Хроники королевского Ассенизатора

И теперь, чтоб не умереть от чудовищной боли, донну Вольфиндесту приходится из последних сил пытаться поднять своё и без того растянутое тело, там, в области таза – кверху! Опираясь лишь на затылок и пятки! Чтоб грузы опустились на подставленную Его расчетливым Величеством табуретку. И чтоб не остаться без столь важных и нужных причиндалов! Но ведь исхлёстанное и почти лишённое мышц тело не сможет долго удерживаться в таком положении!

И точно.

Вот, буквально через пару минут, начинается!

Видно, как груз на табуретке начинает «танцевать», приподнимаясь и опускаясь! И боль в такие моменты там, в «причиндалах», наверняка поистине невыносима!

А тут ещё Его коварное Величество добавляет к грузам – ещё десять кило!

Но король у них – тот ещё жук! Он теперь бдительно следит! Приблизив лицо почти вплотную к паху своего врага! И Хайми отлично видно: сейчас пытаемый, похоже, потеряет сознание, и тонкая верёвка, впившаяся в тонкую кожу так, что та аж посинела, перережет, отделив от тела, столь «ценные» органы! Позволяющие доставлять их обладателю поистине чудовищные страдания!

Рука Светоча желает очередные жесты.

Палач спешит конец блока с грузами поднять. Таз пытаемого падает обессилено на верстак. Но Его коварное Величество уже успело подложить туда доску с гвоздями!

И пусть тонкие, в миллиметр, гвозди торчат наружу всего на пару сантиметров, страдания наверняка доставляют те ещё: ведь у жертвы почти нет мяса на ягодицах: только кости, прикрытые тонкой кожей! Вероятно, донн Вольфиндест воет: губы почти не шевелятся, но рот открыт. И глаза… Глаза выпучены, зрачки расширены во всю радужку!

Именно это и хотел, похоже, увидеть Светоч. Потому что приказывает он пытаемого развязать. И отволочить обратно, в его камеру!

А сам, присев на табурет, отдаёт вернувшимся какой-то другой приказ.

И те поспешно (Попробуй тут промешкай!) бегут куда-то ещё.

Возвращаются с новой жертвой. Голова её уже бессильно поникла, и болтается, но волосы… Женщина!

Волосы – хоть и седые, словно у старухи, но – очень длинные! И когда-то, похоже, были очень пышными. А тело – стройным, упругим, и молодым. И вот уже эту женщину распинают на верстаке. Прямо так, как была – в мешкообразном наряде. Но на этот раз голову сразу прочно и жёстко закрепляют в стальных обручах: лоб, подбородок, шея, щитки возле скул – не дёрнешься!

Его Величество подходит к лицу распятой. Снова аккуратным движением убирает волосы с него. Женщина открывает глаза.

Срань Господня!!!

Это же – донна Лайма!

Солгало, значит, его коварное Величество донну Вольфиндесту про Карадаг!

Да оно и вполне логично. Разве ссылка и банальное выкалывание глаз может насытить столь мстительную и злобную натуру, как у Светоча?!

Но как же так?! Почему донн Хранитель не знает, что его бывшая пассия, в глаза которой он явно до сих пор влюблён, не крикнула ему, что она – тоже здесь?!

Всё выясняется, когда по жесту короля к ней подходят палач и помощник. Которые клещами, крюками и захватами открывают, расширив так, что, кажется, сейчас нижняя челюсть вообще оторвётся от головы, рот жертвы!

Будь ты проклят, поганый изверг!

У донны Лаймы нет языка!

Да и зубов, роскошных, и жемчужно белейших, которыми она так гордилась, даря поклонникам своей красоты ослепительную улыбку в дни фавора, нет. Только штук пять коренных – там, в глубине… Его Величество с преувеличенным вниманием изучает раззявленную перед ним пасть – иначе назвать эту страшную пещеру, принадлежавшую когда-то одной из самых милых, беззаботных, и прекрасных фрейлин его королевы, нельзя.

Осмотром Светоч, очевидно, остаётся доволен.

Но что это?!

Ах ты ж тварь поганая!

Его Величество лично берёт огромные клещи, накладывает их губки на один из оставшихся зубов. Перехватывает поудобней. Делает захват – поглубже.

И начинает тянуть!

