Доминика

Конечно, я охотно ринулся к ней. С пометкой, что это последний раз, когда малыш будет разделять нас. Впредь он будет рядом, но не между.

Она гладила его по волосам с нежной улыбкой на лице, ожидая и от меня подобных действий. Помотал головой. Я боялся его снова разбудить, поэтому гладил по волосам её.

Она тихо засмеялась и закатила глаза, но не стала отталкивать меня, чему я был очень рад.

А знакомство с малышом мы продолжим завтра. Сейчас пора спать. Завтра нас ожидает насыщенный день, очень насыщенный.

Доминика

Проснулась с ощущением легкости в душе. Еще не совсем поняла, почему так хорошо себя чувствую, но мне это определенно нравилось.

А когда повернула голову налево, все встало на свои места. Рядом со мной лежали и мирно сопели двое самых главных мужчин в моей жизни – сын и… Макс. Определение нашим отношениям еще рано давать, поэтому пусть пока побудет просто «Максом».

На часах было только пять утра, вставать не хотелось, как и спать. А вот посмотреть на своих мужчин – еще как!

Да, они действительно очень похожи. Одинаковый овал лица, брови, лоб, нос, уши. Да… шутка о том, что носишь ребенка под сердцем девять месяцев, после мучаешься от боли при родах, а он все равно похож на папу – это про нас.

Провожу пальчиком по носику Юлика, а затем и по носу Макса. Определенно, это мое самое счастливое утро!

Не заметила, как за разглядыванием любимых лиц уснула, а проснулась от легкого щекочущего прикосновения.

– Просыпайся, спящая красавица, – узнала голос Макса.

– Спящих красавиц не щекоткой будили, – не подумав, выдала я.

После секундной заминки меня уложили на лопатки и поцеловали в губы.

Я распахнула глаза и увидела смеющегося Макса над собой.

– Надеюсь, теперь принцесса довольна методом ее пробуждения?

– Без сомнений, это было очень приятно, – и тут мелькнула мысль, что Юлик же тоже на кровати. Повернулась в ту сторону, где он спал ночью, но его там не оказалось.

Макс проследил за моим взглядом и сказал:

– Его несколько минут назад забрал дедушка. Мария Степановна вызвалась накормить, а папа – поиграть.

Определенно, в большой семье есть свои плюсы.

Я улыбнулась. Неужели теперь все будет вот так?!

Не знаю, как у него это вышло, но он словно прочел мои мысли.

– Теперь будет так всегда! Обещаю каждое утро будить тебя поцелуями, а затем, приняв совместный душ, мы будем спускаться к завтраку. Как тебе мое предложение?

Глава 29

Доминика

«Совместный душ»? Это он что, предлагает вот так сразу, сейчас?

– Эээ… может, попозже, а пока я по-быстрому искупаюсь и вниз. Возможно, Юлик заплачет, все же он не знает ни Марию Степановну, ни… ээ… твоего отца…

– Ну, насчет деда не беспокойся. Мальчик его принял и не плакал ни вчера, ни сегодня. Ты бы видела лицо отца, когда он за ним пришел. Давно он не был таким счастливым. Спасибо тебе за это.

– За что?

– За сына, – снова поцеловал в губы, – за внука, – потом в щечку. – А насчет «по-быстрому», у нас есть как минимум двадцать минут, и я хочу их провести с пользой. Так что вставай и бегом в ванную.

Не знаю, что меня тормозило, но я никак не решалась.

– Доминика-а-а, я жду.

– Макс, я не знаю…

Не дав мне договорить, он взял меня на руки и понес в ванную комнату.

– Ты что делаешь? Опусти меня на пол, я сама пойду.

– Не хочу. Хочу нести тебя на руках.

Войдя в комнату, он подошел со мной на руках к душевой кабинке, осторожно открыл ее дверь и поставил меня внутрь. А после нажал кнопку, и на меня сверху брызнул поток воды.

Я завизжала и хотела убежать, но Макс перегородил мне выход, а когда понял, что я уже перестала вырываться, сам зашел и закрыл дверь. В кабинке стало тесно, очень. И это произошло не оттого, что размер был мал. Нет. Здесь спокойно могли разместиться и три человека. Это мне вдруг стало тесно, потому что Макс так на меня смотрел. Я прям почувствовала: он меня хочет, и сильно. Но ничего поделать не могла. Как статуя смотрела в его глаза, иногда моргая, так как вода стекала по лицу и неприятно щипала глаза.

