ПоDруга MаNьяка

– Живы…

Когда Ди оказался лестничной площадке, топот ног догоняющих парнишек и девчонок уже приближался,

– Бежим быстрее,– а он уже в пролете и глядел за происходящим.

Было довольно темно, только рассеивающийся свет от балкона освещали силуэты девчонок. Как хотелось подойти и поднять ее от бортика этого рассыпающегося барьера, ему мерещилось, что она смотрит на него и просит о помощи.

– О-у,– простонав Рита, оперлась спиной покашливая от перебитого дыхания и посмеивалась.

Недосамоубийца сидела у стен,

– Ай, ай! Больно,– стонала она, – ты Дура!? А-а, у меня нога, я наверно сломала ее,– причитала, не пытаясь даже двигаться.

– Так ты же хотела умереть,– подползала Рита на четырех конечностях к ней, видно прыжок немного прошел не по плану и ей больно даже встать,– давай помогу,– с трудом поднимаясь сама, подала руку.

– Уйди,– присела на попу, подтягивая ногу и корчась от боли,– уйди,– противилась стоящей над ней.

И стало очевидно, что они не обе не заметили его присутствия. Было не удивительно, мрак глаз выколешь, а ребята уже почти спустились. Стало как-то неловко, захотелось спрятаться и появилось спонтанное решение проблемы, воспользоваться своим положением и спрятаться за простенком.

Группа людей уже спустилась, кто еще догонял словно стадо, громко стуча ногами. Они все громко кричали в эмоциях.

Каким-то образом первым к девушкам подошел Ден, он развеял светом экрана полумрак, освещая слабо сказать недовольство.

– Ты чем думала Рита? Совсем с ума сошла?

А Рита попыталась объясниться, но делала это довольно в грубой форме.

– Теперь она запомнит, что со смертью играть не стоит. Надеюсь.

Ди оценил ответ, было видно и Ден, тоже понимал, о чем говорит подруга, но был не в восторге.

– Все равно это не вариант…

Откуда не возьмись, явился Казанова, из-за которого и начался сыр бор, опускаясь за пострадавшей, что бы взять ее на руки.

– Прости меня дорогая, извини. Давай я помогу тебе.

Та наигранно простонала.

– Давай…

От этих соплей, Ди чуть не вывернуло, когда послышался заплаканный голос Кати,

– Забирай ее отсюда и уходи,– да, именинница, скорее-всего оплакивала свой испорченный праздник, но решение правильное.

Полигамный дружок со своей девушкой на руках.

– Идем уже, идем, раскричалась. Вообще это мы пострадавшие.

– А правда,– толпа почему-то приняла их сторону, ругаясь и оскорбляя Риту.

– Это же ты устроила все это.

Больше всех конечно удивил Стас, весь дерганный он почти орал.

– Ты совсем больная. А если бы вы обе разбились? Идиотка, честное слово.

Проявляя довольно терпимый нейтралитет Ден. молча отодвинул друга, показывая жестом, что не стоит.

Но Рита после прыжка стрельнула, как пружина,

– Я идиотка, значит,– опустила голову вниз и очень тихо,– давайте, поощряйте синдром Мюнхгаузена этой недосомоубийци дальше,– попыталась уйти.

Джулия долго пыталась пролезть через зрителей, потому появился последней, останавливая подругу объятиями,

– Ты снова за свое? не пугай меня так больше, слышишь? Пожалуйста,– в эмоциях кинулась на грудь и плакала,– пожалуйста, не делай так больше. Никогда. А?

Вроде все утихло, не большой коридорчик, ведущий к балкону, освобождался от зрителей, – «ты снова за свое? Не пугай меня так больше? Она выкидывала подобное и раньше?»,– подумал Ди и вышел к ступеням,– «да, это в ее духе».

Людей стало немного меньше, можно было спокойно выйти на улицу и покурить, но планы безнадежно испортил один из присутствующих, он вдруг выкрикнул.

– И это все? мы так это и оставим?

Подхваченная идея разнеслась по головам.