Нет, не дёргать резко, а – медленно и нарочито спокойно, тянуть! И если б не стальные обручи и щитки, удерживающие прелестную когда-то головку, оторвалась бы, возможно, от туловища эта самая голова, сейчас сидящая на тонкой и тощей, словно у курицы, шее!.. У Хайми начинает свербить во всех местах: видеть такое – уже выше сил нормального мужчины! Нельзя быть столь подлым и мстительным!!!

Но вот зуб, доставлявший Его Величеству столько радости, и столько мук жертве, и извлечён! И Светоч подробно и не торопясь рассматривает его со всех сторон.

Странно, но на зубе с длинными корнями почти нет крови. Вероятно, потому, что уже почти нет её и в жилах жертвы! Которая сейчас может только прерывисто дышать. И с нечеловеческой ненавистью смотреть, смотреть в глаза своего мучителя! А глаза у неё…

До сих пор – прекрасны! И бездонны.

Но есть в них теперь странный… Словно бы фанатизм! А вот вопросов – уже нет.

Но возможный ответ Его Величества, который тот дал наверняка в самом начале, Хайми прекрасно может, если не услышать, то вычислить:

« – А не нужно было, моя дорогая, наставлять мне рогов! И твоё наказание – пустяки по сравнением с моими мучениями! Когда ты так больно уязвила моё самолюбие! Да ещё и «сравнив» моё… И этого недоноска – «достоинство»! Так что то, что с тобой происходит – это не наказание. А – назидание! Всем тем дурам, что могли бы попробовать повторить твой «подвиг»! А сейчас – расслабься. Я немного разомнусь!»

И пока Его Величество «разминается», приказав срезать с божественного когда-то тела, а сейчас – полускелета, жалкое рубище, и снова от души работая плёткой, на этот раз – семихвосткой, наносящей раны – неглубокие, но очень болезненные, Хайми напряжённо думает. Над ситуацией.

Нет ли «обратной связи» между подсознанием Светоча и сознанием – Ассенизатора?!

Неспроста же ему показали именно эту картину после того, как он начал продумывать свой «план номер два»! Не читает ли втихую подсознание Светоча – мыслей самого Хайми?!

Да и вообще: как коварен, оказывается, и расчетлив Его Величество!

Донна Лайма не может дать знать своему бывшему любовнику, что она – тоже здесь, и всё ещё любит его! Но слышит все его крики и стоны! Вероятно, испытывая жуткие муки: пусть не физические, но – нравственные! А донн Вольфиндест думает, что его зазноба – далеко. И пусть с «выколотыми» глазами, но – живёт, хотя бы не испытывая, как он, чудовищных систематических мучений…

Но вот Его Величество закончило с хлестанием. Очевидно, пресытившись… А-а, нет: просто жертва потеряла сознание!

И вот тут в ход идёт снова – тряпка, и уже услужливо наполненная бадья с водой!

И жертве приходится прийти в сознание! И испытать все ощущения утопленницы!

Но на этот раз Светоч ограничивается всего половиной бадьи – вероятно потому, что лёгкие у женщины куда меньше мужских, и та и правда может – просто захлебнуться!

Когда тряпку снимают с лица, дон Хайми поражается: глаза словно стали ещё больше, ещё выразительней! И как горят! Вот уж – поистине бездонна ненависть донны к своему мучителю. И мучителю её любимого…

Дон Хайми удивлён. Неужели у них при Дворе, среди всех этих лицемеров, карьеристов, титулованных тварей и мерзавцев в каком-то-там поколении, случилось это чудо?!

И кто-то по настоящему влюбился в кого-то.

Правда, за это – пострадал… Да так, что мало не покажется!

Опасно при дворах в кого-то влюбляться. Потому что чревато это чувство – вот такими проблемами! И страданиями. Так что придётся держать голову – холодной!

И в донну Нюсхейм – не влюбляться.

Но что это теперь надумало Его Величество?!

Ах, вот как. Теперь, очевидно, сообщив, что не желает, чтоб донна Лайма хоть в чём-то отставала от своего ухажёра и любовника, он приказывает расплющить и ей – все пальчики на ножках!

И Хайми приходится смотреть на это целых десять минут. Потому что каждый крохотный и изящный пальчик плющат гигантскими клещами не сразу, а – тоже, как и вытаскивался зуб – медленно и постепенно! И палачу приходится после первых трёх пальчиков снова делать перерыв на процедуру с тряпкой и водой, которой развлекается, пусть и не столь долго, Его Величество – а то снова теряла сознание донна Лайма!..

