – с некоторой расстановкой начала я.

И это было правдой – в некоторых королевствах мне доводилось сопровождать принцев в процессе охоты. Мне показалось, что в большой группе это было слегка торжественно и скучно, но в определенном свете сама идея охоты меня всегда манила. Мне казалось, что здесь можно было с некоторым успехом использовать стратегическое мышление, но я могла и ошибаться. По крайней мере, я точно знала, что сам процесс охоты целиком зависел от снаряжения, местности и людей, которые тебя окружали.

– Но я не профессионал в этом, – закончила я свою мысль. – Я могу сопровождать тебя на охоте, могу слегка помогать, а в случае необходимости не мешать. Попасть в мелкую дичь из лука я вряд ли смогу, а…

– Ты умеешь стрелять из лука? – изумленно перебил он меня.

– Ну… да. А что? Но я же говорю, что вряд ли смогу попасть в мелкую дичь с первого раза. Но я умею обращаться с луком, кинжалами, могу ездить верхом, могу читать свежие следы некоторых зверей, а также помогать освежевать, принести и приготовить добычу. Но все это в поверхностном плане, по крайней мере, мне все это вполне интересно. А что?

Я заметила, что он уже сам смотрел на меня, как на упитанную дичь, которую ему не терпится подстрелить и освежевать.

– Эй, хватит смотреть на меня так! – я протестующе подняла руку.

Он вздрогнул и слегка встряхнулся, как собака после купания.

– Прости. Я не специально, – он бодрым шагом вошел в комнату и с горящим в глазах энтузиазмом подошел ко мне. – Скажи, а там, откуда ты родом, все такие?

Я вопросительно взглянула на него. Это он так решил поиздеваться?

– Какие такие? – спросила я.

– Ну, которым не противны все эти вещи… ну… ты поняла, да?

– Не противны? Ты имеешь в виду охоту или еще что-то? За всех поручиться не могу, но… постой, почему ты это спрашиваешь? В этом королевстве все девушки воспитываются таким образом, разве нет? Вам же смолоду внушается любовь к охоте, свежему воздуху, заботе о животных…

– Ты откуда это взяла? – спросил он, внезапно сделавшись слишком серьезным.

Он ткнул своим мясистым пальцем в книгу, что лежала у меня на коленях.

– Из книжек всяких? Можно? – и с этими словами он бережно взял у меня с колен книгу о культуре королевства Кони, которую я как раз дочитывала.

Он внезапно удовлетворенно хмыкнул.

– А, знаю эту штуку. Автор другом моим был хорошим. Помешан был на охоте, даже больше меня, – последнюю фразу он произнес таким голосом, которым люди обычно описывают невозможные и сверхъестественные вещи.

Он аккуратно положил книгу на маленький столик, стоящий рядом со мной.

– В общем, не верь этим книжкам, хорошо? И особенно этой, – он еще раз указал на книгу, которую я дочитывала, и заговорщицки подмигнул мне.

Я слегка улыбнулась.

– Хорошо, буду проверять соответствие описанным фактам реальной действительности.

– Э-э, это, ладно, действуй тут, как знаешь, – он почесал своей массивной рукой в затылке.

Видимо, сложносочиненные мысли не по тем вещам, которые ему нравились, не могли найти постоянного и уютного пристанища в его голове. Это было, в принципе, не так уж и плохо – хуже были люди, которые любыми способами пытались доказать, что всякое оброненное тобой слово близко к идиотизму, а правильные мысли всегда должны быть сдержанными, резкими и соответствующими общественным нормам. Такие люди меня откровенно бесили, ведь для общения с ними нужно было прикидываться откровенным дураком, чтобы тебя меньше доставали. Принц Карлан был по сравнению с ними образцовым философом – он мог принимать к сведению исключительно любые мысли, если только собеседник не просил задерживать их у него в голове больше, чем на секунду. Это касалось всего, кроме охоты, конечно. Но у каждого человека свои слабости, верно?

– В общем, – видимо, принц решил подытожить итог нашей с ним беседы. – Давай через пару дней я зайду за тобой, к этому времени как раз подготовят лошадей и подберут тебе подходящую одежду. Ладно?

