Бабушкин дом

Но самой интересной частью праздника были поиски цветка папоротника. По легенде, нашедший это сокровище, становился богатым и чуть ли не бессмертным. Конечно, настоящего цветка никто никогда не видел, но зато красивый миф стал изюминкой праздничной ночи. Вместо лотоса организаторы празднества высаживали цветущую тигровую лилию где-то в округе озера, и заданием было найти ее. Первый, кто находил цветок, получал главный приз. Как правило, это был или хороший спиннинг, или надувная лодка. Подарок был особо ценен, потому что на него сбрасывались чуть ли не все жители поселка.

О традиции праздновать Ивана Купала знали все живущие и отдыхающие в поселке. Наверное, это был единственный день в году, когда на поляне у костра встречались все жители: богатые и бедные, владельцы самых старых домов и хозяева больших и шикарных коттеджей. Всем нравилось наблюдать за народными обычаями и принимать участие в них. Но в последние годы, когда владельцев новых домов стало больше, а местной молодежи меньше, праздник потерял свою прежнюю прелесть. Представлений больше не устраивали, цвет папоротника никто не искал. Те немногие молодые люди, что остались жить в поселке, лишь только разжигали костер, пили пиво, а потом пьяные купались в озере. И на такие праздники приходили в основном старожилы. Владельцы же коттеджей и особняков побаивались таких гуляний, потому что часто кто-то напивался и затевал драку. Ну и, конечно, представители высшего общества не спешили проводить время с простыми селянами.

Григорий с Тасей пришли на поляну. И молодой человек почувствовал разочарование. Того большого пламени высотой в два метра, которое он помнил с детства, не было; вместо него горел маленький костер. Людей было мало, от силы десять молодых парней и девушек, и никого из старшего поколения. Они отдыхали на поляне: кто расположился на подстилках, кто сидел на бревнах. Некоторые стояли около стареньких «Жигулей». Багажник автомобиля был открыт, в нем стояли колонки, откуда раздавалась музыка. Доносился громкий смех и разговоры.

Тася с Гришей осмотрелись.

– Ты кого-то знаешь тут? – спросила Тася

Гриша осмотрел внимательно на присутствующих. Было достаточно темно, и он не мог сразу кого-то узнать. Он всматривался в лица, и они все казались ему незнакомыми. Но вдруг Гриша увидел одного парня, который сидел у костра. Это был его одноклассник Генка. Невысокий светловолосый симпатичный мужчина разговаривал со своим товарищем.

В школьные годы Генка был Грише хорошим другом. Но с тех самых пор, как Григорий уехал в город, с Геной они не общались. Пару лет назад его одноклассник добавился к нему в друзья в социальной сети, но переписки за этим не последовало. Судя по немногим фотографиям Гены, он так и остался жить в поселке с родителями. Еще он служил в армии, а больше о нем Григорий ничего не знал.

Двух приятелей Гены Гриша видел впервые. Один из парней был худым и рыжим, со скуластым удлиненным лицом и светлыми глазами. Он грыз хвост соленой рыбы и запивал пивом. Второй был полным, темноволосым; он сидел на пне рядом, задумчиво курил табак.

Гена увидел Гришу. Молодой человек удивился и даже прищурился, рассматривая нового гостя. Убедившись, что это действительно бывший одноклассник, он подскочил и поспешил навстречу другу детства.

– Гришка, привет! Вот это вечер! Это же Гришка Туманов! Мой кореш! Ты какими судьбами? – радостно приветствовал Гена.

Старые друзья обнялись. Гриша был рад встрече.

– Я всего на пару дней. В гости к Одинцовым заехал, – ответил спутник Таси, похлопывая по плечу друга детства.

– Давненько мы с тобой не виделись. Ну давай, садись к нам, расскажешь, как жизнь!

Гриша взял за руку Тасю и представил ее:

– Знакомься – это Тася, дочка Николая Одинцова.

Гена смутился и спросил:

– Я и не знал, что у дяди Коли дочка есть. Ну, проходите, присаживайтесь, – показал Гена рукой на упавший ствол.

Реакция людей на новость о ее родстве с Одинцовыми Тасю стала забавлять. Девушка усмехнулась и тихонько сказала Грише:

– Если бы сегодня проводился конкурс, кто больше всех удивит окружающих, я бы заняла первое место.

Гриша улыбнулся ей в ответ, обнял за талию и подвел к бревну. Гена представил своих друзей.

