Украина. Двойка по истории

скачать книгу бесплатно


Сергей Аксёненко в книге «Украинский национализм», описывая обвинения националистов в намеренном характере голода, замечал: «Сталин был прагматиком. Мог ли этот человек в напряжённый период индустриализации всерьёз желать того, чтобы было уничтожено население региона, где производится большая часть продовольствия страны? Чтобы Украина стала безлюдной?… Может Сталин хотел уничтожить украинцев и „быстренько“ заселить освободившиеся территории новыми хлеборобами?… а кем Сталин хотел заселить, освободившиеся от украинцев, территории? Кем – русскими, грузинами, евреями, казахами?… … националисты намекают на то, что это русские… но такого количества людей, чтобы заселить новые территории, в стране просто не было. Рабочих рук и без того катастрофически не хватало». И Аксёненко на простых примерах показал, что у руководства СССР не было никаких причин устраивать геноцид украинского народа. Более того, спасать от голода стали в первую очередь украинцев. Сталин писал Л. Кагановичу в пик голода в августе 1932 г.: «Как видно из материалов, о сокращении плана хлебозаготовок будут говорить с ЦК не только украинцы, но и северо-кавказцы, Средняя Волга, Западная Сибирь, Казахстан и Башкирия. Советую удовлетворить пока только украинцев, сократив им план на 30 миллионов и лишь, в крайнем случае, на 35—40 миллионов. Что касается остальных, разговор с ними отложите на самый конец августа». В других письмах Сталин давал указание: «…Нужно взять лишь пострадавшие колхозы, скосив им в среднем 50% плана. Индивидуалам скосить лишь 1/3 или даже 1/4 плана… Ввиду тяжелого положения на Украине считаем совершенно необходимым срочное привлечение войск, как к уборочной, так и прополочной работе». [9]

Если замена развёрстки продналогом в начале 1920-х годов в своё время способствовала заинтересованности крестьян в результатах своего труда и, как результат, вызвала увеличение сельско-хозяйственного производства, то директивное сворачивание НЭП и курс большевиков на коллективизацию к концу десятилетия привели к обратному эффекту, к существенному уменьшению объёма государственных закупок сельско-хозяйственной продукции, что усугубилось снижением урожайности из-за неблагоприятных пару лет погодных условий.

В XX веке в России голодные годы, вызванные периодическими неблагоприятными погодными условиями, приходились на 1901, 1905, 1906, 1907, 1908, 1911 и 1913 гг. Они объяснялись кроме неурожая также низким общим уровнем продовольственной безопасности, сильно зависящим от урожайности зерновых культур. Неустойчивость русских урожаев – прежде всего результат неблагоприятных климатических условий. При этом наиболее плодородные районы отличаются особой неравномерностью осадков. К этому добавилась общая экономическая разруха и убыль мужского населения на селе в результате Первой мировой и в ходе Гражданской войны.

На нехватку зерна повлиял и недостаток тягловой силы для посевных работ в результате реквизиции и гибели лошадей во время Гражданской войны, а отсутствие транспорта для перевозки собранного зерна в приспособленные хранилища приводило к большим потерям зерна при хранении. Всё это вместе с засухой в южных районах привело к тому, что сбор зерна в 1931 г. сократился в целом на 30%, в том числе примерно на 9% на Украине, на 10% на Северном Кавказе, на 27% в Казахстане, на 40% в Поволжье и на 50% в Приуралье.

В связи с тем, что в 1927 г. произошло резкое снижение объёма хлебозаготовок, на XV съезде ВКП (б), проходившем со 2 по 19 декабря 1927 года, было принято решение о проведении коллективизации сельскохозяйственного производства в СССР – ликвидации единоличных крестьянских хозяйств и объединении их в коллективные хозяйства (колхозы). Коллективизация сопровождалась кампанией против «кулацких элементов», сопротивлявшихся обобществлению единоличных хозяйств. В начале процесса коллективизации распространились слухи о том, что крестьяне придерживают хлеб, желая взвинтить цены на сельхозпродукцию, что подтверждалось завышенными цифрами статистики, свидетельствовавшими о наличии у крестьян припрятанных запасов зерна. Кроме того в 1926—1927 гг. группа ответственных работников партийного аппарата ВКП (б), так называемая «левая оппозиция», затем «объединённая оппозиция» во главе с Львом Tроцким (Лейба Бронштейн) и позже присоединившимися Григорием Зиновьевым (Овсей-Гершен Аронович Радомысльский) и Львом Каменевым (Розенфельд) требовала обратить внимание на кулацкую опасность и ввести для зажиточных крестьян принудительное изъятие хлеба по твёрдым ценам. На практике это привело к значительному увеличению масштабов изъятия излишков хлеба и усилению репрессий не только против крепких «кулацких» хозяйств, но и против середняков, что выполнялось местными органами власти на основании постановления Политбюро ЦК ВКП (б) от 30 января 1930 года «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». Эта кампания была названа «раскулачиванием» и сопровождалась «перегибами», политическими репрессиями, кровавыми расправами с несогласными, принудительным выселением целых семей в отдалённые районы Сибири, кулацкими бунтами и крестьянскими восстаниями. Принудительная коллективизация привела к массовому сопротивлению крестьянства. В одном только марте 1930 года ОГПУ насчитало 6.500 бунтов, восемьсот из которых было подавлено с применением оружия. В целом в течение 1930 года около 2,5 миллионов крестьян приняли участие в 14 тысячах выступлений против коллективизации. В ответ власти применили жёсткие меры подавления и усилили репрессии. Согласно приказу ОГПУ №44.21 от 6 февраля 1930 года, началась операция по «изъятию» 60 тысяч кулаков «первой категории». Всего за 1930—1931 годы, как указано в справке Отдела по спецпереселенцам ГУЛАГа ОГПУ, было отправлено на спецпоселение 381 026 семей общей численностью 1 803 392 человека. За 1932—1940 годы в спецпоселения прибыло ещё 489 822 раскулаченных.

В 1931 году в пяти регионах СССР – Западной Сибири, Казахстане, на Урале, на Средней и Нижней Волге и на Украине – был неурожай вследствие засухи, что значительно сократило хлебные ресурсы страны. Некомпетентная политика в сельском хозяйстве сделала положение критическим. В 1932 году последовал ещё больший спад производства продуктов питания, прежде всего за счёт основных хлебопроизводящих районов СССР – зерновых районов УССР и Кубани. К началу осени 1932 года страна испытывала трудности с обеспечением городского населения продовольствием. К началу весны 1933 года голодали Западная Сибирь, Казахстан, Урал, Средняя и Нижняя Волга, Центрально-Чернозёмный Округ, Украина и Северный Кавказ.

В результате коллективизации и раскулачивания резко упало сельско-хозяйственное производство, а насильственная экспроприация запасов зерновых под видом «изъятия излишков» привела к тому, что в 1932—1933 гг. в зерносеющих районах страны (Украина, Среднее Поволжье, Кубань, Северный Кавказ, Белоруссия, Южный Урал, Западная Сибирь и Казахстан) разразился массовый голод, который унёс жизни миллионов советских граждан (по разным оценкам, от четырёх до восьми миллионов человек). В независимой Украине это было названо «голодомором» и трактуется как искусственно созданный советской властью голод с целью намеренного уничтожения украинского народа (геноцида).

Однако имеющиеся документы опровергают намеренный характер действий советского руководства по целенаправленному уничтожению украинского населения. Так, 2 марта 1930 года Сталин опубликовал в «Правде» статью «Головокружение от успехов. К вопросам колхозного движения», в которой он возлагал ответственность на чрезмерно ретивых исполнителей. А начиная с лета 1932 года, государство выделило голодающим районам обширную помощь в виде так называемых «продовольственных ссуд» и «семенных ссуд», планы хлебозаготовок неоднократно снижались, но даже в сниженном виде были сорваны. В архивах находится шифротелеграмма секретаря Днепропетровского обкома Менделя Хатаевича от 27 июня 1933 года, с просьбой выделить области дополнительно 50 тыс. пудов хлеба, с резолюцией Сталина: «Надо дать. И. Ст.»

В публикациях, изданных непосредственно сразу после произошедшего, основными причинами возникновения массового голода указываются: конфискация всех продуктов питания у крестьян; повторный значительный неурожай; катастрофическое положение сельского хозяйства; отсутствие полной объективной и своевременной информации о состоянии дел на местах; несостоятельность системы планирования, учёта и контроля; неэффективность системы снабжения и распределения. Эти объективные причины не предполагали какого-либо намеренного плана по уничтожению именно населения Украины, а влияли абсолютно одинаково на все пострадавшие от голода регионы страны, приведя повсеместно к значительным человеческим жертвам.

