Синий Огонь. Эра Огня

– На нас смотрят, прекращайте, – сказал Олион, и мы зашли в одноэтажный магазин из красного камня.

Дети ещё продолжали ворчать и рифмовать, а мы зашли в такое подобие стеклянной коробки. Ворон впереди носил зелёный фартук, кепку и красные штаны. Он показал большой палец вверх и нажал на кнопку, после чего всё начало шуметь и показалось, будто бы меня опускают вниз к земле. Олион снял маску и глазами попросил помочь этим мелким ребятам. Я взял их за макушки и сказал:

– Кто будет много болтать – тому уборки не избежать! – они понимали, что я говорил про мытьё полов в кабине Макаиродоса.

Насчёт него. Мы же оставили его у въезда в столицу, а у Кагара было ручное дистанционное управление. Штука, похожая на коробочку с кнопками и экраном, позволяла Кагару вывести свою машину через ближайшую трассу, а потом через лес и спрятать её там, где-то. Он управлял ею всё время, пока мы летели. А летели мы на непонятной для меня, как и любая другая техника, штуке. Пока она на земле, кабина поднималась вверх и стояла на особой раздвижной лестнице. Лестница имела два пролёта и складывалась обратно, когда мы улетали. Кабина внутри была тесной, но её хватало на такое количество вринаков, как у нас. Там были кресла, маски и место для пилота. Притом панель управления находилась сбоку от сидения и тоже выдвигалась к сидящему на кресле вринаку. То есть управлять этой штукой мог любой с любого сидения, но лишь Кагар знал, как это делать. Поэтому он быстро поставил автопилот и закрыл кабину стеклом. А вот сама кабина была похожа на здоровый прямоугольник со стеклом сверху. Стекло было полукруглым. Больше нечего сказать. Как эта штука летает, не знаю. Может, там были турбины или ещё что, не могу сказать, я не посмотрел.

В магазине было, как в раю. В смысле, внутри всё было белым и аккуратным. Правда, Олион высказался, сказав мне:

– За конскую цену нам придётся купить еды, которая внизу будет стоить такие гроши, что тебе больше никогда не захочется здесь оказаться.

– Зачем тогда здесь еда?

– Для птиц действует пожизненная скидка. А для других нет. Причина такой несправедливости – качество хранения.

– Эти контейнеры сохраняют продукты лучше всего?

– Да. Тоже начинаешь терять смысл? – самодовольно улыбнулся он.

– Да. Разве эти контейнеры не дорогие? В чём тогда смысл постоянной скидки?

– А вот потому что птиц мало. И я ненавижу этих ребят. Они все жадные, заносчивые, думают, что высоко летать – значит хорошо жить. Умные падлы, но вот характер у них. Перебил бы каждого. Особенно воронов.

– Почему? За что ты их так ненавидишь? – с интересом спросил я.

– Придёт время, я тебе всё расскажу. Это долгая и неприятная история. Но если вкратце, один ворон мне так насолил, что я теперь всю жизнь их ненавижу. Надеюсь, мы здесь ненадолго.

– Нам нужно лишь в храм зайти, разве нет?

– Нам нужно понять, где Дисиз и что делать дальше. – у него пропала улыбка.

– Давай я помогу чем-то.

– Найди мне свежего молока, ладно? Молока. Дакспи. Такого в этом мире полно, поэтому там должно быть просто написано «молоко». – он хоть и с пониманием относился к моим вопросам, но ему явно не хотелось отвлекаться.

– Я не знаю такого слова. – я боялся, что он рассердится на меня.

– Белая картонная коробка. Если алфавит помнишь, то прочитаешь и найдёшь. Понял?

– Да.

– Давай быстро. – он хлопнул меня по спине, и я поспешил найти это молоко!

На удивление я быстро его нашёл и решил поспрашивать других, что они смотрят. Ниф была первой, и она разглядывала побрякушки. Фигурки, браслеты, цепочки и прочее. Я тоже смотрел на них, пока она не заметила моё присутствие. Ниф достала очки и надела их, а потом показалось, что она просит оценить их на ней. Я посмотрел на затемнённые линзы, потом на стразики с розовой обводкой и затем на их остроугольную форму у глаз и ушей.

– Слишком выделяются. Тебе точно такое не к лицу.

– Что, правда? По-моему, весёлые. – сказала она, смотря на себя в маленькое зеркало.

– Я не спец по очкам, но такие уж точно не пойдут.

– А эти? – она надела круглые очки с линзами, которые имели зелёный оттенок.

