Голос моего сердца

– Всё хорошо, – хрипло пробормотала я.

Собственный голос пугал меня. Как и то, что каждое слово давалось не просто с трудом – оно отзывалось болью. Словно в горло воткнули сотни иголок. Со стороны могло показаться, что я просто несколько часов орала без остановки. И нужно было просто пару дней отдохнуть. Если бы всё было так просто…

– Поехали домой, – сказал Итан, всё ещё не выпуская меня из объятий.

– Кайл, не забудь, завтра утром нас ждут в клинике, – напомнил доктор.

– Я привезу её, – ответил за меня Итан, – Простите, док, на вас объятий у меня не осталось, – добавил он, пожимая врачу руку.

Тот едва заметно усмехнулся:

– Переживу. До завтра.

Итан отвёз меня к себе домой. Точнее, в квартиру Айзека, куда старший брат уже давно перевёз младшего. Парень понимал, что мне меньше всего хотелось оставаться одной. Поэтому, он даже не стал спрашивать, не соскучилась ли я по своей кровати. Мне вообще было плевать, где именно ночевать. Я скучала не по стенам, а по своему голосу.

Дома, приняв душ и переодевшись, я устроилась на широкой кровати и тут же притянула к себе ноутбук. Пока Итан на кухне заваривал мне чай, я пыталась найти хоть какую-то информацию о концерте. Желательно – видео. Да – я хотела посмотреть на свой позор со стороны. Зачем? Не спрашивайте.

У меня в компьютере было несколько закладок с сайтами, которые выкладывали информацию обо мне и группе. Помимо официального интернет-ресурса, конечно же. Айзек каждый раз ворчал и пытался запретить мне сидеть на этих форумах, считая, что там ничего хорошего не пишут, но я всё равно периодически изучала инфу, которую публиковали.

Новость о пропаже голоса и отмене концерта разлетелась по сети за считанные минуты, но вот видео никто выкладывать не смешил. Неужели не снимали? Никогда в это не поверю. Удаляли по требованию лейбла? Тоже чушь – хотя бы одна запись должна была «утечь». Но нет, было глухо, как в танке. Мне оставалось только нетерпеливо щелкать по клавишам, сдерживая рвущуюся наружу истерику.

– Что пишут? – спросил Итан, ставя на тумбочку кружку и присаживаясь рядом.

– Что у меня пропал голос, очевидно, – хрипло отозвалась я, – Поклонники во всём обвиняют продюсера и Айзека.

– Ну, конечно, а кого же ещё, – хмыкнул любимый, – Главное, что не тебя.

– Ну, по мне тоже проехались, но так, вскользь. Пишут, что я ещё вчера была никакая и что мне нужно больше отдыхать и беречь себя. Видео нет…

– Зачем тебе? – нахмурился Итан.

– Считай это скрытой формой мазохизма. Хочу это увидеть.

– Тебе не хватило того, что ты почувствовала в ту секунду, когда не смогла выдавить и слова? Прекрати это. Дай сюда.

С этими словами шатен отобрал у меня ноутбук. Захлопнув крышку, он пристроил его на тумбочке, а сам занял вторую половину кровати, притягивая меня к себе.

– Всё, отдыхай. Завтра будет новый день. Вот увидишь – врачи скажут, что это всё ерунда и ты уже к концу недели снова вернёшься к группе.

– Мне бы твой оптимизм, – пробормотала я.

В голове мелькнула мысль – как там Айзек? Он же остался с парнями, разгребать мои проблемы. Как всегда. Господи, сколько ещё несчастий я ему принесу? В какой момент он пожалеет, что стал моим менеджером?

– Я волнуюсь за Айзека, – призналась в тишине спальни.

Итан хмыкнул:

– Знаешь, любой другой на моём месте напрягся бы от того, что его девушка, находясь с ним в постели, вспоминает другого парня. Тебе повезло, что я достаточно уверен в себе, чтобы не ревновать. Тем более – к родному брату.

– Да, Отелло из тебя точно бы не вышел, – хихикнула я и закашлялась.

– Ну всё, не разговаривай лишний раз. Пей чай – и давай отдыхать. А обо всём остальном будем думать завтра.

Но на следующий день ничего не прояснилось. Врачи, осмотрев меня чуть ли не под микроскопом, поставили мне острое воспаление связок. Сказали, что пока его не снимут, никакой конкретики не будет. Назначили антибиотики. Когда покраснение и опухоль спадёт – будет нормально обследование.

