Снег и пепел

Дмитрий тут же нырнул в снег, сжавшись в клубок, и прикрыв голову. К счастью, граната упала вдалеке от однорукого, к сожалению, она упала туда, где было полно других бойцов. Осмотревшись, однорукий понял, что ещё трое солдат лишились возможности сражаться, а одному осколок и вовсе прилетел в глаз, моментально убив его.

– Вперёд, вперёд, вперёд! Пока они отошли!

Отряд побежал, некоторые особо смелые сразу бросались в вагон, и большая часть из них сразу ловили пули, но оставшиеся смогли найти укрытие и открыть ответный огонь.

– Они снова отступают! – крикнул один из таких смельчаков спустя пару минут ожесточенной перестрелки, за которые успели умереть ещё несколько бойцов. Дмитрию везло и пока что удавалось держаться подальше от линии огня.

– Понял, продвигаемся, – сказал командир.

На этот раз враг отступил к самому концу первого вагона, сам вагон был полон каких-то ящиков, так что проблем с укрытиями не возникало, уже большая часть бойцов зашла в вагон и присоединилась к перестрелке, пусть им и недоставало точности, но вот с количеством проблем не возникало. Чистильщики явно чувствовали себя неуютно под таким шквальным огнём, но и у них было чем ответить. Третий из них был во втором вагоне, и весьма успешно огрызался через бойницу. Он стрелял редко, но каждая его короткая очередь заканчивалась смертью одного из бойцов.

– Гранатомёт сюда быстро! – прокричал командир, попутно отстреливаясь из своего автомата.

Один из бойцов рядом с Дмитрием достал из-за спины очередную трубу и начал её заряжать. Однорукого от такого аж передёрнуло, ему, мягко говоря, не нравилась перспектива словить в лицо кусок металла или ошмёток чьего-нибудь лица. К счастью, в этот раз обошлось, дверь слетела с первого взрыва, а стоящего за ней чистильщика отбросило.

В этот момент один из куполов встал в полный рост, и начал поливать позиции сопротивления длинными очередями, второй в это время подхватил раненного соратника и поспешно отступил в конец второго вагона. Стрелок тем временем опустошил барабанный магазин, и кинув гранату, побежал к своим.

Дмитрий вновь вжался в укрытие и приготовился к взрыву, но ему повезло – граната оказалась светошумовой, вспышка успешно охладила пыл тех, кто пытался выстрелить отступающим в спину.

– Аргх, что вы стоите, за ними, пока они там возятся, – прокричал командир, явно поняв, что инициатива сейчас у отряда в руках.

Дмитрий нехотя пошёл за остальными, но внезапно Миха остановил его на площадке между вагонами.

– Стой, у меня плохое предчувствие на счёт всего этого, – подобная нерешительность от Михи выглядела странно, обычно из ополченца прямо-таки хлестала агрессия и желание вступить в бой.

– Что не так?

– Они чересчур быстро отступают, обычно они стоят на позиции с упертостью баранов, но сейчас отходят при любой подвернувшейся возможности. Либо у них есть план, либо они полные идиоты.

– Ловушка?

– Возможно, но я не знаю, что они собираются делать. Лучше не искать приключений на задницу и переждать здесь.

Дмитрий немного осмотрелся и понял, что промежуток между вагонами действительно был самым безопасным местом, со всех сторон их закрывали толстые бронеплиты, которые не пробить даже из крупнокалиберного оружия.

Отряд тем временем продвигался всё дальше и дальше, а чистильщики почти не отвечали огнём, сидя в укрытии. Либо один из них был по-настоящему серьёзно ранен, и они пытались вытащить его с того света, либо Миха был прав, и они просто заманивали бойцов вглубь вагона. Дмитрий хотел верить в первый вариант, но с каждой секундой он всё больше проникался паранойей ополченца, и вот, в какой-то момент опасения подтвердились.

