скачать книгу бесплатно
– Абсурд, мне не из чего выбираться, уверяю вас. Не о чем говорить. Не пудрите мне голову, Дмитрий, своими якобы благородными порывами. Я не поверю. Ученая.
– Дело ваше. – Он откинулся на спинку кресла с явным сожалением на лице.
Допили чай, доели пирожные, разговор так и не задался.
– Вас проводить? Поздно уже, могу подвезти, – предложил Дмитрий, когда они вышли на улицу.
– Нет, спасибо. – Впервые Крис слегка улыбнулась ему, забыв про новый кодекс неприятия, хотя эта улыбка больше предназначалась очарованию начинающейся таинственной майской ночи. – Я пешком пройдусь, недалеко.
– Не боитесь?
– Нет, все время так хожу. Прощайте.
– До свидания, Кристина.
Она решительным, бодрым шагом двинулась в путь, зная, что Пашу уж точно не встретит в своей квартире, он оповестил ее грубым сообщением: «Свалил» – вместо хоть каких-то извинений, и она не жалела о разрыве.
Так, задумавшись, девушка переходила дорогу, когда вдруг раздался резкий и противный скрежет тормозов. Крис зажмурилась от испуга и инстинктивно сгруппировалась.
Глава 3
Трясина – опасное для жизни место
Крис очнулась от того, что ее тело сильно тряхнуло. Почему-то, еще не до конца придя в сознание, она понимала, что это машина наехала на кочку. Девушка издала слабый стон, ее мутило, и болела голова, а тело, словно мешок, болталось от быстрой езды по ухабистой дороге. Окончательно осознав себя лежащей на боку в багажнике машины, Крис сморщилась от боли и дотронулась до головы, нащупав еще свежую, не запекшуюся кровь.
Что же она помнила? Звук тормозов. Понятно, что ее сбила машина, сам удар она даже не успела почувствовать, настолько быстро все произошло.
– Долго еще собираешься гнать? – послышался возмущенный голос явно молоденькой девушки.
– Не лезь! – грубо огрызнулся в ответ тоже не очень зрелый мужской голос. – Ты уже наделала делов! Помалкивай теперь.
– Сам виноват, – завизжала она. – Хочешь порулить? – кривляясь, передразнила низким басом.
– Я говорил, не дави на газ!
Снова воцарилось молчание. Но этого Крис было достаточно, чтобы понять, что произошло, хотя пока не ясно, чем закончится. Только поскорей бы уже, а то мутило невыносимо.
– Ты че делаешь?! – огрызнулся на свою девушку юноша.
– Сумочку ее смотрю. Не видишь, что ли? Тут деньги и телефон такой, как я хотела. Ей-то ни к чему теперь.
– Положи все на место! Вместе с телом сбросим.
– Зачем?! Чего добру зазря пропадать? – искренне не понимала она.
– Ты дура совсем, что ли?! Это убийство, не понимаешь?! Мне и так теперь с этим жить. На таких мелочах и попадаются. Сумку кинем вместе с ней в озеро. Засунь все обратно, сказал!
– Ладно, ладно, – нехотя согласилась она. – А вдруг очнется?
– Ты че достаешь меня?!
– Ниче, просто спрашиваю. И спросить нельзя? Что она, не может прийти в себя? Что делать будем? Должна же я знать.
– Вот достала, дура, трахнем по голове! Что же еще?
Благодаря любопытству девушки Крис теперь знала, чего ожидать. Слабыми усилиями сознания она пришла к выводу, что к сопротивлению не готова, а значит, у нее есть только один выход выжить – притвориться, что она все еще без сознания, и позволить им скинуть себя в озеро, а там уж остается полагаться на навыки плавания. Другого пути девушка не видела.
Вот и машина резко затормозила, накатило так, что не было мочи, но развязка была близка, и она собралась. Крис максимально расслабила тело, представив себя камнем, но пульс подводил, стучал как бешеный, не унять. Только бы им в голову не пришло его прощупать.