– Знакомься, это Паша. Мы вместе служили, он из соседнего поселка. Приехал на выходные погостить, – показывая на рыжего парня, рассказывал молодой человек. – А это Тоха, он наш, переехал с родаками сразу после того, как ты уехал.

Молодые люди пожали друг другу руки.

– Здоров, – сказал Тоха.

Рыжий молча поздоровался. Гриша с Тасей присели напротив них. Девушка сразу отметила, что мужчины выглядят немного неряшливо. Рыжий сидел в красной растянутой футболке и спортивных штанах с протертыми коленями. А другой был одет в старую серую мастерку и широкие шорты цвета хаки. От них шел устойчивый запах пива, копченой рыбы и костра.

– Ну, рассказывай, Гриш, как у тебя? Слышал, что в Германии сейчас живешь? – с интересом стал расспрашивать Гена своего одноклассника.

– Уже лет десять почти, – вежливо ответил Гриша, не желая рассказывать одну и ту же историю по десятому кругу. Но из уважения к старому другу он все же стал говорить о своей жизни за границей.

Когда Гриша рассказывал, то внимательно смотрел на бывшего одноклассника. Было уже темно, но свет от костра падал на лицо молодого человека. Генка хоть и был таким же веселым, но, как показалось Григорию, сильно изменился. Он заметно постарел. Под глазами виднелись синяки. Уставший взгляд и сероватый цвет лица говорили о том, что Генка пьет.

– А как с деньгами там? Наверно, платят больше, чем у нас? – спросил Гена.

– Больше, конечно, но если и там не работать, то тоже не будут платить. Ну а как здесь дела обстоят? Чем занимаешься?

– Да так, всего понемногу. Сам понимаешь, в поселке работы почти нет. Изредка получается на стройках подрабатывать, но эти богачи совсем охренели, не хотят платить! Приехали тут, права свои качают! Земли выкупили и возомнили себя небожителями.

– Нас, местных, скоро совсем со свету сживут, – к разговору подключился Тоха.

– Угощайтесь, – Гена дал бутылку пива Грише и Тасе. Девушка от спиртного отказалась.

– Ну а чтобы в город переехать, не думали? Там и работа нашлась бы…

– Как же! А жить я где буду? Тут хоть хата есть, а там что? Нет, брат, никто нас там не ждет, никому мы не нужны, – с разочарованием произнес Генка и сделал большой глоток пива. – Мы вот с Пашкой в армии были, Родину защищали. А как вернулись, так никому не нужными стали! Кидалово везде!

Пашка в этот раз не промолчал. Он нахмурился и зло проговорил:

– Козлы! Не уважают нас эти мажоры! Нас, настоящих пацанов, которые служили! Пока они тут бабки рубили, мы в армии пахали как черти!

– А сейчас что? Кто мешает вам бабки рубить? – спросил Гриша.

– Как кто? Эти же и мешают! Сволочи! Да сам знаешь, какая сейчас ситуация в стране. Ничего хорошего. Короче, валить отсюда надо. Валить. Вот ты свалил и правильно сделал. Хоть человеком стал!

– Так человеком можно и тут стать, было бы желание, – не согласился Гриша.

Рыжий стал злиться на Гришу. Молодой человек, приехавший из-за бугра, вызывал у него ярость. Он напоминал ему тех самых мажоров, которые любили учить жизни других. Пашка считал, что ни в чьих советах не нуждается, и таких умников, как Гриша, презирал.

– Так чего же ты уехал, а? Раз тут так хорошо. Остался бы здесь, а мы бы посмотрели, как бы ты тут крутился! Ха-ха.

– Я туда уезжал не потому, что мне было тут плохо, – спокойно и уверенно сказал Гриша.

– Неужели? А почему ж тогда? – рыжий продолжал язвительно разговаривать с гостем.

– Так сложились обстоятельства.

– Хах! Обстоятельства. Да таким, как ты, просто повезло! Наверняка, родаки помогли устроиться…

– Ты прав, помогли! Они помогли мне тем, что талант во мне разглядели и стали книги по специальности покупать. А когда я заявил, что архитектором хочу стать, то поддержали!

Рыжий усмехнулся и сплюнул.

– Хех, книги. А ты в армии-то служил, книжник?

– Нет, не служил.

– А я служил! Пока вот такие, как ты, книжки умные читали, я по полям с автоматом мотался! И ночевал в поле под звездами! В случае войны, чем ты отбиваться будешь, архитектор? Книжками своими? Ха-ха-ха.

