«Сталинский питомец» – Николай Ежов

82 Разгон Л. Непридуманное. М., 1991. С. 14.

83 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 98. Д. 148732. Л. 69.

84 Пятнадацатый съезд ВКП(б). Стенографический отчет. М., 1962. Т. 2. С. 1522; Шестнадацатая конференция ВКП(б). Стенографический отчет. М., 1962. С. 697.

85 Брюханов Б.Б., Шошков Е.Н. Оправданию не подлежит… С. 32.

86 Ежов Н., Мехлис Л., Поспелов П. Правый уклон в практической работе и партийное болото / Большевик. 1929. № 16. С. 39–62.

87 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 98. Д. 148732. Л. 25.

88 Павлюков А.Е. Ежов… С. 83.

89 XVI съезд Всесоюзной Коммунистической Партии (б): Стенографический отчет (М., 1930), С. 771.

90 Ежов Н. Город – на помощь деревне / Спутник агитатора (для деревни). 1930. № 8. С. 4–9.

91 Ежов Н.И. Кондратьевщина в борьбе за кадры / Социалистическая реконструкция сельского хозяйства. 1930. № 9—10. С. 1–12.

92 Ежов Н. Некоторые вопросы подготовки и расстановки кадров / Правда. 1932. 17, 20 марта.

93 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 98. Д. 148732. Л. 69.

94 На приеме у Сталина… С. 37. Этот визит продолжался полчаса. 29 ноября он был принят снова, в этот раз уже на полтора часа (там же).

95 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 98. Д. 148732; Сталинское Политбюро в 30-е годы. М., 1995. С. 20, 178; Хлевнюк О.В. Политбюро… С. 200; Первое присутствие Ежова на заседании Политбюро отмечено лишь в феврале 1934 (см.: Сталинское Политбюро… С. 232).

96 На приеме у Сталина… С. 51.

97 Возвращение памяти / Историко-архивный альманах. № 3. Новосибирск, 1997. С. 166.

98 РГАСПИ. Ф. 671. Оп. 1. Д. 267. Л. 22–25.

99 Там же. Ф. 17. Оп. 120. Д. 45. Л.19.

100 Там же. Л. 55.

101 См.: РГАНИ. Ф. 5. Оп. 98. Д. 148732. Л. 9. С 1927 года Ежовы жили в доме № 10/16 по Молочному переулку, кв. 20 (рядом с Остоженкой).

102 См.: Chentalinski V. La parole ressuscitee: Dans les archives litteraires du K.G.B. Paris, 1993. P. 62–65; Поварцов С. Причина смерти – расстрел… С. 39, 149-51; Брюханов Б.Б., Шошков Е.Н. Оправданию не подлежит… С. 33–34, 47, 160; Vaksberg A. The Prosecutor and the Prey: Vyshinsky and the 1930s’ Moscow Trials. London, 1990. P. 199; Жаворонков Г. И снится ночью день… С. 47, 51–52; интервью с А.Н. Пирожковой / Независимая газета. 1998.16 января. В конце 1920-х и начале 1930-х годов Ежов жил в доме № 1 по улице Остоженка в кв. 21, без Титовой (см.: ГА РФ. Ф. 1235. Оп. 14. Д. 46). Позднее он, скорее всего, жил в доме № 1 по 1-му Неопалимовскому пер., кв. 3, а затем в Мамоновском пер. (см.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 375. Л. 63; Д. 376. Л. 82–83).

103 ЦА ФСБ. АСД З.А. Кориман. Р-40778. Л. 24.

104 Там же.

105 Там же. Л. 25.

106 Шенталинский В.А. Донос на Сократа. М., 2001. С. 419.

107 ЦА ФСБ. Ф. 3-ос. Оп. 6. Д. 1. Л. 323.

108 Известия. 1933. 5 марта; Расстрельные списки. Выпуск. 2. Ваганьковское кладбище 1926–1936. М., 1995. С. 202, 211.

109 ЦА ФСБ. АСД М.П. Фриновского. Н-15301. Т. 12. Л. 83–84.

110 ЦА ФСБ. АСД С.А. Рыжовой. Р-23514. Л. 17.

111 Московские новости. 1994. № 5.

112 ЦА ФСБ. АСД С.А. Рыжовой. Р—23514. Л. 18.

113 Medvedev В. Let History Judge… Р. 358–359.

114 Литературная газета. 1990. 22 августа.

115 Ларина (Бухарина) А. Незабываемое М., 1989. С. 269–270.

116 Mandelstam N. Hope against Норе: А Мемоп. New York, 1970. Р. 113, 322–325.

117 Thurston, Life and Terror in Stalin’s Russia… P. 28; Султанбеков. Сталин и «Татарский след»… С. 216.

118 Разгон Л. Непридуманное. М., 1991. С. 15.

119 Там же. Ежов перестал посещать квартиру Москвина после того, как занял его место в ЦК в начале 1934 г. и их отношения испортились.

120 Социалистический вестник. 1933. 25 ноября. № 23. С. 8–9.

121 Thurston R.W. Life and Terror in Stalin’s Russia… P. 27. См. также: Ковалев В. Два сталинских наркома. М., 1995. С. 177.

