Annuit Coeptis

– Не скромничайте! Без должной организации ничего бы не получилось. Кстати, Влад говорил, что вы кроме всего прочего, интересуетесь и авиацией?

– Дед был военным летчиком.

– Как и мой отец! Вы, наверное, уже знаете, что я работаю в кружке авиамоделирования. И сейчас мы затеваем нечто грандиозное и масштабное. Ваше участие было бы весьма кстати! Если сможете, приходите завтра ко мне на занятие. Я вам более детально все объясню и покажу.

– С удовольствием приму ваше приглашение! Влад, наверное, тоже?

Артем вопросительно взглянул на него.

– Конечно, я тоже!

– Отлично! Тогда, до завтра!

Регин откланялся с довольной улыбкой на лице и ушел. С лица же Артема улыбка сползла.

– Ты понял! Отец у него летчиком был!!!

Влад промолчал. Интересная мысль зародилась в его голове: «Уж не для Регина ли специально было затеяно это представление?». Чтобы проверить догадку, он спросил:

– Ты знал, что он придет?

– Естественно! Он не мог не прийти!

«Откуда такая уверенность?»

– Он, кстати, кое-что тебе передал. – Кажется, настал подходящий момент для вручения подарка. Только Влад не ожидал, что он будет таким горьким.

Артем будто встревожился.

– Что?!

– Давай отойдем.

За кулисами уже никого не было, и друзья направились туда.

– Ну? – протянул Артем.

– Сначала я хочу у тебя спросить, что это значит?

Он достал из кармана сложенный в несколько раз газетный листок. Артем даже не стал смотреть на него.

– Это он тебе дал?

– Нет, – соврал Влад. Иначе бы пришлось объяснять, с какой стати Регин это принес. – Случайно в руки попал. Ты говорил, что убийц твоего деда так и не нашли!

Он хотел сказать жестче, но язык не повернулся.

– Так не нашли! – взорвался Артем. – А отморозков этих просто подставили. Дело резонансное, нужно его было быстрее закрыть. Не знаю, чего они им наобещали, но те дали признательные показания. Через месяц Узбека нашли повешенным в камере, а Мальцев через полгода отбывания был застрелен при попытке к бегству. Всё, не с кого спросить! Концы в воду!

Я сам долгое время шел по этому ложному следу. И, поверь, если бы это имело к расследованию хоть малейшее отношение, я бы тебе сказал. Они тут совершенно ни при чем! Но даже если представить, что это были они, то у них должен был быть заказчик или наводчик. И он остался безнаказанным. Так называемый корень зла, который будет прорастать вновь и вновь, если его не вырвать! И кто это сделает?!

– Может быть, ты слишком заигрался в Ланцелота, и видишь только то, что хочешь видеть?

– Так… ты все еще со мной?

– С тобой!

– Может быть перестал верить своим глазам? Или забыл, что видел на даче?

– Не знаю! – замялся Влад. – Я уже не уверен, что это мне не померещилось.

– Понятно, – помрачнел Артем. – Ты слишком долго находился рядом с ним!

Он отвел взгляд.

– Что он мне еще передал, кроме этого?

Теперь Влад не стал отпираться.

– Вот это.

Он вытащил из ранца эфес и протянул. Лучше бы он протянул ядовитую кобру или бомбу, чем этот злосчастный обломок шпаги. Лицо Артема побелело, посерело, наконец, он взял его и сел на низенький столик, что стоял рядом.

– Это она. Та самая карабела, что дед взял вместо Грама. Она пропала, когда деда убили. Если бы на него напали для того, чтобы ее похитить, как писалось в газетах, то разве бы допустили, чтобы она сломалась? Скорее всего, Регин сам сломал ее в ярости, когда увидел, что это не то, чего он ждал.

– Так ты все-таки настаиваешь, что это он?

– А кто же еще?! Кто тебе это дал? Откуда она у него?

– Сказал, что один знакомый оставил в качестве благодарности.

Артем горько рассмеялся.

– Знакомый… в качестве благодарности?! Да он просто издевается надо мной! Хочет вывести из равновесия! Орудие преступления тогда так и не нашли, а теперь он сам принес его мне, как бы говоря: «Вот чем я зарезал твоего деда! Полюбуйся! Его же собственным мечом! И что ты мне сделаешь?». А что я сделаю…? А я убью его тем мечом, который он сам же и выковал!