Но одно мне все доктора заявили категорично и в один голос – никакого пения. И вообще – нагрузку на голос нужно снизить максимально. Иначе я могла полностью его лишиться. А это значило одно – я не прилечу к ребятам. Тур придётся отменять.

Глава шестая

Айзек

За годы работы с Кайл и группой дорога настолько прочно вошла в мою жизнь, что в какой-то момент я перестал её замечать. Всё делалось на автомате – приехать в аэропорт, зарегистрироваться, посидеть в ВИП-зале, за десять минут до вылета пройти на посадку и попытаться пережить полёт. Спать в самолёте я так и не научился – просто не мог это делать сидя. Но вот ночёвки в турбасе, под негромки матюки водителя и храп музыкантов давно перестали напрягать и нервировать. Человек имел свойство привыкать ко всему, была бы необходимость.

Но к такой ситуации я оказался не готов. Все с самого утра ходили мрачные, особенно – Кристиан. Продюсер чувствовал свою вину за то, что не смог настоять на своём и довёл свою солистку до такого состояния. Он не говорил этого, но я прекрасно знал, что так и было. Откуда? Всё просто – я чувствовал тоже самое.

Кайл написала утром, когда уже побывала у врача. Я проглотил комок обиды от того, что она не вышла на связь сразу, как прилетела. Не маленький мальчик, в конце концов. Тем более – с ней был Итан. Ему можно доверять, с ним Кайл в надёжных руках. Я так часто повторял это, что сам почти верил в свои слова. Почти.

Зачем Крис собирал народ в концертном зале, а мы туда поехали – не понял никто. Кайл прямо заявила, что врачи запретили ей петь, пугая полной потерей голоса. Её горло было сильно воспалено и по-хорошему она должна была всё время молчать, а не мучать связки болтовнёй. Если подумать, Янг была идеалом девушки – той, которая вообще не открывает рот. Я бы даже посмеялся над этим всем, если бы ситуация не была такой пугающей.

Кайл всё равно рвалась прилететь, чтобы лично извиниться перед фанатами. Пришлось на неё рявкнуть, чтобы сидела дома и пила все те лекарства, что ей прописали. Мы тут сами.

Я думал, что это будет просто пресс-конференция, на которой я сообщу новости от лица Кайл. Мы извинимся перед всеми, предложим вернуть билеты или дождаться новостей, а после помчим в аэропорт. Но нет – нам пришлось ещё подниматься на сцену, где все, заикаясь и краснея, извинились за неудобства. Цирк, ей-богу!

Кайл была права – парни, которые привыкли всегда быть в тени, растерялись. Их всегда устраивало положение дел, при котором они занимались любимым делом, а лицом светила одна хрупкая блондинка. Теперь же им пришлось выйти из тени. Как и мне. Но я-то ладно – было время, когда мы с Кайл «звездили» на пару, а такие навыки просто так не исчезают.

Всё это напоминало какой-то не очень хороший сон. Такой, когда очень хочется проснуться, но не выходит. И ты щиплешь себя за руку, даже бьёшь по морде, но всё бесполезно. Потому что в этом сне ты и живёшь.

Когда всё закончилось, желаний было два – напиться и как можно скорее улететь. Преобладало второе – я хотел к Кайл. Даже не так – всё моё существо рвалось к белокурой девушке, которая сидела в Лондоне одна. Ладно, не одна, не стоило списывать со счетов Итана. Но я знал, что мой братец никогда не бросит все свои дела, чтобы сидеть и держать свою девушку за руку. Он не будет находиться возле Кайл круглые сутки – у него была своя работа, которую он любил. Может, даже больше, чем свою девушку. Обидно, но факт. И сама Кайл об этом, возможно, и не подозревала. Увы, её любовь была слепа.

Нет, Итану, как бы я не любил брата, доверять полностью не стоило. Кайл была моей головной болью. Моей ответственностью. Я сам выбрал такую жизнь, и никогда не жалел об этом.

– Крис, – по пути в гостиницу позвал я продюсера, что сидел со мной в машине, – Могу я улететь уже сегодня? Теперь парни справятся и без меня.

Мужчина хмыкнул, но вроде как беззлобно:

– Что, рвёшься к своей подопечной? Думаешь, её парень плохо за ней присматривает?

Удивительно, как он умудрялся читать мои мысли. В любом случае, его правоту я признавать не собирался. Поэтому, отвечать не стал, лишь стиснул зубы и бросил в его сторону взгляд, в котором ясно читалось предупреждение. Не надо. Это опасная территория.

