скачать книгу бесплатно
– Но всё же… Неудобно, – отдался на милость своей благодетельнице парень.
– Ни о чем не беспокойтесь. В этом деле я очень умелая, – улыбнулась девушка, поняв смущение Гостя.
Убедившись, что двери закрыты, служанка подвела Сажена к большому зеркалу и поставила лицом к нему. Затем прикрыла глазки шелковой повязкой и принялась за дело.
Осмотрев себя быстрым взглядом, паренек подивился – на нем не оказалось и следа тех манипуляций с переломанными пальцами и косыми коленками, которые проделал с ним их друг. А ведь совсем недавно он и стоять ровно не мог, не то что ходить. Но после той жуткой ночи невыносимой боли и страданий, когда Ворон, словно некий Скульптор, превратил все его переломы в «кашу» ударами молотка, а затем «вымесил» новые, Сажен мог надеяться на исправление своих внешних изъянов.
Но он даже подумать не смел, что они пройдут так скоро.
Понимая, что за чудесным исцелением, возможно, стояла Госпожа и местные лекари, паренек прикусил язык.
Кроме того, в глаза сразу бросилось, что всё тело стало куда более мужественнее. Рост чуточку выше, плечи – шире, а на лице проступил легкий «пушок». Складывалось такое впечатление будто за последние дни, неведомым чудом, он стал еще старше, со всеми вытекающими отсюда последствиями. При этом Сажен не только внешне преобразился, но явственно ощущал, как Внутренний Мир стал более разгоряченным и подвластен эмоция и чувствам доселе ему неизвестным.
Не обратив внимания на некое замешательство Гостя, служанка перво-наперво крайне деликатно сняла с паренька сорочку. Со штанами Сажен справился сам. Затем, словно видя всё вокруг даже через повязку, Фина принялась осыпать его с ног до головы приятно пахнущим порошком.
– Это пудра, что предотвращает натирания, – принялась пояснять девушка, дабы частое дыхание «манекена» не сбило её с толку.
Надо отдать должное – теплые ладошки, с которых она заблаговременно сняла перчаточки, скользили по обнаженному телу с легкостью бабочки. Где похлопываниями, а где специальной подушечкой, служанке вскоре удалось покрыть парня целым слоем «белой пыли», как про себя назвал её Сажен.
Стараясь не дышать, почти не моргая и не шевелясь, боясь сделать неловкое движение – паренек прирос к месту. Только его сердце бешено колотилось в груди, отдаваясь в висках монотонным набатом. Сам не понимая что с ним, ему вдруг стало ужасно жарко. Во рту всё пересохло, а к горлу так и подступал едкий ком.
– Жар пройдет, – продолжила пояснять «общее положение дел» заботливая служанка, припудривая носик «моднику». – Пудра на время забивает поры, тело начинает нагреваться, дыхание учащаться и тебя охватывает мелкая дрожь. Но всё это вскоре пройдет…
Фина в точности до мельчайших деталей оглашала внутреннее состояние бедняги, да таким мягким тоном голоса, что у него голова закружилась и он невольно покосился в сторону. Понимая, что подобных «пыток» Гость больше не выдержит, девушка вовремя привела его в чувства следующими словами:
– А теперь пора одеваться…
– Может все-таки я сам?! – пропищал Сажен.
– Ну уж нет! – сказала, как отрезала служанка и встала позади него.
Взяв в руки подштанники, девушка засучила «рукава» и указала головой, что пора вдевать ногу. Жутко покраснев, парень, вынужденный облокотиться о грудь Фины, повиновался. Одна нога, затем вторая. После пришла пора затянуть пояса.
С замиранием сердца наблюдал он, как прекраснейшая из всех девушек на Свете, склоняется перед ним на колени. Затем её легкие, еле уловимые касания ладошек натягивают штанишки, расправляют складки и зашнуровывают перевязь на талии.
Но, на этом пытки не закончились.
Пришла пора одевать длинную внутреннюю рубаху. Казалось бы – подними руки, просунь голову, расслабь плечи – звучит очень просто. Но когда ежесекундно по твоему телу, на котором живого места нет, водит ладошками милая девушка, всякий раз так и норовившая заострить внимание кончиками пальцев на каждом шраме на груди и спине – от подобной заботы любой голову потеряет.
Местный лекарь, по-видимому смог довершить начатое их другом, но вот избавиться от старых рубцов даже он оказался не в силах.