– А что ты предлагаешь?

– Пусть извинится,– вроде бы нормальное решение, но скорее неприемлемое для самой Риты.

– Я не стану,– Свою вину Рита точно не ощущала.

Стоило-бы просто расступится и пропустить, но толпа легко ведется на провокацию, может быть жестокой и поддаться стадному инстинкту.

Разозлившиеся не хотели пропускать подруг.

– Что много гонора?

Один из них толкая.

– Не-такая уже крутая, да?

Говорили что-то еще и зажимали в настоящей ловушке, делая круг совсем тесным, а промёрзшее помещение душным.

Вмешаться Ди попросту не успел, он наблюдал за друзьями, не оставшимися в стороне.

Ден первым среагировал, понимая, что сейчас может произойти гражданский самосуд и влез в толпу заставляя расступиться.

– Успокойтесь, давайте не поддаваться…

Как то быстро подключился и Стас, помогая освободить немного пространства, отталкивая всех руками, хотя было видно, ему совсем не хотелось.

А Джулия потянула Риту за собой, протискиваясь,

– Пропустите,– и вот каким-то чудом они проскользнули в узкий просвет и выдавились на лестницу, как пробка из бутылки шампанского,– все уже казалось, позади и можно было вздохнуть с облегчением.

Свет уличного фонаря уже осветил первый этаж и подружек, но когда они увидели Ди, всего в пару шагах от себя, обрадовались. В считаные секунды меняя эмоцию на испуг от тени скользнувшей по их лицам и стене большим пятном.

Это был паренек небольшого роста, он перепрыгнул ступени, отталкивая Джулию и оказываясь между Ритой и Ди с зажатыми кулаками.

– Куда это ты? извиняйся или…

Девушка не могла среагировать адекватно, пугаясь внезапного появления.

– Или что?

В воздухе явно витал запах агрессии и Ди увидел, как кулак злоумышленника полетел в сторону Риты.

Еще секунда и удар достиг бы цель, это осознание дернуло Ди схватить обидчика за кисть,

– Не стоит так делать,– заламывая руку.

– Не буду,– под натиском пропищал не такой уж и крутой парнишка.

Не ожидавшие его вмешательства подруги были благодарны и удивлены, но проявлять эту эмоцию сейчас не стали.

– Побежали, быстрее,– Джулия первая поняла, что к чему.

Дождавшись пока они отойдут на безопасное расстояние Ди, посмотрел на паренька,

– Вали отсюда,– брезгуя, оттолкнув от себя.

С удивлением разглядывая наблюдающих зевак,

– А вы что смотрите? Представление окончено,– вышел на улицу с одним вопросом,– « почему меня трусит озноб?».

Парк хорошо освещался, все лавочки, да аллеи с резанными из дерева скульптурами на палисадниках были видны как днем.

Замечательно просматривались и идущие быстрым шагом Рита с Джулией, они еще были не далеко, когда что-то бессознательное дернуло догнать их.

– Подождите!

Девушки остановились и дождались знакомого, как он бежал, словно сдавал экзамен на короткой дистанции у физрука. Все эти эмоции были больше, чем мог выдержать Ди и он просто обнял девушку с облегчением.

Секунду неловкого молчания оборвала Рита,

– Ди. Все хорошо,– ее голос пронизывал сладкой музыкой и энергией, пробираясь глубоко в грудь.

Голос девушки шепотом вывел к реальности,

– Спасибо,– и электричество пробежало по его сухожилиям.

Он только крепче сжал ее хрупкое тело, представляя, что бы было, если бы он не успел остановить удар того парня, если бы он только тронул ее маленькое личико, Ди убил бы его на месте – «стоп», ощутив себя верным псом улавливая отвращение к самому себе,– « неужели я? Нет».

– Спасибо?– безусловная тяга вдруг сменилась яростью, он грубо оттолкнул девушку в грудь.

Видя растерянность на ее лице от своей запоздалой реакции, но остановиться не мог, ему не просто хотелось оттолкнуть и обидеть ее, он желал растворить ее из своей жизни.

