Убийства в Новом Орлеане: Тень Вуду

Маргарита Теплова

Убийства в Новом Орлеане: Тень Вуду

Убийство на Ру-де-Шартр

Жюль проснулся от пронзительного звонка мобильного. На часах – 3:17 утра. Он застонал, перевернулся на другой бок, пытаясь игнорировать назойливый звук, но телефон не умолкал. "Черт бы побрал эту работу," – проворчал он, нашаривая трубку на тумбочке. Экран высветил имя Лероя, его напарника. Жюль вздохнул. Лерой звонил только в экстренных случаях.

– Детектив Дюбуа слушает, – прохрипел Жюль, стараясь прогнать остатки сна, чувствуя во рту привкус вчерашнего бурбона и сигарет.

– Жюль, это Лерой. У нас тут кое-что… странное. Ритуальное убийство в переулке за Ру-де-Шартр. Выдвигайся немедленно.

Жюль выругался про себя. Ритуальные убийства – это всегда головная боль. В Новом Орлеане, городе мистики и вуду, такие дела часто оказывались гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд. Он сел на кровати, свесив ноги на холодный пол. Голова гудела, но он знал, что нужно собраться.

– Что там хоть? – спросил Жюль, потирая глаза.

– Женщина. Найдена в переулке. Символы, свечи, перья… Все как в кино про вуду. Ты должен это увидеть.

– Ладно, буду через двадцать минут, – ответил Жюль, отключая телефон.

Он встал с кровати, чувствуя, как тяжесть усталости давит на плечи. Быстрый душ, чтобы взбодриться, чашка крепкого кофе, чтобы прогнать остатки сна – и вот он уже мчался на своем старом "Мустанге" по ночным улицам Французского квартала. Дождь моросил, превращая неоновые вывески в размытые цветные пятна на мокром асфальте. Жюль выругался про себя, вспомнив, что забыл купить новую резину. Он включил радио, надеясь найти джаз, но вместо этого услышал заунывный блюз, который только усилил его тоску.

Жюль Дюбуа был типичным детективом, по крайней мере, внешне. Тридцати с небольшим, с короткой темной стрижкой, которую он делал сам, пронзительными серыми глазами, в которых читалась усталость и разочарование, и легкой щетиной, придающей ему вид усталого, но решительного человека. Он носил потертую кожаную куртку, даже в жару, и старые джинсы, которые помнили лучшие времена. Он не заботился о моде, его больше волновала функциональность.

Он родился и вырос в Новом Орлеане, знал каждый его переулок, каждую тень. Его семья жила в городе уже несколько поколений, и он гордился своими корнями. Возможно, именно поэтому он и стал полицейским – чтобы защищать свой город от тех, кто хочет нарушить его спокойствие. Он не верил в мистику и вуду, считая это всего лишь суевериями, но уважал историю и культуру своего города. Он знал, что в Новом Орлеане даже самые безумные вещи могут оказаться правдой.

Он любил свою работу, хотя она и отнимала у него все силы и время. Жюль был одинок, если не считать его старого пса по кличке Луи, которого он подобрал на улице несколько лет назад. Луи был помесью лабрадора и дворняги, с грустными глазами и вечно виляющим хвостом. Он был его единственным другом и компаньоном, всегда готовым выслушать его жалобы и разделить с ним одиночество. Перед уходом Жюль бросил Луи кусок бекона и почесал его за ухом.

Подъехав к месту преступления, Жюль увидел яркие вспышки полицейских мигалок, освещающих узкий переулок. Ленты ограждения отгораживали место преступления от толпы зевак, которые всегда собирались при любом происшествии. Вокруг толпились полицейские, криминалисты и журналисты, все говорили одновременно, создавая какофонию звуков. В нос ударил резкий запах крови, смешанный с запахом сырости и чего-то сладковатого, как будто кто-то использовал дешевые духи. Он прошел сквозь толпу, показывая свой значок, и направился к месту, где работали криминалисты.

– Что тут у нас, Лерой? – спросил Жюль, подходя к своему напарнику. Лерой был высоким, крепким мужчиной с добрым лицом и мягким характером. Он был полной противоположностью Жюля, но они отлично работали вместе.

– Как я и говорил, Жюль, странное дело. Женщина. Молодая. Одета как на праздник. Но то, что с ней сделали… Это нечто.

