В.А.М.П.

– Вики…

– Да, Герман, все ключевые папки запаролены. Если бы ты хотел что-то украсть, то тебе бы это не удалось. Да ты ведь и не хотел. По крайней мере, я на это очень надеюсь… Но то, что ты сделал ничуть не лучше в моем понимании. Почему ты не мог подождать моего возвращения? Или просто подойти и спросить разрешения? К чему это крысятничество?

Она соскочила с кресла и приблизилась на пару шагов. На ее бледном лице, обрамленном короткими прядями медного цвета, лихорадочно горели большие широко распахнутые глаза.

– Никто! Никто здесь, в ассоциации, не посмел бы так вторгаться в мое личное пространство, влезать в компьютер, святую святых! Но почему это сделал ты? Тайком, не оставив ни записки, ни объяснений. Я просто не могу найти оправдания твоему поведению, Герман.

– Я сглупил, – произнес мужчина, насупившись.

– Как я могу тебе верить теперь? Как я могу знать наверняка, что ты только позвонил сестре, а не кому-то еще и не слил информацию о В.А.М.П.?

– Никак.

– Да, Герман. Никак. Ты правильно понимаешь.

Вики приблизилась практически вплотную. Невысокая, хрупкая, со своими тонкими руками, покрытыми буграми силиконовых имплантов, – в тот момент, казалось, будто она нависает над крепко сбитым боксером, возвышаясь над ним минимум на целую голову.

– Ты словно никак не можешь понять, насколько важно все, что происходит вокруг. Наивно думаешь, что можно просто так позвонить сестре в Сибирь с компьютера, контролирующего большую часть жизни вампов, отвечающего за нашу безопасность и хранящего в себе все проекты Альберта. Но все в разы сложнее, Герман… Я пыталась относиться к тебе мягче, чем другие, помогать и подсказывать, а ты оказался попросту недостоин подобного отношения. Потому что в обмен на доброту ответил мне неблагодарностью, решил, что тебе все дозволено.

– Прости, Вики, я действительно поступил так лишь по глупости, без каких-либо корыстных мотивов. Мне показалось, что ты не будешь против, если я воспользуюсь компьютером, чтобы совершить один звонок… Вот только я не подумал, насколько эта машина важная для тебя и ассоциации.

Сглотнув, Герман открыто посмотрел в глаза женщины, опасаясь увидеть в них приговор, вынесенный для него. Но там было лишь разочарование и какая-то безнадежная печаль.

– Иди и позвони сестре. Успокой ее, – наконец проговорила Вики.

– Мне правда жаль…

– Иди. Немедленно. – Она указал рукой в сторону компьютера и чуть отступила в сторону.

Перешагнув через кабели, Герман приблизился к креслу и опустился в него. Вики так и осталась стоять возле двери, опершись спиной на стену, будто пытаясь раствориться в полумраке комнаты. Быстро набрав номер сестры, боксер устало откинулся на мягкую спинку, укрытую пледом, еще хранившим тепло тела Виктории.

– Алло! – раздался через динамики голос Елены.

– Это Герман.

– Боже мой! Я слышу тебя, наконец!

Четверть часа ушла на то, чтобы успокоить сестру, бросавшуюся из рыданий в панику и обратно. К счастью, люди Султана ее практически не тронули, а лишь запугали до полусмерти, грозя изувечить ее и племянника, если они не будут выполнять их требования. Она была вынуждена день за днем послушно сидеть в квартире под дулом электрошокового пистолета, ожидая, когда же раздастся звонок от брата.

– Я постарела, Герман… – шепотом призналась Елена, едва ее слезы иссякли. – Когда они ушли и я впервые нормально посмотрела на себя в зеркало, то не поверила своим глазам. Лицо старухи: глаза впали, у губ и между бровей появились морщины. Славочка все не мог понять, почему мама так плачет, хотя бандиты уже уехали.

– Как он? – приглушенно спросил Герман, крепко сжимая рукоять кресла.

– Он храбрый мальчик. Ты сам так его воспитал. Сначала бросился с кулаками на них, хотел меня защитить… И даже после, пока мы сидели взаперти, ни разу не плакал.

– Я им горжусь. Еще пару лет и он станет твоим помощником и опорой.

– Так и есть, – выдохнула женщина и шмыгнула носом. – Герман, эти бандиты… Они выслеживали тебя. Что им нужно? Во что ты ввязался?