Я вчера легла в платье, да так и уснула в нем. А сейчас от воды оно стало прозрачным и не скрывало больше нижнего белья.. Под блуждающим взглядом Максимилиана было жарко и душно. Моя грудь часто поднималась от неровного дыхания.

Наконец Макс не выдерживает и протягивает ко мне руки. Цепляет край платья и тянет его в вниз, оголив сначала грудь, а после полностью обнажив меня. Платье падает на пол. Его руки оглаживают мои плечи, затем ключицы. Он проводит по ним указательным пальцем. Опускается ниже, к груди. Очерчивает белье и аккуратно его снимает. Его взгляд падает на мои бедра, и я с ужасом осознаю, что на мне те пресловутые трусики-ниточки с жемчужинами на самом интимном месте.

Смущаюсь, но глаза Макса горят.

– Черт, на тебе они выглядят еще более сексуально!

Протягивает руку и проводит по жемчужинам пальцем, где-то в середине жемчужной нити сильнее нажимает на бусину и задевает ею мой клитор. Мои ноги дрогнули, Макс посмотрел на меня и в это же время просунул палец и надавил уже им на клитор, и снова мои ноги подогнулись. Не отрывая взгляда, он продолжал гладить меня внизу, вырисовывая разные фигурки и надавливая периодически чуть сильнее. Этот огонь страсти, полыхающий в его глазах, начал охватывать и меня. Сдерживать себя становилось все труднее. Дыхание участилось, а с губ срывались стоны. Оперлась руками о стенку душевой кабинки. Неосознанно раздвинула ноги сильнее и закрыла глаза от удовольствия, запрокинув голову назад.

– Доминика, посмотри на меня,– услышала сквозь туман блаженства.

Не понимая ничего, открыла глаза и с совершенно рассеянным взором, затуманенными глазами попыталась сосредоточиться на лице Макса.

– Ты хочешь меня сейчас?

Немного похлопала ресницами в недоумении, к чему вопрос, собственно? И так же понятно.

– Я до боли в паху хочу тебя, но не знаю, следует ли мне продолжать.

Ах, вот в чем дело! Он желает, чтобы все было по обоюдному согласию, а не под его натиском, как все прошлые разы с тех пор, как я попала к нему в дом.

Решила не отвечать ему, а показать – встала на носочки и поцеловала. Нежно. В губы. И отстранилась.

– Спасибо, – произносит он мне в ответ.

Накидывается на меня с ответным поцелуем, сразу проникая мне в рот языком, и будоражит все мое естество. Я так же, с остервенением, отвечаю на его поцелуй.

Макс отрывается от моих губ и начинает жадно целовать шею, спускается все ниже к ключицам. А после к груди. Всасывает один сосок, покусывая, на грани боли и удовольствия, в то же время руками играя с другим.

Мои глаза закатываются от удовольствия, и я откидываю голову назад, выгибаюсь в спине, тем самым удобнее подставляя грудь ласкам Макса. Мои руки блуждаю по его спине, зарываются в уже мокрые волосы на голове и сильнее тянут ее на себя, стараясь максимально приблизить его лицо к груди. Стоны мои становятся беспрерывными и громкими, но мы не можем остановиться.

Буквально «изнасиловав» один мой сосок, Макс принялся за второй. Я уже еле стою на ногах. Моя самая эрогенная зона – это грудь, и именно после таких ласк я готова на все! И он об этом прекрасно знает, поэтому вбирает мой сосок сильнее и грубо играет с ним языком у себя во рту.

– Ааа… Аах… – не в силах сдерживать себя, кричу на всю кабинку.

Закончив со вторым соском, Макс опускается на колени и осыпает поцелуями мой живот, постепенно доходит и до моей «киски». К этому времени я уже немного яснее соображаю, что происходит.

– О нет, Макс! Я не хочу сейчас куни, я хочу тебя. Пожалуйста, я уже не могу.

И это правда, я еле стою на ногах,вовсю теку, и это отнюдь не вода. Хотя и она тоже течет.

Еще и куни в этом положении я не выдержу.

– Ты уже знаешь такие слова? – с усмешкой спрашивает он.

– Давай позже расскажу.

Он встает. Хватаюсь за его джинсы, хочу его до умопомрачения. «Вот блин, он до сих пор одет! Тогда как я уже голая, не считая трусиков».

Мои руки дрожат, я никак не могу справиться с мокрыми джинсами и расстегнуть молнию.

