Снег и пепел

– Понял, не опоздай.

На то чтобы разбудить Таню ушло больше времени чем хотелось бы. Спала она по-настоящему крепко, в какой-то момент Дмитрий даже подумал вынести её из палатки и окунуть лицом в снег, но в конце концов решил поберечь свою спину и… Просто кинул ей снежок в лицо…

Наконец все собрались вокруг офицера. Алексей, который с нескрываемым восхищением смотрел на солдат сопротивления, Дмитрий, и обиженная Таня, которая, надув щёки, отряхивалась от снега. Дмитрий наконец смог взглянуть на офицера. Зрелище было незабываемым. Сразу было видно, что этот человек видел многое в своей жизни. Нос его был искривлён, от неправильно зажившего перелома, а всё лицо пересекал шрам, но всё же первое, что бросалось в глаза – фуражка на голове офицера. Это была фуражка машиниста поезда, один из самых редких и самых ценных трофеев, который только можно было отобрать у куполов. Спутники офицера также вызывали интерес, его сопровождали два человека.

Первый был облачён в полный трофейный бронекостюм чистильщика, что было практически невероятно, не хватало только одного элемента, по злой иронии этим недостающим элементом был респиратор. Дмитрий никогда не верил в судьбу или что-то подобное, но сейчас он был уверен, что сама вселенная решила над ним посмеяться. Второй солдат был не менее интересен. Дмитрий лишь мельком глянул на бронежилет и дробовик, которые явно были созданы ещё до катастрофы, его заинтриговал большой радиопередатчик на спине солдата. В пустошах подобными устройствами пользовались либо будущие трупы, либо те, кто был абсолютно уверен в том, что он делает. Чистильщики отлично отслеживали любые радиопередачи, и без хороших знаний о шифровке можно было очень быстро оказаться нашпигованным пулями, из-за этого радиопередатчики использовали только высокопоставленные офицеры, и то с опаской. Всё вместе это создавало вдохновляющую и в то же время гнетущую картину, всё выглядело так, будто небольшой, тихий лагерь вдруг окунуло в горнило войны. К тому времени уже успела собраться большая толпа, и поэтому офицер почти сразу начал свою речь.

– Друзья мои, мои братья по оружию! Я офицер ополчения и ветеран войны с чистильщиками, я, тот кто пережил четыре налёта на поезд, тот, кто так же, как и вы решился бросить вызов куполам! Мы с вами – те, кто заслужил лучшую жизнь! В то время как они живут так, как не жили даже наши предки, мы вынуждены выживать в этих пустошах! Эти тираны беспокоятся только о себе, и никогда не дадут нам, обездоленным, ничего! А раз так, то мы должны взять всё силой! Вы это знаете, и…

Дмитрий отвлёкся от красноречивой речи, в которой не было ничего полезного или интересного. Вместо этого он решил осмотреться по сторонам, продолжая слушать вполуха, в надежде не пропустить момент, когда оратор наконец перейдёт к делу. Большая часть людей смотрела на офицера с нескрываемым восхищением, особенно выделялся Алексей, он всегда был фанатиком идей сопротивления, и сейчас, когда перед ним стоял один из его лидеров, он был по-настоящему счастлив. Заметно было также, что не все разделяли общего оптимизма, многие, так же как и Дмитрий, явно беспокоились, что война добралась и до них. Однорукий хотел ещё осмотреться, но тут его привлёк офицер.

– А теперь к делу друзья мои! С радостью объявляю вам, что этот лагерь станет базой сопротивления при подготовке налёта на поезд!

Новость была принята… Неоднозначно. Одни подняли кулаки и заорали боевые кличи, один из таких криков прозвучал прямо у однорукого над ухом, Алексей, что неудивительно, присоединился к торжествующим. Вторые, в том числе и Таня, не отреагировали никак, скорее просто не зная, как на такие новости реагировать. Ну а в глазах третьих читался страх, и Дмитрий был среди них. Война пришла к ним. Однорукий прекрасно знал, сколько налётов на поезд проваливались ещё на стадии подготовки, и знал в какую ярость приходили купола, когда их поезд пускали под откос. Жизни всех находящихся в лагере теперь висели на волоске, а офицер тем временем продолжал.