Девушка слышала, как открылся багажник, и ощутила на своем лице прокуренное дыхание.
– Да не, она в отключке, – резюмировал юноша. – Бери ее за ноги, а я за руки, надо будет размахнуться, подальше кинуть с обрыва.
– А там глубоко?
– Да, мы с пацанами прыгали в детстве.
Волнение Крис нарастало, если бы не темнота, убийцы разглядели бы ее раскрасневшееся лицо, но уж больно они торопились, хотелось поскорее избавиться от тягостной ноши. Девушка почувствовала, как ее безвольное тело усилием четырех не очень сильных, даже, она бы сказала, слабых рук повисло в воздухе, пару раз взмыло вверх, что усилило тошноту, и полетело вниз в свободном падении.
Сердце девушки замерло, она зажмурилась в предвкушении вхождения в воду. И вот оно. Тупой удар о поясницу и сотни, нет, тысячи иголок пронзили ее кожу. Пусть май и подходил к концу, но купальный сезон открывать было рановато.
Первая мысль, что пришла в голову Крис: «Это конец, это вынести она не сможет». Боль в голове усилилась от спазма, скрутившего холодом шею, мышцы задеревенели, накатило ощущение полной безысходности. Открыв глаза, она медленно падала все глубже и глубже в воде, не сопротивляясь, не дыша, смирившись со своей участью. В полной темноте слабым размытым пятном где-то там, недоступно высоко, светила луна. Смерть подступила совсем близко, она была на расстоянии нескольких секунд.
А дальше что? Крис ясно увидела, что с ней станет уже совсем скоро, как ее тело будет безжизненно болтаться, цепляясь за водоросли, и разбухать в воде, а потом всплывет как раз к пляжному сезону и напугает кого-нибудь из рыбаков или купальщиков.
«Интересно, а рыбы здесь водятся и обгладывают ли они тела утопленников?» – подумала девушка, и от этой мысли словно ток прошел по всему ее телу, и она с остервенением принялась грести руками наверх в диком страхе, решительно передумав умирать и горя желанием выбраться во что бы то ни стало.
Всплыв на поверхность и жадно глотая воздух охрипшим горлом, Крис огляделась. С одной стороны небольшого озера был резкий обрыв, с которого ее и скинули, ни силуэтов людей, ни машины не было видно, а с другой стороны почти вплотную к воде примыкал лес. Карабкаться наверх девушке не захотелось, да и мало ли что, назад лучше не возвращаться, и она поплыла в сторону леса.
Вода была холодная, но страх сильнее, он гнал Крис, несмотря на боль, на сбивающееся дыхание, на судороги. В этой борьбе за жизнь девушка чувствовала себя больше диким зверем, чем человеком, а может, самым диким из зверей – человеком. Кто-то пожелал тебя убить, а ты не желаешь умирать. Кто победит в этой гонке?
Падая на четвереньки, с диким ревом, дрожа каждой клеткой своего тела, Крис выбралась на твердую почву, и тут же ее вывернуло наизнанку пирожными. Сразу стало немного легче, тошнота утихла. Девушка села на траву, обхватив себя руками, оглядывая окрестности и то, что осталось от ее одежды. В воде она скинула туфли и пиджак – они мешали плыть, на ней осталась лишь блуза и юбка, и с них обильно стекала вода. Холодная майская ночь обещала девушке очередное смертельно опасное испытание – умереть от переохлаждения. С головой все было ясно – сотрясение, не самый приятный спутник. Но просто упасть и заснуть никак нельзя, а так хочется.
Крис разделась, выжала ослабевшими, дрожащими руками одежду и встряхнула волосы, от чего у нее закружилась голова. Немного посидев на траве, пока не прошел приступ головокружения, девушка снова оделась и, с трудом поднявшись на ноги, неуверенной походкой поковыляла вдоль полоски леса, разумно полагая, что где-то найдется тропа, по которой сюда выходят люди, чтобы искупаться или пожарить шашлыки. Парень говорил, что прыгал с пацанами с обрыва, а значит, места обитаемые.