Неужели человеческое тело и разум могут выдержать такое – не уходя туда, откуда сознание уже не возвращается?!

А проще говоря, как же эти двое до сих пор не спятили?!

Но вот пальчики и расплющены.

Теперь Его Величество «работает» снова с толстой плетью: хлещет по промежности несчастной распяленной, словно морская звезда, женщины. Да так, что от ударов та содрогается! Вот же ненасытная мразь! Когда ж ты устанешь?!

Но останавливается Светоч лишь тогда, когда его жертва в очередной раз уплывает в пучины забытья. И на этот раз Его Величество, похоже, считает, что поигралось и насладилось достаточно. Потому что женщину расковывают, развязывают. И волокут прочь.

А Его Величество возвращается к лестнице, и начинает подниматься наверх.

Но где-то на середине подъёма просыпается.

И пусть Хайми и недоступны эмоции, и мысли, что роятся в этой великодержавной голове, ощущает он невольно, что счастлив её обладатель.

Удалось ему на сегодня, если не удовлетворить полностью, то хотя бы – насытить своё мстительное и уязвлённое самолюбие.

А заодно и отлично выспаться!

И сон, вероятней всего, на сегодня – закончен. И сон этот был – приятным. И нареканий Ассенизатор явно – не услышит. Даже за болото и потоки кипятка. Потому что забыты они наверняка под впечатлением от того, что произошло только что!

Да и наступает общий «подъём» по замку!

Потому что прогорели, как Хайми видит, открыв глаза, и пятые по счёту факелы.

Скоро, стало быть, время утренней службы!

А уж её королевское Величество не пропускает никогда.

«Примерный» же католик!

«Возлюбивший» ближнего своего «как самого себя»!

7. Королевская охота

Стянув шлем, и положив на место, дон Хайми подошёл к двери.

Условный стук: три быстрых, три медленных, и снова – три быстрых стука.

Послышалось ли ему, но с той стороны двери словно бы доносится вздох облегчения! Ну правильно: одно дело, когда выйдет – человек, а другое – повыползут недобитые монстры. Оставив на плитах пола Зала растерзанное тело неудачливого Ассенизатора…

Но когда засовы снимают и двери наконец распахиваются, он видит, разумеется, не лейтенанта Осскова – сменился тот в полночь! – а капитана Питерса. Этот пожилой, с холёными чернявыми (Явно – красит!) усами ветеран тоже явно сочувствует Хайми:

– Здравия желаю, дон Ассенизатор! Рад видеть вас в добром здравии!

– Здравствуйте, капитан. Спасибо. Да, сегодня – повезло. Остался… Цел!

Оба позволяют себе не без горечи посмеяться над этой «шуткой». Хайми говорит:

– А что – сигнал побудки? Уже прозвучал?

– Да, дон Хайми. Минут пять назад.

– Отлично. Спасибо, капитан. Ну, спокойного дежурства!

– Благодарю, дон Ассенизатор. И вам – удачного дня.

Хайми кивает и направляется к выходу из подвала. Идти, к счастью, не так далеко, как до «секретной» половины подземелий. И пока рано даже пытаться сунуться туда.

Потому что первым делом он сейчас должен сделать «отчёт». И получить…

Или – разнос, или благодарность!

В королевскую опочивальню Ричард Хайми зашходит без стука: его должность даёт на это полное право! Затылком ощущая завистливые и злобные взгляды постельничьих и лакеев, прислуживающих при утреннем туалете Его Величества, проходит вперёд.

Стало быть, довольным проснулся сегодня король. И ни на кого ещё не «спустил собак»! А когда случалось (К сожалению, от вот прямо – всего Его Величество не оградишь. Уж больно коварно и изобретательно его «супер-эго». И в такие моменты взоры облаянных и даже побитых прихвостней светятся неприкрытым торжеством: «сейчас тебе будет нагоняй, выскочка паршивый!») облажаться, получал действительно – разгон.

Орёт в таких случаях Его Величество громко. И даже ногами топает. И ругается забористо – как матрос какой… Но до каких-то более серьёзных репрессий, типа трёх дополнительных часов в тренажёрном зале, или ста пятидесяти отжиманий с мешком песка на спине, дело обычно не доходит. Потому что наказывать Ассенизатора так – себе дороже выйдет. Потому что невыспавшийся и уставший, он работает куда менее эффективно. И может даже допустить чего похлеще – что Его Величество сам проснётся в разгар дикого кошмара!..