Влад смотрел на Артема и ужасался. Его безумным глазам, ломаным движениям. Сейчас он больше походил на одержимого маниакальной идеей человека. Наверное, так оно и было. Интересно, если бы это был какой-нибудь другой обломок, он сказал бы то же самое?

Наверное, Артем увидел выражение глаз Влада, взял себя в руки. Не пряча эфеса пошел через зал к выходу.

– У Регина встретимся!

***

Ждать пришлось недолго. Дверь снова отворилась, и в камеру вошли трое. Вскинув стволы, они заняли позицию у стены. Следом внесли табуретку, таз с водой, небольшое зеркальце, складную бритву и чистое вафельное полотенце. Следил за этим лично Вольфганг, он же отомкнул браслеты на руках пленника и предупредил:

– Не делайте резких движений. Они могут быть неверно расценены, и тогда вас убьют. У солдат есть распоряжение на этот счет.

Георгию и не хотелось делать резких движений. Вообще не хотелось никаких движений. Тело было ватным, мозг туго соображал. Хотелось только чесаться, содрать с себя эту грязную кровь. За что он было и принялся.

– Вы же хотели побриться, – снова подал голос Вольфганг. – Вот и брейтесь. А потом мы отведем вас в душевую.

А вот это уже неплохо! В комнате остался он, Вольфганг, и три автоматчика. Можно ли сбежать отсюда? Если только взять переводчика в заложники. Но тот держится на почтительном расстоянии, меня изрешетят прежде, чем я до него доберусь. Это – во-первых. А во-вторых, неизвестно что снаружи. И это нужно будет выяснить по пути в душ. А пока – умываться и бриться!

Георгий подошел к тазику и опустил руки в воду. Красная взвесь тут же поднялась вверх. Он провел ладонью по руке, оттирая грязь, и грязь отошла вместе с волосяным покровом. Что за черт! Он провел по другой руке – то же самое! Что это? Такая вода или такая кровь? Или…. Он набрал воды, чтобы умыться, и ладони набило отставшей щетиной. Новый способ бритья? Нехорошая догадка шевельнулась в мозгу. Отерев руку, он провел по голове. В ладони остался приличный клок шевелюры. Будто при облучении. Что за шутки! Но немцы сами выглядели, мягко сказать, ошарашенно. Только стена мешала им отодвинуться дальше. Лишь Вольфганг задумчиво смотрел на все это и хмурился.

– Похоже, бритва вам больше не понадобится. Передайте ее мне. Медленно, по полу.

Едва бритва коснулась его ног, Вольфганг наклонился, чтобы поднять ее, и краем глаза увидел, как прямо из коридорной стены вышел искрящийся огненно-золотой шар. Он медленно проплыл до середины комнаты и завис там.

– Unmöglich! – выдохнул Вольфганг, так же не разгибаясь. – Beweg dich nicht! Es sieht aus wie ein Feuerball! Не двигайтесь! – повторил он по-русски Георгию.

Шар между тем продолжал висеть в воздухе, ни на секунду не прерывая своего бешеного вращения. Против часовой стрелки, подобно некоей адской бомбе.

Наверное, Георгий как-то пошевелился, потому что шар резко рванулся и ударил в него. Раздался оглушительный взрыв, и Георгий уже не мог увидеть, как одновременно с этим из эпицентра выметнулись еще три маленьких шара и ударили в неподвижно застывшие фигуры…

Воздух вокруг смердел серой и горелой плотью. Выедал глаза. Георгий, с несвойственным ему равнодушием, смотрел на то, что осталось от его пленителей. Штиблеты сапог и искореженные стволы оружия. Эта ближняя куча праха, кажется, была Вольфгангом. Из праха был взят, к праху и вернулся. Взять нечего. На Георгии тоже не осталось ни одежды, ни волос. Все равно они бы все выпали после нацистских экспериментов. Зато живой. Удивительно, что от удара не осталось ни шрамов, ни ожогов. Кроме одного. На груди, куда она ударила, появилась отметина в виде небольшой стрелки, обращенной вверх. Странные штуки иногда вытворяет шаровая молния!

Двери в камере все еще оставались приоткрыты, а за ними лежал еще один немец с дырой посередине. Реагировать на взрыв было просто некому. Дальше, по пути движения, попались еще несколько трупов с аналогичными следами. Явно чья-то аккуратная работа. Простым природным явлением здесь не обошлось. Дракон?

Размышляя, Георгий направлялся вовсе не к выходу. Напротив, уходил все глубже, вниз по коридору. Безошибочно выбирая правильные повороты. Будто ведомый чьей-то волей. Послушной марионеткой шел к цели. Направо, налево, еще раз направо.

