Укрощение строптивого Дракона

Чтобы не оказаться в довольно беспросветном рабстве, из которого уже почти невозможно выбраться на свободу.

Учиться мне все равно по такому уложению пришлось, чтобы сдать довольно необременительный устный экзамен.

«Ну, выучить две страницы убористого рукописного текста не так сложно, как сдать практический экзамен», – вспоминаю я.

Мне несложно, потому что почти никто из женского населения читать просто не обучен, не говоря уже о том, чтобы запоминать и на слух декламировать прочитанное.

Даже графиня с таким заданием не справится, хотя читать по слогам все же умеет.

Учитывая, что образование она получала с самого своего детства и имела настоящих учителей, уровень ее реальной грамотности прямо сообщает мне, что она просто тупая, как самая-самая пробка, хотя в здешних землях такого сравнения вообще не существует.

Вино каким-то другим деревом затыкают в толстостенных бутылях и узкогорлых глиняных кувшинах.

Как мне рассказали Терек с Норлем в одной из прежних поездок.

Глава 6

Вино, особенно сладкое, а не противная кислятина, от которой потом невозможно дерет рот и горло, здесь предлагается только благородному сословию, ибо дорогое оно весьма для простого населения.

«Для меня тоже дороговато», – приходится признать, что не могу, как раньше, заценить сей продукт много и часто.

Те же дружинники, совсем простые сами по себе мужики попивают или пиво, мутное, невыдержанное и совсем малоградусное, но хорошо пахнущее хлебом, или здешний сидр, который вполне себе неплох, как по мне.

"Шипучий, сладкий и с пузырьками!" – невольно облизнулась я.

Имеет яблочный, грушевый или персиковый вкус, быстро дображивает до трех-четырех градусов по алкоголю за счет высокого сахара в хорошо созревающих в здешнем жарком климате фруктов.

«Одна из тех немногих вещей, которые мне вообще нравятся в новом мире, мой надежный инструмент для какого-то расслабления в здешней убогой действительности», – усмехаюсь я.

Хорошо еще, что для охранницы нет обязательных одиночных и групповых схваток, как для тех же дружинников при сдаче экзаменов.

Ведь защищать охраняемую особу руками, ногами, головой и палашом с ножами я могу сама поучить всех своих экзаменаторов. Еще даже тех теперь былинных героев, кто их самих когда-то учил.

Тем более по уложению, довольно грамотному по сути своей, охрана не должна рубить нападающих в капусту и совершать невероятные личные подвиги во владении смертоубийственным железом.

Требуется только какое-то время не допускать до благородного тела подосланных злодеев и всяких разбойников, защищая подступы к нему несколько минут, пока по поданному тобой же вовремя сигналу не появится кто-то из той же личной дружины на помощь.

Для такого сигнала мне выдан специальный, сильно писклявый рожок, по владению которым я тоже сдавала такой определенный зачет.

Как выдуть из него достаточно громкий и хорошо слышный всем дружинникам сигнал.

На самом экзамене мне пришлось примерно три минуты отбивать атаки пары обычных воинов с деревянными мечами, имея одну из служанок в качестве предполагаемой графини за своей спиной в довольно узком месте.

Нападающие должны были коснуться ее своими мечами, я же весьма лихо отбивала все их попытки.

Что у меня вообще неплохо получалось, со своей повышенной ловкостью я смогла поранить им руки деревянным подобием своего палаша, таким образом однозначно вывести из строя, как по авторитетному мнению Старшего над дружиной.

Еще по паре имитаций метательных ножей каждому в грудь успела кинуть, полностью перевыполнив имеющееся задание.

– Очень хорошо для бабы! Пусть она даже из Норльмарка! – получила я скупую похвалу от него.

Потом попробовал сам меня атаковать, также получил пару касаний по кистям и запястьям, но тут уже заметно разъярился, не собираясь все же какой-то бабе уступать на глазах у своих людей. Вошел в раж и хорошо так пробил мне в живот тупым деревянным мечом, показав себя таким же полным уродом по итогам схватки.

Мужики здесь такие мужики, хотят всегда выступать победителями, даже откровенно прикрывая глаза на явные попадания моим легким палашом по своим мощным клешням.

«В реальной схватке давно бы уже бросил меч на землю, баюкая оставшиеся несколько пальцев на обеих руках», – даже сейчас я злюсь, вспоминая тот неудачный экзамен.

Живот потом поболел какое-то время, заставив меня довольно сильно поволноваться, а я поставила большущую зарубку на будущее против его имени в своей хорошей памяти.

«Если бы от его тяжелого удара оказалась какая-то серьезная проблема, несовместимая с дальнейшей жизнью для меня, этот здоровенный урод получил бы от меня тот же болт, обязательно куда-нибудь в мочевой пузырь поглубже загнанный. Или же конец моей сабли в своем позвоночнике, как только представилась бы любая подходящая возможность», – так думаю я самым серьезным образом.

Убивать бы его сразу не стала, оставила помучиться перед неминуемой смертью, чтобы подольше походил под себя.

А вот самой бы пришлось сразу умереть, например, просто броситься в мощеный ров с высокой замковой стены.