Жюль нагнулся, чтобы лучше рассмотреть тело. Жертвой оказалась молодая женщина, на вид лет двадцати пяти. Она была одета в яркое красное платье с блестками, словно собиралась на вечеринку. Но вечеринка явно не состоялась. Ее руки были связаны за спиной грубой веревкой, а на груди вырезаны глубокие порезы в виде странных символов, похожих на древние руны. Символы были вырезаны очень аккуратно, словно убийца был профессионалом. Они напоминали перевернутые треугольники, окруженные кругами, с линиями, идущими от них. Жюль видел похожие изображения в старых книгах по оккультизму, которые читал в юности.

Вокруг тела были разбросаны лепестки красных роз, увядшие и почерневшие, и перья черных воронов. Запах крови смешивался с запахом благовоний и чего-то еще, сладкого и приторного, что вызывало у Жюля неприятное ощущение в животе. Рядом с телом лежала разбитая глиняная чаша и странный амулет, сделанный из кости и перьев.

– Похоже на ритуал, – пробормотал Лерой, качая головой. – Видел такое только в кино. Кто-то явно пересмотрел фильмов ужасов.

Жюль внимательно осматривал место преступления, стараясь не упустить ни одной детали. Символы на теле жертвы были ему незнакомы. Он достал свой телефон и сфотографировал их, а также другие улики: рассыпанные лепестки роз, перья воронов, разбитую чашу и странный амулет.

– Кто-нибудь опознал жертву? – спросил Жюль, не отрывая взгляда от тела.

– Пока нет, – ответил Лерой. – Ни документов, ни опознавательных знаков. Платье дорогое, но бирки срезаны. Будем пробивать по базе отпечатки пальцев и ДНК. Может, кто-то заявит о пропаже.

– Что говорит судмедэксперт?

– Еще не закончил осмотр. Но говорит, что смерть наступила несколько часов назад. Причина смерти – потеря крови.

Жюль поднялся, чувствуя, как тяжесть дела давит на него. Ритуальные убийства всегда были сложными и запутанными. Нужно было найти хоть какую-то зацепку, чтобы начать расследование.

– Лерой, займись опознанием жертвы. Проверь все ночные клубы и бары в округе. Может, кто-то ее видел. Я поеду в антикварную лавку Элоизы Дюваль.

– Она у нас тут единственный эксперт по всякой мистической чепухе, – сказал Жюль, направляясь к своей машине.

Первые зацепки

Запах крови и благовоний преследовал Жюля даже в машине. Он открыл окно, надеясь, что свежий ночной воздух прогонит жуткие образы из его головы. Но вместо этого в салон ворвался влажный, сладковатый запах Нового Орлеана, смешанный с ароматом жасмина и гниющих листьев. Этот город умел хранить свои тайны, скрывая их под маской красоты и очарования. Жюль поморщился. Влажность проникала в кости, напоминая о бесконечной сырости, разъедающей стены старых домов.

Жюль крепче сжал руль. Он не любил ритуальные убийства. Они всегда казались ему чем-то грязным и бессмысленным. В его практике были случаи, когда мотивом преступления была жадность, ревность, месть. Но когда убийца действовал во имя каких-то древних богов или темных сил, это вызывало у Жюля отвращение. Он не понимал, как можно всерьез верить во всю эту мистическую чепуху.

"Новый Орлеан – это город, где возможно все," – всплыли в памяти слова его бабушки. Она была старой креолкой, выросшей в самом сердце Французского квартала. Она рассказывала ему истории о вуду, призраках и древних проклятиях. Жюль слушал ее с интересом, но всегда воспринимал это как сказки для детей. Он усмехнулся, вспомнив, как бабушка всегда говорила, что "вера – это оружие, которое может сломить даже сталь". Он верил только в то, что можно потрогать и увидеть своими глазами. Но даже он не мог отрицать, что в этом городе есть что-то особенное, что-то мистическое и необъяснимое.

Мысли Жюля прервал звонок телефона. Это был Лерой.

– Жюль, есть новости по жертве, – сказал Лерой. – Ее звали Изабель Легран. Двадцать четыре года. Работала танцовщицей в клубе "Красная луна".

– "Красная луна"? Это тот стрип-клуб на Бурбон-стрит?

– Да. Я отправил туда пару ребят, чтобы опросить ее коллег. Может, кто-то что-то видел или слышал.

– Хорошо. Сообщи, если что-нибудь узнаешь.

