Даруль Китаб. Книга III-II. Хранители. Алхимия и География

Но дело было даже не в этом. Главная причина состояла в том, что подобное наблюдение было невозможно без вмешательства в естественный ход этого процесса. При вскрытии шахты или рудника человек автоматически изменяет степень природного жара, то есть режима «варки» образца, запятнав тем самым чистоту эволюции металла и всех его исходных начал.

Этот путь познания оказался закрыт раз и навсегда. Оставалась только одна возможность проникнуть в тайну Великого магистерия … мистик должен был сделать всё сам, без подсказок, обратившись к Логике и особому состоянию Духа. Поэтому, в отличии от иных сфер академической мысли, среди алхимиков нет ни одного атеиста. Может именно это и раздражает учёных-натуралистов, поработивших всю современную Науку?!

Можно сказать, что человек должен был научиться тому, что делает Природа в глубоком подземелье, не имея возможности свериться с оригиналом. Он должен был обнаружить все точные предпосылки каждого цикла, совпадающие с естественными предпосылками. Чтобы создать то, что создаёт Вселенная в течении сотен лет, адепту нужен был магический эликсир – Универсум, он же Философский камень, он же Красная тинктура и Великий магистерий.

Регламент его изготовления выглядел примерно так:

Приготовление камня … нагревание, соединение, чернение.

Омовение … отмывание водой, выбеливание жаром.

Рубификация … обработка до покраснения с помощью особых технологических манипуляций.

Переход к преобразованию металла.

Приготовление исходного материала к трансмутации с помощью многоступенчатой системы очистки – одного из главных технологических приёмов алхимика в процессе совершенства металла.

Подсыпание … привнесение порошка Красной тинктуры к предварительно расплавленному «низшему» металлу.

Достижение Совершенства.

Путь от Серебра к Золоту быстрее, чем от Железа к Золоту, при этом процесс «обжига», то есть превращения плавких веществ в неплавкие, осуществляется под созвездием Овна. Трансформация летучих соединений в нелетучие связано с Близнецами. «Затвердевание» соотносится с Тельцом, а металлическая «варка» ориентирована на созвездие Льва.

Так, под эгидой алхимического космоса, вещества взаимодействовали между собой, видоизменяясь и отдавая друг другу свои свойства.

Именно на этом этаже магического искусства исламские учёные совершили революционный поворот в его развитии … они фактически создали экспериментальную Химию, перенаправив главный вектор познания тайных законов Природы от абстрактных рассуждений в химические лаборатории и экспериментальные площадки. И это, действительно, был удивительный нарратив рождения совершенно новой, неизвестной до той поры академической доктрины познания Вселенной, когда верная формула химической реакции и успешный лабораторный опыт становятся главными источниками просвещения человека-творца.

Принц Халид ибн Язид обучается искусству химических преобразований у александрийского монаха-отшельника Марьяна и впервые называет алхимию «al-Chymeia». Он передаёт свои знания и свой первый опыт трансмутации веществ прославленному имаму-мистику Джафару ас-Садику, создавшему первое протонаучное учение о тайных законах мироздания в сочетании теории и практики химических воплощений. Великий мэйстер, в свою очередь, обучил лучшего своего ученика – Джабира ибн Хайяна, который после многолетних исследований провозгласил … Алхимия неотделима от экспериментальных лабораторий и технологических устройств, а через сто лет Абу-Бакр ар-Рази дал первую научную классификацию всех известных на тот момент природных элементов.

Так, словно передавая друг другу эстафетную палочку, принятую от древних, алхимики Халифата следовали в авангарде арабо-мусульманских астрономов, математиков, инженеров, физиков и врачей, создавая главные академические основания всей современной мировой Науки.