Когда Сажен уже еле держался на ногах, пришло время натягивать узкие штаны. Повторив те же манипуляции, что и с подштанниками, служанке пришлось углубиться в работу обеими ручками. Ведь мало натянуть на «манекен» брюки, надо было как следует расправить нижнюю рубаху, дабы не осталось ни единой складки. Благо штанишки оказались довольно эластичными и позволяли провести все эти «процедуры», не затрагивая самого ценного.
Тем не менее Фина, в силу своего возраста, порой позволяла себе легкую шалость и пару раз её пальчики скользнули по «запретному плоду». Благо паренек давно потерял связь с реальностью и не приметил этого. Кроме того, он оказался настолько наивен, что поверил, будто повязка могла скрыть от пытливых глаз юной проказницы особо притягательные для неё детали Гостя.
Не помня, как дожил до конца переодевания, Сажен был вернут в чувства легкими похлопываниями по щекам.
– А… Что… Я уже умер?!
– Нет, мой Дорогой Господин – вы готовы к обеду! – улыбнулась служанка и отошла от зеркала.
– А это кто такой?! – не веря своим глазам прошептал паренек.
С глазами навыкате он уставился на статного прекрасного парня в богатом черном фраке, накинутом поверх белой рубашки с жабо. Атласные брюки с оторочкой, высокие, не жмущие в пальцах сапоги, делали его фигуру более подтянутой и статной. Короткие волосы аккуратно подстрижены и зачесаны на бок, на лице сиял румянец, а в глазах читался немой вопрос:
«Неужели это я?!».
Чуть приоткрыв ротик, Сажена и здесь ожидало «открытие мирового масштаба». Не раз в кошмарах ему являлась сцена пыток, устроенная Динаром. То, как этот Бездушный Тиран вырывал ему зубы металлическими клешнями и вовсе было невозможно позабыть. Но сейчас, потянувшись к лицу ладонями и чуть оголив зубки, парень не мог поверить своим глазам. Все тридцать два зуба находились на своих местах. Ровные, отбеленные, каждый на своем месте – они казались настоящим произведением Искусства.
Желая убедиться, что работа выполнена на отлично, Фина встала позади Гостя и провела ладошками по плечикам фрака. Стряхнув таким образом с них «пылинку», служанка глубоко вздохнула. От пудры и прочих ароматных духов, коими Сажена подушили, всюду стоял легкий приятный аромат.
– Ах, – сорвался с уст служанки тихий томный вздох наслаждения. – Вы просто чудесно выглядите.
– Ты как думаешь?! – резко отмер паренек и обернулся. – Твоя одежда! Она вся в пудре.
Без всякой задней мысли, он потянулся ладошками к белым следам на темно-синем платье и принялся стряхивать с них «пыль». А так как самыми загрязненными местами были «точки соприкосновения», пальчики паренька заиграли по округлостям служанки.
В первое мгновение она приняла подобные жесты за грубость и даже хотела отвесить наглецу звонкую пощечину, но Сажен оказался настолько погружен в работу, что и сам не заметил, что впопыхах творит. Закончив отряхивать Фине пудру с груди и животика, он преклонил перед ей колено и принялся очищать подол.
– Господин, зачем же вы так?! – тихо прошептала бедняжка, прижимая дрожащие ладошки к груди.
За всё то время, что служит у Госпожи, девушка не чувствовала себя столь растерянной и одновременно тронутой до глубины души. Мысли окончательно запутались и теперь она оказалась во власти «Неиссякаемой Заботы».
– Ну как же?! Ты помогла мне, и сама вся испачкалась. Не хорошо, – пояснял паренек, чьи ладошки принялись похлопывать жутко засмущавшуюся девушку по мягкому месту.
– Я… Я… Тронута… Но не стоит… Так… А-а-а, – глухо взвизгнула Фина, но тут же поспешила прикрыть ротик ладошкой.
– Вот так, уже лучше, – вскоре закончил сладостные муки служанки Юный Господин. – Теперь мы можем идти.
– Я… Спасибо Вам, – прошептала девушка и хотела сделать шаг, но перед глазами всё поплыло.
Служанка чуть не упала на холодный мраморный пол, но её вовремя выручил Сажен. Как истинный Рыцарь, он подхватывает её на ручки.
Удивительно, при её росте – она была такой легкой, словно пушинка. А еще – личико Кудесницы, казалось сейчас таким умиротворенным и счастливым, что у паренька и в мыслях не было оставить её одну.
Не зная, что предпринять, он не нашел ничего лучше, как уложить Фину на кровать. Затем подложив под голову подушку, он остаться при ней, пока не придет в себя.