Жюль отключил телефон и прибавил скорость. Ему нужно было поговорить с Элоизой как можно скорее. Чем больше времени проходило, тем больше он чувствовал, что это дело затягивает его в какую-то темную воронку. Он почувствовал, как по спине побежали мурашки. Этот город, как всегда, сулил неприятности.

Антикварный магазин Элоизы "Тайны прошлого" располагался в старом здании с облупившейся краской и коваными балконами. Окна были заклеены темной бумагой, чтобы защитить антиквариат от солнечного света. Жюль припарковал машину напротив магазина и вышел на улицу.

Как только он вошел внутрь, его окутал густой запах старых книг, пыли и благовоний. В полумраке помещения, заставленного антикварной мебелью, книгами и странными предметами, он увидел Элоизу. Она сидела за старинным столом, склонившись над какой-то книгой. В свете настольной лампы ее седые волосы казались серебряными нитями.

Элоиза Дюваль была женщиной лет пятидесяти, с длинными седыми волосами, собранными в пучок, и проницательными карими глазами. Она всегда была одета в темные, просторные одежды, которые придавали ей вид загадочной жрицы. Ее лицо было испещрено морщинами, как старая карта, каждая морщина рассказывала свою историю. Она была живой энциклопедией Нового Орлеана, знала все его легенды, секреты и проклятия. И, что самое важное, знала, как эти легенды превращались в реальность.

– Жюль, какая неожиданность, – сказала Элоиза, поднимая на него взгляд. На ее губах появилась легкая улыбка. – Что привело тебя в мои скромные владения в столь поздний час? Неужели тебе понадобилась моя помощь в поиске древнего артефакта?

– У меня к тебе дело, Элоиза, – ответил Жюль, доставая из кармана фотографии символов, найденных на теле Изабель Легран. – Нам нужна твоя помощь.

Элоиза взяла фотографии, ее пальцы, покрытые кольцами, как змеями, бережно перебирали их. Ее улыбка исчезла с лица, брови нахмурились, а глаза сузились, словно пытаясь разглядеть невидимое. Она шептала что-то себе под нос, пока ее взгляд перемещался по снимкам.

– Это древние символы вуду, – сказала она наконец, задержав дыхание, – это древние символы. Не просто вуду, а нечто более темное. Они связаны с… Кети, – ее голос стал тихим, словно шепот ветра. – Это очень опасный знак.

Жюль нахмурился. – Кети? Что это значит?

Элоиза откинулась на спинку стула, глубоко вздохнув. В ее глазах читались страх и предчувствие.

– Это значит, что в Новом Орлеане объявился кто-то, кто играет с темными силами, – ответила Элоиза. – И это может привести к очень плохим последствиям. Чтобы понять, что происходит, тебе нужно узнать о вуду больше. Вуду – это не просто магия, Жюль. Это религия, философия, образ жизни. Она зародилась в Западной Африке, в основном среди народа йоруба, и была привезена сюда, в Новый Орлеан, вместе с рабами из Африки.

– Когда эти люди оказались в рабстве, они не могли практиковать свои религии открыто. Поэтому они смешали свои верования с католицизмом, который им навязывали. Так появилось креольское вуду, которое мы знаем сегодня. Католические святые были заменены лоа – духами, которые управляют жизнью. И каждый лоа имеет свои атрибуты, свои ритуалы, свои предпочтения.

– Но Кети… это не лоа, Жюль. Это… древнее, гораздо древнее. Она – одно из самых темных и могущественных сущностей, о которых рассказывают в вуду. Она олицетворяет собой хаос, разрушение и первобытный страх. Она – воплощение ночи, тьмы, которая существовала до сотворения мира. Эти жертвоприношения сделаны для нее, осталось узнать, что взамен они хотят получить…

Жюль покачал головой. – Ритуальные жертвоприношения? В наше время? Это звучит как бред сумасшедшего.

– В Новом Орлеане все возможно, Жюль, – ответила Элоиза. – Этот город пропитан мистикой и оккультизмом. Здесь верят в призраков, вуду и древние проклятия. И иногда эти верования становятся реальностью.

– Хорошо, допустим, это правда. Что мы можем сделать? Как остановить этих сумасшедших? – сказал Жюль со скептической улыбкой на лице.

Элоиза вздохнула.