122 Хлевнюк О.В. Политбюро… С. 200–201.

123 Константинов С. Маленький человек / Независимая газета. 2000. 13 апреля.

124 ЦА ФСБ. АСД С.А. Рыжовой. Р-23514. Л. 102–103.

125 Социалистический вестник. 1933. 25 ноября. № 23. С. 9.

126 Московские новости. 1994. № 5.

127 Флейшман Л. От Пушкина к Пастернаку. М., 2006. С. 269–297.

128 Тополянский В. Сквозняк из прошлого. М., 2009. С. 496.

129 ЦА ФСБ. АСД С.А. Рыжовой. Р-23514. Л. 64.

130 Шепилов Д. Воспоминания / Вопросы истории. 1998. № 4. С. 6.

131 Там же.

132 Medvedev R. Let History Judge… P. 358–359.

Глава вторая

«В начале славных дел» – руководство партийной чисткой и контроль работы НКВД

Почему Сталин столь благоволил Ежову? Для упрочения своей власти диктатору мог понадобиться идеальный исполнитель (как Ежова характеризовал Москвин), очень энергичный человек с огромными организационными способностями, сильная рука с железной хваткой. Когда Сталин наделил его полномочиями, тот повиновался с рьяным усердием и преданностью, выполняя любые приказы вождя. Он был прежде всего продуктом сталинской тоталитарной, террористической и бюрократической системы.

Сталин усиленно продвигал Ежова вверх по служебной лестнице. Возможно, он познакомился с ним еще в 1922–1923 годах. В 1927 году они были, несомненно, знакомы, а к 1930 году Ежов стал частью «близкого окружения» Сталина. Его стремительное выдвижение на ключевые позиции: начальник Распредотдела (1930), член Центральной комиссии ВКП(б) по чистке партии (1933), председатель мандатной комиссии XVII съезда партии, член ЦК и Оргбюро, заместитель председателя КПК (1934), секретарь ЦК, председатель КПК, заведующий Отделом руководящих партийных органов ЦК ВКП(б) и член Исполкома Коминтерна (1935), – без сомнения, происходило по инициативе Сталина. С 1930 года Ежову разрешается присутствовать на заседаниях Политбюро и иметь доступ к информации на уровне его членов. С начала 1935 года, он, не будучи членом Политбюро, находится в верхнем эшелоне партийного руководства, управляет кадровой политикой и государственной безопасностью. По отзыву Сталина в 1934 году, Ежов был «ценнейшим» работником. Преданные без оглядки исполнители и были нужны Сталину на этапе подготовки и в ходе грядущих больших чисток и политических перемен.

В середине 1930-х годов Ежов прочно занимает место в «ближнем кругу» Сталина. На первой странице праздничного номера «Правды» за 1 мая 1936 года была помещена композиция художника Василия Сварога, изображавшая Сталина и его соратников, шествующих по Кремлю на Красную площадь. На картине Ежов изображен в светлой косоворотке и темных галифе, заправленных в сапоги, а на голове у него простецкая кепка. Художник выписал и явил образ подлинно народный. Одет в пролетарском стиле – как все вокруг, простой и понятный, и в люди его вывела путиловская заводская проходная. А теперь он среди вождей и даже один из них. Идущий рядом Андреев, написан явно низкорослым, и Ежов на его фоне кажется вполне крепким парнем среднего роста. Что ни говори, а социалистический реализм творил чудеса!

Что Сталин разглядел в Ежове такого, что обеспечило тому столь стремительный взлет? Это ведь очень в сталинском стиле – выдвинуть «маленького человека», из самых низов, обласкать, облечь доверием и поставить на высокий пост. Он, благодарный и преданный, горы свернет. Вникал ли Сталин в анкетные данные Ежова? Безусловно! Биографическая ничтожность Ежова в судьбоносном 1917 году была налицо. Но именно такой и нужен был. Склонность Ежова приписывать себе «революционные заслуги», подправлять биографию – маленькая слабость. И чем выше он возносился, тем больше менялась и обрастала новыми героическими подробностями история его ранних революционных лет. Он превращался в человека с фальшивой биографией. Теперь Ежова постоянно преследовал страх неизбежного разоблачения.

И.В. Сталин и Н.И. Ежов. 1935. [20лет ВЧК-ОГПУ- НКВД. М., 1938. С. 36–37]

Вполне очевидно, Сталин разглядел в Ежове неуемное честолюбие, карьеризм, понял его слабости, позволявшие легко им управлять. Этот малозаметный партаппаратчик казался ему куском податливой глины, из которой можно вылепить значимую фигуру. А потом, по миновании надобности, растоптать. В 1933 году у Сталина уже был план проведения масштабной чистки, и Ежов мог стать идеальным исполнителем, орудием в его руках. Но главное – ростом Ежов был ниже Сталина. С учетом комплекса Сталина по поводу своих физических данных, это соображение – не второстепенное. Игрушка должна быть миниатюрнее хозяина.