Но Крис был не настроен воевать. Смерив меня таким же внимательным взглядом, он пожал плечами:

– В принципе, переговорим с организаторами – я тебя не держу. Возможно, ты прав – сейчас тебе лучше быть с нашей звёздочкой.

«Пока она ещё светит», – подумал я. Разумеется, я рассчитывал, что всё разрешится наилучшим образом. Но если рассматривать все варианты, то выходило всё не так уж и радужно. При неблагоприятном развитии событий будет ли лейбл держаться за Кайл? Разумеется, нет. Это шоу-бизнес, в нём не было места благотворительности. Без голоса девушка из успешной певицы станет никем, и от неё избавятся. Я это понимал. А Крис видел, что я это понимал. Пока мы друг другу улыбались, но чуть что – и мы, как две акулы, почуявшие кровь, порвём друг друга на части.

Тем не менее, пока в воздухе витал мир. Не в моих интересах было это менять.

– Я закажу билеты на вечер, – ответил я Кристиану, – Нет смысла затягивать.

Тот кивнул:

– Согласен. И, Айзек, – когда я вопросительно приподнял бровь, Кристиан мягко попросил, – Позаботься о ней. Кайл сейчас наверняка места себе не находит от волнения и страха за своё будущее.

Я сглотнул образовавшийся в горле комок. Ладно, возможно, он не такой уж и мудак. Его беспокойство казалось мне искренним. За столько лет он тоже привязался к Кайл. Она была не просто отличным музыкантом – человечек из неё тоже вышел светлый. Добрый и чистый. К таким сложно оставаться равнодушным, даже если казалось, что собственное сердце уже давно превратилось в камень.

– Обязательно, – хрипло ответил я.

На мою удачу, мы как раз подъехали к отелю, и я выскочил из машины, обрывая диалог. А когда Крис ко мне присоединился, то тактично сделал вид, что ничего не заметил.

Музыканты разбрелись по своим делам, а мы с Крисом отправились на встречу с организаторами. Это было утомительно. Мы долго обсуждали условия, бодались за каждый цент и час. Я наблюдал за тем, как Кристиан ловко убеждал оргов, что нужно сделать так, как хотели мы, а не они. Моя же задача заключалась в том, чтобы выторговать для Кайл и группы удобный день. Мы оба так ловко играли условиями контракта, переворачивая каждый пункт с ног на голову, что даже приглашённый юрист разводил руками и говорил, что фактически нам нечего предъявить.

В итоге организаторы, скрипя зубами, признали нашу правоту. Неустойка и разрыв отношений нам не грозили. Так что в номер я ввалился уставший, мокрый, дёрганный, но, как ни странно, довольный. Мы не попали на деньги, а это было важно, если вспомнить, о каких суммах шла речь.

Через час я уже заказал билет на самолёт до Лондона, ещё через полтора – сидел на борту. Всё решалось быстро, когда в ход шли связи и деньги. Уже перед вылетом я написал Кайл короткое сообщение, в котором просто указал время прибытия. Не думаю, что она будет меня встречать, но они с Итаном хотя бы будут понимать, к какому времени моя квартира должна быть очищена от возможных участников гипотетической оргии. А что – кто знает, чем они там занимались. Сюрпризов больше не хотелось.

В аэропорту меня, как я и ожидал, никто не встретил. Итан написал, что уехал на очередные съёмки, Кайл же осталась у нас. Как я и говорил – работа на первом месте.

Добравшись до дома, поднялся в квартиру. Тишина. Как будто дома никого. Братец точно меня не обманул? Может, Кайл уехала к себе? Потому что, когда в квартире находилась она – о тишине можно было забыть. Музыка лилась изо всех колонок, нередко при этом что-то орал телевизор. Подруга ненавидела тишину, она действовала на неё угнетающе. Возможно, привыкнув всегда находиться в окружении людей, она таким образом заполняла пространство, возвращаясь с гастролей.

Нет, Итан не обманул. Кайл я нашёл – удивительно – в своей комнате. Накрывшись пушистым пледом, она спала, свернувшись в клубочек. Как котёнок, ей богу. Рядом на тумбочке были свалены какие-то лекарства. Я не понял, она что, решила переехать в мою спальню? Не то, чтобы я сильно возражал, но всё же – что происходит?

Будить девушку не хотелось. Врачи сказали ей отдыхать, а кто я был такой, чтобы идти против их заветов? А сидеть на кровати и, как маньяк, наблюдать за спящей подругой – ну, об этом медики ничего не говорили. И потом – это была, в конце концов, моя комната. Она сама ко мне пришла.