– Культ Кети – не то, что можно просто найти и остановить. Они очень скрытные. Их корни уходят глубоко, глубже, чем ты можешь себе представить. Они действуют в тени, и их очень трудно обнаружить. Но у меня есть одна идея. В архивах Исторического общества Нового Орлеана есть старые документы, в которых упоминается этот культ. Может быть, мы сможем найти там какую-нибудь информацию, которая поможет нам. Возможно, нам удастся найти какие-то обряды, какие-то способы защиты… что-то, что поможет нам…

– Архивы? – переспросил Жюль. – Звучит как долгий и скучный процесс.

– К сожалению, у нас нет другого выбора, – ответила Элоиза. – Если мы хотим выйти на этих убийц, нам придется копаться в прошлом.

Жюль вздохнул. Он не любил копаться в архивах. Ему больше нравилось ловить преступников на улицах. Но он понимал, что Элоиза права. Чтобы раскрыть это дело, нужно было узнать больше о культе какой-то Кети…

– Ладно, – сказал Жюль. – Поехали в архивы.

В архивах

Архивы Исторического общества Нового Орлеана располагались в старом здании в самом сердце Французского квартала, впитавшем в себя все секреты города. Высокие потолки, узкие коридоры, заполненные книжными полками, и запах старой бумаги, смешанный с запахом плесени и забвения, создавали атмосферу таинственности и уединения, словно время здесь остановилось. Элоиза знала здесь каждый уголок, каждый шкаф, каждую трещинку в стенах. Она была постоянным посетителем архивов, ее лицо было знакомо каждому библиотекарю, и она пользовалась безусловным уважением среди работников.

– Здесь хранятся самые ценные документы, Жюль, – сказала Элоиза, проводя его в огромный зал, заполненный стеллажами до самого потолка, уставленный рядами книг и папок. – Здесь можно найти ответы на многие вопросы об истории Нового Орлеана, о его темных секретах и забытых культах.

– Надеюсь, мы найдем здесь ответы на наши вопросы, – ответил Жюль, осматриваясь. Он чувствовал себя неловко в этом месте, как будто его окружали призраки прошлого.

Элоиза провела Жюля к столу, заваленному старыми книгами и папками. Она уже подготовила все необходимые материалы для поиска.

– Я начала искать информацию о Кети несколько лет назад, – сказала Элоиза, голос ее был тихим, но полным знания. – Я нашла несколько упоминаний о ней в старых газетах, дневниках и церковных книгах. В записях о странных событиях, необъяснимых смертях и исчезновениях, которые никто не мог объяснить. Но информации очень мало. Культ всегда старался оставаться в тени. Кети предпочитает действовать скрытно, ее последователи – тени в этом городе.

Они начали перебирать документы, внимательно изучая каждую страницу, словно выискивая нить в огромном клубке. Жюль читал старые газетные статьи о загадочных смертях, произошедших в Новом Орлеане в прошлом веке. Странные происшествия, о которых полиция не могла найти объяснение, и которые, как он теперь понимал, могли быть связаны с тем, что он расследует сейчас. Элоиза изучала старые дневники и церковные книги, пытаясь найти хоть какую-то информацию о культе Кети, о ее ритуалах, о ее последователях. Она искала ключ к пониманию, что стоит за этими символами и этим убийством. Прошло несколько часов. Солнце уже взошло, и лучи света, как лучи прожекторов, пробивались сквозь узкие окна архива, освещая клубы пыли, танцующие в воздухе. Жюль и Элоиза были измотаны, их глаза устали от мелкого шрифта, но они не сдавались. Они знали, что каждая страница, каждый документ может быть ключом к разгадке.

– Смотри, Жюль! – вдруг воскликнула Элоиза, ее голос прорезал тишину. – Я что-то нашла!

Допрос Жрицы Вуду

Элоиза показала Жюлю старую, пожелтевшую от времени страницу из потрепанного дневника, написанную разборчивым почерком священника, датированную 1850 годом. Жюль наклонился, чтобы лучше разглядеть написанное. И прочитал:

"В городе распространились слухи о культе, поклоняющемся Кети. Они совершают ужасные ритуалы, призывая тьму. Говорят, что у них есть артефакт, который дает им власть. Этот артефакт называется "Печать Тьмы". Он создан из… нескольких разных ингредиентов, объединенных одним лишь желанием, и содержит частицу самой Кети. Если "Печать Тьмы" попадет в руки тех, кто желает зла, Новый Орлеан будет обречен.

Жюль нахмурился. – "Печать Тьмы"? Звучит как… как что-то из дешевого бульварного чтива.

