Железо и Медь

Голос зашелестел что-то на непонятном языке, а после добавил:

– Открой глаза, Алан, посмотри.

Мальчик послушно открыл глаза и взглянул вниз: под ним, сверкая в лучах солнца, стоял Собор Принятия, под ним расстилался Гойтх, похожий на неопрятный чёрно-зелёный муравейник.

– Дальше смотри, дальше – подначивал его голос, и мальчика повлекло ещё выше.

Алан осмотрелся – за стенами уже такого маленького города простирались зелёные поля с редкими деревеньками, блестели ленты рек, темнели густые леса, а совсем вдалеке, на юге, едва угадывались красные пики Долгих Хребтов, это там, где страна Диких, Кутаис. На северо-востоке поднимались белые туманы земель Безликих – безмолвные берега Сутары. Всё это освещали лучи восходящего солнца. Алан коснулся рукой проплывающего мимо облака и внезапно ощутил такой восторг, такую непередаваемую радость, такую силу! Она бурлила в нём, переполняла все его существо! Ему казалось, что он в силах свернуть горы! А может, даже…

Он порывисто провёл рукой, представляя, будто стирает краски с полотна – и часть поля под его рукой просто исчезла! Мальчик с недоумением уставился на свои пальцы, а затем провёл пальцем у себя над головой, создавая тяжёлую чёрную тучу и тут же представил, что выжимает её, как старую тряпку – из тучи хлынул дождь, ударяясь о крышу собора тяжёлыми прозрачными каплями, воздух тут же пропитался густым запахом луж, сырым и сладким. Алан всем своим существом ощущал, как капли стекают по рукам, по лицу, оставляя тонкие мокрые борозды. Он прочувствовал каждую каплю, он на мгновение сам стал дождём… Всё на свете вдруг стало абсолютно неважным: счастье и горе, грязь власти и липкий позор, собственная смерть и даже течение времени потеряли всякий смысл.

– Нравится? – ехидно спросил голос, бесцеремонно вырывая Алана из неги прозрения.

Мальчик успел только открыть рот для ответа, но тут же резко начал падать, он зажмурился и спустя пару долгих секунд снова обнаружил себя на столе. Перед ним всё так же стоял застывший в порыве Пророк, а в воздухе всё так же висела падающая капля.

– Я же говорил, что ещё к тебе вернусь! – из-за спины мальчика вынырнула тень, в которой едва угадывался человеческий силуэт.

– Вы Ааронг? – уже спокойно спросил Алан, теперь он точно это знал. Все тревоги и страхи вмиг куда-то улетучились, а внутреннее напряжение исчезло.

Тень дёрнулась будто в нерешительности, а потом ответила:

– Я это просто я… – она хихикнула и добавила:

– Но приятно поговорить с кем-то кроме Пророка. Он слишком изменился… – пожаловалась тень и указала на Пророка.

– Изменился?.. – Алан внимательно присмотрелся к Пророку, даже слез со стола и обошёл вокруг, но ничего особенно не заметил.

– Да, смотри! – тень провела рукой по телу пророка и с брезгливостью ею затрясла, стряхивая на пол какую-то зеленоватую жижу, – Он весь покрылся этой грязью. Так мерзко!

Алан нахмурился и неловко потёр щеку влажной ладонью:

– А как же его пророчества? Он же слышит… – он кинул недоверчивый взгляд на тень, – вас?

– Слышит, – подтвердила тень и спустя несколько секунд добавила:

– Но этого недостаточно…

Мальчик сделал глубокий вдох и медленно выдохнув, продолжил:

– Великий бог Ааронг, чем я могу помочь? Я же уже… умер. Вряд ли от меня будет толк… Просто скажите мне, куда теперь…

– Толк будет, мальчишка! – тень резво сделала круг по стенам комнаты и приблизилась к Алану так близко, что он ощутил запах свежего весеннего ветра, зелени и тут же запах пепла и мертвечины. По шее пробежали мурашки

– Ты мне поможешь! – прошептал Ааронг.

– Чем же? – Алан невольно тоже начал шептать, пытаясь скрыть трепет, охвативший его.