Макс отстраняет меня и сам быстро снимает штаны вместе с «боксерами». Его член, уже готовый к «подвигам», устремился вверх.

Полностью раздевшись, Макс снова начинает целовать меня, языком вытворяя необъяснимые действия у меня во рту. Хватает за волосы и поворачивает мою голову в сторону, начинает посасывать мочку уха и усиленно в него дышать.

– Аааа… ааааа…

Мои стоны подсказывают ему, что он движется в правильном направлении…

Его руки играют с моим клитором, и мое тело потряхивает волна удовольствия. Стоять на ногах становится все сложнее.

– Пожалуйста, Макс, я уже не могу.

Он понимает это и в следующее же мгновение разворачивает меня к себе спиной, рвет ниточки на трусиках двумя руками, не причиняя мне боли, жестом указывает выгнуть спину и поднять попку вверх и наконец входит в меня.

– Аааа…

Хоть я уже и была готова к этому, но все же Макс остановился и дал мне время к нему привыкнуть, а после начала двигаться во мне, сначала медленно, но с каждым толчком ускоряя темп.

Его движения бедрами становятся быстрее, и уже прекрасно слышен характерный звук столкновения мокрых тел. Этот звук еще больше меня возбуждает.

Я уже на пике. Еще чуть-чуть, и я взорвусь. И тут Макс касается своими пальцами моего клитора… И все! Волна оргазма накрывает меня с головой. Макса тоже дошел до конца. Сильный толчок – и он со стоном замер во мне, затем сделал еще несколько толчков бедрами и остановился.

Нам надо было отдышаться, прийти в себя.

Он вышел из меня, развернул к себе лицом и очень нежно поцеловал в губы.

Оторвавшись от меня и глядя в глаза, произнес:

– Я люблю тебя, малыш.

– И я люблю тебя, – наконец и я смогла произнести эти слова вслух.

От услышанного в его глазах сверкнула радость. Он широко улыбнулся и снова меня поцеловал.

А потом мы стояли в обнимку под душем, не в силах отпустить друг друга.

– Будем жить у меня тут? Ты согласна?

– Да, – сейчас я согласна на все. До такой степени я счастлива!!!

– Возьмем няню для Юлика?

Я отклонилась от него, чтобы посмотреть в глаза.

– Зачем?

– Ну, теперь Лайма не будет с ним сидеть. Ты работаешь, и я тоже. А с кем мы будем оставлять его?

Я снова положила голову ему на грудь.

– Да, ты прав. Я совсем забыла. События развивались слишком стремительно, я не успела об этом подумать. Да, надо будет искать няню.

– А может, ты хочешь уйти с работы и…

– Нет, даже не продолжай. Я не уйду с работы. Такую я просто не найду, с этой же оплатой и таким удобным графиком.

– Хорошо, как пожелаешь. Но если что, имей в виду: нашу семью я смогу прокормить сам.

Он сказал «нашу семью»? Как же приятно слышать такие слова. Я поцеловала его в порыве чувств.

– Хорошо, я буду это иметь в виду. А… у меня тоже есть к тебе просьба.

– Какая?

– Не покупай мне больше нижнее белье.

Макс заржал. Натурально заржал.

– Я все ждал, когда ты начнешь на меня наезжать из-за этого.

– Так ты специально?! Провоцировал меня!

– Ну… просто… хотел подшутить.

– Ах ты ж!.. Я тут сокрушаюсь над тем, что мне надеть, дом полон людей, а он шутить вздумал!

Ударила его кулачком по груди.

– Ну прости, прости меня.

И снова целует. Как тут устоишь?!

– Ну что, спустимся к завтраку? – оторвавшись от губ Макса, смогла произнести я.

У него с хитринкой блеснули глаза.

– А может, еще побудем тут, и он наклонился ко мне для поцелуя.

– Ээ… нет! Нас скоро хватятся и зайдут сюда. Все, ну, Макс. Ну, перестань, – уже смеясь, я пыталась отстраниться от него.

И тут мы услышали стук в дверь.

– Эй, вы там?! Из-за вас мы никак не начнем завтракать! Прекращайте свое баловство и спускайтесь вниз.

Мы замерли, а потом оба прыснули от смеха. Валя, как всегда, вовремя подошел.

Еще раз поцеловавшись, мы быстренько начали намыливать друг друга. Макс особое внимание уделил моей груди и участку между ног. Но я его быстро охладила, пустив холодную воду.

Неудобно будет перед его отцом, если задержимся тут еще дольше.

