Мерцающие

– Оттуда что-то приближалось, – тем временем продолжала девушка. – Я не видела, что это, и никто не мог увидеть. Однако оно приближалось. Что-то, от чего каждый волосок на моей коже встал дыбом. Мне казалось, что еще немного, и я пойму, что именно происходит. Но потом я проснулась. Так происходит каждую ночь, и я все надеюсь, что однажды мне удастся узнать разгадку этого сна… но пока не удается.

Потом Маривонн сгорбилась и несколько испуганно посмотрела на Фроуда:

– Я схожу с ума, да? – она вздохнула. – Определенно схожу. Впрочем, ничего в этом удивительного нет. Нельзя пережить то, что я пережила, и остаться в здравом рассудке.

Биологу такое суждение о психическом здоровье этой странно чарующей девушки не понравилось. Конечно, он не был специалистом по людским душевным болезням, но ему вовсе не казалось, что с ней что-то не в порядке. Наоборот, она казалась ему непостижимо мудрой. Хотя Фроуд был старше, он чувствовал себя рядом с ней маленьким ребенком. Ему и не снилось то, что она пережила.

– Маривонн, когда-то в тебе находились миллионы созданий Вечности, – решительно сказал мужчина. – Я знаю, что сейчас их уже нет. Однако, как мне кажется, в тебе осталась какая-то частица их знаний. И именно она сейчас подсказывает тебе что-то, – он снова посмотрел на прилив волны. – Я думаю, что все мы в большой опасности. Что-то происходит, и, раз ты показываешь на море – значит, именно оттуда идет беда.

– Из моря? – Маривонн нахмурилась. – Вот ты, как морской биолог, скажи, какая опасность может таиться в море?

Фроуд пожал плечами:

– Да мало ли какая. Многие думают, что Марен – это тихая и мирная планета. Якобы ее население находится в вечном состоянии праздника, живет под ярким светом Барни и не сгорает. А море ежедневно радует водой, в которой можно плавать – так все говорят. Но ведь изначально эта планета полностью состояла из воды. И под всеми этими зелеными толщами находились тысячи живых существ. Конечно, в зоне искусственных островов не водится никого опасного, поэтому дайверы могут спокойно плавать и изучать глубины. Но чем дальше от острова, тем больше вероятность встретить силаса, к примеру. Это существо чем-то похоже на земных акул, только его тело имеет ромбовидное строение. Они очень опасны, и мало кто уходил от них живым. Но что-то мне подсказывает, что опасность, о которой ты говоришь – это не какие-то хищные морские существа.

– Да, наверное, – согласилась девушка.

– Жаль, что в тебе осталась лишь доля знаний этих великих существ, – с сожалением произнес Фроуд. – Будь они до сих пор живы, мы могли бы понять, о чем идет речь.

На этих словах Маривонн резко выпрямилась, а глаза ее сузились:

– Будь они до сих пор живы, ты был бы уже или мертв в лучшем случае, или порабощен и не имел своей воли. Они заставили бы тебя делать ужасные поступки, и ты бы даже не понял, насколько это бесчеловечно!

Фроуд ошеломленно приоткрыл рот. Он и сам понял, что сморозил глупость, однако такая реакция на его слова заставила опешить. Прежде чем он придумал, как успокоить девушку, она уже поднялась с песка, отряхнула платье и пошла прочь с пляжа.

Мужчине хотелось за ней побежать, но, поразмыслив, он решил этого не делать. Прикасаться к Маривонн было все равно, что прикасаться к человеку, каждый дюйм кожи которого обожжен. Она резко отпрыгивала и не позволяла помочь, пока боль немного не утихала. Ученый испытывал к ней жалость. Нет, он не сомневался во внутренней силе этой девушки. После всего того, через что она прошла, она все еще продолжала жить, хоть ей и приходилось бороться с собой, убеждая себя в том, что у нее есть на это право. Однако эти два субъективных года не излечили ее душу. Ему отчаянно хотелось ей помочь, но он понятия не имел, как это сделать.

Покачав головой, Фроуд двинулся к морю. Раз уж он пришел сюда, нужно собрать водоросли. Подбирая тонкие скользкие полоски и складывая в специальный контейнер, он не мог не поглядывать время от времени на горизонт и не гадать, в чем же та большая опасность, которая грядет.