Против воли моя рука потянулась к её волосам, живописно рассыпанным по подушке. Они всегда напоминали мне жидкое золото, которое постоянно хотелось пропустить сквозь пальцы. Раз уж так сложились обстоятельства – почему я должен был себе отказывать, верно?

На ощупь они были, как шёлк. Неудивительно – ванная Кайл была забита разными средствами для волос, масками, бальзамами, сыворотками и прочим. Кажется, на гастроли она брала с собой отдельный чемоданчик, куда складывала только уходовые средства. Женщины…странные создания.

Пока я, как в популярных фильмах ужасов, сидел на постели и в полумраке, освещаемый только узкой полоской света, что долетала из коридора, перебирал волосы любимой подруги, моя без пяти минут жертва зашевелилась. Приоткрыв один глаз, она улыбнулась:

– Привет.

Голос тихий, хриплый. Сердце уже привычно сжалось, когда я также негромко спросил:

– Я тебя разбудил?

– Всё в порядке. Продолжай.

Кайл снова закрыла глаза, я же, поскольку моё присутствие было уже раскрыто, сел чуть поудобнее, занимая вторую половину кровати. Странное это чувство, когда в своей же комнате чувствуешь себя гостем.

– Почему не написал, что прилетаешь? – шёпотом спросила подруга.

Я удивлённо приподнял бровь, хотя девушка не могла это видеть. Внезапный наезд.

– Я написал, – хмыкнув, отозвался, – И тебе, и братцу. Ещё в обед.

– Да? А сейчас сколько времени?

– Да уж почти полночь.

– Чёрт, – выругалась Кайл, – Выходит, я весь день проспала. Прости. Из-за этих лекарств я как сонная муха. Так бы я тебя обязательно встретила.

– Всё нормально, – успокоил я девушку, чуть улыбаясь.

Почему-то на душе стало чуть легче. Я и не думал, что меня хоть как-то задел пустой аэропорт. В конце концов, я сам был против того, чтобы Кайл приезжала. И всё же – видимо, какую-то часть меня это расстроило.

Вздохнув, девушка шевельнулась. Я убрал руку, решив, что ей надоели мои манипуляции, но снова ошибся. Чуть повернувшись, она нагло улеглась на мои колени, а после, нашарив мою ладонь, вернула её на свою макушку.

– Гладь, – почти приказала она, но при этом я слышал, что Янг улыбалась.

Разве мог я отказать, тем более, если сам был против того, чтобы прекращать это? Касаясь кожи головы, при этом, не забывая про лёгкий массаж, от которого она была готова замурлыкать, всё же поинтересовался:

– А ты мне объяснишь, почему я обнаружил тебя в своей постели?

Чуть подумав, Кайл призналась:

– Не знаю. Я бродила весь день по дому, как привидение. Разве что цепями не гремела. А потом вот как-то прилегла – и вырубилась.

– Оставив под боком груду таблеток, – подсказал я, – Тебе, кстати, их пить не пора?

Девушка фыркнула и покачала головой:

– Давай хотя бы через пять минуточек. Они просто убойные – у меня от них слабость, сонливость, головная боль и сыпь. Если к утру я распухну – не вздумай это снимать.

– Что ты, – хмыкнул я в ответ, – Не просто сниму. Я ещё это выложу в сеть. Причём, солью только один снимок, а остальные буду продавать. Заработаю на тебе целое состояние.

– Я догадывалась, что в роду Дэвисов были евреи, – проворчала подруга, – Вам вечно лишь бы бабла срубить.

– Кстати, о Дэвисах. Где мой братец? Он писал про съёмки, но не ночью же.

– У него после фотосессии какая-то вечеринка. Не знаю, не вникала. Ты же знаешь Итана, он вечно в списке приглашённых на какие-то мероприятия.

В голосе Кайл не было ни грусти, ни зависти. Оно и понятно – она и сама была желанной гостьей на каждом таком празднике жизни. Другой вопрос, что ходить на вечеринки она была не то, чтобы не любитель, но, скажем так – не фанат. Янг практически не пила, а общение с другими «словившими звезду» зачастую утомляло. Но она стабильно появлялась на минимум трети вечеринок, куда её звали – ради СМИ и, конечно же, Итана.

Её заявление заставило меня нахмуриться.

– То есть пока ты тут сидишь взаперти, глотая лекарства, твой парень развлекается на вечеринке? – уточнил я вроде бы спокойно.