Двери третьего вагона внезапно распахнулись и в проёме показалось чудовище. Ростом больше двух метров, в плечах вдвое шире нормального человека, и всё обвешанное невероятно толстой бронёй. Однорукий пытался убедить себя, что это всего лишь человек, но не мог, вновь, как и пятнадцать лет назад он видел в чистильщике лишь монстра, и это впечатление подкрепляло его монструозное оружие. В руках демон держал шестиствольный пулемёт системы Гантлинга – поистине чудовищное оружие, особенно в вагоне поезда, где не скрыться от свинцового шторма. Теперь всё встало на свои места, вот почему чистильщики отступали, вот почему они заманивали отряд всё глубже, вот почему…

– В укрытие кретин! – Миха схватил Дмитрия за шкирку и буквально втащил в площадку между вагонами, и как раз вовремя, потому что в следующую секунду демон начал стрелять.

Из-за безумной скорострельности пулемёта звуки выстрелов слились в единое оглушительное жужжание, однорукий был уверен – этот звук ещё прозвучит у него в кошмарах, если конечно он доживёт до ночи. С другой стороны в этом безумном стрёкоте была и положительная сторона – из-за него Дмитрий почти не слышал криков.

Однорукий не знал, сколько времени шла стрельба, но к тому времени, когда замолк пулемёт, вокруг их позиции не осталось ничего живого. В воздухе повисла гнетущая тишина, и куда не взгляни повсюду были лишь тела, нафаршированные свинцом, более хрупкие укрытия просто не спасали от потока пуль. Дмитрию только и оставалось, что сильнее сжать в руках винтовку и обратится к единственному человеку, который также остался в живых, и у которого боевого опыта уж точно было побольше.

– Миха, что будем делать?

– Ладно мелкий, сразу скажу – бежать глупо, пока будем удирать через вагон нас просто пристрелят.

– Тогда что? Может гранатомёт?

– Ты видишь, где этот гранатомётчик? Бесполезно, высунемся из укрытия – нам тут же конец.

Дмитрий затих, он смотрел на свою винтовку, и прекрасно понимал, что этим оружием не удаться остановить даже одного чистильщика, что уж говорить о трёх, и том чудовище в довесок, страх сковал его разум, и однорукому оставалось лишь надеяться, что всё это было лишь кошмарным сном, что всё это нереально. Однако, даже несмотря на всю плачевность ситуации, с ним был человек, который уже оказывался в подобном положении, и у него уж точно был план.

– Ну так что Миха? Что будет делать? Каков план?

– Эх. Сука, нет никакого плана. Нас тут намертво прижали.

– Но мы должны хоть что-то сделать!

– Должны… должны… Да пошло оно всё к чёрту! – с этими словами Миха выскочил из укрытия, и, вскинув автомат закричал. – Сдохните твари!

Ополченец выпустил длинную очередь, и даже через грохот выстрелов Дмитрий слышал звон, с которым пули отскакивали от непробиваемой брони чудовища. Миха стрелял около двух секунд, высадив почти две трети магазина, но этот отчаянный шаг не дал никаких результатов. Дмитрий не слышал ни криков, ни стонов со стороны чистильщиков, он услышал лишь короткую ответную очередь, и ополченец упал, сражённый четырьмя пулями.

Это был конец, броню монстра не взяло даже оружие его соратников, единственный человек, способный хоть как-то повлиять на ситуацию теперь захлёбывался собственной кровью, а Дмитрий продолжал сжимать в руках бесполезную винтовку. Всё, чего он сейчас хотел это проснуться от этого кошмара, хотел, чтобы всё это закончилось, но этого не происходило.

– Кажись этот был последним, – вдруг послышался голос со стороны чистильщиков.

– Да Костян, неплохой переполох ты тут учудил!

– В задних вагонах никогда ничего ценного не возят, так что это не проблема. Сцевола не соврал, броня действительно творит чудеса, – судя по искажённому шлемом голосу это и был тот самый демон.

– Ладно, порадуешся обновкой потом. Семёныч, ты как там?

– Взрывом немного потрепало, я в норме.

– В норме!? Да у тебя нога сломана!

– Ладно, – вновь напомнил о себе демон, – останься с раненым и обороняй вагоны. Егор пусть попытается связаться с городом, а я проверю есть ли кто живой.

Этот диалог всё-таки вывел Дмитрия из ступора. Во-первых, он напомнил, что враг всё ещё рядом, и всё ещё представляет угрозу. Во-вторых, он напомнил, что его враги были обычными людьми, пусть и закованными в непробиваемую броню. И в-третьих – Дмитрий услышал медленные, тяжёлые шаги, приближающиеся к нему.