Для Палы теплая погода, вечно царившая на Марене, была настоящим мучением. Не высыпаться всегда неприятно, но, когда на твои словно уставшие глаза падает яркий луч света, хочется чего угодно, только не сидеть за прилавком, проверяя, как работает прибор выдачи продуктов.

Работа была до омерзения легкая, и от девушки ничего не требовалась. Она просто сидела на простеньком стуле, и воевала с системой жизнеобеспечения, которая почему-то никогда не работала как надо. Жара сменялась ледяными порывами ветра. На сетчатке глаза то и дело вспыхивали сообщения о том, какой товар взяли, и была ли у этого человека лицензия. Время от времени она запускала дополнительную проверку, чтобы убедиться, что никто не обдурил систему. Это было трудно, ведь пульсирующий от боли не высыпания мозг никак не хотел входить в контакт с ее нанопейджером. Девушка откидывалась на спинку, надеясь достичь расслабления, но у нее ничего не получалось. Данные на сетчатке мигали и размывались, и Пала злилась, отчаянно надеясь, что никто не заметит, как плохо она выполняет свою простую работу.

Чем дальше продвигался Барни по небу, тем сильнее болели ее глаза. Пала то и дело проверяла время, отсчитывая минуты до того момента, когда ее смена, наконец, закончится, и она сможет вернуться домой. Секунды тянулись мучительно медленно.

Неповторимая скука еще больше навевала сон. Кто знает, может, Пала бы и отключилась, не зазвони ее нанопейджер. Услышав в голове протяжное гудение, она послала сигнал, чтобы ответить, и в страхе сжалась, ожидая услышать кого-то из начальства. Однако вместо этого раздался хриплый голос, и девушка словно ощутила запах алкоголя.

– Сис, этот чертов кибернет не впускает меня в магазин, – проворчал Йохан, ее брат и самая главная головная боль ее жизни.

– А с какой стати ему тебя пускать? – недовольно спросила Пала. – Ты нигде не работаешь, и лицензии у тебя нет. Ты не имеешь права ничего приобретать.

– А этой хреновине не приходило в голову или что там у нее вместо этого, что я хочу увидеться со своей сестрой?

Пала подозрительно нахмурилась:

– Прямо-таки и увидеться? Где ж тебя всю ночь мотало, если ты так по мне скучал?

– Ой, мы с Эриком с такими классными девушками познакомились…, – оживленно начал Йохан.

Пала лишь пнула ногой небольшой термобокс в углу:

– Мне это неинтересно. Чего тебе надо от меня?

– Чтобы ты впустила меня в магазин.

– Зачем тебе в магазин? Только не надо заливать про то, что ты по мне соскучился и хочешь увидеть. Приобрести что-то хочешь?

– Ну… вообще-то да, – нехотя признался Йохан.

– И что же?

– Там новый сорт морбона выпустили…

Свет Барни снова ударил девушке в глаза, и та раздраженно их закрыла. Изображение забранных продуктов уже не выводилось на сетчатку, потому что ее мозг не мог тратить энергию сразу на два дела одновременно. За то время, что она говорила с Йоханом, какой-нибудь бездельник, который умнее ее брата, мог проникнуть в магазин и взять то, что ему иметь не полагается, и если кто-то об этом узнает…

– Послушай, Йохан, – с максимально возможной в ее положении сердитостью начала Пала. – Мне вообще-то нужно работать. Я нахожусь в этом магазине уже почти двенадцать часов, а знаешь, почему так долго? Потому что пару лет назад ты имел наглость заявиться и поселиться в моем доме. После этого моей лицензии стало недостаточно, чтобы мы оба могли там жить и питаться нормально. Если бы ты хотя бы пошел учиться, я уже не говорю о том, чтобы найти хоть какую-нибудь вшивую работу…

– Сколько раз тебе говорить, что я еще не нашел себя, – резко вставил Йохан, а Пала вздрогнула и порадовалась, что находится внутри здания под защитой кибернета, куда бездельникам вроде ее брата вход воспрещен.

– Да ни хрена ты не ищешь, – спрятав голову в плечи, произнесла Пала. – А я вот, в отличие от тебя, обеспечиваю себе нормальное существование. Не пущу я тебя в магазин. Твой морбон мне дорого обойдется.

Какое-то время не было ничего слышно, кроме яростного бормотания: Йохан определенно пытался взять себя в руки. Когда он вновь заговорил громко, его голос был подобен чистому воплощению ненависти, и Пала съежилась на месте:

– Обойдусь и без тебя. На хрена мне вообще нужна такая сестра, от которой никакого толка? Ты еще об этом пожалеешь.