Но Кайл не повелась. Верно истолковав мой тон, она приподнялась на локтях и, повернувшись, покачала головой:

– Не начинай. Там будут какие-то шишки из мира моды, с которыми Итан надеется подписать контракт. Он не должен забывать о карьере. И потом – со мной не надо нянчиться. Я не беспомощная.

– Вот как? – приподнял я бровь, убирая руки и закладывая их за голову, – Может, мне тогда пойти? А, хотя, постой – это же моя комната. Хм. Что же делать…

Кайл закатила глаза, уже полностью садясь на кровати. Вид у неё был забавный – взъерошенная, с заспанными глазами, без грамма косметики. Такая домашняя, уютная. Хотелось обнять её и перестать уже говорить о моём брате. И вообще спорить.

Но я не мог иначе. Порой нам обоим нужна была такая встряска. Ладно – она была нужна мне. Чтобы немного спустить с небес на землю и напомнить, как именно обстояли дела. Кайл – моя подруга. Девушка моего брата. Одна из самых постоянных переменных в моей жизни. И самая недоступная.

– Если тебя так напрягает моё присутствие, – прищурившись, прохрипела Кайл, – Я хоть сейчас вызову такси – и свалю из этой дыры, только ты меня и видел!

– Про дыру, пожалуйста, поподробнее, – попросил я с улыбкой, – Квартиру обставляла моя мама, думаю, ей будет интересно, что ты думаешь о её вкусе. Так на что, говоришь, похоже моё жильё?

Кайл ожидаемо сдулась. И надулась. Такое вот, полярно разное действие. Весь её запал пропал, и она осталась сидеть, закутавшись в плед. Его, кстати, она же мне и подарила – без повода. Просто привезла и сказала, что в моей квартире слишком мало уюта и тепла, поэтому мне просто необходим вот этот пушистый плед с узором из котят. Где она его нашла – известно только ей. И спала под ним, как ни странно, тоже только Кайл. Можно сказать, я держал его в спальне просто для того, чтобы она его периодически выкрадывала.

– Хей, – позвал я её, улыбаясь, – Ну, не сердись. Ты же знаешь, мне нравится тебя дразнить. Потому что ты вечно ведёшься. И потом – кто, если не я, будет напоминать тебе, какой мой братец придурок.

Кайл мягко улыбнулась и, чуть подумав, придвинулась ко мне, устраиваясь уже не на коленях, а на плече.

– Твой брат – замечательный, – отметила она.

В голосе подруги при этом было столько нежности и тепла, что мне стало как-то тоскливо. Эти двое были счастливы. Я же, как мазохист, только и мог, что наблюдать за этим со стороны, даже не пытаясь отвернуться.

– Интересно, а меня кто-нибудь будет также сильно любить? – спросил шёпотом.

Вопрос сам сорвался с моих губ, я не собирался развивать этот диалог. Я вообще, если уж на то пошло, ни к кому конкретному не обращался. Но Кайл ответила. Также тихо пробормотала куда-то мне в грудь, в которую уткнулась носом:

– Конечно.

– Обещаешь?

– Обещаю, – кивнула она.

Я прижал подругу к себе, обнимая обеими руками.

– Я тебе верю, – также шёпотом.

Чувство усталости, которое я отгонял от себя последние два дня, всё же настигло меня. Возможно, этому способствовало то, что я был дома – родные стены будто говорили мне, что можно расслабиться и перестать, наконец, всё контролировать. Или виной всему была хрупкая девушка, что так доверчиво прижималась ко мне. Так или иначе, я сам не заметил, как сон захватил меня в свой гостеприимный плен.

*****

Кайл

Мне нужно было встать и уйти к себе. Айзек только с самолёта, он вымотался и ему был нужен сон. Много сна. Но в комнате Итана было так холодно и одиноко, а с другом так тепло и спокойно. Ещё эти таблетки! От них я становилась вялой, капризной и дёрганой. Хотелось плакать и кукситься, как пятилетке. Я прикладывала все усилия, чтобы сдерживаться и не срывать злость – сначала на Итане, который уехал, едва привёз меня из больницы, а потом на его брата. Айзек вообще был святой – разве что нимб над головой не сиял. Хотя, будь это так – можно было бы неслабо так сэкономить на лампочках.

… мне всю ночь снился Итан. Мы сидели на заднем дворе небольшого загородного домика его родителей. Что-то вроде дачи, расположенной практически в лесу. Это было нашим любимым местом – каждое лето мы уезжали туда хотя бы на три дня. Разводили по вечерам костёр, сидели на лавочке и смотрели на огонь. Жарили зефир. И целовались. Много целовались.