Количество крестьян, погибших от голода на Украине, по данным энциклопедии «Британника», составило от 4 до 5 млн, а всего в СССР в этот период от голода умерло от 6 до 8 млн человек. Энциклопедия Брокгауза приводит цифры жертв голода от 4 до 7 миллионов человек. Исследователь Н. Ивницкий указывает, что, помимо Украины, голод имел место также на Северном Кавказе, в Поволжье, Центрально-Чернозёмной области, Урале, Сибири. Л. Кучма в книге «Украина – не Россия» свидетельствует: «Так было во всех хлебосеющих районах СССР». Л. Кучма без надрыва враждебности к русским взвешенно и откровенно описывает реальные события голодомора 1932—1933 гг. и на Украине, и в центральных областях России, и в Поволжье, одинаково страдавших от общего несчастья, по всей стране вызванного силовой конфискацией хлебопродуктов, организованном местными советскими и партийными органами и проводившейся местными заготовителями и их активными помощниками на местах. Тяжёлый голод имел место в Казахстане и многие местные жители были вынуждены массово откочевать на сопредельные территории. Писатель Михаил Шолохов напрямую обращался к Сталину с просьбой помочь продовольствием голодающим Северо-Кавказского края и Молотову было дано указание оказать помощь. При этом Сталин в ответном письме писателю признавал, что «иногда наши работники, желая обуздать врага, бьют нечаянно по друзьям и докатываются до садизма».

Об успехах коллективизации и раскулачивания секретарь ЦК КП (б) Украины Станислав Косиор в декабре 1932 г. докладывал Сталину, упоминая и о негативных моментах этой кампании. Политбюро ЦК ВКП (б) 4 июля 1933 г. приняло постановление, признавшее «перегибы» в ходе коллективизации. Один из наиболее ретивых исполнителей, Пашинский, был исключён из партии и приговорён к расстрелу. В том же году, несмотря на людские потери от голода, снижение престижа крестьянского труда, массовую миграцию сельского населения в города, в том числе и в связи с трудовыми потребностями начинавшейся индустриализации страны в первой пятилетке, в результате коллективизации посевные площади увеличились и, хотя объём сельскохозяйственной продукции снизился, но продовольственное обеспечение населения в целом к 1933 г. выправилось и последствия голода были преодолены, когда погодные условия благоприятствовали и удалось собрать неплохой урожай хлеба.

На XVII съезде ВКП (б) (1934) руководители УССР выступили с резкой критикой своих методов руководства республикой, «подменой эффективного управления голым администрированием и репрессивными методами», утрате контроля над ситуацией на местах, перекосе в сторону технических культур и несоблюдении базовых принципов ведения сельского хозяйства, приведших к значительному снижению урожайности. Сталин писал в шифровке Кагановичу и Молотову 2 июля 1932 г. о неудовлетворительной деятельности украинских руководителей: «Чубарь своей разложенностью и оппортунистическим нутром и Косиор… преступно-легкомысленным отношением к делу – загубят в конец Украину. Руководить нынешней Украиной не по плечу этим товарищам. У меня создалось впечатление (пожалуй, даже убеждение), что придется снять с Украины обоих, – и Чубаря и Косиора». К руководству СССР и лично к Сталину во всяком случае не может относиться обвинение в преднамеренной организации голода, выдвинутое Верховной радой в 2006 г. Да и остальных указанных при этом советских и партийных руководителей СССР и УССР могут обвинять в сознательном планировании голода только украинские националисты. Документы свидетельствуют, что в связи со сложной ситуацией в сельском хозяйстве УССР, запланированные в 1931 году заготовки по крестьянскому сектору в размере 434 млн пудов были снижены до 356 млн пудов (5831,3 тыс. тонн). На совещании Политбюро КП (б) Украины 6 июля 1932 года, все члены Политбюро, включая Скрыпника, высказались за снижение плана хлебозаготовок, ссылаясь на недосев зерновых на 2,2 млн га и гибель озимых на 0,8 млн га. И 21 июля было выполнено перераспределение плана хлебозаготовок по предложению Любченко и Чубаря со уменьшением по единоличным хозяйствам. А 25 июля Сталин направляет Молотову и Кагановичу телеграмму о необходимости дополнительного снижения плана хлебозаготовок для наиболее пострадавшего от неурожая Правобережья УССР на 30—40 млн пудов. 29 октября 1932 года выходит Постановление Политбюро ЦК ВКП (б), в котором указывалось: «Согласиться с предложением т. Молотова и ЦК КП (б) Украины о дополнительном снижении плана хлебозаготовок по Украине на 70 млн пудов». (Википедия. Голод на Украине (1932—1933). Эти данные, разоблачающие беспардонное враньё обличителей в голодоморе руководства страны, никогда не приводились в украинских публикациях.

Во время каждой годовщины голода 1930-х годов (как будто можно определить чёткую дату его начала!) украинские телеканалы показывают кинохронику с худыми детьми и бессильно лежащими на дорогах голодающими. И этими постановочными съёмками пытаются доказать зрителям, что это было снято в 1930-е годы, когда реально киносъёмки могли выполняться только профессиональными журналистами, да и то только с ведома и по заданию государственных органов информации. Даже фотоаппараты у простого населения в то время были фантастикой. Поэтому обилие кинокадров при крайне ограниченном количестве фотодокументов (большинство сомнительного происхождения) свидетельствует о намеренной фальсификации и злостной спекуляции на людском несчастьи, не брезгуя подлогом и ложью.

Необходимо отметить, что в те же годы голод был не только на Украине и других, указанных выше регионах Советского Союза, но и в других странах. Голодало население Западной Украины в составе Польши, о чём в то время писала западная пресса и о чём предпочитают молчать националисты, так как это не вписывается в их идею о «геноциде». Голод 1930-х годов во многих странах был результатом великой депрессии – всемирного экономического кризиса, усугублённого неурожайными годами из-за неблагоприятных погодных условий во многих регионах мира. Причём в США в конце 1920-х годов голодали американские рабочие и безработные, которых погибло гораздо больше, чем в Украине. Оттуда и была взята часть фото-кино-«доказательств» о голоде на Украине, опубликованных в украинских СМИ.

Таким образом обвинение в целенаправленном голоде только на Украине является фальшивкой, т.е. миф о «голодоморе» 1932—1933 гг. является злостной фальсификацией современных украинских националистов по разжиганию патологической ненависти к России и советской власти. По их версии, начавшей усиленно муссироваться после получения независимости, голодомор 1932—1933 годов был организован Москвой специально, чтобы «подавить волю украинцев к независимости».

В 2006 году, во времена президента Ющенко, Службой безопасности Украины было рассекречено более 5000 страниц государственных архивов о Голодоморе. Однако, реальных документов, удостоверяющих факты массовой смертности населения, найдено не было, несмотря на «усиленные поиски» крайне заинтересованных в этом украинских исследователей, в том числе непосредственно занимавшегося этой темой историка Владимира Вятровича. В украинских архивах практически даже не было найдено бесспорных фотографий голода 1930-х. На Украине не найдено и массовых захоронений умерших от истощения стариков и детей, которые должны были бы быть в случае массовой гибели людей. И в ход пошли спекуляции на эту тему, а также фальсификация документальных свидетельств. Для обоснования факта голодомора украинские власти и ангажированные укро-учёные использовали много фальшивок. Иногда вместо «обнаруженных списков» жертв голодомора публиковались старые списки избирателей тех времён или «воспоминания» пожилых людей, якобы свидетелей, переживших голод в младенческом возрасте, которые не могли вообще помнить то время.

Спекулируя на «голодоморе», националисты утверждают:

– В украинских сёлах люди умирали от голода, а в русских областях крестьяне голода не ощущали. Это враньё. Русские крестьяне, как и казахи, и крестьяне других национальностей в пострадавших от голода регионах СССР также умирали голодной смертью.

– Для предотвращения миграции массы сельского населения в города украинские сёла огораживали колючей проволокой с оцеплением из солдат. Эти сочинённые для большего впечатления мифы являются просто банальной выдумкой.

– У крестьян отбирали паспорта, чтобы не допускать их в города. У крестьян вообще не было паспортов, ни при царизме, ни при советской власти.