Всё это подталкивало хоть к каким-то действиям. Однорукий напряг всю силу воли, чтобы не сорваться, и не поступить как Миха, и напряг мозг, чтобы придумать хоть какой-то план действий, но ничего не приходило в голову. Броня чистильщика казалась непробиваемой, а пробежать по вагону мимо него было невозможно. Вдруг однорукого осенило, у его врага ведь была слабость – это была смотровая щель в шлеме, закрытая бронестеклом. Безусловно, надеяться на столь призрачный шанс было глупо, но альтернатив просто не оставалось.

Как только чистильщик подошёл вплотную, Дмитрий выскочил из укрытия, вскинул винтовку, и выстрелил прямо в бронестекло. Оно потрескалось, стало белым в месте попадания, а пуля вошла внутрь полностью и… Не пробила. Чистильщик отшатнулся, скорее от неожиданности, чем от страха или боли, и Дмитрий подумал, что возможно, у него всё ещё есть шанс, да врага не удалось убить, но удалось ошеломить и, вероятно, ослепить, к тому же своим телом он полностью перегораживал проход, так что и его товарищей можно было не бояться. Однорукий тут же начал разворачиваться, в надежде добежать до конца вагона прежде, чем за ним полетят пули, но он даже не успел даже шага сделать в сторону спасительного выхода. Что-то тяжёлое ударило его по спине, и Дмитрий, не удержав равновесия, рухнул на пол вагона. Превозмогая боль в позвоночнике, он тут же развернулся, и направил оружие в сторону предполагаемой опасности, но вновь не успел, чистильщик схватил ствол винтовки, и вырвал оружие из рук Дмитрия.

– Ну что там Костян? Пристрели уже, хватит сюсюкаться, – донёсся голос одного из чистильщиков.

– Успокойся ты, сам же знаешь, что их лучше брать живыми, она осталась одна, и угрозы не представляет, – вновь подал голос демон, он схватил Дмитрия за единственную нормальную руку, и очевидно был уверен в том, что он в полной безопасности. – Спокойно девочка, мы не причиним тебе вреда, мы просто хотим поговорить.

Однорукий никак не ответил, лишь мысленно выругавшись. Он сейчас изо всех сил пытался подавить панику, и придумать хоть какой-то выход из этой плачевной ситуации. В тот тяжёлый момент даже идея сдаться показалась ему не такой бредовой, но всё же он решил рискнуть. У него оставалась свободной вторая “рука” и оставалось последнее оружие, да, его дробовик был бесполезен против брони, но бронестекло чудовища выглядело плачевно, и, возможно, у него ещё был шанс.

Дмитрий схватил обрез механической рукой, направил его на чистильщика, и… Указательный палец опять заклинило.

Просыпаться было тяжело. Голова раскалывалась, спина болела, Дмитрий будто вообще не спал, но тем не менее он улыбался. Да, сон, который ему приснился, был кошмарным, но всё же это был лишь сон, пусть и невероятно реалистичный. Теперь нужно было забирать со склада винтовку и идти к остальным, конечно, этот чёртов кошмар неплохо ударил по его настрою, но отступать было уже поздно.

Однорукий рывком вскочил с лежанки, и голова разболелась с новой силой, боль была столь сильной, что Дмитрий чуть не упал, к тому же лежанка какого-то чёрта оказалась на возвышении, как кровать. Даже несмотря на эти сюрпризы, он всё же смог сохранить равновесие, и в раскалывающуюся голову закралась мысль, что что-то не так. Однорукий осторожно ощупал лоб, и с удивлением обнаружил, что голова была перебинтована. Дмитрий окончательно перестал понимать происходящее, он точно не получал никаких травм головы, может ему врезали так сильно, что он уже и не помнил? Однорукий постоял минуту с закрытыми глазами, приводя мысли в порядок, и давая угомониться головной боли, после чего пришёл к единственному верному шагу в данной ситуации – стоило найти Валерия, ну или Алексея, они-то уж точно знают, что произошло, и в случае чего помогут.