– Ты чуть не убила себя, а я из-за тебя чуть не покалечил человека.

– Так тебя не просили влезать Ди,– отговаривалась подруга.

Но он продолжал наступать, не в силах остановиться,

– Тебе лечиться нужно. Ты понимаешь? Ты больная. За это короткое время ты, лезла на меня с кулаками. Бросалась под машину дрифтующего автомобиля. Бегала голая. Прямо по улице. И конечно же прыгала с крыши. Я ничего не упустил? По-моему нет. Может бригаду тебе вызвать?

Рита ошеломлённо смотрела на него, делая с каждым его словом шаг назад.

– Ты серьезно?

Даже Джулия прикрыла уши от его криков.

– Серьезно! – с его рта чуть ли не вылетали слюни,– закрыть тебя в комнате с мягкими стенами от греха подальше. И от меня,– толкнул еще раз, да так что она упала на попу.

Джулия подала ей руку, но та, откинув помощь, подпрыгнула на ноги, как кошка на лапы, с яростью посмотрела на него и молча ушла.

– Рита,– Подруга, пытаясь догнать её.

– Пусть идет, нам еще расхлебывать за ней последствия,– Ди схватил Джулию за шкирку.

– Ты совсем дурак? Отпусти,– вырвалась Джулия,– она терпеть может притворщиков. Понятия жизни и смерти для Риты не такие, как у всех. Ты ни черта не знаешь про Риту!

– Так расскажи,– речь подруги заинтересовала его, а собственный порыв эмоций расстроил Ди и он раскаянно протянул.

ОТ ТРЕТЬЕГО ЛИЦА.

Тайны, они окутывают и преследуют любого человека, так как никто не может быть кристально чист душой или помыслами. Чуть ли не каждый старается затереть колючее прошлое, начертанное пером судьбы на пергаменте жизни. Конечно, не все тайное удается унести за собой в загробный мир, некоторые вещи все же просачиваются в жизни дорогих, а иногда и не очень близких людей. Итак, на улице стояло двое, лишних глаз с ушами рядом не было. Отсутствовали и свидетели сего позорного действия, открытия шкатулки с чужим нематериальным нажитым. Для этого были все предпосылки, только рассказать, как это произошло можно только по собирательным догадкам. Ветер раскачивал ветви деревьев, пронизывая вечерней сыростью. Жар от злобы на Риту улетучился, как дым поднимается к небу, пропитывая сухожилия ознобом Ди.

Джулия молча опустила глаза к земле и еще сомневаясь, стоит ли открывать чужие секреты, но парень настойчиво тряхнул ее за предплечья.

– Ну так?

Поднимая глаза, подруга смотрела куда-то в сторону и очень тихо.

– Рита меня не простит.

– Не волнуйся, – очень загадочно прошептал он,– если ты не расскажешь, обижаться будет не на кого,– в этот миг его пальцы сжались с такой силой, что вероятнее всего на месте мочек остались синяки.

Мельком взглянув из-под бровных дуг на его выражение, Джулия не на шутку перепугалась.

– Ты знаешь местную историю про «вешателя?»

Насторожившись, выдал всю информацию, что впитал из СМИ.

– Конечно, он годами насиловал девушек, резал и пытал своих жертв, пока однажды компания парнишек не нашла его логово. Так его и смогли арестовать в итоге, только закончилось все плохо, вешатель то прирезал и их. И что…

– Только маньяк этот, отец Риты,– щемя плечами от боли.

Приподнимая глаза к небу, Ди раскрыл орбиты больше самых крупных монет ходящих в стране.

Пользуясь удачным моментом,

– Если не перестанешь угрожать,– Джулия вырвалась из лап друга и быстро договорила начатое откровение,– я больше и слова не скажу.

– Извини,– томно выдохнул парень,– я не смог сдержаться.

Она скрестила руки на груди и очень недовольно, тоном настоящей учительницы.

– Впредь держи свои гормоны в руках.