– Зелёный мне нравится. Только мордочка не для круглых очков. Без обид?

– Конечно же. Ладно, ещё одни и всё.

– А зачем тебе очки? – спросил я, разглядывая разные пары.

– Если мы тут задержимся, то наступит утро и будет слишком светло. А без глаз я остаться не хочу. Давай эти. – она взяла очки с металлическим ободком, с просто чёрным стеклом. А линзы были в форме прямоугольника.

– Вау. Эти тебе идут! – я не врал.

– Что, правда? Ой, как хорошо! Спрошу Олиона, купит ли он их мне. Потому что деньги у меня есть, только я их отдала ему. Он, наверно, устал считать разные валюты.

– Тяжела жизнь принца.

– Принцессы тоже, если честно. – улыбнулась она.

– Ой, точно. Извини. – я запамятовал об этом.

– Всё хорошо. Не надо смотреть на меня, как на статую! Я всего лишь принцесса, но уж точно не сверхсущество!

– Я просто задумался о твоём статусе и слегка растерялся. – я даже не смотрел ей в глаза. Я смотрел на молоко.

– Думаешь, это должно тебя волновать? Смотри, эта принцесса может обнять тебя, и тебя за это не сожрёт ни один стражник! – Ниф обняла меня, и я с улыбкой обнял её в ответ.

– А вдруг ты потом мне это припомнишь и меня потом и вправду сожрут?

– Ха-ха. Тогда я тебе потом напомню, как ты вломился в мои покои! Это будет похуже, чем объятия со мной. – она тыкнула меня в живот.

– Но зато я помог тебе выбрать очки. – у нас не спадала улыбка.

– Тогда ты прощён. Но в следующий раз такого не произойдёт!

– Благодарю, ваше величество.

На кассе нас ждал тот ворон в зелёной униформе. Они были смешными. Ноги тоньше, чем наши, и без кожи, а вот остальное – это перья. Ну и клюв. Здоровый, толстый клюв. Олион стал расплачиваться, и что-то пошло не так. Он достал не те деньги, что надо. Точнее, не ту валюту. Ворон стал нагло объяснять, что тот неправ:

– Эй, дружище! Может, ты ещё раз подумаешь, прежде чем платить мне этой ерундой? Загляни в кошелёк. Может, наскребешь чего.

– А почему нельзя платить именно этим, а? Где же ваша хвалёная система обмена валюты прямо на кассе? – Олион явно начинал злиться.

– Там же, где и весь шлак – на помойке. Так что давай плати, чем надо, или вали отсюда. – самодовольно улыбнулся ворон, сладкая зевая в руку.

– Ах. Вы живёте над Войрундом! Своей валюты у вас нет! Значит, я могу платить велками! – я услышал это слово в первый раз. Надо будет потом спросить его насчёт всех монет в мире.

– Мы то над лисами, то над выдрами, то ещё над кем. Заплати уже башлом и делов-то.

– Почему ими?! Мы же не над морем! – Олион стал уже заметно повышать голос.

– Нам нужны башломы. Есть или нет? Если нет, то скатертью дорожка.

– Р-р-р. Возьми уже чёртовы велки или я позову администрацию!

– Их тут нет, не парься. Босс в отпуске, а значит, я тут главный. Не отнимай моё время, парень! Иначе охрану позову. – вот нахал.

– Да в чём разница-то?!

– Хочу башломы, вот и всё. Неужели их так трудно иметь при себе? Ты не на земле, кошак. Делай, что говорят, и поскорее. – он убрал весь товар и облокотился на стойку.

– Не на земле, значит. – злостно сказал принц и затем прибил к этой стойке голову ворона.

– Олион! – встрепенулся я.

– Я тебе сломаю крылья, и ты у меня встретишься с землёй лицом к лицу, пернатый ублюдок! Будешь эту землю клювом рыть, а потом сгниешь в этой яме, а лишь потом я присыплю тебе на могилку башломов, да побольше! – ворон пытался двинуться, но каждый раз, когда он это делал, Олион бил его головой об стойку, и тот мог лишь кряхтеть, ведь клюв был закрыт.

– Всё, хватит с него. Сейчас охрана придёт, пошли отсюда. – Шермус положил руку на плечо брата и попытался его остудить.

– Как же я вас всех, суки, ненавижу! Ох, если бы была возможность, всех бы общипал! – сказал Олион и с криком бросил продавца назад, да так сильно, что тот упал на прилавок, и пара стеклянных коробок упали ему на голову и треснули.

– Полегчало? – спросил Шермус.