Дмитрий открыл глаза, и наконец осмотрел помещение, в котором находился, и вот уже второй раз его ждало удивление. То место, где он оказался, явно было непохоже на примитивные палатки его лагеря. Куда сильнее оно напоминало древние строения, в которых иногда селились племена, но в отличие от тех мёртвых бетонных коробок, это место не выглядело столь заброшенным. Вновь появился веский повод для паники, но Дмитрий держал себя в руках, и первым делом решил осмотреться.

Начать он решил с себя, потому-что одежда и протез казались ему слишком лёгкими. Ощущения его не обманули, на нём не было ни куртки, ни шапки, лишь штаны из какой-то непонятной ткани, и свитер. Закономерен был вопрос – почему он не замерзал? И действительно, в столь лёгкой одежде ему было на удивление комфортно, а привычного ледяного ветра не ощущалось совсем, но вот настоящим удивлением послужила рука.

Дмитрий был уверен, это был не его протез, слишком он был правильным, не было видно ни газового баллона, ни ржавчины, везде, где можно и нельзя. Эта рука выглядела так, будто только что сошла с конвейера древнего завода. Движимый любопытством, Дмитрий попытался поуправлять новой рукой, и, к его удивлению, все пальцы не отличались от нормальных в подвижности, и моментально реагировали на команды. Протез ощущался как настоящая рука… Да, он буквально ощущался, как настоящая часть тела, в то время как старый протез можно было сравнить скорее с утюгом, примотанным к культе. Это было невероятно, с идиотской ухмылкой он вертел рукой, и двигал пальцами, впервые за пятнадцать лет ощущая себя нормальным человеком. Сразу захотелось опробовать обновку, попробовать пострелять из арбалета, или даже лука, обсудить всё с Валерием, поподробнее изучить механизм…

Предательская мысль вновь заставила Дмитрия напрячься – такие протезы не делали уже как двести лет, и даже если бы рабочий образец нашёлся, невозможно было бы так тонко настроить нейронную связь, не имея специального оборудования. Это вновь возвращало однорукого к тому факту, что он всё ещё был непонятно где, с непонятно откуда взявшейся травмой головы. Решив оставить любование новым протезом для момента, когда ситуация прояснится, Дмитрий начал осматривать помещение, в котором находился.

Выяснилось, что однорукий действительно спал на кровати, странно, конечно, но после всего увиденного он был уверен, что его теперь ничем не удивить, однако посмотрев в противоположный конец он понял, что ошибался.

Огромный шкаф, доверху набитый книгами, закрывал почти всю стену немаленькой комнаты. На всякий случай Дмитрий ущипнул себя механической рукой, чтобы проверить, не спит ли он. Он впервые в своей жизни видел такое количество книг, все книги были в идеальном состоянии, никаких промокших, или вырванных страниц, такого однорукий не мог представить даже в самых смелых фантазиях, он тут же попытался открыть стеклянные дверцы, но тут его ждало разочарование – они были заперты, бить стекло он не решился, для начала нужно было получше разобраться в сложившейся ситуации.

Отойдя от шкафа, и пообещав себе ещё найти способ его открыть, Дмитрий обнаружил, что из ещё не осмотренных мест остались только окно и дверь. Решив оставить дверь напоследок, однорукий подошёл к окну, закрытому решёткой, и увидел за ним…

Древний город, таким, каким его описывали в книгах. Люди были легко одеты, улыбались, дома возвышались на десяток этажей, в воздухе не было пепла, а на улицах не было снега. Дмитрий окончательно перестал понимать, что происходит. Может быть, он как-то умер, и теперь находился в каком-то загробном мире? Однорукий поднял взгляд и понял – хуже, он не был мёртв, он был под куполом. Его мозг наконец перестал отрицать очевидное, и Дмитрий понял, что всё произошедшее не было сном. Судя по всему, тот чистильщик неплохо ему врезал, учитывая состояние головы.

Это было плохо… Ходили разные слухи о том, что происходило с людьми в плену чистильщиков, и общее у них было одно – все твердили, что там не ждёт ничего хорошего. Вновь борясь с накатившим страхом, Дмитрий нервно поправил респиратор, но новая рука нащупала лишь редкую щетину.

У него отобрали респиратор.

Паранойя тут же забила тревогу, но однорукий кое-как смог себя убедить, что под куполом воздух чист. В попытке унять разбушевавшиеся нервы он вновь подёргал дверцы книжного шкафа, но они всё ещё были заперты.