Привели себя в порядок и спустились к завтраку.

Во главе стола сидел Аристарх Витальевич, по левую руку от него – Кеша и Валя, а между ними – Лайма. Выглядела она немного зажато и неестественно скромно для ее персоны.

Нам предназначались места по правую руку от отца семейства.

Но картина, которая больше всего меня удивила – это Юлик, сидящий на стульчике для кормления возле дедушки. А сам дедушка кормил его с ложечки кашкой.

Слезы радости и умиления предательски выступили на глазах. Как же приятно осознавать, что твоего ребенка любят и рады его появлению, что его холят и лелеют! Я опустила взгляд и постаралась смахнуть слезу незаметно для всех.

– Дети, опаздываете, – поставленным голосом бывшего военного сделал нам замечание Аристарх Витальевич. – На этот раз опустим сей момент без внимания, но в следующий раз, когда все семья собирается за столом, вовремя спускайтесь в столовую, дети.

Я стушевалась, не знала, куда себя деть от стыда. Но взглянув на братьев Макса, поняла, что нас пожурили, просто чтобы поиздеваться. Макс тоже улыбнулся, взял меня за руку и притянул к себе, а после поцеловал! При всех!!!

– Ну, прости, отец. Доминика не знает правил этого дома, и я ей о них рассказывал наверху, вот и задержались.

После небольшой паузы, папа Макса выдал:

– Ну, эти «правила» ты можешь ей рассказывать сколько хочешь и когда. Просто старайтесь, чтобы ваши… эээ… поучительные лекции не были слишком громкими и затянутыми и не заставляли всех ждать за столом их завершения, – все это он сказал обычным голосом, продолжая кормить Юлика с ложечки и вытирая остатки пищи с его ротика.

Если после поцелуя я покраснела, то сейчас я просто горела красным пламенем позора и огромным желанием провалиться сквозь землю.

– Папа, сейчас Ника сгорит от стыда. Это мы твой юмор знаем и оценим, а она-то не привыкла к такому. – Доминика, – теперь Макс повернулся ко мне, обнял и нарочито громко сказал, – у нас стены с хорошей звукоизоляцией, так что переживать не о чем. Наши «лекции» никто не услышит, любимая.

После первых слов Макса я готовая была его закопать за ближайшим поворотом, а потом еще попрыгать над его могилкой, но после последнего слова гнев мой поубавился, и я улыбнулась и начала светиться от счастья. Одно дело, когда он мне говорит о любви наедине, и совсем другое, когда при всей своей семье признает наши чувства и отношения.

За столом послышалось улюлюкание, а затем возгласы братьев:

– Давно пора было это сказать!

– Чего тянул?!

Наконец-то мы сели за стол и принялись завтракать.

Все же у них очень большая и дружная семья, со своими шутками, юмором, традициями и поддержкой. И я хочу, чтобы у меня была такая же.

Я вспомнила о своих родителях. Мне предстоял серьезный разговор и с ними. Около двух лет я их обманывала или недоговаривала, кому как хочется, пусть так и называет, о своей беременности и рождении ребенка, о том, что я его оставила и воспитываю. И мне было страшно увидеть осуждение в глазах мамы и отца.

Свои мысли я озвучила Максу после завтрака, когда мы аернулись в спальню с Юликом, а Макс с ним знакомился, брал на руки, играл в игрушки.

– Если хочешь, мы можем привезти их сюда и тут рассказать о нас и нашем сыне, – озвучил уже свои мысли Макс.

Я не была уверена в этом. Все же я, как дочь, должна была сначала поговорить с ними наедине, выслушать все упреки и обвинения и только после знакомить их семьей Макса.

– Я подумаю над твоим предложением, – так я ответила Максу, а сама решила посоветоваться с Лаймой.

Поговорив с ней, мы решили, что с родителями все же стоит поговорить мне одной. Я их единственная дочь, и они заслуживают знать из первых уст о том, что происходит в моей жизни. В итоге я позвонила маме и попросила приехать в Москву. Та же просьба была высказана папе. По отдельности или собрав всех вместе, но я должна была с ними поговорить.

Лайма собиралась уехать и перестать злоупотреблять гостеприимством. Мне показалось, или Макс на самом деле обрадовался этой новости? Странно…

Но кто бы что ни говорил, братья, Кеша и Валя, наотрез отказались ее отпускать сейчас, сказав, что вечером планируют все вместе поехать в ресторан, отметить наше с Максом воссоединение, отдохнуть, потанцевать. И она просто не имеет права отказаться.