За неимением достоверных демографических данных того периода, численность потерь среди украинцев оценивают очень по-разному: от 1,8 млн до 7,5 млн. Среди учёных также нет единого мнения относительно общего числа смертей от голода в СССР в 1932—1933 годах. Некоторые иностранные историки говорят о 5,5—8 миллионах погибших, утверждая, что более половины из них были украинцами.

По оценкам современных демографов из Национального института демографических исследований (франц. INED, Institut national d’еtudes dеmographiques), вероятный размер сверхсмертности для Украинской ССР в 1933 году составил 2,2 миллиона человек. В публикациях и фильмах североамериканской диаспоры, а также с трибун отдельных украинских политиков озвучиваются цифры в 7, 8, 10 миллионов. Демографы из INED отмечают очевидную завышенность цифр 3,5 и 5 миллионов.

Американский историк Тимоти Снайдер возмущался враньём президента Виктора Ющенко, который в одном из выступлений говорил о «10 миллионах смертей и втрое завысил количество погибших украинцев». По подсчётам Института демографии и социальных исследований Национальной академии наук Украины, жертв голода было 3,2 млн.

Согласно заключению специальной комиссии при ГД РФ от голода в СССР погибло около 7 млн человек. (Википедия)

Доктор исторических наук украинский профессор Станислав Кульчицкий в 1988 г. возглавлял специальную комиссию по расследованию голода 1932—1933 гг. В вышедшем в результате работы комиссии докладе «1933: трагедия голода», опубликованном в марте 1988 года в «Украинском историческом журнале», Кульчицкий писал, что представление об организованном голоде на Украине не только глубоко ошибочное, но и «иррациональное», то есть антинаучное, и что, хотя с продуктами питания в 1932—1933 годах были серьёзные проблемы, но усилиями властей смертность от голода была минимизирована. В докладе говорилось, что осенью 1932 года в Украине было почти 25 тысяч колхозов, которым власть выдвинула завышенные планы хлебозаготовок. Несмотря на это, 1500 коллективных хозяйств сумели выполнить эти планы и не попали под карательные санкции, поэтому смертельного голода на их территориях не было. Как отмечал С. Кульчицкий, «Едва ли можно утверждать, что в национальной политике в СССР не было ошибок или отклонений. Имели место серьёзнейшие, широкомасштабные и трагические ошибки. Однако, несмотря на это, все попытки выделить страдания украинского народа путём затушевывания или преуменьшения тягот, выпавших на долю других наций (а именно этот способ избирается украинскими националистами, особенно когда речь заходит о русских), несут на себе отпечаток недостатка сознательности со стороны исследователей, а также их очевидной склонности к фальсификации».

Выводы комиссии снимали с правящей коммунистической партии обвинения в организации голода. После 1991 года Кульчицкий коренным образом изменил направленность своих историко-идеологических работ, став руководителем рабочей группы историков при правительственной комиссии по изучению деятельности ОУН-УПА. Современные работы С. Кульчицкого преимущественно посвящены попыткам обоснования героизации и реабилитации ОУН-УПА и теории о «голодоморе-геноциде украинского народа». Канадский историк Джон-Пол Химка сказал о нём: «Кульчицкий облачает в академическую оболочку вожделения и стремления власть имущих». А академик НАН Украины Пётр Толочко высказался о Кульчицком ещё точнее, что он «скользит по верхам, обслуживая современную политическую конъюнктуру, живя по принципу: чего угодно? А сегодня „угодно“ провозгласить голодомор геноцидом украинского народа – и он это делает».

Большинство работ исследователей голодомора написаны в США и Канаде в 1960—1970-е годы украинскими эмигрантами-националистами и основаны на устных рассказах нескольких «чудом выживших очевидцев». Тогда же в печатных трудах украинских эмигрантов впервые и появился термин «голодомор» для голода 1932—1933 гг., который якобы устроили «клятые москали», чтобы уморить несчастных украинцев.

В тот период советские газеты регулярно публиковали списки районов, сёл, колхозов, предприятий или даже отдельных лиц, не выполнявших планов по заготовке продовольствия. Право вносить сёла и коллективы в такой список имели областные комитеты ЦК Компартии Украины по представлению районных и сельских ячеек. Иными словами, формально это была инициатива снизу. А партийное и советское руководство УССР тех времен в основном состояло из лиц коренной национальности. Именно эти люди стояли во главе республики и её областей во время голода.

В 2006 году украинская Верховная рада официально признала голодомор геноцидом украинского народа. Количество погибших от голода на Украине (3 миллиона 941 тысяча человек, неизвестно как подсчитанные научно-демографической экспертизой, проведенной Институтом демографии и социальных исследований им. М. В. Птухи НАН Украины) легло в обвинительную часть приговора Апелляционного суда г. Киева от 13 января 2010 года по делу в отношении организаторов массового голода 1932—1933 годов в Украинской ССР – Иосифа Сталина и других представителей власти СССР и УССР. Признаны лично виновными в голодоморе были Сталин, Молотов, Каганович, Косиор, Чубарь, Хатаевич, Постышев. Решения принимало руководство партии, их выполняли все уровни партийно-советского аппарата вплоть до сельских, но эти решения, конечно, не могли содержать каких-то преднамеренных планов по организации голода именно для истребления украинского населения. Это несусветная чушь! А количество жертв, как выразился профессор Кульчицкий, «было взято с потолка».

Организованные украинскими властями «выставки фотодокументов Голодомора» использовали фотографии голода в Повольжье в начале 1920-х годов или в США во время великой депрессии, выдавая их за съёмки на Украине в 1930-х годах. А. Бушков писал, что «иные снимки «умирающих от голода украинцев» на самом деле запечатлели голодающих Поволжья (1922 г.) и даже… изможденных американских безработных времен Великой депрессии (1929 г.)» И это не выдумки современных критиков. В 1935 году американская газета «Нью-Йорк таймс» писала: «В германской и австрийской прессе развязана голодоморная пропаганда о несчастных жертвах Советского голода. … некоторые фотографии были сделаны раньше в 1921 году во время голода на Волге. Это излюбленный приём антибольшевистской пропаганды». То есть снова разыгрывание «украинской карты» австро-германскими правительственными кругами. Например, фото с выставки СБУ (ноябрь 2006 г.) с надписью «Они собирались в Харьков за хлебом. 1933» сделано в Поволжье в 1921 г.

После обнаружения подлога с фотографиями из Поволжья и Америки остались только фотографии из коллекции кардинала Теодора Инницера, бывшего в 1930-х годах пастырем украинцев-католиков в Австрии, который имел тесные связи с нацистским руководством Германии. Фотографии из коллекции Инницера сделаны австрийским инженером А. Винербергером в Харькове и являются единственными настоящими фотографиями, сделанными в 1932—1933 гг. во время голода. Сейчас его 23 фотографии доступны на сайте госархива Украины (http://www.garethjones.org/soviet_articles/thomas_walker/~ muss_russland_hungern.htm) и показывают мёртвых людей на улицах Харькова, что служит доказательством реальности голода. Снимки Винербергера впервые опубликованы в Вене в 1935 г. в книге доктора Эвальда Амменде «Должна ли голодать Россия?». Их оригиналы (около 100 негативов) до сих пор хранятся в Архиве Венской епархии в коллекции кардинала Теодора Инницера. В Украине эти снимки были впервые опубликованы в 2007 г. Все остальные, которые появлялись на организованных СБУ фотовыставках 2006 г. или ранее, являлись обычно фотографиями голода в Поволжье в 1921—1923 гг., принадлежащими, как правило, норвежскому полярному исследователю Фритьофу Нансену, посетившему голодающие районы России по заданию Красного Креста в 1921 году, а другие – фальшивками СБУ.

О мёртвых и умирающих людях в 1931 г. на улицах Харькова и Сталино (бывшая Юзовка, совр. Донецк) сообщал также английский консультант по советской индустриализации Гарет Джонс, контролировавший доставку машин и оборудования на советские стройки. Наиболее часто он бывал на востоке Украины, где английские компании оборудовали угольные шахты и паровозоремонтные депо. В архивах советской разведки он значился как шпион, были зафиксированы несколько его контактов с лидерами троцкистской оппозиции в СССР – с Христианом Раковским, Карлом Радеком.