– Я просто провел бой не так, как хотелось одному влиятельному подонку. И теперь он требует вернуть ему потерянные деньги. Тебе не стоит забивать себе этим голову, Елена.

– Как же так?.. Опять деньги?

– Я сам с ним разберусь, – мрачно пообещал Герман. – И платить ему уж точно не буду, поверь мне на слово. Тем более после того, как он заставил вас со Славой натерпеться такого страха.

– Господи, он же тебя убьет… У него в подчинении такие головорезы!

– Не думай об этом, Елена, – посоветовал боксер, сжимая кулаки до хруста. – Это моя забота.

– А что же будет со мной, Герман? – осторожно и тихо спросила сестра. – Ведь нет никаких гарантий, что эти бандиты не вернутся сюда и вновь не примутся за нас с сыном, чтобы доставить тебе проблем или вынудить выплатить эти деньги.

– К сожалению, я не могу приехать сейчас в Абакан.

Как же тяжело ему было говорить эти слова. Больше всего на свете в тот момент он желал оказаться возле сестры и племянника. Защитить их обоих и подарить им надежду на благополучный исход. Но обязательства перед ассоциацией и Альбертом связывали его по рукам и ногам.

– И что мне делать? – Робкая мольба о помощи.

– Ты можешь переехать на какое-то время к одной из своих подруг? – с трудом выталкивая слова из горла, спросил Герман.

– Я не думала над таким вариантом… Наверное… Я не знаю. Мне нужно позвонить им.

– Позвони. Будет лучше, если ты с сыном переедешь из этой квартиры туда, где тебя не смогут найти, если они вернутся.

– Но как же мне все оставить?.. – тихо пробормотала Елена. – Тут ведь все мои вещи. И кто же будет поливать мои цветы? Они же засохнут…

– Прекрати ты думать о своих растениях! – с рычанием в голосе воскликнул Герман, звучно ударив кулаком по креслу. – Подумай о своей жизни и жизни своего сына!

– Ты п-прав, – растерялась сестра, испугавшись неожиданного выкрика. – Ч-чего это я в самом деле?.. Я позвоню им сейчас же.

– Правильно. Не теряй время.

– Хорошо. Я найду, к кому попроситься пожить.

– Я приеду к тебе сразу же, как только у меня выдастся возможность, – на прощание пообещал мужчина. – А пока береги себя, Елена. И Славку.

– И ты, Герман. И, пожалуйста, не ввязывайся больше в такие истории… Я тебя прошу. Я не хочу поседеть к своим сорока годам.

Звонок завершился. Герман остался сидеть в кресле, вслушиваясь в тишину комнаты. Судя по всему, Вики в темноте так и стояла где-то около двери, скрестив руки на груди, и совсем не шевелилась.

– Я могу как-нибудь загладить свою вину перед тобой? – наконец вполголоса спросил он.

– А что делают обыкновенные люди в таких случаях? – прошелестела Вики в ответ.

– Не знаю. Приглашают в ресторан, наверное.

– Не будь я инфицированной, такой вариант, может, даже бы устроил меня.

Она мягко отстранилась от стены.

– Когда-то я была ценительницей хорошей еды, – чуть громче заговорила женщина через миг. – И, признаться честно, порой сожалею об утраченной жизни обыкновенного человека только из-за того, что простая пища мне больше не доступна… Такая глупость, правда? Думать о подобных мелочах, вроде французского лукового супа или эклерах с заварным кремом, когда на кону стоят десятки жизней вампов, преследуемых государством, и без моей помощи всех их, возможно, ждет утилизация…

– Все наши жизни строятся из таких вот мелочей. И ничего глупого в этом нет.

– Иногда я так злюсь, Герман. Злюсь на судьбу, на нелепую случайность, на того вирус-террориста, из-за которого я стала зараженной. А потом вспоминаю новую семью, которую я здесь обрела, цель, за которую стоит бороться, и ощущение того, что я наконец на своем месте.

– Выходит, твоя жизнь изменилась только в лучшую сторону.

– Тогда почему я так не считаю? – Вики приблизилась к Герману, выбравшемуся из кресла. – Почему все еще терзаюсь своей болезнью, и ни дня не проходит, чтобы я не подумала о всем том, что я утратила?

