скачать книгу бесплатно
Комар философии. Поэтический сборник
Александр Валентинович Маркин
О жизни, судьбе, философии, мистике. И всерьёз, и не очень. Поэтические произведения, созданные автором в период с 2013 по 2022 годы.
Комар философии
Поэтический сборник
Александр Валентинович Маркин
© Александр Валентинович Маркин, 2022
ISBN 978-5-0056-2322-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Комар философии
Комариный писк философии,
тонким зуммером в праздном уме,
бледный призрак хронической осени,
по сезону витает во тьме.
Напряглись суматошные хроники,
ждали долго и час их настал,
голосочками потусторонними,
философский комар запищал.
Серебрятся седины лунатиков,
белым светом сияют глаза,
в черепах кукушат-харизматиков,
философская зреет гроза.
С пьедесталов низвергнутся идолы,
космогонии канут в ничто,
философские косточки киданы,
кем-то тёмным в бардовом манто.
Жизнь в себе
О вещи в себе нам поведал философ,
снабдив нашу жизнь извечным вопросом.
И нет нам покоя ни днём, и ни ночью,
мы точку всё ищем среди многоточий.
Та жизнь, что в себе – проявляется нами,
как вишни весной розовеют цветами,
как сельский простор колосится пшеницей,
как в небе парит горделивая птица.
Себе на уме – забавляется нами,
как лёгким пером в своём оригами,
как цифрой в руке, раскрутившей рулетку,
диковинной штучкой, мечтающей клеткой.
Такая в себе – вся в капризах вещица,
невинна, чиста и всегда молодица,
сбросит тебя, как отжившую шкуру,
и шашни разводит с новым амуром.
Ума метаморфозы
Впадая в умственный экстаз,
философ танцевал для нас.
Он истину искал в бутоне розы,
а нам явил во всей красе,
великие ума метаморфозы,
от логоса до всем известной позы.
И с той поры нам ведомо поныне —
– гори огнём и вечно не остынешь,
ходи умом в одну и ту же реку,
чем славились индусы,
а вслед за ними греки,
как, впрочем, и иные мира человеки.
И обнаружим мы, одни и те же воды,
в них обретают веру мудрые народы,
а пустота не терпит суеты,
в ней навсегда исчезнем я и ты,
и лучше, в ауре баньяна,
не беспокойте духов медного кальяна.
Ледяное кружево
Не взыщите, Шри Ауробиндо,
мы прибьёмся к северной звезде,
пусть умами властвует говинда,
закалённый в ледяной воде.
На краю той самой Ойкумены,
что романтик живо описал,
верх берут языческие гены,
сколько ни пленяй их Тадж Махал.
Звёздных истин серебристый иней,
не растопит гений ста голов,
ледяною каплею застынет,
пар горячий вриндаванских снов.
Пусть накроют тундру кружевами,
древние пророчества веданты,
но ударит в бубен здешний свами,
снежные с небес сойдут атланты.
В ореоле северных сияний,
ледяною обернётся санкхья,
в белоснежном шёлке одеяний,
хокку ей к лицу и даже танка.
Пирамиды
Остроугольный демон пирамид,
безмолвствующий в росписях по склонам,
здесь неприемлем культ кариатид,
и не ваяют в гипсе аполлонов.
Здесь вековая стынет тишина,
блуждают в катакомбах чьи-то тени,
под пирамидами фантомная страна,
небытие преодолевший гений.
Влечёт неудержимо древний склеп,
загробной мистикой таинственного плана,
как будто меткой обозначил Имхотеп,
входную дверь космического клана.
После цезаря
За цезарями – сплошь цезарионы,
то конь в сенате, то сожжённый храм,
восходят те, чьё имя – легионы,
пародия кривая, безнадёжный хлам.
Бездарные дела, убогие причуды,
поруганная вера в муках на крестах,
лукавые паяцы-словоблуды,
с лакейскими речами на устах.
Аристократия, бесчинствующий плебс,
растерзанная Римом Дорофея,
греми, спасённый нежною богиней Зевс!
на троне олимпийском бронзовея.
Амалфея
Безумный Кронос – жезл наперевес,
в опасных играх с олимпийцем Рея,
в плетёной люльке – несмышлёныш Зевс,
а рядом млечная богиня Амалфея.
Триумф интриг, враждующие боги,
начало женское, спасающее жизнь,
ретивые кентавры, нимфы – недотроги,
ядом страстей отравленная мысль.
Земная суета, как вотчина олимпа,
безумие пророчеств, лирика святынь,
тугой клубок кровавых лабиринтов,
ристалище умов, обряженных в латынь.
Кнут
Труд – капитал, об этом знают люди,
источник наших повседневных благ,
трудись и цвесть под солнцем будешь,
румяным цветом, как июньский мак.
Но есть империя на дальнем побережье,
глобальный мытарь, ненасытный спрут,
не признает она расцвета зарубежья,
плетёт для непокорных изощрённый кнут.
Там всё не так, там всё совсем иначе,
там тонны плавятся финансовой руды,
там заклинатель чисел Фибоначчи,
выводит злую формулу беды.
Там индексы, как шнур бикфордов тлеют,
там фьючерсы грифоны стерегут,
как только гульден нефтяной добреет,
так в ливиях свистит известный кнут.
Роковые люди
О, сколько гениев магического ритма,
искавших транс в рифмованных словах,
сгубила грязь завистливой богемы,
под лживость причитаний «ох» и «ах».
Среди загубленных без времени поэтов,
плеяды миру полюбившихся имён,
постмодернисты, акмеисты и эстеты,
харизмой ни один не обделен.
Как будто на божественном Олимпе,
в цене негласная циничная игра,
за право изуверски затравить поэта,
росой вселенской льющего слова.