Я не знала о планах, как, впрочем, и Максимилиан.

– Они, наверное, это на ходу придумали, чтобы не отпускать твою подругу, – недовольно предположил он.

Ему явно не нравилась Лайма, а меня это не устраивало. Все же она моя лучшая подруга, и мне неприятно и непонятно такое отношение к ней. Надо с ним поговорить на эту тему.

Не успела я оформить эту мысль в голове, как Максу позвонили с поста охраны и сказали, что приехал его секретарь.

Я ожидала увидеть мужчину лет тридцати или даже сорока, ведь, как я поняла, агентство у них охранное, все очень серьезно и опасно. Но к нам мило приближалась довольно симпатичная девушка. Высокая, стройная, стильно одетая. Без тени косметики на лице. Блондинка.

– Здравствуй, Максим. Документы на подпись, – и протянула папку. Все это время мы оценивающе смотрели друг на друга, но ни слова не сказали, даже не поздоровались.

– Доминика – Арина, Арина – Доминика, – сообразил представить нас Макс.

– Очень приятно, – после небольшой заминки все же первой произнесла я.

– Взаимно, – последовал ее ответ.

Ну, вот и познакомились.

У нее явно заинтересованный взгляд. Вот только чем?

Макс ушел с ней в кабинет, а я так и осталась стоять, глядя им вслед. И такое неприятное чувство возникло в груди. Неужели история повторится?

Моя агония длилась около двадцати минут. После дверь кабинета открылась, и оттуда «выплыла» словно лебедь эта Арина с гордо поднятой головой. А я стояла и не знала, что делать дальше и как быть. За все это время я перебрала все варианты их отношений. От простого секретаря до любовницы. И если последнее окажется правдой, то я просто не представляю, что со мной будет.

– До свидания, Доминика, – и что-то в ее взгляде мне не понравилось.

Я решила, что смысла ждать дольше просто нет, что узнать правду о них или, возможно, о других его женщинах я просто обязана! Мы же еще толком не говорили на эту тему.

Открыла дверь без стука и, войдя в кабинет, сразу двинулась к Максу.

– Между вами что-то есть? Было?

Макс оторвал взгляд от документов и непонимающе уставился на меня.

– Ты о чем?

– Я об Арине, – не скрывая своего сарказма, ответила ему.

Небольшая пауза, он обдумывал свой ответ.

– Просто скажи!

Я чувствовала, что силы покидают меня. «Только бы не это, только бы не это…» —молилась я про себя.

– Было, – медленно проговорил он.

Не знаю, что он прочел в моих глазах или увидел на лице, но через секунду Макс уже был рядом. Схватив меня за плечи и тряхнув один раз, решительно произнес:

– Доминика, это было давно. Она уже замужем. Я знаком с ее мужем. Мы дружим семьями.

Я ухмыльнулся, как же это удобно – дружить семьями.

– Нет! Это не то, что ты думаешь! Я общаюсь, дружу с ее мужем. С ней только деловые отношения. Слышишь! Доминика! Теперь только ты! Только ты! И никого больше. Пожалуйста, поверь мне! Не разрушай только что построенные отношения!

Я стояла ни жива ни мертва.

Что мне делать? Снова довериться этому человеку? Или гордо поднять голову и уйти?

Макс меня не отпускал, все так же держал за плечи. А я стояла и не знала, как поступить.

Затем он вынул телефон из своих брюк и набрал номер.

– Арина уже покинула усадьбу? – Собеседник что-то ответил. – Верни ее, быстро. Есть разговор.

Минут через пять в кабинет вошла Арина, за руку ее держал охранник.

– Что происходит, Максим? – она явно была недовольна тем, как ее вернули и сопроводили обратно, – еще какие-то вопросы решил обсудить?

Я повернулась к ней спиной: неприятно видеть ее самодовольное лицо.

– Положи документы на стол для начала.

– Ххоррошо, – она не понимала, что происходит. Как, впрочем, и я.

– Ты ее проверял при входе? – теперь Макс обратился к охраннику.

– Да.

– Хорошо. Итак, Арина, ты уволена. В офис не возвращайся. Уже сегодня ты получишь расчет в размере пяти твоих зарплат. Бейдж тоже оставь здесь. При выходе также проверь на наличие флешкарты.

Что я чувствовала в этот момент? Сожаление и триумф одновременно.

В какой-то степени мне было ее жаль по-человечески, лишаться работы вот так неожиданно – это очень неприятно.