– Хорошо,– виновато опустил голову,– расскажи, пожалуйста. Я хочу понять…

– Это была ужасная ночь…

Словно утопая в пучине красок, Ди представлял перед собой образы происходящего, принимая Джулию голосом за кадром. В ту ночь был обычный поход в ночной клуб, три подружки вышли на порог заведения к курилке. Они не успели докурить, когда из-за приоткрытой двери послышалась любимая композиция. Поспешив вернуться, Рита споткнулась о бордюр и упала прямо на колено. Прорвав штаны, ойкнула, замечая на коже капли сочащейся крови.

Джулия только и успела подать руку подруге, когда услышала мужской голос со стороны.

– Пьянь подзаборная.

Недалеко на тротуаре стояла иномарка с компанией парней у открытого салона, их заливной смех разлился во весь пустой парк эхом. И третья подружка, будучи очень несдержанной и грубой на язык, решила ответить.

Крича невеждам на их языке.

– Идите вы на хуй!

Ударенный по достоинству самец,

– Что ты там пропищала овца?

Оцарапанная Рита уже крепко стояла на ногах и хоть сама не была покладистой, но всегда чувствовала, когда можно вступать в конфликт и сейчас был не тот случай.

– Ирен, не нужно, пойдем.

Но девчушка с крупными жилистыми формами занималась боевыми искусствами, чего ей бояться.

– Что слышал?

Еще какая-то доля секунды и громоздкий лысый дядька с жирными складками на шее ухватил и Ирен и Риту за шею, утаскивая к машине, как двух шкодливых котят.

– Договорились?

Мастер спорта еще пыталась вырваться, используя бесполезные в этом случае приемы. Все-таки весовая категория имеет весомое преимущество.

Непоколебимая, как удав Рита шла покорно, но пыталась вести себя дипломатически.

– Давайте попытаемся разобраться…

– Ша,– единственное понятное слово из двух букв.

Сначала Джулия пыталась убежать, но страх неожиданно включил обратную реакцию, она выбежала перед этим самым мужиком с толстыми висящими как у шарпея щеками.

– Простите их, пожалуйста.

– Хлеборезку закрой овца,– обращаясь к кому-то из своих младших,– суслик тащи третью, а то рук не хватает.

Оказавшись замороженной шоком, Джулия не могла сдвинуться, пока не услышала спокойный голос Риты.

– Чего стоишь? Беги.

Со стороны уже мелькнул чей-то силуэт, и только инстинкт уберег от броска охотника в виде парня. Джулия отпрыгнула подобно лани, со всех ног вбегая в заведение, моментально отыскав охранника на пальцах объясняя ситуацию.

Черный пиджачок с тугой бабочкой, оказался широкоплечим серьезным дядей и тут же выглянул в окно, громко оповещая в рацию.

– Двух клиенток насильно усаживают в машину четыре парня. Черный седан. Запрашиваю помощь,– договаривая эти слова, он уже выбегал на улицу, чуть ли не цепляясь за капот уезжающей с места преступления машины.

Если бы Джулия не вернулась к подругам и не потеряла время на уговоры, наверно успела б вовремя позвать на помощь. Все бы закончилось совсем по-другому и сейчас ей не пришлось бы сидеть в РОВД. Давая показание уставшему лейтенанту, желающему не помочь, а быстрее уложить свою тяжелую голову на подушку. И если бы Джулия была расторопнее, она бы позвонила не своей пьяной маме, а отцу Риты. Он бы точно в считаные секунды разобрался со всем и забрал бы свидетельницу домой. Но жизнь не принимает ответов ели бы и пытаться, она стремительно несется своими часами, измеряясь, порой секундами. А когда Джулия наконец-то попала домой, замученная тяготами стресса и заполнениями бумажек. Крепко уснула прямо с телефоном в руке, так и не сообщив родителям подруг о случившемся. А тем временем обессиленная Рита ползла в прямом смысле, по ступеням домой. Вся в крови и порезах, прикрывая нагое тело плотным прозрачным полиэтиленом, в котором ее и собирались хоронить. Из-последних сил стукая в двери отчего дома, несколько минут ожидая лиц самых родных людей. И когда на пороге показался острый и одновременно испуганный лик отца, Рита упала на локти.