– Аргх. Да. Чем быстрее уйдём отсюда, тем лучше. – запыхавшийся принц забрал деньги и стремглав ушёл вперёд, а мы за ним.

– И так каждый раз. – добавил Шермус.

– Мне теперь интересно, что Олион сделает с храмовником Синего Огня. – подумал я вслух.

– Вот увидишь, мы что-то узнаем, но не до конца. Олион опять сорвётся и сломает бедняге клюв об пол. – беззаботно ответила Таира.

– Очки мы мне так и не купили. – расстроилась Ниф.

На выходе Олион отдышался и стал искать путь к храму. По дороге туда он ворчал с братом о том, какие же невоспитанные вороны и как же ему хочется их убить. Это навело меня на мысль, что искать Дисиза мы будем долго.

Я чувствовал, что каждый новый храм будет для меня как отдельное воспоминание. По сравнению с храмом Дагендафа, этот был совсем крохотный. Он был похож на купол с одной дверью. Синий, как и положено быть, если это связано с Синим Огнём. Никаких фресок, знаков или же других украшений. Наверху, правда, был какой-то металлический флюгер в виде огонька. Может, это и не флюгер вообще, а просто шаткая конструкция уже не выдерживает порывы ветра.

Вокруг были и другие вринаки, не только вороны. Птицы, волки, овцы, может, даже змеи. Их было немного и, судя по деловой одежде, все они были здесь по какой-то своей причине, нежели проживание. Этот воздушный островок был чем-то вроде остановки. Магазины, заправки и храм. Больше нечего выделить. Но вот мы подошли к храму.

Шермус и Олион уже вернулись к нам, и первый поделился своей мыслью:

– Никогда не думал, что какие-то такие сложные ситуации будут основаны на религии. Не люблю её. Она либо страшная, либо же бесполезная.

– Почему же бесполезная? Без неё вринаки перестанут верить и искать истину. – ответила Ниф, когда никто не стал отвечать.

– Знания и есть истина, которую стоит искать. А верить. Во что ещё нужно верить, кроме ценных моральных качеств и вринаков, которые имеют их? Если уж речь зашла о чём-то серьёзном, а не потребностях.

– Может быть, религия помогает понять что-то так же, как и история? А если же многие хотят верить в сверхъестественное, то это не должно им помешать быть хорошими вринаками.

– Конечно, религия не особо мешает вринакам учиться и поддерживать общество. Только бывают такие случаи, когда на религию уходит больше сил и денег, чем на образование.

– Это уже не исправить. Религия – это то, что произошло, когда мы развивались и стали разумными. На неё уже не так сильно обращают внимания, но забывать точно нельзя. Были исторические случаи, когда религия могла манипулировать вринаками. Точнее, её представители. Зато сейчас каждый может выбрать себе религию по вкусу. Это что-то вроде книжки, которую ты всегда читаешь, чтобы вспомнить, о чём она и чему смогла научить. И чтобы проявить уважение, ты придерживаешься правил. – сказал Олион, делая паузы и вздыхая после каждого сказанного предложения.

– А что, если в твоей стране нет религии, но кто-то хочет начать верить? Или же гости хотят увидеть нашу историю, но у нас нет ничего, кроме зданий и некоторых достопримечательностей. – взволнованно спросила Ниф.

– Не переживай, принцесса. Я думаю, ты вскоре узнаешь всё о своей стране и сможешь показать гостям все прелести своей родины. – ответил Шермус.

– Надеюсь. Хочется узнать, что же было в голове у моих предков.

– Отец тебе разве ничего не рассказывал? – поинтересовался я.

– Рассказывал, правда только сказки. А история порой строилась на войнах, новых правителях и каких-то событиях. Но я не помню, чтобы там была причастна религия.

– У тебя есть Нирренская сказка для нас? Я бы послушал сейчас, а то не хочется в храм заходить. – сказал Олион, и мы остановились у дверей.

– Есть! Она запомнилась мне очень хорошо.

– Мы слушаем. А потом заходим. – сказал Шермус.

– Только сразу договоримся. Говорить с храмовником будет Линссел. Ты же не против? Ты, вроде как, понимаешь, что тебе нужно и что делать. – сказал Олион.

– Я даже не знаю. Я попробую, только мне наверняка понадобится помощь. – я чувствовал себя неловко и даже начал бояться этого храма. Он как-то давил на меня.

– Ладно. Ну, Ниферрит, рассказывай.