Я кивнула.

– Хорошо, – и этой простой фразы хватило, чтобы на его косматом лице засияла искренняя улыбка.

Тут он собирался уже уходить, но мне вдруг пришел в голову один вопрос.

– Слушай, – он недоуменно обернулся в мою сторону. – А мы поедем одни?

Он почесал подбородок, размышляя.

– Ну да. Или ты хочешь, чтобы народу было больше? Не бойся, ничего с тобой не случится, я знаю окружающие леса как свои пять пальцев!

– Я и не боюсь. Я тебе доверяю, – последнюю фразу я сказала твердо.

Он смущенно улыбнулся.

– Просто я сама не люблю большие скопления людей, вот и спрашиваю, чтобы морально подготовиться.

Он отмахнулся.

– Не, много народу не надо, они только мешаются. Вдвоем будет идеально. Правда, – тут его лицо приобрело мрачный оттенок. – Я вспомнил, что мой брат, Нарл, хотел поехать с нами. Он сказал, что слегка обиделся, что ты практически не выходишь из своих покоев.

Я возмущенно сдвинула брови.

– А почему бы ему самому ко мне не прийти? Я даже не знаю, кто он такой!

– Да я не знаю, – Карлан досадливо пожал плечами. – Это же ж все политика да этикет придворный. Я в такие вещи не лезу, не разбираюсь, тут уж меня извини. По мне так, делай, что хочешь, – ты же принцесса, сама собой распоряжаешься. Не знаю…

Буквально видно было, как он отмахивается от всех этих мыслей у себя в голове. Наверное, в высшем свете он чувствовал себя крайне неуютно – быстрая лошадь, верная собака и азарт погони явно были ему ближе, чем стягивающий сюртук и окольные витиеватые фразы. Я в первый раз взглянула на него понимающе, сочувственно и даже с симпатией. Видимо, у нас было с ним гораздо больше общего, чем я предполагала вначале. Я, правда, умела носить различные общественные маски, а он этого принять так и не смог.

– Ладно, – бодро сказал он мне, выходя из комнаты и притворяя дверь. – Через пару дней я буду здесь, будь готова. Морально.

На прощание он еще раз подмигнул мне, и дверь закрылась.

Я встала со своего удобного кресла, потянулась и посмотрела в окно. Солнце уже садилось. В голове неожиданно для меня начали прокручиваться различные варианты событий. Я буквально чувствовала, как будто просыпалась после долгого сна, оживала. Скорлупа вокруг меня начала давать ощутимую брешь.

Я сощурилась, припоминая слова принца касательно его брата. Он обижен, видите ли. Я почувствовала, что во мне начинает закипать гнев, чего не было уже несколько месяцев. Я возвращалась к самой себе.

Что ж. Я достала на свет запыленную косметичку. Разложила ее содержимое на прикроватном столике. Позвала служанку и попросила ее наполнить ванную. И решительно посмотрела в зеркало.

Что ж. Пора готовиться к войне. Я засучила рукава и принялась работать над собой, а мой мозг, пробуждаясь, постепенно возвращал воспоминания за последние два года. Нужно было хотя бы приблизительно привести их в порядок, невзирая на душевную боль, потому что со временем они осели бы, растворились и пропали в глубинах подсознания, вызывая лишь горечь, слезы и постепенное уничтожение собственной сущности. Пора было постепенно пробуждаться и начать задавать себе неприятные вопросы. И первый из них уже начинал обретать очертания в голове.

Кто все это время пытался манипулировать мной и с какой целью?

Погружаясь в горячую воду, я раскрыла сознание и слегка прикрыла глаза, уже не сдерживая горячие слезы. Они текли, смешивались с водой, а я в это время спокойно расставляла минувшие события по своим местам.