Во сне Итан обнимал меня, пока его губы настойчиво изучали мои. В его жестах не было ни грубости, ни агрессии – лишь ласка, забота и любовь. Он осторожно уложил меня на скамью, нависая сверху. Карие глаза из-за расширившихся зрачков кажутся почти чёрными, а губы чуть припухли от поцелуев. И когда его рука потянулась к моим джинсам – я проснулась и… Итан лежал рядом.

Он смотрел в потолок, в темноте его ресницы чуть подрагивали. Я, всё ещё в полудрёме, придвинулась к нему, обнимая и закидывая на него одну ногу. Я всегда так спала, словно говоря всем и каждому – моё.

– Итан, – шепнула, потершись носом о его почему-то небритую щёку и втягивая аромат чуть сладковатого парфюма.

– Спи, малышка, спи, – ответил он, поглаживая мою ладошку.

Я послушно прикрыла глаза и снова провалилась в сон.

Второй раз я проснулась уже утром. Открыв глаза, нахмурилась – за окном лил дождь, небо было затянуто, от чего в комнате было серо и неуютно. Типичный Лондон – город, будто сотканный из дождя и тумана. Я повернула голову – и увидела безмятежно спящего Айзека. Тот даже не разделся с дороги – так и лежал в рубашке и брюках. Хоть пиджак с галстуком снял. Бедняга, утомился.

Погодите…Айзек. Спит. Рядом со мной. А почему? Беглый осмотр комнаты подтвердил мои догадки – до комнаты Итана я так и не добралась. Уснула в спальне друга. Но ночью… я же просыпалась – и рядом был Итан. Нет?! Это я что, я перепутала своего парня и его брата? Вот это убойные лекарства мне, конечно, прописали.

Вынырнув из-под пледа, я, прихватив таблеточки, потопала в сторону кухни. Включила чайник и нахмурилась. Вот и что съесть? Может, зефир? Погодите…а что мне снилось? Итан…загородный дом, лавка, костёр, поцелуи. Потом я проснулась – и что, полезла к Айзеку? Ещё и именем брата его назвала. Позорище!

Очень сильно захотелось выйти в окно. Или провалиться сквозь землю, предварительно наложив на себя руки. Идиотка! Что обо мне друг подумает? Хорошо хоть с поцелуями не полезла – с меня станется. Но я его нюхала…извращенка. А, с другой стороны – вот какого чёрта они используют одинаковый парфюм? Знают же, что я на сладкое падкая. Изуверы.

Так, стоп. Я всю ночь провела в спальне другого мужика. А почему мой парень меня оттуда не выдернул? Ему что, плевать, с кем делит сон его девушка?!

Словно отвечая на мой вопрос, в замке входной двери кто-то закопошился, и через минуту передо мной предстал Итан, свет очей моих. Довольный и бодрый.

– Кайл! – заметив меня, он подошёл и чмокнул меня в макушку, – Ты чего так рано встала? Семь утра на дворе.

– У меня к тебе встречный вопрос, – отметила я, прищурившись, – Ты где шлялся всю ночь?

– Ай, – махнул он рукой, – Остался у друга. Он, собственно, был организатором вечеринки.

– Ясно, – только и ответила я.

Устраивать истерику и включать режим ревнивой девушки не хотелось. Тем более, что Итан не выглядел помятым, следов помады я не обнаружила. Пахло от него тоже как обычно. Так что я решила не начинать утро со скандала. Вместо этого, улыбнувшись, предложила:

– Чай?

– Не откажусь, – кивнул парень, присаживаясь за барную стойку, – Айзек прилетел?

– Не только прилетел, но и успел проснуться от вашей болтовни, – ответил сам хозяин квартиры, заходя на кухню, – Чего шумите в такую рань?

Я скользнула по другу чуть смущённым взглядом. Тот казался чуть помятым после сна, но я точно была уверена, что проснулся он не минуту назад. Парень успел сменить брюки с рубашкой на серые домашние штаны и такого же цвета футболку. Вряд ли он менял наряды за секунду или упражнялся в переодевании по принципу «пока горит спичка».

– Просто разговариваем, – отозвалась я невинно, – Чай, омлет?

– Вы вместе двадцать четыре часа. Не наговорились? Так болтали бы у себя в спальне, чего сюда то переносить? О, братец, – добавил он, – Ты что, уже куда-то собрался? Только вынырнул из объятий девушки – и всё, трудиться?