Побледневший папа упал на колени перед дочерью и притянул ее к себе.

– Дочурка, девочка моя. Кто посмел?

Выплевывая мочку уха, с золотой круглой серьгой выдавливая в полуобморочном состоянии.

– Кошка в домике.

Родитель, наполненный необъятной гордостью.

– Боец, ты дома. Какие координаты противника?

Голова сама опустилась на плече и тихий, надорванный голос с трудом выдавил шепотом то, что смог расслышать только он.

Позади уже доносились крики матери.

– Что с ней? Рита? Нужно вызвать полицию, скорую!

Поднимая на руки свое чадо, мужчина спокойно отрезал.

– Никак нет. Зови кума, пусть осмотрит её,– трепетно укладывая на мягкую кровать в спальню, повернулся к жене,– а я разберусь с этим.

Бывалый боец служил во всех горячих точках мира, попадая в ужасные и иногда несправедливые обстоятельства. Выполняя приказы, которыми порой не гордился и знал не понаслышке, как решают такие дела власти. Взяв несколько видов припрятанного огнестрельного и холодного оружия, воин покинул дом. Быстро отыскав логово, даже он ужаснулся картине. Подвешенная на цепях была мертвая подруга дочери, она весела подобно куску говядины и качалась маятником над землей. Ее изуродованное тело в ранах, еще было теплым, когда несколько парнишек вернулись к месту преступления. Опыт не пропьешь, и закаленный в боях вояка без особого труда обезвредил и убил виновников. Догоняя и выслеживая в посадке еще двух сбежавших, с особой жестокостью расправляясь с ними по очереди. К великому сожалению жирный, а он у них и был заводилой и лидером, успел вызвать полицию. Когда нужно их не дождешься, едут минут сорок не меньше, но сейчас правоохранители прибыли вовремя. Какая ирония, вовремя, не вовремя. Бойца задержали, с поличным на руках. И как задержали? При желании отец мог спокойно положить две бригады полицейских, выходя чистым из воды. Но веря в справедливость, мужчина сдался, ожидая честного суда. И будь все в жизни как в фильме, вероятно, ему бы выдали медаль и превратили в местного героя. Но по законам банального жанра, один из убийц был сыном очень влиятельного человека. Грязнить такое имя нельзя и козел отпущения в виде отставного военного как нельзя подходил для публики. На ветерана решили повесить всех растерзанных жертв, а имена погибших мучителей высветлить геройскими титулами. И хоть матушка жизнь уровняла весы справедливости гибелью при странных обстоятельствах того самого влиятельного лица, из-за которого отец в тюрьме. А потом поменяется власть, полетят генеральские, да капитанские ордена. Семья надеялась, что делом займутся заново, но смена кадров от-мала до-велика, не сдвинуло ничего,– оказывается, все чиновники, задействованные в сокрытии правды, исчезли или были убиты. Разбираться не с кем. Единственное, что можно было сделать, это подать апелляцию, о чем и просила жена и дочь. Но папа отказался, смерившись со своим наказанием, принял судьбу, с полной уверенностью правоты и чистым сердцем. Ведь за убийство гражданских, да самосуд, все-таки положено сидеть. Такое самоотвержение не устроило Риту, ей было непонятно, почему он так легко сдается, почему не пытается выбраться. И после многочисленных попыток переубедить окончательно рассорилась с ним, вычеркнув себя из его жизни. Крутящиеся картинки истории еще не остыли в сознании Ди, и их не могли выветрить не вышедшие из руин Катя под руки с Деном и Стасом.

Ни хорошо накатившая именинница кричащая,

– Э-г-е-гей, куда это вы потерялись?!

Ни Джулия, молящая не выдавать ее подруге.

– Ты все равно ее не догонишь! Да постой!