– Ты же меня слышишь, Алан! А это значит, что ты достоин! – вскрикнул бог, – Ты отдал жизнь во имя веры, но мною спасён! – тень замолкла, давая Алану переварить эту информацию. Мальчик шумно вздохнул, не веря своим ушам. Он мотнул головой и снова вздохнул. Алану вдруг стало страшно, невероятно страшно, он резко ощутил, как усталость навалилась на него и придавила, словно тяжёлым одеялом. Ощутил, как сильно хочется закрыть глаза и провалиться в сон.

– Но я же всего лишь Алан. – пробормотал мальчик, присаживаясь на стол и начиная заваливаться на бок.

– Мне неважно кто ты. – неожиданно ласково ответил Ааронг, – Главное, будь со мной!

Верь только себе! Верь только себе! Верь только себе!

Алан проснулся от собственного крика, он резко сел и, тяжело дыша, обхватил голову руками – сердце лихорадочно стучало, в ушах шумело.

– Ты быстро проснулся. – будничным тоном произнёс Пророк. Он сидел в углу комнаты, за письменным столом и что-то писал. По стеклу окна монотонно барабанил дождь.

– Что… – мальчик запнулся, когда прикоснулся рукой к своей груди, – там не было даже шрама от былой раны. Он непонимающе посмотрел на Пророка:

– Что произошло? – внезапно тело скрутило болью, будто по внутренностям ползала ледяная змея, мальчик побледнел и тихонько застонал. Холод резко сменился жаром в конечностях.

– Почему так больно? – прошептал Алан, обнимая колени руками и весь сжимаясь.

– Теперь боль – это твой постоянный спутник – всё тем же ровным тоном произнёс Преподобный, даже не поворачиваясь к послушнику. Алан только сейчас заметил, что злополучный кинжал лежит рядом с Пророком, на столе, на его лезвии отчётливо видны кровавые разводы. Значит, всё это не было сном. Алана снова скрутило болью, на этот раз будто грудную клетку сжало обручем, мальчик замер, стараясь лишний раз даже не дышать.

– Боль – это плата за магический дар Ааронга. – поучительно продолжал Пророк.

«Интересно, почему за подарки нужно платить?» – подумал Алан, когда боль чуть отступила.

– Но я рад, Алан, что ты зашёл так далеко! – Пророк вскочил со стула, небрежно бросив перо на стол:

– Мой блистательный послушник! Это значит, что в твоём сердце пылает ослепительная искра!

Он в два шага оказался рядом и, уперев руки в поверхность слова, навис над мальчиком:

– Ты смог выжечь свои слабости, и Ааронг не дал тебе умереть! – лицо Пророка раскраснелось, а глаза сверкали, – Просто продолжай скармливать любые сомнения этому пламени! Пламени своего рвения, – он облизал губы и расплылся в нервной улыбке – И тогда Ааронг вознаградит тебя ещё больше!

Мальчик заворожённо смотрел на Пророка, в восхищении думая о том, насколько его вера сильна и заразительна. Боль понемногу уходила, сменяясь приятным покалыванием в коже.

– А когда я смогу использовать магию? – прошептал Алан, на что получил короткое презрительное фырканье.

Преподобный выпрямился и сложил руки на груди:

– Ты уже можешь её использовать, – он поджал губы, – ты разве не чувствуешь?

Мальчик поводил плечами, пытаясь разогнать кровь по телу и «почувствовать».

Ледяной взгляд Пророка вдруг смягчился:

– Тебе просто нужно найти объект, на который ты будешь влиять. Вот, гляди, – он указал на пламя свечи, стоя́щей на письменном столе.

Алан вгляделся в подрагивающий жёлтый язычок, пытаясь понять, как ему на него «влиять». Холодная рука Пророка опустилась на плечо мальчика, отчего у того перехватило дыхание.

– У тебя есть руки, и ты ими можешь что-то схватить и перенести, – голос Преподобного переливался и убаюкивал, – Твой разум – это тоже рука. Возьми пламя ею.

Алан шумно вдохнул, потёр ладони друг о друга и вцепился взглядом в пламя свечи, изо всех сил представляя, как берёт пламя и подносит к себе. Секунда, две, три… пламя всё так же беззаботно подрагивало, абсолютно не собираясь куда-то передвигаться.