Именно на взлёте рождения Исламской цивилизации, Алхимия начинает приобретать ярко выраженный прикладной характер. Уже с конца VII века главной движущей силой только что образовавшегося государства мусульман становится торговля. Активно создаются коммерческие связи с дальними землями, развивается ремесло, ближневосточные караваны везут по всему миру совершенно уникальные вещи, изготовленные благодаря исламским адептам, которые посвятили значительную часть своих работ реальным преобразованиям материи, происходящим в химическом лабораторном эксперименте. Эти навыки мгновенно проникали во всевозможные технологические процессы, связанные с производством бумаги, стекла, продуктов нефтепереработки, драгоценных камней, парфюмерии, красителей и пигментов, чернил, приготовление взрывчатых веществ для военных и развлекательных целей, обработка кожи… На рынках Европы и Азии стали появляться товары, о которых никто даже мечтать не мог. Британский профессор математики, историк науки, член Лондонского королевского общества Джим аль-Халили приводит данные о том, что уже к X веку годовой торговый оборот в некоторых провинциях Халифата составлял 700-800 млн. золотых динаров … это была гигантская сумма для того времени, обеспеченная благочестивым нравом исламских торговцев в союзе с прогрессивными достижениями великих мэйстеров.

Сегодня в разных университетах, библиотеках, музеях, наконец в частных коллекциях по всему миру хранится огромное количество древних алхимических текстов исламского периода, но большая их часть до сих пор совершенно не изучена. Первую попытку такого системного исследования предпринял знаменитый французский востоковед XIX века барон Сильвестр де Саси (ум.1838), который в 1799 году опубликовал по этому поводу свой знаменитый трактат, и вот, спустя почти 200 лет, мы едва-едва продвинулись в этом направлении, словно тайну арабо-мусульманских адептов кто-то тщательно оберегает. Но сегодня совершенно ясно, что такое большое количество алхимических рукописей является убедительным доказательством чрезвычайной популярности «великого делания» в досовременном исламском обществе. Металлургия, стекольное производство, фармацевтика, косметология … трудно переоценить влияние мэйстеров Халифата на развитие этих и иных отраслей производства, которые стали главными мировыми трендами нового государства.

Состав и свойства земной коры изучались ещё во времена «древних цивилизаций», однако следуя концепции алхимических преобразований, именно исламские магистры создали Геологию, как науку, придав ей чрезвычайно высокую академическую ценность. Они исследовали горные породы, камни, растительный и животный мир, посвящая свои труды и выдвигая рациональные теории их происхождения на основе точности полученных данных. Уже в X веке великий Ибн Сина (ум.1037) объяснил в своей знаменитой «Книге исцеления» происхождение водных источников и «окаменелостей», влияние гор на образование облаков, причины землетрясений, разнообразие минералов и природных ландшафтов, хотя большинство этих открытий сегодня приписывают шотландскому естествоиспытателю XVIII века Джеймсу Геттону, который считается «отцом» современной Геологии.

Трактат «Китаб аль-Хайаван» (Книга о животных) незаурядного исламского учёного-энциклопедиста из Басры по имени Аль-Джахиз (ум.868) является первым академическим учебником по зоологии, где автор не только приводит описание более 100 представителей фауны, но и рассматривает различные теории их происхождения, впервые сформулировав идею об эволюционном развитии животного мира, опередив тем самым Чарльза Дарвина почти на тысячу лет.

«Они [животные] участвуют в борьбе за существование и за ресурсы… Факторы окружающей среди влияют на организмы, вырабатывая в них новые свойства для обеспечения их выживания… Выжившие [животные] обретают способность наследовать эти свойства потомству…».

Книга была переведена на латынь шотландским философом-астрологом Майклом Скоттом (ум.1232) и до XV века, считалась главным справочником по зоологии в европейских школах и университетах.

Её на смену пришла другая книга с идентичным названием (Книга о животных), написанная исламским учёным-богословом из Каира Мухаммадом ад-Дамари (ум.1405), где были сведены в единый нарратив результаты исследований более 80 учёных, в основном греческих и арабских. Ад-Дамари приводит описание сотен живых организмов. Он скрупулёзно рассматривает вопросы Шариата при употреблении мяса различных животных, использование продуктов животного происхождения при тех или иных медицинских заболеваниях, приводит различные пословицы и, даже, даёт толкование снов, в которых фигурируют представители фауны, и всё это на красивом арабском языке в литературном стиле. Произведение ад-Дамари получилось довольно объёмным, поэтому при его дальнейшем тиражировании были созданы три версии … полная, средняя и краткая.