– Сюда будут перенаправлены наше ополчение и наше вооружение. Вы можете не волноваться, чистильщики ничего не знают об этом лагере, их патрули прошли мимо, и теперь эти идиоты уверены, что здесь безопасно, – Дмитрий лишь молча выругался. Всё-таки это были патрули, и лагерю невероятно повезло, что их не заметили. – Любой из вас может записаться добровольцем в штурмовой отряд, вам выдадут оружие, а по окончанию налёта вы получите ценные трофеи!

Дмитрий лишь невесело ухмыльнулся, ему абсолютно серьёзным тоном предлагали рискнуть своей жизнью ради "ценных трофеев". Формулировка эта была настолько размытой, насколько вообще возможно. Однорукий был уверен, что максимум, на который могут рассчитывать добровольцы, это какая-нибудь бесполезная безделушка с трупа чистильщика… Хотя… Бесполезная безделушка?

Вечером того же дня Дмитрий в нерешительности топтался рядом с палаткой, занятой офицером и его свитой. Его страхи, его убеждения и банальный здравый смысл говорили ему развернуться и пойти почитать книгу, забыв про эту идиотскую идею, но всё же он решил проигнорировать голос разума и вошёл в палатку. В конце концов, рассудил однорукий, он ведь не собирался прямо сейчас записываться добровольцем, он лишь хотел задать вопрос.

– Здравствуйте, здравствуйте! – воскликнул офицер, как только Дмитрий зашёл. Его голос был дружелюбен, но в нём слышалась в том числе и усталость, и даже лёгкое раздражение, он явно уже хотел спать, а не отвечать на бесконечные вопросы встревоженных жителей. – Я так понимаю вы тоже хотите получше узнать о нашей миссии?

– Да, я на счёт добровольцев…

– А, так мы вас быстренько запишем…

– Нет, вы не так поняли, я просто хочу кое-что уточнить.

– А, да, извиняюсь. Что вы хотели узнать?

– На счёт "трофеев".

– Да, да. Что конкретно вас интересует?

– Респиратор чистильщика.

– О, надо же, очередной выскочка стремящийся заполучить экипировку куполов! – воскликнул один из спутников офицера.

– Я просто не собираюсь подыхать из-за чёртового пепла, на славу и статус мне плевать, – огрызнулся однорукий, после чего вновь обратился к офицеру уже нормальным тоном. – Мне не обязательно само устройство, достаточно будет фильтров из него.

– Да, да, это вполне реализуемо. Чистильщики всегда носят с собой запасной комплект фильтров, а спрос на эти вещи невелик. У вас всё?

– Да, я узнал всё, что меня интересовало, наверное, теперь мне лучше идти…

– Не торопитесь, я надеюсь вы не будете против, если я задам вам ещё парочку вопросов?

– Нет, я не против, – на самом деле ему сейчас хотелось побыстрее закончить разговор, особенно учитывая то, какими могли быть эти вопросы, но отказывать офицеру было бы как минимум глупо.

– Отлично. Умеете ли вы обращаться с огнестрельным оружием?

– Да, у меня есть навыки.

– Хм… А ваша рука, это не помешает при стрельбе?

– Нет, я приноровился стрелять с этим металлоломом, – на самом деле он сейчас нагло лгал, но всё же лучше было выставить себя с лучшей стороны.

– Раньше вы участвовали в боях? – а вот это был плохой вопрос. Дмитрию конечно приходилось время от времени постреливать в недружелюбно настроенных дикарей, но это едва ли можно было назвать "боем", так что вывел свой козырь.

– Я встречался с чистильщиками, и смог уйти от них живым.

На усталом лице офицера промелькнуло удивление, а один из его спутников тихо присвистнул, к счастью, никто не начал расспрашивать подробности. Теперь они смотрели на него чуть ли не как на равного, а механическая рука в их глазах сразу превратилась из изъяна в суровый боевой шрам.

– Да уж, это редкость в наши времена. Ну так что, собираетесь идти в добровольцы?

– Я… Должен всё обдумать, – только сейчас к Дмитрию вернулся его страх. Какого чёрта он вообще здесь делает? Даже за фильтры чистильщиков, это был невероятный риск, его просто пошлют в первый ряд атаки, где его моментально пристре…

– Да, я понимаю вашу нерешительность, не у каждого хватит духу добровольно ринуться в пламя, особенно когда на личном опыте знаешь, как это пламя жжётся, – офицер сейчас явно пытался его уговорить, всё-таки он произвёл хорошее впечатление… Даже слишком хорошее. – Знайте, для нас было бы попросту глупо отправлять на бойню такого опытного человека как вы, если вы согласитесь, вас направят вглубь атаки, к опытным бойцам, пушечного мяса у нас и так достаточно. Я не прошу ответа прямо сейчас, но я был бы рад видеть вас в наших рядах.