10

Через несколько дней я уже ехала верхом на прекрасной и послушной гнедой кобыле. Одета я была в утонченный и крайне удобный охотничий костюм, который обычно носили мужчины. Женщины на охоте во многих королевствах, судя по тому, что я видела, присутствовали редко, а если и выказывали желание поучаствовать, то присоединялись к большим охотничьим группам, наблюдая за постепенно разворачивающимися событиями издалека. Либо сие мероприятие женщинам было просто неинтересно, либо, и к этому мнению я склоняюсь больше, мужчины специально отстраняли женщин от этой забавы, рассказывая ужасные истории, что частенько надо проваляться на мокрой листве несколько часов, ожидая, когда жертва подойдет поближе, или что нередки случаи встречи с волками, медведями и дикими кабанами, часто приводящие к летальным исходам. Понятное дело, что после таких историй никакой нормальный человек не пойдет на охоту, а мужчины получали уникальную возможность отдохнуть от этикета, политики и женского внимания.

Идея облачиться в мужской охотничий костюм принадлежала мне, потому что я давно заметила, что мужские одежды делают таким образом, что они лучше в носке, удобнее, теплее, чем женские. По крайней мере, если смотреть статистически. Почему так происходит, никто не знает.

Также при мне был длинный охотничий кинжал, специальная прочная веревка и прочее мелкое снаряжение, а также немного еды, чтобы в случае затянувшегося преследования можно было слегка перекусить. Да, первое, что отличает охотничьего дилетанта от любителя – это провизия, которую каждый охотник берет с собой. У новичков почему–то постоянно складывается ощущение, что погоня за едой исключает взятие с собой этой самой еды, что, конечно же, совершенно неправильно. Для любителя охота – это тот же пикник, только сопровождающийся кровожадным блеском в глазах.

Лук и колчан со стрелами я решила на первый раз не брать, объясняя это тем, что если оставаться жить в этом королевстве, то охота еще успеет надоесть. Зачем тогда торопить события? Принц Карлан на это замечание лишь удовлетворительно кивнул, но я заметила, что в путь он готовился особенно тщательно. Профессиональные привычки или просто он хотел поразить меня своим мастерством? Что ж, я была бы не против – всегда приятно посмотреть на работу другого, особенно если самой ничего не надо было делать.

В сторону леса на рассвете отправились лишь мы вдвоем, но в ответ на мой вопросительный взгляд принц пожал плечами и сказал, что его брат ненавидит рано вставать и что он нагонит нас чуть позже. Против этого я ничего не имела, даже было бы лучше, если его брат вообще забыл про нас. По слухам, принц Нарл был тем еще придурком, а мне вовсе не хотелось нарушать столь приятную прогулку с моим буду… потенциальным мужем, слушая всякую чепуху от самодовольного юнца.

Ехали мы нарочито медленно, чему я была вовсе не против, потому что погода была хорошей, торопиться нам было совершенно некуда, а по пути Карлан энергично описывал разные факты об окружающей нас местности. И я опять же его недооценила, считая, что он слегка ограничен и глуп. Как оказалось, просто круг его интересов простирался вне замковых интриг, сплетен, официальных разговоров, обсуждения политики, хода военных действий, экономики и прочего. Нет, обо всем этом он не только знал, но и разбирался на удивление хорошо, но его характер был не склонен к окольным разговорам – он всегда рубил с плеча и смотрел прямо в корень проблемы. А такое не приветствовалось согласно придворному этикету, потому что обычно те, кто решает что-то сгоряча, проигрывает против рассудительных, умных и расчетливых людей.

Но раньше все было иначе, согласно тем историческим заметкам, что я смогла отыскать. Всего какую-то сотню лет назад члены королевской семьи использовали все эти словесные ужимки, недомолвки, которые они называли дипломатическим языком, лишь в разговоре с представителями других королевств. У себя дома принцы, король, а также его королева и министры, собирались вместе, чтобы честно обсудить сложившуюся ситуацию. Они не рубили с плеча, но и не пытались в разговоре напустить туман – ведь, когда на кону судьба всех жителей твоего королевства, то здесь не место для интриг и словесных игр. Они рассматривали ситуацию со всех сторон, пытались принять взвешенное решение, которое оказалось бы меньшим из зол среди всех возможных вариантов.