Эту книгу часто цитирует французский учёный-священнослужитель Самуэль Бохарт (ум.1667). Одна из её версий хранилась в библиотеке знаменитого кардинала Мазарини (ум.1661) – главного государственного министра при дворе французского короля. Отдельный перевод рукописи ад-Дамари оставил после себя дипломат и востоковед Франсуа Пети де ла Груа (ум.1713).

Мусульманские учёные разработали целую науку о «драгоценных камнях» и металлах … «Драгоценные камни и их особенности» Яхьи ибн Масавейха (ум.857), «Драгоценные камни и подобные им» аль-Кинди (ум.873), «Собрание сведения для познания минералов и драгоценных камней» аль-Бируни (ум.1048); в своём «Описании Аравийского полуострова» Абу Мухаммад аль-Хамдани (ум.945) приводит сведения о драгоценных камнях и металлах, их свойствах, месторождениях и методах поиска; научно-мистическое сообщество X века «Братья Чистоты» также дают структурное описание металлов, и это лишь незначительная часть академических трудов, написанных исламскими авторами в поиске естественных, а через них и метафизических законов Природы.

Именно эти незаурядные умы ввели практику научного подхода к окружающему миру, и здесь, конечно же нельзя не упомянуть о «мыле».

Сегодня это средство личной гигиены кажется нам вполне заурядным и обыденным. Ароматическое, миндальное, кофейное, цитрусовое … десятки сортов, жидких и твёрдых доступны практически повсеместно и нам трудно себе представить, что когда-то современный цивилизованный мир обходился без него.

Многие исследователи считают мыло одним из наиболее важных изобретений человечества, благодаря которому наше существование на этой планете стало намного безопаснее и комфортнее.

Ещё совсем недавно было принято считать, что нечто похожее на мыло впервые появилось у древних греков, а затем у римлян, которые производили его на основе животного жира, чаще всего говяжьего.

Однако трудно поверить, что о нём не имели представление более древние цивилизации, которые чего только не знали и чего только не умели. И действительно оказалось, что найденные артефакты времён расцвета Месопотамии (2800 год до н.э.) содержат рецепт некой смеси, напоминающей мыльный раствор, приготовленный из животного жира и древесной золы.

В знаменитом «папирусе Эберса» (Египет, 1550 год до н.э.), в котором изложены медицинские навыки египтян, упоминается вещество, полученное из животного или растительного жира вперемешку с солью. Однако эта довольно-таки едкая масса практически не имела никакого отношения к парфюмерии. В основном древние применяли её для промывания или для лечения всевозможных язв и кожных заболеваний. Греки, а затем римляне использовали похожий состав для тех же целей, а также в качестве чистящего средства металлических предметов, шерсти или статуй. Так, среди руин римской Помпеи, разрушенной извержением вулкана Везувий в 79 году новой эры, были обнаружены остатки мыловарни. Хотя на востоке, в Персии эпохи Ахеменидов (VIII век до н.э.), подобную смесь иногда использовали и в косметических целях. Её готовили из кипарисового и кунжутного масел вперемешку с древесной смолой.

В том далёком прошлом использовались разные средства для телесного очищения … зола, песок, всевозможные травы. Но самым популярным, особенно в аристократической среде, был так называемый «натрон» … природный минерал, добываемый путём выпаривания воды из солёных озёр.

Только в мусульманском халифате Золотого века ислама, алхимики разработают свой, совершенно уникальный состав мыла и впервые используют его, как полноценное средство личной гигиены, обеспечивающее чистоту тела и приятный аромат.