– Я благодарю вас за понимание. Я, пожалуй, пойду, нужно многое обдумать.

Офицер едва заметно кивнул, и получив "разрешение" однорукий в ту же секунду вышел из палатки. Дмитрий тут же пошёл… Побежал в палатку Валерия. О чём он вообще думал? Он не собирался рисковать своей жизнью и точка! Это было глупо, и ему не стоило приходить к офицеру. Всего чего он сейчас хотел, это вновь уткнуться в книгу и хоть ненадолго сбежать из окружающего его ледяного ада. Он буквально вбежал в палатку старого механика, и первым, что он услышал, был жуткий, оглушительный, пробирающий до мурашек кашель…

Следующие несколько дней прошли напряжённо. В лагерь в огромном количестве шло оружие и люди, поначалу все боялись, что маленькому поселению не удастся прокормить такую толпу, но вместе с оружием вскоре начали привозить и запасы еды, сопротивление явно не экономило на этом налёте. Поражало и вооружение. Конечно, в большинстве своем это всё ещё были самоделки, пусть даже солдаты и утверждали, что они способны пробить броню чистильщика, во что верилось с трудом, но и полноценного оружия, отобранного у куполов или оставшегося с древних времён, было предостаточно.

В лагере все усердно работали, одни таскали на склад прибывающее снаряжение, другие тренировались перед боем, третьи поддерживали лагерь в нормальном состоянии – готовили, шили, подкладывали дров в огонь. Дмитрий тоже работал, вместе с Валерием они мастерили мину, способную сбросить поезд с рельс. С каждым днём упорного труда в людях всё сильнее разгоралась вера в победу, от бывшего пессимизма не осталось ни следа. Для всех это было радостью, но в голове однорукого возникало всё больше сомнений. Он не хотел рисковать своей жизнью, сама мысль о том, чтобы вновь попасть под прицел чистильщика, пугала его. С другой же стороны… Помимо веры в победу, которая становилась всё сильнее и сильнее, была и ещё одна причина, по которой Дмитрий был готов поставить на кон всё, эта причина – Валерий.

Из-за того, что они вместе собирали мину они почти всегда были рядом, и внутри однорукого кипели противоречивые чувства. Этот человек был всем для однорукого, он тот, кто спас его, тот, кто научил всему, в том числе и чтению, тот, кто собрал дня него новый протез, когда сломался старый, Дмитрий пропал бы без него, но… Однорукий помнил его другим, в его памяти навсегда запечатался образ того, старого Валерия, энергичного, весёлого, заботливого человека. Сейчас старик был лишь тенью себя прежнего, по меркам древних он даже не был стариком, он мог бы ещё жить и жить, но пепел его не пощадил. Его лёгкие умирали, и он медленно, но верно умирал вслед за ними, от всего того, за что он его любил, осталась только заботливость. И до этого нелюдимый, теперь старик и вовсе практически не выходил из своей палатки, решаясь на это лишь при крайней необходимости, но хуже всего был кашель.

Звук, заставляющий кровь застывать в жилах, звук, будто идущий из самой преисподней, звук приближающейся смерти. Каждый раз, когда однорукий слышал этот кашель, ему хотелось сделать всё что угодно, сбежать, раствориться, застрелиться, лишь бы не слышать этого. Этот звук напоминал, что старику осталось недолго, и напоминал, что Дмитрия рано или поздно ждёт такая же судьба.

В конце концов он решился, однорукий не мог помочь Валерию, но мог выиграть пару лет для себя.

– А, вновь приветствую друг мой! – воскликнул офицер, как только в палатку вошёл Дмитрий. Они постоянно общались, так как офицер часто заходил в мастерскую узнать о готовности мины, но, что забавно, однорукий так и не удосужился спросить его имя. – Какие-то проблемы с миной?

– Нет, с ней всё нормально, – "по крайней мере надеюсь на это." хотел добавить однорукий. – Я насчёт участия в налёте.

– Я каков же ваш вердикт?

– Я согласен.

– Отлично. Найдите моего помощника в арсенале, он выдаст вам оружие, и пояснит вашу задачу. Всё ясно?

Дмитрий коротко кивнул и вышел из палатки. Стараясь ни о чём не думать, он быстрым шагом направился к складу. Искать подручного офицера не пришлось, он дремал у входа, обдуваемый всеми ветрами.