Странным в фотографиях Винербергера является более всего то, что он единственный человек из сотен иностранцев, посещавших столицу УССР Харьков, кто сфотографировал покойника на улице и которому попались несколько десятков таких покойников, а другим не попалось ни одного. Так не бывает. Скорее всего инженер Винербергер выполнял спецзаказ кардинала Инницера, а фотографии являлись поддельными или постановочными. Иначе о трупах на улицах одного из крупных городов СССР трубил бы весь мир, а журналисты не упустили бы случай сделать фоторепортаж на этой сенсации. Да и Сталин бы не допустил, чтобы столица Украины была усеяна трупами людей. Использование этих фотографий Винибергера как раз дезавуирует утверждение националистов о том, что голодомор был геноцидом украинцев, так как Харьков – это в основном русскоговорящий город с преимущественно русским населением. А это единственные реальные «свидетельства голодомора», другие давно разоблачены как фальшивки.

В конце 1932 и начале 1933 г. правительство СССР начало кампанию по выявлению вредителей в высшем руководстве сельского хозяйства, в результате 75 человек были осуждены за «левацкие перегибы» заготовительных кампаний 1931 и 1932 годов. 19 марта 1933 года выходит Циркуляр Главного Политического Управления УССР №65/СПО «О мероприятиях в связи с продовольственными затруднениями в некоторых районах», в котором указывалось, что «ЦК партии вынес ряд решений об оказании немедленной продовольственной помощи нуждающимся…»

Публикацию материалов с обвинениями руководства СССР и клеветой по поводу голода в стране осуществляла в основном немецкая пресса. 18 августа 1933 выходит немецкая нацистская газета Voelkisher Beobachter с фотографиями кардинала Инницера, иллюстрировавшими якобы продолжающийся голод в СССР. В связи с тем, что в западной прессе набирала обороты информационная истерия по этому поводу, в начале сентября 1933 г. советская сторона организовала ознакомительные поездки для журналистов и известных персон западного мира в регионы, пострадавшие от голода начала 1933 г. Отчеты побывавших там журналистов подтверждали официальную советскую информацию о том, что голода действительно нет и урожай действительно высок.

Тем не менее в конце декабря 1933 г. в Вене под председательством кардинала Теодора Инницера состоялась «Межнациональная и межконфессиональная конференция по вопросу голода в СССР», где в очередной раз было провозглашено о продолжающемся в СССР голоде и звучали фальшивые призывы к оказанию помощи. В то же время в США «делегация украинцев Америки» пыталась добиться направления комиссии в СССР с целью изучения имевшегося в текущий момент голода. Тема намеренно организованного голода ешё долго продолжала использоваться как украинскими эмигрантскими кругами в США и Канаде, так и нацистской Германией. Так, в 1934 и 1935 годах в прессе был инициирован ряд публикаций о голоде в СССР, якобы в то время продолжавшемся.

В 1950—1980 гг. время от времени появлялись западные публикации на тему голодомора, «намеренно организованного Москвой для подавления сопротивления Советско-Русскому угнетению и Русскому империализму» и «унесшего жизнь более 7 миллионов этнических украинцев». Выходили десятки статей в различных изданиях, организовывались симпозиумы, проходили демонстрации под лозунгами, обвиняющими «Кремль в геноциде». 21 марта 1984 года в сенат США был внесён законопроект о создании комиссии по расследованию массового голода на Украине со стороны «империи зла» с финансированием более 3 млн долларов из госбюджета США. Шабаш продолжался!

Между тем Международная комиссия по расследованию голода на Украине – инициированная и фактически финансируемая «Всемирным конгрессом свободных украинцев» (создан в 1960-х годах для формирования «единого антибольшевистского фронта» при поддержке различных спецслужб западных стран), в результате рассмотрения в 1988—1989 гг. материалов и документов пришла к выводу: «Комиссия на основе представленных доказательств не смогла обнаружить и подтвердить существование плана по организации голода на Украине».

Казалось бы уже можно было поставить точку и прекратить инсинуации на тему голодомора. Но украинским националистам неймётся и они то и дело оживляют похороненные мифы. Неуклюжие попытки их воскресить показывают всю несостоятельность бредовой теории голодомора, как «геноцида» и политических спекуляций на смертях погибших и страданиях выживших и их потомков. Но украинский национализм не может существовать без идеологической подпитки своих апологетов постоянными антироссийскими акциями, без чего он начинает выдыхаться. В интервью главному редактору «Полярной Звезды» Дмитрию Родину украинский политолог Андрей Ваджра сказал: «Государственный культ голодомора это духовно-психологическая агония украинства». Всё труднее поддерживать старые и придумывать новые ксенофобские мифы, поэтому «украинская идея» постепенно деградирует и теряет в глазах своих сторонников прежнюю привлекательность. А эти мифы рушаться один за другим, оставаясь инструментом националистов-фанатиков.

В отчёте Международной конференции «Историческая и политическая проблема массового голода в СССР 30-х годов» (2008 год, Москва) сказано: «Мало сказать, что не обнаружен ни один документ, подтверждающий концепцию „голодомор-геноцид“ в Украине или хотя бы намёк в документах на этнические мотивы случившегося, в том числе на Украине. Абсолютно весь массив документов свидетельствует о том, что главным врагом советской власти в то время был враг не по этническому признаку, а по признаку классовому».

Наряду с жульническими подлогами с кино- и фотодументами на тему о голодоморе исключительно на Украине, тенденциозности «демографических расчётов» количества погибших и замалчивании такого же голода в других районах СССР в 1932—1933 гг., ряд исследователей считают, что на голод в те годы повлияли крайне неблагоприятные объективные условия, совершенно не зависящие от какой-либо злой воли тогдашнего руководства СССР или Украины, обвинённых националистами в создании искусственного голодомора. Эти условия естественного характера, возникшие не сразу, а назревавшие многие годы и даже десятилетия, подробно описаны в работе С. Миронина и С. Покровского «Голодомор? – Предупреждение!». [63] Коротко они сводятся к следующему:

1. Голод, сопровождавшийся болезнями, затронул в основном производящие пшеницу районы и обошёл стороной нечернозёмные области России, в основном специализирующие из зерновых культур на ржи из-за менее благоприятных региональных погодных условий (меньше солнца, больше влажности).

2. Система сельского хозяйства Правобережной Украины XIX в. с сохранившимися в значительной мере крупными латифундиями польских магнатов, применявших научные приёмы в хозяйстве под наблюдением европейских агрономов, но использовавших рабский труд безземельных крепостных крестьян, не способствовала традиционно-наследственной передаче крестьянских навыков рачительного хозяйствования на земле, что привело после отмены в 1861 г. крепостного права к наделению крестьян землёй, которой они не умели правильно распорядиться и обеспечивать сельско-хозяйственное воспроизводство, применяя примитивные приёмы обработки почвы, что без севооборота сильно обедняло даже чернозёмы с падением урожайности главной зерновой культуры южных районов – пшеницы.

3. Такое же примитивное земледелие с массой беглых крестьян с Правобережья стало распространяться и в районах Слобожанщины, чему способствовало массовое оказачивание пришлого населения и миграция коренного крестьянства в более северные русские области. Приёмы рачительного хозяйствования в Малороссии были утрачены.

4. Способствовал экстенсивному земледелию и экспортный пшеничный бум конца XIX века, когда крестьянские хозяйства южных производящих пшеницу районов не уделяли внимания севообороту, стремясь извлечь больше выгоды из отощавшей земли, применяли обмолот зерна в полевых условиях и не строили хозяйственных помещений для его долговременного хранения. Пшеница превратилась в монокультуру при отсутствии средств борьбы с сорняками. Всё это привело к уничтожению на чернозёмном юге России крестьянского уклада жизни и грамотного крестьянствования на фоне массы малоземельных и безлошадных хозяйств на Украине, не располагавших необходимым инвентарём и хозяйственными постройками.

5. Аналогичное положение сложилось и в Области Войска Донского после ликвидации в 1917 г. крупных помещичьих хозяйств и отсутствии навыков товарного производства в казачьих станицах с основной функцией ввиде военной службы казаков в русской армии.

6. Это не затронуло традиционных, сложившихся веками приёмов хозяйствования на землях русского крестьянства центральных регионов России, где погодные условия позволяли вместо пшеницы выращивать лишь рожь с сушкой сжатых снопов в овинах и лучшей сохранностью зерна, а также регулярным севооборотом с использованием посевов бобовых или гречихи для борьбы с сорняками и поддержания урожайности полей. А гречиха опыляется только пчёлами и правильное хозяйствование требовало развития пчеловодства с устройствами для содержания ульев в зимний период, т.е. многоотраслевого земледелия.