– Паша, перестань! – в разговор ввязался Гена. Молодой человек видел, что друзья общего языка не нашли и конфликт не прекращается. – Может, лучше давайте мировую выпьем!

– Ну почему же книжками? Оружием, как и все, – ответил рыжему Туманов.

– Да ты хоть знаешь, как оружие выглядит?

– Знаю.

– Скажи еще, что стрелять умеешь?

– Умею.

Рыжий внимательно посмотрел на Гришу, его уверенность раздражала молодого человека, и он искал повод унизить гостя. Рыжий сплюнул в сторону и обратился к другу.

– Слышь, Тох, тут товарищ утверждает, что стрелять умеет, принеси-ка ружье из машины. Сейчас мы посмотрим, как этот архитектор стреляет.

– Паш, ты че задумал? Брось, не надо! – попросил друга Гена.

Страх снова вернулся к Тасе. Не успела она отойти после истории с дедом Степаном, как снова тема оружия всплыла на поверхность, и недоброжелательный настрой Павла ее очень пугал.

– Гриш, давай лучше уйдем, – сказала она.

Гриша посмотрел на Тасю и лишь произнес:

– Все будет хорошо, не волнуйся.

Тоха принес ружье. Гена залпом допил свое пиво, собрал пустые бутылки и отошел метров на двадцать. Все стали наблюдать за ним. Другие молодые люди, которые отдыхали на поляне, увидели, что наконец происходит что-то интересное, и подошли к новой компании. Паша поставил бутылки на бревно и вернулся обратно.

– Вон видишь, там бревно? Там стоят пять бутылок. Кто больше собьет, тот и выиграл. Стреляем до первого поражения.

– Можешь стрелять первым, – уступил Гриша.

– Как хочешь! – ответил Павел и взял ружье.

Молодой человек лег на траву. Уже было темно и бревна с бутылками почти не было видно. Он взял ружье и прицелился. Несколько секунд просто смотрел в прицел, не решаясь выстрелить. В конце – концов рыжий нажал на курок, прозвучал выстрел. Все услышали звук разбившегося стекла. Тоха с каким- то новым парнем, который из любопытства подошел, побежали смотреть к бревну.

– Есть! Попал! Молоток, рыжий!

Рыжий встал с травы. В знак своей победы поднял руки вверх.

– Видал, архитектор?

– Хороший выстрел, – согласился Гриша.

– Не бойся, если выбью все, тебе тоже найдем пару бутылок! Ха-ха

Паша лег на траву, прицелился и выстрелил.

Тоха подбежал и весело воскликнул.

– Попал!

Молодой человек подбежал и показал Грише осколки разбитой бутылки.

– Еху!!! – Паша торжествовал. – Можешь оставить осколок на память. Повезешь в свою заграницу в качестве сувенира!

– Еще три осталось, – ответил Гриша.

Пашка лег на траву и вновь выстрелил. Тоха побежал смотреть, но на этот раз радостных восклицаний не последовало.

– Мимо, – чуть слышно просипел Тоха.

– Что? – переспросил Паша, надеясь, что не расслышал ответ.

– Он сказал – мимо, – порадовался Гриша. – Но две бутылки это хороший результат.

Рыжий встал с травы и недовольно отдал ружье Грише.

– Ну давай, теперь ты.

Гриша взял ружье и лег на траву. Тася всем сердцем болела за него. Но больше всего девушка боялась, чтобы не разгорелся серьезный конфликт, и эта встреча не обернулась дракой. Она стояла в стороне и мысленно молилась, чтобы их ночное приключение благополучно закончилось. Тем временем Григорий прицелился и выстрелил.

– Есть! Попал! – воскликнул Генка.

Тася обрадовалась и стала аплодировать. Паша скривился и отвернулся.

– Наверно, случайно попал.

Не успел рыжий возмутиться, как Гриша снова выстрелил. В этот раз сразу два раза.

– Все три! – крикнул Гена. – Выбил все три! Одноклассник подбежал к Грише и похвалил его. – Молодец! Где так стрелять научился?

Тася подошла к Грише и радостно чмокнула его в щеку.

– Как видишь, я интересуюсь не только архитектурой, – ответил Гриша. Он посмотрел на Пашу, тот стоял в стороне угрюмый и недовольный. Проигрывать всегда неприятно. Но вместо того, чтобы посмеяться над неудачливым молодым человеком, Гриша подошел к нему и протянул руку.

– Ты отлично стреляешь.

Паша удивленно взглянул на Григория, замешкался и пожал руку.