– Ты мечешься между старой и новой жизнью, потому что и там и там есть обстоятельства, которые тебя держат. Ты не хочешь отпускать прошлое и борешься лишь за то, чтобы твое будущее стало ему соответствовать хоть немного. Впрочем, как и Альберт. Похоже, в этом плане вы друг друга стоите.

– Может, ты и прав. Мне действительно близки и понятны многие его стремления…

Шагнув к женщине вплотную, Герман нежно схватил ее за кончики прохладных пальцев и сжал их.

– Я должен загладить свою вину перед тобой. Может, ты захочешь как-нибудь провести со мной вечер? Просто погулять по городу. Или же я могу попросить Марка Аполлоновича достать для нас что-нибудь экзотическое и организовать пикник на крыше театра, прямо под звездным небом… Что скажешь?

Он заглянул ей в глаза, надеясь, что сумеет разглядеть там согласие, но Вики отвернулась.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Почему?

Неуверенно отступив на полшага, она вся как-то сжалась. Ее пальцы выскользнули из широкой и теплой ладони Германа.

– Ты больше не хочешь доверять мне, верно? – догадался мужчина.

– Нет. Да. Я не знаю… – пробормотала она. – Ты симпатичен мне, но твой поступок отрезвил мой разум.

– И что же?..

– Мне нужно время, чтобы обдумать, как дальше к тебе относиться. Прости, Герман.

Они стояли напротив друг друга, обратив глаза в пол, лишь бы не пересекаться взглядами, в которых безраздельно царствовала затаенная обида. А после Герман просто молча развернулся и вышел из комнаты, раздосадованный и безумно злой на себя.

Глава восьмая.

Без права на ошибку

Неделя прошла на удивление быстро. Историю на подземной парковке удалось замять благодаря начальнику охраны Павлу Алексеевичу, который подтер записи с камер видеонаблюдения и устранил большинство следов. К счастью, люди Султана да и он сам больше не рисковали показываться на глаза Герману. За сестрой они тоже, судя по всему, не являлись, поскольку боксер ежедневно с ней созванивался с молчаливого согласия Вики, все еще пребывавшей в каком-то подавленном состоянии, и участливо узнавал последние новости. В Абакан головорезы Золтана не приезжали, к пустовавшей квартире не приходили, и в какой-то момент Герман даже начал надеяться, что показательный мордобой все же возымел действие. Но абсолютной уверенности в этом не было ни у самого мужчины, ни у его сестры.

На работе все шло относительно гладко. В ожидании дальнейших указаний от Альберта Герман постоянно раздумывал над тем, что же должно было произойти, чтобы его приняли в штат личных телохранителей Дамира Игнатьевича. Судя по рассказам Олега, который только и мечтал занять подобную должность, набирал глава компании «Осе» к себе только исключительных сотрудников, больше походивших на стальных роботов, нежели живых людей. Такие могли за секунду скрутить человека, который посмел бы приблизиться к охраняемому ими боссу.

«Я едва ли вполовину могу соответствовать выставленной планке!»

Но время неумолимо летело вперед, и, стоило на горизонте замаячить выходным, как Германа вечером в общей спальне поймал Павел Алексеевич, который вне работы с боксером вообще никогда не разговаривал, и поманил за собой в пустовавший коридор.

– Что такое?

– Завтра утром в девять Альберт собирает всех участников у себя в кабинете, – тихо проговорил начальник охраны, пряча руки в карманы. – Чтоб был как штык!

– Участников чего? – не сразу понял Герман.

Павел Алексеевич посмотрел на него, как на идиота.

– Операции. Той, что касается Дамира Игнатьевича. Вспоминаешь?

– Ага, – глубокомысленно протянул боксер, – а я и не знал, что там планируется целая крупномасштабная операция. Надеюсь, у нас будут танки и поддержка с воздуха.

– Ха, – усмехнулся начальник охраны, – если бы так просто было внедрить тебя в узкий круг приближенных к Дамиру, то Альберт не ломал бы голову битый день над этой задачей.

– Ладно. Я понял. Завтра буду.

Они разошлись, а утром следующего дня, едва успев привести себя в порядок, Герман явился на четвертый этаж здания штаба и решительно постучал в двери кабинета.

Только распахнул их вовсе не Альберт, а какой-то высокий подтянуты тип в затемненных очках, окинувший боксера вопрошающим взглядом.

– А, Герман, – послышался откуда-то из глубины кабинета голос Павла Алексеевича. – Проходи, мы уже почти все в сборе. Тимур, пропусти его.