А с другой стороны, я была очень рада. Макс не отнесся равнодушно к моим чувствам и сомнениям и решил доказать, что я для него важна и с моим мнением он считается.

А я действительно считала, что такой «хищнице» не место рядом с моим мужчиной. По крайней мере, пока я не перестану в нем сомневаться.

– А причину увольнения я могу узнать? – когда пришла в себя от шока, с вызовом спросила она.

– Причин я могу найти много, но главная – твое заявление по собственному желанию. Так что тебе решать, какая именно причина повлияла на расторжение нашего с тобой трудового договора.

– Понятно. Мне лишь осталось сказать тебе, какой ты засранец, Максим. Из-за новой девки увольняешь своих друзей, портишь с ними отношения.

– Отношения я ни с кем не испорчу, а вот ты можешь. Если не успокоишься и не уйдешь по-тихому, я передам Жеке несколько интересных фотографий с твоим непосредственным участием. Опять-таки, решать тебе, что именно ты будешь ему объяснять: почему ты ушла из нашей компании или же почему ты изображена на снимках в той или иной позе в компании неизвестных ему мужчин. Сама выбирай, какой вариант тебе больше по душе. А сейчас мне некогда. Я и моя любимая девушка заняты.

– А ты все проверь. Чтобы никакую информацию, ни на бумажных носителях, ни на электронных, не вынесла Арина за пределы ворот, – отдав распоряжение охраннику, Макс взял меня за руку и вывел из кабинета.

Мы вышли из дома. Макс попросил побыть с ним вдвоем, пока Лайма укладывала Юлика. Мы могли воспользоваться этим моментом и прогуляться вокруг дома.

– Доминика, я понимаю, твое доверие не верну за день или два, но я тебя очень прошу, не сомневайся во мне. Если тебя что-то не устроит или вдруг ты что-то не поймешь, ты поступишь, как поступила сегодня – подойдешь и в лоб все спросишь. Хорошо?

Мне стало и смешно от его слов, и тепло на душе одновременно. Приятно, как ни крути. И он прав, сразу по щелчку пальцев доверие не вернешь, но со временем мы должны научиться доверять друг другу.

– Хорошо. Договорились. Тогда и ты обещай поступать так же.

–Мне нравится, – открытая улыбка озарила его лицо, давно я ее не видела, – тогда сразу вопрос, можно?

– Решил не терять времени даром? Хорошо, давай.

– Когда и как ты решила рассказать родителям о нас и о нашем сыне?

Ох… вот это неожиданно… Про сына я собираюсь рассказать, а вот про Макса… я еще не решила. События развиваются с очень большой скоростью, я еще сама ни в чем не уверена.

Когда мы с ним встретились, я умудрилась влюбиться в него по самое «не хочу» всего лишь за три дня, проведенных вместе. А после страдала два года. И вот теперь то же самое. Три или уже четыре дня, и мы снова вместе. Как ни в чем не бывало. По крайней мере, так хочет он, я тоже хочу, очень хочу! Но еще опасаюсь, чтобы не вышло как в прошлый раз. Боюсь поторопиться.

Видно, вся моя нерешительность отобразилась на лице, что он сразу поник и сказал:

– Понятно. Про меня ты не собиралась говорить. Хорошо, я подожду. Моя семья уже о тебе все знает. И они очень счастливы за меня и за мой «правильный выбор» девушки. Я не буду тебя торопить, когда сочтешь нужным, тогда и расскажешь.

После этих слов он поцеловал меня в губы долгим и нежным поцелуем.

Оторвавшись от меня, он снова улыбнулся и чмокнул в кончик носа.

Я и не знала, что Макс может быть таким милым.

– А можно и мне задать тебе вопрос?

– Конечно, мы же договорились.

– Почему тебе не нравится Лайма?

– Хм… ну… слово «не нравится» не совсем правильно подобрано… скорее всего, ее отрицательное отношение ко мне и очень близкое к тебе… Я немного ревную тебя к ней. Блин, да я даже к сыну тебя ревную, Доминика!

– Что? – а вот это неожиданно для меня. – Ты сейчас серьезно?

– Да, был момент, когда я почувствовал ревность к малышу. Я так скучал по тебе, что, вновь обретя, не желаю ни с кем тебя делить.

Он быстро притянул меня к себе и снова поцеловал, но уже не нежно, а требовательно, грубо! Как будто доказывал, что я его и никуда теперь от него не денусь.