– Ты тоже, архитектор…

Гриша посмотрел на Тасю и понял, что им здесь делать больше нечего. Он обратился к Гене.

– Ну, хорошо, нам пора уже, – объявил Гриша.

– Как? Оставайтесь еще! – попросил Гена. – Пиво есть, посидим еще.

– Нам, правда, пора, – повторил Григорий.

Гриша с Тасей со всеми попрощались. Генка решил проводить их. Они вместе дошли до поворота, затем Генка сказал:

– Ну что, Гришка, давай прощаться. Был рад тебя видеть…

– Я тоже, Ген.

Молодые люди обнялись. Гриша похлопал по плечу своего друга.

– Не забывай, пиши, хоть иногда, – с отчаянием в голосе произнес Генка.

Гриша кивнул. Он дотронулся до плеча друга и добавил:

– Ген, у тебя еще все впереди. Кончай бухать и в город вырывайся. Нечего тебе тут делать…

Гена несмело улыбнулся в ответ.

– Ну, давай, береги себя, – произнес Гриша, он пожал руку другу, затем они с Тасей пошли в сторону дома Одинцовых.

Генка смотрел вслед молодым людям. Хоть он и завидовал другу, его успехам, но все же мысленно очень гордился им. Стоял на месте и о чем-то думая, молодой человек не торопился возвращаться к друзьям.

Глава XIX

Гриша с Тасей шли медленно. Домой они не спешили, у каждого были на то свои причины. Тасе совершенно не хотелось видеть Ларису и уж тем более отвечать на ее вопросы. К тому же девушка переживала и за Марию Дмитриевну. Она понимала, что старушке могло стать нехорошо после их разговора, а быть виновницей плохого самочувствия бабушки Тасе вовсе не хотелось. Ну и, наконец, ей просто нравилось проводить время с Гришей. Тут желания молодых людей совпадали. Мужчина также хотел как можно дольше побыть с новой знакомой наедине, уж очень ему понравилась молодая девушка. Марию Дмитриевну, Ларису и Колю он уже повидал и успел немного с ними пообщаться. Большего ему и не нужно было. Слишком много времени утекло с того момента, как он уехал из этих мест. С тех пор он сильно изменился, а его старые знакомые остались прежними. Общих интересов у него ни с кем из Одинцовых не было. По правде говоря, он вообще не хотел сюда приезжать. Просто отец настоял, и Гриша согласился. Ему хотелось поддержать отца в такой сложный для него период перед отъездом в Германию.

Тася с Гришей почти подошли к дому. На веранде при свете фонаря Коля с Михаилом азартно резались в карты и громко материли комаров. Больше никого не было. В самом доме уже было темно, свет горел только в одной комнате. Тася приостановилась, посмотрела на дом и, тяжело вздохнув, тихо сказала.

– Бабушкин дом. Вот как бывает: потрясающе красивые места, уютный дом, окружают родные люди, а ощущение такое, словно меня заставили съесть жабу.

– Если ты не хочешь туда идти, мы можем уйти куда-нибудь в другое место, – предложил Гриша.

Идея Тасе понравилась, и она с удовольствием бы согласилась, но все же отказалась:

– Будут волноваться, не хочу привлекать к себе лишний раз внимание.

Но Гриша так просто не сдавался. Желание побыть с Тасей как можно дольше подталкивало молодого человека искать новые причины не заходить в дом.

– Если ты не хочешь идти в комнату к Ларисе прямо сейчас, можно спрятаться, пока она не уснет. Я знаю в этом доме один укромный угол.

Тася была заинтригована. Она согласна ждать хоть в сарае, лишь бы только не встречаться с Ларисой.

– И что же это за место?

– Увидишь, тебе понравиться. Надеюсь, у тебя нет аллергии на пыль? – Григорий взял Тасю за руку и повел к дому. Коля с Михаилом сразу же заметили своих детей.

– Молодежь! Где это вы пропадали? Садитесь, со стариками партеечку сыграете! – предложил дядя Миша.

– Тася, дочка, идите к нам!

– Пап, дядя Коля, обещаю, завтра мы с вами обязательно сыграем, – вежливо отказал Гриша.

Молодые люди, не задерживаясь на веранде, зашли в дом. Молодой человек включил на кухне свет. Из большого серванта он достал несколько свечей и спички. А в одном из кухонных ящиков взял ключи.

– Откуда ты знаешь, что где лежит? – удивленно спросила Тася, когда увидела, как виртуозно Григорий находит в чужой кухне все, что ему было необходимо.