– Это может быть легенда, Жюль, – ответила Элоиза, ее голос был полон серьезности. – Но если это правда, то нам нужно найти этот артефакт раньше, чем это сделают последователи культа. Прежде чем они смогут использовать его.

– И как мы его найдем? – спросил Жюль, отводя взгляд от дневника. – У нас есть только старая страница из дневника священника.

Элоиза задумалась, потирая подбородок.

– В дневнике сказано, что культ совершает свои ритуалы… в особых местах. В местах, где тьма собирается воедино. Возможно, артефакт спрятан где-то там.

– В особых местах? – переспросил Жюль, чувствуя, как начинает нарастать головная боль.

– Новый Орлеан – город, построенный на воде, Жюль, – объяснила Элоиза. – Под ним целая сеть подземных ходов, туннелей и заброшенных хранилищ. Город всегда прятал свои секреты под землей. Здесь были убежища для контрабандистов, складские помещения, места для тайных собраний… и, возможно, места для ритуалов. Но это еще не все. В этой записи есть еще кое-что важное.

Элоиза указала на следующую часть записи. Жюль придвинулся ближе и прочитал:

«В те времена, когда город наполнился рабами из Африки, вместе с ними пришло и зло. Начались странные смерти, необъяснимые болезни, проклятия, которые преследовали жителей. Сначала это были лишь шепотки, слухи, но вскоре мы поняли, что это не просто совпадения. Однажды, при осмотре тела одного из погибших, мы увидели знак. Знак, который, как мы узнали позже, является символом приверженности Кети».

– Знак, который… точно такой же, как те, что вы нашли сегодня.

Жюль подавился воздухом. Он посмотрел на Элоизу, его взгляд был полон недоверия.

– Значит, ты хочешь сказать… эти убийства, эти символы… все это началось еще в 18 веке? Когда в Новый Орлеан привезли рабов?

– Именно так, Жюль, – ответила Элоиза. – Вуду пришло в этот город вместе с рабами. И вместе с вуду пришло нечто более древнее, нечто, что всегда пряталось в тени, ожидая своего часа. Кети.

Жюль вздохнул. Он понимал, что дело принимает совсем другой оборот.

– Ладно, – сказал он, – допустим, ты права. Допустим, эта "Печать Тьмы" – ключ к разгадке. Но я иду на это только для того, чтобы вычислить этих… сектантов. Если мы найдем эту штуку, я хочу, чтобы мы нашли и тех, кто совершает эти убийства. И, возможно, тех, кто стоит за ними. Не исключено, что убийца был не один. И теперь что-то мне подсказывает, что убийца может быть чернокожим…

– Возможно так, – буркнул Жюль себе под нос, размышляя. – Но я предпочитаю факты, а не мистические сказки. Мне нужно поспать, а потом связаться с Лероем. Представляю, как он отреагирует на всю эту вудуистскую дребедень.

– Отдыхай, Жюль. Завтра предстоит сложный день…

Они попрощались, и Жюль направился к своей машине. Он чувствовал себя выжатым, но готов был идти до конца, чтобы поймать убийцу. Не важно, какие мотивы им двигали – культ, безумие или жажда наживы – он должен был их остановить.

Добравшись до квартиры, Жюль первым делом покормил Луи. Пес радостно вилял хвостом, радуясь его возвращению. Жюль почесал его за ухом и машинально налил себе стакан бурбона. Он давно уже не верил в то, что алкоголь может решить проблемы, но сейчас ему просто нужно было хоть немного расслабиться.

Он рухнул на кровать, не раздеваясь. Сон навалился мгновенно, измученное сознание отпустило вожжи. Снились обрывки прочитанных документов, символы вуду и лица убитых, темные фигуры, смотрящие на него из тени… Проснулся он с головной болью и ощущением, что потратил время впустую. На часах было 14:00.

Жюль встал, принял холодный душ и выпил крепкий кофе. Затем позвонил Лерою.

– Лерой, у меня есть новости, – сказал Жюль, стараясь говорить как можно более нейтрально. – Похоже, убийство Легран связано с культом.

– С культом? – переспросил Лерой с ноткой сарказма в голосе. – Что дальше? Инопланетяне?

– Послушай, – ответил Жюль. – Я знаю, это звучит бредово, но факты говорят сами за себя. Они проводят ритуальные убийства и ищут какой-то артефакт.

– Артефакт? – Лерой тяжело вздохнул. – И что ты предлагаешь? Звонить Индиане Джонсу?