– Итак. Тёмная земля, покрытая туманом. На ней жили лишь самые причудливые существа, каких только можно представить. Света не было. Ни лунного, ни солнечного. Ветер пробирал до костей, а наш герой даже не дрожал. Ему нужен был ответ на главный вопрос: кто он и почему оказался в этой пустыне.

– Очень похоже на Линса. – сказал Олион и улыбнулся мне.

– Об этой земле знали лишь те, кто не чувствовали времени и шли по течению жизни, не сопротивляясь ей. Чтобы идти вперёд, нужно было быть слепым и видеть лишь то, что жило в твоём сердце. Безымянный герой пожертвовал своими глазами, лишь бы найти все ответы. Сначала ему казалось, что он видел тёмную лошадь. Его сердце было наполовину пустым, и в него легко пробирались страхи. Но позже первое и последнее существо встало у героя на пути. Оно дало ему себя потрогать, и он не узнал в нём ничего вринаковского. Это было не животное, не вринак и даже не предмет. Его руки намокли, на пальцах осталось лёгкое жжение, а мозг не мог нарисовать ничего, чтобы понять, кто это. Тогда он спросил: что же тебе нужно? И тот ответил самым страшным и ревущим голосом: твоё сердце. Герой не сразу ответил, но понимал, что другого пути нет. Он боялся и чувствовал слабость. Держа в руках кинжал, ему хотелось поразить сердце зверя, но не знал, где оно. Поэтому ему пришлось поразить своё и отдать ту пустую половину, чтобы удовлетворить зверя и оставить другую половину, чтобы жить. Взамен существо отдало ему половину своего сердца. Оно сказало, чтобы тот бережно относился к его подарку и никогда не забывал, что у него находится в груди. Герой поблагодарил существо и понял, что может открыть глаза. Открыв их, ему стало понятно, кто он и где. Ответ был прост: он дома, и он теперь другой. – Ниф закончила, и у меня отпала челюсть от такой сказки.

– И это… сказка? – неловко спросил Олион.

– Да! Вам понравилось?

– Больше похоже на страшилку. – сказал Кэт.

– Здесь есть философский подтекст!

– Ненавижу философию. – проворчал Кагар.

– И какой же? – спросил я.

– Что нужно сразу отпускать свои страхи и прошлое, иначе попадёшь в эту страну тьмы, будешь мучаться, пока тебе не объяснят, что жизнь продолжается, но уже по-другому. С новой половинкой сердца. И пережитое надо ценить. – Ниф улыбалась. Я видел в ней этого героя с тёмным сердцем.

– Тёмное сердце – это не зло, правда? Пустота хуже темноты. – спросил я.

– Всё верно. Сердце вринака красное – наполненное кровью. Кровь можно пролить, и тогда оно умрёт. Но тьма – это что-то неизведанное, что-то, что нельзя поразить и убить. Теперь будешь своим детям рассказывать эту сказку. – сказала она, легонько тыкнув меня в грудь, где было моё полупустое сердце.

– Хорошо.

– Тёмное сердце, Шермус, – это инструмент, которым ты будешь использовать знания. А тёмное оно от того, что лишь ты можешь его видеть. А без света, как ты знаешь, ничего не увидеть. А религия, как я считаю, может помочь тебе приобрести это сердце, как и знания, которыми надо делать мир лучше и чувствовать вес всего пережитого. – добавила Ниф, часто дыша. Видимо, дышать тут было не очень легко. Хотя я этого не заметил.

– Хм. Можно было бы и попроще. Если нет знаний и не умеешь ими пользоваться, то зачем тогда они вообще нужны. Я понял смысл сказки. – холодно ответил лев.

Вход не был оборудован системой управления давлением. Мы зашли и увидели у стен шкафы и стеллажи для книг. Были лишь они, пара столов и ещё одна дверь. Внутри из вринаков был лишь один ворон в коричневой робе. Внутри у меня всё сжалось, а сердце забилось с огромной скоростью, но лишь на мгновение. Он даже не заметил нас и продолжал носиться по всему храму с книжками в руках. Они падали у него из кучи и, судя по объедкам на столе и мешку на полу – это был его дом. Олион не мог смотреть на него без вздохов, и он подтолкнул меня к началу разговора. Буквально толкнул, и мои шумные шаги заставили ворона обернуться. Он уронил все книги на пол от удивления, его клюв распахнулся. Храмовник застыл. Я подошёл к нему вплотную и не заметил ничего необычного, кроме того, что он просто стоял!

– Олион, он умер. А если не умер, то уж явно не жив. А что-то другое.

– Может, у него шок? – все подошли к нему.

– Дышит хоть? – спросил я.

– Дышит. – сказал принц, заметив что-то.