Но сейчас – настроение у Светоча вполне бодрое. Поэтому, вероятно, сейчас он похвалит своего верного раба.

А, может, и пожалует чем полезным и приятным!

На зависть всем этим прихвостням, что прислуживают тут с ночными горшками, тазиками, и полотенцами. Потомственным, так сказать, «комнатным» служакам. Тем, кто отродясь не брал в руки боевого оружия. А уж – чтоб обнажить его на поле боя!.. Ха!

Его Величество, как раз закончившее вытирать лицо, которое полоскало из поднесённого тазика с тёплой водой, обнаружив, что Хайми подошёл уже на положенные пять шагов к его постели под балдахином, и склонился в поклоне, выражает одобрение:

– А, вот и наш верный друг! Хранитель моего спокойствия! И денно и нощно пекущийся о приятности и безопасности моих сновидений!

Хайми снова молча почтительно кланяется, стараясь держать на устах скромную улыбку. А после того, что он только что видел, это не так легко, как обычно:

– Доброго утра, Ваше Величество! Позвольте узнать, хорошо ли вы выспались?

– Да. – Странно. Сегодня Светоч обходится без хождений вокруг да около, чем сразу подтверждает самые страшные подозрения Хайми: эта тварь действительно получает удовлетворение, только причинив море страдания тем, кого ненавидит! – Выспались мы неплохо. И в этом, несомненно, ваша, дорогой мой друг, заслуга!

– Вы слишком добры, Ваше Величество! – Дон Хайми в очередной раз почтительно кланяется, стараясь, чтоб не было заметно его глаз. Впрочем, так он себя ведёт всегда. Когда повелитель доволен.

Да и когда – недоволен.

– И сны мне сегодня снились… Хм. Не помню точно, но – интересные. Занимательные. И приятные. Особенно последний. Но не будем об этом.

Мажордом! Эй, донн Пилей!

– Я здесь, Ваше Величество! – из угла опочивальни, словно чёртик из коробочки, возникает тоже согнувшийся в почтительном поклоне вельможа. На дона Хайми не глядит. Словно и не знаком. Смотрит глазами, в которых читается собачья преданность, только на Светоча. А молодец. Профессионал. Похоже, доживёт до глубокой старости.

– Отлично. В-смысле, отлично, что ты здесь. – Светоч чуть морщится, но непонятно: от того ли, что уже видеть не может подобострастную рожу, то ли от того, что сейчас два лакея, натягивающие на него выходной колет, тянут уж чересчур ретиво и сильно, – Так вот. Пока я не забыл: после завтрака сходи к казначею, и возьми у него сто дукатов. Передашь после сна дона Хайми – лично ему в руки.

Но – не раньше, чем он сам проснётся!

Я заинтересован, чтоб мой Ассенизатор хорошо и качественно отдохнул. И выспался! Хороший сон способствует. Отдыху. И приятному дню! И его работе. – и, внезапно изменив тон с легкомысленно-игривого на серьёзный, – Всё ясно?

– Так точно, Ваше Величество! Всё ясно! Будет исполнено! – на дона Хайми чёртов лизоблюд так и не взглянул, упячиваясь назад, в «свой» угол. Дон Хайми находит нужным снова склониться в почтительном поклоне:

– Вы слишком добры, Ваше Величество!

– Э-э, пустяки! Но одно пожелание, дорогой мой друг: не тратьте их – на посторонних шлюх! Ведь вы, дон Хайми – мой самый нужный вельможа! Не хватало вам ещё подцепить какую заразу! Ха-ха-ха!.. – королевскую «шутку» поддерживают вежливыми смешками все окружающие. Хайми говорит:

– Воля моего господина – закон для меня! – про себя думая, что вот он в какой-то степени и «обязан» чёртову донну Пилею. Поскольку тот первым сообщил ему волю короля. Причём – не солгал и не исказил ничего. А это при Дворе – дорогого стоит…

– Ну вот и отлично! А сейчас не смею задерживать, дон Хайми! Отдыхайте!

Дон Хайми кланяется в неизвестно какой уже раз:

– Благодарю ещё раз, Ваше Величество! Приятного дня!

– Да. Эй, кто-нибудь! Свистните моего Смелого! Ну, или приведите, если привязан!