7. В центральной России земельная реформа 1861 г. привела к разрушению общинного уклада жизни и появлению более слабых молодых хозяйств, где до некоторой степени также утрачивались сохраняемые стариками знания рачительного хозяйствования.

8. Ситуация в конце 1920-х годов осложнилась привычкой защиты от постоянных реквизиций продовольствия и лошадей во время Гражданской войны и последующей революционной продразвёрстки путём повсеместного припрятывания зерна в ямах в земле, где от сырости зерно приходило в негодность с развитием гнилостных процессов с образованием спорыньи и грибковой плесени.

Высокий процент спорыньи в хлебе в прошлом регулярно вызывал массовые отравления, которые списывали на эпидемии, о чём регулярно сообщали дореволюционные газеты. Причём небольшое содержание спорыньи в зерне и муке крестьянами считалось полезным для лучшего сбраживания теста и подъёма квашни. По заключению авторов исследования, наблюдавшийся повсеместно характер состояния опухших трупов умерших людей свидетельствовал не о голодной смерти, а об их отравлении при повышенном содержании спорыньи, что явилось главной причиной смертей крестьянского населения во время голода 1932—1933 гг.

9. Сырую среднюю полосу России ржаная спорынья преследовала постоянно. На более сухом и тёплом юге эпидемии спорыньи (эрготизма) случались реже, но никто не считал до этого спорынью опасной, кроме образованных людей типа земских врачей, которые от невзгод военного времени покинули сельскую местность. Помочь заболевшим было некому. А токсичность спорыньи на пшенице гораздо выше.

10. Для создания условий развития эпидемии эрготизма необходима влажная погода и существенный объём заражённых ею посевных площадей. В 1931—1932 гг. повсеместное засорение земель стало реальностью. Выдались эти года с повышенной против среднего влажностью. А массовый саботаж вступавших в колхозы крестьян привёл к позднему севу, что и дало возможность успешного заражения спорыньей молодых ростков пшеницы. А затем процесс развился в земляных ямах, куда прятали зерно про запас. Алкалоиды спорыньи поражают в первую очередь печень. Она перестаёт вырабатывать белок, который препятствует выходу воды из кровеносных сосудов в брюшину и под кожный покров, способствуя опуханию. В ямах с подопревшим зерном развивались и другие грибки, одним из продуктов жизнедеятельности которых является афлатоксин, поражающий печень и вызывающий нарушение координации движений, судороги конечностей, отёки и водянки. По сообщениям органов ГПУ, нередки были случаи, когда в доме с трупами хозяев находили существенные запасы подпорченного плеснью, но вполне с виду пригодного для питания зерна. Значит, дело было не в голодной смерти, а в отсутствии медицинского обслуживания и широком распространения микотоксикозов (отравлении спорыньей и афлатоксином), о чём свидетельствовали вздутые животы и скрюченные гангренозные конечности трупов.

Далее авторы работы утверждают, что правительство страны в 1932 г. предпринимало усилия именно по борьбе против спорыньи: «В августе 1932 года Наркомзем выпустил предписание принять срочные меры по борьбе с спорыньей. Это предписание отражало секретные распоряжения и доклады ОГПУ о том, что имеются массовые случаи заражения зерна спорыньей, сопровождающиеся заболеваниями и смертями среди крестьян, употреблявших зараженное зерно».

А за этим следует главный вывод о причинах голода. Ими было массовое припрятывание зерна крестьянами. Но такая массовая повсеместная кампания по сокрытию зерновых запасов не могла охватить такие громадные пространства без намеренных слухов, распускаемых неким заказчиком. И авторы монографии считают таким заказчиком широко разветвлённое сословие хлебозаготовителей и хлеботорговцев, озабоченных увеличением своих прибылей, значительно упавших после свёртывания НЭП и курса на коллективизацию сельского хозяйства, которое грозило вообще лишить их барышей в связи с прямой сдачей хлеба государству. Они и распространяли провокационные слухи, которые привели к массовому припрятыванию зерна.

Таким образом, миф о том, что голод на Украине в 1932—33 годах был искусственно спровоцирован правительством СССР для намеренного уничтожения украинцев, как о том твердит националистическая пропаганда, является наглой ложью. Используя архивные документы можно убедиться в обратном, что советское правительство и лично Сталин сделали всё возможное в то непростое время, чтобы предотвратить голод на Украине, даже в ущерб другим районам СССР, также пострадавшим от голода. Не имеют под собой никаких оснований обвинения в массовой продаже за рубеж зерна и другого продовольственного сырья для обеспечения индустриализации страны, что якобы вызвало необходимость реквизиции зерна у крестьян. Наоборот, если взять данные по экспорту зерна из СССР в материалах Лондонской конференции 1933 г. стран-экспортёров пшеницы, то окажется, что при установленной норме экспорта в 50 млн бушелей, т.е. 1430 тысяч тн (1 бушель = 28,6 кг), в 1932 году было вывезено лишь 17 млн. бушелей, т.е. 486 тысяч тн., а поставки муки в Палестину, Кипр и др. страны, составлявшие в 1931 г. 714 тонн, в 1932 г. были вообще прекращены на 3 года. В то же время в 1932 г. в связи с неурожаем было закуплено в других странах 138 тысяч тонн зерна и 67 тысяч тонн риса (против импорта в 1931 г. 172 тонн зерна), по сравнению с 1931 годом импорт крупного и мелкого рогатого скота увеличился в 2,4 раза и 3,8 раза соответственно, импорт мяса и мясопродуктов увеличился в 4,8 раза.

Голод 1930-х годов – это великая трагедия советского народа, поэтому очень кощунственными выглядят грязные инсинуации на эту тему, когда эту общегосударственную катастрофу объявляют геноцидом против украинцев, сея рознь между украинским и русским народом, умалчивая, что от голода пострадали не только украинцы, но и русские, казахи и люди многих других национальностей.

* * *

Продолжение раздела 1

Стр. 146. «Вспоминают ли в вашей семье события Великой Отечественной войны? Нужно ли помнить о трагических страницах истории? Почему? Как надо относиться к людям, которые пережили войну?»

Значит не всё усвоили школьники из учебников! Скорей всего учителя не обратили их внимания на эти вопросы. А их очень уместно задать современной украинской молодёжи, поддерживающей бесчинства националистов-бандеровцев против ветеранов Великой Отечественной войны, особенно в Западной Украине. Во время всенародных праздников Дня Победы 9 мая молодчики из националистических организаций срывали гергиевские ленточки с ветеранов и осуществляли против них насильственные действия с целью препятствовать посещению ими мемориальных комплексов и возложению цветов к памятникам погибшим советским воинам. Зато указом Порошенко в 2014 г. установлен альтернативный «День памяти и примирения», который будет отмечаться 8 мая, когда будут чествовать бывших полицаев, бандеровских бандитов УПА и эсэсовцев дивизии «Галиция». Это ли ни глумление над памятью погибших советских воинов, надругательство над их могилами и издевательство над немногими ещё живыми ветеранами?

Стр.150. «В лесах Сумщины и Черниговщины действовали сотни партизанских отрядов, крупные партизанские соединения под командованием Сидора Ковпака, Алексея Федорова и др. На Волыни и в Полесье развернулось широкое повстанческое движение самообороны. Была создана Украинская повстанческая армия (УПА)».

А вот и первая ложь об УПА. Сначала говорится о партизанском движении против немецких оккупантов, а следом – информация о националистической Украинской Повстанческой Армии, которая якобы тоже боролась с немцами. На самом деле УПА вместе с немцами боролась против советских партизан. Она была создана летом 1943 г. на базе боевиков ОУН и существовавшей на Западной Украине с 1920 г. нелегальной Украинской войсковой организации (УВО), которая с начала 30-х годов входила в состав ОУН как военная резидентура. Целью УПА являлась вооружённая поддержка немецкой оккупационной армии на территории СССР и борьба с Красной армией путём шпионажа и диверсий. Даже в немецких военных архивах не содержится сведений о вооружённой борьбе УПА с немцами. Всё, что распространяется в националистической литературе на этот счёт, является чистейшим вымыслом. Несколько небольших стычек связано со случайным нападением бандеровцев на немецкие обозы с целью грабежа. Наоборот, до войны руководство УПА старалось скрыть от рядовых боевиков свою тесную связь с германским руководством и немецкими разведслужбами. Бандера понимал, что сотрудничество с нацистами бросает зловещую чёрную тень на «светлые идеалы национализма» и украинский народ может это не принять. Таков удел всех предателей, втихую продающих свою страну за спиной народа, прикрываясь ультра-патриотическими лозунгами. Правду о зверствах УПА читайте в главе «ОУН во Второй мировой войне».