– Да! – Крис закричала от радости, тут же схватившись за голову от пронзившей ее острой боли.
Протоптанная дорожка нашлась, но, ступив на нее, она оказалась в полной темноте. Подождав пару минут, пока глаза привыкнут к отсутствию света и начнут различать хотя бы контуры, девушка решилась идти. Когда тропинка пролегала между плотно стоящими деревьями, приходилось двигаться почти на ощупь, но идти надо было, иначе смерть. Страшно было и подумать упасть здесь, в лесу, и не встать. Комары и так не оставляли ее в покое. Крис виделись ужасные картины, как ее ослабевшее тело поедают эти маленькие вампиры, а к ним на пир спешат муравьи, клещи и еще бог знает кто.
Глаза ломило от напряжения, босые ноги беспокоили только поначалу, наступило состояние отупения. Думать было нечем, сознания едва хватало, чтобы держать равновесие, все время заносило то вправо, то влево, то темнело в глазах, она хваталась за стволы деревьев, чтобы не упасть, но тут же шарахалась от мохнатых ветвей, казавшихся ей лапами лесного чудища. Вновь подступила дурнота, а боль в голове не прекращалась ни на секунду и не ослабевала, да еще и ребро, кажется, сломано или треснуло, противно ныло и давало о себе знать при каждом движении.
Наступил момент, когда Крис поняла, что больше не может, что готова сдаться, она упала на колени, споткнувшись об очередную корягу, разодрала ноги в кровь и заплакала от беспомощности, сил встать не было. Но прошло, отпустило, девушка снова поднялась и продолжила бороться за выживание. А через сотню метров густая стена деревьев внезапно расступилась, и перед ней предстала асфальтированная дорога, по другую сторону которой лес будто отражался в зеркале.
Когда израненные ноги Крис ступили на искусственное покрытие, дарующее надежду на встречу с цивилизацией, у нее открылось второе дыхание, и идти стало легче. Но время шло, метры пути плавно перетекали в километры, а пейзаж не менялся, а вот состояние девушки неизбежно ухудшалось. Начался жар, теперь она уже не боялась замерзнуть, наоборот, пот катился градом, во рту пересохло, а губы сами по себе бормотали какой-то бред, и иногда она истерически смеялась, пугая птиц, затеявших предрассветное пение.
Восход солнца порадовал уже почти беспросветно мутное сознание Кристины тем, что стена леса закончилась, и теперь дорога лежала поперек равнины, а вдалеке, словно мираж, предстали ее взору очертания одноэтажных деревянных домиков. Дачный поселок или деревня? Ну, хоть что-то. Еще парочка километров и узнаем, только бы доплестись.
То ли это действительно был мираж, фантазия воспаленного разума, то ли шагала она слишком медленно, но домики никак не хотели приближаться. Крис владело только одно желание – упасть и уснуть, а там будь что будет, но она упрямо плелась.
Ну что ж? Если идти, то обязательно куда-нибудь придешь, это звучит почти как закон. Нечеткому от сотрясения мозга и усталости взору Кристины предстало заросшее, неухоженное кладбище с видавшими не один десяток зим облупившимися железными памятниками с покосившимися красными звездами на макушках. А дальше были дома, одноэтажные, деревянные, старинной постройки, с резьбой на наличниках, но и они давно не видели человеческой заботы и пугающе смотрели на девушку пустыми окнами и наводили ужас скрипом разболтавшихся калиток.
«Хоррор, мираж, это бред или я попала в параллельную реальность», – обреченно подумала Крис.
Раздался петушиный крик, девушка вздрогнула от неожиданности и повалилась без чувств.
«Должно быть, в молодости она была красива», – пронеслось в возвращающемся сознании.