Трое лакеев, кинувшиеся выполнять приказ, сталкиваются в дверях: чтоб отвязать и привести к королю его любимого пса, который ростом в холке с доброго пони, и весящего больше, чем немаленький Хайми, именно столько человек и нужно! Уж больно здоровый и злобный этот кобель! И лакеям пятиться, не смея показать Светочу спину и то место, что пониже её, как благородным доннам, не нужно. А вот ретиво бегать, и ходить нормально – можно. Не вельможи же! А вот если промедлят – !..

Хайми удаляется, допятившись спиной до дверей спальни. Уже после того, как затих топот ног лакеев по коридору, выходит. Но теперь он точно знает. Что собирается делать после завтрака и очередного переодевания Светоч.

Охотиться с борзыми!

Значит, утренней «зарядки», когда Светоч управляется с тренажёрами и проводит спарринг-поединки с тренерами, не будет. Потому что охота – сама по-себе весьма большая нагрузка и жестокая тренировка. И, стало быть, его король окажется занят всё время с полудня по закат!

А сам Хайми как раз к полудню обычно и просыпается!

Отлично. Можно попробовать. Подумать.

Да и по подземельям побродить.

Якобы для лучшего «вникания» в работу!

Проснулся дон Хайми сам.

Проспал он, судя по клепсидре, пять часов: только-только перевалило заполдень. Нормально. Для него. Встаёт и одевается он обычно сам: не король, чтоб ему прислуживали восемнадцать толстомордых разожравшихся холуёв! Котер, молча сидевший на кресле в углу, тоже встаёт. Показывает рукой на тазик с водой, уже ожидающий на рукомойнике.

Хайми заходит в туалет. Затем идёт умываться. Не то, что ему это нужно: после ночной «работы» он, перед тем, как лечь, обычно обливается тёплой водой с помощью ковшика – из тазика, стоя в фаянсовой старинной ванне, что тоже имеется при его покоях.

Раньше, по слухам, в таких ваннах можно было и купаться, и душ принимать – когда в трубах распределителя имелась горячая вода. Ну, то было при Предтечах. И вряд ли правда. Зато вот трубы, через которые использованная вода отводится из туалетов и ванных комнат в систему канализации, а затем – и в реку, работают до сих пор.

Но умывание способствует приведению тела из полусонного состояния – в нормальное. Когда можно спокойно думать. Впрочем, думать можно и за едой.

Умывшись, Хайми этим и занимается, присев к столу, на котором Котер уже сервировал завтрак, доставленный двумя посыльными из королевской кухни: сыр, оладьи, здоровенный кусок копчённой грудинки, свежевыпеченный хлеб, джем, солёные галетные печенья, горшочек со сливками – масла Хайми не любит, но вот отказать себе в этом жирном лакомстве не может. Главный повар, мэтр Кротт, зная его пристрастие, сам следит, чтоб сливки были – свежайшие. И горшочек – налит до краёв. И вообще: блюда, что получает Ассенизатор, по традиции почти не отличаются в плане меню от того, что ест на завтрак Его Величество. Согласно неписанным Регламентам это, якобы, способствует их лучшей «синхронизации». То есть – настрою сознаний друг на друга.

Хотя Хайми мог бы поспорить, что никакого значения тут меню не играет. А всё дело – в работе сложнейших и невоспроизводимых механизмов, которые до сих пор работают в шлеме. И – где-то там, в недрах «служебных уровней». На которые посторонним вход закрыт. И даже – замурован! Во избежание.

Ну, и, конечно – дело в реакторе.

Дающем жизнь всему этому хитрому и чуждому хозяйству: подавая электричество!

Вот и нужно, поедая все эти вкусности, и запивая ароматным чаем с мятой, не наслаждаться гастрономическими изысками, а думать. Как добраться до этого самого реактора. А главное – как можно сломать его. Ну, или для начала – робота-ремонтника.

Ведь пока этот неподкупный автоматический Страж там – нечего и думать что-то реально «неисправимое» и «фатальное» реактору устроить!

Ладно.

Начнём с начала. Прикроем глаза и мысленно перенесёмся в зал с реактором.