– Эй, добрый день! – позвал его я, но бессмысленно.

– Бить храмовников запрещено? – спросил Кагар.

– Вринаков в принципе бить не надо. Без причины, конечно же. – ответил Олион, чувствуя, что у товарища назрел план.

– Значит, только Бог простит! Э-эх! – Кагар хлопнул ворона по спине так сильно, что тот упал на меня и начал кряхтеть от боли!

– Аргх! Хватит ёрзать! – я убрал его с себя, но моё лицо уже было в перьях.

– Ох!.. Вот это да! Как давно тут не было гостей! Вы голодны? Кто вы? Откуда? Зачем пришли? – ворон стал быстро говорить и рассматривать каждого вблизи.

– Что, серьезно? – спросил я у Олиона, посмотрев на него и поняв, что я должен отвечать на все вопросы.

– Где серьезно? – спросил ворон.

– Тут серьезно, тут. У нас важное задание, и в подробности вдаваться нет смысла! Мы из Фелидамии. Кошки. Знаешь, где это, да?

– Да! Внизу! – после его ответа я немного взял паузу.

– Да. Внизу. А пришли, чтобы найти Синий Огонь. Точнее, что-то, что может дать его силу. А ещё… Кто-то, наверное, голодный, я не знаю.

– Я голодный! – поднял руку Кэт.

– И я! – затем и Кит.

– Ни слова больше! Спикер принесёт вам поклевать, пожевать, попрыгать и пожечь! А ведь я и не думал, что ко мне кто-нибудь придёт! Могли бы предупредить или написать, ведь вы кошки, а я не знаю, что они едят! Повидло, мясо, кости, сахар, яйца, кетчуп, гроздья, перец, перья, снег. – ворон ушёл, и его совсем не стало слышно. Какое облегчение!

– Он очень странный ворон. – подметила маленькая Кит.

– Он балабол. – сказал Кэт, выдыхая своё недовольство.

Мы посчитали, что не стоит рыскать по всему месту в поисках непонятно чего. Конечно, там была одна странная дверь с неизвестными рунами синего цвета, которые намекали на Синий Огонь, но идти туда без Спикера не хотелось. Поэтому кто хотел, остался на месте. Любопытство в лице детей, Ниф и меня заполнило всю комнату в поисках чего-то интересного. Поначалу я стал изучать книжки, что были на столе, и меня затянули цепляющие заголовки, вроде: «шифр посреди океана и псы из алмаза», «разумные паразиты и их носители», «какая сила может дать мотивацию» и «почему курьер страшнее заказчика». Всё это были какие-то необычные выдуманные истории, из которых ворон что-то подчерпывал, судя по словам, обведённым ручкой.

Вскоре ко мне подошла Таира с необычным вопросом. Она аккуратно прислонилась к столу, у которого я стоял.

– Линс, а как ты влюбился в Викси?

– Если честно, я боялся, что кто-то начнёт о ней спрашивать, – я убрал книгу и стал смотреть на неё.

– Почему? Тебе сложно об этом говорить?

– Мне кажется, что меня будут за это судить.

– Ты серьёзно? – удивилась она с улыбкой. – Да ты что, малыш, никто не будет судить тебя! Помнишь, что я тебе говорила? Это твоя жизнь, и не нужно думать, что скажут другие.

– Просто я тогда всё время пробыл с ней и никого не видел, – ответил я, опустив глаза.

– Так ты сможешь мне ответить или будешь скрывать свои чувства? Я не давлю, не пойми неправильно! Мне просто интересно.

– Ну. Поначалу я вспомнил, что мне говорили про отношения. Про любовь, про банальный этикет и так далее. Мне было очень стыдно, когда я зашёл в комнату, и она была не в том виде, чтобы… ну, знаешь, разговаривать, – я начал впадать в краску.

– Та-ак, и что же там произошло? Давай, колись, я никому не скажу.

– Обещаешь? – я посмотрел на неё с доверием.

– Ну конечно же, Линс, – у неё была необычная улыбка, которая стирала из моего сердца тревогу. Видимо, это и было доверие.

– Она обвинила меня в том, что я подглядывал за ней. Даже хотела меня ударить за это.

– Ого. Но ты же не подглядывал?

– Ну. Я загляделся.

– Она что, была в неглиже?

– Нет! Ты чего, я бы сразу ушёл тогда. Просто она мне как-то сразу понравилась, наверно, – мы шептались, чтобы другие не слышали нас, и смотрели по сторонам, чтобы, если кто подойдёт, прекратить беседу.