На фоне ярко-голубого безоблачного неба Кристина лицезрела высокую женщину, казавшуюся великаншей, она была очень стара, но величественна. Густая копна вьющихся седых волос собрана в пучок, большие карие глаза светились мудростью и невозмутимостью, плотная паутина морщин, сотканная безжалостным пауком – временем, тщательно спрятала красоту ее лица, царственная осанка выдавала силу личности, платье в мелкий цветочек сошло с картин художников вековой давности. Созерцая эту картину, девушка пришла к выводу, что она не на том свете, на котором была до сих пор.
– Где я? – Крис беспокойно зашевелилась.
– Я тебя нести не могу, – строгим голосом заговорила женщина. – Сама как-нибудь вставай, а там уж дойдем, и я тебе помогу.
– Голова кружится. – Девушка села, и пейзаж, озаренный ярким солнцем, поплыл перед глазами.
– Давай, вставай. – Женщина сильной рукой подхватила ее за плечо и потянула наверх. – Здесь лежать нельзя, до кровати надо дойти. Давай, поднимайся. – Голос женщины не был ласковым, но чуточку участливым.
– Да, я пытаюсь, – бормотала Крис. – Где я?
– Ты давай шагай, разговаривать потом будешь, – тянула ее женщина за собой, а девушка едва переступала, не чувствуя ног.
Прошли несколько расплывающихся в глазах Крис заброшенных домов с разбитыми окнами и покосившимися заборами, пока не попали на ухоженный двор, где бегали, кудахча, куры да важно выхаживали петухи, девушка попыталась им улыбнуться, но губы не слушались. Потом карабкались на высокое крыльцо, дальше были веранда, темные сени, и они переступили через порог. Перед девушкой предстала кухня с огромной печкой и смежная с ней жилая комната, служившая хозяйке и спальной, и гостиной.
– Одежу здесь снимай, постель запачкаешь. – Хозяйка сама сказала, сама и раздела беспомощно мотающую руками девушку, доволокла до кровати и посадила. – Не падай пока, дам отвар, и ноги надо помыть. Сидишь?
– Сижу, – неуверенно ответила Крис.
Ухватившись руками за металлическую спинку кровати, она всеми силами пыталась удержать равновесие. Через несколько минут женщина поднесла к ее губам кружку и велела пить, девушка беспрекословно подчинилась. Затем заботливая хозяйка омыла ей лицо и рану на голове чем-то пахнущим травами, смазала такой же пахучей мазью и наложила бинт.
– Суй в тазик. – Опять сама же все и сделала, опустив ноги девушки в воду и обработав порезы и ссадины. – Ну, можешь лечь, ребра гляну. – Крис сморщилась и застонала, когда она надавила на то место, что выделялось огромным синяком и болело. – Нет, перелома нет, ушиб сильный, заживет. На, вот, выпей еще настойки, все пей, до дна. Вот так. – Что-то горькое на спирту обожгло рот, но после сладкое тепло разлилось по телу, и девушка мгновенно забылась сном.
Вздрогнув от раската грома, Кристина резко проснулась, села на кровати и сразу же повалилась обратно на подушку от того, что потемнело в глазах. В окна стучал дождь, и небо грозно гремело. Девушка вновь села и огляделась. В печке трещали дрова, комната была озарена лишь светом керосиновой лампы, стоящей на столе, за которым сидела прямая, словно статуя, все та же красивая старая женщина, как-то просто старушкой назвать ее язык не поворачивался, ей подходило, скорее, «дама». Она раскладывала пасьянс, не обращая внимания на Кристину. Простая деревенская обстановка не вязалась с образом хозяйки: фотографии на стенах, плюшевые ковры, старый облезлый диван, кровать, стол и большой деревянный шкаф. Все скромно, без изыска.
– Все разглядела? Слезай с кровати, халат накинь, на спинке висит, поесть принесу, – так и не взглянув на девушку, сухо сказала хозяйка и вышла из комнаты.
Крис подчинилась и, неуверенно ступая израненными ногами, присела к столу, завернувшись в мягкую незнакомую ей ткань, каких теперь и не выпускают, и поморщилась от так и не прошедшей головной боли.