Мягкий, лёгкий, удобный и невероятно душистый продукт лабораторного эксперимента мгновенно поступил в массовое производство и уже очень скоро такие города, как Дамаск, Алепо, Наблус, Триполи и другие стали хорошо известны по всему континенту, благодаря экспорту высококачественных, душистых сортов мыла. Так, знаменитое мыло Алеппо производилось из зелёного оливкового масла, настоявшегося на эфирном лавровом масле, а например в городе Фес уже к IX веку насчитывалось больше 20 таких производств, причём у каждого производителя был свой секретный рецепт. К тому времени знаменитый исламский мэйстер аль-Кинди (ум.873) привёл около 100 способов изготовления мыла. Латинский Запад импортировал его, в основном, из Андалусии, Шама и Северной Африки, а в XIII веке, благодаря крестоносцам, мыловарни стали появляться и в европейских городах, однако качество ближневосточных сортов этого продукта ещё несколько столетий будет считалось непревзойдённым предметом роскоши среди самых привилегированных особ европейской аристократии.

После открытия Джабиром ибн Хайяном «щёлочи», оно становится важнейшим компонентом косметических средств. На сегодня сохранились ранние арабские рукописи, датированные XII веком, где приводится пошаговая инструкция по изготовлению мыла на основе щелочных свойств. Именно благодаря исламским алхимикам парфюмерия Халифата обрела чрезвычайную популярность и стала востребована по всему континенту. Прямо на городских рынках или в косметических салонах Андалусии, Триполи, Дамаска, Багдада, Исфахана или Бухары за несколько минут мастер собирал для покупателя неповторимый аромат духов, смешивая на спиртовой основе разные эфирные масла с цветочными запахами жасмина, розы или мяты.

В свою очередь арабо-мусульманские парфюмеры сподвигли алхимиков к изобретению доступных и эффективных методов создания более тонких, насыщенных и более устойчивых композиций. Великие мэйстеры придумали, как эффективно извлекать запахи из цветов и растений посредством особого метода дистилляции через специально сконструированную реторту под названием «алембик».

В большую стеклянную колбу помещались, например, лепестки розы, добавлялось немного воды и возможно ещё что-то, а затем эта ёмкость нагревалась до строго определённой температуры. Душистый пар с извлечённым ароматом нисходил по тонкой трубке, преобразуясь в капли благоуханной жидкости, которая стекала в ёмкость поменьше.

При всей кажущейся простоте действий, это был очень серьёзный, трудоёмкий процесс, требующий основательного знания и умения, поскольку извлекая молекулы духов с помощью высокой температуры, нужно было внимательно следить, чтобы эти хрупкие душистые пары не разрушились в процессе нагревания.

С тех самых пор всевозможные ароматические масла, духи, мыло, крема, произведённые на Ближнем Востоке, составляют особый эстетический ряд в мировом парфюмерном искусстве.

Кроме того, арабо-мусульманские алхимики обнаружили, что посредством некоторых химических элементов, а именно, с помощью «солей марганца», можно изменять цвет стекла. На эту находку моментально откликнулись местные стеклодувы. Они построили большие печи в несколько ярусов, чтобы производить цветное стекло в промышленных масштабах, оставив нам в наследство фирменные витражи, чарующие своим сказочным великолепием.

Одновременно с этим, используя в химических лабораториях новоявленные металлы «олово» и «литий», исламские адепты разработали множество различных пигментов и красок, которые нашли своё массовое применение буквально во всех отраслях производства. Новые цветовые гаммы создавали яркие тренды в одежде, в живописи, в домашнем и городском убранстве, а исламские мечети становятся самыми настоящими произведениями монументального искусства, олицетворяя собой весь неповторимый архитектурный стиль Ближнего Востока, которому уже очень скоро будут подражать во всём мире.

Не обошёлся без алхимиков и военно-политический сектор Халифата.

Некоторый исторические отчёты времён крестовых походов, с ужасом повествуют о том, как мусульмане сражались с европейцами, применяя особые «горящие снаряды», вселяющие страх и ужас. Эти снаряды были произведены на основе химического состава, который в латинских рукописях назывался «греческий огонь».