ОУН во Второй мировой войне

Вы с поганцем своим Бандерою

Мы ж – с Отчизной святой и верою!

Вы скулите, правды не ведая,

Вы – с войною, а мы – с победою!..

    Из ответов Насте Дмитрук.

Для правильной оценки роли украинских националистов в преступлениях против народа Украины полезно рассмотреть истоки и становление ОУН, как инструмента австро-немецких спецслужб, заинтересованных в использовании её для подрывной антисоветской деятельности. Без этого сложно понять то, что происходит в XXI в. на Украине.

Самые ранние предпосылки к украинскому национализму появились в написанном в середине XIX в. Николаем Костомаровым программном документе Кирилло-Мефодиевского братства «Закон Божий. Книга бытия украинского народа», когда такой народ существовал только в головах членов братства, состоявшего к осени 1846 г. из 12 человек и ко времени их ареста находившегося в стадии организации. При общей прогрессивной направленности программы на отмену крепостничества, сословного неравенства и создание конфедеративного панславянского объединения в противес «онемеченной династии Романовых» и засилью иностранцев в России, кирилло-мефодиевцы выступали за национальную независимость Малороссии, по выражению П. Кулиша, «от владычества Москвы, убивающей народность Украины». Поэт, публицист, философ, член-корреспондент Петербургской академии наук А. С. Хомяков (1804—1860) в письме к Самарину от 30 мая 1847 года писал: «Малороссиян, по-видимому, заразила политическая дурь. Досадно и больно видеть такую нелепость и отсталость… Не знаю, до какой степени преступно заблуждение бедных малороссиян, а знаю, что бестолковость их очень ясна».

Учитывая отсутствие реальных противоправных действий «заговорщиков», царская власть постаралась приуменьшить опасность намерений членов Кирилло-Мефодиевского братства, а Третье жандармское управление выдало осуждённым на ссылку по 200 рублей «подъёмных» каждому и компенсации приехавшим в Петербург их родственникам за оплату дорожных расходов в оба конца и даже жалование Костомарова и Кулиша за время заключения. Такие царские жандармы были «кровожадные»!

Украинское националистическое движение, реально проявившееся на территории Западной Украины к началу ХХ в., в Галиции же и получило естественное развитие, где после завершения гражданской и советско-польской войн воцарилась власть польской администрации, которую коренное русинское население, вынужденное после геноцида в 1914—1915 гг. принять название украинцев, не признавало законной, надеясь на получение автономии, зависившей от решения послов Антанты, заседавших в Версале. Этому способствовало также зарождение фашизма в Западной Европе и развитие «украинской идеи» в трудах эмигрантов-интеллектуалов из Украинского свободного университета в Праге, позже в Мюнхене и в канадской школе украинистики. После 1920 года в зарубежье находилось много украинских политических эмигрантов, воспринявших идеи украинского национализма. В это время наиболее радикальные националистические круги Галиции начали тактику саботажа польских государственных учреждений и террор против польских правительственных чиновников, игнорировавших интересы коренного населения, при декларировании их прав в конституции и на международном уровне. Положение ещё больше обострилось, когда был признан суверенитет Польши над Восточной Галицией.

В 1920-е годы в Западной Украине были распространены просоветские настроения как реакция на поддержку западными государствами польской репрессивной политики. Народ привлекали успехи украинизации и положительные тенденции в общем улучшении социально-экономической жизни в Советской Украине. Параллельно с этим многие образованные галичане проникались воинственной антипольской пропагандой и пополняли радикальную оппозицию, откуда прямая дорога приводила их к вступлению в ряды националистов. Школьная молодёжь под влияние этого вступала в отряды созданной офицерами австро-венгерской армии Романом Сушко и Петром Франко (брат Ивана Франко) ещё в начале ХХ века молодёжной националистической организации «Пласт» скаутского типа, которая являлась молодым резервом для националистов.

Сразу после начала Первой мировой войны в августе 1914 г. в Вене был создан Союз Освобождения Украины («Союз визволення Украiни», СВУ) во главе которого стояли Скоропис-Йолтуховский, Донцов, Дорошенко, Жук. Члены СВУ на австрийские средства выполняли некоторые агентурные функции, а впоследствии под немецким руководством вели пропаганду и агитацию в лагерях среди военнопленных-украинцев. Редакция органа заграничной организации Украинской социал-демократической рабочей партии «Боротьба» в открытом письме «к российской социалистической эмиграции» в 1915 году прупреждала о продажном характере СВУ и её связях с секретными службами: «Эта организация, состоящая в большинстве из бывших украинских социалистов, назвавшая себя представительницей российской Украины в Австрии и стремящаяся использовать настоящую войну для создания при помощи воюющих с Россией государств самостоятельной украинской монархической державы, находится на денежном содержании австрийского и немецкого правительств… Руководители союза в начале их деятельности старались скрыть даже перед членами их организаций источник и расходование тех громадных денежных сумм, благодаря которым они, люди без всяких личных средств и жившие перед войной на скромные заработки, вдруг стали во главе большого политического предприятия, издающего несколько органов, массу брошюр и книг на различных языках и содержащего целый штат хорошо оплачиваемых помощников, взятых из среды австрийских украинцев, эмигрировавших из Галиции и Буковины в Вену и охотно согласившихся исполнять при союзе роли администраторов, журналистов, редакторов и дипломатов… «Боротьба» оценивает союз как агентурную организацию правительств центральных государств… питающую надежду на возможность создания центральными государствами «королевства».

После военного переворота в 1926 г., когда к власти в Польше вернулся маршал Пилсудский, начала проводиться политика польской колонизации захваченных земель, щедро субсидированной польским правительством. По оценке разных источников в период до 1938 г. в Восточную Галицию и Волынь переселилось около 200 тысяч поляков. Началась национальная и религиозная дискриминация русского православного населения при доминировании местного чиновничества и польских националистов. Под разными предлогами закрывались существовавшие ещё с времён Австро-Венгрии русинские школы. Возрастало недовольство, особенно среди молодёжи, не имевшей работы, поскольку небольшое количество мест, предоставляемых государством, неизбежно занимали поляки. Это привело к тому, что радикальные украинские националисты призвали к активному сопротивлению господству поляков. Летом 1930 г. по Галичине прокатилась волна налётов на польские поместья и усадьбы, обычно заканчивавшихся поджогами. В ответ польское правительство обрушило на бунтующие сёла карательные воинские и полицейские подразделения, которыми было разгромлено и ограблено около 800 сельских населённых пунктов, с избиениями протестующих и арестом до 2 тысяч гимазистов, студентов и сельской молодёжи.

Эта внутриполитическая обстановка привела к тому, что в среде радикальных украинских националистов к концу 1920-х годов стала шириться популярность идеи об объединении усилий в борьбе против польской администрации. Отдельные разбросанные группы националистов в Галичине и среди украинских эмигрантов в Чехословакии стали объединяться. Ещё в 1920 г. в Праге небольшая группа офицеров австро-венгерской армии основала «Украинскую войсковую организацию» (УВО), действовавшую подпольно и ставившую своей целью борьбу против польской оккупации. В создании УВО активное участие принимали известные националисты Евген Коновалец, Андрей Мельник, Василий Кучабский, Роман Сушко, Емельян Сеник и другие. Курировавшая УВО германская разведка пресекла возникшую было борьбу за руководство организацией и командиром УВО вскоре стал известный деятель украинского националистического движения, бывший прапорщик австро-венгерской армии, полковник «сечевых стрельцов» в армии Центральной Рады, затем казачий атаман при Петлюре, Евгений Коновалец (1891—1938). Первоначально УВО была чисто военной организацией с соответствующей структурой командования. Она при финансовой поддержке эмигрантских украинских политических партий тайно готовила демобилизованных ветеранов в Галичине и интернированных солдат в Чехословакии к антипольскому восстанию, а также проводила операции, направленные на дестабилизацию положения поляков на оккупированных землях. Они включали саботаж и организацию террористических актов в 1921—1922 гг.