– Здравствуйте сэр.

– А, это ты. – Солдат приоткрыл глаза и зевнул, – зачем пришёл?

– Я участвую в налёте, офицер сказал, что вы выдадите мне оружие и…

– Да, да, да. Всё вам не терпится волыну помацать. Давай за мной.

Дмитрий последовал за хамоватым солдатом вглубь склада, удивляясь, насколько тот успел разрастись. Спустя две минуты они всё-таки преодолели этот лабиринт, и вышли к стойке, на которой аккуратно было расставлено древнее оружие.

– Короче говоря ты у нас парень непростой, так что и снарягу я тебе дам соответствующую, – солдат достал со стойки какую-то винтовку, – мосинка! Старая классика, ей уже где-то лет триста, но вроде стреляет, всё-таки её механизм сложно убить даже если постараться. Пользоваться хоть умеешь?

– Умею.

– Отлично. Вот винтовка, вот патроны, – солдат буквально кинул оружием в однорукого, так, что он едва успел его поймать, после чего помощник офицера указал на ящик, в котором поблёскивали патроны. – Теперь давай про план. План прост – ты в третьем отряде, отрядом командую я, когда я даю команду вперёд, ты бежишь вперёд, стреляешь в чистильщиков и пытаешься не умереть. Запомнил?

– Такое трудно не запомнить.

– Я тут закончил, ты приходи завтра в полдень, учти, тебя одного атака ждать не будет. И ещё, насчёт патронов – заряди обойму, ещё две возьми с собой, больше тебе не понадобится, – сказал напоследок солдат.

– Да, да. Понял.

Дмитрий осмотрел данное ему оружие, выглядело оно старомодно, зато надёжно, к тому-же верилось, что таким патроном можно пробить броню чистильщика, была лишь одна проблема – патроны. Патронов было мало, так что Дмитрий решил захватить немного боеприпасов к своему обрезу. Конечно, это было отвратительное оружие против брони, но всё же лучше с ним, чем с пустыми руками. Однорукий направился ещё глубже в лабиринт из стеллажей и сваленных в кучу ящиков, и вскоре встретил там того, кого ожидал в последнюю очередь.

– Приветик! – Таня, как всегда, подкралась незаметно, и, как всегда, напрыгнула на однорукого, повиснув у него на спине.

– И тебе привет. Ты тут не видела самодельных патронов к дробовику?

– А, они тут рядом, вот тут налево, и на втором повороте снова налево, затем направо, и вперёд до поворота, – скороговоркой проговорила девушка, всё-таки в нахождении правильного пути ей равных не было.

– Спасибо.

– Кстати, а что ты тут делаешь?

– Да так, ничего особенного, мы наконец закончили мину, так что меня попросили немного помочь на складе, – наглая ложь, но Дмитрий не хотел сейчас рассказывать остальным о своих намерениях, он пойдёт в атаку, вернётся с фильтрами, и никто даже не заметит нескольких часов его отсутствия. – Кстати говоря, что ты думаешь на счёт этого налёта на поезд? Всё-таки это серьёзное дело.

– Ну… Я уверена, что всё пройдёт по плану, и все вернуться домой целыми и невредимыми, – Дмитрий невольно улыбнулся и погладил Таню по голове, конечно, обычно он скептически относился к её прогнозу, но порой ему был необходим этот наивный, даже детский, оптимизм, и искренняя радость, которыми эта девушка была переполнена.

– Ну что ж, я, пожалуй, пойду, нужно разобраться тут со всем.

– Ага, поняла, – с улыбкой ответила Таня, наконец отлипнув от спины однорукого.

Спустя ещё минуту и несколько поворотов Дмитрий наконец набрёл на искомые боеприпасы. Набивая карманы амуницией и сжимая механической рукой винтовку, Дмитрий даже всерьёз подумал, что в налёте всё действительно пойдёт по плану.

Ох, как же он тогда ошибался.

Глава 2

Пленник и предатель

На следующий день он достал мосинку из тайника, куда спрятал её чтоб Валерий не задавал вопросов, и отправился к остальным атакующим. Он надеялся, что никто из знакомых его не заметит, но естественно всё просто не могло пойти по плану.

– Димон, какого чёрта ты тут делаешь? – спросил Алексей, который, как назло, ошивался рядом с третьим отрядом.

– Я иду с остальными в ата…

– Ты что спятил!? – воскликнул брат, не дав Дмитрию закончить. – Твою ж мать, чёрт. Ты серьёзно?