Первое упоминание о его использовании в качестве оружия, приходится на Пелопонесские войны между греческими Афинами и Спартой (V в. до н.э.). Есть основания полагать, что подобные горючие смеси были хорошо известны в государстве Ахеменидов и в Китае. Рецепт приготовления «греческого огня» тщательно скрывался и всякий раз составлял военную тайну, поэтому в мировой литературе существует несколько теорий на этот счёт. Есть основания полагать, что в доисламский период его чаще всего делали из негашёной извести или селитры.

Мусульманские алхимики существенно улучшили эту смесь и добавили в неё новый природный компонент … нефть. Они придумали метод дистилляции нефти и научились готовить очень лёгкую и легковоспламеняющуюся смесь, в соединении с другими химическими реагентами, чтобы она дольше горела. Полученное вещество нельзя было потушить водой. Его помещали в специальный небольшой контейнер размером с кулак и запускали во врага с помощью катапульт. Результаты были ошеломительными.

Так, всего за несколько десятилетий знание свойств различных материалов и их обработки становится чрезвычайно важным фактором развития молодой исламской цивилизации, а алхимические навыки из сферы мистицизма находят всё большее практическое применение, открывая всему остальном миру новый академический спектр познания Вселенной.

Однако, кто же стоял за всеми этими революционными преобразованиями?!

ДЖАБИР ИБН ХАЙЯН (721 – 815 гг.)

Повествуя об этом удивительном человеке, возникает всё та же проблема, что и в отношении большинства арабо-мусульманских интеллектуалов … совершенно невозможно озаглавить его учёность какой-то определённой сферой науки.

Блестящий эрудит, теолог, альтруист, который всю свою жизнь следовал повелению Творца: «Постранствуйте по земле, и посмотрите, как Мы создали мир изначально…».

Он занимался всеми известными на тот момент теориями познания Вселенной, написал блестящие комментарии к математическим «Началам» Евклида, «Альмагесту» Птолемея, разработал уникальную идею о равновесии в природе. Философ, математик, физик, астроном, инженер, географ, наконец врач, фармацевт, и конечно же, алхимик.

Человек со сложной судьбой, он ещё при жизни обладал сразу несколькими величественными именами. За аскетизм и приверженность исламскому мистицизму его называли «ас-Суфи» (суфий), современники отмечали его академический талант и звали «великий алим» (профессор), «шейх алхимиков»… Большинство современных авторов, изучающих его бесценный вклад в мировую науку, считают его «отцом» экспериментальной химии, предвосхитившей разрушительную силу ядерного распада и расщепления атома.

Джабир ибн Хайян.

Латинский мир знал его под именем «Geber» (Гебер), а его работы, на долгие годы, составляли главные идеи Европейского алхимического искусства, и в этом нет ни капли преувеличения. Известный немецкий востоковед, доктор медицины Макс Майерхоф (ум.1945) очень содержательно отмечал:

«Развитие химии в Европе можно проследить непосредственно от Джабира ибн Хайяна».

Западные адепты почитали этого великого исламского учёного, как своего наставника, а его авторитет был настолько непререкаем, что фактически все работы мастера рассматривались, как учебные пособия по теории и практике химических преобразований, образуя собой понятие «джабрийский алхимический корпус». Его рукописи ценились на вес золота. Тексты цитировались и переводились ни один десяток раз под латинизированным именем Гебер, то есть Джабир, и уже к XIII веку среди европейских адептов было распространено порядка пятисот разных алхимических трактатов из «джабирийского корпуса», среди которых были «Liber fornacum» (Книга печей), «Devestige perfectionis» (Об исследовании совершенства), «Deventione veritatis» (Об открытии истины).

Однако наиболее фундаментальное произведение Ибн Хайяна было издано в Европе под названием «Summa perfectionis» (Сумма совершенства). Сохранилась латинская рукопись этой книги, датированная примерно XIV веком, в которой оказалась суммирована вся теория и практика алхимического искусства, составленная арабским мэйстером. Полагают, что издателем этого текста был монах-францисканец из Ассизи по имени Пол Таранто.