Если честно, мне казалось, что все это выдумки историков или явное искажение верной информации в источниках, которые писали авторы того времени под государственный заказ. Обычная пропаганда, мне трудно было представить себе правителя, который бы не хотел попить соки из своего народа, который не хотел бы нажиться на чужих страданиях. А какая тогда мотивация становиться правителем, если ты вынужден постоянно работать, вплоть до собственной смерти, которая, кстати, могла наступить и преждевременно? Постоянная оглядка через плечо, нарастающая паранойя – тут любой сойдет с ума.

Поэтому после нескольких часов нашей неторопливой прогулки я буквально сразу поняла, откуда берутся все эти слухи о моем спутнике. Он был крайне большой, заметной, неуклюжей белой вороной не только в этом королевстве, а вообще во всем мире. И не только потому, что он рубил с плеча и высказывал непопулярные при дворе мнения. Этот свой недостаток он сумел успешно сгладить, пребывая в постоянном молчании. А если кто-то и спросит, то успешно прикидывался дурачком, большим ребенком, который, раскрыв рот, смотрит на чудесные деяния взрослых. И эти взрослые были настолько слепы и тщеславны, что упорно не замечали, как ребенок издевается над ними одним своим существованием.

Но, как я уже говорила, проблема была не только в его резких словах и правдивых, но крайне неприятных для образованного слушателя выводах. Основная загвоздка заключалась в том, что он в отличии ото всех смотрел в корень проблемы. А какая база, на которой держится все государство, что составляет корень, из которого произрастает обширное дерево власти?

Это народ.

Все эти людишки, что как муравьи каждый день разбредались по своим одним им известным делам, чтобы своим трудом кормить государственный аппарат. Все эти простолюдины, которые, раскрыв рот от восхищения, смотрели на роскошный кортеж проезжающего мимо монарха. Те, ради кого были придуманы такие слова, как: «власть», «манипуляция» и «светлое будущее». Грязь под ногами, с чьим мнением никогда не считались и не будут считаться, но которая терпела все и благодарно ловила все новые порции пропаганды.

В этом и была основная проблема, и она находилась очень близко, и она была многоликой и многогранной. И единственным правильным решением было замалчивать ее, ведь если ты идешь по пути диктатуры, тирании, если ты настоящий авторитарный правитель, то лучше не стоит каждый день вспоминать условия того уравнения, из которого состоит жизнь. Лучше оставить систему работающей как она есть, потому что кто знает, что будет, если начать всерьез задумываться?

И именно поэтому такие люди, как Карлан, внушали откровенный страх. Уже не спасало то, что он молчал, не спасало то, что он не пытался участвовать в важных государственных делах. Проблема была в том, что он существует, и само его существование буквально кричало о неправильности сего мира.

Таким был первый увиденный мною член королевской семьи, который проводил практически все свое время с простолюдинами.

Он действительно знал многое о них. Это были не простые общие знания о местности, он действительно общался с ними. Находился рядом с ними часами. Выслушивал их. Помогал…

Это было для меня как удар обухом по голове, как ныряние на большую глубину. Словно уши заложило от звуков непривычного тебе мира. Неправильного мира. Несистемного.

Когда мы степенно въехали под сень леса, я поймала себя на мысли, что буквально пожираю его глазами. Я словно наткнулась на доселе невиданное науке существо и сейчас вовсю хотела его изучить, потрогать, посмотреть, на что оно способно в текущем мире. Я почувствовала огромное возбуждение, как будто жар начал растекаться по всему моему телу. Это не был энтузиазм от хорошей беседы с умным человеком, который я обычно ощущала в путешествиях по другим королевствам. Нет, это был всепоглощающий интерес, даже страсть по отношению к нечто неизведанному.

Я почувствовала легкий толчок в энергетике у кобылки, на которой я сидела, – видимо, мое возбуждение передалось и ей. Я пару раз глубоко вздохнула и постаралась успокоиться. В конечном итоге, это нормально. Все новое всегда манит людей с широким кругозором, это абсолютно логично. Но не стоит выпрыгивать из седла и смотреть на своего собеседника, истекая слюной, как ненормальная. Все же это не совсем прилично. Я слегка поуспокоилась и вдохнула приятный запах леса.