– Так ведь ничего не поменялось с того момента, как я в последний раз бывал тут в гостях. Ремонт и мебель те же, соответственно и содержимое в этой мебели тоже не изменилось. Я этот дом знаю, как свои пять пальцев. Могу с закрытыми глазами найти все, что захочу. Идем.

Гриша направился к лестнице, Тася последовала за ним. Везде было темно. Но из-за полной луны, заглядывающей в окно, в комнатах виднелись очертания мебели и других предметов. Поэтому гостям не понадобилось включать свет.

– Теперь тссс. Комната Ларисы. Проходим очень тихо.

Гриша с Тасей на цыпочках стали подниматься по лестнице. Деревянные ступеньки как назло начали поскрипывать и грозили потревожить хозяев старого дома. Молодые люди поднялись на второй этаж; вот уже дверь Ларисиной комнаты, из которой лился свет. «Не спит, зараза», – подумала про себя Тася. Они осторожно переступили порог второго этажа и стали подниматься на третий. «Как странно, – подумала Тася, – с улицы этот дом кажется двухэтажным, однако, оказывается, еще и третий есть. Не просто дом, а коттедж. А они еще жалуются, что плохо живут».

Наконец цель была достигнута. Тася с Гришей незаметно прокрались на третий этаж. Девушка уже догадалась, куда именно вел ее молодой человек. Это был чердак.

Как и предполагал Туманов-младший, дверь чердака была запертой. Тогда он достал ключи, которые захватил на кухне, и стал подбирать нужный. Один не подошел, второй тоже, а вот с третьим повезло. Ключ с легкостью вошел в замочную скважину и открыл дверь. Как только молодые люди зашли в помещение, Гриша зажег свечу и поставил на полку. Тася осмотрелась. Стены были серыми, мрачными, отсыревшими. Чердак оказался почти полностью захламлен старыми ненужными вещами и предметами. Тут стоял детский велосипед без одного колеса. Также Тася увидела стеллаж, забитый запыленными книгами, большой закрытый сундук, манекен для шитья одежды, коробки и много других вещей. А на стене висел нарисованный портрет Елизаветы Федоровны.

– Интересно, что в этом сундуке? – спросила Тася, подойдя к нему.

– Могу поспорить, что там есть теплый плед, детские вещи и старые фотографии.

Тася открыла сундук. И действительно, как сказал Гриша, она увидела клетчатый плед.

– Доставай, мы расстелем его вот здесь, – послышался голос Григория.

Тася выполнила просьбу друга и кинула ему одеяло. В сундуке девушка увидела еще детские пеленки и распашенки, а под ними скрывался большой альбом. Тем временем Гриша разложил плед на полу и присел.

– Смотри, что я нашла, – показала находку Тася своему другу.

– Ааа, семейный фотоальбом. Тут есть и я. – Григорий взял альбом и открыл его. Тася присела рядом. Ей стало интересно посмотреть на Гришу в детстве. На одной из первых черно-белых фотографий они увидели маленькую девочку возраста пяти лет.

– Это Лариса в детстве?– спросила Гришу Тася.

– Нет. Это дочка Марии Дмитриевны Катерина. Она погибла в молодости вместе с мужем. Тогда я был еще совсем маленьким и не помню всех подробностей этой трагической истории. Мама рассказывала, что от нервного срыва Мария Дмитриевна попала в психиатрическую больницу и там пробыла полгода. Маленькую Ларису моя семья забрала к себе. Мама часто навещала Марию Дмитриевну в больнице и рассказывала о Ларисе, как та растет и нуждается в своей бабушке. Таким образом ей удалось вернуть Марию Дмитриевну к жизни. Она поправилась, вернулась и принялась воспитывать внучку.

– Какой ужас! – Тася знала о гибели Катерины: ей как-то рассказывал отец, но без подробностей.

Гриша перевернул еще несколько страниц: на них были фотографии Катерины и ее мужа. Потом появились цветные фотографии.

– А вот это мы с Ларисой в детстве, – показал на фотографию Григорий. На ней были мальчик и девочка лет четырех. Дети стояли возле дома, держась за руки. Потом Тася увидела еще несколько детских фотографий с маленькими Ларисой и Гришей. Дальше пошли семейные фотографии, которые сменяли снимки уже повзрослевших Ларисы и Григория. Тася обратила внимание, что общих фотографий этих двух семей было очень много. А вот и фотография, где юные Гриша и Лариса стоят возле дома, как и на детской фотографии. Только теперь юноша и девушка крепко обнимали друг друга за талию.