Потом он отключился. А на глазах Палы закипали слезы. Такой жалкой и никому не нужной она еще никогда себя не чувствовала. Никогда.

Теки сидел на диване в гостиной и что-то выискивал в своем палме. На лице ни тени улыбки, ни хоть какой-то эмоции. Единственное, что я могла ощутить – это словно легкую барабанную дробь по моим и его нервам. Казалось, сам воздух дрожит от напряжения. Я нервно накручивала кудрявую прядку на палец и пыталась поговорить со своим магнуром. Это было трудно, и я практически его не ощущала. Вот только какие-то странные образы, которые мой мозг не мог зарегистрировать, всплывали в голове.

– Послушай, Теки, это как-то странно, – протянула я. – Я признаю, что чувствую нечто необычное, но магнуры не могут с нами говорить на Марене. Эта планета относительно новая, и на ней нет остатков энергетической вселенной. Мы не можем ее воспринять.

Доран посмотрел на меня как-то снисходительно, чем напомнил мне свою сестру.

– Кендис, да, планета новая. Мы не можем ничего узнать о ней. Но существо внутри тебя – древнее. И я не понимаю, почему ты считаешь, что не можешь с ним говорить. Оно – часть тебя. Оно было с тобой на протяжении двадцати человеческих лет, и ты должна была за это время научиться его воспринимать.

– Я узнала о нем только в восемнадцать, – осторожно заметила я. – Да и потом долгое время думала, что оно умерло на Тиморе.

– Всего-то два месяца, – заметил Теки. – Впрочем, мне ли тебя винить в том, что ты ничего не понимаешь. Я и сам единственное, что могу – это полагаться на свои ощущения.

Покачав головой, он снова вернулся к чему-то в палме. Меня всю одолевала тревога, как будто комар жужжал над моим ухом, не давая сесть спокойно и подумать. Я мысленно блуждала по своему телу, пытаясь найти хоть что-то, кроме отголосков близкой беды, но было глухо. Опять неясные образы, за которые я не могла ухватиться.

– Хорошо, предположим, мы действительно можем говорить с магнурами на любой планете, – продолжила свои размышления я. – Но ведь Малония находится далеко. Как они могут знать, что там происходит…? – начала я и осеклась, потому что ответ тут же ко мне пришел.

Теки покосился на меня и кивнул:

– Да, потому что это уже случалось раньше. Магнуры всегда знали, что такое произойдет снова, а сообщение о карантине на Малонии тому доказательство.

Я слишком резко дернула за прядку волос и вскрикнула, но меня волновала не физическая боль.

– Почему мы должны там быть? – спросила я. – Если стряслась какая-то беда, разве ВГСБ не должно с этим разобраться?

– ВГСБ – всего лишь компания материальных существ. Они ничего не поймут. Мы должны лететь на Малонию.

– Но как мы можем просто взять и полететь туда? – вяло протестовала я. – У меня работа, а у тебя учеба…

Впервые за этот вечер Теки звонко расхохотался. Улыбка на лице мальчика сгладила неприятные ощущения внутри, и мне даже как будто бы стало легче. Свет Барни озарил гостиную яркими лучами заката.

– Кендис, только не говори мне, что ты предпочтешь сидеть здесь и переводить, в то время как миру требуется спасение, которое предоставить можем только мы, – отсмеявшись, сказал мальчик.

Задумавшись о том, как лучше было бы поступить в данной ситуации, я ощутила, что существо внутри меня отчаянно хочет заняться всем этим. Моя работа его ни капельки не волновала, гораздо более привлекательным делом для него казался вот этот рискованный полет. Я не могла противиться желаниям того, кто делил со мной тело.

– Я в деле, – сказала я и ощутила одобрение своего магнура. – Вот только как мы полетим туда? Если там карантин, то планета закрыта для посещений.

– Нужно найти пилота, согласного нас отвезти.

– Эх, был бы здесь Джейкоб…, – вздохнула я. – Как думаешь, может, Дэнни сможет? Конечно, раньше он кораблями не управлял, но все-таки он гений.

– Отличная мысль, – кивнул мальчик. – Свяжись с ним, а я пока попробую узнать еще что-нибудь про этот карантин.