С момента организации УВО была под покровительством Галицкого митрополита Андрея Шептицкого, заручившегося благословением Ватикана и имевшего давние связи с германским генералитетом. Именно по его совету Коновалец сразу установил тесные контакты с германской военной разведслужбой, только начавшей заново создаваться Фридрихом Гемппом, бывшим заместителем полковника Вальтера Николаи, начальника разведслужбы вермахта во время Первой мировой войны. Ушедший якобы в отставку Николаи тайно, в обход Версальского договора, занимался восстановлением германской военной контрразведки, которая к 1921 г. организационно оформилась ввиде отдела «абвер» в составе военного министерства. Коновалец обязался предоставить в распоряжение абвера всю свою организацию националистов, которые стали проходить обучение диверсионно-разведывательной деятельности в учебных центрах абвера. Евген Коновалец не брезговал одновременно вступать в связь и с разведками других стран: австрийской, литовской, финской, английской, итальянской, японской, предлагая им свои услуги в организации агентурной и диверсионно-террористической деятельности против СССР.

В 1921 г. Коновалец во Львове начал организацию «повстанческого штаба» под руководством генерала-хорунжего армии УНР Юрия Тютюнника. Из местных боевиков по указанию Симона Петлюры были сформированы две войсковые группы численностью 900—1000 человек под командованием полковника Палия и генерала Янченко, которые в октябре 1921 г. вторглись с двух направлений на территорию Тернопольской области с целью захвата власти в Советской Украине. В состав групп входили начальник разведки УВО Роман Сушко и несколько офицеров польской разведки для организации шпионской и диверсионной сети на советской торритории. Правительства Польши и Франции были готовы направить на Украину свои регулярные войска при успехе операции. Об этой операции советской контрразведке стало известно благодаря внедрённому в штаб Тютюнника сотрудника ВЧК Сергея Карина-Даниленко. Вторгшиеся банды националистов были встречены и разгромлены советскими войсками под командованием Виталия Примакова и Григория Котовского, о чём в газете «Пролетарская правда» было написано: «17 ноября банда Янченко была нашими группами окружена со всех сторон. Рискуя быть полностью уничтоженной, банда была вынуждена сложить оружие. Нами захвачен штаб армии, штаб дивизии, 22 пулемета, большой обоз, свыше 250 человек убиты и 517 взяты в плен… Захвачен начальник гражданского управления Куриленко, министр торговли и промышленности Красовский… Часть командного состава, видя свою гибель, застрелилась или подорвалась на гранатах. В числе тех, кто покончил жизнь самоубийством, был кандидат в министры внутренних дел М. Белинский. Сам же Тютюнник со своими ближайшими соратниками позорно бежал к своим хозяевам в панскую Польшу».

Бывшего офицера русской императорской армии, атамана «вольного казачества» в армии УНР, Юрия Тютюнника, члена Центральной Рады, через пару лет с помощью упомянутого сотрудника ВЧК удалось выманить на Украину и склонить к сотрудничеству с советской властью, что позволило раскрыть враждебные советской власти планы националистов. Он в своих воспоминаниях писал: «Национальные герои» типа Петлюры и Левицкого (президента УНР) торговали землями украинской нации, душами миллионов украинских рабочих и крестьян, торговали, скрываясь, как воры от народного глаза и никого не спрашивали. Они же себя считали призванными освобождать украинский народ. Вот и «освобождали», отдавая Галичину и Волынь с Холмщиной под господство польского магната».

В 1920-е годы советская контрразведка сумела обезвредить целую сеть подпольных националистических организаций, созданных петлюровцами с финансированием их польским генштабом. После этой военной авантюры и предпринятых Советской властью дипломатических шагов Польша отказала Петлюре в убежище, он перебрался в Париж, где в 1926 г. был убит Самуилом Шварцбардом, отомстившим бывшему «гетману Украины» за бессмысленные жертвы еврейских погромов в 1918 г.

Деятельность УВО на территории Польши сводилась к актам саботажа (поджоги, повреждение телефонной и телеграфной связи), организации взрывов, «экспроприации» имущества и политическим убийствам. В ноябре 1921 года члены УВО совершили попытку покушения на Ю. Пилсудского. В течение 1922 г. ими было проведено 2300 поджогов поместий, военных складов, правительственных и полицейских помещений, совершено 38 диверсий на железной дороге, около 40 убийств польских полицейских, их агентов, военных и гражданских чиновников польской администрации.

Помимо этого, члены УВО совершали расправы над коммунистами, людьми левых взглядов и вообще простыми жителями, не разделявшими националистической идеологии. Боевики УВО в октябре 1922 г. убили поэта и журналиста Сидора Твердохлиба. Одновременно с этим члены УВО на территории Галиции занимались обычным бандитизмом: грабили почты, кассы и другие учреждения с целью получения денежных средств.

Наладив сеть организаций УВО, состоявшую из организационной, боевой, политической и разведывательной референтур, Коновалец назначил своего заместителя Андрея Мельника руководителем УВО в Галиции и весной 1922 г. выехал в Германию для установления постоянной связи с германской разведкой. Летом 1923 г. Коновальцем было организовано в Праге совещание руководства УВО, на котором, по словам одного из его сподвижников М. Кураха, «Коновалец сказал, что, находясь в Берлине, он заключил соглашение с германскими правительственными кругами и генеральным штабом германской армии о помощи украинским националистам в осуществлении ими планов по созданию самостоятельного украинского государства… Германия готовится к предстоящей войне с целью сбросить с себя тяжесть Версальского договора и планирует в недалеком будущем агрессию против СССР и Польши… Правительственные круги Германии, завершил Коновалец, согласны оказать помощь украинским националистам, если они примут активное участие на стороне Германии в борьбе с ее врагами».

В 1923 г. польским органам безопасности удалось арестовать практически всё боевое ядро УВО, но сохранившаяся часть руководства УВО перешла к использованию террористов-одиночек. Глава боевой референтуры УВО в крае Роман Шухевич в 1926 г. совершил убийство во Львове куратора польского школьного образования Я. Собинского. В течение 1928—1929 гг. были произведены нападения на полицейских и взорвано несколько бомб в разных местах. Весной 1930 г. референтуру разведки и связи УВО возглавил Рихард Ярый.

В трофейных немецких документах после Великой Отечественной войны была обнаружена справка 1933 г., в которой приводятся сведения о связи УВО с контрразведкой Германии в 1920-е годы: «Около 10 лет тому назад было заключено соглашение между прежним начальником контрразведки Германии и нынешним руководителем ОУН полковником Коновальцем. Согласно этому договору, украинская организация получила материальную поддержку, за которую она поставила контрразведке данные о польской армии. Позднее организация взяла на себя также подготовку боевых и диверсионных заданий. Ежемесячные выплаты достигли 9000 рейхсмарок».

В агентурных донесениях берлинской имперской службы безопасности в августе 1928 г. Евген Коновалец фигурирует как бывший командир украинского легиона, «зачисленный в чине полковника в германскую армию», который, «вероятнее всего, будет командовать украинскими вооружёнными силами». Ряд других источников сообщал, что Коновалец, будучи официальным агентом-пропагандистом рейхсвера и абвера по украинским вопросам, в 1935—1936 гг. посещал Австрию, Францию, Бельгию, Чехословакию и Японию для установления контактов с официальными кругами этих стран и получения дополнительных средств за предоставление услуг разведывательного характера.

Не остался в стороне от австро-германских планов в отношении Галиции и Малороссии также и Ватикан. Католическая церковь давно мечтала об окатоличивании православного населения России. Галиция виделась Ватикану подходящим стратегическим плацдармом для этого. Папа Лев XIII нашёл достойного кандидата на роль папского резидента в Галиции в лице графа Романа Шептицкого из знаменитого аристократами-священниками семейства Шептицких. И молодой офицер-улан, пожертвовав блестящей карьерой военного, неожиданно для окружающих в конце XIX в. становится монахом. Граф Роман-Мария Александр после долгих переговоров с папскими представителями-иезуитами переходит из католичества в униатство, удостаивается аудиенции у папы, принимает монашеское имя Андрей и, быстро продвигаясь по церковной иерархии от простого монаха к магистру ордена василиан и епископу, становится в 1900 г. предстоятелем Украинской греко-католической церкви и Галицким митрополитом.