Алан так весь напрягся, что на лбу выступил пот. Мальчик подался вперёд, не отрывая взгляда от огня, и сжал кулаки, но ничего не происходило.

– Может я… – он виновато посмотрел на Пророка.

Пророк только хмыкнул, сильнее сжав плечо мальчика:

– Не нужно напряжения снаружи, Алан, – произнёс он, – твоё тело не поможет. Только разум.

Алан наморщил лоб и нервно потеребил пальцами краешек своего халата. Пророк его грубо тряхнул за плечо:

– Не отвлекайся! – прошипел он.

Мальчик кивнул и зажал дрожащие ладони подмышками.

«Представь, что разум – это рука», – повторил он про себя, закрывая глаза, – «она тянется и берёт огонь».

До его ушей долетел равномерный стук дождя в окно, откуда-то появился неприятный пряный запах.

«Дождь!» – вспомнил Алан, не открывая глаз, – «Когда я сюда пришёл, было солнечно, а сейчас так темно, будто ночь и дождь! Ливень!», – он аж подпрыгнул от возбуждения, охватившего его, – «Это та туча, которую я создал, когда умер!»

Алану вдруг всё стало ясно, как белый день. Он просто снова заглянул внутрь себя, как тогда, в полёте, чтобы найти ту безумную силу, которую даровал ему Ааронг и нашёл! Ощущение мощи и собственного бесконечного могущества снова заполнилось всё существо мальчика.

Он расслабился и представил, как сливается с этим дождём, с этой комнатой, как его тело растворяется в воздухе и расщепляется на множество песчинок, как пламя свечи также рассыпается на части и перемешивается с ним…

В голове будто что-то лопнуло, разливаясь жгучей болью, которая тут же затихла.

Алан не думая, схватился одной рукой за голову, а другую руку выкинул вперёд, будто держа в ней кисть, и сделал резкий жест.

– Отлично. – прозвучал над головой холодный голос Пророка, – Вот ты и понял.

Мальчик открыл глаза, и сам не поверил увиденному – в его вытянутой ладони трепыхалось рыжее пламя свечи! Он с восторгом посмотрел на Преподобного, но тот уже направлялся к столу с документами.

– Тебя встретит твой настоятель. Ты вернёшься в комнату к другим послушникам, к твоим урокам добавятся уроки магии и пользования катализаторами магии. – буднично произнёс Пророк и вышел за дверь, так и не посмотрев на мальчика.

Алан тяжело вздохнул и плотно сжал губы, стараясь не выдать себя.

«У Пророка много дел» – утешил себя мальчик, перекатывая в руках огонь, – «у него множество других магов и других послушников», – на этой мысли внутри всё сжалось, мешая дышать, – «То, что он показал мне, как пользоваться магией – уже прекрасно, да»

Он подошёл к окну и глядя, как по разноцветному стеклу сползают капли, резко сжал кулак с огнём, отчего тот с шипением потух.

Отец Зур мерил шагами коридор, видимо, с тех пор как его вызвал Пророк, сообщив об окончании обряда инициации. Он покусывал ноготь большого пальца и что-то бормотал себе под нос.

Алан некоторое время наблюдал за ним, раздумывая о том, чтобы незаметно прошмыгнуть мимо.

– Отец Зур! – в конце концов, мальчик решил не нервировать настоятеля ещё больше.

– А? – обернулся, прижав руку к сердцу, – Алан? – он быстрым шагом устремился к послушнику, едва не срываясь на бег.

– Алан! Слава Ааронгу! – настоятель улыбнулся и облегчённо выдохнул, обняв подопечного, но тут же резко отстранился от него, опасливо оглянувшись.

– Я так рад, что всё получилось! И ты теперь юный маг!

Алан кивнул:

– Да, я тоже, отец Зур. – он немного помолчал, решая, говорить ли настоятелю обо всём или нет, – это было немного не так, как я себе представлял, – произнёс он наконец, устало потирая глаза рукой – я… я будто умер… Алан умер, чтобы теперь стать мной, – он умолк и посмотрел на настоятеля, виновато улыбаясь.

Отец Зур только улыбнулся, покачивая головой, и легонько потрепал мальчика по волосам:

– Главное, что ты здесь, – ответил он, – пойдём, я провожу тебя обратно.