Но Ди бежал сломя голову прочь, от своих родившихся здесь чувств, от друзей и как можно быстрее к Рите. В темноту районов, улиц, вперед. Мимо домов, проезжающих машин, муниципальных зданий. С чувством глубокого тепла, уважения и благоговения. До этого он не понимал, что такого в ней было. А ответ всегда прост, желание жить, энергия стремительной жизни. Он думал, что был охотником, а она бойцом. Выжившей. Чувства зародились в нем, внутри и ни на шаг не отставали. Он несся вперед так долго, оставляя позади и старый район, и эстакаду за плечами, пока не выбежал в центр города и не почувствовал усталость и боль в боку. От долгого бега грудь распирало, да так, что даже дышать стало больно. Останавливаясь на полупустом тротуаре, Ди осмотрелся. Впереди освещенной улицы, силуэт Риты попадал под рассеивающиеся лучи фонарей.

Собрав больше воздуха в грудь, он изо всех сил выкрикнул.

– Рита!

Эхо догнало и остановило ее, Рита еще мгновение обрабатывала информацию, но ничего не ответив пошла дальше.

Ди так долго бежал, что в нем почти не осталось сил и от этого, в его голове снова разверзлась гроза негодования.

– Да постой ты!

Но Рита даже не оборачивалась, заставляя его бежать за собой,

– Ну подожди,– догонял ее.

– Рита,– между парочкой оставалось метра три,– остановись!

– Зачем?– развернувшись и идя задом наперед.

– Я хочу провести тебя и поговорить,– проговаривал через отдышку.

– Ты догнал меня, что бы провести и поговорить?– недоумевая.

– Да,– ускорял шаг.

– О чем?– она засмеялась.

– Об этой ситуации,– еще тяжела, дыша.

– Ты что совсем больной?– Рита выбежала на пустую дорогу, перебегая на другую сторону,– иди домой!

– Нет,– ему было сложно догнать ее, усталость очень четко дала понять, что он не потянет очередных гонок, так что он решил оставаться на этой стороне и выкрикнул,– я проведу тебя.

С той стороны доносился громкий вопль.

– Ты, что совсем больной? Я не буду говорить.

– Тогда я просто проведу тебя.

По дороге изредка проезжали легковушки, но по тротуарам еще попадались прохожие. Несколько парочек, компании молодых людей и пару собачников. Так вот они все стали свидетелями смешной и нелепой, но милой ситуации. Вот представьте себе, прогуливаетесь вы и видите двух людей идущих по разным сторонам дороги.

Они кричат друг другу.

– Я не хочу, что бы ты шла одна!

– А я не просила меня провожать!

– Дура!

– Идиот!

– Ты достала, стой!

– Так если достала, вали!

– Нет! Я проведу.

– Зачем!?

– Затем!

Смех прохожих по очереди заливался от увиденного, потешая, пока парочка не скрылась в тени общежития. Рита успела зайти в здание, оставляя за закрытыми дверями и вахтершей Ди в недосказанности. Он ведь знал, зачем бежал за Ритой, но сказать в лицо не смог и нашел другой способ.

Когда Рита переоделась в пижаму и легла в кровать, Ди вдруг начал орать под окном.

– Если ты не хочешь говорить со мной, тогда слушай! Ну, прости меня! Рита. Слышишь?

Девушке было приятно такое внимание, но она молчала, выслушивая примирительные крики друга.

– Прости! Я был не прав!

Рита не могла сдержать улыбки, но высовываться в окно и отвечать, желания не было,– «пусть помучается»,– думала она.

А Ди продолжал.

– Рита, я не знал, почему ты так поступаешь, почему в тебе столько яда и решительности, но теперь, когда я узнал, кто твой папа, я все понял! Выйди а. Поговорим. Пожалуйста!

Разозлившись на Джулию,– « вот тупая курица, не сдержала свой поганый язык», – ну теперь то она точно не ответит, прячась под оделяло, как улитка в панцирь.

Но чужой голос из-за окна насторожил своей грубостью к ее другу.