В дальнейшем митрополит Андрей Шептицкий (1865—1944) «прославился» организацией шпионской сети в России с помощью ранее завербованного Ватиканом студента духовной академии агента Фёдорова, своим покровительством легиона Украинских сечевых стрельцов в Первую мировую войну и украинских националистов ОУН-УПА во Вторую мировую войну, сотрудничеством с немецкими оккупантами, участием в формировании дивизии СС-«Галичина» и неприглядных поступках, присущих поведению дешёвой проститутки, но не духовному пастырю такого высокого ранга. Незадолго до войны он отправлял заверения своей верности русскому императору Николаю II, затем призывал украинских сечевых стрельцов в бой против русской армии «за святую веру», после взятия Львова русской армией в сентябре 1914 г. и высылки Шептицкого в Россию он снова обращается к царю с верноподданическим посланием, на котором Николай II ставит короткую резолюцию «Аспид». А в 1915 г. в тайнике собора Святого Юра (резиденции Шептицкого во Львове) русской контрразведкой был обнаружен составленный митрополитом секретный план превращения российской Малороссии в австрийскую провинцию «Королевство Украины». Найденные секретные документы безусловно подтверждали «связь Шептицкого с Берлином и его деятельность в интересах австрийского гентаба». На докладе об этом двурушничестве Николай II написал, имея ввиду Шептицкого: «Какой мерзавец!»

Шептицкий причастен и к призыву массового уничтожения «схизматиков», как он называл православный русский народ. В газете «Мета» (укр. «Цель»), печатном органе созданной им Украинской католической народной партии, в 1932 г. писалось: «Украинский национализм должен быть готов к любым средствам борьбы с коммунизмом, не исключая массовой физической экстерминации, хотя бы и жертвой миллионов человеческих физических экзистенций». Если туманные латинские термины перевести на обычный язык, то речь идёт о «массовом физическом уничтожении» миллионов «человеческих жизней». Этот «божий пастырь» в ранге митрополита напрочь игнорировал христианский завет о любви к ближнему и заповедь «Не убий!»

Двурушничество присуще этому чудовищному оборотню в митрополичьей мантии, который в 1939 г., не прерывая контактов с ОУН, заверял в своей лойяльности И. Сталина, а в первые дни войны направлял приветственные послания Гитлеру. После вступления германской армии во Львов митрополит Андрей Шептицкий приютил в своей резиденции группу абвера и во дворе собора Святого Юры провёл богослужение в честь «непобедимой немецкой армии и её вождя Адольфа Гитлера». А после освобождения Львова от немецких захватчиков снова слал благодарственные письма «великому вождю советского народа Иосифу Сталину».

В завершение характеристики Андрея Щептицкого можно привести мнение царского генерала А. Брусилова об элементарном отсутствии чести у митрополита Шептицкого: «Униатский митрополит граф Шептицкий, явный враг России, с давних пор неизменно агитировал против нас… Я его потребовал к себе с предложением дать честное слово, что он никаких враждебных действий против нас предпринимать не будет; в таком случае я брал на себя разрешить ему оставаться во Львове для исполнения его духовных обязанностей. Он охотно дал мне это слово, но, к сожалению, вслед за сим начал опять мутить и произносить церковные проповеди, явно нам враждебные. Ввиду этого я его выслал в Киев в распоряжение главнокомандующего».

Вообще надо отметить, что Ватикан приветствовал приход в Германии к власти гитлеровского фашизма. В июле 1933 г. в Риме представитель Гитлера министр фон Папен подписал с кардиналом Эудженио Пачелли (в 1939 г. ставшим папой Пием XII) соответствующий договор. Папский посланец кардинал Инницер при встрече с митрополитом Шептицким накануне начала Первой мирой войны сказал: «Великая Германия приступает к осуществлению взятой на себя святой миссии – уничтожения безбожной России. Фюреру нужна помощь или, может, и жертва со стороны других государств во имя осуществления им большой святой миссии. Такая помощь и жертва была нужна фюреру от Польши… Польша препятствует осуществлению фюрером своих планов по России. И это препятствие фюрер должен смести. Можно считать, что Польша как государство доживает свои последние дни. Для успешного осуществления большой святой миссии фюреру нужно иметь непосредственную границу с Россией. Иначе говоря, мы накануне войны». Это тот кардинал Инницер, чья коллекция поддельных фотоснимков о Голодоморе легла в основу «доказательств Голодомора» на Украине.

О поддержке греко-католической церковью и её Львовским митрополитом Андреем Шептицким украинских националистов, сотрудничестве с немецкими нацистами, роли униатов в преступной деятельности ОУН и создании эсэсовских подразделений германской армии из украинских националистов говорил на допросе взятый в плен советскими войсками, бывший начальник церковного отдела 4-го управления Главного управления имперской безопасности, штурмбаннфюрер СС Карл Нейгауз: «После начала Восточного похода и в течение всей войны германские правительственные органы имели тесный контакт и полную поддержку со стороны униатской церкви в Польше и на Украине. Главой этой церкви был львовский архиепископ граф Шептицкий. Он и его церковь являлись передовым отрядом Ватикана на Востоке для осуществления давнишней цели Рима – подчинения себе всей православной церкви… Шептицкий и его ближайшие сотрудники… играли активную роль в создании из украинских националистов дивизии СС «Галиция».

В 1927—1928 гг. на нескольких конференциях украинских националистов решались вопросы объединения их в единую организацию. В начале 1929 г. на съезде в Вене, названном позже Первым Великим Сбором украинских националистов, была создана единая политическая «Организация украинских националистов» (ОУН) с руководящим органом «Проводом украинских националистов» (ПУН) во главе с Евгеном Коновальцем, ставшим «вождём нации». Т.е. именно члены ОУН считали себя украинской нацией.

Коновалец, постоянно информировавший митрополита Шептицкого о деятельности УВО, так обосновывал необходимость создания политической организации: «УВО надо превратить в такую организацию, которая будет в состоянии пользоваться в борьбе за массы и для своей политики всеми, а не одним террористическим средством. Украинскую проблему следует брать в целом. В решении этой проблемы ни одно государство не заинтересовано так, как заинтересована Германия… Итак, из этого следует второй вывод, а именно: украинская организация, которая борется за решение украинской проблемы в целом, должна действовать в полном согласии с соответствующими политическими факторами Германии и идти в фарватере ее политики…»

Молодые энергичные члены разных до этого националистических организаций влились в УВО, которая сохранила несмотря на общее руководство, формальную самостоятельность от ОУН и стала её боевым отрядом. На пражской конференции в 1932 г. УВО вошла в ОУН как референтура по военным делам Краевой Экзекутивы ОУН на западно-украинских землях.

С самого начала Организация украинских националистов, как созданная в основном на базе Украинской войсковой организации (УВО), сохраняла связи и продолжала оставаться в сфере интересов немецкой военной разведки абвер. Сотрудничество украинских националистов со спецслужбами нацистов продолжалось ещё с тех пор, когда были установлены контакты УВО через её германский отдел, руководимый Рихардом Ярым (полное имя Рихард Франц Марьян Яри, бывший офицер австро-венгерской армии, с 1932 г. представитель ОУН при руководстве нацистской НСДАП), с главой штурмовиков Эрнстом Ремом, другими функционерами Рейха и с самим Адольфом Гитлером.

ОУН претендовала на руководящую роль во всех галицких общественно-политических организациях, не останавливаясь перед физическим устранением своих политических противников. Одновременно привлекала в свои ряды молодёжь. Крупным центром националистической молодёжи стал Львовский университет. Ячейки ОУН вербовали в свои ряды студентов и учеников старших классов школ, увлекая их призывами к революционным действиям, радикальному решению социальных вопросов и воспитанию «суперукраинца», готового фанатично бороться за идеалы национализма и свободного от моральных принципов. Оставаясь на нелегальном положении, при сохранении жёсткой конспирации и суровой дисциплины, ОУН вобрала в себя боевиков от УВО и, продолжая тактику политического террора против польского государства, одновременно работала на германскую разведку на территории Польши, Румынии и Чехословакии. В Чехословакии ОУН имела мощную поддержку со стороны властей, поскольку у президента Бенеша с Коновальцем были личные отношения ещё со времён Первой мировой войны. После прихода к власти Гитлера сотрудничество ОУН с немецкой разведкой ещё более усилилось. В начале 1930-х гг. Коновалец дважды лично встречался с фюрером, который предложил, чтобы несколько сторонников Коновальца прошли курс обучения в нацистской партийной школе в Лейпциге. Один из сотрудников немецкой разведки писал, что «отношения между ОУН и Германией становятся еще теснее. С 1934 года резиденцией ОУН делается Берлин. Под влиянием существовавших в то время в Германии условий идеологически ОУН все больше становится фашистской организацией… Германия экипирует украинских националистов, снабжает их оружием, боеприпасами, взрывчаткой…».