Дама вернулась с жостовским подносом в руках и поставила его перед девушкой. На изящном цветочном рисунке красовались тарелка с ароматным, наваристым куриным супом, большой ломоть мягкого хлеба с корочкой, чашка горячего чая и маленький пирожок. Действия хозяйки явно не вязались с ее холодным тоном.
– Спасибо, выглядит очень аппетитно. – Крис слабо улыбнулась женщине, а та села напротив и теперь уже смотрела прямо на гостью.
Девушка хотела было завести разговор, но поняла, что проголодалась настолько, что не в силах разговаривать, пока не уплетет все, что ей послало местное гостеприимство, а пирожок оказался с малиновым вареньем.
– Ты не спеши, наговоришься еще, – будто читала ее мысли хозяйка.
Тепло и легкое потрескивание печки, тиканье настенных часов, шум дождя за окном и ароматный травяной чай окутали девушку приятным уютом, лицо зарделось румянцем, голова еще болела, и довольно сильно, да пошатывало, но блаженная улыбка уже плотно заняла свое место.
– Я вам так и не представилась. Меня зовут Кристина. – Дама молчала, глядя на девушку своим глубоким загадочным взглядом. – Я работаю в гостинице администратором и шла домой, поздно уже было, около десяти часов вечера, смена у меня такая. Дорогу переходила на светофоре, как положено, на зеленый свет, машина сбила. Представляете? Я провалилась, сознание потеряла, а потом очнулась в багажнике, парень с девушкой сбросить меня в озеро собирались и сбросили, но я выплыла. Лесом шла, дорогой, пока на вас не набрела. Такая вот история, – пожала она плечами. – А у вас тут есть парень с девушкой? Не в этой деревне живут? – вдруг испугалась Крис.
– Нет, кроме меня, здесь никого нет. Заброшена деревня. Давно уже.
– Так вы здесь одна? А как так получилось? Простите, не знаю, как вас величать.
– Зови баба Фима.
– Ой, вы такая статная дама, что бабой Фимой и язык не поворачивается называть. По отчеству как?
– Неча церемониться. Баба Фима, я уж лет пятьдесят как баба Фима. Ты на стать не смотри, это только вид такой, простая я, деревенская, без хитрости, одичала без людей, вот и кажусь тебе важной.
– А Фима – это Серафима, значит?
– Ну да.
– Красивое имя.
– И давно вы одна живете?
– Не считала, давно.
– А куда все делись?
– Молодые уехали в город в девяностые, а старые кто за ними подался, кто поумирал.
– А вы не уехали?
– Куда? Моя семья вся здесь на кладбище лежит, жду, когда и я с ними лягу.
– И что, здесь совсем-совсем никого нет? Ни почты, ни больницы, ни полиции, ни магазинов?
– Нету. Даже электричества нет.
– Как такое возможно?! И вам не страшно? Заболеете, занеможете, помрете. Кто ж вам поможет, похоронит, в конце концов? И куда социальные службы смотрят!
– Нет, не страшно, Бог не оставляет без присмотра. Сказать по правде, есть у меня опекун. – Впервые Крис увидела улыбку на лице хозяйки. – Приезжает ко мне раз в месяц, в последний день, так уговорено, проверяет, жива ли, припасы привозит, керосин.
– Родственник ваш?
– Нет, случайный человек, добрый просто. Узнал, что я одна осталась, с тех пор и ездит.
– Хорошо тут у вас, и вам спасибо за помощь, но мне домой бы надо, с работы уволят за прогулы. Как мне до Твери добраться?
– Это только Могильщика ждать, он тебя и отвезет. – Крис удивленно вылупила на нее глаза. – Так зовут его, того, кто приезжает ко мне, Могильщик, он в похоронной службе работает, могилы копает. Имени не знаю, все его так кличут. Но он хороший, ты не бойся, отвезет куда тебе надо, недолго ждать, неделя всего.
– За неделю я точно работы лишусь. А автобусы тут не ходят?
– Нет, – покачала она головой.
– А попутные машины?