Вот что мы имеем. Огромное помещение. Без освещения. Робот не пользуется, конечно, для ремонта факелами – у него есть прожектора! И, получается, откуда-то этот робот и сам берёт энергию для работы: и их, и остальных своих механизмов. То есть – вероятно, от того же реактора? А, следовательно, у него на борту – какие-то хранилище для её хранения! (Плевать на тавтологию! Суть – именно такова!) То есть – аккумуляторы, как их называли Предтечи. Но вот вывести эти тонкие и капризные, насколько Хайми помнит, устройства из строя, вряд ли удастся: наверняка они спрятаны за стальными панелями, где-то глубоко внутри прочного корпуса! И, раз за все эти века робот не сломался, значит, может ремонтировать и сам себя! Или…

Или кто-то, в-смысле, какой-то, ещё не виденный Хайми, а, может, и Его Величеством, аппарат, размером поменьше, «обрабатывает» и робота-ремонтника?..

Возможно, конечно. Но – маловероятно.

Вся мелкая и сложная техника накрылась медным тазом в первый же век после гибели Цивилизации: слишком, вот именно, сложная и тонкая, чтоб быть долговечной!

То ли дело, вон: молоток! Всего две детали! Да и те не движутся друг относительно друга! Поэтому и служат верой и правдой в кузнях – аж до сих пор!

Но что-то он отвлёкся. Нужно вспомнить, что ещё он видал в «Машинном зале».

Вон те огромные гудящие штуковины в углу – вероятно, так называемые турбины. В них поступал – или поступает, раз уж всё работает! – пар из котла реактора. А вот то устройство – холодильник. Где этот пар остужается, и снова направляется в реактор. В виде уже воды. В голове невольно всплывает словосочетание «Замкнутый цикл». Всё верно. Будь он «не замкнутый» – чёрта с два тут хоть что-то ещё работало!

Значит, ни перекрыть какие-то заслонки, подающие туда, вниз, речную воду, ни лишить эту махину топлива, хранившегося бы в каких-то сараях, или хранилищах, не удастся. Наверняка всё это самое топливо – там. Внутри реактора. Сплетни и слухи об этом он уже слышал… Да только никто сейчас, кроме, разумеется, Его Величества, не уверен, что реактор – вообще существует. И до сих пор работает. А Светоч – не из болтливых!

И «посветит» в тайну – только наследника. По достижении тем четырнадцати лет.

Ладно, с топливом и с водой ясно. Нечего тут ловить. Теперь – как насчёт кабелей? Тех самых «чёрных змей», по которым это самое электричество и подаётся – в Зал Предначертаний? Ведь они – наверняка есть! Вот только как найти их?!

Ведь не будешь же вскрывать стены, с помощью кувалды и долота, что проверить – не под этой ли плитой проходят эти толстенные носители?..

Да и, кроме того, если он начнёт это делать там, в Зале Предначертаний, и машина действительно перестанет работать – наверняка первое, что сделают служители Технических подразделений – проверят щит и стены Зала, где он «работает».

И именно поэтому нельзя трогать и сам Щит!

Хотя это простое и кажущееся само-собой разумеющимся решение пришло ему в голову ещё тогда, когда заступил на эту «почётную» должность. Да и всем его предшественникам – наверняка приходило! Только вот закрыт и заперт на мощные запоры чёртов щит. А если даже подобрать ключи и вскрыть замки, наивно думать, что банальный обыск тут же, на месте, не позволит найти их – спусти он эти отмычки хоть в санитарное отверстие!

И тогда – точно кол с маслом!..

Нет, дон Хайми, конечно, тысячу раз думал над тем, как избавиться, не дожидаясь почти неизбежной смерти, от «почётной» обязанности. Как наверняка и те восемьдесят три бедолаги, что были на ней до него.

Как наверняка думали, как не позволить им этого сделать те, кто построил и обезопасил чёртов агрегат!

А уж в изобретательности и предусмотрительности древним инженерам отказать нельзя! Всё-таки – они были и куда умней, и образованней. В техническом плане. А вон, даже нынешние королевские внутризамковые «технические службы» – только и могут, что заменить сгнившую и прохудившуюся секцию канализационной трубы – на новую, со склада. Или прикрыть сверху протекающий участок крыши новым листом «профнастила» со склада – вечного материала, не подверженного коррозии и старению…

Закончив завтрак, дон Хайми кивком поблагодарил Котера. Заодно подумав, что как, вероятно, злятся те лакеи, посаженные у дыр в стенах, или незаметные, снующие повсюду, и словно «серые», то есть – одетые в неприметную скромную серую одежду, работнички королевской Службы Внутренней Безопасности, что ну вот не удаётся им услышать – ну ничегошеньки полезного в апартаментах главного Ассенизатора! Ну вот не желает тот, свинья он такая, давать компромат против себя!