Впереди – небольшой зал. В его центре, на мозаичном полу выложен рисунок черного солнца. Вокруг него, как вокруг очага – круглый стол с высокими стульями, обитыми красным бархатом. На столе, перед каждым стулом лежат именные серебряные перстни в виде черепов. Числом – двенадцать. На стене – гобелены со свастикой и один – с черным драконом. Рядом с ним, между двумя факелами висит то, зачем он пришел. Теперь он его узнал. Был ли это тот меч, который немцы заносили в камеру? Вряд ли…

Будто в оцепенении Георгий подошел, чтобы снять его, и, едва рука коснулась меча, в полной тишине прогремело три выстрела. Один за другим. В спину ударило горячим. Георгий в недоумении развернулся и увидел перекошенное от ненависти лицо Готтарда. В его руках дрожал едва дымящийся люгер. Тот попытался выстрелить еще раз, но пистолет подклинило. Он продолжал тщетные попытки даже когда понял, что пули не причинили противнику никакого вреда. Все жал и жал на курок, а заветная пуля, что должна разнести череп безумному русскому, все не вылетала…

***

Георгий сидел на камне и смотрел на голову Готтарда. Она покоилась на валуне напротив и заходящее солнце бликовало на ее гладко выбритой макушке. Глаза Готтарда были широко открыты и, казалось, он тоже продолжает смотреть на Георгия. Все с тем же ужасом и недоумением. Георгию нравился этот взгляд. Возможно поэтому он взял голову с собой.

Что-то извратилось в нем. Побеждая одно зло нельзя ли стать злом более худшим? И победа ли это? Откуда тогда такая пустота и безразличие к жизни? Скажи мне, голова? Что там, после?..

– Ты изменился, Несостоявшийся! – за спиной почти вплотную раздался шипящий голос.

Георгий не вздрогнул. Спокойно обернулся и посмотрел в глаза чудовищу. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Сейчас он чувствовал в себе силу, если не превосходящую, то равную драконьей. Змей это чувствовал тоже. Перевел глаза на голову Готтарда и усмехнулся.

– Вижу ты получил его! Верни! Время – исправлять старые ошибки!

Георгий смотрел на дракона и молчал.

– Где меч?! – взревел дракон. – Положи его на скалу, я спалю его!

– Конечно! Ответь только, как у тебе получился тот фокус с молнией?

– С какой молнией?

Дракон почувствовал неладное и плавно переместился вперед, попутно скользнув взглядом по Георгию. Капитан расстегнул окровавленный мундир, который еще недавно принадлежал его безмолвному оппоненту. На белом теле явственно выступал ожог в виде красной стрелы.

– Тюр! – На мир Георгию показалось, что в глазах дракона промелькнул страх, но потом он засмеялся. – Дурак! Боги мертвы! Даже не рассчитывай на их помощь! Откуда у тебя это?

– Неважно! Почему ты назвал меня Несостоявшимся?

– А кто ты? Думаешь, я случайно выбрал тебя тогда? Нет. Я чуял тебя как волк пса. Ты – один из тех, кто мог стать драконом, но не стал. И никогда не станешь. Ваш род переродился, стал неполноценным. В осознании этого, из-за зависти вы пытаетесь нас истребить. Люди вас называют драконоборцами, а мы – Несостоявшимися. А теперь отдай мне меч, и, клянусь, я не стану тебя убивать. На этот раз.

– «Не страшно!» – мысль о мече придавала уверенности. – «Посмотрим, кто из нас несостоявшийся! Если змей не лжет, то тогда кому еще под силу управлять молнией и уничтожить целый секретный бункер? Остается предположить наличие третьей могущественной силы, которая внимательно следит за происходящим, и при этом остается в тени. О которой не знает даже дракон! Он предполагает, что я обратился за помощью к Старым богам. Кто это? Действительно ли это их рук дело? Или кого-то еще? Неважно! Важно, что ему помогли! И, естественно, не просто так. Для чего ему подарили жизнь? Ему, Несостоявшемуся? Вероятно, чтобы он смог и дальше выполнять свои функции. А какие функции у Несостоявшихся? – Убивать драконов!»

Георгий поднялся.

– Сейчас будет тебе меч!