Сев на кровать Дмитрий начал обдумывать дальнейшие действия, хотя… Думать тут было особо не о чем, единственным путём оставалась дверь, за которой его ждало неизвестно что. Тут оставалось только действовать по обстоятельствам. Взяв себя в руки, и уняв страх, однорукий дёрнул ручку двери и…

Естественно, она оказалась заперта.

– О, спящая красавица очнулась! – донёсся голос из-за двери. – Ты как там, русский язык хоть понимаешь?

– Я нормальный. Что вам от меня…

– Вопросы ты будешь задавать начальству, меня тут поставили просто охранять, кстати ты знаешь, что такое таблетки, ну, как применять?

– К чему вообще этот вопрос? – Дмитрий решил быть слегка смелее в диалоге, злить человека за дверью он не собирался, но хотел показать, что не напуган сложившейся ситуацией.

– Ответь – да или нет.

– Да, я знаю, что это такое.

– Отлично, – внезапно дверь слегка приоткрылась, и рука в бронированной перчатке протянула пару пилюль и маленькую бутылку с водой, – держи, это обезболивающее, Костян тебя неплохо приложил, а в полумёртвом состоянии ты нам не нужен.

– Спасибо. – Дмитрий взял лекарство, и почти сразу принял его.

Угрозы он не видел, если бы его хотели убить, то сделали бы это уже давно, ну а даже если в таблетках было снотворное… Лучше уж уснуть так, чем получить чем-нибудь тяжёлым по голове… Опять. На самом деле, такое гостеприимство удивляло, очевидно, что они хотели как-то его использовать, и поэтому пытались его задобрить. Ну что ж, неизвестно к чему это приведёт, но сейчас из этого можно получить какую-нибудь выгоду.

– Послушай, могу я попросить тебя об одной вещи?

– Я уже сказал, все вопросы к начальству.

– Всего лишь респиратор, он должен быть среди моих вещей, – Дмитрий понимал, что слишком наглеет, но ничего не мог с собой поделать, без респиратора он чувствовал себя как без рук, хотя ему не привыкать.

– Воздух тут чистый.

– Всё равно, не хочу рисковать.

– Твою то мать, – чистильщик отошёл от двери, и начал с кем-то говорить, слов было не разобрать, но всего через минуту он вернулся. – Короче, мне лень тащиться за твоим тряпьём, да и покидать пост мне запретили. Мой респиратор пойдёт?

– Да, вполне. Спасибо.

– На, забирай, – дверь снова приоткрылась, и рука протянула Дмитрию респиратор чистильщика.

Однорукий тут же надел эту “безделушку”, ради которой и пошёл на поезд. С невесёлой улыбкой он оценил злую иронию – то, ради чего он был готов рискнуть жизнью, тут ему отдали даже особо не задумываясь. С маской на лице он чувствовал себя куда увереннее, к тому же обезболивающее уже начало действовать. Уже на свежую голову он решил обдумать всё произошедшее.

Пристально разглядывая движения своих новых механических пальцев, он просчитывал свои шансы. Выводы у него получились неутешительными. Сбежать отсюда было либо невозможно, либо невероятно сложно, в этом Дмитрий был уверен, ну а даже если что-то и можно было предпринять, то для разработки плана и приведения его в силу нужно было понимание происходящего и время. Были и хорошие новости – его до сих пор не убили, и, судя по всему, собирались использовать в своих целях, так что он был в относительной безопасности. Для начала нужно получше разобраться, и выиграть как можно больше времени… А также по возможности раздобыть ключи или отмычку для доступа к книгам.

– Эй, ты живой там? – вновь донёсся голос с той стороны двери.

– Живой, живой.

– Отлично, начальство хочет тебя видеть, – внезапно дверь открылась, и в проёме показался чистильщик, направивший на него дуло пистолета. – Выходи, и давай сюда руки.

Дмитрий послушно вышел, и дал заковать себя в наручники, прекрасно понимая, что без оружия ничего не сможет противопоставить чистильщику.

– Ладно, ты вроде адекватный, но всё же предупрежу – мы сейчас пойдём через город, не рыпайся и не делай ничего, за что я мог бы долбануть по башке, – до этого дверь заглушала голос, но теперь Дмитрий узнал чистильщика – это был один из тех, кто оборонял поезд. Это объясняло его мрачный настрой. – Всё понял?