Теки принялся изучать информацию во всех возможных нетах, которые только придумала цивилизация за бесчисленные годы ее существования. А я вышла на кухню, подставила лицо ветру из окна и достала свой палм. Файл с текстом, которому требовался перевод, загорелся красным, напоминая о срочности этой работы, но я его проигнорировала, чувствуя себя преступницей. Постаравшись успокоить себя тем, что одинарный пропуск задания еще не повод отобрать у меня лицензию, я позвонила Дэнни, парню Лоры и нашему техническому гению.

Он долго не отвечал. Я нетерпеливо стучала по гладкой поверхности тумбы, на которой обычно готовила еду. Прошло, наверное, минут пять, когда раздался его голос:

– Алло?

Картинки на экране не появилось, ведь Дэнни, в отличие от меня, пользовался нанопейджером. Держа прибор вспотевшими от легкого волнения пальцами, я постаралась сказать, как можно более бодрым голосом:

– Привет, Дэнни, это Кендис. Тебе удобно говорить?

– Кендис, – несколько раздраженно выдохнул он. – Вообще-то не очень. Что-то срочное?

Я снова принялась наматывать прядь волос на палец, размышляя, стоит ли мне сразу на него все вываливать. Да и не сочтет ли он меня сумасшедшей, если я ему объявлю, что мой магнур велит мне лететь на Малонию? Однако энергетическое существо подтолкнуло меня, и я выпалила:

– Дэнни, похоже, намечается очередной конец света. Нам срочно нужно лететь на Малонию.

– Там же вроде карантин.

– Там не карантин, а нечто гораздо более важное. Если мы с Теки там не появимся, то последствия могут быть катастрофическими. Я понимаю, что ты не пилот, но все-таки ты занимался строительством кораблей. Возможно, ты смог бы отвезти нас туда?

– Что ты несешь? – возмутился Дэнни. – Даже если мог бы, у нас все равно нет корабля. К тому же мне нужно работать.

– Если тебе сейчас некогда, то мы можем поговорить, когда твоя смена закончится, – осторожно сказала я, чувствуя, что он не горит желанием со мной общаться. – Когда ты придешь домой?

– Я сегодня не приду домой, – после секундной паузы произнес Дэнни. – Слушай, может, поговорим завтра? Все равно в аэропорт ехать, Лору с Локи встречать. Вот соберемся все вместе…

– Как это завтра? – перебила его я. – Я думала, они только через два дня прилетят.

– Кендис, ты совсем от реальной жизни отстала, – с сарказмом произнес парень. – Поменьше «Пустую Галактику» смотри. Завтра они приезжают, вечером. А сегодня их последний концерт, ты про это хоть помнишь? Лора говорит, что собирается исполнить ту песню, которую ты просила.

Этой фразой он вообще поверг меня в ступор. Какую такую песню я просила? Но заговорить вновь мне не удалось. Дэнни быстро выпалил:

– В общем, увидимся завтра, – и отключился.

Я стояла на кухне и сжимала в руках палм еще несколько минут. До меня доносился шум моря и радостные крики детей на пляже, но я этого почти не слышала. Как я могла не знать, что завтра возвращаются мои парень и подруга? Когда я в последний раз с ними говорила? Я этого совсем не помню…

И в эту секунду я как будто что-то заметила краем глаза. Со стороны окна что-то двинулось, а барабанная дробь, которую я почти слышала с тех пор, как Теки рассказал мне о карантине, усилилась. Мою человеческую часть сотрясла дрожь, а еще мне до боли захотелось отвернуться и уйти подальше. Но магнур, кажется, был другого мнения. Сама не понимая, что делаю, я забралась на кухонную тумбочку и вылезла в окно.

Только когда мои ступни приземлились на разгоряченный после долгого и жаркого дня песок, я поняла, что без обуви. Наверное, разумным было бы вернуться в дом и обуться, но я не могла ждать. Что-то двигалось недалеко от меня. Я не могла его разглядеть, что-то мне мешало. Что-то твердило мне, что я должна уйти, но при этом какая-то часть меня была решительно с этим не согласна. Недолго думая, я припустила по раскаленному песку за странным нечтом.