И Ежов был отзывчив на сталинское благорасположение. И, что самое важное, он продемонстировал чутье, умел угадывать новые политические веяния, на лету подхватывая идеи, исходящие от Сталина, развивая их. Ему, как и Сталину, была свойственна граничащая с паранойей шпионофобия, он не страдал «идиотской болезнью политической беспечности». Все эти качества, а вкупе с ними анитиинтеллигентская закваска и темное прошлое Ежова, позволили Сталину вырастить из затрапезного партработника злодея.

В апреле 1933 года ЦК дал поручение, в том числе и Распредотделу во главе с Ежовым, провести чистку в партии, аналогичную тем, что были организованы в 1921 и 1929 годах1.

Все члены партии должны были пройти проверку на предмет того, могут ли они и дальше оставаться в рядах ВКП(б); во время чистки прием новых членов не производился. В результате чистки многие были изгнаны из партии2. Она проходила до мая 1935, а затем последовали еще две кампании под руководством Ежова, которые продолжались до сентября 1936 года3.

Когда в январе 1934 года открылся XVII съезд партии, Ежов был избран членом секретариата и председателем мандатной комиссии съезда4. На съезде его избрали членом ЦК, а по окончании съезда – заместителем председателя Комиссии партийного контроля (КПК)5. Как сообщалось, глава КПК, Каганович, лично выбрал его на пост своего заместителя6. На пленуме ЦК, созванном после съезда, Ежов стал также членом Оргбюро7. В марте ему было поручено руководить работой Промышленного отдела ЦК, а в декабре он сменил Андрея Жданова на посту председателя Комиссии по командировкам за границу8. Карьерный взлет Ежова был стремительным, как будто Сталин специально выделил его и доверял больше, чем кому-либо еще.

Не повредил Ежову и один очень неприятного свойства донос, направленный Сталину 6 февраля 1934 года коммунистом со стажем Сергеем Шурыгиным. В нем говорилось о Ежове: «Несколько дней назад один близкий Ежову и мне товарищ, фамилию которого я могу назвать в случае необходимости, рассказал мне под строгим секретом о разговоре с Ежовым совершенно возмутительного характера, в котором Ежов говорил о том, что Вы зажали все в кулаке, что в партии не смеют пикнуть, что выступить с мнением, отличным от Вашего, – значит потерять голову, о бутафории последних партийных конференций и XVII съезда. Я не хотел бы приводить точно слышанных мною фраз, до того возмутительными и оскорбительными для Вас они являются. При этом на вопрос, – “Как же ты можешь работать в ЦК при таком настроении”, – Ежов сказал: “Никто не знает, о чем я думаю. Пока приходится приспособляться к господствующим взглядам… Вот пройду в ЦК на Съезде, а там посмотрим… Ведь мне Коба неограниченно доверяет”»9.

Письмо С. Шурыгина. 6 февраля 1934. [РГАСПИ. Ф. 671. Оп.1.

Д. 252. Л. 78–78 об.]

В верхнем правом углу письма помета красным карандашом: «От т. Шурыгина». Именно такие пометы обычно делал Сталин, знакомясь с поступавшими на его имя документами. На письме нет штампа регистрации – номера и даты поступления. Возможно, оно было передано лично. Каким образом – не известно. Имя Сергея Шурыгина в списках делегатов съезда не значится. Самое неприятное для Ежова заключалось в том, что этот сигнал поступил за пару дней до выборов ЦК, куда Ежов так стремился. И от менее серьезных обвинений рушились карьеры, если Сталин принимал на веру написанное10. Но ничего не случилось, и письмо в итоге оказалось у Ежова. «Доверие Кобы» перевесило все наветы. Ему нужен был этот на вид скромный и исполнительный аппаратчик. И даже если за ним есть что-то, скажем, какой-то хвост из прошлого, не беда. Всему свое время. Чувствовалось, что Ежов – человек новой формации сталинских партаппаратчиков. Его коллеги по КПК отзывались о нем негативно: «Груб, упрям, поверхностный, подозрителен, мелочный. Хватает за всякое слово, используя для обвинения»11. Ну разве не то, что нужно?

С начала 1934 года Ежов был связан с деятельностью органов государственной безопасности. 20 февраля он присутствовал на заседании Политбюро12, на котором по инициативе Сталина было принято решение о реорганизации ОГПУ и образовании союзного Народного комиссариата внутренних дел (НКВД)13. В связи с этим через месяц Политбюро поручило комиссии под председательством Куйбышева и с участием Ежова подготовить реформу законодательства14. Несколько дней спустя Ежов вместе со Сталиным вошел в состав другой комиссии Политбюро под председательством Кагановича и получил задание разработать положение, регулирующие работу НКВД и Особого совещания16. В результате 10 июля ОГПУ было упразднено, а его функции перешли к вновь организованному НКВД с Генрихом Ягодой во главе, его заместителями стали Я.С. Агранов и Г.Е. Прокофьев. В состав НКВД вошло Главное управление Государственной безопасности (ГУГБ) – в качестве основного подразделения, – а также ГУЛАГ, Главное управление рабоче-крестьянской милиции и другие подразделения. В отличие от ОГПУ, НКВД не получил права выносить смертные приговоры, а также приговаривать к лишению свободы или ссылке на срок более пяти лет.