– Я собираюсь встретиться с одной женщиной, – сказал Жюль. – Ее зовут Мама Сесиль. Она – местная жрица вуду. Может быть, она знает что-то о культе и их ритуалах.

– Жрица вуду? – Лерой рассмеялся. – Жюль, ты серьезно? Ты, скептик до мозга костей, собираешься просить помощи у колдуньи?

– Я не верю в колдовство, Лерой, – отрезал Жюль. – Но она может знать что-то об этих людях. У нее есть связи в общине. Я просто собираю информацию. Мне нужны зацепки, чтобы поймать убийц. Нам нужно найти их, Лерой, и как можно скорее. Прежде чем они снова убьют кого-то.

– Ладно, делай что должен, – проворчал Лерой. – Но не увлекайся этими суевериями. Помни, мы ищем преступников, а не призраков. И не забывай, что у нас еще есть дело об ограблении ювелирного магазина, так что не пропадай надолго. Пока я возьму ювелирный на себя и прикрою твой зад перед начальством!

"Тень Мамы Сесиль"

Мама Сесиль жила в старом доме во Французском квартале. Дом был окружен высоким забором, увитым плющом, словно желая спрятаться от любопытных глаз. Жюль, как человек рациональный, отмахнулся от навязчивого запаха трав и благовоний, который витал в воздухе. Он старался смотреть на все происходящее как на сбор информации, не более. Ему нужно было оставаться хладнокровным, чтобы не запутаться в этих суевериях. Он знал, что в его работе нет места эмоциям, лишь факты и логика.

Он позвонил в дверь, и ему открыла высокая, худощавая женщина с пронзительным взглядом, который, казалось, видел его насквозь. На ней была длинная белая одежда, а голову украшал тюрбан, придающий ей вид загадочной жрицы.

– Да, – сказала женщина, улыбаясь. – Чем могу помочь?

– Детектив Дюбуа, – представился Жюль, доставая значок. – Полиция Нового Орлеана. Я хотел бы задать вам несколько вопросов.

– О? – удивилась женщина, ее взгляд стал более внимательным. – Проходите.

Жюль вошел в дом. Внутри было темно и прохладно, воздух был насыщен странными ароматами. Стены были увешаны странными амулетами и талисманами, которые, как ему казалось, можно было бы выгодно продавать туристам. Жюль отметил про себя, что это может быть неплохой бизнес – продавать сувениры в таком стиле. Он зафиксировал в памяти каждую деталь, каждую безделушку, чтобы потом использовать это в своих выводах.

– Присаживайтесь, – сказала женщина, указывая на кресло. – Меня зовут Мама Сесиль.

Жюль сел в кресло и огляделся. Он чувствовал себя не в своей тарелке, но старался не показывать этого. Он собирался задавать вопросы и внимательно слушать ответы, отсеивая зерна истины от шелухи суеверий.

– Я расследую дело об убийстве, – начал Жюль, переходя к допросу. Голос его был ровным и спокойным, как будто он разговаривал о погоде, а не о жестоком преступлении. – И у меня есть основания полагать, что к нему причастны члены вашей общины. Что вы можете сказать об этом?

Мама Сесиль вздохнула, ее взгляд был прикован к Жюлю. Она сложила руки на коленях, демонстрируя спокойствие и уверенность.

– Я не знаю, о ком вы говорите, детектив. Моя община – это место, где люди находят утешение и поддержку. Мы не занимаемся насилием.

– Но у меня есть основания полагать, что убийца или убийцы, – Жюль специально сделал акцент на множественном числе, – поклоняются Кети, – настаивал Жюль. И не собирался отступать. – О ритуальных убийствах вы что-нибудь слышали?

Мама Сесиль на мгновение замолчала, словно обдумывая ответ. Она прикрыла глаза, как будто всматриваясь во что-то невидимое.

– Я слышала разные истории, детектив, – наконец сказала она, ее голос был тихим и размеренным. – Но я не могу подтвердить ничего из этого. Я не знаю, кто стоит за этими ужасными событиями. И не знаю, что заставляет вас думать, что это мы.

Жюль наклонился вперед, положив локти на колени. Он внимательно посмотрел на Маму Сесиль, пытаясь найти в ее глазах хоть намек на ложь. И решил бить ее же оружием:

– Вы говорите, что не знаете. Но вы – жрица. Вы должны знать больше, чем кто-либо другой. Вы – хранительница традиций, вы должны быть в курсе всех событий, которые происходят в вашей общине. Не так ли?