Происходящее напомнило мне события на Тиморе. Тогда я тоже шла куда-то, ведомая шестым чувством. И вот опять все повторяется. Только на этот раз меня вела не интуиция. Я на самом деле что-то видела, просто не могла понять, что. Это как тень за шторкой. Ты знаешь, что там кто-то есть, но видишь только силуэт, и то нечеткий. Пока я следовала за тенью, какая-то часть моего сознания отметила, что на улице подозрительно безлюдно. И даже мелкие звери, которые обычно все время бродили около пляжа в поисках вынесенной на берег морской живности, и те пропали. Дети на пляже прекратили кричать. Виталы не клокотали, тяжело шлепая плавниками по песку. Элайосцы не шипели, презрительно поглядывая на все проходящие мимо расы, имеющие только два пола. Даже гигантский шар, освещавший планету весь день, почти скрылся за горизонтом, словно стремясь сбежать от этого странного существа. И только я бежала за ним.

На меня неожиданно набросился порыв ледяного ветра, от чего я в своих тонких футболке и шортах поежилась. Температура как будто понизилась. Это странно, ведь Марен находился приблизительно на том же расстоянии от Барнарда, что и Меркурий от Солнца. Даже при всех самых крутых технологиях видоизменения планет не удалось достичь температуры ниже 24 градусов по Цельсию, разве что в те редкие зимние месяцы, когда идут дожди. Но сейчас была середина лета. А ощущение такое, как будто я вышла на ледяную поверхность Тимора.

Но ничто из этого меня не остановило. Я бежала вперед, как будто от этого зависела моя жизнь. Расплывчатое пятно мерцало, в нем угадывались какие-то образы. Хоть я не могла идентифицировать ни один из них, я вдруг поняла, что это те же самые образы, которые мелькали в моей голове, пока я сидела у себя дома в гостиной.

Мой путь был странным. Я то и дело спрашивала себя, а не веду ли я себя глупо, идя, как Алиса за белым кроликом? Вдруг в конце этого пути меня ждет что-то опасное? Но мой магнур ощущал восторг. Пятно мерцало и манило его.

Через некоторое время пятно остановилось. Я огляделась и поняла, что очутилась во дворе дома, выполненного в форме раковины. Его стенки были покрыты чем-то, похожим на тину. Интересно, что непонятному существу здесь понадобилось? Помотав головой, я вдруг поняла, что потеряла его из виду. Куда оно пропало?

Дом продолжал притягивать мой взгляд. Не придумав ничего лучше, я уселась на скамейку среди песчаных водорослей, растущих на участке, и принялась ждать.

Какое-то время ничего не происходило. Улицы по-прежнему были пустынны, но это не сильно меня пугало. Существо все еще находилось где-то здесь, я это ощущала, хоть ничего и не видела. Уже начали зажигаться фонари, когда до меня донесся тихий звук шагов.

Я еще не видела того, кто идет, но слышала, с каким трудом этот человек переставляет ногами. Мое воображение нарисовало пьяного или усталого парня, но вскоре я заметила тощую белобрысую девушку с черными кругами под глазами. Она широко зевала и явно с трудом держалась на ногах. Картина была настолько прозаичной, что я даже разочарованно вздохнула.

Я не пыталась спрятаться, но девушка меня не заметила и вошла в дом. Существо тут же оживилось, и я хотела встать и прильнуть к окну, чтобы увидеть, что происходит внутри, но в этот момент раздался знакомый смех. Йохан.

Йохан был собутыльником Эрика и, в отличие от брата Локи, совершенно мне не нравился. Да, Эрик тоже, бывало, вел себя, как полный придурок. Бывали случаи, как он довольно злобно шутил надо мной. В основном на темы моей сексуальной жизни (наверное, Локи рассказывал ему, как у нас в последнее время обстоят дела) и страсти к сериалу «Пустая Галактика»… Но все-таки в нем не было чего-то такого, что могло бы заставить меня бежать со всех ног прочь. Но вот Йохан… Хотя тот, в отличие от своего приятеля, не отличался мощным телосложением, он выглядел гораздо более опасным. Каждый раз, когда исландец на меня смотрел, я чувствовала страх. И то, что Йохан пока и пальцем меня не тронул, вовсе не казалось мне гарантией, что этого не произойдет.

Обычно они с Эриком всюду ходили вдвоем, но сейчас он явно был один. Я вжалась в стену, надеясь, что он меня не заметит. Мое сердце ускорило свой темп, когда ветер донес запах алкоголя. Несколько мучительных минут – и, наконец, звук сдвигаемой двери успокоил меня.