Он взобрался выше по склону по нависающей скале. Там разгреб камни и в его руках блеснула узкая полоска стали. От теплой рукояти по телу мурашками разошлось тепло. Мозг прояснился, будто окаченный ледяным ушатом. Георгий даже испугался, – настолько живыми он ощущал теперь свои мысли! Острыми лезвиями они царапали черепную коробку, прорывались сквозь мозг. Казалось, теперь одним их усилием он сможет приковать дракона к земле. Опутать невидимой цепью, парализовать волю. Он поднял глаза и, из расширившихся черных зрачков, на распластавшегося внизу змея смотрел уже не он.

Дракон дернулся как от щелчка бичом.

– Не глупи! Иначе мне придется нарушить слово и сжечь тебя вместе с мечом!

– «Крыло! Самая уязвимая часть!» – пронеслось в голове. – «Только нужно ударить очень точно. Второго шанса не будет! Сейчас он наберет газ, чтобы выплюнуть его струей огня, и для этого ему придется чуть приподнять крылья и прикрыть глаза. Всего на мгновение. Не прозевай… Прыгай!»

На Георгия уже летела струя пламени. Она должна была обратить его в пепел, но всего лишь опалила камни, на которых тот стоял. Хрустнула кость под ударом. Меч прошел дальше, с глухим треском распарывая парусную ткань крыла.

Бешеный рев боли и отчаяния оглушили Георгия. Дракон кричал. Одновременно жалобно и страшно. Удар хвоста, который бы с легкостью убил быка, припечатал Георгия к скале. Кожистая, когтистая лапа поднялась чтобы добить смертного, но, в последний момент, напоролась на подставленный меч. Хищное жало вышло с другой стороны. Еще один страшный крик. Капитану стоило немалых усилий чтобы удержать меч в руках, когда дракон резко отдернул пронзенную ногу.

Хромая и волоча по земле крыло, дракон бросился вверх. К одному из лазов в свои пещеры. Туда, где его не достать. Георгий бросился следом, но силы покинули его. Вернулась боль. Страшная, выворачивающая наизнанку. Невзирая на нее, он сделал еще несколько шагов вперед и, подкошенным стеблем, рухнул лицом вперед. Меч звякнул о камень, выпадая из ослабевших рук…

***

Встретились возле магазина. Артем опоздал. Сухо поздоровался. Старался не встречаться с Владом глазами. Моросил привычный питерский дождь – защищаться от такого не серьезно. Мокли волосы, мокли глаза. Шли молча. Артем казался сейчас чужим, совершенно незнакомым человеком. Влад физически ощущал, как рвется между ними прежде прочная нить дружбы. Хотелось что-то сказать, крикнуть. Хотелось, чтобы Артем произнес хоть что-нибудь. Но он молчал. Суженными серыми глазами смотрел в бесцветное небо. Но разве Влад виноват? Если бы Артем рассказал все с самого начала, если бы он не оставил столько недоговоренностей, которыми не замедлил воспользоваться Регин, разве получилось бы все так?! Он сам стал игрушкой в чужих руках, и искренне не понимал, какое право имеет Артем обижаться? Сам виноват! В конце концов, ведь устроил же Влад встречу с трудовиком, и на тех условиях, о которых Артем оговаривал! Так в чем же дело! Влад многое бы хотел сказать Артему, но тоже молчал. Сунул руки в ветровку, поднял воротник, и, угрюмо уставившись на мокрый асфальт, шел следом. Луж не обходил.

– Иди первым, – Артем пропустил Влада в узкую калитку школы. Влад, проходя, заглянул ему в глаза. Впервые за этот вечер. Ничего…

Занятие у Регина проходило в кабинете. Славка первым заметил Влада и бросился обниматься. Родная душа! Вошел Артем, поздоровался.

Ребята стояли и сидели за верстаками. Кто выпиливал, кто строгал. Но большинство из них просто обматывала нитками деревянные детали и обмазывали их клеем. Судя по лицам, такая работа им не очень нравилась. На вошедших ученики особого внимания не обратили, а вот Регин сразу просиял.

– Пришли, пришли все-таки! Молодцы! Очень кстати! У нас еще двадцать минут занятия! Может, кофе? Хорошо, тогда сразу к делу.

Регин подошел к своему столу и развернул большой чертеж.

– Взгляните! Мы хотим с ребятами собрать радиоуправляемую модель «И-16».

– А почему именно его? – поинтересовался Артем.

– Признаться, здесь кроется мой личный интерес. Я уже говорил вам, что мой отец был летчиком. Он начинал летать именно на таком. И на нем же сбил свой первый вражеский самолет. Можно сказать, это своеобразный долг памяти.