– Ты чего раскричался?

Ди ответил в своем репертуаре,

– Не ваше дело. Рита-та!

Глухой удар, там явно происходила потасовка, и чьи-то чужие возгласы,

– Иди ка сюда,– бах, стук, беспокойные шорканья подняли с кровати, из-за стекла не разобрать, что там происходит внизу, только несколько рук и ног мелькающих из слепой зоны.

Когда она открыла окно и высунулась наружу, Ди уже окружили три парнишки, они по очереди выписывали ему тумаки. Конечно, друг пытался защищаться, но даже загнанный гиенами лев не в силах противиться количеству.

Сердце Риты ойкнуло и она, злобно выкрикнула,

– Эй! Я уже полицию вызвала,– при слове «полиция», нападающие разбежались, подобно дворовым котам от собаки, но Рита не удержалась от комментариев,– ну куда вы так спешите?– и отсюда было видно, что под бровью Ди струилась кровь,– я сейчас спущусь. Подожди.

– Нет уж, спасибо. Наговорился,– Парня трусило от адреналина,-

– Ди постой,– они словно поменялись местами,– я…

– Пока,– парнишка уже перебегал дорогу, не оглядываясь.

МОЕ ВТОРОЕ Я

С настоящим блаженством в голосе,

–Ох, как же хорошо,– паренек посмотрел на ладонь, с удовольствием проверяя контроль над телом,– как же я давно не выходил на свет.

Сделал несколько шагов мимо магазина и повернулся к витрине. Отражение четко отображало образ Ди, но его сознание крепко спало. А сейчас в его шкуре был совершенно другой человек, который очень сильно злился на Риту.

Раньше-то два сознания делили тело почти пятьдесят на пятьдесят, но теперь,

– И все из-за нее. Р-р-р,– с того самого момента, как хозяин тела познакомился с этой девушкой, второе я, все меньше овладевало контролем над телом.

Но в отличие от Ди, его второе сознание знало все что происходит, словно просматривая фильм из какой-то черной необитаемой комнаты. Только не могло двигаться, говорить или принимать решения. Очень трудно описать каторгу этого состояния. Это не просто сон неведенья, скука от безделья, нет. Ты видишь все, но не можешь не с кем говорить, делать, что нравиться, двигаться, идти, есть любимую еду. Ничего. Сравнить подобную беспомощность можно только с инвалидностью, с параличом всего тела. Никакой здравомыслящий человек, осознанно не захочет возвращаться в него.

Потому за долгое время бездействия он придумал план, как вернуть все в привычное русло,

– Пора,– прошептал, уверенно направляясь вперед.