Тимур отступил в сторону, позволяя новоприбывшему попасть внутрь помещения. Помимо вампа в очках и начальника охраны в кабинете присутствовало еще двое зараженных, стоявших немного в стороне и негромко беседовавших друг с другом. Павел Алексеевич, скрестив руки на груди, сидел на стуле перед полупрозрачным столом Альберта, заваленным кипами исписанной пластиковой бумаги. Самого главаря в комнате не было, но, судя по всему, в скором времени он должен был появиться.

Поднятые металлические жалюзи пропускали в небольшой кабинет солнечные лучи, освещая порхавшую в воздухе пыль, бросая отблески на выключенные экраны мониторов, папки с бумажными документами, которыми были заставлены полки шкафов, и лица сосредоточенных вампов, ожидавших своего главаря.

Через минуту распахнулась небольшая незаметная дверь в углу комнаты, и Альберт, поправляя запонки на своей изумрудного цвета рубашке, деловито кивнул всем присутствовавшим и направился к столу. Герман с удивлением поглядел на потайной ход, который он первый раз заметил в этом кабинете. Дверь казалась лишь одной из секций однотонной серой стены, поделенной на одинаковые квадраты, ее невозможно было отыскать, если не знать точное местонахождение. И пока механизм медленно возвращал дверь на место, боксер до последнего вглядывался в проем.

Похоже, что за стеной располагалась еще одна комната, которую главарь вампов оборудовал под свою спальную комнату, судя по разворошенной кровати, и гардеробную. Высокие стеллажи и напольные вешалки пестрели яркими рубашками, пиджаками, строгими жилетами и брюками. Рядами выстроились вдоль стен начищенные кожаные ботинки. А прямо напротив тайной двери стояло массивное зеркало в потемневшей раме с длинной трещиной, тянувшейся по всей гладкой поверхности. И Герман, с любопытством заглядывавший в соседнее помещение, чуть было не вздрогнул, когда столкнулся взглядом с самим собой в отражении, и мгновенно отпрянул от прохода, прекратив любоваться интерьером чужой жизни.

Можно загнать человека в угол, отнять у него все и лишить надежды, но непременно останутся привычки, от которых он ни за что не сумеет отказаться.

«Судя по всему, как бы низко ни пал в обществе Альберт, превратившись из богатенького сыночка в выброшенного семьей на помойку зараженного, но это щегольство и тяга к роскошной жизни сидят в нем по-прежнему глубоко. Интересно, откуда только средства на все эти наряды, мотоциклы и клубы?»

– Итак. Все на месте? – тем временем спросил Альберт, усаживаясь в кресло и оглядывая своих подчиненных, собравшихся возле стола.

– Ульяны пока нет, – хрипло откликнулся Павел Алексеевич, почесывая свой идеально выбритый подбородок. – Но она обещала быть.

В дверь звонко постучали, и практически сразу же створки распахнулись во всю ширь. На пороге, вспотевшая и запыхавшаяся, стояла молодая девушка лет двадцати пяти, носившая короткое каре, открывавшее ее тонкую белую шею. В руках эта особа сжимала папку, которую трепетно к себе прижимала. Стоило ей войти, как она сразу отыскала взглядом Альберта за столом и робко кивнула:

– Извините! Я торопилась.

– Иди садись. – Павел Алексеевич указал девушке на второй стул рядом с ним самим, и задержавшаяся Ульяна сразу же молча уселась на свободное место. Ее щеки покрылись легким румянцем от пристального внимания окружающих, и она смущенно прикрыла лицо черными короткими прядями своих волос.

Альберт хлопнул в ладоши.

– Хорошо. Все в сборе. Теперь можно начинать.

Собравшиеся выжидательно воззрились на своего лидера, все были молчаливы и сосредоточены, словно актеры на распределении ролей и предварительной читке сценария новой пьесы. И театральные стены вокруг только усиливали ощущение, что так все оно и было на самом деле.

– Завтра на двадцать пятом этаже небоскреба, принадлежащего компании «Осе», состоится презентация новой модели бионического протезируемого хвоста. На ней будет присутствовать владелец Дамир Игнатьевич Реутов, который является важным элементом нашей операции. Сама по себе она заключается во внедрении одного из наших сотрудников в штат приближенных к этому финансовому магнату. А точнее, в личные телохранители.

Несколько вампов кивнули, другие все так же внимательно слушали, не пропуская ни единого слова и пока что не решаясь задавать свои вопросы.