По программе, на второй день заезда, у нас пройдут воздушные показательные бои для зрителей. Как дуэльные, так и командные. Вот, и хотим выставить наш «ишачок». Правда, для такого он будет тяжеловат, но мы прикроем его еще парой легких «крыльев».

С размещением гостей вопрос тоже, в принципе, решен. Ваш ректор, к слову сказать, мой давний знакомый, согласился предоставить комнаты в общежитии. Кстати, я увидел вашу афишу, когда приходил к нему с этим вопросом. Должен сказать, спектакль ваш произвел на меня впечатление!

Артем ответил на комплимент легким кивком.

– Единственное, что с питанием пока не окончательно оговорено. Но он обещал помочь и в этом.

На сегодняшний момент об участии заявили семь команд. В каждой по шесть-восемь человек. У меня к вам просьба следующего рода. Не смогли бы мы вместе организовать встречу участников и, возможно, провести с ними небольшую экскурсию по городу? Вместе придумаем, куда их лучше сводить.

– Я смогу точно, – ответил Влад и взглянул на Артема.

– Если нужно будет, то да! – заявил тот.

– Нужно будет! И даже очень! – Регин свернул чертеж. – Работы много, а времени, как всегда в обрез! Каждый день приходиться задерживаться допоздна. Готовить заготовки, распилы. Все серьезно. Я потом расскажу вам весь план мероприятий.

– Сан Саныч! – послышался обиженный голосок. – Петя мне рубанок не дает!

– А почему Петя должен тебе его дать? Ты же видишь, что он им сейчас работает!

– Ну мне быстро надо! Чиркнуть только! А ему еще долго!

– Учись договариваться! Пригодиться!

Больше Регин даже не повернулся в ту сторону. А Влад заметил, что чуть позже Петя сам обстругал досточку тому пареньку.

– Вы знаете, у меня есть одна безумная мечта! Хочу добиться того, чтобы авиамодельный спорт получил официальное признание. Чтобы его внесли в Всероссийский реестр спорта, как на западе.

– А что, приходилось там бывать? – невзначай спросил Артем.

– Да. В Германии. Родственники не так давно туда переехали.

– И как? Понравилось? Не думаете сами уехать?

Регин скривил лицо, а затем расхохотался.

– Сразу видно – внук чекиста! Такие вопросы! Понравилось, не скрою. Порядка там больше. Да только дышится здесь легче. Да и что я там делать буду? Без языка? Кстати, Влад тебе передал от меня клинок? Вернее, обломок?

У Артема сжались челюсти. До бела.

– Да, передал. Спасибо!

Регин улыбнулся.

– Мне он все равно ни к чему, а ты, я знаю, знаток холодного оружия. К тому же у деда музей был. Как он? Сохранился?

– Сохранился. А откуда вы знаете? Были знакомы с моим дедом?

– Я – нет. Вот отец мой, возможно. Тоже был летчиком, тоже любил холодное оружие. Правда, не коллекционировал, но на этой почве они могли сойтись. Правда, об этом знакомстве я ничего не знаю.

– А где сейчас ваш отец?

– Умер шесть лет назад. Похоронил в Смоленске. Он оттуда родом был…

Саныч хлопнул себя по коленям.

– Ну, что это мы все о грустном? Жизнь продолжается! Ну что, ребята, заканчиваем!

Это он уже к школьникам.

– Ну можно полчаса еще? Немного доделать осталось!

– Нет! Темно уже! Родители волноваться начнут. Завтра, если хотите, приходите после уроков. И не забудьте после себя убрать! У кого на столе останется грязь, к занятиям не допущу!

Дети нехотя принялись за уборку. Поднялся шум. Некоторые из родителей, оказывается, уже стояли за дверью, и теперь заходили в класс. Регину пришлось переключиться на них.

– Не смею вас больше задерживать, – сказал он, обернувшись. – На сегодня. А вот завтра, похоже, мне понадобится ваша помощь. Кто-нибудь из вас разбирается в компьютерах?

– Я, – опешил от такого вопроса Влад.

– Отлично! – потер руками Регин. – Возможно, ты мне сможешь помочь прямо сейчас! Ты не слишком торопишься? Хотя бы просто посмотришь, может там ничего серьезного, а я распереживался!

– Хорошо, могу.

– Тогда не будем терять время. Он у меня наверху в подсобке. Поднимемся?

– Не дожидаясь ответа, Регин извинился перед родителями, и направился к выходу.

– Артем, можешь пока за ребятами присмотреть? Мы ненадолго.