– Да, я серьёзно, – уверенно ответил однорукий.

– Л-я-я-ять! Значит так – ни в коем случае не геройствуй, держись подальше от перестрелки, не рискуй…

– Я и так это знаю, я понимаю, что ты беспокоишься, но поверь я не собираюсь лезть на рожон, обещаю.

– Ладно, скажи в каком ты отряде?

– Третьем.

– Ладно, хоть какие-то хорошие новости. Миха!

– Чего тебе? – отозвался ополченец.

– Я знаю, как это прозвучит, но всё же – присмотри за моим братом, чтоб его там не пристрелили.

– О, так Димон тоже идёт. Кстати напомни, с каких это пор я нянькой работаю?

– Пожалуйста, Миха, ты же знаешь, он не из тех, кто будет путаться под ногами.

– Ладно, ладно, я же просто шутил, мне тоже не хотелось бы, чтоб наш маленький параноик схлопотал пулю, в конце концов, кто мне будет автомат чинить, когда старик… А, неважно. Так, однорукий, во время атаки от меня не отходи, и выполняй то, что я говорю. Понял?

Дмитрий хотел как-нибудь возразить, но в конце концов лишь кивнул и пробурчал что-то невнятное под респиратором. С одной стороны подобное отношение к нему выводило его из себя, а с другой он был благодарен всему, что могло увеличить его шансы на выживание.

Наконец маленькая армия выдвинулась. По скромным оценкам Дмитрия тут было не меньше полутора сотен бойцов, но далеко не у всех было нормальное вооружение. Путь до железной дороги был неблизким, и солдаты активно общались, травили байки, и всячески пытались утихомирить закономерный страх и тревогу перед столь рискованной операцией. Дмитрий не был исключением, и активно болтал с Михой, который пусть и слегка раздражал матом через слово, но в остальном был отличным собеседником.

Наконец, спустя три часа все добрались до железной дороги. Дмитрий помог сапёрам установить мину, после чего все начали просто ждать. Ждать, ждать и ждать. Спустя час страх и напряжение уступили место скуке и нетерпению, спустя полтора часа однорукого начало клонить в сон, спустя полтора часа устал даже офицер, который следил за рельсами, и держал детонатор. Дмитрия это уже сильно раздражало, он хотел как можно быстрее закончить со всем этим, и побыстрее отправиться домой.

Вот, наконец, спустя два часа, на горизонте появился поезд, все тут же оживились, схватились за оружие, а Дмитрий нервно поправил респиратор, и взглянул на холм, где была снайперская позиция Алексея. Парадоксально, но под прицелом его винтовки однорукий чувствовал себя в безопасности.

Поезд приближался всё ближе, представ перед атакующими во всём своём великолепии. Это была настоящая громада, железный монстр, ощетинившийся пулемётами и огромной башенной пушкой, но это был гигант на глиняных ногах, хорошим взрывом его можно было скинуть с рельс и лишить всех сил, и тогда единственными его защитниками останутся помятые чистильщики. Дмитрию оставалось лишь надеяться, что мощности мины хватит, и что чистильщиков в поезде будет немного.

– Так, третий отряд, не лезьте сразу на рожон, только по команде, – предупредил командир.

– Держись рядом со мной Димон, – пробурчал Миха.

Однорукий лишь молча кивнул и продолжил наблюдать за поездом, за те оставшиеся несколько секунд, которые он наезжал на мину, Дмитрий вспомнил весь процесс её сборки, в попытке вспомнить о каких-нибудь недочётах, хотя всё равно теперь уже поздно было что-то менять.

Наконец поезд наехал на мину, офицер с улыбкой нажал на детонатор, прогремел взрыв, и титан пал. Мина подорвалась прямо под локомотивом, сорвав колёса, и буквально подбросив его в воздух, вслед за ним посыпались с рельс и остальные вагоны, уже спустя минуту стальной гигант окончательно порушился, подняв огромное облако снега и пепла.

– Первый отряд вперёд! Четвёртые за ними, подорвите двери вагонов! Пятые – прикрывайте!

– Так, первые это фронтовое мясо, четвёртые подрывники, а пятые? – спросил Дмитрий у Михи, параллельно смотря, как куча людей с разнообразным снаряжением покидает укрытия и бежит, к, казалось бы, беззащитному поезду, а вернее тому, что от него осталось.