– Вы тут такие красивые и совсем юные, – обратила внимание Тася.

– А мне кажется, я с годами становлюсь только лучше, – с ноткой хвастовства сказал Гриша. – Это мы тут в девятом классе на выпускном вечере.

– Вы встречались?

– Да, но это был юношеский роман, ничего серьезного. Хотя, как мне казалось тогда, я очень сильно был влюблен в нее. Но потом мы переехали в город и все забылось.

– И тебе не хотелось вернуться к ней?

– Нет. Я сразу же влюбился в столицу, понял, что там могу добиться успеха, проявить свой талант. Школу я закончил с хорошими отметками. Потом поступил в институт и начал усердно изучать языки и мировую архитектуру. На третьем курсе я принял участие в международном конкурсе по проектированию современного сити-центра и стал победителем. Меня заметили немцы, преподаватели из Берлинского университета, и предложили продолжить обучение у них. Я согласился. Вот так и оказался в чужой стране. Закончил там университет, а потом устроился в одну из лучших строительных компаний Берлина.

– А что вы строите?

– Элитные жилые дома и бизнес центры.

– Берлин – такой красивый город с богатой историей, неужели тебе не хотелось построить уникальное здание? Что-то особенное, такое, что бы ассоциировалось только с Берлином?

– Например, как Биг-Бен с Лондоном? Я об этом мечтаю. Но понимаешь, современный мир устроен так, что в первую очередь нужно удовлетворять запросы клиентов. Только в таком случае можно заработать. Сейчас время бизнеса и больших возможностей. Музеи и театры сейчас, увы, не в моде. Такова жизнь.

– Настоящее искусство всегда в моде. Возможно, я плохо разбираюсь в бизнесе, но считаю, что именно шедевры архитектуры делают города особенными. Нет более запоминающегося места в Италии, чем Колизей или фонтан Треви, а в Греции – Акрополь; Испанию воспел и увековечил Гауди безумными неправильными формами своих строений. Уникальная и прекрасная архитектура наделяет города душой, делает их непохожими друг на друга. Не припомню, чтобы кто-то из туристов хотел поехать в Париж или в Барселону, чтобы посмотреть на стеклянный бизнес центр, каких полно всюду. Все хотят увидеть нечто удивительное, особенное, уникальное, чтобы запомнить на всю жизнь.

– Ну а как тебе Нью-Йорк? Ты же была там. Хочешь сказать, что он некрасив? – удивился Григорий.

– Красив, но ничего особенного: высокие небоскребы меня не впечатлили, – спокойно ответила Тася.

– И это все, что ты можешь сказать? Брось, неужели ты бы не хотела там жить?

– Не хотела. Переехать в Нью-Йорк – это все равно, что выйти замуж по расчету.

Ответ девушки поразил Туманова: он впервые слышал, что кому-то не нравится этот замечательный город. Но вместе с тем, в глубине души, был согласен с Тасей. Конечно, от Америки он был, как и все, без ума, но по архитектурным шедеврам Европа все же превосходила. Гриша заметил, что руки Таси покрылись гусиной кожей.

– Кажется, стало прохладно. Я принесу нам чай. Не скучай без меня. – Туманов встал, взял свечу и пошел вниз. Тася осталась одна.

Чтобы не ощущать пустоту и одиночество, она решила еще раз осмотреть сундук, в надежде найти что-то интересное. Но кроме детской одежды больше там ничего не оказалось. Тогда Тася подошла к стеллажу с книгами и взяла одну из них. Это был сборник поэзии Ахматовой. Также Тася увидела еще книги Пушкина, Есенина, Маяковского, Блока, Цветаевой. «Интересно, кто в этой семье читает поэзию?» – подумала про себя девушка. Как ей показалось, ни Мария Дмитриевна, ни Лариса не были поклонницами классической лирики. Тася пролистала сборник Ахматовой, прочитала первое стихотворение, которое ей попалось на глаза:

Я улыбаться перестала,

Морозный ветер губы студит,

Одной надеждой меньше стало,

Одною песней больше будет.

При свете свечи было очень тяжело читать, поэтому она не стала напрягать зрение и поставила книгу обратно на полку. Вдруг Тася увидела, что под стеллажом стоит небольшая коробка. Девушка достала ее. Коробка полностью была покрыта пылью: видимо, ее давно никто не брал в руки. Тася аккуратно открыла ее и увидела, что там лежат письма без конвертов. Девушка достала первое попавшееся и из любопытства стала читать.