– Презентация начнется в десять часов утра в центральном зале выставочной галереи. Дамир будет там с самого начала, поскольку встреча откроется его торжественной речью. Через полчаса, когда основная часть завершится, Дамир отбудет вместе со своими телохранителями и помощницей. Согласно его расписанию, на одиннадцать часов у него назначены переговоры по поводу крупной сделки по покупке бизнес-центра «Симон Плаза» в Старой Москве. Он будет очень торопиться туда успеть, так что не станет засиживаться до окончания презентации.

Альберт включил один из своих мониторов, и на его столе в воздухе повисла переработанная в объемную голограмму фотография небольшой площади перед небоскребом компании «Осе».

– Павел Алексеевич будет так же присутствовать на презентации как начальник охраны, а значит, сумеет сообщить нам, в какой именно момент Дамир направится к выходу. Мы будем ждать этого сигнала.

Все собравшиеся в кабинете вампы придвинулись ближе к столу, вглядываясь в голубоватую голограмму, на которой замерли на месте маленькие фигурки людей и едущих по примыкавшей улице электромобилей. Небоскреб «Осе» тянулся ввысь массивным колоссом и обрывался на краю снимка, позволяя рассмотреть себя только до десятого этажа.

– Его автомобиль всегда припаркован в одном и том же месте – на выделенном специально под него участке чуть в стороне от центрального входа в здание небоскреба. Вот здесь. – Альберт указал на угол проекции, где располагались три пустых парковочных места прямо возле флагштока с развевавшимися на ветру полотнищами с эмблемой компании.

– То есть времени у нас будет мало? – уточнила Ульяна, вытягивая шею и пытаясь разглядеть голограмму получше.

– Так точно, – ответил вместо Альберта Павел Алексеевич. – Его машина будет стоять буквально в двух шагах от входа. Нам нужно будет успеть его перехватить прямо на пороге.

– С этим проблем не возникнет, – подключился к обсуждению еще один из вампов, молодой полноватый мужчина в растянутой толстовке. – Мы можем подвести толпу к самой проходной, чтобы он просто не сумел проигнорировать протест и пройти мимо нас.

– Нет, Федя, – возразил Альберт. – Вы с Юлей должны держать зоозащитников на расстоянии от входа. Поскольку, когда начнется основная часть операции, то из холла здания на помощь выбежит дополнительная охрана. Нам нужно держаться от них подальше, чтобы только Герман успел перехватить Тимура.

На стуле заворочался Павел Алексеевич, недовольно покрякивая себе под нос:

– Мы же этот момент уже обсуждали с тобой лично, Альберт. Идея была совсем в другом. Я по максимуму сниму людей с первого этажа, отправлю кое-кого на саму презентацию, а других распределю по этажам как дополнительную охрану. Однако одного Германа я там оставить в любом случае не смогу. Это подозрительно. Его нужно ставить минимум с напарником.

Взгляды начальника охраны и главы В.А.М.П. устремились на боксера, который стоял чуть позади всех участников операции, занимавшихся обсуждением плана.

– Герман, – позвал мужчину по имени Павел Алексеевич. – Я назначу тебя и твоего напарника Олега на первый этаж, поставлю вас возле проходной. Но мне нужно, чтобы ты действовал завтра быстрее него. Он парень смышленый и на подвиги падкий по натуре, это я знаю, но ты должен опередить его, когда Тимур набросится на Дамира Игнатьевича. Все понял?

– Вообще-то, я совершенно ничего не понимаю, – пробормотал себе под нос боксер. – Похоже, здесь все уже что-то да знают об этой самой операции. Может, и мне объясните нормально?

– В чем проблема? – спросил начальник охраны. – Что тебе не ясно?

– Постой, Павел. Я сам все расскажу. – Альберт поднялся из-за стола, чтобы лучше видеть собеседника. – Герман, мы собираемся организовать пикет зоозащитников перед небоскребом. Естественно, лишь для прикрытия. Чтобы, когда Дамир после презентации вышел из здания, и его с телохранителями окружила толпа недовольных, Тимур с оружием набросился на владельца «Осе», а ты мог его нейтрализовать.

– Я должен буду обезоружить Тимура?

Боксер с сомнением поглядел на подтянутого, но не особенно атлетично сложенного вампа в затемненных очках, который неожиданно громко фыркнул:

– Да не боись! Я не стеклянный! Не разобьюсь от парочки ударов!