Весьма скоро мы зашли довольно глубоко. Моя кобылка смешно махала ушами, отгоняя назойливых насекомых. Ко мне никто из комаров и мух не приставал – еще загодя до нашего похода я благоразумно обрызгала себя специальным парфюмом, который не оставлял четкого запаха для другого человека, но для насекомых был неприятен. Действительно, чего только нельзя найти в женской сумке! А так как, по мнению общественности, я не могла быть достойной представительницей прекрасного пола, то содержимое моей сумки увеличивалось вдвое. Раз уж я теперь обычный человек, то можно не сдерживаться по каким-то пустякам, что навешивает на тебя общество, потому что к тебе они больше неприменимы. Да, это было довольно милым извлечением выгоды из навязанного тебе чувства вины.

Буквально через час, который пролетел для меня совершенно незаметно, мы выбрались на небольшую зеленую рощицу, от которой далее простирались две тропинки, уходящие дальше в лесной массив.

Принц предложил остановиться здесь, чтобы перекусить и дать отдых лошадям, на что я с легкостью согласилась. Мы расстелили простыню, которую запасливый принц достал из седельных сумок и, удобно расположившись, устроили незамысловатый пикник на свежем воздухе.

Я чувствовала приятную расслабленность и легкость, чего я не наблюдала за собой уже продолжительное время. Либо так на меня действовала окружающая спокойная местность, не втянутая в войну, либо общение с моим немного нетипичным спутником, либо я сама уже устала бороться против самой себя. Хотелось лечь, закрыть глаза и ни о чем не думать.

– Ну как, Эвелинн, тебе наша деревушка? – так насмешливо он называл свое королевство.

– Спокойная. Умиротворенная, я бы даже сказала.

Он тяжело вздохнул.

– Это только так сперва кажется. Спокойствие всегда скрывает в себе скрытую угрозу.

Карлан уже разговаривал абсолютно нормально, не прикидываясь дураком. Речь его, конечно, не блистала высоким штилем, но была спокойной, не агрессивной и искренней. Почему-то, когда я с ним общалась, я не чувствовала ровно никакого напряжения. И это сильно удивляло, ведь я только теперь заметила, каких душевных сил мне стоило общение со всеми остальными людьми. Ведь, как бы ни был хорош определенный человек, я все равно чувствовала, что постоянно должна что-то доказывать. А сейчас я могла даже не то, что говорить, что захочется, а молчать, когда захочется. Это было бесценно.

– Возможно, – легкомысленно сказала я. – А мне все равно тут все нравится. Может быть, потому, что ты все так расписал. Ты словно за каждым домиком видишь свою историю и жизнь.

– Но за ними действительно стоят различные истории. И в них постоянно кипит жизнь, порождаемая каждодневным трудом. Просто мало кто видит это.

Я рассмеялась.

– Ты словно укоряешь всех этих дураков, что сидят у себя в замке и строят козни против простого люда.

– Ну, – он рассеянно почесал затылок. – Не то, что обвиняю, конечно. Просто они не видят всей картины.

Я удовлетворенно отметила, что против слова «дураки» он ничего не имел против. Тут он внезапно сделался крайне серьезным и посмотрел мне прямо в глаза.

– На самом деле, Эвелинн, я пригласил тебя сегодня не ради охоты, а чтобы просто пообщаться с тобой наедине. Мне было интересно… ну… познакомиться.

Я заметила, что он слегка покраснел, но я и сама была не лучше – краска постепенно заливала мне лицо. Я явно не была профессионалом в таких разговорах. Чтобы разрядить обстановку, я шутливо указала в сторону его лошади.

– То-то ты взял с собой столько снаряжения, словно на медведя собрался охотиться.

Он усмехнулся и пожал плечами.

– Дело привычки. А вдруг что-то реально попадется? Я же не знаю, когда тебе захочется повернуть назад. Некоторых людей тянуло домой уже после получаса езды.

Я покачала головой.

– Нет, мне все нравится. Даже если мы далеко не зайдем, то в другой раз можем зайти дальше. Я привыкну рано или поздно. К тому же, – тут я решила окончить неприятные дела одним махом, – кто знает, сколько раз мы еще пойдем на охоту, если… будем жить вместе.