Почти столкновение с Йоханом заставило меня вернуться на землю. Я вела себя глупо, когда выпрыгнула из окна и понеслась, куда глаза глядят. Не было никакого существа, а в этом доме, где, очевидно, проживал мерзкий парень со своей сестрой, не могло быть никаких волнительных происшествий, которые бы раскрасили мою скучную жизнь. Мне следует вернуться домой, посмотреть концерт Лоры и подготовиться к завтрашней встрече со своим парнем. И, несмотря на то, что существо внутри меня определенно осталось недовольным моим поведением, я покинула двор дома.

Теперь уже улицы не были пусты. Семейные парочки, пьяные компании, группы инопланетян, поглядывающие на нас, людей, подозрительно. Жизнь снова потекла своим чередом, и одна я почувствовала себя неправильно, отправляясь к своим повседневным заботам.

«Ты должна вернуться к дому Йохана» – сказал кто-то внутри меня. Наверное, это был магнур. Понятия не имею, почему ему так хотелось пообщаться с этим парнем, но мурашки на коже подсказали мне, что дело связано с чем-то опасным.

И все же я подавила желание повернуть назад. Я шла вперед и вперед, ощущая такое глухое раздражение, которого еще ни разу не испытывала за эти два года.

Глава 2

Когда утром Фроуд проснулся, он обратил внимание на то, что свет в его комнате как-то изменился. Цвета поблекли и выцвели, словно на старинной фотографии. Биолог нахмурился и только потом сообразил, что виной всему просто плохая погода.

Нехотя потянувшись и вспомнив об эксперименте, который он должен был сегодня провести, он скривился. Постель была мягкой и теплой, и вылезать из нее не хотелось. Однако…

Мысли двигались вяло. Фроуд медленно спустил ноги, коснулся пола, лениво перевел взгляд на окно, активировал нанопейджер, и только потом до него дошло: как погода могла испортиться, если стояла середина лета?

Встряхнув головой, он вставил ступни в домашние шлепанцы и подошел к окну. Небо было блекло-серого цвета, каким бывает только зимой, да и то всего несколько дней. Когда биолог послал окну сигнал, чтобы оно сдвинулось, на него набросился порыв ледяного ветра. Он обхватил себя руками, но окно не задвинул. Почему вдруг так сильно испортилась погода?

Он рассеянно пробежался по сводкам новостей в кибернете, но не нашел ничего, что могло бы привлечь его внимание. Многие отметили неожиданное похолодание, но большинство предпочло объяснить это тем, что погодные установки вышли из строя. А может, кто-то все-таки смог придумать, как еще больше снизить температуру на их планете? На взгляд Фроуда, это было не так уж и плохо. Он терпеть не мог жару, и давно покинул бы эту планету, если бы не удивительный морской мир и… Маривонн.

Воспоминания о вчерашней ночи закружились вокруг него. Перед его глазами стояла хрупкая на вид черноволосая девушка, чье лицо внезапно исказилось от боли. Он ранил ее своими словами. Ему не следовало так говорить о гармонианцах. Конечно же, Фроуд знал, что эта раса причинила большой вред многим цивилизациям, но, как ученого, его расстраивали упущенные возможности.

На какую-то секунду ему захотелось найти девушку и извиниться перед ней, но потом он покосился на часы в углу экрана на сетчатке глаза и понял, что уже опаздывает. Конечно, эксперимент могли провести и без него, но ему был интересен результат. Для того он и собрал водоросли.

Поэтому Фроуд поспешно оделся, перехватил что-то готовое в термобоксе и выскочил на улицу.

Без большого желтого шара в небе он неожиданно почувствовал себя одиноко. Как будто он вдруг лишился какой-то важной части тела. Серый цвет неба тянулся до самого горизонта. Покрыли ли эти облака все небо?

Такой цвет навевал меланхолию и почему-то напоминал о родной снежной Норвегии. Фроуду стало зябко. Захотелось сесть в деревянном домике у камина и выпить чашку горячего чая…

Мужчина мог бы еще долго так стоять и чувствовать нежелание куда-то идти и что-то делать, если бы в этот момент чья-то рука не коснулась его плеча. Он вздрогнул и, когда обернулся, увидел Маривонн в теплом белом свитере и широких брюках. Не давая ей и слова вставить, он поспешно заговорил:

– Маривонн, прости, что я вчера так выразился! Я понимаю, что гармонианцы – ужасные создания, и их присутствие сейчас нам ничем бы не помогло…

– Ничего страшного, – отмахнулась девушка. – Фроуд, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Мой сон изменился.