– Да, Герман. Силу тебе сдерживать завтра не стоит, – сказал Альберт. – Бей его без послаблений, иначе все будет выглядеть крайне нереалистично.

– Выходит, это будет полноценное покушение? – спросил Герман.

– Именно так, – подтвердил главарь вампов. – Пока остальная приведенная нами толпа будет отвлекать личных телохранителей, Тимур с пистолетом исподтишка нападет на Дамира, играя роль террориста-одиночки. Но ты должен будешь перехватить его в относительной близости от цели и обезвредить.

– Зачем это все? Какой толк от подобного покушения? – Боксер непонимающе замотал головой.

Альберт указал рукой на Ульяну, скромно расположившуюся на краешке стула:

– На митинге будет присутствовать наш журналист. Она сразу же осветит произошедшую ситуацию, сделает съемку, привлечет зрителей. К тому времени из выставочной галереи уже спустятся другие репортеры, которые вряд ли пропустят такую сенсацию – покушение средь бела дня на владельца многомилионной компании. Мы получим необходимое внимание – твой поступок не останется незамеченным.

– Дамир Игнатьевич очень следит за всей информацией в СМИ о себе и компании «Осе», – видя вопрошающий взгляд Германа заговорила Ульяна, сжимая свою папку в руках. – Он остро реагирует на любые попытки прессы осквернить свой образ и не упустит возможности показать себя с лучшей стороны в очередной раз. Его нарциссизм сыграет нам на руку.

– Ульяна все верно сказала. – Альберт кивнул. – Она, благодаря своей журналистской жилке и красноречию, убедит Дамира не игнорировать твой поступок, а, в добавление ко всему, еще и наградить героя. Это то, что нам и требуется.

Тимур сделал шаг в сторону, привлекая всеобщее внимание:

– Постойте. А что если Дамир постарается отделаться от Германа одним материальным поощрением, а? Пообещает выплатить ему премию, развернется и уедет на эти свои переговоры. Мы ведь пытаемся внедрить Германа именно в личные телохранители, пользуясь этой шумихой, а не заработать ему прибавку к окладу. Если не выйдет убедить Дамира, то вся подготовка просто псу под хвост!

Стоявшая за спиной Федора Юля, девушка в облегающем комбинезоне явно по последней моде, нервно начала грызть ногти. И только этот раздражающий звук нарушал тишину десяток секунд.

– Отставить упадочное настроение! – неожиданно громко скомандовал Павел Алексеевич, от чего все вампы в кабинете слегка вздрогнули, даже невозмутимый Альберт.

– Ну, а разве я не прав? – продолжил тем не менее Тимур. – Эта часть плана самая дырявая. Потому что здесь все напрямую зависит от того, как Дамир себя поведет.

– Да уж, не люблю я такую неопределенность, – тихо поддакнул со стороны Федор.

Все вновь замолчали, обдумывая неожиданно вскрывшуюся слабую сторону плана.

– У кого-нибудь есть идеи получше? – поинтересовался Альберт.

– Думаю, все можно обернуть в нашу сторону довольно просто, – подал голос Павел Алексеевич.

На него сразу же устремились глаза всех вампов. Альберт выжидательно приподнял бровь.

– Пусть Ульяна подтолкнет Дамира в нужном направлении мысли. Во всеуслышание спросит героя, о чем тот мечтает, чего хочет добиться в будущем…

– И в чем суть?

– Так он пусть ответит как раз что-нибудь пафосное. Мол, хочу защищать жизни других, как сделал это сегодня, или там, надеюсь высоко забраться по карьерной лестнице, – развил мысль Павла Алексеевича черноволосый Федор, активно кивая в такт каждому своему слову. – Если Дамир не полный придурок, то он смекнет, как ему стоит поступить, чтобы СМИ осветили его поступок.

– Уж поверь мне, он цепкий тип, – фыркнула Ульяна. – Я многое про него раскопала.

– Тогда так и поступим.

– Герман, – окликнул боксера Альберт. – Ты все понял? Как только Дамир выходит из здания и оказывается окружен митингующими зоозащитниками, то следи за Тимуром. Он подберется на максимально близкое расстояние сбоку или со спины, а твоя задача предотвратить это покушение. Как только его скрутят, Ульяна начнет задавать тебе вопросы. Ты уяснил, что должен ответить?