– Да, не волнуйся.

Чистильщик взял Дмитрия за запястье и повёл по коридорам, а затем и по улицам города-купола, и посмотреть там было на что. Первое что бросалось в глаза, это обилие разных магазинчиков с яркими вывесками, торговали там всем, от еды и средств первой необходимости, до, судя по всему, сложной техники и даже книг. Последнее особенно заинтересовало однорукого, но, к сожалению, чистильщик не дал задержаться у витрины, его можно было понять, он хотел поскорее закончить с работой, от которой явно был не в восторге. Помимо магазинов в поле зрения Дмитрия попадались и другие интересные места. Бар, со звучным названием “Валлгалла”, которое по какой-то причине было написано с двумя “л”, также было несколько кафе, одного взгляда на которых хватало, чтобы желудок Дмитрия начинал бунтовать. Однорукий задался вопросом – сколько уже времени прошло с момента, когда его вырубило? Судя по тому, что его успели довести до города, обработать рану, настроить новую руки и прочее, прошло как минимум часов пять, а то и больше.

Также Дмитрий видел большие, явно нежилые здания, назначение которых было непонятно однорукому (Хотя по трубам, идущим вертикально вверх, до самого “потолка” можно было предположить, что по крайней мере часть из них были фабриками.). Из одного из кафе доносилась странная музыка, и незнакомая песня. “Забытые слова оставь. Не жаль их раз потеряны. Решает пусть за нас колёс по рельсам стук размеренный.” Это всё, что он успел расслышать перед тем, как чистильщик вновь погнал его вперёд.

Не менее необычными были и люди, стройные, высокие, улыбающиеся, не знающие ни холода, ни голода. Они с любопытством и даже с опаской поглядывали на однорукого, пусть и отводили взгляд, когда понимали, что их заметили, впрочем, Дмитрий не мог их винить, он на самом деле выделялся сразу по множеству причин. В условиях всего этого однорукий чувствовал себя не в своей тарелке, хотя всё равно с любопытством осматривал всё вокруг него, и надеялся, что наконец получит интересующие его ответы.

И вот они добрались до площади, на которой стояла статуя неизвестного Дмитрию человека, в обилии росли цветы и бегали дети. Чистильщик повёл однорукого в большое, богато украшенное здание, судя по всему штаб местной администрации. Спустя пару обысков, и прогулку по коридорам, они дошли до небольшой комнатки, в которой был только стол, несколько стульев, пара ящиков с бумагами и странное нагромождение из металлических деталей, кабелей и ткани, расположившееся в тени. Помимо всего этого в комнате был только один человек – высокий мужчина, в синей форме, напоминающей чем-то бронекостюмы чистильщиков, и с еле заметной ухмылкой на лице. Даже несмотря на то, что он явно хотел показаться дружелюбным, Дмитрию сразу не понравился его взгляд. В его глазах не было ни капли человечности. Сразу стало понятно, что этот человек готов избавится от кого угодно, если этот “кто-то” не приносит пользы.

– Вот, я его привёл, – сказал чистильщик, толкнув Дмитрия вперёд.

– Отлично, можешь быть свободен, – ответил мужчина, сев за стол, после чего обратился к Дмитрию. – Можешь присаживаться.

Однорукий медленно сел, параллельно косясь на груду металла, которая резко выделялась в интерьере комнаты.

– Александр, глава военной полиции этого города, – представился мужчина, протянув руку.

Однорукому сразу не понравился тон чистильщика – он был вежливым, но при этом холодным и строгим. Его слова пытались выразить уважение к собеседнику, но при этом он явно давал понять, что стоит выше пленного жителя пустошей.

– Дмитрий, – однорукий осторожно пожал руку, он ещё не привык к силе протеза, и было бы глупо, если бы попытку нормального рукопожатия восприняли бы, как агрессию.

Внезапно груда металла начала двигаться, показалось что-то, отдалённо напоминающее голову, и там, где должны были быть глаза, вспыхнуло два окуляра, а затем из-под тканевого плаща показалась длинная механическая рука.

– Сцевола, глава связного, промышленного и научно-инженерного отделов, – донёсся от груды грубый механический голос.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.