– Стрелки, Лёха тоже сейчас среди пятых. А вторые и третьи – резерв. Всё вроде идёт нормально, но чёрт, у меня плохое предчувствие.

Дмитрий не понимал подозрений ополченца, пока что всё шло по плану. Взрыв лишил врага его брони и тяжёлого вооружения, сейчас им противостояли только израненные после крушения, и разрозненные чистильщики. Всё шло отлично… До того момента, пока не развеялось облако снега, поднятое крушением.

Как только видимость начала восстанавливаться, всем стало понятно, что последние три вагона остались на рельсах, и теперь поливали атакующих свинцовым дождём из пулемётов и автоматических гранатомётов. К счастью, большинство штурмовали начало и середину поезда, поэтому они сразу оказались в слепой зоне, но всё равно, враг всегда мог выйти на бой в отрытую, или стрелять из бойниц, так что игнорировать их было бы безумством.

– Второй и третий отряды, берите уцелевшие вагоны штурмом!

Дмитрий от самого этого приказа чуть не закричал в ужасе, ему, чёрт побери, обещали относительно безопасное место в атаке, а теперь отправляли в самое пекло, ему оставалось лишь надеяться, что ребята из второго отряда будут хорошим живым щитом.

– Вперёд, ты слышал приказ, – мрачно прошептал Миха, он тоже явно был не в восторге от такого развития событий. – Что-то у меня мать твою плохое предчувствие…

Отряд выдвинулся, к счастью, до поры до времени было возможно держаться в слепой зоне, вокруг творилась вакханалия, бойцы первого отряда наваливались вдесятером на одного чистильщика, четвёрки подрывали дверь за дверью. В какой-то момент Дмитрий так засмотрелся на всё это, что даже не заметил, как кто-то из чистильщиков вылез из-под обломков, и направил своё оружие на однорукого, Миха среагировал быстрее, но было понятно, что даже он не успевает. Внезапно в затылок чистильщика вонзилась пуля, причём судя по углу попадания, стреляли откуда-то с холма, Дмитрий не знал кто стрелял, но на всякий случай помахал рукой в сторону позиций снайперов, надеясь, что это был брат.

Наконец отряды подобрались достаточно близко к вагонам, Дмитрий уже подумал, что командир прикажет штурмовать, но, к счастью, он был умнее полного идиота и отдал другой приказ.

– Укройтесь за опрокинутым вагоном, готовьте гранатомёты.

– Сэр, но почему? – спросил кто-то из двоек. – Мы ведь можем просто…

– Это ловушка кретин, присмотрись к двери, там бойницы, их слепая зона не такая уж и слепая, они надеяться, что мы побежим на них, получив пулемётную очередь в упор. Просто и эффективно. Где там гранатомёты мать вашу!?

Один из бойцов достал оружие, больше похожее на ржавую металлическую трубу – примитивный самодельный гранатомёт. Дмитрий понятия не имел из чего сопротивление гнало взрывчатку, но он прекрасно знал, что эти стрелялы чаще взрывались у владельца в руках, чем подрывали врага, к сожалению, более надёжного метода пробития дверей на расстоянии у них не было, так что всем только и оставалось, что отойти от гранатомётчика подальше и молиться всем богам, чтобы заряд не взорвался до того, как покинет ствол.

Прогремел выстрел, и пороховой заряд отправил взрывчатку в дверь вагона, бронированная перегородка погнулась, оставшись висеть на соплях и паре болтов, но всё же выдержала взрыв.

– Ещё раз, – прорычал командир.

Второй выстрел также прошёл удачно, дверь сорвало с петель, и оттуда в ту же секунду выглянуло двое чистильщиков, открыв огонь по всему что движется.

– Давай третью гранату, отбрось их, – скомандовал командир.

Гранатомётчик вновь засыпал порох, вновь вложил взрывчатку, вновь прицелился и…

Прогремел взрыв, Дмитрия обдало волной жара, а тех, кто стоял ближе посекло осколками. Хуже всего пришлось горе гранатомётчику, взрывом ему буквально сорвало лицо и оторвало обе руки.

– Лять, что вы стоите?! Стреляйте в них! – прокричал командир, увидев изумлённые и испуганные лица солдат.

Чистильщики тем временем времени зря не теряли, своей стрельбой они уже достали парочку особо смелых бойцов, только когда куполов начали крыть из всех стволов они решили отступить. Однако, перед тем как уйти в глубь вагона один из чистильщиков кинул прощальный "подарок".