Глава 3 Семейная Ссора и «Невинные шалости»
Сквозь дрему, охватившую её так внезапно, Жозефина слышала чей-то мягкий нежный голос. Он был так печален и рассказывал о таких ужасных вещах, что и вспомнить страшно. Несмотря на это, девушка не чувствовала себя в опасности. Казалось – некая пелена Света на время укрыла девушку от всех несправедливостей Реального Мира.
Если бы она только знала, что Источником этой Защиты был всего лишь обыкновенный паренек – уроженец Города Отверженных, некогда отчаявшийся и готовый покончить с собой – она бы закричала в голос от негодования. Но сейчас, когда хрупкие плечики грели Лучи неведомого Света, ей меньше всего хотелось пробуждаться. Ведь тогда, этому Полету Наяву пришел бы конец.
Но как часто это бывает, сон Фины оказался прерван длинным перезвоном колокольчика. Здесь в Доме Хозяйки для всех слуг он являлся сигналом, что Обед для Господ подан.
Как пчелой ужаленная в одно место, девушка вскакивает с места. Но тут же оказывается подхвачена под локотки статным парнем, облаченным словно Принц из Сказок.
– Осторожнее, Фина, – аккуратно помог он ей сесть обратно на мягкие перила кровати.
– Господин?! – не понимая, что с ней, прошептала служанка.
– Для тебя, просто Сажен. Бедняжка, ты так умаялась со мной, что потеряла сознание.
– Я… Простите меня…
– Не извиняйся, а лучше идем на обед. Наверняка, бессилие от голодухи. Уж мне то не знать. Сам порой по недели и травинки сухой в рот не брал.
– Травинки?! – подняла на него бархатистый взгляд сиреневых глаз служанка, но Гость предпочел умолчать о своем темном прошлом.
Стиснув зубы, понимая, что сболтнул лишнее, парень указал на дверь.
– Хорошо, идемте… То есть идем, – поправилась служанка, вспомнив наказ обращаться с Гостем на «ты».
– Девчата, уж простите меня дурака, что заставил долго ждать! – посреди безмолвия, что царило в Зале для Обедни, раздался звонкий голос Сажена, смело переступающего порог в сопровождении милой Особы.
– Так… Так… Так… И кто это у нас тут – ряженный простофиля?! – встала из-за стола Зорька, через зал бросая рассерженный взгляд на опоздавшего друга. – А мы уж думали, что ты и вовсе не соизволишь нас навестить.
– Сажен! – сорвалась с места Мира и хотела удивить друга своим ослепительным, подобно облачку, нежно-голубым платьицем, голубенькими туфельками и бантиком в волосах.
Но лишь сделав пару шагов по направлению к слуге, которого ждала с нетерпением, Принцесса остановилась. В любой другой момент она бы запротестовала в голос, но сейчас оказалась лишена дара речи.
– Ну надо же?! – развела руками Зорька, разглядев, что Сажен явился к ним не один, а под ручку с распрекрасной Что-за-финой. – Может быть с минуту назад я бы еще простила тебя за то, что по твоей вине нам не дают поесть! Говорят, мол: «Не положено начинать трапезу, пока все Гости не явятся ко столу». Но теперь, скажи на милость – как это называется?!
– Простите меня Юные Госпожи! Это моя вина, – взяла слово служанка, опираясь о руку своего «кавалера». – Мне вдруг стало нехорошо, и я потеряла сознание…
– Ах, и как вовремя, что рядом оказался наш бестолковый Рыцарь в сияющих лохмотьях!
– Зорька! – повысил на неё голос парень, чувствуя на себе вину за неприкрытую неприязнь к девушке. – Не хорошо так говорить!
– Сажен прав, Золька, не холошо, – подскочила к ним малышка Рэя и без всякой вражды подала служанке ручку.
Внешний вид девочки, как и старших сестриц, изменился до неузнаваемости. Малышке выделили самое красивое лиловое платьице, цокающие туфельки, заплели в волосы ленточки. Сейчас Рэя походила на милый цветочек, что сошел «с клумбы» дабы порадовать своего братца и будущего суплуга, как за глаза называла Сажена девочка.
Малышке в силу своих лет было чуждо гнев и неприязнь к тем, кто был не похож на них. Возможно именно поэтому, Фина ответила ей мягкой кроткой улыбкой.
– Малявок не спрашивали! – одернула девочку старшая Сестра.
– Б-э-э-э! – показала ей язычок девочка.
– Мира?! А ты чего молчишь?! Это твой Слуга тут гуляет направо-налево! Совсем распоясался! Будь моя воля проучила наглеца!
– Пусть делает, что ему вздумается! – насупила носик девчушка и демонстративно отвернулась от Сажена.
– Мира, – обреченно потянулся к ней руками паренек, но был не в силах оставить еще слабую Фину без опоры.