– Наверное, вас сам господь бог мне послал! – не уставал изливаться в похвалах Регин, пока они шли по длинному темному коридору к лестнице. – Столько отчетов! Вы даже не представляете! И тут, как назло, компьютер забарахлил! Я уже программиста нашего просил, но он очень редко здесь бывает. Когда еще теперь зайдет?! А тут – вы!

Владу неприятно было слушать это суесловие. Наслушался за много лет. Многим он помогал настраивать компы. И все, как один, выдавали аналогичные фразы. Как будто где в тайных пособиях для юзеров они все, до единого, были прописаны, и к заучиванию обязательно полагались. Звучат лестно, но не искренне. Лучше бы просто молчали… наверное.

Чтобы остановить этот поток ненужных слов, Влад спросил:

– А подсобка у вас где?

– На верхнем этаже, возле туалета.

Влад ее знал. Небольшая комнатка, в которой хранились тряпки, швабры и прочие инструменты техперсонала. Одно время, когда она была почти бесхозная, старшеклассники в ней прятались курить. Далековато от кабинета трудов.

– Вы что, не туда? – изумился Влад, когда Регин вместо нужного направления, пошагал по лестнице вниз.

– Нет. Сначала возьмем ключи. Они у меня в подвале.

Внизу – непроглядная тьма. Пугающая, холодная. Скрип отворяемой железной двери до дрожи пронял тело. Вспомнилась, почему-то, та ночь, сарай и ужас, который он испытал при виде тех немигающих желтых глаз. Казалось, они сейчас резко вспыхнут в глубине подвала, и убежать на этот раз не удастся.

Но вот щелкнул выключатель, и мирный теплый свет разогнал темноту. Изгнал всех неизведанных монстров, вернул в мир будничность. Стало даже стыдно за свои детские страхи.

– Ты идешь? – из-за двери возникло лицо трудовика. – Хочу немного похвастаться.

***

Солнце ласково грело щеку. Божья коровка, что ползла по ней, остановилась. В нерешительности постояла и, развернув красную броню, тяжело перелетела на желтый цветок. Задрожал воздух в золотых лучах. Даже не скажешь, что война. Так же трава тянется к небу, каждый цветок ликует солнцу, каждая букашка занята своею повседневною суетой. Тишина и покой. Может, и не вставать больше? Лежать здесь до тех пор, пока не врасту в землю и не стану камнем. А может быть взойду одиноким деревцем! Буду качаться на этом просторе, над котором лишь горы и небо. Позже какая-нибудь пташке совьет на мне гнездо и будет петь мне свои песни.

В полной отрешенности и неподвижности лежал Георгий на земле, пока его уха не достиг отдаленный гул. Ветер донес обрывки немецкой речи. «Прочесывают гору!» Капитан, отринув всю усталость, вскочил и, пригнувшись, бросился бежать. Забыл про меч. Пришлось вернуться.

– Da ist er! Schießen!

Автоматная очередь застрочила по камням, веером выбрызгивая из них осколки.

«Только наверх!»

Пригибаясь и прячась за камнями, Георгию удалось добраться до узкого, черного лаза. Смело бросился в его спасительную тьму. Немцы сейчас вряд ли осмелятся сюда сунуться. Вольфганг говорил, что здесь целая сеть запутанных ходов. Посмотрим, куда они выведут. Надеюсь, интуиция, что вела в бункере, не подведет и на этот раз. И мне доведется увидеть еще раз свет! Не важно, интуиция или боги! Пусть, хоть в последний раз, но вывезут! Иначе, для чего все это?..

***

Во время Владовой учебы тут находился кабинет НВП. После недавней реконструкции школы он достался Регину под склад. И то количество моделей, что было выставлено наверху, оказалось каплей в море по сравнению с тем, что творилось здесь. Самолетами, всевозможных типов, марок, были завалены все столы и шкафы. Они поодиночке и гроздьями свешивались с потолка. Тяжелые бомбардировщики, изящные истребители и неуклюжие планера. А на ореховых полках вели миниатюрные войны армии солдат. Строй викингов рассыпался в атаке, воздев топоры, а рыцари сквозь решетку забрал хладнокровно следили за ними и выжидали момент. Живописные диорамы изображали битвы крестоносцев и сарацин, римлян и варваров, паладинов и драконов. Везет же Владу на всяких коллекционеров! Он, правда, сам долгое время собирал марки. Но то было в детстве. Тогда многие собирали. Значки, вкладыши от жвачек. Но такого…