Однако, примерно с конца XIX века некоторые европейские исследователи открыли «моду» подвергать сомнению всё, что так или иначе связано с арабо-мусульманской наукой тех веков, а наши отдельные современники с радостью подхватили эту волну, бездумно повторяя идеи своих предшественников.

Установить сегодня аутентичность произведения из того далёкого прошлого – это чрезвычайно важная, кропотливая работа. Её значение, на самом деле, очень трудно переоценить, и с одной стороны у нас есть некоторое количество исторических артефактов, свидетельств, документов и прочего материала, нуждающегося в проверке, а с другой – прекрасные технико-технологические возможности эту проверку осуществить. Но, оказалось, что разобраться в достоверности источника информации – это только часть работы, причём не самая сложная. Нужно ещё его правильно интерпретировать, связать со всеми иными полученными данными и составить единый исторический нарратив, максимально приближённый к тому, что было на самом деле, учитывая ментальность, контекст и сам дух той эпохи. Здесь-то и возникают основные сложности, особенно когда необходимо произвести ни одно или два, а десятки изысканий и сопоставлений всех имеющихся сведений и артефактов.

Так, некоторые европейские востоковеды усомнились в авторстве Джабира ибн Хайяна относительно большинства его латинских переводов. «Сумму совершенства» приписали самому европейскому издателю, посчитав что при её составлении он, просто, взял несколько цитат из «джабирийского корпуса» и использовал в своём тексте, вероятно владея арабским языком. Чтобы не путать его с настоящим Гебером, они так и назвали его … Псевдо-Гебер или Латинский Гебер.

Согласно биографу Ибн ан-Надиму (ум.990), Джабир ибн Хаянй родился в городе Тус провинции Хорасан примерно в 721 году в семье аптекаря. Это было время острого династического противостояния за верховную власть в огромной мусульманской империи. Отец будущего великого магистра – Хайян аль-Азди поддержал Аббасидов, за что был схвачен Омейядами и казнён.

Семья эмигрировала в Йемен, где юный Джабир стал изучать Священный Коран, богословские науки, математику, астрономию, но особенно его увлекали фармацевтика и медицина, когда соединением разных ингредиентов возникало совершенно новое, ни на что непохожее вещество, обладающее удивительными лекарственными свойствами.

Он был учеником знаменитого имама Джафара ас-Садика (ум.765), великого наставника основателей двух канонических «мазхабов» (правовых учений) мусульман-суннитов … Абу Ханифы и Малика ибн Анаса. Будучи очень влиятельным учёным-мистиком именно Джафар ас-Садик породил в будущем великом магистре стремление постичь тайные законы мироздания. Химию он изучал у малоизвестного, но чрезвычайно одарённого монаха-отшельника Харби аль-Химьяри. История скрыла от нас этого мистика, но сам ибн Хайян отзывался о нём, как о выдающимся учёном. Одно из свох алхимических произведений он так и назвал «Книга монаха» (Китаб ар-Рахиб):

«Знай же, мой брат, что я дал этой книге специальное название «Книга Монаха», так как это – мой обычай, чтобы приписать все знание его обладателю, особенно если оно больше нигде не встречается. Если бы мое знание и знание моего благодушного мастера так неразрывно не смешивались, то мои трактаты, которые появились благодаря ему, не упоминались бы здесь».

После того, как власть в Халифате перешла к Аббасидам, он со своей семьёй переехал в Куфу, где сразу же оказался в поле зрения местной аристократии, как человек «незаурядного нрава, ума и умения».

Во время одной из своих поездок по стране, на него обратил внимание Джафар ибн Яхья (ум.803) – главный визирь знаменитого халифа Харуна ар-Рашида, и уже очень скоро молодой учёный оказался во дворце правителя в должности придворного лекаря и алхимика.

Однако в этой истории есть очень важная поучительная страница.

Будучи «правой рукой» халифа, Джафар ибн Яхья принадлежал к знаменитому древнему роду персидской аристократии Бармесидов, которые составляли политическую, интеллектуальную и культурную элиту Бактрии – одной из наиболее успешных провинций огромной Сасанидской империи, расположенной в те далёкие времена на территории современного Афганистана.