– Я, пожалуй, пойду, – тихо молвила служанка, когда девчата вернулись на свои места и только Рыцарь оставался подле неё.
– Нет! Ты еще слаба, поэтому вот мой последний приказ, как Господина: «Отобедай с нами».
– А я не буду Вас смущать?! – удивленно захлопала на него глазками Юная Дева.
– Нисколечко! Правда девчат?! – обвел всех суровым взглядом седовласый парень.
– Ну, конечно! Пусть только садиться с другого края, – буркнула недовольно Зорька.
Сажен, как и полагается единственному мужчине здесь, был усажен слугами во главе стола. По правую руку от него смущенно присела Фина, а по левую три Сестрицы. Все хранили гробовое молчание и бросали косые взгляды на возмутительницу спокойствия.
Затем, словно в хорошо слаженном хороводе, слуги стали приносить всяческие угощения Дорогим Гостям.
Первое…
Второе…
Закуски…
Напитки…
Десерт…
От подобного обилия еды у любого уроженца Города Отверженных давно бы кругом голова пошла. Но почему-то ни у девчат, ни у Саженка, особого аппетита не было. Довольно лениво они пробовали по ложечке от каждого блюда, еле разжевывали и отправляли дальше по пищеводу. Их нескрываемое безразличие к угощениям не на шутку всполошило всех слуг, и они с ног сбились, подавая к столу всё новые и новые блюда.
Понимая, что так больше нельзя, Фина поспешила откланяться по своим, якобы неотложным делам. Сажен готов был кинуться ей вслед, понимая, чем вызвано столь поспешное бегство, но оказался усажен на место малышкой Реей.
– Останься с нами, – прошептала девочка, ловко забравшись ему на колени. – Я и мой Пупсик, которого здешние сестрицы постирали, высушили и подшили, очень просим об этом, – потрепала девочка в ручках милую маленькую игрушку у себя на поясе.
Некогда её ей подарили уличные мальчишки, как извинение за их прошлые обиды, что нанесли малышке. С тех самых пор она не расставалась с ним и всегда держала у сердца, как напоминание об утерянном Отце.
Вряд ли девочка до конца понимала, что Папу больше не вернуть. Ведь она была еще сущим ребенком и Надежды на Светлое Будущее, когда они вновь будут вместе – не покидали её ни днем, ни ночью.
Именно благодаря этому Рэя не унывала и всегда старалась помочь Сестрицам и Сажену, когда видела, как те страдают и мучаются от грусти и печали.
– Я… – чуть замялся паренек, но лишь раз поймав на себе бархатистый мягкий взгляд больших голубых глазок, просто не мог отказать.
– Так значит, этой вертихвостке вдруг ни с того ни с сего стало худо?! – завела незатейливую беседу Зорька, вздохнув свободнее с уходом смутьянки.
– Не смей так о ней говорить! – ударил по столу Сажен.
– Ой, да ладно тебе! Знаем мы таких. Помахала перед твоим носом хвостиком и ты, как послушный щеночек, уже готов кинуться за ней хоть в огонь.
– Прекрати!
– А то что?! Встанешь и, как эту гадкую девчонку, отшлепаешь по мягкому месту?!
Подобное колкое замечание не оставило сомнений, что его помощь Фине вышла служанке боком. А кроме того, паренек вдруг почувствовал себя виновником в том, что честное имя прекрасной девушки было опорочено.
Проглотив сухой ком в горле, Сажен сдержанно встает из-за стола, прежде попросив Рэю занять его место. После он начинает надвигаться на разбойницу, сжимая от негодования кулаки. Та в первые секунды не приметила «добрых» намерений простачка, что так и лились через край. А когда осознала, что именно задумал друг – было уже слишком поздно, что-либо исправить.
С совершенно каменным лицом, он навис над Зорькой. Затем резко развернул стул к себе и отвесил взбалмошной девице звонкую пощечину. Подобный щелчок эхом разнесся по коридорам Особняка и вскоре достиг своих ушей.
Потирая ладошки, скривив злобную усмешку одна из множества красивых, юных, полных жизни и молодости служанок тут же поспешила в свою комнатку, что находилась в дальнем крыле здания. Оставшись незаметной, она юркнула внутрь и закрыла дверь на все засовы. После, словно страшась солнечного света, опустила на окна темные, как сама ночь, занавески и упала на колени перед небольшим зеркалом.
– Чудно-о-о, вижу тебе удалось вставить клин в их дружную Семейку, – послышался загробный хриплый голос, больше походивший на скрип несмазанной телеги. – Первый шаг на Пути к нашей Цели сделан…