На улице слегка смеркалось, солнце уже почти ушло за горизонт, когда его лучи продолжали освещать дома и дороги города. На голубом небе с розовым заливом не было ни облачка, все пространство под ним втягивало в себя этот цвет, превращаясь в волшебную игру оттенков. Казалось, совсем обычные зелено-желтые деревья и высокоэтажные дома жил массивов облачились красотой необычного заката и преобразились. Какими прекрасными были эти нотки теплой акварели с мазками осеннего холодка и прохладный чистый воздух, облетающий прохожих. Он смотрел на них бегущих по своим делам по тротуару: «куда же вы спешите?»– останавливаясь на торце одного из домов и слегка прикрывая лицо капюшоном. Втягивая загрязненный запах проезжающих автомобилей, глубже в легкие. И вспоминал, как все это время Ди думал про Риту. Осязал его чувства в те короткие моменты, когда Ди был с ней. Что это за странное тепло во время объятия? Влюбленность? Фу, словно кипяток бежал по его венам. Как это беспокоило. Бередило. Раздражало. Почему Ди хотел прикрыть ее от всех невзгод своими крылышками? Почему хотел быть с ней на столько, что оставался на свету и не как не хотел меняться? Да потому что Ди был влюблен, но пока никак не хотел этого осознавать. В отличие от него, второе я понимало, что эти эмоции мешают. Оно знало, что так продлиться еще немного, Ди припадет к ее ногам и возможно больше никогда не выпустит его не свет. Это осознание не приносило удовлетворения, скорее наоборот, душило и давило на грудь. Второе я, во что бы то ни стало, хотел лишиться этого чувства как можно быстрее. И в отличье от Ди, он знал, как это сделать. Зная на много больше о девушке, потому что, словно обезумевший зверь следил за Ритой. Выискивал ее слабые места, преследовал издали, изучал каждый шаг, распорядок и увлечение выискивая момент, когда она оставалась одна. Одним из таких было забавное увлечение девушки, она ходила в одно не очень стандартное место. Вверху разросшегося жилого района было старое кладбище с покосившимися от времени памятниками, узенькими аллеями, покрытыми густой неубранной листвой. Необычными его делала еще одна деталь, оно базировалось на холме и возвышалось высокой горкой, пряча старинные кресты и каменные статуи за густыми желтыми кронами. Время было слегка за шестнадцать, а парень знал, девушка вот-вот появится тут. Пройдет по этой дороге, где прямо сейчас шуршали листья, создавая впечатление пары ног идущих рядом. В первый раз второе я, не на шутку испугался, постоянно оглядываясь. И уже был готов поверить в-призраков, если бы не приметил земляную жабку, прыгающую от него в сторону. А этих скользких мерзавцев там было много, они облюбовали это местечко именно по причине отсутствия человеков. Но до того момента настоящий ужас посещал мысли. Усиливало это эффект интересное акустическое явление. Все городские звуки поднимались сюда. Если где то шла девушка на шпильках, цокающие шаги слышались здесь и были такими же четкими, если бы она была рядом. Мяуканье котов, плачь детей, да и просто разговоры во дворах, все четко прослушивалось. Но как ни странно парню понравилось это место. Тут было красиво и спокойно, деревья разрослись настоящей разнообразной рощей пестрыми цветами осени, а виноград лозами расползся настоящим ковром, смешиваясь с кустами и еще зеленой высокой травой, прячущие в себе одинокие и просевшие от старости лавочки. Парень услышал скрип калитки, это она. Нужно было поспешить и занять удобное место. Быстрыми, но тихими шажочками он ускорился в свое укрытие, к самому вверху холма. За густые ветви можжевельника, где он не один день наблюдал за ней. Девушка уже привычно приходила сюда, в старой куртке с потертостями и замазанных краской темных штанах. На ее плечах висела огромная сумка, ремешок которой постоянно спадал. Занимая место на протертой пятой точкой каменной лавочке у памятника в виде раскрытой книги. Лежала эта книга на небольшом пьедестале и вся конструкция напоминала стол, чем и пользовалась Рита. На страницах каменного пергамента когда-то был написан длинный текст, а сейчас тут остались лишь несколько не затертых букв. На них, как на столешницу она и выставляла акварельные краски и баночку с водой. Вытягивая и аккуратно разлаживая кисти из высокой сумки стоящей между ее колен. А потом и какие-то палочки с доской, превращая в переносной мольберт. Неторопливо собирала волосы, затягивая гульку с точащими по всей голове питухами. Вытягивала полотно, натянутое на большую раму. Сидела она обычно спиной к наблюдателю, всецело увлеклась картиной. Ее плечи все время закрывали работу, да и виднелись одни мазки из лилово-голубых оттенков. Движение ее руки шло само собой и казалось, не ее разум управлял процессом, а кисть вела пальцы за собой. Характер движений постоянно менялся, то медленно и плавно, то стремительно и резко. Девушка увлеченно отдавалась пейзажу и то и дело что то бормотала. Трудно было представить его мысли, они менялись яркими фрагментами, словно клип где он то валил ее на землю и душил, то доставал нож и бил ее множество раз по хребту. Порой ему мерещилось, что он уже перерезал ей горло, кровь хлестала и дурманила запахом, пока он смотрел на ее потухающие расширяющиеся зрачки. И вот, когда она полностью погрузилась в себя, преследователь решил пора действовать.